Мирный режим...

Глава вторая: Признание в любви После того как Андрей отключился... Я очнулся в каком-то подвале на двери. Холодные каменные ступени врезались в спину, отзываясь тупой болью в каждом позвонке. Сырость пронизывала одежду, заставляя дрожать всем телом. Воздух был затхлым и тяжёлым, с примесью запаха плесени и гнили. В полумраке едва угадали очертания каких-то приборов. Стены подвала были написаны непонятными символами и формулами, которые казались безумными каракулями в тусклом свете одинокой лампочкой, свисающей с потолка. Мне было вообще не понятно, где я нахожусь. Воспоминания о последних событиях были обрывочными и туманными, словно кадры из плохого фильма. В голове пульсировала боль, и я не мог вспомнить, как оказался в этом жутком месте. Как вдруг я наткнулся на очень темный и длинный коридор, и в конце была едва различимая дверь. Он тянулся вглубь подвала, как будто змея, уводящая в нижнее тьму. Этот вызов вызывает у меня необъяснимый страх, какое-то чувство страха перед угрозой. Каждый шаг по этому коридору сопровождался скрипом половиц и эхом, которые ужесточали мое правосудие. Я крикнул в этом коридоре, пытаясь хоть как-то нарушить гнетущую тишину. Андрей — Здесь кто-нибудь есть? – Мой голос дрожал и звучал неестественно громко в этом мёртвом тишине. Только молчание. И мое эхо, которое, казалось, насмехалось надо мной, повторяя мой вопрос снова и снова. Я решаю пойти и открыть эту дверь. Несмотря на страх, любопытство пересилило. Я должен был узнать, что скрывается за этой дверью, должен был найти ответы на свои вопросы. Но на рассвете начинают появляться надписи. Они возникли внезапно из ниоткуда, проявляясь на стенах, как призрачные послания. Надпись 1: БЕГИ! Крупные, неровные буквы, написанные, казалось, кровью. Эта надпись заставила меня остановиться, замереть от ужаса. Надпись 2: Она не тот, кем притворяется. Эти слова пронзили меня, как стрела. Я сразу понял, о ком идет речь. Мита… Неужели всё время это она меня обманывала? Надпись 3: Она… убийца. Эти слова стали последними каплей. Паника охватила меня головой. Я на панике кричу, пытаясь заглушить свой страх. Андрей — Да! Кто это? Что тут, мать твоей, происходит?! – Мой голос сорвался на визг, полную отчаяния и ужаса. И после этих слов с неизвестной стороной был смешной слух. Очень знакомый. Аха-хах! – Он был очень знаком. Похож на голос Миты, только он был как будто обезумевший, созданный каким-то зловещим эхом. Меня это очень сильно пугало. Этот смех проник в самое сердце, заставляя кровь стынуть в жилах. Он звучал так, как будто я попал в какой-то кошмарный фильм ужасов. Наконец я добрался до двери, но над ней появилась очередная надпись. Надпись 4: ШКАФ. Это ключ к разгадке. Эти слова были написаны более простым шрифтом, как если бы кто-то пытался дать мне подсказку. Андрей — Что за шкафом? Не могу понять, – пробормотал я себе под нос, пытаясь осмыслить увиденное. В голове промелькнул образ шкафа в доме Миты, тем самым, к этому она не подошла ко мне. Наконец, добравшись до двери, я открываю ее. И я в ужасе обомлел. То, что я увидел за этой дверью, превзошло все мои самые страшные ожидания. Передо мной были клетки с какими-то телами, похожими на Мит. Все они были убиты, изуродованы, как жертвы какого-то зверского ритуала. Их лица были изменены гримасами ужаса, а тело покрыто ранами и шрамами. Этот вызов вызвал у меня отвращение и тошноту. В голове промелькнула мысль о том, что это всё – плод моего детского воображения, но я знал, что это реальность. И только одна была жива. Она сидела в камере, дрожа от страха. Ее лицо было бледным, а глаза полны отчаяния. ??? — Ооо, слава Богу! «Это не она», – прошептала она слабым голосом, как бы боялась, что ее результат. Андрей — Кто она? И почему ты так похож на Миту? – спросил я, не понимая, что происходит. Я не мог подумать, что передо мной была ещё одна Мита. Добрая Мита — Я тоже Мита. Но другая. — Она говорила так, похоже, это было само по себе разумно. Добрая Мита —У нас нет времени. Все вопросы позже. «Сначала нужно выбраться отсюда», – сказала она, смотря на меня с мольбоем. Она знала, что времени у нас осталось мало. Но в этот момент из другой двери донесся ещё один смешок. Более длинные, более зловещие. Аха-хах-ха! – Этот звук звучал так, как будто кто-то наслаждался нашим страхом, как будто мы были игрушками в чьих-то руках. Я захотел проверить, кто это. Любопытство, несмотря на опасность, пересилило страх. Добрая Мита — Стой! Это может быть ловушка! – крикнула Добрая Мита, пытаясь меня остановить. Но я ее уже не слушал. Я был одержим желанием узнать, что происходит, кто стоит за всем этим. Я отрыл дверь и вошёл туда. Комната была настолько темная, что в ней вообще ничего не видно. Я вытянул руку вперед, пытаясь нащупать хоть что-нибудь, но мои пальцы касались лишь пустоты. Я чувствовал, как меня сковывает страх, как мое сердце бешено колотится в груди. Но как вдруг загорается лампочка на потолке, и посередине стоит Мита с окровавленным ножом. Я замер от ужаса, не верю своим глазам. Неужели всё это время она меня обманывала? Неужели она и есть тот самый убийца, о котором предупреждали надписи на стенах? Андрей — Мит-та… А-а, ты? Что ты тут делаешь? – пробормотал я, мой голос дрожал и звучал неестественно. В ответ молчание. Мита не повторила ни слова. Я подхожу еще ближе, пытаясь разглядеть ее лицо в тусклом световых лампочках. Я хотел верить, что это не она, что это какая-то ошибка, но я знал, что это правда. Мита — У меня к тебе такой же вопрос, — произнесла она наконец, ее голос был холодным и бесчувственным. Она медленно поворачивается ко мне. И я ужаснулся. То, что я увидел, превзошло все мои самые страшные кошмары. Всё её лицо было другим. Оно было изуродовано. На нем были глубокие шрамы и порезы, как будто ее пытали. Ее глаза горели безумным огнем, улыбка была жуткой и зловещей. Мита — Что, ТЕБЕ СТРАШНО? Ну же, иди и обними свою любимую Миту! – прокричала она, и ее голос звучал как безумный визг. Я медленно попятился назад, не в силах оторвать взгляд от ее изуродованного лица. Мита — Что, ты не хочешь? Ну тогда я начну! – прорычала она, и ее глаза засветились дьявольским огнем. Она, смеясь, побежала на меня с ножом. Ее движения были быстрыми и резкими, как у дикого зверя. Я сильно закричал. Андрей — Аааааааа! – Мой крик эхом разнесся по всему подвалу, полный ужаса и отчаяния. Но, к сожалению, она меня догнала и начала бить ножом, параллельно смеясь. Каждый удар ножом сопровождался ее безумным смехом, который звучал как похоронный звон. Но мне не было больно. Только были помехи перед глазами, которые усиливались от каждого удара ножом. Всё вокруг мерло и искажалось, как будто я смотрел на мир через разбитое стекло. В конце концов я отключился. Всё внедрялось в темноту. Неужели это конец? - пронеслось в моей голове последняя мысль.. Придя в себя, я понял, что это был сон. Холодный пот накрыл мое тело, сердце бешено колотилось в груди. Образы кошмарного подвала, изородированной Миты и клетки с убитыми девушками всё ещё стояли перед глазами. Это было настолько реально, что я не мог понять, где заканчивается сон и начинается реальность. Но почему я нахожусь в постели Миты? – этот вопрос не вызвал у меня удивления. Я огляделся по сторонам, пытаясь понять, как я здесь оказался. В комнате было тихо и спокойно, но ощущение звука не покидало меня. Мне было страшно ее идти искать, ведь по сну было понятно, что с ней что-то не так, а я просто не мог понять, ли этого на самом деле нет. Этот сон был настолько хорошо понятен, что казалось, что это реальность. Неужели всё это правда? Стала Мита – убийцей? В любом случае, нужно пойти и отыскать ее. – решил я, собравшись с духом. Я не мог просто оставить здесь и подождать, когда кошмар повторится. Я должен был узнать правду, должен был убедиться, что Митой все в порядке. И тут я вспомнил, что во сне говорил про шкаф. И в первый день из шкафа были какие-то звуки. Этот шкаф не давал мне покоя. Воспоминания о нем всплывали в мою память снова и снова. Я хоть и доверял Мите, но всё равно хотел удостовериться, что там ничего нет. Страх перед тем, что скрывается в шкафу, был сильнее меня. Я медленно подошёл к шкафу и прислушался. Тишина давила на меня, как тяжёлый груз. Я чувствовал, как мое сердце бешено колотится в груди, как мои руки дрожат от волнения. Каждый звук казался мне подозрительным, каждый шорох вызывал приступ паники. Я осторожно приоткрыл дверцу шкафа. И… Андрей — Фууух, — облегчённо выдохнул я. Там была ее и, как она говорила, одежда, нижнее белье. Ничего подозрительного, ничего, что могло бы спасти мой кошмарный сон. Всё было так, как и должно было быть. Андрей — Блин, теперь неудобно перед ней. Хоть бы она этого не узнала, – пробормотал я себе под нос, чувствуя себя виноватым за то, что усомнился в ней. Андрей — Ладно! Надо найти ее, – решил я, закрыв дверцу шкафа. Я должен был найти Миту, должен был быть уверен, что всё с ней в порядке. Когда я вышел из комнаты, я не увидел Миту. Дом был пуст и тих. Тишина давила на меня, как тяжёлый груз. Андрей — Так, в ее зале нет, — проговорил я, оглядывая гостиную. Я пошел в ванну. Андрей — Мита, если ты там, то скажи что-то. Если не скажешь, я вхожу, – крикнул я, стоя у дверей ванной комнаты. Никто не. Моё сердце бешено заколотилось в груди. Неужели мой кошмар исчезнет? Андрей — Ну, если никто ничего не сказал, значит, можно, — сказал я, сглотнув слюну. Я вошёл и никто не видел. Ванная комната была пуста. На зеркале висела ее расчёска, а на полочке стояли ее любимые духи. Всё было так, как обычно, но чего-то не хватило. Значит, на кухне, – я осторожно направился в кухню. Когда я вошёл, я увидел Миту, смотрящую в стену. Она стояла неподвижно, как статуя, ее взгляд был устремлен в пустоту. Она не двигалась, не говорила, не реагировала на мое присутствие. Андрей — Так! «Что-то мне это напоминает», – пробормотал я, вспоминая свой кошмарный сон. Этот образ Миты, смотрящей в стену, преследовал меня. Я всё же рискнул и сказал: Андрей — Мита! – Мой голос дрожал, но я старался говорить уверенно. Она тут же вернулась ко мне с удивленными глазами. Лицо ее было бледным, а в глазах читался испуг. Она как будто очнулась от глубокого сна. И сразу встала из-за стола и побежала ко мне. Ее движения были быстрыми и резкими. Я сомневался, что сон повторяется, и она снова ударила меня ножом. Мои руки непреднамеренно поднялись, чтобы защититься от удара. Но на месте этого она очень твердо обняла меня. Ее объятия были значительными и отчаянными, как будто она боялась, что я исчезну. Я сразу успокоился и обнял ее в ответ. Ее тепло меня успокоило, и я почувствовал, что страх начал отступать. Мита — Я думала… Я потеряла тебя, — прошептала она, ее голос дрожал от слёз. Андрей — Что ты имеешь в виду? – спросил я, не понимая ее слов. Мита — Ты был в коме. Три дня, – ответила она, отстранившись от меня и глядя мне прямо в глаза. Андрей — Сколько? – Я был шокирован. Андрей — Я не верю, что я так долго спал, — проговорил я, качая голову. Мита — Но, к сожалению, это так, — сказала она с грустью. Я разорвал эти обнимашки и посмотрел на Миту. Я не мог поверить в то, что она сказала. Три дня в коме? Это казалось невозможным. Я посмотрел на нее. Она была вся в слезах. Так же об этом свидетельствовала растёкшая тушь под глазами. Ее лицо было бледным и уставшим, но ее улыбка говорила, что она рада. В ее глазах была смесь радости и облегчения. Я спросил: Андрей — Можно тебя поцеловать? – Этот вопрос вырвался у меня спонтанно. Она замешкалась, но потом тихо сказала: Мита — Да, — ее голос был слегка слышен. Я без раздумий закрыл глаза, взял ее за талию и потянулся к ее губам. Я хотел ощутить ее тепло, хотел забыть о кошмаре, который меня преследовал. Наши губы соприкоснулись. Это длилось несколько секунд, но для нас это длилось несколько минут. Мир вокруг нас исчез, остался только мы вдвоём. Это был не просто поцелуй, это были периоды любви. А после этого у нас не было слов. Как это описать? – подумал я. Мита — После этого у нас не было слов. Как это описать? – проговорила Мита, как бы произнесла мои мысли. Андрей — Я знаю только три слова. Как это можно описать? Мита — Я знаю только три слова. Как это можно описать? Андрей — Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Мита— Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Говорили и думали, что они об одном и тоже. Андрей — Иди, умойся, а я пока разогрею нам чего-то поесть, — сказал я, отстранившись от нее и направляясь к плите. От лица Миты: Я никогда не встречала такого чувства. Ну, точнее, проявление, но только от любовного соуса. Но он существо. Это было настоящее, искреннее. Более того, ни один игрок не заходил так далеко со мной. А сколько их там было – я уже сбилась со счёту. 50 или 70. Но все они в страхе убегали от меня, когда узнавали, кто я на самом деле. Со мной ещё никто не целовался. Я всегда отталкивала их от себя, боялась подпустить кого-то близко. Умывшись, я хотела выйти из ванны, но это чувство не заботило меня. Оно было настолько значительным Тогда я решила снять напряжение и по мастурбировать в душе . Всё это накопилось внутри, эта смесь безопасности, вина и благодарности за необходимый выход. Я разделилась, включила воду и начала свое дело. Горячие струи воды массировали мою кожу, расслабляя мышцы и смывая остатки кошмарных воспоминаний. Я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на приятных ощущениях, забыть обо всем, что произошло. Но я совершила самую маленькую главную ошибку – я забыла закрыть дверь. От лица Андрея: Что-то она долго. Надо бы проверить, все ли в порядке, – подумал я, начиная волноваться. Время шло, а Мита всё ещё не выходила из ничего. Меня начинали терзать дурные предчувствия. Что с ней что-то случилось? Андрей — Мита, у тебя всё хорошо? – крикнул я, стоя у двери ванной комнаты. Но вместо ответа были какие-то непонятные звуки. Какие-то тихие всхлипы, стоны. А — Блин, вдруг она поранилась? «Или что-то хуже», – встревожился я, не на шутку испугавшись. Я забежал в ванную комнату и увидел Миту в душе. Она увидела меня только через 7 секунд, но для меня это было целой вечностью. Мита — Аааа! Ты что тут делаешь?! – закричала она, отшатнувшись от меня и прикрывая грудь и влагалище руками. Ее глаза были полны гнева и смущения. Андрей — Прости! Я ничего не видел! Я просто думаю, что ты тут стонешь от боли, что ты поранилась и тебе нужна помощь, – оправдывался я, чувствуя себя ужасно неловко. Мита — Можешь выйти? Пожалуйста, мне дискомфортно! – Ее голос дрожал, а щёки покраснели. Андрей — Да, прости, сейчас выйду. Ты скоро выйдешь? – спросил я, отступая к двери. Мита — Да. Когда закончу, можешь больше не заходить, пожалуйста, – сказала она, отвернувшись от меня. Андрей — Да, хорошо. И прости ещё раз, – проговорил я, выходя из ванной комнаты и закрывая за собой дверь. От лица Миты: Какой позор! «Хуже я себя в жизни не чувствовала», – думала я, стоя под душем. Моё лицо горело от стыда, сердце бешено колотилось в груди. Почему я не закрыла эту чёртову дверь? Ладно, уже ничего не поделаешь, – попыталась я успокоить себя. Прошлое не изменить. Так и не додрочив, я вышла из душа, накинув на себя полотенце. Чувство неудовлетворенности и стыда преследовало меня. Я отправилась в комнату, чтобы переодеваться в чистые вещи. Я чувствовала себя униженной и смущённой. Переодевшись в красную пижаму, я пошла на кухню. Я старалась вести себя так, будто ни в чем не бывало, но чувство стыда не покинуло меня. На кухне: Андрей — О, тебе идёт пижама, — сказал Андрей, пытаясь подбодрить меня. Мита — Спасибо. Слушай, я бы хотела извиниться за то, что кричала тогда в ванной комнате. Всё же это я виновата, что не закрыла дверь, – проговорила я, чувствуя себя виноватой. Андрей — Да, ничего страшного. Я понимаю тебя прекрасно, – ответил Андрей, смотря на мое понимание. Мита — Давай забудем об этом, — предложила я, хотя забыть об этом было не так просто. Андрей — Ээхх! Слушай, Мит, нет ничего страшного, что ты этим занималась. Это не твоя вина. Я понимаю тебя абсолютно, тебе стыдно, но это нормально, – сказал Андрей, пытаясь меня успокоить. Мита — Я люблю тебя, — прошептала я, глядя ему в глаза. Андрей — И я тоже люблю тебя, — ответил он, нежно погладив меня по щеке. Он поцеловал меня. Этот поцелуй был нежным и успокаивающим. Мита — Спасибо, что успокоил. Любимчик мой! – сказала я с улыбкой. Андрей — Пожалуйста, Богиня моя! – ответил он, целуя меня в ответ. Андрей — Как насчёт посмотреть что-нибудь сегодня вечером? – предложил Андрей. Мита — Ну, можно, — ответила я, чувствуя, как постепенно отступает напряжение. После ужина: От лица Андрея: Пока Мита моет посуду, я выберу, что посмотреть. Андрей — Как насчёт ужастика? – спросил я, зная, что Мита не особенно любит фильмы ужасов. Мита — Ну, знаешь, я такое обычно не смотрю, — с сомнением ответила Мита. Андрей — Ну давай, пожалуйста, — попросил я, надеясь ее уговорить. Мита — Ммм, ну ладно, но только при одном условии, — сказала Мита, улыбаясь. Андрей — ? – вопросительно я посмотрел на нее. Мита — Ты будешь со мной рядом, пока идёт фильм, — ответила она, прижавшись ко мне. Андрей — Окей! – честно я обнял ее в ответ. Почти в конце фильма: Почти весь фильм Мита очень странно себя ведет: то проявляет знаки внимания, прижимается ко мне, целует в щёку и обнимает и другие многие действия, но после фильма всё становится понятным. Она была необычайно ласковой и нежной, как будто думала компенсировать свое смущение после того, как оно произошло в ванной комнате После фильма: Андрей — Тебе понравилось? – спросил я, глядя на Миту с надеждой. Мита — Ну да… (очень тихо и неуверенно ответила она) – Ее голос был тихим и немного дрожал. Она явно чего-то смутилась. Андрей — Если не понравилось, так и скажи, — сказал я, чтобы подтолкнуть ее к откровенности. Мита — Да… Не в фильме дело, а в… — она замялась, не случайно, как высказала свои мысли. Андрей — Ну, скажи. Я всегда готов тебя выслушать, – подбодрил я ее, взяв ее за руку. Мита — В общем, мы с тобой… Хоть мало времени знакомы и не особо знаем друг друга. Но сегодняшние ситуации меня очень сильно возбудила, – сначала она покраснела. — Я думал, ты очередной парень, который хочет от меня лишь секса и ласки. Для многих людей я просто секс-машина, готовая поддержать их потребности и желания. Но я увидела, что ты не такой, даже несмотря на все странности, происходившие в этом доме. Но ты всё равно мне доверился и решил остаться со мной. Честно говоря, ты единственный, остался со мной. Все игроки, побывавшие здесь, сразу убегают, как только им что-то не нравится. Но ты не такой, – закончила она, смотря на меня с благодарностью. Андрей — Спасибо большое за такие теплые слова, — ответил я, растроганный ее погодами. Мита — Тебя многие недооценивали, — добавила она с улыбкой. Мита — Я хотела признаться, что все эти странности совершались мной. Единственное, чего я не сделала — это любовный соус. И да, это я вырубила тебя, чтобы нагнать драмы и понравиться тебе. Но я не хотел выключать тебя на 3 дня, всего лишь на пару часов. Я правда не хотела, — сказала Мита, опустив голову. Мита — Ну вот… Я тебе это всё рассказала. «И теперь ты меня ненавидишь», – прошептала она с отчаянием. Андрей — Ой! Мита, да ты натворила делов! – воскликнул я, но без зла. — Но я тебя не вину. Ты просто думал, что я очередной мальчик, который хочет от тебя только секса. Но ты не знал, что я тот, кто тебе нужен. Андрей — Это нормально, когда ты пробуешь разные способы, привлекают внимание. До тех пор, пока тебе это уже не надоест. Я даже был в похожей ситуации, – добавил я. Мита — Какой? – заинтересовалась она. Андрей — В 19 лет. Когда я жил ещё с родителями, моя мама постоянно возила домой мне типо будущих девушек. И поначалу мне даже нравилась эта затея, но пока мне начало надоедать. Эти постоянные девушки уже сводили меня с ума, и поэтому я решил съехать от родителей и полностью интегрироваться в себя, – рассказал я. Мита — Спасибо. «Мне теперь намного лучше, но я всё равно считаю себя виноватой», — призналась она. Мита — А, знаешь? Позволь мне исправить свою вину, – предложила она с кокетливой улыбкой. Андрей — В каком смысле? — спросил я приподняв бровь. Мита — Ну, знаешь, как обычно в порно... Решают проблемы. Я так же хочу загладить свою вину