Пустая

      После кошмара сон никак не шел обратно, поэтому, полежав до того момента, пока не проснулась Эклипс, я отправилась на прогулку к причалу. Раннее утро встретило нас тишиной и спокойствием. Горожане еще могли поспать в своих домах, прежде чем снова собираться на работу. Солнце пряталось за линией моря, окрашивая небо в розовые и фиолетовые цвета.       Мне остались последние сутки в этом городе, а потом я снова окажусь в Кракхоле. Возьму целую неделю отдыха, и никто меня не заставит отправиться в какие-то дебри на очередное задание. Возможно, буду помогать в деревне или продолжу практиковаться в магии.       Мечтая об этом, я гуляла почти всю ночь.       Солнце постепенно начало появляться над водной гладью, стали открываться магазины и ларьки. Веморис просыпался. Я неспешно шла по улице, держа Эклипс на поводке, как вдруг… — А вы выглядите куда лучше, чем вчера, — я даже не услышала, как ко мне кто-то подошел. Когда я повернулась и увидела за своей спиной Аарона, по моему телу пробежала мелкая дрожь. — Сочту это за комплимент, господин. — У вас восхитительные навыки в рукопашном бою. Где вы этому научились? — у Аарона не было акцента, поэтому складывалось ощущение, будто он всю жизнь жил в Веморисе. У него были темные короткие волосы, острые черты лица и бездонно-серые глаза, в которых ясно читались хладнокровие и злоба. В точности как у его отца. — Вас тревожит, что вашего человека победила девушка? — мрачно улыбнувшись, я стала разглядывать свои ногти, стараясь не выдать то, как начинаю нервничать. — Ничуть. Просто удивляют ваши навыки, — Аарон задержал на мне взгляд. — Если только вы не использовали магию, — сказал он, прищурив глаза. — Конечно. В Гробу, где любое оружие запрещено, и в мире, где за использование магии убивают, — перестав созерцать свои ногти, я посмотрела Аарону в глаза.       Парень обошел меня по кругу и остановился рядом с Эклипс, мельком взглянув на нее.       Он пытался сказать что-то еще, но мое внимание привлекла большая толпа, которая очень громко бунтовала у фонтана. Что бы там ни происходило, это была шикарная возможность избежать продолжения разговора. Ничего не говоря своему собеседнику, я потянула Эклипс за поводок, и мы направились посмотреть на то, что там творится. — Ведьма! Она использовала магию! — громко кричал пузатый мужчина средних лет, попутно размахивая руками. Мое сердце ушло в пятки, стоило мне только услышать это.       Пробравшись сквозь толпу, я увидела маленькую заплаканную девочку, которая пугливо озиралась по сторонам в поисках спасения. — Уму непостижимо. Применять магию! Она пыталась убить владельца лавки! Глупая шавка, казнить ее! — стал выкрикивать коротышка с сединой на макушке.       Люди плотным кольцом окружали девочку, продолжая выкрикивать отвратительные слова. Оттолкнув какого-то человека в сторону, я подбежала к девочке и спрятала ее за своей спиной. — Она же еще ребенок! — громко, чтобы меня слышали все, крикнула я. — Если бы она и владела магией, то только с одиннадцати или двенадцати лет, — толпа слегка притихла, начав что-то невнятно бубнить. — Сколько тебе лет, девочка? — послышался совсем рядом легкий и мелодичный голос старушки. — Д-девять, госпожа, — заикаясь, ответила та. — Врешь! Ты хотела убить меня! — никак не унимался пузатый владелец лавки.       Внезапно толпа расступилась, давая кому-то пройти. Люди на моих глазах снимали шляпы, кланялись, словно бы уменьшались пеоед ним, когда он проходил рядом. — Что здесь происходит? — громко и властно спросил принц Ханз, опять появившись словно из ниоткуда. На нем была черная рубашка, белый плащ на плечах, расшитый золотой тесемкой, и темно-синие брюки. Толпа мгновенно притихла. Мерлия, которая шла рядом с ним, подошла ко мне и, с непониманием оглядев сложившуюся картину, присела на корточки рядом с девочкой. — Ваше Высочество, эта мелкая шавка хотела убить меня магией! — положив руку на сердце, пытаясь изобразить испуг, сказал мужчина. — И почему же ты так решил? — леденящее спокойствие в голосе принца пугало народ еще больше. — Ваше Высочество, я… — он не успел ничего сказать, как его перебила Мерлия. — Ребенку девять лет, магией не владеет, — тихо сказала ведьма принцу. — Под стражу и на допрос к капитану, — сказал Ханз, повернувшись к стоящим позади двум гвардейцам. Они подошли к мужчине и взяли его под руки. — Но она пыталась меня убить! Ваше Высочество! — пытаясь вырваться из хватки двух гвардейцев, владелец лавки продолжал настаивать на своем. И тут люди начали обвинять самого мужчину и в домогательстве и клевете. Принц подал знак еще четырем гвардейцам, чтобы те успокоили толпу. — Ваше Высочество, это, конечно исключительно ваше дело, но зачем было отправлять того мужчину к капитану гвардии? — отпустив Эклипс с поводка, я наблюдала, как дракониха в теле собаки подбежала к напуганной девочке и стала вылизывать ее слезы своим языком. — Ему будет полезно. С каждым годом количество смертей по доносам в Веморисе растет, и в основном это случается из-за подозрений — подозрений во владении магией — подобных тугодумов, которым лишь бы посмотреть на то, как невинного человека убивают на городской площади.              Ответить мне на это особо было нечего. Второй наследный принц мыслил весьма разумно, поэтому я лишь кивнула на его слова.       В то время, пока Ханз разбирался с горожанами и отдавал приказы, мы с Мерлией успокоили девочку, дали ей воды и отправили домой. — Зачем ты влезла туда? Тебя могли обвинить в колдовстве и убить, — ведьма сурово посмотрела в мою сторону. — Боишься, что потеряешь деньги? — спросила я. — Лишними они никогда не бывают, — пожав плечами, ответила Мерлия. Когда мы вышли из-за поворота, нас уже ждали принц Ханз и Аарон. — Матерь, помоги мне… — прошептала ведьма. На улице стало непривычно тихо. Все люди с площади ушли куда подальше, завидев Аарона по близости. — Ваше Высочество, мы пойдем, — Мерлия присела в легком реверансе, опустив голову. — Она твоя сопровождающая? — изогнув бровь, спросил Ханз. Его взгляд скользил по моему телу, видимо, вспоминая, что буквально вчера в это же время видел меня в пышном платье, бродящую по лесу. — Да, Ваше Высочество.       Аарон подошел к нам с Мерлией ближе, совсем не обращая внимания на ведьму. — Я вспомнил, — резко сказал Аарон. — Ты же очередная выдрессированная шлюха Хэлиона, — сказал он тихо, почти на ухо, чтобы не слышал Ханз. — Обычная зверушка, которую можно посылать на задания, когда надоедает, а после утешать в постели, — вся учтивость, с которой он обращался при разговоре ранним утром, словно улетучилась. — Только в этот раз ты ослушалась хозяина, попавшись ко мне в руки, — его губы изогнулись в ядовитой усмешке, а в глазах появился животный голод.       На долю секунды я почувствовала себя глупым барашком, который попался в ловушку хищника, но после, вспомнив, что в отличие от Аарона я далеко не человек и в добавок ко всему прочему еще прошла выучку у ассасинов, то поняла, что роли поменялись. — Все-таки задело, что я вчера уложила вашего лучшего воина, принц Аарон? — я выдавила легкую улыбку и такой же пронзительный взгляд. Его лицо сделалось нечитаемым, но по напряженности тела можно было понять, что гордыню принца это задело. Ведь во всем мире не понаслышке известно, что равных бойцам Мористеллы нет нигде. Но вот какая жалость, одного такого воина победила девушка в бою без оружия. — Нам пора, — тихо сказала Мерлия, беря меня под локоть. Сделав легкий реверанс Принцу Ханзу и даже не глядя в сторону Аарона, мы отправились на север.

***

      Пустоши как всегда встретили нас резкой сменой климата и гробовой тишиной. Холодные ветра обжигали кожу, с каждым часом путь становился все тяжелее. Приходилось пробиваться сквозь лабиринт мертвых деревьев и валунов, кустарников с большими и острыми шипами, а также стараться не угодить в присыпанные снегом ущелья, в которых когда-то текла вода. — Надо было запросить у тебя больше денег. Почему мы не можем пролететь весь этот кошмар на твоей драконихе? — спросила Мерлия, снова споткнувшись из-за змеящегося древесного корня. — Из Кракхола я улетала на Эклипс, но вот обратно приходится пробираться сквозь мертвые земли, и сделано это для того, чтобы никто не смог найти нашу деревню, — поежившись от сильного ветра, ответила я. Эклипс в этот раз шла спереди, чтобы заранее предупреждать о новых ямах или каких-либо других подозрительных явлениях. — Кстати, хотела узнать. Когда ты уже успела насолить принцу Мористеллы? — с пыхтением спросила ведьма, перешагивая сугробы. — Победила одного из его охотников в Гробу. Ну, или как они их у себя называют… — ответила я, пожав плечами, и продолжила шагать вслед за Мерлией. — Расскажи про Ханбэньель. Я ни разу в нем не участвовала: всю жизнь прожила в Веморисе, — попросила девушка. — Чем-то похож на праздник урожая у людей. Мы так же веселимся, преподносим Матери дары за урожай. У Священного древа Ханбэ, где наши жрецы по легенде встретились с Матерью, каждый Сонте от своего клана отдает крупицу магии для поддержания барьера. Сонте — это ты и еще несколько наследников своих кланов, кому передалась сила верховных предков. Также существует еще один ритуал, который проходят почти все пары. В ночь Хенбэньеля во всех нас будет бушевать огромный прилив магии, который при совокуплении высвободит этот магический поток силы и вернет его в землю для большей плодородности. Что-то вроде круговорота магии, — чуть подумав, я добавила: — Но этот ритуал уже, конечно, на усмотрение каждого.       Некоторое время мы молчали: видимо, Мерлия переваривала сказанное мной. — Хэлион, которого упомянул Аарон, это тот мужчина, который обучает ассасинов в богатом поместье? — вдруг спросила она. — Да, а что? — я настороженно посмотрела ведьме в спину. — Белокурый красавец… — мечтательно вздохнула она, — Расскажешь о нем? — повернув голову в мою сторону, Мерлия сверкнула своими болотистыми глазами. — Зачем? — спросила я с неожиданной для себя грубостью. — Ну, как зачем… Я же должна знать, с кем мне придется работать и проводить ритуалы в вашей деревеньке. — Хэлион — дроу. И единственная работа, которая будет вас связывать — это создание нового барьера, — шагая вслед за Мерлией, я неотрывно сверлила ее спину гневным взглядом. Янастолько сильно увлеклась данным занятием, что не заметила камень, присыпанный снегом. Полетев вперед лицом, я успела среагировать и выставить ладони перед собой, чтобы предотвратить жесткий удар. — Получается, вы вместе? Ну, раз ты так реагируешь… — спросила ведьма, протягивая мне руку. Ухватившись за нее ледяными пальцами, я с кряхтением встала. Отряхнув одежду от снега, я продолжила идти молча.       Мерлия уже начала трястись от мороза, как лист на ветру, и, как я поняла, посредством разговоров пыталась отвлечься от стучащих во рту зубов. — Мы нравимся друг другу. Возможно, на празднике официально подтвердим свои отношения, — все-таки решила ответить я, скрывая радость в голосе. В голове тут же всплыли воспоминания: мы с дроу проводили вечера под умиротворяющий треск дров в камине, лежа на полу, в сопровождении жарких и страстных поцелуев с дальнейшим продолжением. В этот момент я очень сильно пожалела, что не умею телепортироваться.       Хоть наши отношения и были весьма своеобразными, но даже так Хэлион несколько раз упоминал в скользь, что был бы не против официально представить меня своей парой перед всеми жителями Кракхола. И раз на носу праздник Ханбэньеля, то я очень надеюсь, что случится это именно в этом году. Так нам будет куда спокойнее и не придется вечно прикидываться друзьями на работе.       Ближе к вечеру сильный ветер сменился метелью. Щеки обжигало холодом, постепенно переставали чувствоваться пальцы рук и ног. Надо было искать место для ночлега. — Как же тут тихо… Я уже и забыла, что есть настолько мертвое место, где даже деревья ничего не говорят, — отрешенно произнесла ведьма, семеня следом за драконихой. — Что это было? — вертя головой в разные стороны, Мерлия остановилась. Эклипс тоже насторожилась. Из-за растущих близко к друг другу деревьев ничего не было видно. — Тебе, наверное, показа… — попыталась возразить я, но не успела. На этот раз услышала и я. Громкий, пробирающий до костей и будоражащий душу вопль. — Святые кости Матери… — тихо шепнув, я жестом указала Мерлии, чтобы она встала сбоку от меня. — Эрика, кто это был? — испуганным голосом спросила ведьма. — Виверна, — стоило только их упомянуть, как Эклипс набросилась на нас, заставляя упасть на снег и прикрывая своим телом. Прямо над ухом послышался свист полета, а после звук того, как эта тварь врезалась стоящее впереди дерево с такой силой, что мощный ствол хрустнул.       Быстро вскочив на ноги и помогая подняться ведьме, я уже начала создавать вокруг нас защитный воздушный купол. — Давай улетим, прошу тебя! Давай улетим! — закричала Мерлия, дергая меня за руку. — Эклипс не сможет здесь взлететь. Мало места и огромный риск повредить крылья. — Эрика… Она не одна, — показывая пальцем на еще две рептилии, ведьма в ужасе таращилась на все происходящее. — Защитные заклинания плести умеешь? — ведьма испуганно кивнула. — Тогда плети. А мы пока займемся обороной.       Мы сгруппировались в круг, в центре которого стояла Мерлия, а мы с Эклипс по бокам.       Поднимая руки вверх и слегка прокручивая, я обрушила на двух виверн воздушную воронку, слегка затормозив их полет. Первая, что врезалась в дерево, с громким ревом спрыгнула вниз. — Эклипс, залп! — крикнула я, создавая водные копья, которые сразу же замерзли и полетели к двум рептилиям впереди меня. Лед, словно сталь, прорезал крылья одной из виверн, образовывая дыры, из-за чего та не смогла больше лететь и сбила своего сородича. Завертевшись, они упали достаточно близко к защитной оболочке, созданной Мерлией. — Остерегайся их жал, они очень ядовиты! — сказала я ведьме, закидывая водный шар в пасть виверны. — Я слишком долго не продержусь! Они уничтожают плетение… — обессиленно сказала ведьма, падая на колени. — Гр-рх, ладно! Барьер сможет передвигаться вместе с тобой? Совсем немного! — вскричала я. Ведьма кивнула. Я подозвала Эклипс и помогла Мерлии забраться на нее. Все это время виверны продолжали колотить своими ядовитыми жалами на концах хвостов по куполу. В моих руках искрилась магия, множество мелких сосулек впивались в кожу рептилий, отчего те еще больше зверели и били своими хвостами все, что попадалось им на глаза. — Эклипс, тройной залп! — крикнув, я что есть сил побежала к недалеко стоящему дереву и с помощью воздушного потока забралась на первую толстую ветку. Три огненных шара из пасти драконихи попали по целям, и, пока они были дезориентированы, я выхватила из ножен два клинка и в прыжке нацелила их на длинную шею одиноко стоящей виверны. Руки сразу начинали согреваться от теплой крови рептилии, а прямо над ухом послышались хрипы. — Эрика, сзади! — я еле успевала пригнуться, когда виверна в предсмертной конвульсии попыталась уколоть меня своим жалом. Добежав до Эклипс, я села к ней на спину, поворачиваясь лицом к хвосту. — Беги, моя девочка! Беги! — я хлопнула ее по бедру, продолжая атаковать двух ящериц. Мой шар изо льда не достиг цели, и я будто в замедленном движении увидела, как черный кончик хвоста виверны целится в заднюю лапу Эклипс. Земля резко ушла из-под ног, образовывая ущелье, куда с ревом упал монстр. Секунда — и земля снова стала ровной. — Эрика, там человек! — Мерлия показала чуть левее. Эклипс словно с катушек сорвалась, когда увидела, что позади человека летела еще одна виверна. Издав оглушительный рев, дракониха сделала целый ряд из огненных залпов, атакуя эту надоедливую тварюгу. — Это что… — оглядываясь через плечо, неуверенно начала я. — Принц Ханз! — что есть сил закричала ведьма, пытаясь сплести новую защиту для парня — однако ее силы были на исходе. Когда Эклипс подбежала к нему, я протянула руку и, не особо церемонясь, дернула на себя, усаживая Ханза между нами с Мерлией. Жгучий разряд снова прошелся по венам, да такой, что пришлось стиснуть зубы. — Все объяснения потом. Сначала выжить, потом будем разбираться, — проговорила я, когда Его Высочество захотел что-то сказать.       От виверн мы так и не оторвались, но неподалеку от этого места была пещера, в которой можно было бы спрятаться. Продолжая пускать залпы магии, чередуя воздушные воронки и ледяные клинки, я наконец-то смогла подбить рептилию, да так, что, сделав кувырок, виверна сама себя добила, вонзив ядовитое жало в глаз. Умом они не блещут…       Тяжко вздохнув, я заметила, что мы приближались к горе, где можно было переждать ночь и уже утром оказаться в Кракхоле, как вдруг из леса на нас налетела виверна, нацеливаясь на Эклипс. Поставленный мною щит изо льда через секунду разлетелся на маленькие осколки. Орудуя клинками, я старалась прикончить эту тварь, отрезав ей голову, но, видимо, у Матери были другие планы на меня. Ядовитый наконечник, словно раскаленное железо, вонзился мне в ногу, и я с яростным воплем успела бросить клинок в глаз виверны. Рептилия со всего размаху впечаталась в горную стену и с визгом упала вниз. — Эрика! — крик Мерлии пронесся эхом по пещере, как только мы в нее влетели. Казалось бы, неподвижные края камня должны были все так же образовывать арку прохода, но прямо на моих глазах они сомкнулись. Как-то быстро действует яд, раз у меня уже появляются галлюцинации. Я скатилась со спины драконихи. Мерлия тут же подбежала ко мне и, взяв под руку, аккуратно усадила на каменный пол. — Эклипс завтра отведет вас, куда надо. Запомни, там будут руны, похожие на камни. Прижми руку к земле и скажи: «Я твоя кровь, я твоя плоть, прими меня в обитель свою», — сил больше не было. Я потеряла сознание.

***

      И снова тьма поглощает меня, буквально засасывая в свои колыбельные объятия. Она успокаивает. Она что-то шепчет мне на ухо. Но не пугает. Я нахожусь в какой-то непримечательной таверне, а напротив меня сидит неописуемой красоты девушка. У нее черные блестящие волосы длиной до талии, молочная кожа и, к моему удивлению, фиолетовые глаза с мелкими вкраплениями агатово-красного. Осматриваюсь по сторонам и вижу кучу танцующих людей вокруг нас, но все происходит без звука. Просто ритмичные движения и никакого музыкального сопровождения. — Где я? — тихо спрашиваю. — Не поймешь, — доносится до меня мелодичный голос девушки. — Так объясни, — нахмурив брови, требую я. — Хорошо, — легкая улыбка трогает ее губы, и мы оказываемся в пещере.       Ханз и Мерлия что-то старательно готовят в маленьком котелке, сделанном словно из какого-то камня, и в четыре руки добавляют какие-то ингредиенты. А у стены лежит Эклипс, свернувшись вокруг моего тела. Кожа у меня бледная, как у трупа, волосы потеряли блеск и похожи на сено. Руки в крови. На ноге из-под разорванной штанины выглядывает чернеющая рана.       Когда я поворачиваюсь к девушке, мы снова оказываемся в таверне за тем же самым столиком. — Я умираю, и это мир между жизнью и смертью? — Тебе пока рано уходить ко мне. Долг еще не закрыт, — не успев ничего сказать, я ощущаю острую боль, которая, словно пожар, опаляет все тело. Кажется, я кричу, а может быть, это лишь звук в моей голове, отражающий агонию пламени, что пульсирует в ноге и уходит глубже. Снова вижу потолок скалистой пещеры и два перепуганных лица. — Ханз, держи ее сильнее! — кричит ведьма, и я опять проваливаюсь в темноту.       Набрав в легкие как можно больше воздуха и открыв глаза, смотрю на эту девушку. — Кто ты? — голос хрипит, а сердце бешено стучит. Боль резко стихает. — Что ты знаешь о Пустошах? — вопросом на вопрос отвечает черноволосая красавица. — Только легенду о том, почему эти земли не плодородят больше и почему здесь могут выживать лишь дикие твари, такие, как виверны. — Расскажи, — просит девушка, сурово разглядывая меня. Я с недоумением смотрю на нее, но все же решаю пересказать то, что слышала от Азарэля. — Давным-давно два вражеских племени решили объединить свои силы, думая, что мирный союз положит начало новой эпохе гармонии на их землях. Устроили венчание. Могущественный маг и ведьма создали единый клан. Этот союз принес дитя. Всю беременность старейшины посещали мать, даруя ребенку великие силы, чтобы новорожденный стал символом процветания. Но они сделали только хуже. Родилась девочка, и, когда та подросла, все поняли, что она сильнее, чем кто-либо мог представить. И с каждым годом девочка жаждала все больше. Старейшины пытались обратить то, что сотворила их магия, но это стало началом конца. Девочка росла и, чтобы утолять свой голод, она забирала жизнь в любых формах. Этот голод был неутолим. Она убила все свое племя, а последний старейшина наслал проклятье на эти земли, лишая их плодородия, чтобы эта девушка не смогла тут жить. — Она никого не убивала. Это они убили ее, — ясные глаза становятся вдруг печальными, а то, с какой горечью девушка произносит это… — Что? — только и успеваю спросить я, как вдруг снова оказываюсь в своем теле.       Мне и жарко, и холодно одновременно. Кости болят так, будто мне их ломали раз за разом, а в голове снова всплывает образ матери, сидящей в крови, и отца, терзающего ее тело. Картинки ужаса накладываются друг на друга, и на каждой из них я вижу черную фигуру, которая наблюдает за этим со стороны, качая головой. — Эрика! Очнись же! — слышится надо мной мужской голос. Он мне знаком, но я никак не могу вспомнить, кому именно он принадлежит.       Снова темнота. Пугающая, до дрожи в коленях. Теперь нет ни мамы, ни отца, ни той фигуры. Я просто осталась одна.       Тут пусто. И слишком тихо.

***

      Придя в сознание, первым делом я почувствовала запах моего мыла с ромашками и тепло за спиной. Хэлион? В сердце появилась надежда. Я попыталась перевернуться, но ногу пронзила жгучая боль. Я ахнула и резко села. Глаза распахнулись, сердце забилось чаще. По мне прокатилась волна тошноты, и я часто заморгала, чтобы избавиться от звездочек в глазах. Я лежала на своей кровати, в своем доме. В Кракхоле. Через окно проникали первые солнечные лучи.       На краю кровати сидел принц Ханз. Я встряхнула головой, думая, что мне до сих пор все это мерещится, и была награждена новым приступом тошноты. Его Высочество был одет в обычную льняную рубаху, рукава ее были закатаны. Русые волосы были убраны в пучок на макушке, под глазами начали появляться первые признаки недосыпа и сильной усталости. Ханз поднес к моим губам стакан с водой. — Пей.       Я осторожно забрала стакан, принюхиваясь. Поняв, что это обычная вода, принялась жадно глотать. Во рту пересохло. Принц убрал пустой стакан и помог мне лечь обратно. В этот момент в комнату влетел Азарэль с подносом горячей еды и поставил его на прикроватную тумбочку. — Девочка моя, как ты себя чувствуешь? — как всегда идеально одетый и собранный жрец стоял передо мной. — Нормально, — ответила я. В глазах до сих пор все плыло и кружилось, но меня больше не лихорадило. — Поешь. Тебе нужно набраться сил. И выпей вот это, — Азарель вложил мне в руку знакомую синюю бутылочку. — Я побегу, надо первый ритуал проводить. Как появится минутка, я зайду к тебе, — погладив меня по щеке, жрец ушел. Где-то с минуту я молча смотрела в одну точку, переваривая все случившееся. — Где Мерлия и Эклипс? — Твой дракон спит и набирается сил. Бедняжка тащила нас троих до самых рун на себе. Мерлия тоже отсыпается, они с Азарелем всю ночь возле тебя сидели и извлекали яд, — сказал принц, глядя на меня с легким упреком. — Как ты… Почему Вы здесь, Ваше Высочество? — нахмурившись, спросила я. Люди не могут сюда попасть. Руны попросту никуда их не перенесут. — По той же самой причине, что и ты, стихийница, — и только сейчас мой воспаленный мозг начал с большой скоростью обрабатывать всю полученную информацию. Я резко вскочила с кровати, уже разводя руки для атаки, но была настолько слаба, что больная нога окатила все тело жгучим спазмом. Принц подхватил меня под руки. — Не приближайтесь! — крикнула я и, отталкиваясь от парня и перенося вес на здоровую ногу, облокотилась на стену. В комнату забежала Эклипс, тут же ища признаки опасности, но завидев Принца, села на задние лапы и уткнулась мордой мне в плечо. — Что, Матерь милосердная, тут происходит? — уже ничего не понимая, спросила я. — Эрика, успокойся. Я маг земли. Такое же чудовище для людей, как и ты, — сказал Ханз. Подойдя ближе к Эклипс, он погладил ее по чешуйкам. — А ты изменилась, малышка, — на его слова дракониха довольно заурчала. В немом жесте Принц подал мне руку, помогая сесть на кровать. — Мне нужны ответы, — жестко сказала я. В голове была каша из многочисленных вопросов и множества непонятной для меня информации. — Все будет, но сначала поешь и приведи себя в порядок. Мерлия с Азарэлем буквально из лап смерти тебя вытащили, — принц еще раз погладил дракониху и, ничего более не сказав, ушел.       Я все так же продолжала сидеть и смотреть в одну точку. В голове роились мысли и ни одна не воспринималась мною как что-то естественное. Выпив все содержимое бутылочки, которую принес Азарэль, я сразу же почувствовала, как жидкость тягучим потоком расползается по венам, потихоньку насыщая меня. Быстро проглотив суп, который уже почти остыл, я выдохнула. Немногим, но стало легче. — Эклипс, поможешь мне? — дракониха подошла к моей кровати и легла на деревянный пол, позволяя сесть на нее.       Когда мы вышли из дома, я увидела, что вокруг были развешаны украшения в честь праздника. Несколько десятков жителей уже восходили на холм, где должен был состояться первый ритуал в честь наступления Ханбэньеля. Повернув голову в сторону, я наконец-то увидела Хэлиона.