События прошлого всегда находят отражение в настоящем

Пикап встретил привычным запахом старых кожаных сидений и едва уловимым ароматом мяты. По преданиям, около сорока лет назад мой дед перевозил канистры с концентрированным мятным сиропом, и именно та, что была в салоне, лопнула и залила всё вокруг, включая дедушку Фила своим содержимым, да так, что они с бабушкой Рене потратили целых четыре дня на уборку. Я любил эту историю, любил свой старенький пикап и сейчас, забравшись в тёплый салон, чуть не разрыдался от тоски. Вся привычная жизнь скатилась в тартарары. Яркое солнце Финикса сменилось свинцовыми тучами Форкса, из обжигающего асфальт стал мокрым и скользким, тёплая куртка давила меня к земле своим весом. Я уже и позабыл, когда смахивал с лица пот и искал магазин с ледяной водой. Ничто не грело меня, никто обо мне не думал и не переживал, мне самому не на кого было обратить внимание и попробовать подарить тепло. Может, поэтому я так зациклился на Найтморе? В сердце и душе осталось столько места, что мне было обязательно кого-нибудь туда впихнуть. Решившись уехать, чтобы дать родителям наконец пожить своей жизнью и насладиться пенсией после шестидесяти, я, кажется, совершил ошибку. Губы затряслись. Сколько слёз видел мой пикап, начиная от моего рождения и заканчивая сегодняшним днём? Слишком много. — Нет, — твёрдо сказал я, глядя на себя в зеркало заднего вида. — Нет. Не сейчас. Слезные каналы в кои-то веки послушались, глаза остались сухими. Я отъехал от здания редакции, покружил по району, прикидывая, куда могу податься. В библиотеку не хотелось, там бы пришлось отвечать на вопросы Новака, а я слишком остро воспринял ситуацию с Найтмором и вряд ли смог бы скрыть истинные эмоции. Хотелось домой. Не в старый дом Чарли, а к себе домой, в уютную комнатку в Финиксе, заставленную всякой дребеденью, увешенную плакатами и фотографиями. Мне нужно было подумать и о своих чувствах, и о странных способностях Найтмора, а в Форксе я этого сделать не мог. Как бы ни старался, не чувствовал себя в безопасности. Я мог поехать к дому Чарли и помочь с работами, но боялся, что слишком внимательный Оливер раскусит меня в два счёта и вынудит признаться. Один круг вокруг жилых домов, мимо дома Чейни, второй — к дому Ньютонов, третий, где за заросшей изгородью прячется заброшенный дом Стэнли. — Спасибо, что без дождя, — поворчал я, впервые за всё время солидарный с погодой. Я тоже был готов вот-вот разразиться влагой. Телефон зазвонил, когда я в пятый раз проезжал мимо полицейского участка. — Ноа, ты занят? — запыхавшийся Оливер, явно тащивший что-то тяжёлое, шумно задышал в трубку. — Нет, я закончил в редакции и не знаю, чем заняться, катаюсь по городу, нервирую местного шерифа. А что? — Я закончил снимать… Подожди секунду, — послышался грохот, будто мешок с железом кинули в кузов прицепа. — Фух. Всё! Рабочие уехали, землю утрамбовали, но тебе придётся по весне заново высаживать газон. Да я не об этом, поубавь там скорость, уже слышу, как ты рванул в сторону дома, пожалей гладиатора! Я, ворча, чуть притормозил, а потом и вовсе остановился у светофора. — Не томи, Олли, — я нервно побарабанил по рулю. — Нужны ещё хотя бы сутки, чтобы проверить, всё ли в порядке и не прихлопнет ли тебя потолочной плитой во сне. Сам понимаешь, старый дом, куча опасностей. И я зову тебя с собой. Оставляй пикап тут, поедешь обживать мой диван, немного повеселимся, может, даже сходим в клуб, если ты фанат такого отдыха. Я закусил губу. Часть меня желала лечь в постель и не проснуться утром от удара потолочной плиты или балки. Вторая часть вопила: «Из-за мужика?!». Клубы я не любил, никогда не понимал смысла гремящих басов, да и танцевать особо не умел, но сейчас, в моём состоянии, близком к депрессивному, как никогда нужно было расслабиться и отвлечься. — При одном условии, — я даже нахмурился, будто Оливер мог меня видеть, — никаких вопросов. — Чего? — Я сейчас… — горло сдавило, я кашлянул и быстро заморгал. — У меня кое-что случилось. Ты не подумай, ничего критичного, просто я сам себе что-то надумал, оказался неправ и расстроился… — И не хочешь это обсуждать, — я почти увидел, как Оливер понимающе закивал в трубку. Я в ответ угукнул. — Клянусь, никаких вопросов! Тогда точно сегодня развлечёмся, и тебе, и мне нужно развеяться. Обещаю вернуть тебя в Форкс к завтрашнему вечеру в первозданном виде. В Порт-Анджелес мы поехали на машине Оливера, оставив пикап на охраняемой парковке у библиотеки. Сначала я слегка переживал, что, несмотря на обещание, Оливер попытается разузнать причину моих горестей, но к его чести, он только вскинул брови на мой жалкий вид и велел тащить свою печальную задницу к нему в машину. Я очень старался по пути: подпевал радио, непринуждённо болтал о работе и внимательно слушал отчёт о фундаменте, но изнутри не отпускало острое желание пострадать в одиночестве. Я всегда был таким: любой удар судьбы воспринимал как конец света и желал свернуться в клубок под одеялом и не вылезать, пока небо не упадёт на землю или я не уговорю себя, что ничего плохого не случилось и я смогу столкнуться лицом к лицу с миром. Квартирка у Оливера оказалась маленькой, тёплой и очень уютной. Всего две комнаты, крохотная узкая кухня, красивый рыжий ковёр в гостиной и несоизмеримых объёмов фикус в горшке за диваном. Он жил на втором этаже, над сувенирной лавкой, и был страшно доволен низкой арендной платой, хорошим расположением и полным отсутствием шума от соседей. Диван и правда оказался чудесным, особенно по сравнению с диваном в библиотечной комнате отдыха. Мне тут же выделили набор полотенец, постельное бельё, три зубные щётки на выбор (хотя я принёс с собой неизменный несессер со всем необходимым), а также приказали чувствовать себя как дома и ни в коем случае не стесняться. Я, конечно, стеснялся и как дома себя не чувствовал, но и того прожигающего до костей стыда за своё пребывание в доме, обычно сопровождавшего меня в гостях, не испытывал. Оливер мне нравился, и, видимо, я ему доверял, раз смог чуточку расслабиться. — Давай так, — Оливер болтал ногами, сидя на столешнице рядом с фикусом и задумчиво накручивая один из зелёных листов на палец, — я сейчас позвоню знакомым ребятам, узнаю, кто сможет присоединиться к веселью, чтобы ты привык к ним. Пригласим, так сказать, на маленький аперитив. Все вместе будем собираться, выбирать одежду, болтать, смотреть фоном старые фильмы про школьников и уже потом поедем в бар. — Аперитив? Зачем напиваться до клуба? — Нам же по двадцать, забыл? Впустят, Эшли знает парочку важных людей из клуба, а выпить не дадут — строгие правила, все дела. Да и дома приятнее и дешевле, туда пойдём ради музыки и танцев. Я, как мог, изобразил на лице энтузиазм. Так сказать, пошёл на сделку с совестью. Пока мы ехали в машине, я сам поддержал идею похода в клуб и, чтобы не портить Оливеру впечатление от вечеринки, предложил пригласить кого-нибудь из его друзей. Мне казалось, что я буду готов и к людям, и к громкой музыке, и к знакомствам, но чем ближе оказывался ко всему этому, тем меньше мне хотелось куда-то идти. — Расслабься, — Оливер явно принял мои судорожные кривляния за страх, — они отличные ребята, ты быстро проникнешься. — Уговорил. У тебя есть чем перекусить? Я не успел пообедать. Пока мы готовили простенький ланч, начали подтягиваться друзья Оливера. Первой пришла Вики, очень красивая девушка в очень вызывающем, в моём понимании, наряде, состоящем из короткого топа, больше напоминавшего верх от бикини, и микроскопических шорт. Она моментально заключила меня в объятия и, пообещав к концу ночи стать лучшей подругой, заставила меня покраснеть, пока Оливер смеялся над моим пунцовым лицом. За Вики прибыли Айзек и Николь, брат и сестра, мастера готовки, тут же отогнавшие нас от плиты. И ещё один парень, единственный альфа в компании, Брайан, с коробкой пива и бутылкой текилы. Сначала я чувствовал себя неловко, больше молчал и слушал, медленно потягивая пиво прямо из бутылки, но Вики не обманула: у неё определённо имелся талант располагать к себе собеседника, и я не заметил, как вывалил всем свою историю о жизни в Финиксе, переезде, борьбе с плесенью и даже рассказал о работе. — История с Дракулой и его возлюбленной — это твой сценарий? — Николь впилась в меня взглядом, стакан с пивом в её руке опасно задрожал. — Мой, да. Я знаю, глупая сказка, — решил я признаться, чтобы снять груз с души. — Дракула там больше положительный персонаж, а главный герой или героиня… — Я обожаю эту историю! — взвизгнула Николь, а остальные ребята в комнате застонали. — Ноа, беги из страны, — посоветовал Оливер, — у Никки шарики за ролики заезжают, когда дело касается этой истории. — Только не Дракула, я умоляю! Хватит и ростовой фигуры в нашей комнате, я каждую ночь пугаюсь, когда открываю глаза, а этот красавец пялится на меня своими клыками, — заявил Айзек, пытаясь оттащить от меня сестру. — Я умоляю, скажи, когда выйдут новые главы? Ноа… Отстань, Айзек! Ноа, моргни, если до Рождества, не моргай, если в этом месяце. На всякий случай я зажмурился и потряс головой. Соглашение о неразглашении запрещало мне делиться информацией до запуска официального трейлера. Но мне было жутко приятно, что кому-то так понравилась моя история. Я не был особенно увлечён вампирской тематикой, все мои знания сводились к древнему сериалу Интервью с вампиром, и Дракулу я сделал абсолютно шаблонным великолепным мерзавцем. Но вот в самого героя вложил всю душу: многие мысли и поступки были списаны с меня, моих подруг и друзей-омег, многое я почерпнул в книгах и по-настоящему работой гордился. — Не смогу сказать, Николь, даже если захочу, — я погладил её по руке. — Художники рисуют главы после вычитки сценария, о сроках выкладки я узнаю чуть ли не самым последним. — Всё! Никаких вампиров в этом доме, — замахал руками Оливер, вызволяя меня из крепкой хватки Николь. — Пьём, смотрим фильм и собираемся. Ноа, пойдём, выберем тебе что-нибудь для клуба. Никки, оставайся развлекать Брайана, он точно не знает обо всех сюжетных тонкостях нашего друга Дракулы. Брайан в отчаянной попытке спрятаться за фикус снес журнальный столик и запнулся об ковер, но Николь было не остановить: она вцепилась в него мёртвой хваткой, с маниакальным блеском в глазах заявляя: «Сейчас я тебе всё расскажу». Я послушно поплёлся в спальню за ребятами. — Олли, а откуда у тебя этот фикус? Как ты его вообще в дом затащил? — Айзек развалился на кровати, пока мы с Оливером перебирали вещи в шкафу в поисках чего-то, что смотрелось бы на мне как минимум нарядно, как максимум сексуально. Я рассчитывал на минимум. — Такой огромный, горшок точно под заказ, я разглядел клеймо, сейчас таких не делают. Значит, фикус тут появился недавно, раз даже друзья Оливера впервые его увидели. Я вопросительно посмотрел на друга и понял, что дело пахнет керосином. Оливер замер с какой-то цветастой кофтой в руках и судорожно вздохнул: краска моментально залила ему лицо и шею, а вот губы побелели. Пауза затягивалась. Я быстро сообразил, что фикус, скорее всего, был подарком от того самого загадочного женатого альфы, и Оливер явно ни с кем из друзей этим фактом не делился. — Это я ему подарил! — выпалил я, радуясь, что Айзеку с кровати не видно моего лица. — То есть… он был там, в доме моего дедушки. Я не знал, куда девать эту громадину, вот и подарил. Оливер незаметно сжал мою руку и одними губами произнёс: «Спасибо». — И я очень подарку рад, так что отвали от моего фикуса, Айзек! — Голос друга звучал весело и непринуждённо, я невольно подивился его мастерству. Но он явно спешил сменить тему, переключаясь на меня: — Посмотрите, как вам вот это? Цвета спокойные, зато вышивка нарядная! Ноа, примерь, если подойдёт, выдам тебе шикарные брюки, я в них уже не влезаю, а тебе будут в самый раз. Ситуация разрешилась успешно, подозрительных взглядов на нас не бросали, а к фикусу даже прониклись любовью. Мы сделали на его фоне несколько общих фотографий на новомодный полароид, и каждый получил по карточке, а Никки решила, что дерево сыграет главную роль в Рождество и будет экзотической елью. Самым сложным на этот вечер приключением было впихивание моих ног в невозможно узкие белоснежные джинсы, по всеобщему мнению идеально сочетавшиеся с кошмарно развратной кофтой в пайетках, оголяющей одно плечо. Когда я узрел себя в зеркале, чуть было не ляпнул, что похож на эскортника, но вовремя вспомнил про куда более откровенный наряд Вики и закрыл рот. Когда остальные собрались, я понял, что одет очень даже прилично. Больше, чем на мне одежды, было только на Брайане, напялившем на себя сияющий пиджак с золотистыми пластинами. Это не был мой первый поход в клуб, в Финиксе Софи пару раз умудрялась вытащить меня на «настоящую» вечеринки, но восторга я не испытал. Меня никогда не привлекала толпа, шум и давящая духота, к тому же сильно смущали взгляды взрослых пьяных альф, которым в таком состоянии алкогольного опьянения уже не было важно, насколько я привлекателен и как пахну. Оливер не отходил от меня ни на шаг, видимо, чуя, что оставь меня на пару минут — и я сбегу обратно в Форкс. Мы танцевали, подпевали, если играло что-то со словами, пробовали безалкогольные коктейли под суровым надзором секьюрити и с удовольствием следили за зарождающимися отношениями между Брайаном и Вики. Его сияющий пиджак покоился на её плечах, их руки всё чаще переплетались, и Оливер шепотом поделился со мной, пока мы были в кабинке туалета, что Вики уже как два года влюблена в Брайана, а сегодняшний наряд был последней отчаянной попыткой привлечь альфу. — Я уверен, что она ему нравилась и в обычной одежде, просто сегодня он столкнулся нос к носу с конкуренцией, — я вытер руки бумажным полотенцем и присел на стойку с раковинами, пока Оливер подправлял небесно-голубые стрелки на веках. — Ты же видел, какими глазами на неё смотрели альфы, вот и активизировался. — Да-а? — У Оливера азартно блеснули глаза. — Нет, в какой-то степени ты прав, обычно Брайан просто провожал нас до клуба, сам никогда не заходил, ждал в машине или приезжал, чтобы забрать. Он у нас в роли папочки — готов прийти на помощь по первому зову, но в самом веселье не участвует. А сегодня как с цепи сорвался, даже пиджак надел, хотя до этого постоянно «забывал» его у меня. — Ну что вы тут застряли! — В туалет ворвалась Николь, глаза её лихорадочно и возбуждённо блестели. — Там Брайан и Вики целуются на стойке! Скорее! — Быть не может! Уже? А где Айзек? Мы побежали к танцполу, огибая длинную очередь в туалет для альф. — Он их снимает, чтобы завтра никто не посмел сделать вид, что ничего не было, — Николь пробивала нам путь через толпу танцующих, как ледокол. Я едва слышал, что она говорит через гремящие басы. — Ну как ты? — шепнул мне на ухо Оливер, когда раскрасневшиеся Брайан и Вики слезли со стойки и получили свою бурю оваций от друзей. — Стало полегче? Оливер почти час подряд активно постил истории в свой профиль, и я сначала даже не понял, о чём он спрашивает, подумал, опять интересуется моим мнением насчёт фото. Но наткнулся на многозначительный взгляд, и моё лицо просветлело. — Стало, — я улыбнулся. — Спасибо, Олли, идея с клубом и правда была отличной! Конечно, я думал о Найтморе, но уже не с той горечью, преследовавшей меня днём. Больше с лёгкой досадой и слабыми уколами боли — мы с ним больше не увидимся. Я не дам втоптать себя в грязь ещё раз, не позволю себе сболтнуть лишнего и совершенно точно не буду искать с ним встречи. — Ноа, там какой-то альфа битый час жрёт тебя глазами. Боже, какой шикарный! Оглянись, только незаметно, — проорал мне в ухо Айзек, беспардонно тыкая пальцем куда-то за мою спину. Я покачал головой и оборачиваться не стал. Довольно с меня шикарных альф, я собираюсь навеки остаться в комфортном одиночестве, запечатав сердце семью замками. Я поискал взглядом Оливера и не нашёл. Сердце ухнуло вниз. — Где Олли, Айзек? В моём голосе засквозила паника. Сколько раз вот с таких вечеринок исчезали симпатичные омеги, а потом их находили где-нибудь у дороги или в грязном подвале? Я стал озираться активнее, пытаясь выловить в толпе украшенную золотистыми ленточками макушку. — Только что был тут, наверное, вышел в туалет или позвонить, скоро вернётся, не переживай, — Айзек беспечно махнул рукой и принял от незнакомого альфы стакан с каким-то коктейлем. Я нахмурился и собирался его отчитать, но Брайан успел раньше. Оставив Айзека ему на попечение, я вытащил телефон, набрал номер друга и пошёл через толпу к выходу, чтобы было удобнее говорить. Оливер не брал трубку, и я переминался с ноги на ногу, жалея, что не захватил с собой куртку: прохладный ветер кусал разгорячённую кожу, а я нервно кусал губу. Наконец гудки прекратились, и послышался довольный голос Оливера. — Ноа, прости, я совсем забыл предупредить. Я тут… с другом. Отъехал на часик, не больше. На всякий случай ключи бросил тебе в куртку. И ещё, — добавил он доверительным шёпотом, — твоя теория про конкуренцию отлично сработала. Так вот к чему был этот нескончаемый поток фотографий в сети. — Я думал, тебя украли, — мягко упрекнул я, рассмеявшись. — Напиши мне, когда будешь ехать домой, я оставлю звук включённым и открою тебе дверь. — Скажешь ребятам, что мне стало нехорошо, и я уехал первым, ладно? Ой, — в трубке завозились, послышалось хихиканье, — Марк, подожди, я же… Ноа, жди меня дома! — Договорились, — улыбнулся я тихим гудкам сброшенного вызова. От сердца отлегло, я был рад за Оливера, хоть и чувствовал лёгкое беспокойство из-за его странного любовника. Будь я на его месте, никогда бы не стал морочить голову двум людям. Вот чем чреваты отношения — предательством. Я даже пожалел, что не курю: захотелось эффектно вытащить сигарету и выпустить в прохладу вечера кольцо дыма. Но тут, прервав мои размышления, за спиной раздалось очень недовольное: — Ноа, — этот голос я бы узнал среди тысяч. — О, господи! — я подпрыгнул и шарахнулся в сторону. — Найтмор, какого чёрта ты тут нарисовался? Это был именно он. Стоял позади, прислонившись к кирпичной стене, и хмуро меня разглядывал. Сердце бешено забилось в груди. Если днём я готов был разрыдаться от одного его вида, то сейчас мне определённо точно хотелось полезть в драку, хотя раньше я никогда физической расправы не искал. Одновременно со вспышкой злости мне стало неловко за свой вид, и я нервно дёрнул сползающий с плеча ворот обратно. — Что ты тут делаешь? — спросил Найтмор, полностью игнорируя мой вопрос. — Отдыхаю, — рявкнул я и попытался пройти мимо, чтобы вернуться в клуб, но он шагнул в сторону, перекрывая путь. — Найтмор, дай мне пройти. — Сначала ответь на мой вопрос. — С чего бы вдруг? Ты ни на один из моих ни разу не ответил, — я начал закипать и предпринял отчаянную попытку его оббежать. Бесполезно, Найтмор двигался быстро, и я только раздосадованно запыхтел. — Дай пройти! — Ищешь тут альфу на ночь? — Найтмор не слушал, он напирал. Мне стало жутковато от отражаемой на его лице гаммы самых разных эмоций. — Не думал, что ты такой. — Что? Да как ты… — я задохнулся от возмущения. — Знаешь что, Эван? Катись ко всем чертям со своими намёками и подозрениями! Ты очень точно сегодня подметил: мы — не друзья, так что отчитываться перед тобой я не собираюсь. Захочу провести с кем-нибудь ночь — уж у тебя разрешения спрашивать не буду. Нести чушь мне помогала ярость. Не мог же я, в самом деле, сказать Найтмору, что девственен как монах и даже никогда не целовался? Да и обязан не был ни оправдываться, ни пытаться себя обелить. Кто он мне такой, чтобы я объяснялся? От обиды и злости я грубо и, пожалуй, слишком сильно толкнул его в грудь, но, к огромному удивлению, не сдвинул Найтмора ни на миллиметр. Мне показалось, что под мышцами он целиком состоит из литого железа. Я даже ушиб ладонь и зашипел, отступая на пару шагов. — Да что ты, — глаза Найтмора опасно блеснули, он не обратил на мою попытку оттолкнуть его ни малейшего внимания, — и с кем же? — А что, уже собираешься устроить то же представление, что и в ресторане, да? Или как сегодня, в редакции? — Я потер ушибленные ладони и отшатнулся, когда он попробовал коснуться моих рук. — Твои штучки с тотальной амнезией меня порядком достали, Эван. Как ты заметил, на мне эти приёмы не работают! Это был удар ниже пояса. Найтмор даже дернулся, будто я и впрямь зарядил ему по челюсти, как хотел. Но молчать я не собирался, во всяком случае, при нём уж точно. Даже его растерянный вид — а он стоял, протянув ко мне руки и желая проверить мои саднящие ладони — меня не тронул. — Не понимаю, о чём ты, — он заговорил мягче, но в его глазах я этой мягкости не увидел, скорее предупреждение. — Покажи, что с руками, ты же ударился. Да как же, не понимает он. Я попытался оттолкнуть его руку, но ладонь будто наткнулась на бетонную балку. — Чтоб тебя! Хоть бы почесался для приличия, — я заохал и прижал ушибленную руку к груди: запястье неприятно заныло. Только бы не перелом! — Всё, Найтмор, отстань, я не хочу с тобой ничего обсуждать и уже тем более об тебя калечиться. Мне пора к друзьям, меня ждут. И не смей стирать им память! — Ноа, не неси чуши и перестань дёргаться, — он вцепился в меня как клещ, горячие ладони обожгли прохладную кожу. — Ты весь холодный, только посмотри, ещё и вышел без куртки. И кого ты собрался соблазнять в виде сосульки? Насколько мне известно, альфы предпочитают омег как минимум комнатной температуры. — Уж не тебя, можешь не переживать, — я огрызался по инерции. Найтмор, как бы я ни сопротивлялся в душе, ослеплял меня, сражал, вытягивал всю силу воли. — Меня и не нужно, — он мягко рассмеялся, всё ещё не отпуская мою руку. Мозг засбоил. Я безропотно дал надеть на себя куртку, ощущение было такое, будто я залез в горячую ванну. Тепло тела Найтмора нагрело ткань, и я чуть не расплавился от обжигающего огня и его запаха. — На перелом не похоже, максимум ушиб, — закатав рукав своей же куртки, он бегло осматривал моё запястье, легко касаясь пальцами кожи. Каждое прикосновение будто било током. — Можем съездить в больницу и сделать рентген, если переживаешь, но я бы рекомендовал холодный компресс и перевязку. К клубу свернула машина, я сразу узнал тот самый Шевроле Тахо, стоявший у школы перед собранием. — Не нужно в больницу, я сам прекрасно разберусь. — Я покачал головой и рискнул проверить ещё одну слабую догадку: — За тобой приехали. Найтмор медленно оглянулся на машину. По его лицу я понял, что не ошибся. Он связан с Калленами, связан с Беллой Свон и её мужем. Пазл в моей голове начал потихоньку складываться, но мне нужно было всё обдумать, чтобы окончательно осознать то, что уже пару дней зрело в голове. — Подвезти тебя домой? — Найтмор отпустил мою руку и отступил на шаг, в его голосе сквозило напряжение. — Нет, я останусь у своего друга на ночь. — Почему? С твоим домом всё в порядке, я сегодня проезжал мимо. — Нужно подождать сутки, — я пожал плечами и принялся стягивать его куртку. — Проверить, не обвалятся ли стены и полы после строительных манипуляций. Спасибо за куртку. — Ноа, — Эван шагнул ко мне, игнорируя протянутую куртку. — Скажи мне кое-что, пожалуйста, только честно. Пожалуйста. Его запах окутал меня с головы до ног, я ощутил его на кончике языка. Боже, я безвольная тряпка. — Скажешь? Горло перехватило, поэтому я просто кивнул. Этот альфа вьёт из меня верёвки! — Ты правда собираешься снять кого-то на ночь? Я даже рот открыл от возмущения. Вся пелена обаяния и харизмы спала в одну секунду. Задать такой вопрос второй раз за вечер? Если бы у меня не болела рука, я бы точно ему врезал. Он действительно считает меня кем-то вроде проститута? Принимает меня за омегу, готового прыгнуть в постель первого встречного, чтобы снять стресс? — Пошёл ты к чёрту, Найтмор, со своими вопросами. Я бросил в него куртку и быстро зашагал ко входу в клуб, уверенный, что он не станет ничего вытворять на глазах у только что вышедшей из дверей толпы. Во мне клокотала злость. Обида обжигала сердце. Поэтому Найтмор постоянно касался меня, шептал что-то в ухо? Ожидал близости и удивился, когда я сбежал из редакции? — Не сейчас, — я пробирался сквозь толпу к ребятам, потирая грудь и уговаривая себя: — Нужно потерпеть ещё чуть-чуть. — Ноа, господи, ты кошмарно выглядишь, — Вики бросилась ко мне, всплеснув руками. — Что случилось? Тебе стало плохо? Надеюсь, ты ничего не пил из подозрительных коктейлей от тех альф? — Нет, — я помотал головой, — всё в порядке, просто духота и выпитое пиво повлияли, я ударился рукой. Честно, Вики, всё нормально, со мной всегда так после алкоголя. Оливер тоже приболел, уже уехал. Я спустился сказать, что, наверное, поеду за ним. — Мы все поедем, — объявил Брайан, обнимая Вики за плечи, — тут уже нечего делать, все порядком напились и ничего весёлого мы больше не увидим. Айзек, где твоя сестра? Брайан деловито и очень быстро собрал всех в одну кучу и потащил к гардеробу. Было видно, что для него это привычное дело: он уже заранее держал все номерки для одежды, при этом не спуская с нас глаз. Такси мы ждали внутри, чтобы Вики не отморозила себе придатки. Когда мы выходили к машинам, я заметил неподвижно стоящий огромный чёрный Шевроле на углу. Мне стало неприятно. — Вы трое сюда, вам по пути, а эту дамочку я заберу с собой, — Брайан чмокнул зардевшуюся Вики в висок. — Как доберётесь, отпишитесь. Ноа, дай Николь свой номер, она добавит тебя в общий чат. К дому Оливера я приехал уже один: Николь с Айзеком жили на пару кварталов ниже, и водитель высадил их раньше. Когда такси отъехало, я оглянулся на пустынную улицу и сначала даже обрадовался, что никого нет, пока не увидел мигнувшие специально для меня фары. Найтмор за мной следил и намеренно делал это очень открыто. Было слишком темно, к тому же мешали затемнённые окна, но я почему-то был уверен, что в машине он не один. Я поджал губы и поборол в себе желание показать крутой тачке средний палец. Надо же, так беспардонно, ничего не боясь! Хорошо, что у меня нет его номера, иначе я бы точно не сдержался — позвонил и наорал. Что он за человек вообще такой? Часть моей личности, верящая во всякие сверхъестественные и паранормальные истории, особенно в антураже темной ночи и пустынной улицы, шепнула где-то в подсознании: «Никакой он не человек, Ноа». Я судорожно вздохнул, открыл дверь магнитным ключом и побежал на второй этаж, придерживая больную руку, чтобы скорее укрыться от ужасов этой ночи.