Налейте Солнцу водки!

      Начался новый день в квартире этой старой клячи, и судя по всему я останусь здесь навсегда. А всё из-за этой наркоши и её притона! Опять слышен из кухни её мерзкий кашель, словно она остатки лёгких выплёвывает. Да чтоб ты задохнулась! Не могу слушать это кряхтящее карканье! Что ж, пока она гремит посудой, я подхожу ближе к окну: форточка приоткрыта лишь на сантиметр, но мне хватит и этого, лишь бы ненадолго ощутить свежесть, вместо спёртого воздуха этой квартиры. Я люблю стоять у окна, здесь провожу много времени. Теперь у меня полно свободного времени...       Я глубоко жалею, что сунулась в эту дыру. По началу я не могла вполне осознать, что умерла. Я не верила, что такое могло со мной случится, и не хотела признавать, что оказалась такой же жалкой наркоманкой, загнувшейся в притоне. Однако это была правда, горькая-горькая.       Из окна открывается замечательный вид на домик на дереве, в нём частенько сидит двое ребят, примерно мои ровесники. Я мало вижу из того, что происходит внутри. Однако интересно наблюдать за их вознёй. Было бы здорово с ними познакомиться, думаю, они лучше того человека, что... Что привёл меня сюда. «Чёрт, как же странно! Я мертва, но от воспоминаний текут слёзы...»—думаю я, растирая по щекам солёные капли.       Эта старуха опять ширяется, не могу смотреть на это зрелище: руку перетянула ремнём, зажигалкой подогревает ложку. Каждый раз, когда она так делает, меня мутит, и я сбегаю в ванную. Зеркало здесь всё в разводах и грязи, но даже так я вижу в нём свой обезображенный облик: растрёпанные и спутанные волосы, ужасные ссадины и синяки по всему телу, разодранное белое платьице, но самое страшное — шрамы на лице. Не в моих силах принять, что такой я останусь навсегда... Это несправедливо! Я была так красива! Вся жизнь была впереди! Ну вот, опять слёзы, ха-ха!       Я выглядываю из-за двери: Гибсон сидит на кресле, запрокинув голову в невменозе. Приход ловит, стерва!       Наверное моя ненависть к ней ужасна. Вообще я очень добрая и доверчивая, за что поплатилась. В каком то роде мне доставляет удовольствие факт, что моё присутствие травит эту старуху. Не понимаю, как она ещё не загнулась. Боже! Да неужели она не слышит этого ужасного запаха?! «Выброси кресло, старая!!!» — кричу ей в упор, но она меня не слышит.       Бесполезно. День подходит к концу, впереди ночь. Жаль, что призраки не спят.