Сто йен

      Честно, я ожидал, что меня потащат на какой-нибудь склад в промзоме или на пустырь, но никак не в ближайшие филиал McDonald’s.       — Ты точно ничего не будешь? — толкает меня в плечо Риндо, запрокинув голову и разглядывая стенд с меню.       — Если только картошку, — говорю уныло, — и манговый пирожок.       — Этим же не наешься.       Сейчас Риндо в своем спортивном костюме и в гипсе был похож на обычного подростка поболее моего.       — Вот смотрю и думаю, — тянет ехидно Ран, указывая сначала пальцем на меня, а затем на своего брата и обратно, — что если вас двоих как-нибудь сложить вместе, то получится вполне себе один здоровый, цельный человек. Как конструктор. Что-то типа Лего.       — Не смешно, — бросает зло Риндо.       Я же качаю головой, пытаясь не разрыдаться. Мне определенно не хватало таких перепалок и подъебок со стороны Хайтани. Ран уже успел где-то переплести свои тоненькие, мышиные косички и поправить одежду.       — Предлагаю, — говорю я заговорщически, — для начала сломать ему парочку ребер.       — Он же мой старший брат, — в голосе Риндо я слышу укор, — начнем лучше с пальцев.       Киваю согласно, довольно щурясь. Помечтать иногда полезно. Риндо никогда не тронет своего брата. Я же о себе такого сказать не могу.       Пока братья делают заказ, отхожу к одному из угловых столиков, потирая закованную в гипс руку. В той, своей первой жизни, никто меня не поджидал возле школы. Мне было совсем не до братьев Хайтани в то время. Чем вообще тогда занимался, помимо вымаливания прощения у Хаджиме? Без поддержки Сейшу я бы просто не выжил. Это потом на меня вышел Риндо, желая расквитаться за что-то, заставляя вынырнуть из болота, в которое я сам же себя и засунул.       Но сейчас же все по-другому?       — Если кто-то когда-то сказал бы мне, что лёжа ночью на нарах буду мечтать о Хэппи миле — рассмеялся бы ему в лицо, — произносит Ран, ставя передо мной поднос с кучей различных сэтов, — чего смотришь, бери.       — Спасибо, — говорю тихонько, потянувшись за картошкой-фри.       — Мог бы и помочь, — рычит Риндо, опуская на стол второй поднос с напитками и пирожками со сладкой начинкой. Садится рядом со мной, костыль просовывая между нами.       — Ты прекрасно справился и без меня, — подмечает Ран.       — И вот с этим я живу в одном доме.       — Вот «это» сейчас засунет тебе костыль в жопу, если не заткнешься, — угрожает зажатым в руке чизбургером, — Никакого уважения к старшим.       — Было бы за что тебя ещё уважать.       — Никто из вас милкшейк не будет? — спрашиваю я, утягивая с подноса коктейль и трубочку. — М-м, шоколадный.       — А ты считаешь, что не за что? — вкрадчиво интересуется Хайтани-старший.       — Да, — отвечает уверенно Риндо, — я так считаю.       — Это же лимитированный Патрик из «СпанчБоба», — заглядываю в коробку с Хэппи милом, — эти фигурки сняли с производства в двух тысячи четвертом. Вы её не выкидывайте, потом продадим. А чего вы замолчали? Я вот вообще вас за людей не считаю и ничего.       «Мы никто друг другу».       Братья синхронно поворачивают в мою сторону головы, недобро щурясь. Громко сепраю через трубочку молочным коктейлем.       — Что?       — Ты точно чокнутый, как о тебе и говорят, — качает головой Риндо, первым отведя взгляд. Бросает в рот несколько успевших уже остыть картошин.       — Нам нужны такие люди, как ты, — Ран не братец Мучи, играть в гляделки явно не умеет.       — А вы разве не работаете одни?       — Возникли некие обстоятельства, — снисходительно отвечает мне Хайтани-сан, — которые мы не можем решить сами.       — А причем тут я? — не понимаю я.       В той жизни не было никаких «обстоятельств».       — Ты неплохо дерешься для своих-то лет, а большего нам и не надо, — продолжил за брата Риндо. — Не задавай лишних вопросов и делай, что велят, Хяку.       — Ладно, — пожимаю плечами, решая больше ни о чем их не расспрашивать.       Какая разница, чем мне заниматься в этой временной линии? Поработаю немного на братьев Хайтани, может и подзаработаю чего. «А может и с Хитто увижусь», — горько усмехаюсь.       — Будь всегда на связи, — не просит, а приказывает Ран.       — Хорошо, — смиренно.       Заставляю себя допить молочный коктейль и съесть сладкий пирожок. Сам же постоянно всем говорю, что ничего больше не умею кроме как драться, так чего расстраиваюсь так?       «Мы больше не друзья», — напоминаю я сам себе уже в который раз, косясь на Риндо.       До бабушкиной квартиры меня докидывают с ветерком. Заставляют сохранить их номера телефонов в контактах и отпускают с миром, намеренно явно, забыв про деньги. Я же не спешу подниматься к себе, решив прогуляться до автоматов с сигаретами и горячими напитками.

Коко (16:04) Держи своих новых друзей при себе, Хяку

      Хаджиме прислал сообщение сразу после того, как мы уехали. И чего он этим пытается добиться?       Этот Хаджиме напоминал мне моего старшего брата из той, первой временной линии и совсем не был похож на Мин Кю. Совсем разные люди с одинаковым лицом. Близнецы, что так похожи друг на друга, но по своей натуре совсем разные. И как в этот раз мне вымолить прощение? Что нужно теперь сделать, чтобы Коко простил меня?       «А надо ли мне оно?» — задаюсь я вопросом, — «Это прощение?»       Заворачиваю за угол, сжимая ручки своей школьной сумки, уныло попинывая камушек по дороге. Камушек улетает куда-то в сторону дорожных знаков. До автоматов совсем ничего идти, но я чего-то не могу сдвинуться с места, разглядывая сбившихся в одну кучу стайку младшеклассников перед старшеклассниками из местной школы.       — Хули ноете? — рявкает один из юношей, топая ногой. — Гоните деньги. Это наша территория.       Да ёб мою мать.       Откуда они такие берутся, а?       Понимаю, что опять лезу не в своё дело. Но какого хуя?       — Доставай давай, — другой, бритоголовый, хватает одну из девочек за громоздкий, жёлтый рюкзак, приподнимая её над землёй, хорошенько встряхивая, — живе-е-е.       — Что вы делаете? — понимаю, что вопрос риторический, но спросить я не мог.       Гопники оборачиваются, и один из них даже рот открыл, чтобы сказать мне что-нибудь тупое и глумливое, но искорку узнавания я вижу в их пустых глазах.       — Они не дают нам пройти! — выходит вперёд девочка, в которой я с трудом узнаю Хинату.       — Дяденька, помогите нам, — начинают умолять меня о помощи остальные.       Видно, Тачибана выглядит самой старшей в этой группе. Вызвалась проводить малышню до дома?       — Живо позакрывали свои рты, — шипит на детей юноша с осветленными волосами и бровями. — Какими судьбами здесь, Хяку?       — Отпустил малышку, — прошу я жёстко бритоголового, игнорируя заданный вопрос.       Тот быстро опускает школьницу, легонько отпихивая её в сторону.       — Идите, — дёргаю головой.       — Спасибо вам, дяденька, — благодарят меня в разнобой дети.       «Да какой я вам «дяденька»?»       — Ну мы тоже пойдем? — блеет третий. — Чего нам тут дел?.. — впечатываю его головой в близстоящий фонарный столб, сам не ожидая от себя такой прыти.       Я же мог отпустить их, не избивать. Но вместо этого зачем-то ещё роюсь в их карманах, доставая из кошельков всю наличность. Около четырнадцати тысяч, негусто. И на что мне их потратить?       — А-а, за что ты их так? — хмурит своё прелестное личико Тачибана, почему то оставшись стоять рядом. — И зачем обворовываешь?       — Хочешь в долю?       — Что?! Конечно же, нет! Так нельзя. Отец учил меня, что…       — Держи, — всё же всучиваю ей пять тысяч, подмигивая, — порадуешь младшего брата конфетами или мороженным.       — Откуда ты узнал, что у меня есть младший брат?       И правда? Откуда?       — Видел вас двоих на районе, — видел же? Да какая уже разница?       — Правда?       — Ага. Тебе разве не пора идти? Или мне тебя проводить до дома?       — Не нужно, — пищит она, — я сама дойду!       «Смешная такая».       — Спасибо, что помог, Хяку, — благодарит меня Хината, улыбаясь.       — Не за что, Хина-чан.       — А откуда ты знаешь моё имя?       Блять. Ну и что мне ей ответить? Смотрит ещё так подозрительно.       — Тетта Кисаки, — в прошлый раз же прокатило, может и в этот раз всё обойдется? — Мы с ним друзья.       — Да? Странно, — тянет Тачибана, — он мне ничего про тебя не рассказывал.       — Те-чан вообще у нас не разговорчивый, — что я несу? — Так что неудивительно. Передавай ему привет, — первым заканчиваю этот фарс, разворачиваясь и уходя дальше по дороге.       Жизнь определённо любит подкидывать мне испытания.

неизвестный номер (22:45) Кто ты такой?