Разговоры под метель

Перед глазами до сих пор дрожащие руки. Я сижу на жесткой койке, обхватив себя за плечи. Меня колотит, а может я тоже отравлена? Хорошо бы… — Багира? — Шумов аккуратно заглядывает ко мне. — Группа на связи. Все целы. — Слава Богу… Ты сообщил им? — Да. Они скоро будут. Операция завершена, преступники задержаны, трое убиты. — Хорошо. — Ты как? — Антон наконец решается войти, и кажется, впервые обращается ко мне на ты. — Может домой отвезти? — А смысл, — качаю головой. — Почему тут так холодно? — Он выживет, — подавшись какому-то порыву, Шумов садится рядом и сжимает мою ладонь. — Товарищ контр-адмирал человек сильный, выкарабкается. Не впервые же… — Да уж, товарищ контр-адмирал кажется все госпиталя нашей страны пересчитал, — я утыкаюсь в плечо майора. — Я не могу представить… Что его… Понимаешь? Мы столько лет вместе. — В смысле…? — Нет. Просто друзья. Точнее, нет. Не просто друзья, родные что ли… Антон, принеси мне воды. Пожалуйста. — Сейчас, — Шумов уходит. Я чувствую как колотится мое сердце. Слишком сильно. Слишком больно. Сворачиваюсь на койке, и закрываю глаза. И снова вижу дрожащие руки. Он умирал, умирал и скрывал это. Идиот. — Выпейте? — Шумов заставляет меня вздрогнуть. — Может лучше врача? — Не стоит, — качаю головой. — Просто в горле пересохло. Посиди со мной. Шумов без возражений садится рядом. Молчит. И я молчу. Тишину нарушает вьюга за стеной. — Он выживет, — Антон говорит как-то сердито. Уперто. Кажется Пригов говорил так же, когда Батя в очередной раз попадал. Или Кот… Уже не помню. Лиц не помню. Звонок мобильника, мы с Антоном вздрагиваем синхронно и переглядываемся. На дисплее номер госпиталя. Я знаю, что мне сейчас скажут. Знаю, но верить не хочу. Не могу. — Ответь, — телефон выпадает из моих рук, но Шумов успевает словить у самого пола. — Да, — он вслушивается в слова врача и я вижу как светлеют его глаза или мне кажется? — Он жив, Рита! Врач говорит, это какое-то чудо, но его организм выдержал. Еще какой-то бред, но я в терминах не силен. Уже пришел в сознание. — Я убью эту сволочь. Сама… — из моих глаз катятся слезы. — Шумов, — обнимаю майора. — Ну я же говорил…