Teacher's gold butterfly

POV: Ёимия

      Это было так просто, что даже смешно… Я разработала идеальный план: всучить Скарамучче афродизиак и внушить ему мысль о том, что Люмин до сих пор его любит, и этот напиток просто подтолкнет её к действиям. Убедить его, что это вещество не сработает, если у Люмин нет чувств к нему. Но правда в том, что если афродизиак подсыпать в алкоголь, Люмин не то что поедет головой, она вскоре просто не сможет сопротивляться Скарамучче. А дальше весь этот спектакль увидит Чайльд и… победа! Скандальное расставание, и Чайльд будет моим!       Я четко представляла, как Скарамучча, с его напыщенным самолюбием, начнет разыгрывать свою роль. Я знала, что он обязательно поверит в эффективность афродизиака, ведь никому не хотелось бы считать свои чувства не взаимными. А Люмин, ничего не подозревая, выпьет предложенный ей алкоголь. Ее сопротивление ослабнет, запутанный разум начнет блуждать в тумане, и вот оно – ключевой момент наступает.       Тарталья вошёл в клуб, его глаза обшарили всё помещение в поиске Люмин, а затем остановились на мне, и он нахмурился.       — Ёимия, что ты тут делаешь? — строго спросил он.       — А что, молодая девушка не может отдохнуть в клубе? — игриво поведя плечом, спросила я, а затем как бы невзначай добавила: — Я тут твою Люмин видела. Вы что, расстались? А то она тут со своим бывшим обжималась, а теперь они в комнате для уединения.       — Что?! — рявкнул Чайльд и бросился вперёд, расталкивая людей на своём пути. Его шаги были быстрыми и решительными, он явно не собирался терять ни секунды.       Я осталась в стороне, наблюдая за его стремительным движением сквозь толпу. Моя улыбка стала шире, когда я увидела, как его пламя ревности разгорается всё сильнее. Разумеется, мне было интересно, как будут развиваться события дальше.       В это время музыка в клубе становилась всё громче, люди кружились в танце, их смех и разговоры смешивались в один непрекращающийся гул. Я сделала глоток своего коктейля и продолжила смотреть, как острое чувство собственничества разрывало его изнутри.       Когда Тарталья исчез из виду, я решила проследовать за ним и найти то самое место, где, по моим словам, находилась Люмин. Смешавшись с толпой, я не спеша пошла по направлению к красной двери с надписью "Комната для уединения". Кто знает, что там произойдёт? Возможно, мои слова вскружили ему голову настолько, что он не будет видеть ничего, кроме ярости.       Я остановилась возле двери, из которой доносились громкие голоса ругани. Это была идеальная сцена для того, чтобы наблюдать драму, которую я сама же и создала. Сейчас вся правда всплывёт на поверхность, и будет ли это правдой вообще — не имело значения. Главное, что шоу должно продолжаться.       — Ты что ей подсыпал?! — услышала я сквозь дверь.       А дальше весь мой план начал рушиться. Скарамучча, вместо того чтобы сыграть свою роль, трусливо выдал меня, сказав, что это я дала напиток с афродизиаком. Чёрт, пора сваливать!       Я отступила на полшага, сдерживая дыхание, чувствуя, как кровь прилила к лицу. Ситуация выходила из-под контроля слишком быстро. Сквозь тонкие деревянные панели я слышала, как бушевали страсти, и как мой тщательно продуманный сценарий таял на глазах.       — Сочетания с алкоголем может вызвать кучу побочных эффектов и серьёзные проблемы со здоровьем, — расслышала я сквозь дверь.        Сердце глухо застучало в груди, проникая эхом в каждую клеточку тела. Лучше бы так и было, пусть у этой Люмин возникнут такие проблемы со здоровьем, что она умрёт. Тогда Чайльд будет моим, если моей соперницы не станет! Мысленно я уже видела, как она корчится в боли, не способная произнести ни слова. Моя ненависть к ней и желание быть с ним любым путём превратилось в навязчивую идею, которая угрожала поглотить меня целиком.       Если бы только это произошло. Я бы совершила всё ради его счастья, даже устраняла бы все преграды, любила бы больше жизни, и он бы любил меня тоже. Что за сказка? Пусть в одно мгновение жизнь Люмин остановится, и я стану единственной в сердце Чайльда!       Услышав тяжелые шаги за дверью, я отпрянула в сторону, прячась за углом. Замерла, скользнув взглядом по тускло освещенному коридору, стараясь не выдать себя ни звуком, ни движением.       В ту самую секунду дверь распахнулась, и из комнаты вышел Тарталья. Он нес на руках обессилевшую Люмин. Ее волосы разметались по плечам, бледное лицо казалось почти безжизненным. Чайльд смотрел на нее с такой тревогой в глазах, что становилось тошно. В тот момент я почувствовала, как злость и зависть начали разъедать мою душу.       Тарталья, не замечая моего присутствия, шагнул вперёд, как будто я была не более чем тенью. Его шаги тяжело звучали в тишине коридора, каждое движение казалось пропитано желанием защитить Люмин, спасти любой ценой. Я смотрела вслед, чувствуя, как внутри поднимается горькая волна одиночества, обиды и ненависти. Почему она?! Чем она лучше меня?!       Я стиснула зубы и в тот момент, когда они скрылись в уборной, выскочила прочь, не в силах больше наблюдать за этими голубками. Пусть сегодня мой план провалился, пусть сегодня я проиграла. Но знай, Люмин: Ёимия ещё вернется!

***

POV: Сахароза

      Признаю, в клуб я опоздала: Каори никак не могла уснуть, и мы с бабушкой вдвоем кое-как её уложили. Но когда я наконец пришла, Люмин, моей подруги, не было, а её телефон не отвечал. Не могла же она так быстро уйти?       Я оглядела зал, надеясь увидеть её светлые волосы и улыбку среди танцующих людей, но клуб был переполнен, и разглядеть кого-то конкретного было почти невозможно. Музыка гремела, звуки басов пробирались сквозь лёгкие и отзывались в ритме моего собственного сердца. Я решила подойти к бару, чтобы спросить бармена, не видел ли он Люмин.       — Извините, не подскажете, видели ли вы здесь девушку-блондинку с золотыми глазами? — спросила я у бармена, надеясь, что он обратит внимание на мой вопрос.       — К сожалению, нет, — ответил он, не отрываясь от своих обязанностей, — здесь столько народу, сложно кого-то запомнить. Может зайдёт попозже?       Разочарованно я направилась к одному из пустых столиков в углу зала, надеясь, что Люмин всё-таки найдётся. Я не потеряла надежды — может быть, она просто вышла на улицу подышать свежим воздухом или поговорить с кем-то без шума клуба. Я решила немного подождать, погружённая в свои мысли и теряя счёт времени.       И вдруг на входе в клуб я увидела знакомое лицо, от которого сердце ушло в пятки. Это был он... Альбедо, отец моей дочери… тот, кто бросил меня, узнав о моей беременности. От одного взгляда на него словно открылись старые раны, и я прикусила губу.       Воспоминания нахлынули, как волны в бурю, захлёстывая своей неумолимой силой. В тот день, когда его мать прогнала меня, я плакала до изнеможения, но потом стала сильнее ради нашей дочери. Я построила жизнь, которая казалась мне самостоятельной и независимой, но встреча с ним разрушила этот хрупкий фасад.       Он выглядел точно так же, как я его помнила: тот же уверенный взгляд, тот же строго очерченный подбородок. Казалось, что ни времени, ни расстояния между нами не существовало — он был ненавязчиво красив и непростительно равнодушен, словно вся наша история была просто очередной главой в его жизни, которая не стоила даже полстраницы.       Мои руки начали дрожать, и я нервно заправила прядь волос за ухо. Я могла бы уйти, скрыться в толпе, как когда-то он исчез из моей жизни, но внезапное чувство несправедливости удержало меня на месте. Он увидел меня, и я заметила, как его взгляд изменился. На мгновение мне показалось, что он испытал колебание, словно был ошарашен встречей с девушкой из прошлого.       Я не знала, чего ожидать от него — извинений, гнева или равнодушия. Но одно я знала точно: я уже не та девушка, которая позволит своей или чьей-то другой боли разрушить её дальнейшую жизнь.       Я встала и хотела уйти из клуба, стараясь не смотреть на Альбедо, но всё же проиграла сама себе. Поднимаю взгляд, остановившись прямо перед ним, и не могу оторвать глаз. Не потому, что он красивый, а потому, что у моей дочери такие же аквамариновые необычные глаза, как у него. Каждый раз, глядя на свою малышку, я вспоминала его...       Сердце сжималось от боли и сожаления. Прошлое наваливается на меня с такой силой, что я на мгновение теряю связь с реальностью. Воспоминания обрушиваются водопадом: первый наш взгляд, первый поцелуй, обещания, которые он дал мне, и тот роковой день, когда он просто исчез, оставив меня в одиночестве со всеми этими воспоминаниями.       Каори — единственное светлое воспоминание о тех временах. Каждый раз, глядя в её глаза, я видела часть его. Она улыбалась, смеялась, и хотя в её характере было много от меня, её аквамариновые глаза выдавали в ней его дочь. Я не могла забыть, не могла отпустить это прошлое.       – Вау... — срывается с губ Альбедо.       Серьезно? После всего, что между нами произошло, он может сказать только «вау» и стоять, открыв рот, словно статуя?!       — Сахароза! — моё имя, произнесенное им, было как нож в сердце. — Ты вообще не изменилась, все такая же милая, – неожиданно произнёс Альбедо и, сделав шаг вперед, сгреб меня своими ручищами в объятия.       Меньше всего на свете я собиралась с ним обниматься или как-то ещё физически контактировать. Надо было просто уйти. Ноги словно приросли к месту, а сердце стучало так громко, что казалось, он должен был это слышать.       В голове мелькали мысли одна за одной: бежать, сказать хоть что-то, разорвать это молчание. Но голос предательски не слушался, а ноги словно приросли к земле.       – Отпусти меня, – сипло выдавила из себя я, пытаясь выбраться из его рук.       – Не удержался, извини, – виновато улыбнулся Альбедо, потирая затылок.       — Пока! — резко выпаливаю я и срываюсь с места, выбегая из клуба. Да простит меня Люмин за мой побег, но я не могу оставаться там, зная, что Альбедо тоже тусуется в этом клубе.       На улице я еще раз попробовала набрать Люмин, и в этот раз она ответила. Хотя, как оказалось в следующую секунду, ответил мужской голос.       — Привет, ты же Сахароза, да? Люмин стало плохо, и я увез её из клуба.       Признаться, я совершенно не ожидала услышать чужой голос вместо звонкого, весёлого голоса Люмин. Нежданный холод прошёлся по спине, и сердце замерло на мгновение. Я с силой стиснула телефон, стараясь не позволить панике захватить меня целиком.       — Кто это? — осторожно спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно.       — Меня зовут Чайльд, — представился незнакомец. — Я её брат, не беспокойся. Ей уже лучше, но всё ещё надо немного отдохнуть. Она позвонит тебе, когда придет в себя.       Я почувствовала, как напряжение в мышцах немного ослабевает. Если с Люмин всё хорошо и она в надежных руках, то я могу вернуться домой. Субботний вечер не удался...

***

POV: Люмин

      Я проснулась, чувствуя себя так, как будто всю ночь работала. Голова гудела, а тело протестовало против малейшего движения. Слабый солнечный свет просачивался сквозь щели занавесок, создавая мягкие тени на стенах. Перед глазами плыли образы странных снов, но реальность постепенно брала верх.       Ощущая тепло рядом с собой, я медленно повернула голову и, моргнув несколько раз, попыталась сфокусироваться. Мгновение спустя меня охватил холодный ужас. В нескольких сантиметрах от меня лежал Тарталья, глубокий спокойный сон которого нарушил лишь внезапный вскрик.       — Ты… ты… ты что делаешь в моей кровати?! — выкрикнула я обвинительно, вскакивая из постели с почти паническим выражением на лице. Сердце стучало бешено, а в голове царил полный хаос.       Тарталья медленно открыл глаза, будто не вполне желая покидать мир сновидений, но мой крик принес его в настоящую реальность быстрее, чем он мог бы себе пожелать. Он слегка приподнялся, опираясь на локти, и вдруг на его лице появилась улыбка, полная сарказма и лёгкой насмешки.       — Ошибаешься, — хмыкнул он, обводя взглядом комнату. — Это ты в моей кровати.       Я замерла, чувствуя, как кровь приливает к моему лицу. Внимательно осмотрев комнату, я осознала, что она действительно не моя: мебель, стены, атмосфера — всё говорило о том, что я нахожусь в чужом месте. Стараясь восстановить хоть какие-то воспоминания, я безуспешно перебирала в уме события вчерашнего дня.       — Что… как я здесь оказалась? — спросила я, чувствуя, как паника постепенно уступает место недоумению и смятению.       Тарталья лениво потянулся, глядя на меня с хитринкой в глазах.       — Об этом стоило подумать ещё вчера, — сказал он, снова растягиваясь на кровати, и добавил с таинственной улыбкой: — Но, похоже, вчера тебе было не до вопросов.       Эти слова прозвучали как удар грома. Воспоминания начали медленно всплывать в сознании, формируя мозаичную картину вчерашнего вечера: клуб, смутные разговоры, туманное ощущение, что ускользает из памяти. Но чем больше я пыталась вспомнить, тем более ускользающими становились эти образы.       — Надеюсь, я ничего глупого не сделала… — пробормотала я, чувствуя нарастающий стыд и смущение.       — Надейся, но глупостей ты наделала много. И кто тебя выручил? Конечно, я. Будь благодарна.              — И что же я сделала?! — с презрением косясь на улыбку, скользнувшую по лицу Тартальи, спросила я.       Его глаза сузились с увлечённым злорадством, как будто он ждал этого момента, чтобы наслаждаться каждой мелочной деталью.       — Напилась в стельку, чуть не переспала с бывшим, когда мы приехали домой, ты не понимала, где находишься и просила меня отвести тебя домой. Потом начала приставать ко мне, сказала, что тебе жарко и пыталась раздеться. При попытке успокоить тебя я был послан тобой в пешее эротическое, а затем ты пошла прямо в стену, врезавшись в неё лбом, и упала. После этого я перенёс тебя в свою спальню, поскольку твоя была закрыта. Не знал, кстати, что ты закрываешься.       Мои щеки горели от услышанного. Ощущение стыда стало почти невыносимым. Я едва могла взглянуть ему в глаза.       — Что ж, спасибо за заботу, — пробормотала я, стараясь скрыть своё смятение под маской сарказма. Я не могла поверить, что это действительно произошло.       Тарталья только пожал плечами, его ухмылка не ослабевала.       — Это было весело.       — Как ты вообще можешь смеяться над этим?! — я бросила на него гневный взгляд, надеясь, что это каким-то магическим образом сотрёт его самодовольство.       — Люблю хорошие истории, — ухмыльнулся он. — Но теперь тебе придется побыть серьезной. Сегодня свадьба наших родителей, помнишь? Церемония через два часа, нам лучше начать собираться.       — Хорошо. Но, я надеюсь, что у нас этой ночью ничего...       — Нет, — категорично отрезал Тарталья. — Мечтай.       — Да с чего ты решил, что я мечтаю об этом? — мгновенно вспыхнула я и зарядила Чайльду удар в плечо. — Я пошла собираться, а то еще опоздаем из-за тебя!       Мы с Чайльдом приехали на свадьбу за десять минут до начала, из-за чего я получила холодный взгляд отца, но постаралась не реагировать на это. Вместо этого я разглядела в толпе Барбару и решительно направилась к ней, чтобы поздороваться и немного посплетничать. Барбара стояла в окружении группы гостей, как всегда, притягивая внимание своими яркими улыбками и задорным смехом. Она заметила меня и радостно помахала рукой.       — Ты всегда опаздываешь, — пошутила Барбара, когда я подошла ближе. Она обняла меня тепло, и я сразу почувствовала себя немного лучше.       — Пробки, — оправдывалась я, пожав плечами. — Как всегда, и Чайльд никак не мог справиться с галстуком.       — Чайльд? – вопросительно повторила Барбара и перевела взгляд на моего спутника.       — А, ты же еще не знакома, какая семейка к нам присоединяется? У невесты трое детей, ты знала?       — Знала, но не видела. Так Чайльд – сын Эмилии? — догадалась Барбара.       — Может, давайте я сам представлюсь, чем вы будете гадать? — устало вздохнул Тарталья. — Меня зовут Чайльд Тарталья, после свадьбы я стану сводным братом Люмин.       — Очень приятно познакомиться, — с теплой улыбкой кивнула она. — Меня зовут Барбара, я двоюродная сестра Люмин. Получается, ты будешь моим сводным двоюродным братом? Круто!       — А где Венти? — поинтересовалась я, вытягивая шею в поисках молодого человека моей сестры.       Венти уже стоял с рюмкой и болтал с другими мужчинами. Мы с Барбарой переглянулись и синхронно скрестили руки на груди, нахмурившись. Барбара подошла к своему возлюбленному, схватила его за рукав так резко, что он чуть не выронил рюмку, и с недовольным выражением лица притащила его в их небольшую компанию.       — Венти, как тебе не стыдно?! — начала отчитывать Барбара. — Церемония обручения еще не началась, а ты уже пьешь!       Венти улыбнулся своей фирменной беззаботной улыбкой, но в глазах мелькнуло смущение.       — Моя дорогая Барбара, — начал он, пробуя смягчить ситуацию, — я просто поддерживал компанию гостей, ведь это так важно!       Барбара прищурилась, не удовлетворенная таким оправданием.       — Поддерживать компанию можно было бы и без алкоголя, — её взгляд смягчился, но нотки строгости все равно оставались. — Пожалуйста, не порть все заранее! Ты обещал мне вести себя прилично!       — Ты между прочим пропустил знакомство со своим будущим родственником, — с усмешкой сказала я и оглянулась. Чайльда рядом со мной уже не было. Ну и пусть.       — Да, Люмин сейчас познакомила меня с Чайльдом Тартальей, он станет её сводным братом, — лучезарно добавила Барбара.       — С Чайльдом, говоришь? — задумчиво переспросил Венти, а затем его серьезный взгляд устремился на меня. — Люмин, можно тебя на минуточку?              Я напряглась, но всё же последовала за Венти. Мы отошли на небольшое расстояние от нашей группы, и он остановился недалеко от входа.       — Люмин, это же просто совпадение в именах? Твоего преподавателя, с которым ты хотела замутить из-за спора, тоже звали Чайльд... И нашего нового родственника тоже зовут Чайльд...       — Венти, это так сложно, но нет... Это не совпадение. Тот преподаватель, о котором я тебе рассказывала и есть мой будущий сводный брат.       Венти сглотнул, его глаза расширились от удивления. Каждое предложение, каждое слово, казалось, накатывались на него волной осознания.       — Я надеюсь, ты понимаешь, что с того момента, как вы станете сводным братом и сестрой, твой спор с той девушкой насчет того, кто быстрее завоюет Чайльда, лучше забыть? Вы будете не кровными родственниками — да, но такие отношения осуждаются обществом, даже если это будет из-за спора! Да и что скажет твой отец, если узнает, что у тебя что-то было с твоим сводным братом? — серьезно говорил мне Венти, хмурясь.       — Венти, я все прекрасно понимаю. Тот спор — уже старая история, меня он не интересует. Так что, конечно, у нас не будет никаких романтических отношений с Чайльдом, — уверенно говорила я, хотя в глубине души этой уверенности не было.       Венти внимательно смотрел мне в глаза, стараясь уловить мельчайшие признаки неискренности. Его лицо оставалось непроницаемым, но я чувствовала, как напряжение между нами росло с каждой секундой.       — Хорошо, если ты так скажешь, — заметил он, наконец смягчившись. — Надеюсь, это не просто слова. Ради твоего же блага, Люмин.       Я кивнула, стараясь сохранить холодную маску на лице, хотя внутри бушевал целый ураган эмоций. В глубине души я знала, что Венти прав, но что-то во мне сопротивлялось его словам. Я запустила пальцы в волосы, стараясь навести порядок в мыслях и эмоциях. Кто бы мог подумать, что один день может так изменить всю мою жизнь?       — Ладно, все будет хорошо, — пробормотала я, будто убеждая себя больше, чем его. Венти кивнул и ушел, оставив меня наедине с моими мыслями.       Чайльд вызывал во мне спектр эмоций. С одной стороны, я убеждала себя, что ничего не чувствую к нему, с другой стороны, я не могла не признать, что он красавчик, будто сошедший с обложки журнала. Его очаровательная улыбка могла заставить сердце дрогнуть у любой девушки, в том числе и у меня, а его глубокие синие глаза словно заглядывали в самую душу... А его татуировка, его привлекательное подкаченное тело... Но ничего мне не мешает любоваться им, верно? Даже если он станет моим братом. В конце концов, ничего предосудительного в этом нет. Но хочу ли я просто любоваться им, наблюдая, как эту красоту забирает какая-то другая девушка? Мысли снова и снова возвращались ко вчерашнему вечеру и сегодняшнему утру. Я помню, как он вчера меня нес на руках, как аккуратно и нежно прижимал к груди, и одного этого достаточно, чтобы мое сердце в блаженстве трепыхало. А сегодня... Я очнулась у него в кровати, он нарушил правило неприкосновенности наших комнат, пойдя на уступки ради меня...       Я встряхнула головой, пытаясь прогнать неугодные мысли. В конце концов, уже ничего не изменить. Сегодня наши родители заключат брачный союз, и уже ничего не будет так, как прежде. Венти прав. Даже если мы не родные, наши отношения, если бы они были, осуждались бы всеми. Я не хочу позорить отца, он и так недоволен мною. Лучше постараюсь держаться на расстоянии с Чайльдом и не давать своим гормонам взять верх над разумом.       Церемония прошла, как и полагается. Свадебная торжественная музыка плавно обволакивала зал, наполняя его особенным очарованием. Невеста выглядела безукоризненно в своем изысканном платье, которое словно было создано специально для неё. Каждый шлейф, каждая линия подчёркивали её природную грацию и привлекательность. Но самый неожиданный момент был всё же не связан с её нарядом.       Мой отец, известный своей жестокой дисциплиной и хладнокровным отношением ко всему, что его окружало, неожиданно улыбнулся Эмилии. Этот жест, такой необычный и странный, выбил меня из колеи. Мне так и хотелось сказать: да ладно, ты умеешь улыбаться?! Ведь я, его родная дочь, ни разу не видела на его лице эту теплую и искреннюю улыбку. Всю свою жизнь я стремилась завоевать его одобрение, надеялась когда-нибудь увидеть хоть проблеск гордости или нежности в его глазах, но вместо этого встречала лишь холод и отчуждение. А тут, в этот торжественный момент, он вдруг открыл свою душу другой женщине, показывая то, чего мне никогда не удалось от него получить.       Покусывая губы, я смотрела на моего улыбающегося отца и Эмилию, чувствуя как смешивались радость за него и горечь собственных разочарований. Платье невесты переливалось в свете хрустальной люстры, отец крепко держал её за руку, и это простое, но сильное движение говорило о многом. Возможно, эта новая глава его жизни принесёт ему то, что он так долго скрывал в своих чувствах, и, я надеюсь, что однажды он решит поделиться этим светом и со мной...       Вечером, конечно, был торжественный ужин в ресторане с тамадой и конкурсами. Я подошла к молодоженам и вручила им подарок. Эмилия расплылась в улыбке, а мой отец лишь сдержанно кивнул. Ничего нового…       — Детский столик в углу помещения, — пояснила Эмилия, махнув в сторону и, увидев мое странное выражение лица, рассмеялась и добавила: — Не пугайся, там все твоего возраста, это для меня вы дети.       Не то что бы ее слова меня особенно утешили, но я решила не спорить. Повернувшись, я направилась к указанному столу, чувствуя на себе взгляды собравшихся гостей. В тускло освещенном углу ресторана стоял небольшой стол, вокруг которого оживленно болтали молодые люди и девушки. Казалось, они уже нашли общий язык, и даже первые неловкости успели улетучиться.       — Всем привет! — говорю, взмахивая ладонью и оглядывая свою будущую компанию на этот вечер, привлекая их внимание к себе.       Все взгляды устремляются на меня. Две незнакомых мне девушки и... Две пары аквамариновых глаз. Альбедо и Альберто?! Они тут что делают? Это так поражает меня, что я чуть не спотыкаюсь, усаживаясь на стул.       — Какая встреча, — произношу я и поворачиваюсь, как я думаю, к Альбедо... Точнее к Альберто, который представился, по словам Чайльда, как Альбедо. Боже, так и свихнуться недолго! В общем. Поворачиваюсь, как я думаю, к тому странному типу из клуба, который заигрывал со мной и Лизой. — Следишь за мной?       Аквамариновые глаза округляются, и он посмотрел на меня так, будто увидел привидение.       — Извините, не думаю, что мы знакомы, — скромно сказал он, немного краснея.       — Эй, милашка, я здесь, — уверенным голосом привлекает мое внимание второй близнец.        Значит, тот, кто сидит напротив меня, это всё-таки Альберто, а рядом со мной сидит всё-таки Альбедо, который бывший Сахарозы. Всё встало на свои места. Более-менее.       Альберто был одет в чёрную рубашку, несколько верхних пуговиц небрежно расстёгнуты, а изо рта у него торчит острый кончик зубочистки. По бокам от него пристроились две девушки, которых он обнимал. Чудо-пикапер...       — Ты как здесь оказалась? — с искренним любопытством спросил Альберто. — Вечер только для своих, это всё-таки свадьба.       — Хочешь лично проверить мой пригласительный? — интересуюсь я, продолжая мило улыбаться. — А если я пробралась сюда тайком, сдашь меня охране?       — Предлагаешь тебя обыскать? Да ты просто огонь, — говорит парень и подаётся вперед, теряя интерес к своим девушкам, которые тут же начинают кидать через стол мне враждебные взгляды.       Вижу, как глаза Альберто заблестели неподдельным интересом, и я наклоняюсь чуть ближе, словно бросая ему вызов. В этот момент наши взгляды встречаются, и в воздухе повисает напряжение. Девушки за его спиной начинают шептаться, явно недовольные такой резкой переменой его внимания.       — Так что, мне придется обыскивать тебя самостоятельно или ты признаешься сразу? — продолжает он, полуигриво, но с ноткой вызова.       — Может быть, начнем с вопросов попроще? — отвечаю я, приподнимая бровь. — Например, как тебя зовут? Всё-таки Альбедо или Альберто?       — Ах, меня сдали, да? – с наигранной печалью говорит он. – Альберто. А ты всё-таки Люмин или опасная пиранья?       — Ну, так сдавай меня охране, если я так опасна, — усмехаюсь я.       — Ты даже не представляешь, насколько ты привлекательна в своей опасности, — он подмигивает, и я чувствую, что игра только начинается. — Так и быть, обойдемся без охраны, сами порешаем вопрос.       Глубоко вздохнув, я понимаю, что этот вечер будет явно интереснее, чем ожидалось.       — Всем привет. Я вижу, вы все уже познакомились с моей сводной сестрой? — раздаётся рядом с нами голос Чайльда. — Пожалуй, я её представлю — Люмин.       О, кто пожаловал. А я уж подумала, что Чайльд «слишком взрослый» для, так называемого, детского столика и тусуется с настоящими взрослыми. Чайльд держал за руку девушку модельной внешности, а в следующую секунду они уселись за стол по другую сторону от меня. Он прижал ее к себе и начал поглаживать по бедру, а я, переводя взгляд от бокала с вином к их смеющимся лицам и обратно, надеялась, что он осознает, что мы на свадебном торжестве, и здесь нужно воздержаться от непристойностей. В зале звучала живая музыка, смех гостей и звон бокалов сливались в один нескончаемый поток праздника, и мне хотелось раствориться в этой атмосфере, не замечая неловких сцен.       Я снова повернулась к Альбедо, который с задумчивым видом хорошего послушного мальчика накладывал себе закуски, и немного дернулся, поняв, что я смотрю на него. Кажется, мое внимание заставляло чувствовать его некомфортно.       — А не поухаживаешь за мной? — произношу кокетливо, заправляю выбившуюся прядь за ухо и протягиваю ему свою пустую тарелку.       Я не совсем понимала, зачем пытаюсь флиртовать с ним, но мне хотелось побесить Чайльда, который привел на свадьбу наших родителей какую-то непонятную фифу. Возможно, это был вызов или просто обида, но каждый раз, когда я смотрела на них, внутри меня все кипело. Теперь, когда все мое внимание было подарено Альбедо, я заметила, как Чайльд время от времени бросал на нас напряженные взгляды, и это приносило мне странное удовлетворение.       — Ты художник? — спросила я, опустив глаза на его руки с небольшим пятном краски.       — С чего ты решила? — Альбедо съежился и постарался спрятать свои руки. Но, увидев, куда направлен мой взгляд, сдался и даже немного улыбнулся. – Ладно, у меня нет оправдания против твоих улик. Да, я художник. Тоже рисуешь?       — Немного, больше как хобби.       Альбедо кивнул и отвернулся, подарив все внимание своей тарелке с едой, снова погрузившись в свои мысли. Какой же тяжёлый человек... Как Сахароза добилась того, что они даже ребёнка заделали? Я вздохнула и тоже отвернулась, решив оставить бедного мальчика в покое. Ловлю слегка озадаченный взгляд Альберто, который явно не понимал, почему я вдруг решила заигрывать с его скромным братом, а не с ним.       — Люмин! — слышу через половину зала голос отца, оборачиваюсь и вижу, как он махнул мне рукой, прося подойти к нему.       Я напряженно встаю и подхожу к нему, робко взирая на его непроницаемое лицо. Меня не покидает ощущение, что я успела в чем-то провиниться, хотя я понимала, что у отца всегда такой взгляд.       — Мне звонила твоя мать и приглашала тебя на Новый год, — эта новость заставила меня улыбнуться, но, услышав следующие слова отца, радость улетучилась. – Но я сказал, что ты не поедешь. У нас запланирован горнолыжный курорт на новогодние каникулы всей семьей, и это лучше, чем проводить праздники в захолустье с алкоголичкой.       — Я же говорила, что мама завязала с... — договорить не успеваю, поскольку отец поднимает ладонь, прося меня замолчать.       — Поедешь летом. И дай мне свой телефон на проверку, — строго сказал отец. — Всё-таки теперь ты живёшь отдельно от меня, я должен убедиться, что ты ведешь себя прилично.       Я побледнела. Отец всегда был строг и раньше проверял мой телефон примерно раз в месяц, но я всегда успевала почистить всё подозрительное заранее. На этот раз я не была готова к его внезапной проверке. Мои пальцы задрожали, когда я вспомнила о переписке с Лизой, в которой мы обсуждали планы на вечер в клубе. Сердце рухнуло в пятки, когда я вспомнила о видео, где мы с Чайльдом попытались поцеловаться.       Отец смотрел на меня подозрительно. Каждое мгновение его ожидания придавало мне всё больше напряжения, и я понимала, что времени почти не осталось.       — Пап, может, в другой раз? — робко предложила я, надеясь выиграть хоть немного времени, чтобы что-то придумать.       — Почему в другой? — он сжал губы, и его взгляд стал еще более пронизывающим.       — Просто… сейчас он разряжен, — я внутренне корила себя за это неуклюжее оправдание, но других идей пока не было.       Отец на секунду задумался. Наверное, он понимал, что что-то не так, но ещё не знал, что именно. Я чувствовала, как его недовольство растет, и не могла избавиться от сильного желания схватить телефон и бежать куда-нибудь подальше, чтобы уничтожить все следы.       — Хорошо, — неожиданно спокойно сказал он. — Сейчас я принесу зарядку, пойдём к розетке и просмотрю твой телефон, пока он заряжается.       Чёрт... Не вышло. Надо было сказать, что забыла его дома. Лишь бы зарядного устройства ни у кого не оказалось... Но вдруг к нам подошёл Тарталья, словно мое спасение, и отец сразу расплылся в улыбке.       — Сынок! — воскликнул он, заставляя меня поморщиться. — Что-то у нас совсем не было времени поговорить. Присядем?       — Конечно. Люмин, — Чайльд повернулся ко мне. — Надеюсь, ты не обидишься, что я прервал вашу беседу?       — О нет, — за меня ответил отец. — Люмин как раз собиралась пойти потанцевать. Да, Люмин? — его выразительный холодный взгляд показывал, что мне лучше прямо сейчас уйти с его глаз, а я даже рада была.       Вернувшись за столик, я тут же достала телефон и начала быстро чистить все подозрительные материалы и переписки, мало ли, отец снова вспомнит о телефоне сегодня...       — Эй, львица, потанцуем? — рядом со мной возникает высокая фигура Альберто, а я как раз закончила чистить свой телефон. Так почему бы и нет. Вкладываю свою руку в его, и Альберто ведет меня в середину зала, где уже танцевали другие гости.       Музыка заполняет пространство вокруг нас, заставляя забыть обо всем, кроме ритмов и движений. Альберто, сверкая глазами, кладет ладонь мне на талию и сокращает расстояние между нашими телами почти до минимального. Он ведет меня уверенными движениями, а затем резко поворачивает к себе спиной, положив руку мне на живот, явно показывая, кто здесь главный. Каждый наш шаг, каждый поворот, каждый прогиб тела — все это напоминает изысканный танец, и, честно говоря, я не ожидала от этого любителя тройничков таких навыков.       — Я приятно удивлена, — усмехнулась я, когда Альберто снова развернул меня к себе лицом.       — Несколько лет танцами занимался, — гордо пояснил Альберто. — Спасибо моей матери. Кстати, ты мне понравилась, с тобой весело.       — Слушай, мне приятно это слышать, я польщена, — шепчу я. — Но даже не надейся... Я готова только на дружбу, ладно?       – Ладно, понял, и не надеялся на взаимность от такой девушки. Друзья так друзья, — легко согласился Альберто, кажется, нисколько не обидевшись. — На выходных у меня и Альбедо день рождения, мы устраиваем вечеринку за городом. Может, придешь? Чайльд тоже едет. Можешь подругу какую-нибудь взять.       — Хорошо, я подумаю... — на этом моменте музыка сменяется, и меня резко отрывают от Альберто, потянув назад, и я увидела перед собой знакомые синие глаза. — Чайльд, что ты делаешь?       — Хочу потанцевать с тобой. Не брыкайся, моя мать нас фоткает, — с улыбочкой заявляет он, и я действительно вижу, как Эмилия, умиляясь этой картине, направляет на нас камеру своего телефона. Приходится смириться с ситуацией и улыбнуться.       — После такого мастера танцев, как Альберто, ты кажешься мне скучным, Чайльд, — мило улыбаюсь, чувствуя, как его мышцы под моими руками напрягаются. — Говорят, что как мужчина танцует, так и сексом занимается. Честно, не понимаю, почему все девчонки к тебе так липнут.       — Люмин... — опасно процеживает он сквозь зубы. — Ты играешься с огнем.       Тарталья внезапно прижал меня к себе плотнее, не оставив между нашими телами ни одного миллиметра, заставляя мою фантазию далеко улететь, ведь я чувствовала сейчас почти каждый сантиметр его тела.       — Что ты имеешь в виду?       — Твой наигранный флирт с другими и попытка принизить меня и превысить Альберто выглядят как глупый спектакль. Хочешь вывести меня на ревность? Не выйдет. Потому что я ничего не чувствую. Забыла правило номер пять?       — Не влюбляться, — сдавленно произношу я, чувствуя, как краснеют мои щеки, только непонятно — от слов Тартальи или от того, как его лицо близко к моему.       — Вот именно. Не забывай, а то ты заигралась, — он одарил меня необычно холодным взглядом, что контрастировал с его горячими движениями, и резко отстранился, когда музыка закончилась.       Я несколько секунд глупо хлопала глазами, а затем развернулась и направилась в противоположную сторону, к двери, собираясь поехать домой. Придурок этот Чайльд! Я, в отличие от него, помню все наши дебильные правила! Это он постоянно их нарушает! И чего это он напомнил о правиле номер пять? Не собиралась я в него влюбляться!