Пустая

— Бидоны Матери! Эрика, что с тобой случилось? — с ужасом спросил Ханз, стоило мне только открыть ему дверь. Ничего не ответив, я развернулась и пошла в купель, зевая.       На дворе только наступило утро, а меня уже разбудили. Спала я отвратительно, все время слыша непонятный шепот. Когда я посмотрела в зеркало, то обнаружила там девушку с тусклым цветом волос, темнеющими кругами под глазами и потрескавшимися губами. Радужки глаз потеряли всю яркость и как будто стали прозрачными. Кое-как приведя себя в порядок, я пошла на кухню, где за столом уже сидел принц с кучей листов, разложенных в каком-то порядке. — С тобой все нормально? — осторожно спросил парень, с беспокойством изучая мое состояние и внешний вид. — Да. — Я вчера захватил с собой другие свитки, которые мы еще не просматривали, — чуть помедлив, заговорил парень и принялся водить пальцем по пергаменту. — Нашел упоминание о Королевстве Палау и каком-то жерле тьмы, но все очень скупо описано, — пожал плечами Ханз. — Палау... — тихо произнесла я, а потом, отыскав угольный стержень и чистый лист бумаги, стала рисовать те же символы, которые показывала мне Пустая. — Что это? — склонил голову принц. Он внимательно всматривался в мои каракули, пытаясь хоть что-то разобрать. Перед глазами снова вспыхнула карта, написанная кровью отца. В попытке сдержать рвотный позыв, я стала делать глубокие вдохи и выдохи, чтобы желчь ушла обратно в желудок и больше не поднималась. — Мы должны отправиться в Палау в Пустыню Утрат, — устало сообщила я, когда все улеглось, и картинка вчерашнего сна полностью ушла из моей головы. — Стой. Откуда ты... Как поняла? — нахмурился Принц, осматривая меня снизу-вверх. Его глаза остановились на моем лице и, пронзенный догадкой, он сначала пришел в замешательство, а потом в легкий шок, пытаясь что-то спросить, однако я его перебила: — Объясню все у Азарэля. Дважды повторять не хочу.

***

      В коридоре на втором этаже таверны, где светило несколько звездных сфер, было на удивление тихо и спокойно. И это при том, что внизу было много народу, туда-сюда сновали официанты, раздавая заказанные блюда, а жители Кракхола обсуждали свои бытовые дела и проблемы. Все они были не столь значительными по сравнению с той глобальной проблемой, о которой мы спорили за неприметной дверью на втором этаже. — Почему ты не говорила, что Пустая приходит к тебе во снах? — раздраженно спросил Азарэль, испепеляя меня взглядом. — А что бы это изменило? — сидя нога на ногу и крутя ступней, я выглядела до ужаса спокойной и даже, возможно, бесстрастной к насущному вопросу, но внутри... Моя сила ощущала эмоции Азарэля и рвалась наружу, чтобы ответить такой же агрессией. — Что бы это изменило?! — с силой ударив руками по столу, жрец вскочил на ноги. — Действительно! Эрика! Это многое бы изменило и даже спасло бы кому-то жизнь — может, и твоей матери тоже! — в край рассвирепел мужчина; при каждом движении его рук браслеты на них стукались друг об друга с такой же злостью. — Она ни разу мне не помогла и ничего не говорила до этого момента, — втягивая в легкие как можно больше воздуха, я старалась пропустить мимо себя все лишнее, сказанное жрецом. — А вдруг Пустая пыталась через сон показать что-то? — Азарэль был зол. О, нет. Он был в ярости. Гнев буквально захлестывал его — и все потому, что я не сказала о столь важной мелочи, которая была со мной такое большое количество времени. — А в чем она могла мне помочь, десять лет подряд раз за разом показывая тот самый фрагмент моего девства, где я собственноручно убила отца, превратив его голову в кашу, разбросанную по всем стенам? — с нарастающим гневом высказалась я.       Стало тихо. Даже слишком. Если до этого Ханз стоял и нервничал из-за нашей перепалки с Азарэлем, то теперь просто застыл как изваяние, с ужасом вытаращившись на меня. — Что ж, — я встала. — Раз мы все обсудили и решили, то я пойду. Всего хорошего, Верховный жрец Кракхола, — слегка склонив голову и выйдя, я не рассчитала силу и слишком громко хлопнула дверью. Шумно выдохнув, направилась на выход из таверны, где меня уже ждала Эклипс.       Теплые лучи солнца и прохладный ветер создавали идеальный контраст. Мы наматывали круги над деревней, скрываясь в облаках от посторонних глаз. Приземлившись недалеко от начала леса и, отпустив Эклипс на охоту, я стала мерить поляну шагами, стараясь успокоится. — Действительно! Что бы это изменило, Эрика? — выкрикнула я. Воздушный кокон идеально заглушал мои вопли, что давало возможность высказать все накипевшее. — Ну подумаешь, убила отца, и что? А вдруг она пыталась до тебя достучаться, нерадивое ты дитя! — ледяной ветер вспахивал землю, поднимая цельные куски с травой и глиной в воздух, а потом с грохотом их отпуская. — Эрика, сделай это! Эрика, сделай то! Привези ту, увези того! Убей этих и тех, — я размахивала клинком, срезая высокую траву и ломая маленькие ветки кустарников. — Эрика, а нам плевать на твое мнение! Нам плевать на твои переживания и страхи! Ты же гребанный ассасин, с твоей силой только им и работать! — я уже добралась до водоема, из которого тут же полезли громадные водяные щупальца, ломая стоящие рядом маленькие деревья. Ярость бурлила по венам, выходя из моего тела потоками мощной силы, и я не замечала, как слезы начали скатываться по моему лицу. — Ненавижу! — я резко опустила руки, и поднятая мною вода тут же устремилась вниз, поднимая высокие брызги. Колени подогнулись и упав на них, я закрыла лицо ладонями, тихо плача.       Не знаю, сколько времени прошло, пока у меня получилось отпустить какую-то часть боли и обиды через слезы. Полностью успокоившись, я умыла лицо водой из пруда и, так как Эклипс еще не вернулась, решила направиться в сторону дома.       Подходя к границе деревни, я услышала странный звук, доносящийся из-под земли. Секундой позже в паре шагов от меня образовалась неширокая яма, дна которой не было видно. Сделав шаг в сторону, в попытке обойти неизвестное мне явление, я не успела среагировать, когда яма увеличилась в размерах, и с криком полетела вниз навстречу тьме. — Доброго денечка, дитя, — услышала я голос Драялиса, когда безболезненно приземлилась в кресло. — Доброго... — сказала я, хлопая глазами — все еще не в силах отойти от шока. Оглядевшись по сторонам, я поняла, что нахожусь в одном из туннелей библиотеки. — Я слышал, как ты злилась. Если есть какие-то мысли, могу помочь, — пожал плечами дроу. — А... — я нахмурила брови. Если до этого падения в моей голове все было разложено по полочкам, то сейчас там была просто каша из недавних криков, дикого ужаса и отборного мата. — Ты уж прости, по-другому не умею. Девушек нельзя трогать, когда их выводишь. Тем более, на моей родине за такое спокойно могут голову оторвать или еще чего похуже... — его слегка передернуло. — Поэтому я решил подождать, — Драялис слегка склонил голову, рассматривая меня своими алыми глазами. — Спасибо, наверное...? — в замешательстве ответила я. Мне уже хотелось сказать, что хочу домой, чтобы отдохнуть, да и Эклипс, скорее всего, будет переживать. Но дроу показал два пальца левой руки и, слегка сжав их, сделал круг.       «Они все слышат», — говорил он таким жестом. Этот фокус мы с ним разучили, когда я полностью освоила магию воздуха. Заслон или воздушный купол стали неотъемлемой частью наших светских бесед, где мы могли уверенно болтать на любые темы, не боясь подслушивания. Когда купол был готов, я кивнула. — Моя Ллос поведала о вашем скором путешествии в Пустыню Утрат, — порывшись в карманах, Драялис извлек сложенный в несколько раз кусок пергамента и протянул его мне. — Тебе это понадобится, — приняв из рук темного эльфа свиток и развернув его, я поняла, что это карта Палау. — Спасибо, Драялис. — Все, что скрыто от взора людского, отмечено на карте знаками, — он заговорщически подмигнул. — Пройдем в моей кабинет, там лежит еще одна очень важная деталь, — махнув рукой, Драялис повернулся ко мне спиной и зашагал между коридорами с книгами в дальнее ответвление, где уже не горели сферы звездного света.       Идя в кромешной тьме на ощупь и звук шаркающих шагов, мы наконец дошли до двери. Когда я открыла ее, мне в глаза тут же хлынул свет, который дико слепил глаза после чернеющей темноты.       Привыкнув к свету, я увидела картину, на которой во весь рост стояла полуобнаженная девушка. У нее была кожа цвета агата, красные озлобленные глаза и белоснежные волосы, которые прикрывали грудь и покрывали ее острые плечи. По всей картине и даже на самой девушке были изображены пауки.       Ллос. Богиня дроу. — Я до сих пор благодарю ее за связь со мной. Ты же, наверное, знаешь из истории, что мужчин ни Ллос, ни ее жрицы не приветствуют. На моей родине женское слово — закон, и только попробуй не повиноваться. Наказание будет жестоким и мучительным, — пояснил Драялис, когда заметил, что я разглядываю картину. В его кабинете я была два раза за все свое пребывание в Кракхоле, но все равно не могла оторвать взгляд от Богини-паучихи. — Я помню, что нам рассказывали еще в школе о том, что Ллос — женщина коварная и злая, причем именно из-за своего мужа, — поэтому и не любит мужчин — но почему тебе она дает какие-то советы и информацию? — Знаешь, если весь мир катится в дыру, и боги понимают, что некому будет их чтить, то они выбирают тех, кто ближе всего к спасению всего этого, — Драялис сделал широкий жест рукой, как бы обозначая «все это» и серьезно посмотрел на меня своими алыми глазами, в которых мерцали огни звездного света. — Мне кажется, что боги допускают большую ошибку, думая, что через меня смогут остановить какой-то развал. Я не вызывалась быть героем. Я всего лишь гребанный ассасин и, скорее всего, стану проклятием для мира, а не спасением, — я постаралась шуточно свести тему на нет, усмехнувшись.       Всю информацию, что я получила всего лишь за несколько дней воспринимается мною, как полным бредом. Сначала сама Матерь снизошла до разговоров с простыми смертными, потом Пустая туда же, а теперь к этому цирку подключается и Ллос.       Две богини и призрак прошлого. Мне кажется или яд виверны никуда не делся? — Милое дитя, даже несмотря на все твои ошибки и промахи в жизни, поверь, — на секунду он перевел взгляд на икону. — Боги правильно поступили, что выбрали тебя. Ты станешь не проклятием, а освобождением, — с этими словами Драялис вложил мне в руки круглый холодный предмет, сделанный из металла.       Это был медальон. На нем были изображены три горы, а посередине — весы, удерживающиеся в равновесии. Когда я вопросительно посмотрела на Драялиса, тот лишь пожал плечами и, посмотрев на часы, которые показывали пять часов вечера, очень вежливо выпроводил меня восвояси.       На еще совсем недавно безмятежном и спокойном небе закружились хмурые, угрюмые, свинцово-серые тучи, задавившие солнце своей тяжестью. Оно же, как будто растерявшись, совсем скрылось за их тяжелыми боками. Упала капля. Две. Жители деревни стали быстро расходиться по домам, не желая попасть под ливень.       Сидя на подоконнике в своей комнате, я наблюдала за капельками дождя, которые быстро стекали по окну. След от воды напоминал змей, извилистых и таких живых. Каждая капелька проделывала свой путь, тем самым вырисовывая различные узоры на стекле.       Руку приятно холодил металл. Перебирая пальцами круглый медальон, я уже перестала вдумываться в значение его рисунков. Возможно, горы и весы ничего не значат. Просто так, для красоты.       Может, именно в этом и есть проблема всего мира и всех существ, живущих в нем? Мы пытаемся придать значение слишком мелким деталям. Пытаемся наделить их огромным смыслом, когда по сути сама наша жизнь не несет в себе никакой значимости, потому что мы, в первую очередь, боимся наделить самих себя чем-то большим и важным, думая, что не унесем такой ценный груз на своих плечах.       Позади послышался шелест бумаги. Повернувшись, я увидела, что на прикроватной тумбе появился сложенный в несколько раз листок.       Такая система отправки сообщений появилась всего лет десять назад. Пишешь получателю письмо и с помощью магии отправляешь его. Изначально все восприняли такую идею очень радостно, но, как оказалось, даже отправка сообщений через пространство не мешает некоторым индивидам перехватывать письма, которые в конечном счете так или иначе не доходят до своих адресатов.       Развернув пергамент, я прочитала написанную на нем красивым почерком фразу: «Завтра вечером ваш отъезд».       Азарэль даже не удосужился прийти и сказать мне это лично. За Ханза и думать нечего. Его испуганный взгляд говорил о многом. Видимо, мальчик не воспринимал мои слова всерьез, когда я сказала, что с легкостью могу убить его, если он даст повод для этого. Скомкав бумагу в кулаке, я окликнула Эклипс и, когда подкинула бумажку в воздух, дракониха сделала залп, тут же сжигая ее.

***

— Я сегодня уезжаю на задание.       Хелион, который до этого чистил свои мечи, резко остановился. С утра, когда я собрала вещи, меня посетила мысль, что стоило бы оповестить дроу о своем отъезде. — Куда? — не поднимая глаз, спросил парень. — В Палау. — Я не давал тебе никаких заданий, — сурово сказал он, откладывая мечи в сторону.       Мы находились в здании, где тренировались ассасины, обладающие магическими способностями. Снаружи — непримечательное двухэтажное здание без какой-либо вывески, а внутри — белесые стены и до одури большие комнаты, каждая из которых сделана под определенные умения бойца.       Дроу я нашла в мечнице, которая делилась на две секции. Одна была предназначена для ковки клинков и других всевозможных орудий убийства или защиты. Там все время стояла дикая жара, из-за чего стены уже почти почернели. Вторая же комната служила для подготовки орудий к применению и их хранения. — Ты — нет, а Азарэль — да, — хмыкнула я, скрестив руки на груди. — А почему я узнаю это за пару часов до твоего отъезда? Вдруг ты понадобишься мне для задания в Веморисе, а тебя не будет? Что мне тогда делать? — его взгляд прожигал меня насквозь. То ли от жаровни, то ли от этого взгляда мне становилось душно. — Я только вчера получила сообщение, что мы выдвигаемся сегодня вечером. — Кто «мы»? — Хэлион постепенно терял самообладание. Ассасины не показывают истинных эмоций и тот, кто считается главным наемником в Веморисе и Кракхоле сейчас делает огромную ошибку, за которую сам же частенько наказывал своих подопечных. — Я и принц Вемориса. Нас посылают вдвоем, — ответила я. Темный эльф резко встал. — Надеюсь, ты не станешь прижимать меня к стене, как обычно случается между главными героями в романтических книгах? — шутливо спросила я, борясь с бурей эмоций: от возбуждения до легкого опасения. Сделав шаг вперед и щелкнув пальцами, Хэлион возвел вокруг нас темную материю, слегка переливающуюся синим. — Ты никуда с ним не поедешь, — с паузами, наполненными раздражением и злобой, произнес парень. — Неужели ревнуешь? — приподняв бровь и таинственно улыбнувшись, я обняла его за шею. — И не надейся. — Маленький темный эльф ревнует меня к какому-то принцу. Утю-тю, — я надула губи и немного склонила голову. — Перестань, — его глаза уже горели нескрываемой злостью, кадык нервно дергался, и сам он находился в шаге от большого взрыва.       Мне нравится. — Бе-бе-бе, — я начала быстро соображать, что еще можно сказать дроу, чтобы позлить его, как вдруг Хэлион неожиданно впился в мои губы грубым поцелуем.       Он сминал их, прокусывал до мелких капель крови и тут же слизывал их, упиваясь этим. Сжимал мои волосы и оттягивал, заставляя подставить голову так, как ему удобно. Его свободная рука вцепилась в талию, притягивая мое тело к своему. Я чувствовала, как он возбудился, и от этого еще больше сносило голову. Спустя какое-то время Хэлион резко отстранился. — Еще раз повторю. Ты никуда с ним не поедешь, — прерываясь из-за сбитого дыхания, угрожающе прошептал дроу, прижавшись к моему лбу. — Азарэль уже все решил. Жреца Кракхола все должны слушать и исполнять его приказы. — Я твой предводитель. Я для тебя вожак, и поэтому в первую очередь ты должна слушать меня, а не жреца, — полностью отстранившись, прорычал Хелион. — Я тебе не собака, чтобы у меня был вожак! — оскалившись, в тон ему рявкнула я. — И прежде, чем мне указывать, подтверди наши отношения. Никто же не знает в деревне, что мы пара, а, значит, я без всякого осуждения со стороны других могу делать, что угодно и с кем угодно! — Не ожидая от самой себя такой резкости, даже выдохнула, будто бы с облегчением, что наконец-то выговорилась.        Никто же не знает в деревне, что мы пара, а, значит, я без всякого осуждения со стороны других могу делать, что угодно и с кем угодно! — Не ожидая от самой себя такой резкости, даже выдохнула, будто бы с облегчением, что наконец-то выговорилась. — Хэлион! — басистый голос за дверью слегка остудил наш пыл и, посмотрев друг другу в глаза со злостью, мы повернулись к гостю. Темный кокон вокруг нас сразу же рассеялся, но перед этим дроу успел добавить: — Совсем распоясалась. Надо было грубее тебя брать, чтобы в следующий раз перечить не смела.       Вошедшего в мечницу огра я встретила с удивленными и широко распахнутыми от услышанного глазами. — Богомол, какими судьбами? — Хэлион сделал бесстрастное выражение лица и достаточно повседневный тон голоса. Как будто ничего не произошло и ничего обидного сказано не было. — Ой, я думал, ты тут... — заметив меня, выходящую из-за спины темного эльфа, Богомол тут же замолк и с заминкой после продолжил: — А, впрочем, ничего. Мне нужны парные клинки и желательно парочку твоих ребят на помощь.       Все остальное я уже не слышала. Когда я направлялась к выходу из здания, огр окликнул меня. — Эрика, Азарэль с принцем хотят видеть тебя. Попросили подойти к ведьминым поселениям. — Спасибо. — Только попробуй уехать, Эрика! — крикнул мне вдогонку Хэлион, когда я уже скрылась за дверью запасного выхода из мечницы.       Идя по главной улице, я решила срезать путь через храм, обойдя при этом древо Ханбэ, и протиснуться между рядов рынка, где сейчас, скорее всего, было много народу.       Я шла неспеша, полностью уйдя в себя. В груди засела обида на Хэлиона. Хотелось чего-то серьезного и стабильного. А он как будто еще не наигрался в свои войнушки, которые переросли во взрослую жизнь. Носится с нами, ассасинами, как с солдатиками оловянными. Предводитель! Вожак! Я должна слушать его, а не Верховного жреца, который руководит деревней. Тьфу ты. Как же. Мне бы такое самомнение, как у него.       Вот взять даже Мерлию и Ханза. Ведьма, несмотря на ее стервозный местами характер, спокойно выполняет приказы принца. Он заслужил у нее доверие и уважение. А Хэлион? После сказанных им напоследок слов о том, что «грубая сила меня исправит», желание прислушиваться к его советам отпадало напрочь.       Пока я шла мимо шумных эльфиек, которые выбирали себе новые побрякушки на рынке, до меня долетали фразы: «Ему понравится!», «Он точно оценит!», «Той ночью Хэл чуть не съел меня!». И куча противного хихиканья.       Ох, бедняжка Хэл. От такого писка уши вяли.       Чем ближе я подходила к древу Ханбэ, тем тише становилась рыночная суматоха, и на смену ей приходили звуки топоров, рассекающих дерево, и молотов, забивающих гвозди. В поселении магов постепенно достраивали дома для новоприбывших жителей. После праздников так всегда. Кто-то, да и останется тут с концами, устав от неспокойной жизни за приделами Кракхола. — Эрика! — услышала я звонкий голос позади себя, обернулась и увидела, что ко мне бежал Саэм. Его волосы вечно жили собственной жизнью, торчали в разные стороны, и как бы наземный эльф их не собирал, они все равно выбивались из прически. — Привет. — Ты куда сейчас направляешься? — мне пришлось немного задирать голову, потому что, даже несмотря на мой высокий рост, Саэм все равно был выше меня на голову, а то и на полторы. Мерлии он был выше головы на две так точно. — В поселение ведьм. А тебе чего нужно? — Ой, как хорошо. Мне туда же, — радостно ответил юноша. Я кивнула ему, и мы отправились дальше вместе. — Ах, да, вспомнил! Хочу поделится: у меня тут такие новинки! — широкая улыбка появилась на лице парня и, достав из-под рубахи маленькую стеклянную бутылку с темно-красной, как кровь, жидкостью, закупоренной древесной пробкой, он повертел ею у меня перед глазами. — Название я еще, конечно, не придумал, но это и яд, и противоядие одновременно! — восторженно прощебетал эльф. — И, конечно же, состав ты мне не расскажешь, да? — улыбнувшись, спросила я. Саэм лишь отрицательно повертел головой и осторожно убрал бутылочку во внутренний карман жилетки.       Поселение ведьм встретило нас тишиной. Из-за вечно неспокойных девушек тут всегда царил шум и некий разгром. Оглядевшись по сторонам и не увидев Азарэля с Ханзом, мы с эльфом направились вглубь самого поселения.       Проходя мимо маленьких домиков, мы видели, как по их стенам ветвились всевозможные растения. К моему удивлению, некоторые здания были с заколоченными окнами. На улицах было слишком пусто. Нам никто так и не встретился на пути, пока мы шли до главного дома, где проживали предводители клана.       Деревянная крыша полностью заросла мхом, а белых каменных стен уже и вовсе почти было не видать из-за вьющихся лиан. Из приоткрытой двери слышались, как и гневные, так и обеспокоенные голоса. Зайдя внутрь, я увидела там жреца, Ханза, Мерлию и еще одну ведьму с черными, как копоть, волосами. Берта. — Это все из-за нее! — кричала ведьма, указывая пальцем на рыжую девушку. — Еще раз покажешь на меня пальцем — сломаю его! — угрожающе произнесла Мерлия, исподлобья глядя на предводительницу. — Что тут происходит? — спросила я у Азарэля. Тот лишь развел руками. — Мы сами только недавно подошли, — шепнул мне на ухо жрец. — Маленькие ведьмы заснули мертвым сном после твоего прихода! Говори, что ты с ними сделала! — никак не унималась Берта. — Как заснули? — переглянувшись с Азарэлем, мы отошли к лестнице и стали подниматься по ней вверх.       В комнате царила тишина, и лишь шары звездного света слегка освещали пространство. Посреди ведьминского цветка, символизирующего у них жизнь, стояло множество кроватей, на которых неподвижно лежали маленькие девочки. — Они же не могли умереть? — спросила я, и жрец отрицательно покачал головой.       Осторожно подойдя к ведьмочке с русыми волосами и положив руку ей на шею, я почувствовала ее пульс, но он был очень слабым. Раскинув сетку из тонких жгутов воды и медленно вращая руки, я пыталась проверить их состояние. Такому приему я научилась из древних свитков, написанных в то время, когда маги воды еще умели лечить народ с помощью своих сил.       На мое плечо легла рука жреца, слегка сжимая его. — Азарэль, — в растерянности произнесла я. — С ними все нормально, но они как будто просто впали в спячку... — прошептала я, продолжая рассматривать ведьмочек. Он еще несколько минут обдумывал мои слова, а потом махнул рукой, и мы спустились вниз, где спор двух девушек так и не прекращался. Саэм осторожно перешел за спину Мерлии; он выглядел очень напряженным.       Азарэль выпустил маленькую вспышку света, привлекая тем самым внимание девушек. — Вся сила в земле? — ведьмы странно переглянулись между собой и кивнули. — Сейчас что-то творится с барьером, и, возможно, именно из-за этого с маленькими девочками произошла такая беда. Подобное уже случалось в истории ведьм из-за отравленной земли, но я слышал, что это можно исправить. Точнее, дать куда больше времени всем нам на решении этой проблемы, — в комнате повисла тишина, а потом Мерлия, удивленно вздохнув, сказала: — Яд рогатой змеи! Если его в правильных пропорциях смешать с соком мандрагоры и аконита, то получится замедлить процесс спячки юных ведьм почти на целый год! Этого времени же должно хватить, чтобы решить проблему с барьером? — Лучик солнца, ты же знаешь, что такие змеи водятся только в Палау? — положив руки на плечи девушки, спросил Саэм. Мерлия от такого обращения к ней даже немного смутилась, но это продлилось буквально секунду. — Знаю. Значит, туда и поеду, — твердо сказала она. — Одну я тебя не отпущу, — нахмурился наземный эльф. Заслышав слова Саэма, я слегка удивилась. Сколько прошло с их знакомства? Неделя? Меньше?       Все это время я пыталась поймать взгляд принца, но тот словно меня избегал. — Эрика с Ханзом сегодня вылетают в Палау, думаю, я смогу помочь чем-то Берте, пока вы все вместе не вернетесь оттуда уже с ядом, — сложив руки в замок, произнес Азарэль.       Это устроило всех, кроме Эклипс — она очень возмутилась, когда мне пришлось вернуться домой за специальным седлом, которое могло вместить до шестерых наездников.       Дракониха недовольно фыркала и поначалу даже не давала надеть на нее седло, прыгая из стороны в сторону. Пришлось изрядно попотеть и послать Саэма за свежей курятиной, которую так сильно любила Эклипс. — Ну что тебя не устраивает в этом седле? Оно даже легче, чем обычное, которое мы используем для поездок! — не выдержала я, когда идея с лакомством из курицы не сработала. На мои слова Эклипс еще раз громко фыркнула, откинула седло как можно дальше от себя и демонстративно отвернулась от нас всех. — Это издевательство какое-то, — проворчала я, направившись обратно в дом. За мной следом пошла Мерлия. — Может, другое седло найдется? — Нет у нас других седел. Либо это, либо двухместное — тяжко вздохнув, я села на сумку, которую планировала взять с собой в дорогу. Мы должны были вылетать с закатом солнца, чтобы долететь до границы Пустошей уже к утру и, отдохнув, следующим вечером продолжить. Так более высока вероятность спокойной дороги без всяких приключений. Я смогу скрывать нас в облаках с помощью магии, и у охотников Мористеллы не выйдет засечь Эклипс. — Эрика, зачем вы с принцем едете в Палау? Это же далеко не романтическая поездка, — скрестив руки на груди, ведьма хмуро посмотрела на меня. — Азарэль запретил рассказывать, — неохотно ответила я. — А как вы собираетесь делать то, что нужно, когда с вами едем мы с Саэмом? Сейчас максимально глупо хранить какие-то секреты от тех, кто может вам помочь, — приподняв бровь, рыжеволосая девушка вздохнула, а потом начала рассуждать вслух: — Барьер связан с Матерью. Значит, причина либо в ней, либо в другом божестве. Так? — Так. — И сколько у нас времени? — От пары месяцев до года, в зависимости от дальнейших действий Берона и нашей удачливости, — уклончиво произнесла я. — А эта поганка тут причем? — удивленно вскинула брови ведьма. — Он каким-то образом влияет на барьер — скорее всего, с помощью Велеса, темного бога. И нам, видимо, предстоит не просто спасти охранные заклинания Кракхола, но и разрушить проклятье Пустошей, которое еще не известно кем было создано, — вздохнула я. Из-за открытой двери доносились голоса парней. Их переговоры и смех резко сменились испуганными визгами.       Быстро переглянувшись с ведьмой, мы вышли из дома и увидели, как Ханз с Саэмом сидят верхом на Эклипс в том самом седле, кружа над небольшим участком земли. Рептилия устроила парням полную встряску, вертясь в разные стороны и вытворяя мертвые петли в полете. На таких моментах Ханз с Саэмом прижимались к друг другу и громко визжали с закрытыми глазами, а Эклипс лишь весело гоготала. Я с удивлением смотрела на сложившуюся картину, не веря, что они смогли надеть на нее это злосчастное седло. — Эрика! — орал наземный эльф. — Опусти нас на землю! — в этот момент дракониха сделала еще одну мертвую петлю, заставив парней оказаться вверх ногами и звонко закричать.       Поднеся два пальца к губам и как следует свистнув, я заставила Эклипс слегка замедлиться, и она, сделав последний круг, приземлилась. Из седла парни вылазили на дрожащих ногах, держась друг за друга. Сделав пару шагов, Саэм как мог побежал к ближайшим кустам и, судя по звукам, исторг из себя все, что съел за весь день. А Ханз лишь присел на корточки, погрузив руки в землю и что-то шептал. Когда эльф вернулся, Мерлия спросила: — Ну что, вылетаем? — на ее вопрос Саэм начал отрицательно мотать головой и потом произнес: — Мы пешком пойдем, — Ханз повторил за ним. — Хватит сиськи мять! Юбку в руки и в седло! — скомандовала ведьма, угрожающе рассматривая парней.       Все сумки было решено засунуть на места для пятого и шестого наездника. А затем еще долго решали, в каком порядке сядем сами, чтобы было удобно всем. — Я предлагаю так, — начал Саэм. — Управлять полетом и сидеть на первом месте должна Эрика. За ней посадим Ханза, он принц и его надо оберегать. Дальше ты, мой лучик, и в конце я — гордый своей идеей, эльф выпятил грудь вперед. — Не согласен. Девушек можем вместе посадить друг за другом, а дальше уже мы с тобой, приятель. — Ханз скрестил руки на груди. — А мне нравится план Саэма. Давайте тогда голосовать? — предложила Мерлия и с каким-то чудаковатым взглядом посмотрела в мою сторону. — Если что, мне все равно. Мое место не меняется, — я лишь пожала плечами. — Тогда решено. Двое против одного, — кошачья улыбка мгновенно появилась на лице девушки.       Мы все впятером направились к рунам, которые находились в начале деревни. Проходя мимо Клинка, — школы ассасинов — я чувствовала на себе прожигающий взгляд темного дроу. Чувствовала его запах земли, металла и сандала. От него веяло злобой и ненавистью. Я шла и не смела обернуться.       Когда мы проходили мимо рынка, Мерлия с Саэмом значительно отдалились от нас с принцем, уходя вперед. — Ты серьезно убила своего отца? — спустя какое-то время решился спросить Ханз. — Да. — Но как такое возможно? Он же был твоей семьей, он был тем, кто тебя зачал... — не унимался он. — Наши семьи очень сильно отличаются, принц, и я рада, что вы не познали того ужаса, что преследовал меня все детство, — Ханз резко поднял голову и посмотрел мне в глаза. Впервые за сегодняшний день. — Вы идете? — крикнул Саэм, и мы, разорвав зрительный контакт, поспешили к парочке.