Игра в имитацию

Глава 9. Сентябрь. 2020. Дверь моей комнаты открывается и через секунду с треском захлопывается с внутренней стороны. Кто-то со слоновьей грацией и шумом нагло направляется в сторону стеклянных дверей балкона. Кто-то? Я уверен, что это Фуат. Я иногда сомневаюсь, что в нем течёт кровь Корханов. Геббельса –да. Корханов? Не думаю. Одним резким движением он распахивает плотные шторы и в привычную темноту моей комнаты врывается яркий солнечный свет. Блять... Вот придурок! Ещё больше натягиваю на себя одеяло в надежде, что он сдастся и провалит наконец. –Просыпайся, принцесса! До отвращения скрипучим голосом мимо нот напевает он, стягивая с меня одеяло. –Иди к чёрту! Ворчу я. На языке вертятся более грубые слова, но я предусмотрительно выражаюсь мягче. Каким бы придурком не был Фуат, он был моим старшим братом... Не то, чтобы я его сильно уважаю или люблю... Скорее просто живы ещё мои воспоминания о том, как в детстве после очередных перепалок с ним, он бежит к отцу жаловаться и мне достаётся ремня. –Ты в университет ходить собираешься? Лениво протягивает Фуат, самодовольно ухмыляясь. –Нет Безразлично отвечаю я. Он возвышается надо мной, надменно приподнимая бровь. В грёбаном костюме тройке, словно с минуты на минуту собирался в Букингемский дворец на встречу с английской королевой! Сколько себя помню, Фуат был одержим деловыми костюмами. Ещё будучи ребёнком, он ходил с застегнутой на все пуговицы рубашкой, а когда дедушка подарил ему его первые запонки в девять лет, так тогда вообще готов был свалиться в припадке неконтролируемого восторга. Иногда мне начинало казаться, что спит он ровно в таком же виде. –Могу я поинтересоваться, почему? Чёрт, откуда в нём столько занудства? –Слушай, какая тебе разница? Вы хотели, чтобы я поступил в универ. Я поступил. Учиться я не обещал. Выдавливаю из себя вымученную улыбку, надеясь, что она заставит брата заткнуться и оставить меня в покое. Фуат открывает рот и через мгновение закрывает его, словно передумав говорить то, что намеревался. Его лицо снова обретает скучающий вид. –Как знаешь, –безразлично протягивает он, засовывая руки в карманы, –кстати, сегодня у меня помолвка... Он замолкает и смотрит на меня так, словно я должен прочитать его мысли и додумать, что он собирается мне сказать. Я вопросительно смотрю на Фуата, едва сдерживая раздражение. Я не собираюсь тут разгадывать его шарады. –Ты пойдёшь? , –закатывает он глаза. –С чего это?! Что я забыл на твоей помолвке? На долю секунды я жалею о том, что так груб со старшим братом, но годы неприязни и вражды не оставляют мне шанса на дружелюбие или даже терпимость. Глаза Фуата сверкают чем-то вроде обиды. –И правда, тебе нечего делать на моей помолвке,–холодно проговаривает он. Мне становится стыдно. Почему-то! И я начинаю безбожно оправдываться. –В смысле...я бы пошёл, но сегодня вечеринка у однокурсника дома... Я не собирался идти на эту вечеринку, но вчера кто-то (скорее всего мой одногруппник, или как эта хрень называется) позвонил и пригласил на студенческую тусовку. И сейчас это оправдание как никогда вовремя приходит мне в голову. –Ты не ходишь на учёбу, но собираешься пойти на студенческую вечеринку?—ухмыляется Фуат. —Ну, мне же нужно как-то налаживать отношения с однокурсниками. На самом деле срать я хотел на однокурсников и все что связано с универом. Но мимолётное чувство стыда заставляет меня соврать старшему брату. Он молча кивает и на секунду задумывается, будто снова собирается что-то сказать, но снова кивнув самому себе направляется в сторону двери. –Фуат! Чёрт! И зачем я его окликнул? Что я собирался ему сказать? За всю нашу сознательную жизнь нам не удавалось наладить коммуникацию между нами. И сейчас слова застревают у меня в глотке, болезненно сжимая горло своей нелепостью. –Удачи сегодня на помолвке. Лицо Фуата на секунду озаряется удивлением, которое он моментально маскирует своей идиотской самодовольной ухмылкой. –И тебе удачи...в налаживании отношений с однокурсниками. *** Я не собирался идти на вечеринку Но за сегодняшний день мама трижды спросила, уверен ли я, что не хочу пойти на помолвку, а я столько раз упомянул о том, что у меня планы на вечер, что будто бы сам поверил, что мне нужно быть на этой нелепой вечеринке. Все что угодно, только бы не оставаться одному в этом доме. Впрочем, перспектива находиться в кругу своей семьи тоже меня не радовала. С Фуатом мы никогда не были близки, а у отца с матерью снова наступил "кризис". Ненавижу это слово. Всю жизнь я слышал от них это слово после того, как они устраивали скандалы за закрытыми дверями. После смерти дедушки, два года назад, они перестали закрывать двери и пытаться сохранять видимость "нормальной семьи". После смерти дедушки отец перестал скрывать своих любовниц, а мама теперь не стеснялась бить чайные сервизы и после тихо всхлипывать сидя в гостиной. "У нас просто временный кризис"– робко улыбалась мама после очередного скандала. "Ёбаный пиздец"– вот, как бы я назвал их брак. Я уже перестал спрашивать у матери, почему она все это терпит, продолжает прощать и не подаёт на развод. Сначала она говорила, что не делает этого из-за нас с Фуатом. Не хочет, чтобы мы росли без отца. Позже она лишь горько улыбалась и говорила, что однажды я её пойму. Но я её не пойму. Не пойму и отца. Надеюсь. Иногда мне хочется представлять, что у нас действительно идеальная семья, такая, какой её видят окружающие. Где-то в параллельной вселенной наши разговоры с братом не состоят на 99% из неловкости, неприязни и детских обид. Где-то в параллельной реальности отец не вытирает ноги об нашу мать, а она не делает вид, что это её устраивает... *** Припарковав машину во дворе дома, я поднялся на нужный этаж и обнаружил, что эта вечеринка не самая худшая, из которых мне посчастливилось побывать. Не то чтобы я очень хорошо помню, что происходит на каждой тусовке, которую посещаю. Но эта домашняя вечеринка выглядит лучше, чем те, где я напивался, блевал на асфальт в проезжей части, дрался чёрт знает с кем и просыпался в отделении полиции... –А ты Ферит, да? Не видел тебя в универе. Болел, наверное?—хозяин вечеринки, имени которого я не расслышал и решил не уточнять, осыпал меня вопросами, пока мы пробирались через несколько десятков человек. –Что-то типа того,– отвечаю я, неуверенный, что меня слышно в этом шуме. Несколько довольно-таки просторных комнат квартиры были заполнены парнями и девушками моего возраста, которые уже сформировав небольшие группки о чём-то оживленно разговаривали. Это, правда, мало походило на те сборища, которые мне приходилось посещать. Нет тебе громкой музыки, которая решетила бы барабанные перепонки. Нет пьяных и обкуренных людей, устраивающих драки... Забавно, что я сам один из таких людей. —Народ, это Ферит. Ферит, это народ!—коротко резюмирует хозяин дома, упрощая себе задачу знакомства. Несколько десятков глаз на несколько секунд устремляются на меня, кто-то почти дружелюбно приветствует, кто-то просто кивает головой в мою сторону и возвращаются к прерванному разговору. Надо выпить. Кажется, это давно забытое чувство знакомства и общения на трезвую голову. Я и забыл, насколько это тяжело сделать без алкогольного тумана в голове. Я усаживаюсь на диван и пытаюсь напрячь слух, чтобы вслушаться в разговоры. —я слышала, что он не принимает реферат после 15 числа... — …по поводу иска о взыскании ущерба, я считаю... — Серьезно? А защита? — Да какая защита, если он цитировал Уголовный кодекс!  Полный абсурд. Я чуть со стула не упал. Блять. Без алкоголя я этот вечер не вывезу. Встаю и направляюсь на кухню, где как обещал Берк, кажется так звали хозяина дома, можно найти что-нибудь выпить. Кухня пустовала, освещаемая одинокой тусклой лампой. На столешнице между пустыми и новыми банками с газировкой растекалась лужица разлитого пива. Где-то у углу гудел старенький холодильник, который, кажется, едва держался под тяжестью прилипших к нему магнитиков и рекламных листовок. Я оглядел кухню в поисках чего-то съедобного, задаваясь вопросом, предполагает ли такая вечеринка наличие еды. Потому что сейчас от парочки кусков пиццы я бы не отказался... –...ну, откуда ты это взяла,– послышался вдруг где-то неподалеку женский голос. Я на секунду замер, пытаясь понять, кто и где мог быть источник и увидел стеклянную дверь ведущую на небольшой балкон. –...ты же не знаешь, что я сейчас делаю, –продолжал с кем-то разговор все тот же женский голос, –может я только что танцевала на столе и перезнакомилась со всеми парнями на вечеринке?! Я затаил дыхание, не смея двигаться с места, будто бы боясь быть застуканным за подслушиванием чужого разговора. Чужого телефонного разговора, судя по тому, что женскому голосу никто не отвечал, по крайней мере, я не слышал ее собеседника. –Да не зануда я! Суна, всё, не заставляй меня пожалеть, что я сюда пришла, –женский голос был немного раздраженным, но будто бы был лишён агрессии. Словно, маленькая девочка жалуется на какую-то несправедливость. –Хорошо, я постараюсь...—послышался снова все тот же женский голос, –и я тебя люблю, сестра. Уголки моих губ невольно поднимаются вверх то ли от того, как приятен на слух голос девушки, то ли от того, как просто и легко у кого-то с губ могли слетать слова "я тебя люблю". Я ни разу в жизни никому не говорил этих слов... Неожиданно слышу, как открывается дверь балкона и я машинально прижимаюсь к нише между стеной и холодильником. Не знаю, почему я решил спрятаться, будто я сделал что-то неправильное или противозаконное, но я настолько растерялся, что не был уверен, что делать. Благо, тусклый свет на кухне позволял притаиться в моём небольшом убежище. Дверь балкона открылась и на кухню вышла девушка с длинными каштановыми волосами. Она лишь на мгновение задержалась на месте, словно собираясь с духом, чтобы выйти к людям и стремительно вышла из кухни. Лишь через минуту я сообразил, что всё ещё стою прижавшись к стене и затаив дыхание. Внутри что-то приятно кольнуло. В детстве я иногда просто останавливался на месте, прерывая игру или переставая слушать слова учителя на уроке и загадывал, что запомню этот момент на всю жизнь. Такая глупая детская игра, в которой я пытался запечатлеть обрывки своих будней, будто это что-то ценное. Вот и сейчас у меня было такое ощущение, что этот момент я должен запомнить. Словно сейчас произошло что-то важное, что-то, что не повторится больше никогда. Я улыбнулся собственной глупости и встряхнул головой. Захватил банку газировки (пожалуй, обойдусь сегодня без алкоголя) и вышел из кухни. Моего появления никто не заметил, как впрочем, и моего отсутствия и я с любопытством начал оглядываться по сторонам, чтобы найти ту девушку. Зачем я это делаю? Чтобы сказать:"Хей, я только что подслушал твой телефонный разговор! Меня, кстати, зовут Ферит!" Но через несколько минут я понял, что мне не удастся сказать ей даже этого, потому что её нигде не было. Я не разглядел ее лица, но был уверен, что девушки в изумрудной блузке и длинными каштановыми волосами нигде не было. Неожиданно это осознание меня расстроило. И вечеринка из просто "неплохой" превратилась в "отвратительную". Я даже задумался, а не была ли она моей странной и неожиданной галлюцинацией, просто миражом для моей бесчувственной душонки. Я вздохнул и перестал делать вид, что мне есть дело до всего, что здесь происходит. Какого черта? Я даже в универ не хожу, с чего я решил, что студенческая вечеринка может быть хорошей идеей. Я не стал даже с кем-либо прощаться и вышел из квартиры, намереваясь уехать. Поехать в какой-нибудь клуб. Напиться и забыться. Как я делал сотни раз до этого. С какого хера я решил, что я имею право жить, как нормальный человек?! Ходить на домашние вечеринки и знакомиться с хорошенькими девушками, притворяясь правильным мальчиком... Когда я уже собирался направиться к лифту, я увидел небольшую лестницу ведущую, судя по всему, на крышу. Дверь была открыта и холодный ветер заставил меня остановиться, захлебнувшись теплой волной надежды. Я снова посмотрел на свой палец, который был в нескольких сантиметрах от кнопки лифта, и на лестницу ведущую на крышу. Хорошо. Видимо, я спятил. Другого объяснения нет, потому что я уверенно направился к лестнице, тешимый какой-то тупой и необоснованной надеждой. Хрен знает, как это называется, шестое чувство или интуиция, но в детстве я часто замечал, что многие мои мысли чудесным образом материализовались. Мечты–редко. Страхи –всегда. Я вышел на крышу и улыбнулся своей идиотской улыбкой. Интуиция? Пусть будет так! Но она была здесь. Она сидела здесь на крыше, смотрела куда-то вдаль, а её волосы беспорядочно трепал прохладный ветер. Я застыл, не смея двигаться. Конечно, я боялся, что я её напугаю своим присутствием. Но если честно, это ещё была отличная возможность, чтобы её разглядеть. Я смотрел на её правильный профиль и то, как она задумчиво отпивала глоток газировки, а потом снова смыкала свои пальцы перед собой, будто бы обнимая себя за колени. Я не знаю, зачем я пришёл. Я не знаю, зачем я её искал. Не знаю, почему я стою здесь, как полный кретин. Но мне просто хочется быть здесь. Просто. Мне надо к ней подойти. Завязать разговор. Познакомиться. Обменяться номерами. Я ужаснулся от мысли, что я этого никогда не делал. Никогда не делал этого по-нормальному. Никогда не делал это трезвым. Блять. Блять. Блять. Перед глазами моментально промелькнули десятки девушек, с которыми я знакомился в барах. С ними скорее знакомился не я, а бутылка, а иногда и не одна, алкоголя. Я пил то ли для того, чтобы ничего не чувствовать, то ли для того, чтобы почувствовать хоть что-то... В таком же состоянии мы направлялись в ближайший отель, или к ним домой, или в туалет этого же бара... Мне не хочется об этом думать, но я моментально ощущаю себя грязным и мерзким. И с чего это я возомнил, что могу вот так вот взять и познакомиться с этой девушкой, будучи жалкой пародией на человека... Нет, Ферит, иди-ка ты к чёрту! Даже не смей к ней подходить! В кои-то веки мой внутренний голос шептал правильные вещи, но какая-то сила заставила меня подойти к ней. Я ускорил шаг, чтобы у меня не было шанса свернуть на полпути и сбежать отсюда. Я закашлял, чтобы привлечь ее внимание. Она едва вздрогнула и посмотрела на меня. Охренеть, какая она красивая! Большие зелёные глаза вопросительно посмотрели на меня. Надо что-то сказать! Надо что-то сказать, а не стоять, как идиот! —Я думал, здесь никого нет...Не против, если я присяду. Вру я и кажется, получается весьма убедительно, потому что она смотрит на меня и задумывается на несколько секунд. Я почти уверен, что она сейчас пошлёт меня подальше, потому что кто я такой, чтобы нарушать её покой. Есть в её взгляде что-то такое, что заставляет меня думать, что она вполне может так сказать. Но напротив, она весьма дружелюбно отвечает: –Эмм... Да, конечно можно. Я думал, что она не может стать ещё более красивой, но вот она улыбается мне и я готов поклясться, что её лицо озаряется светом. Я никогда не видел кого-то, кому бы так шла улыбка... Я присаживаюсь около неё, пытаясь придумать, что сказать. Пока я искал ее на вечеринке, поднимался на крышу и стоял, наблюдая за ней, почему-то не подумал о самом главном. Что мне ей сказать? Я уже начал сомневаться в своих коммуникативных способностях, потому что без алкоголя мне в голову не приходило ничего. После нескольких минут молчания, я наконец смог выдавить из себя. –Слушай, а ты не в курсе, как зовут того парня...ну, того кто устроил эту вечеринку? –Берк, –просто ответила она, едва взглянув на меня. Ха! Всё-таки я правильно расслышал его имя. Мое секундное воодушевление снова сменяется паникой, потому что "разговор" снова затих. Хоть прямо сейчас вставай и уходи! Но к счастью, она снова посмотрела на меня и спросила: –А ты...тоже учишься с нами? Или... Учусь–самое неподходящее слово для того, что я делаю. –Что-то типа того. –Ты с нашего факультета? Просто я, кажется, тебя не видела. –Я не ходил в универ... болел, –с моих губ легко слетает эта ложь. Она задумчиво смотрит на меня и снова, отводит глаза , устремляя взор вдаль. Мне тоже приходиться отвести взгляд, потому что сидеть и пялиться на неё не самая лучшая идея. Если, конечно, я не хочу её напугать. Наше молчание нарушает рингтон её телефона. Она смотрит на экран и поднимает трубку. Голос её звучит мягко, и я невольно радуюсь, что снова его слышу, хотя разговаривает она и не со мной. –Да, папуль, привет...Да, не волнуйся, все хорошо... Да, я скоро буду дома... Да... хорошо... И я тебя люблю... Я завороженно смотрю на нее снова улавливая это простое "я тебя люблю". Как легко она это говорит. Эти слова слетают с её губ также легко, как я сейчас дышу. В моей семье никогда не было принято признаваться в любви. Да, мама иногда могла сказать, что любит нас, но это было так редко и так...блёкло. Не потому что мама нас не любила, а потому что чаще всего она так истощена от ссор и скандалов с отцом, что я иногда сомневаюсь, что у её израненного сердца есть силы на любовь... Я забываюсь в своих мыслях и не сразу замечаю, что она договорила и положила трубку. И, конечно, заметила, как я на нее пялюсь. Она будто бы смутилась и улыбаясь начала почему-то оправдываться: –Это мой папа... Контролирует, где я. –Здорово, –выдыхаю я первое, что приходит в голову –Здорово?— удивлённо ухмыляется она,– это скорее не здоро‌во и иногда даже надоедает. –Но это ведь значит, что он тебя любит, волнуется о тебе,–только и смог проговорить я, понимая, что это действительно то, что я думаю. –Да, конечно, он волнуется. Но иногда просто хочется чувствовать себя свободной...–задумчиво проговаривает она и на секунду смущается, будто бы испугавшись своим неожиданным признанием. –Свобода–это классно, пока ты однажды не понимаешь, что это значит, что ты никому нахрен не сдался...—теперь моя очередь смутиться своей честностью. Но она понимает меня. Я вижу в её глазах, что она понимает, о чем я говорю. И впервые за всю жизнь мне не хочется закрыться... Впервые не страшно, если мою темную тайну раскроют... Мы снова погружаемся в тишину, но это молчание меня больше не пугает. Молчание не давит и не просит, чтобы его заткнули нелепыми разговорами. Через пару минут она поворачивается корпусом ко мне и протягивает руку. –Я Сейран. А ты? Я только сейчас понимаю, что мы не познакомились. –Очень приятно. Ферит. Протягиваю свою руку и ощущаю ее теплую ладонь в своей. *** –...хорошо, а почему ты решила поступить на юридический? Мы сидели на крыше уже почти полчаса и разговаривали. Просто разговаривали. Наш диалог то извивался, казалось бы, бесконечной змеёй, то стихал, как потухающий костёр. Но все было легко. Также легко, как и... Чёрт, я даже не могу придумать подходящее сравнение. Настолько эта лёгкость для меня непривычна и болезненно приятна. Она лукаво улыбается, медля с ответом, будто бы раздумывая, говорить или нет. –Решила и всё, –наконец отвечает она. –Я же вижу, что там явно есть какая-то очень интересная причина. Давай, колись! –ухмыляюсь я. Она закусывает нижнюю губу, а её зелёные глаза будто искрятся. –Только пообещай, что не будешь смеяться! —грозится она мне своим восхитительным указательным пальчиком –Обещаю,— серьезно говорю я, предвкушая её ответ. Она нервно поджимает губы и улыбается. –В фильме "Запах женщины" есть одна сцена... –Ты шутишь?! —почти вскрикиваю я –Что?— удивляется она –Только не говори, что ты решила поступить на юриста из-за той сцены в конце фильма! –А что такого?! —почти обиженно возмущается она. —Нет, я...ты не поняла...—пытаюсь успокоить её я,–просто это мой любимый фильм. –Ты врешь! –Нет! Честно! –Не может быть таких совпадений! —ухмыляется она. Как же потрясающе она это делает... Я готов отдать всё на свете, чтобы она так ухмылялась только мне одному... —Это правда мой любимый фильм, —честно признаюсь я, пытаясь не отвлекаться на ее ухмылки,—я смотрел этот фильм раз сто, не меньше! —Серьезно?! И я! —восторженно восклицает она, —правда, мне всегда приходилось смотреть, прячась от родителей... Этот фильм явно не для детей. Как же мне хочется сказать, что и мне тоже не разрешали смотреть этот фильм из-за крепких словечек и непростых тем для детской психики. Но моим родителям было плевать, что я смотрю в своей комнате. Лишь бы я не болтался под ногами и не мешал им скандалить и оскорблять друг друга. Я пересматривал этот фильм множество раз не только потому, что он был интересным, но и потому что он был знакомым. Что-то привычное и комфортное в хаосе ссор и скандалов в нашем доме... Я смотрю на Сейран и мне в голову приходит одна мысль. Она мне кажется такой нелепой и легкомысленной, но мне так хочется её осуществить... Я поднимаюсь на ноги и протягиваю ей руку. –Что?—удивляется она. –Мне всегда нравилась та сцена в школе, —я хитро улыбаюсь, —но намного больше мне нравилась сцена с танго. —Нет! —испуганно отвечает она. —Почему? –Я не умею. –Ну и что? Это всего лишь танго. Не страшно ошибиться.—коряво делаю отсылку на слова героя Аль Пачино из этого фильма. Она нерешительно смотрит на мою протянутую руку и закусывая нижнюю губу, кладет свою ладонь в мою. *** Я нахожу нужную песню на телефоне и мы смотрим друг на друга в ожидании первых нот. Ее рука в моей, горячая и немного влажная от волнения. Музыка начинает литься, обволакивающая и чувственная.  Она стоит передо мной, изумрудная блузка свободно висит на ее плечах, открывая ключицы и подчеркивая плавность линий. Я чувствую ее запах – легкий, цитрусовый, с едва уловимой ноткой чего-то пряного.  Первый шаг. Моя левая нога скользит по бетонному покрытию крыши. Веду ее за собой, чувствуя, как она отвечает, отражая каждое мое движение. Она так близко, что кажется, что от переизбытка чувств и ощущений все мои рецепторы взорвутся на миллиарды атомов. Мы вращаемся, в такт музыке. Я веду, она следует, но в каждом ее движении я ощущаю её. Сильную, волевую, немного напряжённую, но чувственную. Связь между нами, словно патока, растекается и тянется, но снова и снова притягивает к друг другу. Наши тела соприкасаются – мимолётное прикосновение её бедер, скользящее движение ее руки по моей спине. Электрический разряд, который проходит через меня, заставляя кровь быстрее бить в жилах. Сотни раз я прикасался к женщинам. Столько мелькающих лиц и обнаженных тел. Столько секса и ни разу –близости. Ни-че-го, что хоть как-то могло бы сравниться с тем, что испытываю сейчас я, стоя на этой крыше, едва прикасаясь к ее талии и крепко сжимая ее ладонь. Музыка останавливается и мы вместе с ней. Но я не могу ее отпустить и боюсь, что все, что я сейчас чувствую, ясно читается в моих глазах. Мне не нужно ничего говорить, я знаю, что она это видит. Она смотрит на меня. И вдруг я вижу в её глазах испуг. Смятение. Смущение. Нет. Нет. Нет. Пожалуйста, не надо! Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста. –Мне пора, —выдыхает она испуганно, одёргивая руку. Она уходит. Стремительно и неожиданно, оставляя после себя ощущение холода и потерянности. Я начинаю задыхаться и я чувствую...я чувствую... Я ощущаю, как все мое тело горит, а руки покалывает от чего-то неизвестного мне. Всю жизнь я пытался почувствовать хоть что-то. Алкоголь, сигареты, женщины, драки в баре, которые я инициировал сам, чтобы почувствовать, блять, хоть что-то, пока кто-то разбивает мне скулу об бордюр. И ни-че-го. Пустота. Зияющая пустота из бесцветных моментов, лишенных всякого вкуса. А сейчас...а сейчас я чувствую то, что никогда не смогу обличить в слова...