Переписка

Новый год наступит через пару часов. Сижу за большим длинным раскладным столом на кухне. Приехали бабушка и дедушка и по маминой линии. Суровая низкая японская бабуля Хати, такая же рыжая как я и мама. И спящий прям за столом афк лысенький дедуля Дзю, каким его прозвала бабуля, потому что его исконно славянское родное Михаил выговорить за десятки лет брака так и смогла. Да он и то чтобы возражал. Интересная семейка, они приезжают чаще чем бабуля Флора и дедуля Маркус. В главе стола сидит мама, что постоянно бегает, подавать что-то бабуле Хати. И.. Папе. Папе, который сидел рядом со мной. Справа. Самый высокий за столом. Худощавый, в белой майке, в какой-то грязной коричневой кофте, с низким хвостиком почти таких же волос как у меня, только русых. И с светящимися спокойными ореховыми глазами. Я Данте, мне шестнадцать и застолья я терпеть не могу. Причина тому - единственное в году застолье в моей жизни, - это. Потому что я люблю свою семью. Я люблю маму и папу, я люблю бабулю Флору с дедулей Маркусом, я люблю бабушку Хати с дедушкой Дзю, я люблю всех дядюшек и тетушек по маминой линии, я люблю дядю Платона по папиной... Но когда они собираются вместе это похоже на цирк с конями. Утыкаюсь в телефон. - Данте, - Начинает бабушка Хати, поправляя свои две гульки. - Как дела в школе? - А.. Ну вот, полугодие закрыл.. Всего две тройки вышло.. - Две тройки?! - Её глаза раскрываются. - Это не такой плохой результат! - Перебивает её бабуля Флора, укоризненно смотря на бабулю Хати. - Мальчик старался. - Если поощрять такие "не плохие" результаты - что с учебой Данте будет? - Хмурится она. - По каким предметам? Ты так и японский учить перестанешь! - Э-э.. Ге- - Учеба в старших классах очень сложна! Тем более у Данте экзамены на носу! - Продолжает противостояние дедуля Маркус. - А японский ему не так уж и нужен. - В старших? - Будто выйдя из транса оглядывая всех и меня больше всего поворачивается на меня папа. -.. Я в десятом, пап. - Уже? - Он поднимает едва заметные светлые брови и улыбается. - Как время-то летит. - Гена. - Недовольно урчит бабушка Флора. Вот в чём никогда её не понимал - назвать сыновей Платон и Диоген, чтобы потом называть их Тоша и Гена. - Да, мам? - Незамутненно спрашивает он её. - Где ты опять пропадаешь? - Хмурится она. - Ты к мальчику даже не ездишь. Да и дома у Платоши я тебя не наблюдаю так уж часто. - Да ладно вам, Флоренция Феликсовна, - Начинает моя мама. - Он помогает. Да и я справляюсь. - Как? Ментально? - Не унимается бабушка. - Видела я, как вы справляйтесь, Аки. До скандалов обычно не доходит, но эти перепалки длятся от самого начала до самого конца. И если бы не моё существование - эти не выносящие друг друга люди бы не сидели в праздник бок о бок, вынужденные разговаривать. - Так всё-таки, Данте, ты что, не собираешься исправлять тройки? - Продолжает тему бабушка Хати. - Плохо, Данте, плохо, ты знаешь, как твоя мама училась? - Мам, хватит, я не- - А вы знайте, что если гонять ребёнка за оценками - он вырастет запуганным? - Хмурится бабуля Флора, перебивая маму. - ... - Хати смотрит на папу, который почёсывая щетину разглядывает стакан сока. - Я вашим методам воспитания не доверяю. Я вижу на лице бабули Флоры столько возмущения, пока она сдавливает губы в бордовой помаде, лишь бы ничего не сказать. Дедуля Маркус подливает ей сок и она с таким же полным ненависти лицом отпивает его почти залпом. А потом опять поворачивается на папу. - Гена. - Да, мам? - Где ты, всё-таки, ходишь? - По земле. - Он пожимает плечами. - Не паясничай, тебе сорок с лишним лет. - Она поджимает губы. - Но в душе я вечно молод. - Да, - Вздыхает мама, вновь садясь на стол и смотря на него. - Вечно. - И вечно наркоман, очевидно. - Закатывает глаза хати. - Боже, что это за гадость? Зачем вы сунули икру на хлеб и маслом намазали? Это невозможно есть, что это за издевательство над едой?! - Это традиционные бутерброды с икрой, они должны быть на столе, - Начинает недовольствовать дедушка Маркус. - Если вам не нравится, идите отмечать новый год к себе домой. - Ах домой ты меня отправляешь? Ну-ну, а сыночка своего домой к ребёнку и жене вернуть уже пятый год не можешь. Листаю ленту с артами. Вспоминаю лежащие в комнате подарки от всех членов семьи, которые нельзя открывать до их отъезда, потому что ругань будет стоять ужасная и мерются подарками мне они будут следующие месяца четыре. - Не тыкайте мне, - Фыркает дедушка Маркус. - Я вам не ваша дочурка, которую вы гоняйте без конца. Теперь возмущение уже на лице у бабули Хати. И за место сока она отпивает пол рюмки рисовой водки. Заправляю прядку за ухо. - Данте, а как у тебя с общением? Друзья хоть нормальные появились? - Интересуется Хати. - У меня итак они были.. - Это быдло в портаках? Прости уж, но друзья эти хуже твоего отца. - Она морщится и отворачивается, мямля на японском. "Весь в мать, хорошо хоть залететь от них не может". Опускаю глаза в пол. - Вот именно! - Единственное, в чём мои бабушки солидарны. - Но Дантуша завёл новых друзей, в новой школе, он мне рассказывал про них, показывал фотографии, как они гуляют! Столько разных интересных ребят... Папа смотрит на меня, пока бабуля Флора показывает всему столу фотки с дня рождения Габри. Хочу снова оказаться на нём. Хати комментирует, что крашенные волосы признак распущенности. На что Флора опять возмущается. А потом они опять обсуждают маму и папу. Потом они опять говорит про мои оценки и то что я не социальный. А потом Маркус и Хати опять спорят про еду на столе. И так по кругу. - Пап.. - Вздыхаю я, поднимая на него глаза. - Да? - А ты.. Приедешь, может? - Я уже приехал, как видишь. - И трепет меня по плечу. - Да нет.. В другой день приехать, не на праздник, просто.. Погулять там.. Может? Со мной. - Погулять? Пф-ф, да что тебе со своим стариком гулять, отдохнёшь от меня лучше. Спасибо, пап, последние четыре года от тебя отдыхаю, отдохнул уже. - Ну тогда... Может на день рождения мой приедешь? - А у тебя когда? Поджимаю губы, поглядывая на лица всех за столом, что со стыдом и осуждением пялятся на папу. - В мае.. - Ну вот в мае и позовёшь приехать. - А ты приедешь, если позову? - Как получится, сынуль. - И смеётся. А я знаю, что у него не получится. Отъедаю ещё вкусного дедушкиного салата и опять смотрю в телефон. Три всплывающих уведомления. "Данте, привет, как праздник?" "У меня тут накладка... Встречаю его на улице, не хочешь к нам приехать в центр с нами посидеть?" "Ну вдруг" У меня раскрываются глаза. Новый год на улице. С Габри. Слинять отсюда. И отметить с ним. Поднимаюсь из-за стола. - Мам, меня.. Меня друзья позвали отмечать. В центре. Можно я поеду? Прямо сейчас. - Ой, правда? Помню я в твоём возрасте тоже- - Что ещё за друзья? - Почти хором недовольно спрашивают бабушки. - Габриэль. - Тихо отвечаю я. И лицо бабушки Флоры сразу меняется на нежное удивление. - Ой, езжай-езжай конечно, что будешь с нами тут штаны просиживать, погуляйте, только напиши как ты. - Улыбается мама. Я киваю и убегаю в комнату, натягивая кофту, забирая коричневый пакет в полоску. Машу Цунами на прощание, который непонимающе меня оглядывает. Хватаю рюкзак, стягиваю резинку в волосах и бегу в коридор. - Так легко его отпускаешь.. - Тревожно говорит дедушка Маркус из кухни. - Ой, да он взрослый мальчик, он итак гуляет много где хочет, соорентируется. - Хихикает мама. - Тем более можно посекретничать о нём. - Ого, секретничать о Данте? И что же такого секретного о нём можешь сказать? - Интересуется сразу бабуля Флора. Обуваюсь, надеваю куртку, перепроверяю сообщения ещё раз. Цунами выходит в коридор. - У Данте - Мама переходит на шёпот. - Кое-кто появился. - Как это?! - Ахает бабуля Хати. - Правда? - Удивлённо спрашивает бабуля Флора. - Ого. - Подмечает папа. - Неожиданно. Накидываю рюкзак и Цунами мяукает мне на прощание. - Ага. Они учатся во одном классе в его новой школе. Он вечно хихикает, цветы покупает.. Всё мило так, хотя по ним и не скажешь, такие разные. - Она говорит довольным шёпотом. - Я спрашивала у этой подружки Данте, ну которой я косы плела, она же гаданием занимается.. И вот она их посмотрела картами, и сказала, что их ждёт самая настоящая- Выхожу на тёмную холодную улицу, что сегодня утром замело снегом. Любовь. Мной движет любовь. Я бы итак из дома ушёл, как и всегда, на напросился бы к Эмме на пьянку или пошёл бы сидеть один на мост, но сейчас любовь несёт меня сквозь холодный воздух бежать в сторону метро. Достаю телефон и на бегу пишу, выдувая изо рта клубы пара. "Жди. Какая станция?"