Сто йен

      Лёжа в болезненном, сонном мареве, укрытый сразу тремя одеялами, думал, что щёлканье клавиш клавиатуры мне просто приснилось. Но увы, реальность зла. И смотрит она на тебя с легким прищуром лиловых глаз старшего из братьев Хайтани.       Гусеничкой подвигаюсь ближе к юноше, укладывая ватную голову ему на колени. Главное сейчас лбом не стукнуться о пластиковый складной столик, за которым и работал Ран, сидя рядом со мной в комнате. Вот чего он тут забыл? А за клубом кто смотрит? Понятно, что братья Кавата. «Значит», — размышляю лениво, чувствуя горячую ладонь аники на своих спутанных, грязных волосах, — «мне не показалось, что я видел Мадараме сидящим перед телевизором в доме дедули Иогамы».       Ран массирует мне голову, аккуратно перебирая пряди длинных волос. Второй рукой же что-то быстро печатает. Ведёт мышкой по столу, клацая кнопкой. Монотонное гудение ноутбука и клацанье клавиатуры убаюкивает. Вечность пролежал бы вот так.       — Сколько я пробыл в бессознанке? — спрашиваю сипло, не открывая глаз.       — Три дня.       Вот как. Помню, что на автомате доходил до туалета, да воды попить и обратно, не обращая ни на кого и ни на что внимание. В голове совсем пусто. Неожиданный приезд Муто совсем подкосил моё и без того хуевенькое эмоциональное состояние.       — Где Риндо?       — Где-то, — отвечает туманно Ран. — И чего у тебя не все как у людей, Птичка?       — И это говоришь мне ты? — я даже привстал, опираясь на локоть, стукнувшись все же о столик головой. — Ауч, — падаю обратно. — А кто недавно бросил гранату в машину Муто? Я? Хорошо, что она бутафорская, в ней конфетти да блёстки, а то пришлось бы навещать тебя в тюрьме да брать брозды управления бизнесом в свои слабые, нежные руки.       — Для умирающей, ты много болтаешь, — смеётся Ран.       Издевательски размазываю хлынувшую из носа кровь по штанине аники и решаю, что надо вставать. Пока ещё не понял для чего, но лежать вот так просто больным бревном, как-то уже надоело. Хотелось чего-нибудь вкусненького. Например, сырные топпоки или тамагояки. Или чего-нибудь острого. А может…       — О чем задумалась? — интересуется Ран.       — Что есть хочу, — отвечаю честно, — топпоки хочу.       — Где я тебе в этой дыре найду топпоки?       — Где-то.       Ран в отместку дёргает меня за волосы, вот тут-то я и решаю сесть, уцепившись за пластиковые столик. Тот опасно накренился вперёд вместе с ноутбуком, но я быстро исправил ситуацию, садясь. Одеяла съехали вниз.       Щурюсь, разглядывая мерцающий и куда-то плывущий экран монитора. Какие-то цифры, таблицы. Ничего нового. Ран, конечно, окончил бухгалтерские курсы, решив в следующем году замахнуться на высшее учебное, чтобы получить корочку по бизнесу и менеджменту. Риндо же взял академ, завтряв на втором курсе архитектурного, помогал брату по мере своих сил и возможностей. Я же пока не решил куда податься, осваивая фотошоп и баловался фотографиями, предпочитая жить одним днём. Смысл загадывать дальше, если в любой день можешь умереть? Да и как-то не способствует учебе ещё то, что нужно постоянно кататься из префектуры в префектуру, следя, чтобы поставки «товара» по ходили всегда вовремя и четко.       Братья решили работать по проверенной схеме, не изобретая заново паровоз. Пообщались со старыми, знакомыми по колонии, парнями, узнав на какие вещества сейчас идёт большой спрос. Конечно, у них что-то лежало в запасе, но этого было мало. Вот тут-то моя способность и пригодилась. В первый год моего побега мы работали на износ, чтобы после затеряться в маленьких, неприметных городках, распродавая «товар» по баснословным ценам. Конечно, без разборок, драк и переговоров не обошлось, но никто из нас троих не жаловался. Пришлось учиться стрелять из пистолета и снайперской винтовки, а ещё быстро бегать и скидывать оружие в неприметных местах. Весь тот год мне напоминал очень далекое, уже невозможное будущее, в котором Хаджиме являлся членом группировки Бонтен.       Бонтен. Братьям Хайтани настолько понравилось это название, что они решили назвать так свой клуб. Я же предпочитал клуб называть «клубом» и никак иначе. Из всего Бонтена мне нравились их татуировки да то здание, где собирались парни на свои собрания. Ну и Харучиё ещё с его розовыми волосами да костюмами в полоску. И Хитто… Вот о ком не стоит сейчас думать.       Одеяла оставляю валяться рядом с Раном, поднимаясь на ноги. Тело, как желе или варёный картофель. Мне определенно хочется есть. Выхожу из комнаты, позевывая. Сначала дохожу до комнаты братьев, чтобы взять сменные вещи, после уже иду в ванную, попути кивая смурному Мадараме. Тот в ответ вытаращился на меня, скалясь.       — Чего с лицом? — интересуюсь я, разглядывая покрасневший от такого хорошего удара об пол нос парня. Верхняя губа ещё разбита.       — Ты сейчас издеваешься? — рычит Шион, закрывая с хлопком свой телефон. — Сама же меня пизданула вчера.       — Да? — удивляюсь искренне. — Извини. Я был явно не в себе.       — Не то слово, — соглашается со мной тот, недобро усмехаясь, — ты вообще сама на себя похожа не была. Ещё эта аура, — вижу, как Мадараме всего передёргивает, — думал, что убьешь ненароком. Но, как видишь, все обошлось. К сожалению.       — Почему это? — хмуро.       — Ну, — чешет бровь, — раз ты меня не прибила, значит, это сделают парни из Поднебесья. Помнишь, те два контейнера, что четыре года назад сгорели? Ещё репортаж снимали в токийском порту.       — И причем тут ты? — кажется, я понимаю к чему Шион клонит. — Ты это, — перебиваю сразу, — мысль свою не теряй. Расскажешь после, — и ухожу быстро в ванную.       По идее Шион не в курсе, что я как-то связан с Вальхаллой. Наверное, он даже и не задумывался, почему Кенчик отослал его именно ко мне в его очередном приходе.       Цепляюсь взглядом за отражение в зеркале, сняв футболку. На предплечьях и под грудью отчётливо были видны уже успевшие потемнеть синяки. Это Ран не рассчитал силы, пытаясь стянуть меня с Мадараме или Риндо? И чего спрашиваю, зная прекрасно ответ? Любимый хват Рин-рина я узнаю из тысячи.       Вода в бойлере едва тёплая, но мне все равно. Наверное, в душе я пробыл вечность, если не больше. Аники даже несколько раз заглядывал ко мне, спрашивая все ли в порядке. Стесняться мне было нечего: Ран уже успел нассмотреться на меня голого в онсене, впрочем, как и я на него. Смываю с волос пену, сразу заплетая те в неакуратную косу. Бойлер загудел, стоило мне только выключить воду. Обтираюсь полотенцем. В зеркало больше не смотрю.       Из ванной выхожу посвежевшим, но зато с дерьмовым настроением.       «Может, поэтому Риндо и избегает меня?»       Не успеваю обдумать эту мысль, как в дом забегает радостный Тору-тору, не прекращающий лаять и оборачиваться, глядя в сторону входной двери.       — Ну чего ты расшумелось, бесполезное создание? — в дом первым заходит дедуля, ворча недовольно на своего пса. Снимает обувь и замечает меня, стоящего в коридоре, — Исхудала ты, внуча, — качает головой мужчина.       — Да это просто свет из комнаты так падает, дедуль, — отшучиваюсь я, подходя к дедуле Иогаме. Обнимаю крепко мужчину, чувствуя слабое похлопывание по спине.       Дедуля был довольно высоким и крепким мужчиной. И совсем не похожим на какого-то из братьев Хайтани. Сначала он и впускать нас в дом не хотел, когда мы приехали без предупреждения в далёком ноябре двух тысячи четвертого.       — Вы голодны? Слышал, что в больнице вас совсем не кормили, — улыбаюсь зашедшему следом Риндо.       — Да разве это еда? — продолжает ворчать дедуля, уводя меня за собой в комнату.       Мне ничего не оставалось, как последовательность за ним. А там, как-то незаметно для себя, я оказался на кухне, доставая из холодильника продукты, чтобы по-быстрому приготовить карри.       — А чизкейк откуда? — интересуюсь я у смурного Шиона.       Мадараме сам вызвался почистить картошку и овощи, пока Ран проверял больничные выписки.       — Сама догадаешься или подсказать?       — Муто ничему жизнь не учит, — качаю головой. — А если граната была настоящей? — вопрос явно риторический, но ведь в шести вариантах возможного будущего оно так и было. — Кстати, — вытираю кровь под носом ребром ладони, — а кто из вас двоих додумался угрожать Курокава?       — Тебе и об этом известно?       — Типа да, — киваю неуверенно. — Все бы отдал, чтобы увидеть выражение лица самопровозглашенного короля в тот момент, когда аники бросил ему на колени связку тех гранат.       — Кстати, откуда они?       — Спиздили с одной гендер вечеринки, что проходила у нас в клубе. Какому-то уебку показалось, что будет весело засунуть конфети и блёстки в оболочку от лимонки. Не пропадать же добру, — забираю почищенный картофель из рук Мадараме, отходя к мойке.       Пока тушился карри, успеваю сделать себе несколько рулетиков из омлета. Закручивая последний рулетик, чувствую на своей талии чужие руки. Риндо обнимает меня трепетно, упираясь лбом мне в плечо. Бормочет что-то едва разборчивое, заставляя меня счастливо улыбнуться.       — Ты все сделал правильно, — говорю я, — а то не знаю, что случилось бы, не стащи ты меня с Мадараме. Я ничего тебе не наговорил, кстати? Вообще не помню эти три дня.       — Ты… Забудь, — качает головой.       — Я же все равно узнаю так или иначе, — эта недосказанность начинала меня потихоньку раздражать.       — Черный импульс.       — Чего? — выключаю газ, оставив рулетик в сковородке. Кошусь на парня удивлённо. — Это что ещё за херь?       — Тебя поглотил Черный импульс, — вижу по его глазам, что не бредит, — так Рюгуджи сказал. Он названивал тебе постоянно эти дни. Думал телефон отключить, но нечаянно ответил на звонок.       — Когда уже за стол сядем? — Ран прям знал, когда нужно влезть в разговор. — Что с лицом?       — Что за импульс-то такой? — сжимаю ладони Риндо своими. — Знаешь что-нибудь об этом?       — Если по простому — то это приступ неконтролируемой агрессии, — начинает объяснять мне как маленькому брат, — защитная реакция организма на раздражители. Шторка. Думал, что ты в курсе. Не замечала, что тебя так накрывает в драках? — Ран подходит к подвесным ящикам, доставая тарелки.       — Серьезно?       — Ага.       — Кенчик ещё что-то говорил? Про импульс или вообще? — надо срочно перевести тему.       — Да, — понуро. В глазах любимого столько грусти, что хватит затопить весь дедушкин дом. — Хитто совершил прыжок.       Хитто. Совершил. Прыжок.       Чего-то в голове не укладывается.       Мягко выпутываюсь из объятий Риндо, кивая нервно. Дохожу до холодильника, доставая из него уже початую бутылку лимончеллы. Пробка отлетает куда-то за спину.       — Ты чего делаешь? — бросается ко мне Риндо, выхватывая из моих дрожащих рук бутылку. Но парочку глотков я успел сделать. Часть алкоголя попала мне на футболку, штаны и пол. — Ты же не ела еще!       И что дальше?