Воспоминания Мии

      Этот злополучный день запомнился мне на всю оставшуюся жизнь.       На самом же деле, в нём не было ничего сверхъестественного. Ещё с утра я встала с хорошим настроением и позавтракала вкусным мисо; быстро собралась и поехала в школу (на удивление Асано даже не опоздала).       Сегодня нам наконец удалось составить список участников ко Дню спорта. Повезло ещё, что я отделалась парочкой состязаний, а вот президенту придётся участвовать чуть ли не во всех. Ну~у, парни у нас никогда особо физической подготовкой не отличались, а уж девочки и подавно. В классе «А» спортсменов не так уж и много, зато в классе Огавы их хоть отбавляй. Как бы не проиграть им.       Во время обеда к нам завалилась Юмика и угостила меня сосисками в виде осьминожек. После этого уроки стали пролетать незаметно, и вот, учебный день подошёл к концу. На платформе мы встретились с Исогаем и отправились на работу, а по пути в кафе даже успели зайти в магазин. Держа в руках зелёный Липтон, я радостно шагала навстречу этому дню. — Като-чан, неужели ты выиграла в лотерею? — не понятно к чему спросила Такеда-семпай.       Когда же мы наконец пришли, женщина уже поджидала нас в раздевалке. — Нет, с чего вы вообще это взяли? — я выглянула из-за шкафчика, за дверцей которого стояла семпай. Она буквально разглядывала меня с ног до головы, находясь на расстоянии пары сантиметров.       Исогай в это время стоял неподалёку и с любопытством наблюдал за нами. — Ну как же, ты же сегодня прям светишься! Наверняка что-то, да и произошло. — Нет, вам просто кажется, — поспешила разубедить её я. — А вот и нет!       Какая же она всё-таки настырная… — Като-сан, Такеда-семпай права, — присоединился к нам Юма, — С твоего лица улыбка не сходит.       Я метнула в сторону Исогая недобрый взгляд в знак того, что его предательство я запомню до конца своих дней. Он же прекрасно знает, что стоит только дать повод этой женщине, так она на протяжении всего дня, если не недели, будет доставать с расспросами по типу: «Ну Като-чан, расскажи, мне же интересно». А ведь на самом то деле ничего и не произошло. Но сказать семпаю, что такое бывает, и именно сегодня у моей улыбки нет причины — всё равно что со стенкой спорить.       В конечном итоге так и получилось: пока я старательно избегала компании в лице Такеды-семпай, Исогай-кун тихонько посмеивался в сторонке. Стоило мне взглянуть в его сторону, он тут же начинал размахивать руками и виновато улыбаться. — Что я тебе такого сделала? — поинтересовалась я у Юмы, пока единственный посетитель допивал свою чашку кофе. — Прости, но моё любопытство взяло вверх. Я ведь правда думал, что что-то произошло, — сказал парень с невинным выражением лица.       На протяжении всего наше знакомства я долго не могла понять, что же меня бесит в Исогае. У каждого из нас есть свои недостатки, и Юма не исключение. Да вот только в случае с парнем у меня вечно шёл сбой. Я долго анализировала, пыталась выявить явные изъяны, но всё было зря. Любой свой минус староста «Е» класса преподносил как фирменную фишку.       Бедность? Не проблема! Пару дешёвых шмоток из секонд хенда, и стильный образ готов. Ученик конечного класса? Зато он староста, красавчик, верный друг, и всегда придёт на помощь в трудную минуту! К тому же, Юма один из лучших, кто разбирается в Японском.       Поэтому я пришла к выводу, что главный недостаток Исогая в том, что у него практически нет недостатков. Он икемен, и это меня в нём и бесит. Даже сейчас, когда я хочу обидеться на него, я не могу. А всё потому, что на него невозможно обижаться. — Эй, Като-чан, Исогай-кун, я ушла! Надеюсь на вас, — крикнула через весь зал Такеда-семпай, скрываясь за дверью. Сегодня ей надо было уйти пораньше, чему я была безумно рада. — Ну вот, твоя мучительница ушла, — в шутку сказал Юма, и я облегчённо выдохнула.       Неожиданно для нас раздался звонок, и открылась входная дверь. При виде знакомой школьной формы я вздрогнула, но потом посмотрела на лица и расслабилась — это были одноклассники Исогая.

Когда же я уже перестану их пугаться?

— Ребята! — радостно воскликнул Юма, приветствуя каждого. Я же тем временем пыталась разглядеть наших гостей.       За то время, что мы работаем с Исогаем, к нам не редко стали захаживать его одноклассники, и со многими я уже успела поладить. К примеру, самым частым гостем у нас являлся Маехара. Он даже как-то предложил мне с ними прогуляться, но я отказалась: не дай бог кто-нибудь увидит, как я разгуливаю в компании «отбросов». Только не поймите неправильно, я бы с удовольствием согласилась на его предложение, но если слух дойдёт до Асано — пиши пропало. Он и так до сих пор припоминает мне случай недельной давности, когда я по доброте душевной заступилась за «Е» класс. А если ещё узнает, что я с ними гуляю… Допроса мне явно не избежать.       Ещё одним частым посетителем была Накамура, но среди присутствующих её не наблюдалось. Зато я узнала Катаоку — она заходила к нам всего один раз и то, чтобы отдать Исогаю его тетрадь, которую он рассеянно забыл в классе. Оказалось, что Мегу живёт недалеко от моего дома, в паре кварталах от станции. Удивительно, что я не замечала её раньше. Наверное, это из-за того, что их корпус находится на горе. Добираться до туда дольше, но расписание ради «Е» класса сдвигать никто не собирался. — Знакомьтесь, это Като-сан, — Исогай отошёл в сторону и представил меня своим друзьям. — Это лишнее, — сказал Маехара, — Все мы знаем старосту лучшего класса.       Не знаю почему, но меня немного смутили его слова. Вроде бы и похвала, а с другой стороны — я, представитель лучших учеников школы, сейчас стою на равных с отстающими. Мы ведь ничем не отличаемся друг от друга; кто бы мог подумать, что «элита» подобно «отбросу» будет нарушать школьные правила. — Като-сан, а это Нагиса-кун, Каэдо-сан, Катаока-сан и Окаджима-кун. — Приятно познакомиться, — я поклонилась. — Спасибо, что заступилась за нас тогда, — неожиданно сказала Мегу. — Не стоит, я ведь сказала правду. Вы честно победили нас на экзаменах, а они всё никак не могут с этим смериться, — да что там, Натсухико до сих пор фыркает в мою сторону.       Даже после случившегося он ни разу не сказал спасибо. А я, между прочим, на протяжении нескольких дней жила в страхе: всё боялась, что рано или поздно Акабане дождётся подходящего момента и как следует разукрасит мне личико. Из-за этого даже пришлось таскаться с Асано по его «супер важным» президентским делам.

~Несколькими днями ранее~

      Во время перемены президент вместе со свои секретарём должны были пройтись по классам и раздать старостам бланки ко Дню спорта, а мне пришлось идти с ними. Ну как пришлось, я сама навязалась. Шестое чувство подсказывало мне, что скоро возмездие настигнет меня, и садист явится по мою душу. Хотя~я… кажется, я просто себя накручиваю. Сдалась я этому Акабане — он поди уже давно позабыл о моём существовании. Я бы тоже так хотела, но к моему несчастью, Карма достаточно медийная личность в нашей школе (в плохом смысле), и некоторые до сих пор вспоминают истории о дьяволе с рожками.       Я даже слышала, что как-то раз одна третьегодка нарвалась на банду токийских гопников, но ей повезло, что рядом оказался Акабане. Парень в два счёта раскидал хулиганов, а после этого содрал с бедной девушки кругленькую сумму. По словам жертвы, садист грозился сделать с ней тоже самое, если она не заплатит ему.       Ещё был случай с бывшим президентом студсовета. Якобы он ни раз пытался пресечь Акабане за нарушение школьного устава, но что-то пошло не так и вот уже какой год Карма является единственным учеником, которому было позволено носить чёрный пиджак вместо стандартной формы. Поговаривают, что во время выпускной церемонии, когда бывший президент сложил свои полномочия и передал их Асано, тот попросил его не связываться с Акабане. Ну а про избиение третьегодок и чудом выжившего Оно-сенсея я вообще молчу.       Правда это или нет, но проверять слухи на собственной шкуре не хотелось от слова совсем.

И зачем только Огава рассказала мне это…

      После того дня, Юмика всё ж таки спросила у меня, из-за чего произошла та стычка с «Е» классом. Ну я ей и рассказала. Опустила лишь небольшой фрагмент о нашей подработке с Исогаем. А она мне такое выдала: «Что? С Акабане? Да уж, нашла кому нотации читать. Дай бог всё обойдётся. А ты не знаешь? Ну~у, мне это одноклассницы рассказывали… Будем надеяться, что это лишь слухи. В любом случае, будь осторожна».       Ксо! Наслушалась всяких баек, теперь шугаюсь от каждого шороха. Не знала бы, и жить не страшно было. — Мия! — я вздрогнула.       А-а-а! Да что со мной такое?! Вообще не могу ни на чём сконцентрироваться. Асано небось уже секунд тридцать пытается до меня достучаться, а в голове лишь белый шум — вообще не замечаю, что в мире творится. Мысли только о красноволосом садисте и его расправах ко мне. — Что с тобой? — судя по всему, Асано что-то заподозрил. Ну ещё бы, я же буквально отпрыгнула от него. — Ты уже третий день себя странно ведёшь. — Что? Не~е~ет, тебе кажется.       Он остановился и недоверчиво взглянул на меня — мы с Рен последовали его примеру. — Что происходит? — строго спросил он. — Ты о чём? — Мия, — кажется, я начинаю его злить, — С тех пор, как я стал президентом, ты ни разу не согласилась поучаствовать в студсовете, а сейчас сама вызвалась помочь.       Ну не могу же я ему сказать, что мне страшно оставаться одной. Юмика сейчас занята обязанностями старосты, а кроме неё и президента друзей у меня больше нет. Не буду же я всю перемену тусоваться с Араки, Коямой и Сео — уж лучше потаскаюсь с этими двумя. — Ну надо же когда-нибудь начинать, — я попыталась выдать невинную улыбку, но вышло криво.       После этих слов, даже Сакакибара подозрительно уставился на меня. Асано же обессилено вздохнул и прошёл мимо. Я хотела пойти следом, но услышала: — Иди в класс, мы скоро придём, — сказал так, словно отдал приказ.       Я остановилась: не ожидала, что смогу услышать что-то подобное именно от него. Кажется, я его сильно разозлила. Теперь как-то совестно и немного обидно. Да, он переживает, а я ему постоянно вру, но зачем же сразу прогонять? Дурак…       Пока эти двое ещё не ушли и Асано был в пределах моей досягаемости, я жадно схватила его за рукав пиджака с немой просьбой остаться и не бросать меня одну. На секунду я даже испугалась, что он одёрнет руку и уйдёт, но вместо этого Гакушу обернулся. Жаль, что я не видела его лица: самой было не по себе, вот и уставилась ему в живот. — Чего ты боишься? — приятно было слышать его спокойный, даже в какой-то степени успокаивающий голос.       Я всё равно не хотела говорит ему правду: сама не знаю почему. Как-то неловко признавать свои страхи, учитывая, что большинство историй это всего лишь слухи. Да и не в этом дело было. На данный момент я больше боялась отпустить Асано, нежели какого-то садиста Акабане, способного избить меня до потери пульса.

Не хочу, чтобы он уходил. Не хочу, чтобы говорил подобные вещи. Не хочу, чтобы бросал меня одну. Не хочу…

      Надеюсь, он поймёт и не станет расспрашивать дальше, и позволит мне остаться рядом с ним. Хотя бы ещё чуть-чуть.       Рука дёрнулась, и пальцы ещё сильнее сжали ткань его пиджака. Это позволило выиграть немного времени, но в конечном итоге Асано всё равно её выдернул. Я не успела даже опомнится, как он взял меня за руку и повёл следом за собой. — Пока боишься, не отходи от меня ни на шаг.       Я шла за президентом, пытаясь высмотреть его выражение лица, но всё было тщетно. Словно он сам не хотел показывать своих эмоций. А мне почему-то хотелось думать, что в этот момент Асано смущается.       Так и прошла перемена: от кабинета до кабинета взявшись за руки. После этого по школе поползли слухи, что староста «А» класса и президент студсовета встречаются. Такое бывало и раньше, поэтому никто из нас не обратил на это внимание, однако…       Акабане Карма — это лишь пол беды. Чего мне реально стоило бояться, так это женскую половину школы, если не всю.

~Настоящее время~

      Я конечно ни о чём не жалею, но такое чувство, словно скоро мне придётся отрезать язык. Иначе кто-нибудь из этих гениев меня точно прикончит. И уж лучше это будет Кояма. Он то хотя бы не будет меня пытать. Подмешает в напиток цианид или метанол, и я тихо, спокойно, без лишних криков и просьб о помощи отойду в мир иной. — Като-сан, — неожиданно ко мне подскочил Окаджима, — Дашь мне свой номер телефона? — Я… — Окаджима-кун! — тут же воскликнул Исогай. — Отстань от неё, — Маехара схватил бедного Тайго за шиворот и оттащил назад.       Катаока тяжело вздохнула, а стоявшие в стороне Нагиса и Каэде безысходно прикрыли глаза. До их прихода всё было тихо и спокойно, но зато сейчас стало так шумно и весело, от чего я не могла сдержать улыбки. Мне нравилось проводить время с «Е» классом. Нравилось, что рядом с ними я могла быть самой собой. — Прошу, проходите, — рукой я указала на свободный столик, за который могли поместиться все пятеро.       Прошло минут десять, но они так ничего и не заказали. Просто сидели и молча наблюдали за тем, как работает их староста. Я решила принести им чай, пока Исогай обслуживал других посетителей. — Но мы не заказывали, — Нагиса хоть и удивился, но от чашки не отказался. — За счёт заведения, — сказала я, после чего Шиото отблагодарил меня улыбкой.       Вот вроде головой понимаю, что он мальчик, но так и хочется посмотреть на него в платье.       Интересно, а он сильно обидится, если я назову его Нагисочка? — Это так странно, — неожиданно сказала Каэде, — Като-сан, ты абсолютно не похожа на этих выскочек из главного корпуса.       Да уж, представляю какими монстрами они им кажутся. Хотя для меня большинство из них похоже на мартышек в зоопарке. Я как раз недавно наткнулась на видео, где обезьянка любовалась своим отражением в зеркале. Скинула его Асано и подписала, что это Рен. Даже президент с этого посмеялся. — Они просто считают себя избранными, а я не вижу между нами никакой разницы, — и это правда.       Открылась входная дверь, зашли посетители, и мне пришлось ненадолго оставить компанию «Е» класса. Я по-быстрому обслужила гостей, отнесла грязную посуду, протёрла поднос и… улыбнулась.       Я была так счастлива. Мне впервые захотелось остаться где-то навсегда. Здесь, с ребятами из «Е» класса, в мятом фартуке и с теплом на душе. Хотелось придти домой, лечь спать, проснуться и вновь опоздать на урок; долго, еле сдерживая улыбку, слушать нотации Асано, ходить с Юмикой по школе, обсуждать учителей и делиться с ней обедом; бежать на электричку, забегать в раздевалку, обслуживать посетителей, а потом в конце смены убираться вместе с Исогаем, слушая рассказы старшей. Для кого-то это покажется странным, но для меня — самым ценным временем моей школьной жизни.       И я знаю, что когда-нибудь этот «День сурка» закончится. Рано или поздно мне придётся сделать выбор, но сейчас, пока обман не раскрылся, пока все они рядом, я буду просить только об одном: «Задержаться бы здесь хотя бы на миг». — Мия…

Миг, о котором я так молила богов, оказался слишком коротким, а день, что я заведомо окрестила лучшим, — самым ужасным.

      Мы долго стояли напротив друг друга, не веря собственным глазам. Пытались найти этому разумное объяснение, но всё было тщетно. Подобрать нужных слов, способных описать наши чувства и объяснить происходящие, не получалось, а прятаться — некуда, да и бессмысленно. Оставалось смотреть и ждать. Ждать, когда кто-то решится взять инициативу первым. — Асано, — Рен, стоявший со всеми за спиной президента, подошёл к нему и положил свою руку на недавно расправленное, но теперь уже опущенное плечо.       Асано еле заметно вздрогнул, но быстро взял себя в руки. Он буквально за секунду вернул себе прежний вид, расправил плечи и сказал: — Нам нужно поговорить.

***

      Мы с президентов вышли на улицу и отошли в сторону соседних ресторанов, пока остальные ребята остались ждать нас у входа в кафе. Я шла за Асано, медленно перебирая ногами и оттягивая момент разговора на сколько это было возможно. Взгляд то и дело метался из стороны в сторону, стараясь не задерживаться на чём-то одном — особенно на его спине. Желание сорваться на бег и обхватить чужой торс было немыслимым и в какой-то степени даже опасным. Рисковать не стоило, но с каждой секундой я постепенно теряла контроль.       Когда же Асано наконец остановился, я ощутила этот леденящий до ужаса холод. Земля ушла из-под ног, сердце опустилось в пятки, и неминуемая гибель застала в расплох.       Может, убежать? А в этом есть смысл? Нет… конечно, нет. — Мия, — звучит моё имя как и прежде, но уже не как просьба, а как приказ.       Я медленно, не спеша, изучая каждый сантиметр его школьной формы, словно увидев её на нём впервые, решилась посмотреть в глаза: холодные, но в тоже время горящие от избытка чувств. Не в силах поддерживать зрительный контакт слишком долго, мой взгляд упал на красно-белую повязку, обволакивающую правую руку Асано. Она означает, что сейчас передо мной стоит президент средней школы Кунугигаока, и символизирует власть, какой обладает только Гакушу. Раньше я не особо обращала на неё внимание; бывало, что даже забывала о предназначении, вот только…       От осознания того, насколько важен даже самый обычный кусок ткани, мне становилось дурно. Хотелось поскорей сорвать её с руки Асано и выбросить куда-нибудь в сторону — подальше от нас. А ещё лучше сжечь. Что угодно, лишь бы избавиться от клише президента раз и навсегда.

Словно это могло спасти нашу дружбу.

— Почему ты не рассказала мне?       Удивительно, как сильно разнились его действия и чувства. Вопрос хоть и прозвучал с неким нажимом, но голос остался ровным, а вот глаза говорили об обратном: они буквально требовали объяснений. Сгорали от нетерпения, желали остаться не разочарованными.       Прости, Асано, но я уже тебя разочаровала… — Не хотела тебя впутывать в это.       Как видишь, у меня это не получилось. — А сейчас? Что я по твоему должен делать? — а вот и первая трещина: ещё бы чуть-чуть и он перешёл на крик. — Как должен поступить?       В попытках подавить эмоции, Гакушу сжал кулаки. Идеальный момент, чтобы извиниться, однако, даже писк мне был не под силу. — Я ведь не могу просто закрыть на это глаза, — его рука потянулась к лицу, и он зарылся ею в волосах. — Ты нарушила правила, и я должен доложить об этом директору, но… — Вот поэтому я и не хотела говорить! — голос наконец-то прорезался, и я тут же воспользовалась этим. — Неправильно заставлять выбирать тебя между дружбой и долгом.       Тут и выбирать нечего. Я изначально понимала, что меня ждёт. Никто бы не стал идти против своих принципов ради такой никчёмной подруги. — И я бы всё равно выбрал тебя. — Что?       Я не знала, что и думать. На секунду мне показалось, что это больная фантазия моего разума. Эхо в голове. Несбыточная мечта. Сон, воплотившийся наяву.       Глаза расширились от удивления, и из груди вырвался долгий рваный вздох. — Расскажи ты всё с самого начала, я бы не сдал тебя, — повторил Гакушу. — Но почему?       Ответа так и не последовало. Либо он посчитал меня не достойного его, либо время ещё не пришло. И как бы любопытство не било ключом, я не имела права расспрашивать его об этом. — Мне нужно время, чтобы всё обдумать, — сказал Асано, — А до тех пор нам лучше не общаться.       Секунда, и он прошёл мимо — в лицо тут же ударил прохладный ветерок, а вместе с ним — знакомый аромат духов. В хорошие деньки как этот от посетителей не было отбоя. Хитрые владельцы пользовались этим — выгоняли своих сотрудников на улицу и заставляли зазывать прохожих. Отовсюду раздавались крики торговцев, кипела жизнь, и только ленивые жалели голоса. Я же слышала только стук каблуков, постепенно удаляющихся за моей спиной. Они были подстать метроному в минуту молчания.       Буквально неделю назад я просила его остаться со мной, а уже сегодня он уходит навсегда. И в этом только моя вина.

«Не хочу, чтобы он уходил. Не хочу, чтобы говорил подобные вещи. Не хочу, чтобы бросал меня одну. Не хочу…»

      Подавляя внутренний крик, я начала покусывать губы, а ногтями впиваться в собственные ладони. После каждого оставленного шрама становилось легче, но боль в груди не утихала. Вина, подобно дикому зверю, продолжала рвать и метать, раскидывая ошмётки моей гнилой плоти. Я так старалась позабыть это чувство. Старалась начать всё с чистого листа, что в итоге сама же переписала старый сценарий…

Да пропади оно всё пропадом!

      Резкий поворот едва ли не увенчался падением. — Гакуши! — сама того не заметив, я впервые назвала его по имени.       Асано остановился. Он не обернулся ко мне лицом, не произнёс ни единого звука. Стоял на месте и не шевелился. Я хотела обнять его, но не смогла сделать и шагу.       Наверное, это был страх. Страх того, что он оттолкнёт меня. — Я… — повисла небольшая пауза, — Я правда сожалею!       Казалось, прошла вечность, прежде чем он ответил: — Знаю.       Асано так и не обернулся; ушёл, оставляя за собой лишь след сожалений. Моих сожалений. Я была наивной дурой, которая до последнего верила, что он спокойно воспримет моё враньё. А на деле случилось то, что и должно было случиться. Что говорить о нём, если даже я не ожидала от себя такого предательства. Возможно, он меня никогда не простит.

***

      С того последнего разговора между мной и Асано прошло уже несколько дней, а до спортивного фестиваля оставался и вовсе день. Исогай рассказал мне, что они с президентом заключили сделку: победитель решает дальней исход Юмы. На фестивале «Е» класс сразиться с «А» классом в толкании бревён. Если же победят отбросы, то Асано не станет докладывать директору о нашей подработке, а если победит Гакушу… скорее всего, Исогая отчислят, а меня переведут в «Е» класс.       Только что мне довелось подслушать, как Асано обсуждал свою победу на фестивале. Я как раз хотела зайти в класс, но услышала иностранную речь — это был Гакушу. И вроде как он говорил по телефону. Пытаясь остаться незамеченной, я направилась в сторону лестницы, а через неё попала на крышу. Подойдя к перилам, я увидела старый корпус и тут же подумала об Исогае.

Может, предупредить?

      Странно, но во всей этой ситуации я больше переживала за нашего икемена, нежели за себя. В какой-то степени я даже хотела оказаться в «Е» классе. Мне всё равно уже терять нечего: Асано был единственной причиной моего дальнейшего нахождения в главном корпусе, а теперь этой причины нет.       Ещё раз тщательное всё обдумав, я потянулась за телефоном и отыскала номер Исогая. Палец почти коснулся экрана, но…

Правильно ли я поступаю?

      В последнее время мне вечно приходится выбирать. Асано мой лучший друг, пусть мы и в соре, но ребята из «Е» класса могут пострадать.       Сжав телефон в своих руках, я быстро нажала на зелёную трубку и принялась ждать ответа. На другом конце послышались гудки, а через несколько секунд — мужские голоса. — Исогай-кун? — «Като-сан, что-то случилось?» — его голос прозвучал через чур встревоженно. — Нет, ничего, всё в порядке, — я сжала перила и посмотрела на гору. — Исогай-кун, пока не поздно, откажись от участия.       Если будет возможность, я готова лично попросить директора о своём уходе. Взамен же — дать Юме ещё один шанс. Из нас двоих он больше достоин остаться в этой школе. — «Что? Почему?»       Забавно. Ещё пару месяцев назад я и подумать не могла, что решусь пожертвовать школой ради какого-то «отброса». До сих пор помню тот день, когда встретила Исогая в раздевалке. Чуть ли в драку с ним не полезла. Даже смешно. — «А» класс что-то задумал. Я пока не знаю что, но я слышала, как Асано обсуждал с кем-то свои планы по поводу бо-таоши. Знаешь, я много раз видела, как Асано с уверенностью заявлял о своей гарантированной победе, но сегодня он говорил об этом иначе. Что-то в духе: «Всё равно, что на этот раз вытворит «Е» класс. Что бы они не придумали, им с их количеством не устоять против нашей силы». Что-то типо того. Готова поспорить, честным поединком тут и не пахнет. Асано знает устав школы вдоль и поперёк, и ему не составит труда найти в нём лазейку. И ладно, если бы всё ограничивалось одним проигрышем, но я боюсь, что вы можете пострадать.       Скорее всего… Нет. Асано задумал что-то масштабное. Что-то, что сможет не только разгромить «Е» класс, но и уничтожить его изнутри. — «Като-сан». — Да? — «Ты совсем в нас не веришь». — Но… — «Мы тоже не стоим на месте. Сейчас как раз решили сделать перерыв от продвинутой тренировки нашего учителя».       Продвинутой тренировки? Интересно даже посмотреть. — «Като-сан, — это же голос Маехары, — Не переживай. Мы разгромим «А» класс в два счёта и сохраним ваши с Исогаем места в школе. Это ведь всё не ради победы, а ради вас. Поэтому, поболей за нас на играх, пожалуйста». — «Ты прав, Маехара. Голоса девчонок придают мне силы!» — а это, если не ошибаюсь, уже Окаджима.       На другом конце трубки послышались мужские смешки. — «Ну что, мы убедили тебя?» — спросил Исогай. — Да, — ответила я, не сдерживая улыбки, — Я буду болеть за вас! — «Да!» — крикнули несколько голосов. — «Ну, чего расселись? Вы слышали? За нас будет болеть красивая девчонка из главного корпуса. Мы не должны её разочаровать!» — «Окаджима прав, продолжаем тренироваться».       Счастливые смешки вырвались сами собой, а радостные вопли ребят стали тише. — «Спасибо тебе, Като-сан», — сказал Исогай. — За что? — «Твоя поддержка придала нам ещё больше сил». — Это меньшее, что я могу сделать.       Честно говоря, я ничего и не сделала. Только хотела отговорить, но в конечном итоге отговорили меня. — Увидимся послезавтра на соревнованиях. — «До встречи», — и он повесил трубку.       Я убрала телефон и посмотрела на корпус, одиноко расположенный на вершине горы.

До спортивного фестиваля оставался один день.