Слушай сердце

      Тем же вечером, по окончанию ужина, Белый за руку подводит Слепого к вожаку Третей. — Стервятник, — вместо приветствия говорит Слепой. — Окажи мне услугу, будь добр, приюти его на ночь. И дай ему что-то для ноги, иначе будет выть всю ночь.       Белый переводит голубые глаза на своего вожака с немым вопросом. «Откуда, блять?» Да, почти каждую ночь начинала нещадно болеть нога. Да, до такой степени, что он выл в подушку, а после чуть ли не ползком добирался до туалета, чтобы не разбудить кого. Да, он никому ничего не сказал, но откуда это знает Слепой?       Так, вернемся к вожакам. Они переглядывались, хотя, скоре всего, это Стервятник глядел и пытался что-то понять для себя, а Слепой бесцельно упер взгляд куда-то выше своего собеседника.       Стервятник перевел взгляд на Белого. Он смотрел долго, а потом улыбнулся кривой улыбкой. Белый смотрел прямо в глаза. На улыбку вожака третей он отреагировал тоже улыбкой, но не такой, как у Стервятника. Его улыбка была мягкой, легкой, оставляющей после себя теплоту. — С радостью, Слепой, — хрипло произносит Большая птица. — После ужина я жду тебя в третьей.

***

      Белый стучит в деревянную дверь с цифрой три. Раздается чей-то голос, разрешающий войти, и он входит.       На него смотрят птицы, они улыбаются и, кажется, рады его видеть. В Третьей темно, но воздух в ней очень сильно отличается от воздуха в любой другой части Дома. Везде, абсолютно во всех уголках комнаты стоят горшочки с растениями. В глубине стоит стремянка, а на ней, как на троне, восседает Папа птиц. Белый подходит ближе. — Ты в черном, — утверждает Стервятник. — Я бы не позволил себе прийти в белом. Даже если из-за этого пропадает смысл моей клички. Это неуважительно, — говорит Белый.       Желтые глаза впиваются в черную одежду. Белый знает, что это правильно. — Чайку? - спрашивает Стервятник. — Не откажусь.       Стервятник встает, топ-топ-топ, идет Большая птица… Стучит трость. И стучит сердце Белого. Ему кажется, что он упускает что-то из виду. Будь у него шерсть, то она наверняка бы встала дыбом.       Вожак третей протягивает ему небольшую чашечку. В ней налито что-то отдаленно похожее на чай. Белый ставит его на тумбочку, не уверенный в том, что хочет пробовать это. — Что с твоей ногой? — неожиданно спрашивает собеседник. Белый думает, подбирает слова. — У меня проблемы с костями, — говорит Белый. Он не очень хочет делиться своим прошлым. — Ясно… Впрочем, у меня есть мази с охлаждающим эффектом. Ты пей-пей чай, не просто так же лежит он.       Белый принюхался. Залпом осушил чашечку, единственный глоток и с ним во рту стало слишком сладко, слишком противно и ужасно хотелось пить. Вкус чая был где-то совсем далеко.       Глаза произвольно прикрывались, а мир ползал. Буквально. В ушах звенело, тошнота подступала к горлу. Взор скрыла черная пелена, а зрачки продолжали бегать. Неожиданно, он почувствовал под собой что-то мягкое. Сознание в конец отсоединилось от тела…

***

      Холодно. Парень открывает глаза, картинка проясняется и вместо цветных пятен он видит таверну, даже скорее забегаловку, в приглашенных тонах. Белый сидит внутри, у деревянной барной стойки. Кроме него - никого.       Он испуганно подпрыгивает на месте, встает и озирается. Выбегает из таверны - перед ним длинное шоссе, заправка, зеленый газон и несколько одиноких деревьев, растущих у дороги. Белый чувствует себя легко, непривычно и странно. Он осматривает себя и подмечает несколько тревожных фактов: 1. Из его головы весьма не прозаично торчат два белых заячьих уха, которые он ощущает так же ясно, как и любую другую конечность. 2. Некоторые участки его кожи, в частности руки, покрыты белым кожным покровом и шерстью. 3. Ногти удлинились, уплотнились и стали походить на когти.             И нога не болит. Постаравшись вспомнить, что было накануне, Белому припомнилось лицо Большого Папы. Пожалуй, именно в этот момент он услышал шорохи позади себя.       Белый обернулся. В тридцати метрах стоял получеловек-полуптица, которая надвигалась к нему. — Стервятник собственной персоной, — догадался Белый Заяц. Его собеседник сморщился, но вместо ответа сделал манящий к себе жест. И Заяц пошел за ним.       И, пожалуй, именно в этот момент земля вновь ушла из-под ног, а душа из тела.

***

             Белый просыпается на большой мягкой кровати. Он повернулся лицом к холодной стене, лбом уперся в нее. Вокруг было темно, значит еще ночь. Немного осмыслив сон, а может и не сон, Белый поднялся. Во рту сухо, будто песчаная буря пронеслась, хотелось пить. Он аккуратно встает, стараясь двигать бесшумно, но левая нога покрывается мурашками, а после наступают судороги. Белый закрывает глаза, потому что чувствует ужасную боль, притягивает ладонь к лицу и сильно кусает ее, чтобы не закричать.       Небольшой, но все же шум, разбудил какого-то птенца. Тот подорвался с места, подбегая к Белому со спины. — Папа, у тебя снова… — недоговорив, он понимает, что перед ним не Стервятник. Конечно, в такой темноте их было легко спутать: одинаково светлые волосы, тощая фигура и хрипы боли.       Неизвестный птенец подбегает к Стервятнику, почему-то уснувшему на столе. Тот медленно разлепляет глаза, но услышав лепет своего состайника, поднимает свою тушу. Он подходит к шкафчику, достает что-то жидкое и что-то в странной колбе, похожее на вонючие мази. И пахла она как вонючая мазь.       Стервятник поднимает черную штанину Белого, сворачивая ее на бедре. Бледная нога Белого покрыта цветными пятнами, светлыми волосками и шрамами. Он лишь на секунду смотрит на них, а потом быстрыми движениями наносит холодную мазь. Предлагает выпить что-то, что должно снять боль.       Белый пьет. И вновь падает в пустоту.       Только теперь эта пустота не растягивает руки для теплых объятий. Теперь эта пустота не ждет гостей, а Белый именно нежданный гость.