Капля краски в океане тириума

- Держись, еще совсем немного… Слова песни наполняли помещение гнетущей тоской. Тембр у Люси тягучий, как смола, но легкое дребезжание на высоких нотах выдавало, что у его обладательницы поврежден голосовой модуль. Мелодию это ничуть не портило. Наоборот, от ее исполнения у меня мурашки бегали по коже. - Борись, еще совсем немного… Пристроившись на ящике в самом углу, я старалась слиться с мебелью, потому что мое присутствие в комнате сейчас казалось крайне неуместным. К счастью, никто из машин не счел нужным обращать на меня внимание, включая Люси, сидевшую на коленях перед умирающим андроидом. - Молись, еще совсем немного… Кажется, они проводили какой-то обряд. Провожали в последний путь без страданий и боли, если таковой существовал у девиантов, обретших самосознание. И как выглядел бы их «иной мир»? Оцифрованные дома с зелеными лужайками, где андроиды играют в счастливые семьи, подражая своим хозяевам. Фонтаны в парках бьют тириумом, а вместо животных в клетках сидят голые особи, подозрительно смахивающие на живых людей. Я легонько тряхнула головой. Больше похоже на больную фантазию наркомана, помешенного на антиутопиях. - И все будет хорошо… Последние слова песни затихли в тишине, как и жизнь незнакомого мне андроида, чьи мертвые глаза закрылись навсегда. Люси сказала, что даже с имеющимся запасами имплантов его уже не спасти: слишком сильно был поврежден центральный процессор в черепной коробке. Единственное что она могла сделать - это оставаться рядом до самого конца. Даже машинам страшно умирать. Другие девианты, помогавшие в «клинике», как я мысленно охарактеризовала это место, вернулись к прежним делам. - Люси, как думаешь, где он сейчас? Мой вопрос повис в затхлом воздухе, пока женщина-андроид аккуратно оборачивала тело погибшего в черную пленку. - Он сам решит, какой пойдет дорогой, - сказала она спустя несколько секунд, любовно проведя рукой по остекленевшему лицу. – Гораздо важнее, что никто над ним теперь не властен. Меня больше не раздражали загадки, которыми Люси обожала снабжать каждое свое предложение, вводя в ступор даже некоторых андроидов. Таков был ее поведенческий код или характер, если выражаться человеческим языком. - Разве свобода стоит того, чтобы из-за нее умирать? Непроглядная чернота глаз впилась в мою сжавшуюся на ящике фигуру, пытаясь уловить что-то незримое. - Цену свободы лучше всего знает тот, кто сидит в клетке. Ладонь невольно сжала корпус телефона, спрятанного в кармане куртки, - мой единственный ключик от камеры, в которую я загнала себя по собственной глупости. Меня не держали взаперти, не морили голодом и даже не обделяли общением, но я до сих пор чувствовала себя пленницей, которую Маркус трепетно оберегал под своим крылом. - Ты могла бы помочь, Франческа, - сказала Люси, поднявшись на ноги с полупустой бутылкой тириума. – Некоторым из наших будет полезно увидеть, что не все люди хотят причинить им вред. После громкого события в Кэпитол-Парк на Иерихон потянулись девианты со всего города, внушительная часть которых каждодневно подвергалась насилию и издевательствам со стороны хозяев. Всем им требовалась помощь: залатать открытые раны, поменять импланты, напоить голубой кровью, что заряжала андроидов энергией не хуже лошадиной дозы адреналина. Насмотревшись на них издалека, я в очередной раз убеждалась, насколько человек несовершенен по сравнению со своим творением, которое могло функционировать даже с оторванной конечностью. - Ничего, если я откажусь? – спросила, неловко ерзая под изучающим взглядом женщины-андроида. – В первый день меня тут чуть банками не закидали. Не хочу, чтобы в панике кто-то случайно навредил мне или себе. Люси не стала спорить и выпустила меня из плена черных глаз, скрываясь за клеенчатой перегородкой. Я воспользовалась моментом, чтобы включить телефон, у которого в углу сверкнула красным разряженная батарея. Предупреждение о низком заряде сменилось уведомлением о пропущенном звонке. Десятках звонков, совершенных с номера Джека. Обрадовавшись тому, что снова смогу услышать его голос, я подорвалась с места, чтобы незаметно ускользнуть в свою каюту. Но стоило мне приблизиться к выходу, как в большом зале поднялся взволнованный гул голосов, который не предвещал ничего хорошего. Прямо перед моим носом выскочил взъерошенный Юки и выпалил единственное слово: - Началось!

***

Внимание! Экстренные новости! Сегодня в семнадцать часов вечера на Вудворд-авеню был совершен несанкционированный митинг, участниками которой являлись андроиды всемирно известной компании «Киберлайф». Портрет женщины с короткой стрижкой, освещающей события, сменился кадрами широкой улицы, по центру которой шествовали около сотни машин. Люди, державшиеся по краям от проезжей части, не осмеливались мешать процессии, когда их домашние помощники бросали пакеты с покупками и присоединялись к «Маршу свободы», как его торжественно ознаменовал диктор. А во главе процессии – самым первым из всех – стоял Маркус, который задавал ритм и выкрикивал новые лозунги, подхватываемые стройным хором голосов. По мнению специалистов из Университета AI, причиной странного поведения машин послужил массовый сбой в поведенческом коде, что могло быть результатом умышленной Крэкерской атаки. Очевидцы с места события, с которыми нам удалось связаться, утверждают, что андроиды не представляют угрозы, а их действия являются совершенно осознанными. Напоминаю, что данный случай не единственный, и всего сутки назад магазины сети «Киберлайф» были разграблены… Подкрепляя новости видеоматериалами, телеведущая пересказывала случившееся в башне «Стрэтфорд», где Маркус показал миру свое лицо без синтетической кожи и гордо заявил, что андроиды тоже имеют право на свободу. Не обошлось и без портретов двух полицейских, которых огласили национальными героями, ставшими жертвами безжалостных машин-убийц. Недовольный ропот прошелся по толпе девиантов. Сценарий новостей был составлен так, чтобы выставить андроидов в невыгодном свете, опуская события, которые бы говорили о мирных намерениях машин. Я и не надеялась на другой исход. Каналу платят за то, чтобы людям умело вливали в мозг информацию, выгодную высокопоставленным чинам, а для последних андроиды представляли слишком большую опасность. Меня интересовало только одно: как чертов лидер восстания собирается выбираться из западни. Наконец, телеведущая вернулась к репортажу, снятому с камеры вертолета, который прибыл зафиксировать свежие кадры с места событий. «Марш свободы» растянулся до площади, где девиантов задержали патрульные машины. Полицейских было слишком мало, поэтому им на выручку отправили гвардию специального назначения – обученных и тренированных солдат, которые выстроили баррикаду из щитов и наставили автоматы на безоружных андроидов. Боже, что я наделала… зачем я поддалась на уговоры Джоша склонить чашу весов в пользу мирной демонстрации? Это плохая, худшая из всех возможных идей. Девиантов сметут шквалом огня, если они не отступят… а Маркус не отступит никогда. С целью подавить несанкционированный митинг на место событий прибыл отряд вооруженных сил США. Мертвая тишина, нарушаемая лишь женским голосом диктора, сковала каждого андроида, находящегося в зале. По ту сторону экрана безвольными мешками падали тела, словно они были не более чем тренировочными мишенями для стрельбы. Но Маркус стоял. Все еще упрямо держал строй, который быстро редел под градом выстрелов из-за щитов военных. Машины не сопротивлялись и покорно принимали свою участь ради одной известной лишь им цели. - Бегите, - прошептала одними губами, - спасайтесь, глупые вы консервные банки. Судорожный вдох. Будучи не в силах оторваться от чудовищной сцены на экране, я впилась отросшими ногтями в собственную ладонь, потому что Маркус, каким-то чудом до сих пор не свалившийся от ранений, сделал шаг вперед. Как чертов мессия двинулся навстречу смерти ради спасения своего народа, пока его не сбил с ног мощный снаряд, выпущенный прямо в грудную клетку. Время замедлилось, будто вместе с падением Маркуса внутри меня оборвалось нечто очень важное. Не замечая всеобщее беспокойство в зале, я замутненным взглядом следила, как толпа девиантов рассыпалась по площади под аккомпанемент выстрелов, бросив своего лидера на произвол судьбы. Он был еще там – лежал на снегу, распластавшись нелепой звездочкой, – как вдруг ему на помощь пришел Саймон, который перехватил на себя внимание спецгвардии и отвоевал несколько драгоценных секунд ценой собственной жизни. Этого времени хватило, чтобы Маркуса подхватили под руки верные помощники и оттащили с линии огня в ближайший переулок. Прямой эфир закончился. Телеведущая вернулась к менее острым новостям. Сложно сказать, сколько времени я провела в оцепенении, отказываясь принимать тот факт, что Маркус, вероятнее всего, уже мертв. Из транса меня вывело аккуратное прикосновение чужой ладони. Согнав наваждение, я раскрыла кулак, угадывая на коже следы от ногтей, налившиеся кровью, и с трудом сделала глубокий вдох. - Франческа, - голос Люси сравним с некогда лиричной, но заржавелой пластинкой, - нам понадобится твоя помощь. В этот раз я не посмела отказаться.

***

Корабль принимал нескончаемых поток изувеченных андроидов. Подстреленные крупнокалиберным оружием конечности, оторванные разрывными снарядами пальцы, открытые раны с вывалившемся веером проводов, вымазанных голубой кровью. Последней было слишком много. Так много, что ржавый пол в помещениях, которые отдали для размещения больных, вскоре окрасился глубокой синевой. Чтобы не рехнуться окончательно, мой мозг включил защитные механизмы, отрицая всякую возможность, будто машины способны чувствовать боль. Но стоило хотя бы на секунду задуматься о том, что на их месте могли быть живые люди, а кровь – алого оттенка, как меня парализовывал страх. Слишком чудовищными казались раны на синтетических телах. - Держи крепче, - сказала своему пациенту, когда тот с трудом нашел бутылку в моей руке. Некогда смазливое лицо девианта было изувечено настолько, что от его глаз остались только дыры, в глубине которых искрились микросхемы и оголенные провода. Он не мог самостоятельно ориентироваться в пространстве, плохо слышал на одно ухо, но каким-то чудом еще продолжал функционировать. Сделав несколько небольших глотков с моей помощью, он спросил искаженным от помех голосом: - Скажи-ж-жите, я смогу когда-нибудь ви-идеть? Не в силах подобрать правильные слова, я замолчала. Черт, да яйцо всмятку выглядело лучше, чем его голова, разукрашенная голубыми подтеками. Легче было бы прикрутить новую. - Сможешь, приятель, - последовал бодрый ответ извне. С другой стороны от раненного приземлился андроид с чемоданом, отмеченным логотипом «Киберлайф». Внутри него я приметила набор инструментов и несколько пар глазных имплантов. - Тебе какой больше цвет нравится? Серый или зеленый? - Зе-зеленый… Нездоровое любопытство подтолкнуло меня обернуться на неподвижное тело, с которым до этого возился пришедший мне на помощь девиант. Того уже упаковывали, чтобы вынести из тесного помещения и освободить пространство для других пострадавших на очереди. - У него оказался поврежден артериальный насос, - тихо проговорил андроид, не отрываясь от нового пациента. – Организм отторгал тириум, а мы ничего не могли с этим поделать. Я прикрыла лицо руками, чтобы на секунду отключиться от происходящего вокруг кошмара. Меня не покидало чувство, будто я попала в дурацкий футуристический фильм про битву между человечеством и искусственным интеллектом, но по ошибке оказалась не на той стороне. Помогала говорящим ведроидам, против воли проникаясь к ним состраданием. Как глупо… я даже не понимала, способны ли они чувствовать боль. Вполне возможно, что их поведенческие коды запрограммированы с целью обеспечить выживание носителя любой ценой, а все эмоции, фразы и поступки – всего-навсего искусная имитация, выдуманная их создателями, чтобы максимально очеловечить андроидов. Я начинала забывать о том, что случайно могла угодить в эпицентр игры Элайджи Камски. Не случайно тот заперся в своем особняке, отказываясь давать какие-либо комментарии о происходящем в Детройте. Хаос, охвативший целый город, мог оказаться прихотью одного гения, преследовавшего собственные цели, и тогда все вокруг – хрипы раненных, восторженные лозунги, поцелуи в заброшенном здании – все это просто фальшивка. - Заносите его сюда! – послышался голос Люси. Андроиды-врачи заметно приободрились. Следуя их примеру, я приподнялась на ноги и, отодвинув клеенчатую шторку, выглянула в большой зал, где несколько машин тащили крупное тело в смежное помещение, огороженное от чужих глаз ящиками с припасами. Зная, что Люси не стала бы прятать у себя рядового девианта, я последовала за ними. - Ты понимаешь, что сегодня все мы могли погибнуть?! – послышались разгоряченные крики Норт, когда я приблизилась ко входу. – Твой пацифизм всех нас мог свести в могилу! - Зато мы показали им, что готовы стоять до последнего ради свободы, - противостоял ей Джош более прохладным тоном. - Мы показали, что слабы! Что нас может перебить один отряд, а мы даже не будем сопротивляться! Понимая, что перепалка между этими двоими может длиться до самой ночи, я отодвинула полог и вошла во внутрь, мгновенно отыскивая глазами Маркуса. Наверное, я сама себя накрутила. Насмотревшись на изувеченных андроидов, со страхом представляла в груди лидера повстанцев огромную дыру, сквозь которую торчат провода и фонтаном бьет голубая кровь. На самом же деле его рваная рана, которую умело латала Люси, едва превышала в обхвате мячик для пинг-понга. Для машины это был сущий пустяк. Хотя мое присутствие не могло остаться незамеченным, Джош и Норт были слишком поглощены спором, чтобы отвлекаться. Тем сильнее было удивление андроидов, когда девчонка оборвала их препирательства излишне грубой фразой: - Проваливайте отсюда. Твердость моих намерений подкрепил раскаленный металлический прут, который я выхватила за холодный конец из бочки, где разгоралось пламя. Даже сидящий на кушетке Маркус оторвал от пола тяжелый взгляд. - Пойдемте, - Люси первая прервала молчание, длившееся слишком долго. - Не стоит тратить время на пустые ссоры, когда у нас так много работы впереди. Никто не посмел воспротивиться ее словам. Машины покинули помещение один за другим, бросая на меня настороженные взгляды, будто я могла причинить их лидеру вред. Какая глупость. Хотя признаюсь, что подобные мысли появлялись в моей голове. Они разрывали мозг на две части, то требуя огреть железкой глупого девианта по башке, то броситься ему на шею и сжать в крепких объятиях. - Фрэнни, давай не сейчас… - Придурок несчастный, - с жаром перебила я Маркуса. – Как ты собирался спасать свой народ, если бы погиб? Твое восстание машин погасили бы за два дня. Хуже только Норт, которая бы пошла войной на людей и подорвала целый город ради мести. - …и ты бы никогда не раздобыла доказательства того, что твой брат виновен в смерти Карла, - с ожесточением закончил он вместо меня. Напряжение сковало каждую клеточку тела так сильно, что металлический прут в ладони задрожал, норовя вот-вот полететь в причину моей злости. Потому что чертов андроид снова был прав. - Да, я бы тоже пострадала, - выплюнула дерзко, после чего с вызовом вздернула подбородок. – Приятно, наверное, осознавать, как много жизней зависит от тебя? - Фрэнни, хватит. Просто прекрати. Следы усталости на мужском лице неотличимы от человеческих. Въевшиеся хмурые морщины, остатки грязи, размазанной вдоль линии скулы, глубокая царапина от пули на плече, из которой до сих пор сочился тириум, и светлые шрамы на торсе, что были едва различимы в тусклом свете от огня. Сейчас полуголый, сгорбившийся андроид выглядел слишком изможденным, чтобы нападать на нее с упреками. Я могла сломать Маркуса. И эта мысль показалась мне ужасающей. - Я не хотел, чтобы кто-то пострадал… особенно Саймон, - признался девиант, опустив взгляд в пол. – Надо было идти одному. Надо было продумать запасной план отступления… Выбросив железку обратно в бак, я приблизилась к андроиду и присела на кушетку рядом с ним, чтобы осторожно коснуться его холодного предплечья. Тот даже не взглянул на меня; уставился на испачканные ладони, словно мог прочесть в ломанных линиях ответы на мучавшие его вопросы. - Прости меня, Маркус. Прости, пожалуйста, - мой голос надломился и скатился до полушепота. Я приобняла девианта сзади, чтобы обогреть и защитить от собственных демонов. – Просто… когда ты пошел один навстречу военным, я так испугалась. Мне кажется, я никогда в жизни так ни за кого не боялась. Что-то мокрое скатилось по смуглой коже. Я шмыгнула носом и оторвала щеку от мужского плеча, чтобы утереть непрошенные слезы. Кажется, компания андроидов сделала меня слишком сентиментальной. - Доказательства тут не причем, - призналась я, прижавшись к Маркусу всем телом. – На секунду я представила, что тебя больше нет, что я снова совсем одна в этом дурацком городе, и мне стало так страшно. Никакого притворства. Я говорила искренне, выплескивая все страхи, что копились в сердце с тех пор, как мой самолет совершил посадку в аэропорте Детройта. Мое душевное спокойствие давно помахало ручкой и первым же рейсом упорхало обратно в Торонто в квартиру на 32 этаже - обратно к Джеку. Проблема в том, что Джека сейчас здесь не было. Знакомая ладонь нашла мою кисть, ободряюще сжав заледеневшие пальцы. Андроид все еще не смотрел на меня, но его кожа становилась теплее, растапливая ледяную стену, которую я выстроила после сцены в заброшенном доме. - Я буду рядом столько, сколько смогу, обещаю. Слова Маркуса наполнили меня горячей благодарностью, которую невозможно было выразить вслух. Самое большее, что я могла сейчас для него сделать, - это помочь девианту на время оставить проблемы, которые поджидали его за стенами нашего хрупкого прибежища, и отдохнуть в объятиях той, что устала отрицать очевидное.

***

Раздавшийся по помещению грохот привлек взгляды машин, оказавшихся поблизости. Смахнув с лица прядь волос, я с сожалением уставилась на рассыпавшиеся по полу импланты, микросхемы и вырезанные провода, которые больше не представляли для андроидов пользы и отправлялись на свалку. За сегодняшний вечер это был далеко не первый ящик. Пока я пыталась сгрести мусор в одну кучу, ко мне подбежал Юки, чтобы помочь управиться в четыре руки. Отсутствие нескольких пальцев не помешало ему быстренько собрать остатки запчастей и закинуть их обратно в короб. - Спасибо, Юки, но это было не обязательно, - скомканно поблагодарила мальчика, искоса поглядывая на девиантов, которых привлек шум. - Иерихонцы и так считают меня бездельницей. Еще решат, что я пользуюсь твоей добротой. - Не правда! – воскликнул он вполголоса, чтобы никто не услышал наш разговор. – Остальные очень злились на злых дядек в униформе, которые стреляли в наших, но про тебя никто ничего плохого не говорил. Я выразительно посмотрела на андроида, показывая тем самым, что нисколько ему не верю. - Ну ладно, - сдался он, театрально закатывая глаза к потолку. - Может Норт и говорила что-то, но разве тебе есть до нее дело? Она вечно на всех злится. На губах невольно выступила добрая усмешка. Чем больше мы с Юки общались, тем сильнее он становился похож на нормального ребенка. - Ты хорошая, Фрэнни, - неожиданно сказал юный андроид. – Намного лучше других людей, которых я встречал. Пресловутое «спасибо» застряло у меня поперек горла. Пусть умом я понимала, что мальчик передо мной – всего лишь машина, которая имитирует поведение ребенка, но другая часть меня не хотела его обманывать. Поведенческий код сделал его слишком наивным, чтобы различать жестокость, лицемерие и корысть, заложенные в человеческую природу. - Ошибаешься, Юки. Просто ты встречал слишком плохих людей. Люси прервала наш разговор, окликнув меня по имени. Взмахом руки она подозвала рослого девианта и распорядилась, чтобы он донес упавший ящик с запчастями, а меня отправила отдыхать. Спорить я не стала, потому что ужасно вымоталась за день. После дня, наполненного страхами и нескончаемой работой, мне хотелось только одного: прийти в свою каюту и рухнуть на кровать, забывшись беспробудным сном. В отличие от андроидов, мой энергоресурс был сильно ограничен. Ватные ноги с трудом волочились по полу, пока я брела по темным коридорам корабля, придерживаясь рукой за стены. Дело было не столько в усталости, сколько в скудном освещении аварийных огней под потолком. Я уже не боялась заблудиться в лабиринтах Иерихона, но без фонарика то и дело запиналась о трубы и железки, разбросанные по коридору, будто ловушки для неуклюжих людишек вроде меня. Наконец, впереди показалась накарябанная большим шрифтом надпись rA9 – знак о том, что через пару дверей покажется выбранная мною каюта с теплыми одеялами и ужином быстрого приготовления. Раз мое пребывание на корабле затянулось на неопределенный срок, то стоило бы поразмыслить над тем, как сделать свое убежище немного уютнее. Наверное, Люси не будет против, если я попрошу из общих запасов кое-какие вещи, чтобы навести в каюте порядок. Подмести пыль, повесить парочку плакатов, поставить обогреватель, принести нормальный матрас, выкрасть из большой залы рабочий ноутбук, чтобы в свободное время развлекать себя просмотром фильмов, - и моя жизнь на Иерихоне стала бы чуточку лучше. Конечно, нужно было как-то еще решить вопрос гигиены и попросить Джоша доставлять мне еду, от которой не схлопнется мой желудок. Сейчас я даже немного завидовала девиантам, которым человеческие потребности были чужды. До каюты оставались считанные шаги. Я потянулась к дверной ручке, как вдруг телефон, позабытый в глубоком кармане моей новой куртки, начал громко вибрировать. На экране высветился до боли знакомый номер. - Джек? – с содроганием назвала любимого по имени. - Фрэн, это ты?! – мужской голос по другую сторону не скрывал искреннего беспокойства. – Боже, только не молчи, умоляю тебя. - Да, Джек, это я. Второй раз за день я ощутила, как глаза обожгли соленые слезы, а в носу засвербело от горечи. Схватившись пальцами за переносицу, чтобы унять истерику и не дать чувствам одолеть верх в такой ответственный момент, я крепко зажмурилась и прочистила горло. Сейчас, когда разряженный телефон в любой момент мог отключиться, необходимо было изъясняться четко и по делу. - Что с тобой? Ты в порядке? – беспорядочно сыпались вопросы. – Фрэнни, милая, скажи мне, где ты, и я сейчас же заберу тебя. - Как? – удивилась я. - Ты в Детройте? - Прилетел сегодня днем. – Мужчина сделал непродолжительную паузу и с нотками сочувствия в голосе признался: – Адвокат твоего отца позвонил мне и рассказал, во что тебя втянули. Мне жаль, что все так вышло. Не зная, куда деть руки, я нервно зачесала пятерней непослушные волосы, свисающие на лицо, и прислонилась спиной к стене в коридоре. - Постой, Джек, - попросила мужчину, пытаясь избавиться от тревожного предчувствия. - Что именно тебе рассказал мистер Салливан? - Что тебя похитили, что ты в опасности из-за наследства, - в его тоне послышались нетерпеливые нотки. - Фрэнни, не глупи. Просто скажи, где ты находишься. Мы поможем тебе. - «Мы»? О ком ты говоришь? Я оттолкнулась от стены, чтобы пройтись вдоль коридора и скинуть навязчивое напряжение, которое нарастало в грудной клетке. Мужчина вел себя странно. Да, он беспокоился, возможно, даже был на нервах, но его поведение имело слишком мало общего с невозмутимым характером моего Джека из Канады. Словно он… говорил чужими заготовленными фразами. - Скажи мне правду, иначе я сейчас же сброшу звонок, - потребовала я, когда молчание несколько затянулось. По другую сторону раздался тяжелый вздох. - Я в полицейском участке. Только, пожалуйста, не вешай трубку, - поспешно прибавил он. - Я знаю, что ты не хотела причинять вред своему брату. Мы как-нибудь уладим это дело, поверь мне. - Что ты такое несешь?! Какой еще к чертовой матери «вред»? – от волнения и злости мой голос сорвался и задребезжал. – Джек, это он напал на меня! Я защищалась! - Я знаю, милая, просто выслушай… Мужчина пытался успокоить меня, вываливал пачками клишированные фразы о светлом будущем, о том, что наша история обязательно закончится хорошо, стоит мне выдать свое местоположение. Все стало предельно ясно, когда, поспешно сбросив вызов, я разгадала истинную причину, почему Джек так долго удерживал меня на линии. На последних секундах сквозь динамики телефона просочилась короткая фраза «Мы их засекли».