Интернат для неудачников

POV Оливер Из нас троих один только ирокезик источал уверенность в действиях. Мы с Нилом плелись позади и, скорее всего, оба сомневались в правильности решения пойти к Гренвиль посреди ночи и нажаловаться на Феликса. Слово «нажаловаться» срезанировало в мыслях — будто он у меня игрушку отобрал, а не избил и попытался изнасиловать. К этим мыслям добавился все еще не прошедший ахуй от того, что ирокезик (тот самый, что издевался надо мной) вдруг вступился за меня. Это называется «совесть замучила»? Или может, есть какой-то корыстный интерес? Обязательно выясню, но чуть позже. Мы вышли в коридор учительского крыла на последнем этаже. На полу был раскатан длинный ковер с эмблемой Гротона, а на стенах висели старые портреты — вероятно, бывших директоров и учителей. Лица у всех, как на подбор: все стопроцентно прошли бы кастинг на роли надзирателей из третьего рейха. — Лэнгфорд, стой, — Нил дернул ирокезика за рукав, и наша троица замерла посреди коридора, — скажи, что конкретно ты собрался делать? — Ну… типа разъебать старую, — почесал голову ирокезик. Мда, плотное общение с Раном дало свои плоды. — Круто, мужик, — старший саркастично сложил руки на груди, — а план какой? Давай обсудим на берегу, наверное, не? И придем сюда в рабочее время? — Да твоего… этого… ну, кем бы вы другу другу ни приходились, — запнулся Адриан, — короче, друга твоего чуть не трахнул Феликс Ран! Какой нахуй план? Тебе вообще насрать, что могло бы произойти? — Завали, даже не говори мне про то, кому на что насрать. Что-то пару месяцев назад тебя это не волновало, а сейчас че? Голос прорезался, решил в героя поиграть? — Я стоял между двумя взбешенными старшими и понимал, что если они приблизятся еще на миллиметр, то раздавят меня к хренам. — Я свои косяки сам знаю, не нужно мне тыкать, — как-то заметно помрачнел ирокезный. Знает он свои косяки, значит? Интересное название для того, что проделывал ирокезный (кажется, его фамилия Лэнгфорд?) полгода назад. Что-то тогда этого обмудка мало волновало, что он косячил, так что же вдруг произошло? Феликс Ран чихнул на него, а сейчас Лэнгфорд выздоровел? Странно. Спасибо ему, конечно, но как-то не похоже это на добрый самаритянский жест. — Короче, погнали, если хочешь, будешь добрым полицейским, — Адриан развернулся на пятках и широким шагом проследовал дальше по коридору. — Нил, мне кажется, это странная затея, — хрипло прошептал я. Я впервые заговорил с Монтгомери с момента моего возвращения в Гротон, и старший будто бы сам только что это понял. Он резко рванул меня за руку и сдавил в объятиях. — Нил… — договорить мне не дали. Все также, не говоря ни слова, старший догнал Лэнгфорда, и они остановились около комнаты Гренвиль. Я тихонько подошел к ним сзади. Оба молча пялили в закрытую дверь, скорее всего сомневаясь в своих действиях. Монтгомери занес кулак, чтобы постучать, но его опередил Адриан, со всей дури толкнув дверь ногой и снеся ее с верхних петель. — Подъем, курага! — заорал ирокезик и двинулся вглубь директорских покоев. — Ебать, он нас всех под монастырь подведет, — пробормотал я, ухватившись за рукав Нила. Тот, отцепив мою руку, велел ждать на месте и тоже пошел внутрь. Я, пропустив указания старшего мимо ушей, тоже увязался хвостиком (надо же оправдывать данную мне старшим кличку). Мы прошли через просторный зал, где находился тяжелый дубовый стол, допотопный компьютер с пузатым монитором и пара кресел. А Гренвиль неплохо так устроилась: это походило не столько на комнату, сколько на хорошую квартиру в центре Лондона. Пройдя по небольшому коридору мимо санузла, мы с легкого толчка двери (эту дверь ирокезный снес полностью, и она шумно упала на ковролин) оказались в спальне. Сонная Гренвиль подорвалась и села на постели. Женщина спала с какой-то хренью на голове, вроде бигудей, и в смешной сорочке с рюшами. Она включила прикроватную лампу. — Что здесь происходит? — некогда секретарша, а теперь уже директриса Гротона, в таком положении не внушала прежнего ужаса. Она выглядела растерянной, натянула одеяло до подбородка, а испуганные глаза бегали, словно у подбитого оленя. Если честно, даже жалко стало ее. Всего на несколько секунд, конечно, но стало. — Видишь этого пацана? — Адриан положил ладонь мне на плечо, а Нил тут же стряхнул ее, но ирокезик не обратил на это внимания. — Только что его чуть было не трахнул Феликс Ран! — Немедленно выйдите! Это скандал! Вы завтра же будете все привлечены к ответственности! — завопила старушка, срываясь на свинячий визг. — Вы не понимаете. Это серьезное происшествие, и мы пришли, чтобы… — Убирайтесь немедленно! — Нила Гренвиль и вовсе не дослушала. — Вы представить себе не можете, какие последствия навлекли на себя, молодые люди! Адриан сорвался с места и подлетел к Гренвиль. Парень навис над ней, отчего та испуганно вжалась в спинку кровати и натянула одеяло уже на нос. — Последствия? Этого парня сегодня чуть не трахнул урод, из-за которого пару недель назад слег в больницу другой парень с многочисленными разрывами ануса, тяжелой травмой черепа и хуй знает с чем еще! — Лицо Лэнгфорда побагровело. Вечная шкодная улыбочка сменилась на залитые кровью глаза, взбухшие вены и испарину. — Про последствия мне говоришь? Тебе, пизде старой, может быть, рассказать, какие будут последствия, если мы всем растрезвоним о том, что в подвале образцового Гротона насилуют и пытают несовершеннолетних? — П-пытают… — прохрипела директриса. — Да, ослиная ты мошонка, пытают! Пока Ран пристраивался к Оливеру, мы с Монтгомери были связаны, его вон вообще пакетом душили! Ах, вот в чем дело, сукин ты сын! А мне, наивному, только закралась мысль, что Лэнгфорду удар арматурой мозги вправил. Нет, ни хрена подобного. Ирокезный сто процентов понимал, что был свидетелем и соучастником, поэтому и выгораживает свою задницу — связан он был, как же! От таких выводов в голову закрались противоречивые мысли. С одной стороны, какая разница, если это поможет избавить интернат от главного имбецила в лице Рана? Но с другой, он ведь не понесет наказание, хотя все это время преспокойно составлял Феликсу компанию. Интересно, а ирокезный присутствовал в момент избиения Зигги? — Я обязательно разберусь, — затараторила старушка. — Не-е-е-ет, овца ощипанная, ты выгонишь этого козла отсюда, поняла меня? Иначе мы обнародуем все, что тут происходит. Ты знаешь, что будет, если отец Нила узнает. — На этих словах Гренвиль поперхнулась воздухом. Я внезапно понял, что Монтгомери не рассказывал мне о родителях. — И это еще не все. После того, как все об этом узнают, я лично отведу тебя в этот подвал и трахну в твою сухую сморщенную щель, гитлерша ебаная!!! В качестве завершения своего монолога ирокезик смахнул прикроватную лампу, отчего та разлетелась на разноцветные осколки. Адриан, тяжело дыша, вышел из комнаты. «Простите, что разбудили», — добавил Нил и утянул меня прочь.

***

Я лежал и смотрел в потолок, сна не было ни в одном глазу. Время в доме Клойда тянулось так долго, а как только я его покинул и вернулся в Гротон, меня снова будто поймало волнами и понесло куда-то далеко. Ощущение, что в этом месте время течет по-другому: за полгода я испытал слишком много, больше, чем за все шестнадцать лет. А за эти годы было немало… И все равно, весь предыдущий опыт проигрывает испытаниям интерната. Черт, да меня второй раз тут чуть не изнасиловали! Самая настоящая петля времени. — Нил, ты спишь? — вопрос был риторический, старший лежал, как и я, уставившись в потолок. — Нет. Я свернулся эмбрионом и пристроился к нему. Отчего-то стало неимоверно одиноко. Да, это жалость к себе, но я, как мне кажется, имею на нее право. Вспомнил маму. Где она сейчас? Что делает? Почему я до сих пор с ней не связался? На последний вопрос срикошетила ответная мысль: «Она тоже тебя письмами и звонками, мягко говоря, не завалила». Если бы не Нил, я бы не вернулся. Мне тошно от этого места. Я прижался к старшему сильнее. — Оливер, давай спать, — прохрипел Монтгомери и отвернулся на бок. Ладно, я понимаю. Не каждый день тебя душат пакетом, а потом пытаются на твоих глазах изнасиловать человека. Я легонько чмокнул его в спину и тоже отвернулся, стараясь погрузиться в царство Морфея.

***

POV Автор — Иди сюда, мелкий, — снова подозвали его. Он, как всегда, сидел в игровой комнате и пытался сделать как можно более крупную аварию из нескольких машинок — чтобы было похоже на сцену из голливудского кино. Каждый раз, когда ему удавалось это сделать, он вертел головой по сторонам, надеясь что кто-нибудь видел, как круто у него вышло. Но никто не смотрел. Тут никто ни на кого не смотрел и не видел. Он поднял голову и посмотрел на своих единственных новых друзей. Они классные, не то что эти мелкие. Ну и что, что он тоже мелкий? Зато с ним интересно ребятам постарше, а той малышней никто не интересуется. — Привет, — обрадовался он, — вы видели, как разлетелись? — указал на разбросанные машинки. — Да, очень круто, чувак, очень круто! — похвалили его они. Слышали? Они его похвалили! Вот так-то! — Пойдем, поиграем? — подозвал его второй друг, тот что потемнее. — М-м… сейчас? — было стыдно признавать, но игры ребят были скучными. Ни тебе голливудских взрывов, ни пряток… Даже собирание пазлов выиграет в гонке по интересности. — Да, сейчас, — сказал друг, зачем-то оттягивая свои джинсы. — А мы потом снова проведем тебя на кухню, там наверняка спрятано мороженое! Тебе же понравилось мороженое? Клубничное, так ведь? — Да! — кажется, ему сегодня везет. В прошлый раз оставалось только шоколадное, а его он не очень любил. Хорошо что его новые настоящие старшие друзья не обиделись, что мороженое пришлось не по вкусу. Один друг даже вызвался полить их соусом, чтобы «было вкуснее». Он взял рожок и куда-то ушел с ним, а через несколько минут вернулся. Правда, соус только сделал хуже: вкус стал странным, а ребята смеялись. Но он не обиделся — на друзей ведь не обижаются. — Тогда пойдем скорее, — друг протянул руку, и они вместе пошли играть. Он обернулся, чтобы посмотреть на завистливые лица остальных ребят, этой малышни. Так вам и надо, поняли? Когда они играли, друзья издавали странные звуки. Взрослые звуки. Значит ли это, что он теперь тоже взрослый? Наверное да. Игра началась. — Молодец. — Да, вот так. — Ты быстро учишься. — Теперь ему сделай также. — Так? — Да, вот так, малыш. — Давай еще побыстрее. — Приготовься, сейчас будет сюрприз. — Открывай рот широко-широко. — Ну как? — Тебе понравилось? Эй, Феликс. Тебе понравилось? — Когда старшие спрашивают, нужно отвечать «да». — Да. — Молодец, пойдем есть мороженое.