Путь к истокам

      02.12.1973       Я направляюсь в библиотеку, ощущая внутреннее недовольство. Прошедшие дни не оставили меня в покое, особенно события внутри моего факультета. Мародёры возобновили свои выходки, причём они вышли на новый уровень уловок в своих действиях. Начавшиеся шалости я не принимала всерьез, полагая, что они просто продолжают свои развлечения. Однако, по мере развития событий, стало ясно, что их действия были направлены на конкретного человека, и Лестрейндж больше всего пострадал. Вначале это были просто шалости, с которыми Рабастан справился самостоятельно. Однако последние несколько дней его жизнь превратилась в серию неудач.       Мы все были обеспокоены его ситуацией. Регулус, обсуждая со мной случаи Рабастана, дал подсказку относительно его проблем. В семейной библиотеке Блэков есть книга проклятий, среди которых есть одно, действие которого похоже на происходящее с Рабастаном. Мы пошли к Рабастану, чтобы проверить, действительно ли это так, и обнаружили, что его запонки были подвергнуты проклятию под названием «Тёмное колесо Фортуны».       Это проклятие связано с античным колесом Фортуны, обладающим тёмной силой. Любой, кто попытается вращать это колесо, чтобы извлечь удачу, подвергнется неудачам и несчастьям. Даже если они избегают самого колеса, его тёмная энергия будет преследовать их, постепенно разрушая их удачу и принося несчастье.       Хотя мы убрали запонки, проклятие продолжало преследовать Рабастана, как зараза. Чтобы его развеять, существуют два способа. Проклинающий должен перестать желать вреда проклятому человеку или объекту, так как его негативные эмоции питают неудачу другого. Второй способ заключается в том, чтобы разорвать цепь проклятий, надо найти человека с энергией, подобной злоумышленнику, который сможет перевернуть негативного воздействия другого на 180 градусов.       Регулус пытался деактивировать это проклятие, но оно оказалось сильным. Он чувствовал себя смущенно перед Рабастаном из-за того, что его семейная магия воздействовала на старшего. Об этом проклятии знали только члены семьи Блэков, но его использовали очень редко, что подзабыли. Блэки из Слизерина не имели претензий к Лестрейнджу, но у одного гриффиндорского Блэка были непонятные отношения с ним.       Рабастан хотел разобраться с этим сам, но мы опасались, что по дороге его могут атаковать совы, как на завтраке. Поэтому для его же блага, мы оставили его в стороне. Старшие Блэки отправились к своему кузену, но их отверг словарный запас Сириуса. Даже Регулуса он не желал слушать, но через него он передал мне сообщение, чтобы я пришла к нему.       Вот теперь зайдя в библиотеку, я не сразу заметила мародёра. Он сидел за одним из столов в отделе трансфигурации. У нас был совместный проект, но я избегала Сириуса с помощью амулета, который создала Лили для защиты от надоедливого Поттера. На уроках, если он пытался со мной заговорить, я просто посылала ему Silencio, а его письма сожгла, если нет, то игнорировала. Свои записи о уроках я передавала ему через третье лицо.       Сейчас Блэк изучал мои записи и пытался закончить доклад к завтрашнему дню, чтобы сдать его своему декану. К моему удивлению, рядом с его столом не было никого, учитывая зимние пробные экзамены профессоров.       Сев напротив него, я привлекла его внимание. На его лице мелькнуло изумление, но скоро он принял невозмутимую маску, предварительно изменив цвет своей мантии. Он вернулся к своим бумагам, сосредоточенно изучая их и делая заметки.       Ишь ты, делать вид прямо передо мной. Я подождала, пока он не закончит свои дела. С каждой минутой его улыбка становилась всё заметнее на его лице. По мере завершения работы, его серые глаза бросали мне взгляд.       — Неши, что ты здесь делаешь? — спросил он, и я почувствовала в его голосе нотку высмеивания. — Твои записи я получил. Хотела что-то добавить, но я уже поставил последнюю точку. Наверное, хочешь меня отблагодарить за мои труды? Тогда пойдём на кухню.       Переводя его внезапное вежливое слово на более прямое, можно интерпретировать его как: «Твои слова защиты перед Лестрейнджем не помогут ему снять проклятие. Если хочешь ему помочь, то удели мне время.»       — Зачем идти туда, если можно все решить здесь. В конце нашего обсуждения станет ясно, отправишься ли ты туда в одиночку или нет, — я повторила его мимику, наложив руки под подбородком чтобы опираться.       Он с улыбкой кивнул и собрал свои письменные принадлежности. Поставив на стол только книги библиотеки, он взглянул на меня, прежде чем начать разговор.        — Ну, с чего начнём? — спросил он. — Заранее приготовим заказ у эльфов для нас? Закажем твои любимые шоколадные печенья с какао, или может быть ты предпочтёшь апельсиновый сок с вафлями?       — Блэк, прекрати, — сказала я, чувствуя, как каждое его слово, описывающее мои предпочтения, наполняет меня ужасом. Если бы я не знала о его потенциальном безумии, я бы подумала, что он стал более внимательным, чем раньше. Ну, осознал он свои ошибки и теперь замечает мои привычки. Но, нет. Из-за него у меня паранойя. — Останови всё эти игры вокруг Рабастана!       — Прекратим, — он поднял обе руки в жесте капитуляции, но в его тоне голоса заставило меня осторожно приготовиться к следующим его словам. — Если ты откажешься от его приглашения…       — Ты в курсе, что твои родители будут вызваны за вред, нанесённый другому студенту. Тебе все равно придется отменить и получить серьёзное наказание. Уговаривать тебя — просто трата моего времени, — я не собиралась отвечать на его требования, и встала, пытаясь уйти, но он добавил:       — Тогда за одно, я познакомлю своих предков с их будущей невесткой.       — Сочувствую этой девушке, — иронично отозвалась я, но не припоминала никаких слухов о его возлюбленной. Тогда по моей спине пробежал холодок. Повернувшись к его стороне и увидев его коварную ухмылку, мне стало не по себе. — Ты шутишь? Тебе бладжером голову ударили или заразился от своего друга.       — А что? — он раскрыл руки в стороны. — Ты моя родственная душа. Нам суждено быть вместе. Рано или поздно ты станешь миссис Блэк.       Мой внутренний крик вышел долгим выдохом, а взгляд, направленный на этого негодяя, сравнился с фамильяром Салазара. Я еле сдерживалась, чтобы не воспламенить его, благо ему в библиотеке была защита от вреда книг.       — Если хочешь, можешь кричать от счастья. Я поставил заглушку вместе с отводом глаз. Мы довели их до совершенства, благодаря твоим посланиям, Нешемирон, — сказал он так, словно намеренно мне мстя за все дни игнорирования.       — Ты так уверен, что я тебя приму тебя. Размечтался.       — Мне тоже нужно получить благословение твоих друзей и старших, как Лили потребовала Джеймса? Нет проблем, ради тебя я готов на всё. Думаю, проблемой будет только Нюниус, а так, остальным найду подход. Блэковское очарование не пройдёт мимо твоей бабушки.       Гаргулья задери тебя, Сириус. За что ты мне на голову? Пожалуйста, уйди со своим безумием подальше от меня. Иначе мне придётся действительно стать невесткой семьи Блэков.       Если его мать, Вальбурга, узнает в будущем, что я дочь Реддла, то потребует у него прошлый долг. Ведь он стал причиной одержимости Беллатрисы и не обручился с ней. Я не знаю нынешний характер этого сумасшедшего, поэтому не уверена, что он оградит меня, как дедушка. А мама, если оживёт, то будет обеими руками за. Ведь Сириус её крестник, она души не чаила, не родившемуся ему. Она целый склад подарков приготовила ему.       — Хорошо, делай, что хочешь, — говоря это, я чувствовала, как внутри меня кипит. От моих слов он так воодушевился, что встал с места и приблизился ко мне. — Но всё равно я тебя не полюблю. Ведь я бездушная, не забыл?       — В любви есть отдающий и принимающий. Я буду первым, а ты вторым. Если этого мало, выращу у тебя любовную нить, — сказал он так приторно, что можно сделать мёд. По тебе плачут любовные романы, романтик ты хренов.       — Я буду плевать на твои старания, — прямо посмотрела в его глаза, также как и он.       — Выдержу. Сейчас для меня главное, чтобы ты не была рядом с Лестрейнджем.       — Спасибо за возвращение к главной теме и за упоминание этого решения, — я победоносно улыбнулась, а он нахмурился. — Мы поняли, что являемся родственными душами, значит, наша энергетика похожа, — ложь, но он же не знает. — Соответственно, если я буду рядом с Рабастаном, то вместо несчастья его будет сопровождать удача. Тогда он в будущем с легкостью станет министром магии. Мне выгоднее стать его женой, нежели твоей. К тому же он заинтересован во мне.       Вокруг нас установилось напряжённое молчание, где каждый был поглощён своими мыслями и ощущениями. Я надеюсь, мой блеф сработает, и он не придумает что-то ещё.       Он медленно вынул из внутреннего кармана своей мантии небольшой сложенный лист бумаги и раскрыл его передо мной. Из бумаги веяла знакомая лично мне тёмная аура. На ней были изображены руны памяти, подпитки и несколько других, с которыми я не была знакома.       — Я не могу постоянно думать об этом самодовольном кретине, и моя энергия иссякает. Так что я перенёс свои мысли на бумагу и вложил в неё проклятие. Именно из-за этого пергамента твой партнер на балу страдает. А эти манжетные пуговицы просто питаются этим проклятием каждый раз, когда я нахожусь рядом с ним. — Он размахивал бумагой перед моим лицом. — Если согласишься на мои условия, то я разорву этот свиток.       — Ты не в положении торговаться. Если оставишь всё как есть, то я прилипну к Рабастану, как пиявка, и не отстану от него ни на шаг. Ты должен знать, что в мужской общаге нет запретов на посещение девушек, в отличие от нашей.       Горячая кровь гриффиндорцев сработала, и Сириус уничтожил бумагу всех бед. Затем он быстро схватил мою правую руку, на что я не успела отреагировать. Я пыталась вырвать руку, но он держал её крепко.       — Тогда скажи, что мне нужно сделать, чтобы ты не пошла с ним? — с отчаянием сказал он, в его глазах мелькало чувство, которое я не могла понять.       — Кроме факта того, что мы родственные души, что заставляет тебя преследовать меня? — задала я встречный вопрос. — Чувство вины за те оскорбления или жалость за моё детство, которую ты узнал? Я не понимаю тебя. Ты пытаешься наладить со мной связь именно из-за них, но после разочаруешься во мне из-за одного дела, и всё пойдёт кругом. Разве нет? У меня нет к тебе доверия, так с какой радости я должна прислушиваться к тебе?       Блэк ослабил хватку, но я не сделала никаких движений. Я хотела поставить все точки над «i», избегая темы наших магий. Затем планировала использовать мародёров для следующих моих планов, и для этого нужно было идти на встречу, они и так этого ожидали. Теперь наше взаимодействие зависело от ответа Сириуса.       — Признаю, что мои неустойчивые отношения с тобой привели к этому, — сказал он. — Я настолько боялся быть в контроле, что услышав твоё мнение о нас как об инструментах, я отступил и атаковал. Но в душе я всегда знал, какой ты замечательный человек, и когда узнал всю твою историю, я убедился в этом. Ты плетёшь паутины не только ради себя, но и ради других. И зная тебя такой, я твердо намерен соответствовать твоим требованиям. Сначала я хотел быть твоим другом, но то, как ты называешь Лестрейнджа по имени и пойдёшь с ним на бал, ускорило процесс, в результате я хочу стать ближе, чем он, в твоём окружение.       — Уверен, что ты не изменишь своё отношение ко мне, узнав другую правду?       — Не изменю, — он слегка замялся, не поняв, о какой правде идёт речь, но все же подтвердил. Видя моё сомнение на лице, он поклялся своей магии, что больше не будет задавать вопросов о моей личности и всегда будет на моей стороне. — Даже если ты станешь убивать, я помогу спрятать тело.       — Избавь меня от сентиментальных фраз из романов.       — Разве всем девушкам не нравятся? — он ухмыльнулся, поглаживая на мою кисть большим пальцем, за что я вздрогнула и убрала свою руку. — Когда главный герой их любимых романов сталкивается с реальностью.       — Вряд ли мир может терпеть их эго. Читательницы сами забьют их за нарушение иллюзии о них.       — Так какую оценку ты мне дашь?       — На что именно?       — Ты ругала меня за то, что я слишком гриффиндорски себя веду, а хвалила моего брата за то, что он умен и хитёр. Вот и решил попытаться быть настоящим тёмным.       — Ты… всё это представление было фальшивкой? — свободной рукой показала на помещение. Увидев его кивок, я вздохнула с облегчением. Значит, его безумие всё ещё было под контролем. — Из тебя выйдет хороший актёр. Но если ты и вправду сделаешь такое, у тебя будет один путь с отказом.       — Приму это как комплимент, — задорно улыбнулся он. — Значит, у меня есть шанс, что ты будешь моей?       — Ты сам подтвердил, что пройдёшь испытание, — закатив глаза, я села на прежнее место. Рядом со мной сел Сириус, ожидая продолжения. — Если запоёшь оду, как Поттер, то тебя постигнет судьба цветка крокуса, который ты не перестаёшь совать мою сумку с извинениями.       — Какую судьбу? — он с недоумением посмотрел на меня. — Разве он не символизирует надежду и возрождение, счастье, веселье и радость? Я надеялся, что ты меня простишь, и мы сможем снова начать наши игры.       — Ооо, так ты не все знаешь об этом. Поищи, и узнаешь, — насмешливо посмотрела я на него. — Насчёт испытания, я не приготовила их для своих ухажёров, так что тебе придется подождать, прежде чем начать их исполнять. Если попробуешь задобрить исполнителей до того, как я дам им указание, то оно обнулится.       — Поговоришь с девушками? Они с тех самых пор волнуются за тебя. Как ты и просила, они не пытались связаться с тобой.       — МакКиннон знает мой характер и понимает, что произойдёт, если я буду под давлением в неподходящий момент.       Блэк прикусил губу и вытащил ещё одну вещь из кармана — это был мой браслет эмоций, который я ранее выбросила. Как он сумел его найти? Поскольку я не проявила интереса к браслету, Сириус положил его на стол. На нём был серый цвет, свидетельствующий о грусти Марлин.       — Когда настанет время, я свяжусь с ними. Я ещё не простила их за то, что они рассказали тебе.       — Хорошо, я передам им твои слова. А насчёт моего вопроса?       — Ты говоришь о бале? — кивок. — Да, ты прав. Я согласилась из-за пари. Мне всегда приходится отвечать «да» на его приглашения, — я раскрыла правду насчёт моего согласия на бал. — Если хочешь, чтобы я не пошла, тебе нужно победить его в каком-то деле. Но у тебя хватит сил?       — Это…       — Рабастан, можно сказать, принц в Слизерине, и если он победит, то запросит у тебя что-то, что разорит тебя. Твоя мародёрская карьера может быть под угрозой.       Сириус издал низкий рычащий звук, потянулся, разглаживая свои волосы, затем взглянул на потолок, словно искал там ответ. Я наблюдала за ним, задумчиво прищурив глаза.       — Пока ты ищешь способ перехватить моё приглашение, могут ли мародёры мне помочь?       — В чём? — спросил Сириус с любопытством.       — С местью, — произнесла я, устремив взгляд к нему.              

***

             09.12.1973       — Коллин, зачем нам вызывать сюда наших родителей внезапно? — спросила Мальсибер, когда я начал излагать свой план мести на собрании рыцарей.       — Мы сможем контролировать назначение преподавателя по ЗОТИ и других, — спокойно ответил я, откинувшись в стул. — Как мы все знаем, это место меняется каждый год, и каждый год директор принимает разных людей. Если родительский совет обнаружит, что тот, кого принимает Дамблдор, издевается над студентами, то они вправе потребовать смещения профессора.       — Такое уже происходило не раз, — возразили другие.       — Да, и они начали сомневаться в выборе профессоров по этому предмету, — поддержал меня мой кузен, понимая мои мысли. — Если они собственными глазами увидят, как их ребёнок страдает, то подадут жалобу на директора. В худшем случае, наши родители проведут проверку и потребуют изменений в учительском составе, а в наилучшем — отставку Дамблдора, хотя это маловероятно.       — Тогда кто станет жертвой мисс Оттом в спектакле? Мародёры? В последнее время эти шутники получили много выговоров от этой мымры.       — Я могу, — подняла я руки. — У меня с ней свои счёты, и я уверена, что смогу её так выбесить, что она будет готова применить круциатус.       — Это опасно, — пытался меня уговорить Джон, но я отмахнулась.       — Для этого мне нужно понять, в какой момент наступит хвост этой приспешницы Дамблдора.       — Нужно наколдовать вещь с Протеевыми чарами, тогда те, кто будет рядом с родителями, даст тебе знак, — Рабастан уточнял общий план действий.       — Хорошо, но нам нужно обсудить это с вышестоящим, — заявила Мальсибер, намекая на лорда, который будет заинтересован в этом деле.       Благодаря Сириусу, который пытался устранить Рабастана с помощью проклятия, я узнала, что в диадеме Когтевран применено точно такое же колдовство. Уровень мастерства Реддла настолько высок, что он без каких-либо рун справился с этим.       У каждого преподавателя есть значок его должности, и когда Реддл последний раз посетил Хогвартс, он оставил след проклятия у значка ЗОТИ. Это проклятие будет питаться от диадемы, и ему не нужно быть близко, в отличие от идеи Блэка. Просто профессор должен использовать своё привилегированное положение. Чем чаще он это делает, тем больше несчастья собирается в его теле. Это как медленно действующий яд, незаметно распространяющийся.       Когда я разобралась, с каким проклятием столкнулась, часть замысла Лорда мне стала ясна. Он хотел ослабить уровень защиты нового поколения, меняя учителей по разным причинам. В начале его террора никто не сможет его приструнить, а он сам заберёт себе способные ростки. Рыцари будут занимать места в Аврорате и Министерстве, и их карьера будет лучше, чем у других выпускников Хогвартса. Под его руководством рыцари станут отличными докладчиками для него. Но просчёт Реддла был в том, что он клеймит всех своих подчинённых. Если это станет известно Мракоборцам, то не только их не примут, но и отправят в Азкабан.       Мне нужно скорейшее время встретиться с ним и заставить его прекратить, но его местонахождение остается тайной. Те, кто его встречал, говорили, что они с помощью портала переносятся куда-то. Надеюсь, что это не тот дом, где он с мамой построил гнездо. Иначе за осквернение памяти я отравлю его. Но сперва мне нужно убедиться, что смогу встретиться с ним, и оставить его с носом. Например, с флаконом яда Василиска мне было бы легче.       — Не переборщи в своих действиях, не хотелось бы, чтобы моя партнёрша была не в состоянии танцевать, — сказал мне лично Лестрейндж, когда совещание закончилось.       

      ***

             13.12.1973       В клубе дуэлей всё шло своим чередом. С тех пор, как я вышла из комы, я редко присутствовала здесь. Соответственно, мой рейтинг среди моего курса снизился ещё больше — он был и так низким из-за постоянных нареканий профессора Оттом. Анализирование соперников перед боями было моей фишкой, но в то время моё сознание кричало о опасности, исходящей от Дамблдора. Мне казалось, будто он узнает во мне родителей, поэтому я затаилась.       Однако, вместо того чтобы возникли подозрения, он проявляет интерес ко мне. Меня несколько раз вызывали к нему. Директор предлагал мне разные виды помощи, начиная с посещения дома и заканчивая использованием редких артефактов, таких как маховик времени. Если я воспользуюсь одним из его предложений, то он будет иметь ко мне компромат за нарушение правил. Он, вероятно, придумал себе задний выход в случае, если я упомяну его в суде в свою защиту.       Когда я отклонила его предложение, Дамблдор начал разговор о теракте против маглорождённых и маглов. Учитывая, что официально я происхожу из маглосемьи, по его мнению, у меня должно быть сострадание, хотя бы к бабушке в её преклонных годах. Он предлагал ей защиту, на что я ответила, что моя бабушка будет находится под опекой моего дяди, Дональда Шафика. Кстати, и вправду нужно поговорить об этом с ним.       После этого последовала болтовня о Марлине и Лили, будто им необходима защита, и если я хочу им помочь, то в будущем мне придётся полагаться на Дамблдора. В его словах прозвучала также угроза о тёмных магах, вышедших из моего факультета. Он был уверен, что в моей душе светлее, чем у других обитателей подземелья. Я отвечала ему неопределенными фразами вроде «подумаю», «не знаю», «посмотрю».       Эти моменты заставляли меня выдумывать различные способы его уничтожения в своей голове. Это помогало мне сохранять самообладание и не выдавать себя.       Его внезапное отношение ко мне объяснялось тем, что и он тоже верил в чепуху о родстве душ. Именно он задобрил профессоров, чтобы они выступили свахами для меня и Сириуса. Я узнала об этом в ходе беседы с профессором Стеблем. Преподаватели начали веселиться, соревнуясь в том, как они способствовали сближению нашей пары. Если так продолжится, они сами напишут роман о нас.       В это время Дамблдор отвернулся от Макдональд, и теперь она не знает, как действовать дальше. Она пыталась связаться со мной, но я передала обязанность следить за ней Северусу.       Субъектом ненависти в школе, помимо Дамблдора, являлась Мэри. Каждый раз, видев её, я вспоминала Скотта Дженкинса. По данным, которые я узнала у Беллатрисы, убийца Адары был убит Томом. Если жена Дженкинса выжила от ярости Реддла, то её ребенок точно Мэри. Внешне она напоминала этого доктора, да и её история подходит.       Я убеждала себя, что она не виновата, она тоже жертва. Она даже не знает своего отца. Однако я жаждала мести, и чтобы не отправить Мэри к её родителям ненароком, я доверила заботу Снейпу.       Теперь, когда я могу рационально рассуждать, поняла, что Мэри мне пригодится. Если она узнает правду о своих родителях, разве она не станет искать справедливость за них? Дамблдор подстрекал её отца, а её здоровая мать внезапно скончалась. Вместе с ней мы можем завязать руки Дамблдора хотя бы в каком-то деле, пока рыцари и пожиратели смерти наносят свои удары.       Моя заявка на контроль за назначением преподавателей была одобрена. Несколько рыцарей из разных факультетов вызвали своих родителей в школу по разным причинам во второй половине дня, когда студенты были свободны от уроков, занимаясь в клубах. Среди родителей только семьи Мальсибер, Шафик, Лестрейндж и Блэк были осведомлены о настоящих причинах вызова. Если Дамблдор заметит, что они запросили одно и то же, это может вызвать его подозрения. Поэтому они использовали либо приближение пригласительных вечеров в честь Нового года, либо оценки и поведение своих детей как предлоги.       Они разделились на несколько групп, чтобы навестить своих отпрысков и спутать Дамблдора. Отец Лары, Лорд Мальсибер, должен был утащить директора с собой в другой клуб, чтобы тот не мешался в спектакле. В Когтевране должен был случиться казус, который исправит их декан, следовательно, профессор Флитвик отсутствует. И в зале дуэлей главной остаётся профессор Оттом.       Пока я отражала заклинание Поттера в дуэли, моя подвеска в виде ангельских крыльев, скрытая под одеждой, потеплела. Это был знак — родители уже в Хогвартсе, пора начинать спектакль под названием «Пока-пока, Оттом».       Хейли Оттом отлично разбирается в теории, но испытывает затруднения с применением заклинаний. Согласно полученным отчётам, с первого раза у неё ничего не получается. Поэтому она работала в консульстве в Аврорате, а получив приглашение от директора Хогвартса, надеялась на быстрый карьерный рост. Как учитель, она завидует своим студентам, которые превосходят её, и поэтому мешает им в учебе.       Хейли прекратила докучать мне, когда я вернулась на её уроки после пребывания в лазарете. Она осторожно смотрела на меня, как будто боялась, что я выдам её тайну. Однако со временем она стала менее осторожной и начала критиковать меня во всём. Кажется, что она не разделяет план Дамблдора относительно меня.       В отличие от неё, я молода, умна и в совершенстве владею магией. Мой семейный фон, представленный Шафиками, и сватовство самого благородного наследника из семьи Блэков делают меня еще более привлекательной. В то время как она соблазняет семикурсников своим телом, стремясь забраться на самую высокую ветку. Оттом безусловно испытывает недовольство, видя чужое счастье. Благодаря мародёрам, сейчас её нервная система на пределе, и она действует под влиянием эмоций. Это её слабое место, за которое я потяну её и Дамблдора вниз.       — Bombardo, — произнесла я взрывное заклятие, нацелив палочку в ту область, где стоял мой противник. Благодаря защите предметов в помещении для дуэли, ничего не сломалось. Поттер, не ожидавший, что заклинание не попадёт в него, а в его окружение, упал, уронив палочку, которую я ловко перехватила. — Ничего не скажешь, — самодовольно улыбаясь, подошла к нему, протягивая руки для подъема.       — Спасибо за урок, Эйнгил, — Джеймс забирал свою палочку у меня и очищался от грязи.       — Ого. Малыш Поттер повзрослел, теперь не жалуется. Прогресс.       Джеймс, как и Сириус, пытался добиться прощения. Тогда я сказала ему и другим мародёрам, что их вины по отношению ко мне нет, ведь я специально хотела, чтобы они показали истинное недовольство ко мне, и просила продолжать делать это в публичных ситуациях. Однако оба упёртых гриффиндорцев заявили, что проблемы, которые они принесли мне, были больше, чем у Римуса и Питера.       В отличие от Блэка, с Поттером я разобралась быстро. Если он не хочет получить неуд от меня в испытание, то ему стоит прекратить.       — Дам тебе подсказку на Северуса, если выполнишь одну мою просьбу, — тихо говорила я.       — Какую? — его усталость после боя моментально исчезла, услышав о возможной победе над Снейпом.       — Наверняка твой друг рассказал тебе свои планы на меня, — Джеймс тут же взглянул по сторонам, пытаясь найти своего названного брата. Прежде чем тот не дал ему какой-то знак взглядом, я встала перед ним. — Твоя реакция подтверждает мои подозрения.Так вот. Я хочу, чтобы ты стал одним из семи испытаний, за мою благосклонность. Согласен?       — Эмм… Да, — неуверенно ответил он. Затем он улыбнулся, но эта улыбка не длилась долго.       — Заметь, если поддашься ему из-за дружбы, то я сделаю так, чтобы Эванс брезговала при виде тебя.       — Постой.       — Мисс Коллин! Вы опять в своём репертуаре! — кричала на меня профессор Оттом, уже стоящая рядом с нами. Поттер, увидев ее, молча спустился с помоста. — Сколько можно повторять, здесь тренировочные дуэли, нельзя причинять вред товарищу по учебе.       Профессор Оттом была одета в свою мантию, распахнутую так, что показывалось ее стройное тело. Иногда она снимала мантию, и благодаря этому я заметила энергию, которая излучалась из запонок Рабастана. Учитывая, сколько раз она использовала свой статус, можно сказать, что в ее теле сконцентрировалась большая сила неудачи.       — Я вас не заставляю выступать в роли попугая, так что перестаньте сами, — отрезала я ей, находясь все еще на помосте. Как долго я этого ждала, начиная с ее первых уроков.       — ТЫ… — она указала на меня пальцем, явно ошеломленая моей дерзостью. Сначала все игнорировали нашу перепалку с этой несчастной преподавательницей, привыкнув к моим острым языковым выпадам. Но какое же было их удивление, услышав мои слова, совсем не похожие на предыдущие.       — Не нужно тыкать мня пальцем. Если я вам не нравлюсь, ткните лучше себя в глаз, чтобы меня не видеть, — сказала я, встречая её взгляд.       В зале раздался смех студентов в ответ на мои слова. Профессор Оттом покраснела от ярости и стыда, приказав всем замолчать. Затем она забрала у всех пятерых баллов за оскорбление ее светлости.       — Коллин, чего ты добиваешься этим? — спросила она, всё ещё пытаясь восстановить свою авторитетность.       — Чтобы вы начали учить нас по нормативам, — сказала я, ещё раз ощущая, как кулон согревается на моей груди, указывая на приближение родителей. — Из-за вас моя бдительность упала, и кто-то подсунул мне отраву.       — Смеешь меня подозревать! — профессор Оттом еще больше погорячилась, так как это было её слабое место. — Это не я добавила его в твоё зелье.       — О чем вы, профессор? — включила режим дурочки. — Я говорю с вами о уроке, а вы как-то прицепились к добавке. Проболтались?       — Эээ… — поняв, что сама проболталась, она встала на помост, чтобы доминировать надо мной своим ростом. — Ах, ты бездушная тварь, неспособная проявить в мире любовь. Что в тебе такого нашли? — она наступала на меня, и я отступала в край помоста.       — Таланта, которого у вас нет, — я сказала это так, чтобы было слышно нам обеим.       Она ударила меня по лицу, и в этот момент в зал зашли четыре родителя. Я предполагала, что удар Хэйли не будет сильным, и оказалась права. Она даже муху не убьёт. Поэтому я использовала последний трюк. По инерции удара я упала с помоста. От столкновения с землёй меня спас Снейп, который стоял близко и знал план действий.       — Ты как? — спросил он. Я, с напуганным видом, держала левую щеку. В глазах появились крокодильи слёзы, и, подмигнув ему, она скатилась по моему лицу.       Снейп, хмуро кивнув, воспользовался своей магией, чтобы создать иллюзию серьезной травмы на моём лице, придавая впечатление, будто я получила серьезный удар.       — Что тут происходит? — прозвучал грубый голос среди родительского состава, пришедшего сюда. Профессор Оттом осталась безмолвно стоять, словно парализованная встречными взглядами на нее. Студенты, увидев родителей, поспешили к ним, чтобы отвечать на их вопросы о случившемся.       — Эйнгил! Что с тобой случилось? — обеспокоенно спросил Джон, который проводил родителей сюда. Он внимательно рассматривал меня, и вся аудитория обратила на меня внимание. Когда я опустила руки, все увидели покрасневшую щеку.       — Джонатан, это она, наша новоиспечённая родственница? — спросил старший Шафик с высокомерием, подходя ко мне. Когда он увидел меня, его брови поднялись от удивления. Он беззвучно произнёс что-то, подхватив мои плечи. — Невозможно, — прошептал он.       Это наша первая встреча с дядей Дональдом. До этого встречи были отложены из-за его занятости, а также потому, что я сама не была в состоянии, чтобы встретиться с ним. Честно говоря, у меня было ощущение, что я для него проблема, с которой он не хотел сталкиваться, поэтому он оттягивал время встречи.       — Отец, — прозвучал строго голос Джона, напоминая ему, почему он здесь.       — Кхе-кхе, — прокашлившись, он посмотрел вверх на мисс Хэйли. — Я требую объяснений, профессор.       — Здравствуйте, лорды и леди, — профессор Оттом пыталась все взять под свой контроль, но внушительные ауры аристократов давили на нее. — Прошу прощения, сэр. Это был всего лишь несчастный случай во время урока дуэли. Мисс Коллин не была достаточно осторожна…       — По вашему мнению, мы все слепы и глухи, — вставила слова женщина, рука которой покоилась на плечах своего младшего сына, рядом с ней стояли ее муж и старший сын, полная картина семьи Блэков. — Возмутительно! Вы превысили свои полномочия. Никакие физические воздействия на студентов не допускаются.       — От того, что мы услышали от студентов здесь, — последним подошёл Альберт Лестрейндж, расспрашивая о случившемся и документируя показания. — Вы признались в причастности к отравлению этой студентки. Можно ли узнать мотив?       — Интересно, чем же вас обидела эта девочка? — поинтересовался отец семейства Блэков. — Регулус, ты знаешь причину?       — Отвечаю, отец, — вместо брата вежливо начал повествование Сириус, от чего его мать странно посмотрела на него. — Эйнгил всегда была великолепной в дуэлях, она бы никогда умышленно не стала бы наносить ущерб другому. Все её действия учат её соперника быть осторожным, она даже намекает на его проблему. Это профессор Оттом устраивает провокации, за малейшую травму её соперника.       — Мисс Коллин использует радикальные методы, это допустимо в стенах школы, — сказала Оттом в свою очередь, пытаясь оправдаться.       — И вы пытаетесь отрезать крылья птенцу, чтобы она в будущем не смогла летать, — перебила её леди Блэк, пронзив её своими острыми глазами.       — Профессор, как вам удаётся оставаться на должности с такими методами обучения? — поддержал свою супругу лорд Блэк.       — Я вынужден доложить об этом директору Дамблдору, — сказал старший Лестрейндж, размахивая своим блокнотом с показаниями.       — Какой толк от этого, — возразил Дональд, помогая мне медленно подняться на ноги. — За прошлый год тоже был такой случай. Но директор нанимает сюда не пойми кого, и каждый раз обещает лучшего преподавателя для наших детей. И что же мы видим?       — И чего ты хочешь, лорд Шафик?       — Я требую немедленного расследования этого инцидента. Моя племянница была жертвой необоснованных действий этой женщины. Нам нужно заявить об этом в министерство. Думаю, что учебное заведение, ведомое такими людьми, не способствует формированию выдающихся магов.       Профессор Оттом была ошеломлена и не могла найти слов. Она нервно заёрзала, чувствуя неприязнь, находящуюся в воздухе.       Директор, о котором до этого момента ничего не было слышно, вошёл в зал. Северус, который стоял на стороне, дал сигнал Ларе о кульминации спектакля, тем самым отправив сюда остальных родителей. На вопрос «Что здесь происходит?» разгневанные родители быстро рассказали другим о событие, подчеркнув несоответствие методов преподавания профессора Оттом стандартам Хогвартса. Дамблдор выглядел смущённым, ему не давали успокоить их. В конце несколько родителей вместе с директором и профессором Оттом отправились в министерство, чтобы подать жалобу.       Другие профессора, услышав суматоху, пришли в зал и разогнали народ. Джон пытался отправить меня в лазарет, но я сопротивлялась, говоря, что это всего лишь пустяк, и мне нужен лишь холодный компресс.       — Какая бы ни была травма, нужно её проверить, чтобы устранить осложнения, — сказала мать Сириуса, которая не ушла вместе с другими родителями.       — Приветствую, леди Блэк, — я слегка поклонилась ей в знак приветствия. В ответ она просто кивнула головой и оценивающе посмотрела на меня. — В таком случае прислушаюсь к вашим словам.       — Маман, позвольте мне сопроводить её к лечебнице, — вмешался в наш контакт взглядами Регулус, чувствуя некое напряжение в воздухе.       — Нет, не стоит, — ответила его мама, продолжая смотреть на меня. — Вероятно, ей будет неудобно в присутствии представителей противоположного пола. Я с ней сама справлюсь, а вы можете вернуться к своим делам, — ее взгляд переключился на старшего сына, явно намекая на, что у них будет отдельный разговор.       — Благодарю вас за заботу моей кузине, леди Блэк. Я оставлю её в ваших заботливых руках, — с улыбкой Джон передал меня в попечение женщине, которое замыслела что-то не доброе. Предатель.       Милосердие редко проявляется в поступках Вальбурги Блэк. В воспоминаниях моей матери она описывается как самая хитрая из всех встреченных женщин. Все ее действия направлены на поддержание репутации семьи. Так что, что она ожидает от меня?       Слухи из Хогвартс всегда достигает ушей родителей. Возможно, это связано с инцидентом, связанным с родством душ, который произошел с ее сыном? Надеюсь, что этот молодой человек не удосужился отправить своей матери письмо о своих намерениях.       Покидая зал, Леди шла впереди меня, а я отставала на шаг. Ни одна из нас не произносила ни слова. Когда мы повернули в безлюдный коридор, я заметила, как она невербально поставила заглушку. Мое внимание было направлено на ее движения. Внезапно она сделала разворот и нанесла удар, но он прошёл сквозь воздух, так как я отступила с прыжкам от своего места.       — Ловкая, как и говорили, — градус её голоса был низким, в отличие от того, что было в дуэльном зале. Она левой рукой массировала правую, которой нанесла удар. — Знаешь, почему я хотела тебя ударить?       — Есть догадки, — спокойно ответила я, поправляя выпущенную челку.       — Будь смелее. Ведь именно ты организовала весь спектакль.       — Первое, оставить реальное медицинское свидетельство для предстоящего суда. Второе, ваше личное недовольство ко мне, и вы хотели меня оценить.       — И о чём может идти речь в этом недовольстве? — усмехаясь, она вглядывалась в мои глаза.       — Это вам лучше известно. — сказала я, после сделала паузы, очущая давление в ментальных стенах. — Но для выяснения этого нет нужды лезть в мою голову, Леди Блэк.       — Отличная оклюменция для третьекурсницы. Есть какие-то охраняемые секреты?       — А у кого их нет? — я пожала плечами. — Нет гарантии, что Дамблдор не попробует использовать легилиманцию. В последнее время он очень заинтересован в моей личности.       — У него отличные навыки в ораторстве. Удивительно, что ты не поддалась его сладким речам.       — А почему вы уверены, что я не являюсь его шпионом?       — У меня всегда были сомнения по поводу тебя. В последний раз, когда Регулус упоминал тебя, Сириус не выражал восторга. Но сейчас он тебя так хвалит, и в его глазах сверкают искры. Впервые я вижу, чтобы мой непокорный сын восхищался кем-то, кроме своего дяди.       — Люди изменчивы, и восприятие событий может меняться в зависимости от обстоятельств.       — Так ты снова используешь свою игру слов? — Леди подошла ко мне, но я стояла на своем. — Ты напоминаешь мне кое-каких знакомых. Один точно как ты поднимался с грязи в короля, другая умела направлять людей вокруг себя. Схожесть обоих была в жажде знаний и хитрости.       — Наверное, они выдающиеся личности, — я сильно сжала руки, чтобы не поддаться сентиментальности. — Вам повезло с ними встретиться.       — Странно видеть их характер в тебе, — мой пульс чуть ли не остановился от ее догадки. — Или генетика Шафиков такая? А я подозревала семью Бальтазар.       Почему вы так критично относитесь к родословной моей матери? Поочередно обвиняет то дядю, то вы в связи с нашим поведением.       — Если ты расскажешь мне правду о том, почему не заинтересована в предложениях Дамблдора, я готова закрыть на это глаза, — сказала Леди Блэк, поднимая свою подбородок и ожидая моих слов. Ее палочка сделала движение, и я почувствовала чары диагностики.       Зря Адара поделилась с ней таким способом определить, врет ли человек или нет. Какую бы ложь ни говорил человек, тело будет его выдавать — от неуправляемых движений рук до разогрева тела.       — В истории говорится, что Геллерт Грин-де-Вальд был самым опасным волшебником в магическом мире, — сказала я, поддерживая один из вариантов своего недоверия к своему директору. Она не уточнила, личный ли это мотив или выражение общих опасений. — Существовали слухи о том, что Дамблдор сможет его победить, но откуда они взялись? С того момента наш директор преподавал в Хогвартсе двадцать лет, в то время как другие погибали, пытаясь остановит темного мага. Вероятно, между ними была какая-то связь, иначе как обычный преподаватель Трансфигурации смог победит опасного мага. Мне кажется, это часть хитрого плана Дамблдора. Для меня человек, который готов пожертвовать всем для своего идеала, не обращая внимания на связи, не заслуживает служения.       — Ты объяснила свою позицию и дала нам указание. Ты действительно вникаешь во все происходящее. — Вальбурга еще раз внимательно осмотрела меня сверху вниз, и кивнула что-то для себя. — Беллатриса не ошиблась, выбирая тебя в ряды рыцарей короля. За год ты уже успела поставить разведчика рядом с Дамблдором и дала нам шанс контролировать преподавателей. Чем же ты удивишь нас в следующем году?       — Ваша похвала приятна как теплое прикосновение. — ответила я. — Что касается удивления, то оно зависит от желания Лорда.       — Я бы не против такой невестки. Кого же ты выберешь? — она взяла мою руку и нежно погладила её.       — Простите? — Я была ошарашена таким переходом разговора. Вы, Блэки, издеваетесь надо мной. Я не хочу никого. Недавно я уже закрыла рот ее сыну, а теперь она. Мерлин всемогущий, спаси и сохрани.       — Сириус всегда добивался своего, какие бы запреты ему не давали. Регулус в прошлом ходил хвостиком за братом, но сейчас остепенился и умеет постоять за себя.       — Разве семейный девиз вашего дома не «Чистота крови навеки»? Боюсь, моё скромное происхождение не подходит вам, и я вряд ли смогу дать им то, что они хотят.       — Ты говоришь о том, что родилась под амортенцией. Ещё одно сходство с ним. То, что я знаю о нём, показывает мне, что такие люди умеют любить сильнее, чем кто-либо другой. Им просто сложно влюбиться, и если это случится, они не отпустят свою половинку, даже потеряв её. — Маска, которую Вальбурга держала все это время, дала трещину, показывая утрату и сожаление. Но она быстро её восстановила и улыбнулась мне. — Твои таланты замаскируют твои недостатки. И я надеюсь, что твоё сердце не украдёт младший Лестрейндж, с которым ты пойдёшь на бал.       Это были её последние слова, после чего она провела меня в лазарет. Леди Вальбурга объяснила мадам Джейсон ситуацию и врала, что наложила на меня охлаждающие чары, чтобы устранить покраснение на лице. Это было связано с тем, что чары иллюзии Снейпа исчезли во время ее допроса. Колдоведьма применила свои чары диагностики и подтвердила мое состояние. Физически со мной все в порядке; она лишь добавила, что я испытала потрясение и шок. Конечно же, после общение с матерью Сириуса, не попробую стрессовать.