Мой выбор

Глава 4. Помощь и поддержка

Знаешь, есть такой девиз... 

Можно сказать, мировоззрение таких, 

как мы — «Своих не бросать».

Хобан «Уош» Уошбурн

Т/с "Светлячок" 

Бэкки  - Кья-а-а-а! Завизжала я во весь голос.  На меня сверху лилась холодная, практически ледяная вода.  Я подскочила и тут же поскользнулась. Чьи-то теплые, нежные руки придержали меня и не дали упасть, усаживая обратно.  Я открыла глаза.  Моя ванная комната. Я сидела в пустой ванне. Сверху поливал холодный душ.  На мне какая-то одежда. Она намокла и неприятно прилипла к телу. Я дрожала от холода.  - Очухалась, - не спросила, а утвердила Аня.  Она выключила душ.  Я сжалась, обхватив колени. Мне хватило одного Аниного снова и одного взгляда в её глаза, чтобы понять: она в бешенстве. Все же дружим уже десять лет. Сейчас ругаться будет. Я бы тоже на её месте ругалась.  - Снимай мокрое, - скомандовала Аня.  Я с трудом стянула мокрое платье и бросила его в ванну, прикрывая руками обнаженную грудь.   - Вылезай! - снова приказ.  Аня не в духе. Я не хотела перечить и выбралась из ванны, чувствуя себя неуклюжей каракатицей. Самочувствие было так себе: мутило, кружилась и болела голова, руки и ноги тоже обессиленно дрожали.  Аня подала полотенце, в которое я замоталась.  - Трусы тоже, - все тем же командным тоном сказала Аня.  Она не старалась скрыть своего недовольства, но и не начала отчитывать меня уже сейчас, что хорошо. Чувствуя, что покраснела, не торопилась выполнять её приказ.  - Тебе нравится ходить в мокром белье? - вскинула Аня бровь и сложила руки на груди.  Не нравится. Сняла мокрые трусики и отправила их к платью.  Все тело было тяжёлое, шевелилась я с трудом, медленно. Аня терпеливо ждала. Тяжёлая, ватная голова кружилась. Прилечь бы.  Меня мутило все сильнее.  Не успела сказать Ане, чтобы ушла, как меня вывернуло над унитазом.  Я почувствовала, как Аня скрепила мне волосы на затылке заколкой, чтобы не мешали и не испачкались.  Покраснела ещё больше. Вот позорище! Так стыдно мне ещё никогда не было. Мы лучшие подруги, вместе пережили очень многое, побывали в разных ситуациях: неловких, курьёзных, смущающих - но такого ещё не было. - Жду на кухне, - без эмоций заявила Аня и оставила меня одну.  Минут через десять я вошла в кухню. Яркий утренний свет больно ударил по глазам. Я зажмурилась, прикрывая глаза рукой. Проморгавшись и привыкнув к освещению, я виновато посмотрела на поджавшую губы подругу.  - Пей! - приказала Аня, указывая на стакан на столе. Я только сейчас его заметила.  Она стояла, опершись спиной о стол возле мойки, и внимательно следила за мной.  Я сделала пару глотков странной солено-сладкой воды и поставила обратно.  - Все пей! - скомандовала Аня.  - Не хочу.  - Значит, волью насильно, - с угрозой в голосе ответила подруга.  Она может. Её угрозы в таком состоянии не пустой звук.  Выпила залпом странную воду. Меня сразу же замутило, я снова умчалась в туалет.  По возвращении меня снова ждал стакан с водой.  - Пей. - Аня… - Пей, я сказала! Тебе желудок промыть надо после наркоты! Чего? Я уставилась на неё во все глаза. Какой наркоты? Вспышкой вспомнила разноцветные таблетки, как я одну съела, после которой обнаружила себя на кровати, не способной пошевелится.  Аня хмуро кивнула.  Послушно выпила воду. Похоже, что-то в ней разведено, привкус какой-то не такой. И снова убежала в туалет. В следующий раз я с опаской вошла в кухню. Моё тело дрожало, желудок свело спазмом, внутренности подрагивали. Во рту горчило.  На столе лежали таблетки рядом со стаканом воды.  Выпила без вопросов и возражений. Все равно бессмысленно, только разозлю подругу. Да состояние мое не то, чтобы в таком спорить. Надеюсь, Аня знает, что делает.  На этот раз убежать не торопилась.  Аня хозяйничала на кухне, она заваривала чай.  - Ты бы переоделась, - услышала в её голосе ворчание, - или нравится бегать в одном полотенце?  Я покраснела, совсем забыла об этом, и ушла. Когда я вернулась, меня ждал горячий бульон на столе. И когда Аня все успела?  Она хмыкнула и села напротив, наливая себе ароматный чай.  - Я тебя не сразу разбудила, как прогнала того зачморыша и его дружков. Скажи, пожалуйста, - говорила Аня тихо, сдержано, а потом взорвалась: - Ты какого хрена творишь?! Пропала! Не позвонила! Устроила дома притон! Нажралась дряни! Если бы я не пришла сейчас - тебя бы изнасиловал какой-то обсос непонятный! Чё за хренотень, Бэкки?! От её криков заложило уши и загудела голова. Сейчас я осознала всю серьезность ситуации, в которую угодила по собственной глупости. На глаза навернулись слезы. Я всего лишь хотела немного развлечься в клубе. А в итоге напилась, накурилась, притащила домой незнакомых людей - интересно, они ничего не украли? - позволила себя одурманить наркотиками и едва не распрощалась с невинностью с первым встречным!  Я разревелась. Слезы душили. Я не могла ни слова сказать. Начала икать.  Перед моим носом возник стакан с водой. Я сделала глоток, клацнув зубами о стекло.  Аня забрала стакан и отставила его на стол. Она стояла рядом и прижимала мою голову к своему животу, гладя по волосам.  Я была благодарна за помощь, и что она позволила мне выплакаться.  - Бэкки, - намного мягче позвала Аня.  Я всхлипнула.  - Он меня продал!  - Кто? - встрепенулись подруга. Она за плечи отодвинула меня от себя и с беспокойством посмотрела в лицо. Стало так горько на душе. Я чувствовала себя продажной дешевкой, которую мог купить любой желающий. Мерзкое, липкое ощущение собственной беспомощности наполнило меня до краев. Я снова заплакала, но уже не навзрыд, а тихо.  Моя Анечка все ждала ответа. Собравшись с силами, выдавила из себя противную правду:  - Отец. Он заключил брачный договор от моего имени с каким-то старпером.  - Чего?! - взвизгнула подруга. - Это как так?  - Сейчас…  Я встала со стула и ушла в спальню, вытащила из комода договор и принесла Ане.  У нас нет секретов друг от друга, но секреты друг друга мы храним очень тщательно. Я уверена, Аня никому не расскажет о моей предрешенной судьбе.  - На. Вот такой подарок сделал отец, когда гости разъехались после вечеринки.  Аня забрала папку, она с округленными глазами читала договор.  - Но… его можно аннулировать? - взволновано спросила она.  - Нет. Он сказал, что составлено так, что расторгнуть нельзя. А вступит в силу в день моего двадцатипятилетия.  Аня выдохнула. На её лице отразилось небольшое облегчение.  Это меня озадачило.  - Не завтра. Уже что-то. За это время что-нибудь придумаем, - бодро прокомментировала Аня.  - Да что тут придумаешь, - обречённо простонала я.  Несмотря на обречённость, Анина поддержка придала мне немного уверенности в себе. Ещё не всё потеряно. Но как же мерзко!  Аня вернулась за стол. Вид её был озадаченным, удрученным и задумчивым.  - Так вот что спровоцировало… - пробормотала она себе под нос, а я не поняла, о чем она. - Ешь и собирайся, нам надо в больницу ехать, - приказала она и задумалась.  - В больницу? Зачем? - удивилась я.  - Ешь, не торопись, - мягче ответила Аня.  Но я, наоборот, быстро выхлебала бульон. Он кирпичом провалился в желудок. Неприятное ощущение тошноты подкатило к горлу, но я старалась его не замечать.  - Скажешь, зачем в больницу? - спросила я, отставляя пустую тарелку.  Нехорошее предчувствие не отпускало, заставляя нервничать и сжиматься внутренние органы, которым и так сегодня досталось. Зачем же нам в больницу? Кто заболел? Хорошо, что Аня не стала увиливать или тянуть с ответом.  - Ты пока там дохлую селёдку после наркоты изображала, я с Мартой пыталась связаться, чтобы узнать, что произошло. Дома у нее трубку никто не брал, тогда я снова донимала Кузнечика, - так Аня назвала нашего дворецкого в особняке из-за долговязой фигуры на тонких длинных ногах и узеньких, закрученных по краям усов. - Он сознался, что Марта в больнице, у нее случился сердечный приступ. Теперь я знаю, что её довело, - подарочек твоего отца.  Я заплакала. Марта в больнице! Моя Марта! Она мне как родная! Она меня вырастила. Я вскочила с места и убежала переодеваться. Надо надеть что-нибудь женственное и приличное и сделать лёгкий макияж, чтобы скрыть следы безумной ночи. Нельзя давать Марте лишнего повода волноваться. Надо показать ей, что я сильная, как она, и смогу пережить удар.  Через двадцать минут я была готова. Мой личный рекорд по сборам!  Такси, вызванное Аней, ждало у подъезда.  * Я постучалась и вошла в палату. Марта полулежала, откинувшись на подушки, и читала в очках книгу. Увидев меня, она отложила ее и улыбнулась.  - Бэкки, девочка моя, как ты?  - Это мне нужно спрашивать, как ты себя чувствуешь?  Я положила букет цветов на тумбочку и обняла старушку. И ощутила тёплые, ласковые объятия Марты. На душе стало теплее. Захотелось заплакать, пожаловаться на несправедливость и попросить ее решить проблему, как она делала всегда. Но я не хотела её волновать ещё больше и поэтому смолчала, сдерживая слезы.  - Мне уже лучше, - мягко ответила Марта. - Хорошо, что плохо стало не в квартире, а в подъезде. Консьерж помог мне, скорую помощь вызвал. Не волнуйся, милая, все позади.  Я отстранилась и оглядела ее. Она выглядела бледнее, чем обычно. Без привычного костюма и с растрепанной прической она выглядела старше.  - Сама-то как? Отошла от новостей? - спросила Марта с тревогой.  Я не имела права волновать ее ещё сильнее. Нельзя, чтобы из-за меня Марте снова стало плохо.  - Да. Но не смирилась, - ответила я.  Она тяжело вздохнула и посмотрела на меня с материнской любовью.  - Я предпочла всю жизнь одной провести, чем выйти замуж за нелюбимого… А тебе выбора не оставили… - она ненадолго замолчала и погодя добавила: - Если любовь свою встретишь - не отказывайся от нее из-за договора. Люби. Всем сердцем люби. Не прячься и не бойся любить, - говорила Марта тихо и смотрела перед собой невидящим взглядом. Она явно вспоминала что-то из своей жизни. - Я помолюсь за тебя.  Мне стало обидно за Марту, что так и не смогла признаться любимому человеку и всю жизнь была одна. Я приняла её совет близко к сердцу. Если встречу того, кого действительно полюблю, я постараюсь быть счастливой столько, сколько мне будет отведено судьбой.  Я ещё раз обняла ее.  - Я обещаю, - ответила я. - Выздоравливай скорее. Я люблю тебя. - И я тебя люблю, Бэкки, - растрогалась Марта.  Я попрощалась с Мартой, пообещав навещать и взяв с неё слово, что она будет выполнять все предписания врачей.  Мы с Аней вернулись в квартиру. Она начала суетиться, говорить о школе. А мне ничего не хотелось. Из меня разом вышла вся показная бравада, что я демонстрировала в больнице. Апатия ещё большей лавиной обрушилась на меня.  - Я не пойду завтра в школу, - прервала я Аню на полуслове. Даже не знаю, о чем она говорила. - Я пока не в состоянии. Не хочу никого видеть.  Аня понятливо кивнула. Хорошо, что она не стала настаивать. Иначе бы мы поссорились, чего не хотелось.  - Тогда я после школы заеду и привезу тебе домашнее задание. - Угу, - кивнула я, лишь бы она отстала.  Плевать мне было на задания, на школу, на прогулы - это все потеряло смысл. Зачем мне учиться? Меня и так выдадут замуж, и основной моей обязанностью будет плодить детей какому-то негодяю. А ему плевать на мои желания, чувства, стремления, мечты. Ему только папины деньги подавай!  - Бэкки, - голос Ани выдернул меня из пучины негативных мыслей.  Она обняла меня. Когда успела подойти? Хотелось плакать, но я не смогла выдавить ни слезинки.  - Пойду посплю, будешь уходить, не буди, - сонно ответила я. Все силы ушли на поход в больницу и поддержание нормально настроения. Теперь же хотелось лечь, замотаться в одеяло с головой и спрятаться от всего мира. От моих проблем не поможет и от навязанного замужества не спасет, но все же поплакать над судьбой я смогу.  - Я тут заночую, - ответила Аня. Она отошла от меня, позволяя уйти, и принялась убирать посуду. Пусть делает, что пожелает.  - Боишься, что опять напьюсь и наведу ораву незнакомцев? - попробовала пошутить я, но вышло так, будто я огрызаюсь.  - Не хочу тебя одну оставлять, - ответила Аня, делая вид, что не заметила моего тона.  Я кивнула и отправилась спать.  Думала, что буду крутиться, но после бессонной ночи уснула я быстро и проспала до следующего утра.  * Дни проходили за днями. На школу я забила, совсем там не появляясь. Я никуда не ходила, заперевшись в квартире, кроме двух походов в неделю в больницу к Марте, также каждый день, делая голос бодрым, звонила ей. Марта всё ещё оставалась в больнице под наблюдением врачей, из-за преклонного возраста они перестраховывались.  Аня приходила каждый день и через ночь ночевала, заставляя есть и двигаться, чем бесила неимоверно. Мне ничего из этого не хотелось. Готовила и убирала в квартире приходящая через день прислуга, но я ее не видела, запираясь в спальне.  Все дни смешались, а о том, что прошел месяц, я узнала от отца.  Я лежала на диване в гостиной и бездумно смотрела на экран телевизора, не осознавая, что там происходит.  Раздался требовательный звонок. Потом ещё один. И ещё. Посыпались громкие удары в дверь.  Я нехотя встала и подошла к двери. Консьерж внизу кого попало не пропустит. Глянула в глазок и опешила. Там стоял отец.  Я не хотела его видеть.  От резкого стука в дверь я подпрыгнула и торопливо отворила.  - Ну, здравствуй, дочь, - сказал отец, переступая порог и закрывая дверь, и тон его не предвещал ничего хорошего.