Тебе, единственному...

«Если ты будешь очень внимательно слушать ветер,

то сможешь услышать,

как я шепчу о своей любви к тебе».

Эндрю Дэвидсон.

      Снова и снова вспоминаю нашу последнюю ночь, ту самую. Мы любили друг друга, жадно, отчаянно, как в последний раз. А утром я провожал тебя, смотрел тебе вслед, и не замечал, как мелкий декабрьский дождь смывал с лица горькие слезы.       Я терял тебя в ту ночь. Мы теряли друг друга. Это ощущалось вечностью — холодной, жестокой, неумолимой. Я не думал о разлуке, потому что рано или поздно любое расставание заканчивается новой встречей. И это о будущем.       А я в тот момент о будущем думать не мог, потому что моя жизнь — это ты; и ты уходил прочь, покидал меня, пусть даже не желая этого. В мире образовалась черная дыра, в которой должна была исчезнуть наша с тобой история.       Я падал в одиночество, летел в эту тьму стремительно, чтобы разбиться. Я должен был погибнуть, разбившись на миллиарды осколков, с хрустальным звоном рассыпавшихся по Вселенной.       Я не боялся боли падения, я боялся боли расставания.       Но падал я не один.       Помнишь, как мы не могли расцепить наши руки, как не могли оторваться друг от друга?       Помнишь, как я ловил своими губами твои губы, потому что сгорал от жажды тебя?       Помнишь, с какой жадностью зацеловывал ты меня, задыхаясь и бормоча что-то о бесконечности любви? И в бормотании этом было столько безнадежности, которую ты пытался выдать за надежду.       Отчаяние было в голосе, в объятиях, в глазах.       Мы стремились в бездну, вцепившись друг в друга — только так, только вместе. Наверное, мы понимали неизбежность расставания, сейчас я это не могу вспомнить. Наверное, да…       Но в тот момент голос разума был не нужен, сплетение чувств и хаос эмоций разрывали сердце. Паника расставания, ужас конца всего, неверие в себя…       В твоих глазах — плохо скрываемая обреченность. И на плаву удерживает только одно слово, бесконечно произносимое в ту ночь — Люблю… люблю…       Наша любовь осталась невысказанной до конца. Потому что невозможно описать мягкий свет твоих глаз или боль моего сердца. Нет таких слов, не придуманы они пока для влюбленных.       Да и нужны ли? Ни одно слово в мире не способно передать то, что я вижу в твоих глазах, от чего так перехватывает дыхание…       Как описать свободу полета на крыльях, которые дал мне ты? Это невозможно на человеческом языке.       Язык любви — он без слов. Он состоит из взглядов и прикосновений, из нежности и заботы. Он в каждом поцелуе, в каждом незаметном жесте, в трепете ресниц и робкой улыбке. И в наших распухших после той ночи губах и покрасневших от слез глазах.       И даже на этом языке наша любовь до конца не высказана. Потому что той ночью я плакал от невозможности изменить происходящее, а ты успокаивал меня, целуя и не выпуская из своих сильных горячих рук.       Ты заботился обо мне, не обращая внимания на свое разрывающееся сердце. Как обычно. Только отдавал, всегда, целиком.       Я тонул в своих слезах и своей тоске, ты прятал свое отчаяние и боль.       Но тогда мы оба не знали главного.       Мы расставались, надолго или навсегда — неизвестно. А вот наша недосказанная любовь — она не делилась между нами, не разрывалась на две части. Она по-прежнему была, продолжает быть, оберегая и защищая. Ее аура окутывает невидимым сиянием, волшебным куполом, закрывшим нас.       Такая любовь не может исчезнуть просто так, это невозможно. И понимание этого делает меня сильнее и спокойнее.       Ты всегда был для меня чудом, был и остаешься. И теперь я без тебя. Но я учусь жить с тобой в сердце. Это труднее, чем если бы ты был рядом. Но ты в сердце — это сильнее; и ты в сердце — значит, всегда со мной.       Наверное, у меня начинает что-то получаться. Уже не так пугает расстояние между нами. Это я научился принимать. Потому что пусть лучше так — ты далеко, но ты в моем сердце, а я в твоем. Расстояние для меня теперь — категория времени. Далеко — это не бесконечно.       Я принадлежу тебе, и это неизменно. Я хочу быть твоим навсегда. Кем — не важно, главное — твоим.       Я хочу любить тебя так же безоглядно, как умеешь это делать ты. Мне мало для этого одной жизни; наверное, мне и десяти жизней не хватит, чтобы утолить жажду любви — твоей и тебя.       Я теперь часто смотрю в ночное небо, на самую яркую звезду, представляя, что твои глаза сейчас тоже устремлены на нее. Я вижу их, до невозможности прекрасные, переполненные тихой любовью; свет этих глаз проникает даже через холодный отблеск звезды, она не может уничтожить твое тепло, остудить его.       Эта звезда соединяет нас с тобой, сосредоточив на себе наши взгляды. И я знаю, верю, что обязательно наступит ночь, когда мы снова будем вместе. И в той ночи уже не будет горького отчаяния и безысходности. Только любовь, только нежность, только ты и я. И наша звезда.       Это обязательно случится, мой Тэхёни…