Пеплонутые: Змея и Конь

      — «Знакомый» полностью погрузился в изучение отчётов из Вивека и просил передать своё всё ещё не изменившееся «искреннее» желание повидаться с глазу на глаз. — прозвучал рядом знакомый голос с саркастическим передразниванием на некоторых словах.       Ха-х? С глазу на глаз? Моргалок старику не хватит.       Я оторвался от рассматривания детских игрушек на витрине городской портнихи, обернувшись к Нехту, что с интересом поглядывал на черную шёлковую рубаху поверх деревянного манекена.       — Можешь передать «Знакомому», что пять моих даэдрических дротиков тоже не прочь познакомиться поближе с его голой шеей.       — Этот бесячий старик ходит голый по самый пояс 24 часа в сутки. — поморщился блондин, кивнув бретонке за прилавком. Та понимающе кивнула, сняла рубаху с манекена и провела моего друга в примерочную. — Можешь смело целится не только в шею. — буркнул парень уже от туда.       — Серьезно? — фыркнул я. — Даже для приличия не накидывает рубаху, когда гости стучатся в дверь?       — Нет. Так ещё и в подобном непотребном виде предлагал ночевать на его кровати если нет денег на постой в таверне. — послышалось раздражённое бурчание за ширмой. — По нему видно, что ничего неприличного ввиду не имел. Я знаю как выглядят настоящие развратные старики, даже скрытные. Но, всё равно, это был неприятный момент. — из примерочной Нехт вышел уже в новой рубахе под низ собственной распахнутой до пояса синей мантии, кивнул моему одобрительно поднятому вверх большому пальцу и насыпал довольной портнихе блестящие монеты на стойку.       — Меня очень беспокоит история со стариками, но в голове не может не созреть вопрос...       Войлочный белый скриб с россыпью эбонитовых бусин на месте глаз по-королевски возвышался над остальными поделками швеи явно предназначавшийся для отпрыска богатой на монеты семьи или молодого господина Дома.       Что ж, мой племянник был и тем, и другим. А значит имел полное право играться с такой зажиточной вещицей. Но возвращаясь к очередному «слою» жизни заморской луковицы, что зовется мне другом:       — Раз знаешь как выглядит похоть в глазах личностей не столь обременённых совестью, так какого рожна побег от меня со скоростью алита с подпаленной задницей, так ещё и с размаху треснул булавой?       — Ты выскочил внезапно и из ниоткуда! — возмущённо нахохлился блондин, выходя вместе со мной из лавки портнихи, которая с довольной улыбкой помахала нам в след пальчиками после того, как мы оба оставили в её лавке приличную сумму монет. — Как бес из табакерки. Я просто на просто запаниковал. И скажи «спасибо», что не прицелился пониже. Вряд ли бы смог потом с таким рвением искать женского внимания. С отбитым то достоинством.       Я с хрипом заржал, поддаваясь вперёд и хлопая ладонью по колену. Выпрямившись, я отвесил парню низкий поклон, не прекращая трястись от хохота.       — Спасибо, о прекраснейший лицом и душою юноша, что сохранил этому скромному меру его ценнейшие атрибуты силы — бубенцы наслаждений и великолепный жемчужный сто…       — Фу. — с резким отвращением в голосе заткнул поток моих второсортных аллегорий Нехт, отмахиваясь от всего, что связано с пошлостью словно катжит от водных брызг. — Замолчи! Ты отвратителен!       — Ааааааадавсмыслешпхбввввмммм?!       — И, кажется, ты довел подслушивающего нас Быстрого Эдди до нервного срыва.

***

      — Тётя Эдвина, сматли — у Ауеля тепель есть маленький склиб! — несясь с новой игрушкой в руках по коридору, а потом не сбавляя скорости спрыгивая по ступеням лестницы вниз, мой племянник чуть не довел своего дядю и отца до седых волос не только на голове, но и на заднице.       Давно я не наблюдал такой паники на лице Утола. Всякую леность как рукой сняло. Догонял стартанувшего не с того не с сего сына со всех сил с выражением перепуганной гончей никс.       Дитё, как мы оба опасались, запнулось на сайте родине лестницы. Благо, мои быстрые ноги позволили успеть вовремя поймать это бедовое чудо под мышку и прижать к себе.       — Какой же ты быстрый, беляш. — облегчённо выдохнув, прокомментировал я неестественно быструю скорость ребенка. — Так бойко убежать от двух взрослых меров на маленьких детских ножках.       — Ещё один конь в семье. — отдышавшись, полушепотом недовольно прокомментировал Утол, с рукой на боку оперевшись о стену в приступе одышки. — Будто нам одного не хватало. — красноречивый взгляд на меня. – И прекрати уже сравнивать моего сына с едой.       Ну, а я что? Что поделать, если Аурэль так похож на булочку? Я правда стараюсь вести себя «взрослее», но…       — И-и-и-го-го! — усаживаю эльфёнка на плечи, пустившись в бег меж столов нижнего этажа.       Как же тяжело быть взрослым. Не покривляешься, не побалуешься. Сразу семья да друзья у виска пальцем покрутят. Что, в принципе, и сделал Нехт, после поприветствовав хихикающую главу отделения Гильдии традиционным двемерским приветствием.       — Под этим солнцем и небом, госпожа Эдвинна Эльберт. Можете не обращать внимание на моего спутника — он... наконец, нашел себе компанию подходящую по ментальному возрасту.       — Хэй?!       — Но этот мер был бы рад выполнить любое ваше поручение, если такие имеются.       — О, для такого воспитанного юноши, что угодно. — зарделась бретонка, прикрыв покрасневшие скулы рукой.       Ох, вы посмотрите на этого «воспитанного юношу» и его манеры… прямо-таки обворожительный юный эльф, хоть за щёчки его щипай да воркуй.       А ничего, что только недавно этот «воспитанный» отхреначил незадачливого тельванийского любителя подслушивать тяжеленным восьми дюймовым каблуком от собственной снятой туфли? При этом без проблем сохраняя равновесие и прыгая на втором таком же высоченном каблуке?! Зачем ему вообще такая высокая подошва на туфлях?! Это же не удобно и непрактично! Подумаешь невысокий рост. Не всем везёт вымахать такими рослыми молодцами как я и мои братья. И обиделся же ещё, когда я эту тему после завел. Самому чуть башмаком не прилетело!       — Раз ты, юноша, и о… так это ты, Рин? — тут же «смущение» спало с лица Эльберт, сменившись подозрительно заинтересованным прищуром. — Ну, раз вы двое работаете в команде, то я могу рассчитывать на славу Черного Роя в плане добычи чего угодно откуда угодно?       — Опять двемерская контрабанда? — вымученно прошептал я бретонке, снимая племянника с плеч и передавая на руки Утолу, что тут же умчался с ним обратно на свой пост. — Эльберт, тебя так когда-нибудь в темницы загребут. И тех, с кем ты работала тоже за компанию хлопнут.       — Не хлопнут, если не попадёмся. — с ярым позитивом сжала руку в кулак девушка, блистая энтузиазмом из глаз словно искрами.       Как ду-у-умаешь… если скажу этой двемеранутой, что я полукровный подземник — у меня получится заполучить её благосклонность?

      Угомонись, герой любовник. Единственное, что ты получишь в таком случае — удар коленом ниже пояса.

      Ах, как жаль… а ведь тронутой на голову у меня ещё не было.

      Зачем тебе тронутая, если ты сам на голову не совсем здоров? Плюс на плюс даёт минус.

      — Да и нужная мне книга вовсе не подходит под критерии запрещённого двемерского товара. — не унималась бретонка со своей двемероманией. — Найдется у любого компетентного коллекционера. — в руки Нехту вручили мешочек с деньгами. — Здесь 250 монет. Мне нужны «Хроники Нчулефта», а оторваться от исследований я не могу. — взглядом указывает на свой рабочий стол, заваленный всевозможной макулатурой. — Сдача с покупки ваша.

***

      Со сдачи нихрена не осталось. Эдвинна, что за развод? И в смысле «А теперь позаимствуйте книгу у Сирилонве»?!

***

      — Книга у вас? Замечательно. — словно заморский хомяк довольно потёрла ладони бретонка. Воровито оглядев главный зал Гильдии, магесса поманила нас за собой. — Тогда, пойдёмте в мой личный кабинет. Лучше не рисковать, что кто-нибудь из знакомых Сирилонве заметит её вещь в наших руках. Не хочется вылететь из Гильдии за такую банальность, как «тайное одалживание».       А значит за что-то НЕ банальное она вылететь готова? Даже знать не хочу её критерии.       В кабинете-спальне Эдвины почти каждая полка/поверхность/стол были завалены записями и чертежами неизвестного происхождения, а из большого сундука в темном углу мелькал алыми бликами двемерский металлолом, отражающий свет от полыхающего магией алого камня внутри странной движущейся сферы… Что...       Что это за непонятная штука?

      Сердцевина парового центуриона северных городов. Активная. Если неудачно разбить камень души — может сдетанировать.

      То есть эта Шеогаратом благославленная хранит активную магическую бомбу рядом с моим четырехлетним племянником? Это не просто «не от мира сего», это — пи*дец! Думак, как это отключить?!

      Дамочку? Сердечник?

      Если она притащит сюда ещё что-то подобное понадобится и первый вариант.

      Подойди. Прикоснись к камню и прикажи душе внутри прекратить её посмертную службу.

      Пока Эльберт шарила в своем столе в поисках платы за Нехтово умение отвлекать падких на внешность дамочек красивыми словами и мою хорошо развитую скрытность с иллюзиями, я боком прокрался к сундуку. Блондину, злобно стрельнувшему в меня взглядом а-ля «какого батата?!», мне пришлось бросить красноречивую улыбку с извиняющимся посылом «прикрой».       Алый камень с сущностью двемера, что всё ещё не покинула Нирн, ну или хотя бы бродила где-то на просторах Каирна Душ, на ощупь оказался теплым, словно тлеющий уголёк.       — Лучше не будем взрываться в одном здании с наследником моего Дома, блестяшка. Хорошо? — прошептал я сердцевине. — АХРКАНЧ.       Краем глаза, я заметил, как пульсирующий красной энергией камень плавно потух и, перестав вращаться, упал на дно сферы.       — Ты чихнул? Будь здоров. — уже хотела повернуться в мою сторону бретонка…       — Госпожа! — как Нехт пёрышком плавно «подлетел» к той и грациозно протянул руку, помогая спустится со столешницы, на которую она за каким-то бататом залезла в поисках платы за труды. Одним движением мой напарник удобно переманил взгляд главы отделения на себя.       — Ох, не стоило. — лучезарно улыбнулись его «вежливой» помощи. — Но спасибо, Наммуланага.       Блондин бросил в мою сторону краткую усмешку. Мол, видишь — даже чокнутая дамочка может выговорить мое имя, а ты — нет.       Зато я от взрыва только что целое здание спас. И надо ещё предупредить Утола об опасной коллекции его начальницы. Пусть угомонит, они вроде друзья, так что, возможно, к нему она таки прислушается.       — Давай книгу сюда, Черный Рой. — подозвала поближе рукой бретонка, слава Азуре, не заметившая моего копашения возле её сундука.       — А? Книга? Точно! Книга. Момент. — поторопившись, я сунул руку в пространственный карман.       Мысленно потянувшись за двемерской книгой, но забыв уточнить за какой, вместо «одолженного» Кимервамидиума мне в руки упали полуистлевшие «Секреты Анимункули Двемеров», что я нашел в обсерватории кишащего вампирами Галом Дэуса. Одна из моих последних работ на Храм по уничтожению одного из главных кланов вампиров на Вварденфелле. Юркие и скрытные Берне тогда попили мне кровушки и в прямом, и переносном смыслах. Зато по этим записям Думак научил меня колдовством призывать в помощь сферу-центуриона.       Но как бы не был полезен этот труд глубинной расы, нужна сейчас книжка немного другая…       — Почему ты достал не ту кни… Погоди. — встрепенулись магесса, растирая руками глаза в нарастающем изумлении. — ЭТО РУКОПИСЬ «СЕКРЕТОВ АНИМУНКУЛИ ДВЕМЕРОВ»?! — и напрочь оглушила стоящего рядом с ней Нехта. Парень в изумлении аж прикрыл острые уши руками и отпрянул от разволновавшейся дамочки подальше.       — Ну… да? — чуть настороженно кивнул я на восклицание, ожидая очередного «врыва» исследовательского интереса. Эльберт смотрела на книгу в моих руках так, словно я удерживаю её от источника знаний всей вселенной Аурбиса.       — Покажите мне её! СЕЙЧАС ЖЕ! — и на меня немедля «накинулся» ворох из горящих глаз и цепких рук.       После такого напора, на задание с проверкой хижины волшебницы Хулин мы с Нехтом ускакали словно скальниками гонимые.

***

      Что случается, если идиоту дать в руки магию? Правильно. Случается скамп.

***

      А что случается, когда в экспедиции по опасным развалинам участвуют только маг-растяпа, его младшая женская копия и любопытный данмер-гид? Случается труп.

***

      — Анеса Венду, конечно, жалко. — печально покивала Эдвина на содержание отчета, тут же скрутив его обратно в свиток. — Но время не ждет. Судя по записям Сенилиаса, он уже отправил найденные в руинах чертежи Императору, но также упоминает и развалины Мчулефта, в которых могут находиться недостающие проекту чертежи. Принесите мне их, господа, и вам обоим останется всего пара шагов до звания Волшебников Гильдии Магов.       Как бы торжественно не звучали её слова, снова рыскать по пыльным двемерским городам было дико влом. И такое же нежелание проскальзывало в застывшей вежливой улыбке Нехта, застывшего рядом со мной.

***

      — Что ты там говорил про то, что больше никогда не полезешь в двемерские руины? — расплылся я в усмешке, когда мы уже стояли на против входа в развалины Мчулефт. За подколами, не буду врать, было проще скрывать нервы от близости с лавовым лужами, что усеивали землю возле руин, подобно болотам у Сейда Нина.       — Поздно вспомнил. Это уже вторые руины после моего чщетного зарекания в них не лезть. — пробурчал целитель, с натугой отодвигая заржавевшую полукруглую дверь, в то время как я без видимых усилий распахнул свою «половину». — Если у самого сил хоть ложкой из моря черпай, то чего заставляешь меня тягать неподъемное? — обиженно возмутился парень, с укором смотря на то, как легко я справляюсь с отталкиванием тяжестей.       Ну, чего тут сказать? У меня опыт и бессмертное, практически не устающее тело. Которое было намного легче и быстрее натренировать без препятствий в виде усталости и сна. Ну, и куда без магии телекинеза. Хочешь легко топать по городам своих предков по бате — умей вертеться, лягать и прыгать как фуражир. Но главное…       — А ты так и собрался до конца дней своих задохликом остаться? – скептически поинтересовался я у парня. – Давай, тренируй силу тела и духа! Дамы любят рельефные мышцы. — загибаю руку, хвастаясь своими «достижениями». И по барабану, что за доспехами плохо видно. — Главное, только, не переусердствуй с массой. — с выражением знатока уверяю Нехта, заходя в руины задом наперед.       Чем ближе к поверхности, тем руины двемеров меньше кишели анимункулями. Что может случиться у самого входа?

      Лестница. К примеру.

      На последнем шаге опора пропала и я с громким «*лять» кубарем скатился вниз.       — Осторожно – лестница. — запоздало предупредил меня расплывшейся лицом в глумливой улыбке блондин.       — Какое своевременное предупреждение. — саркастически прохрипел я, переворачиваясь со спины на бок.       От вас ОБОИХ.       Уже мысленно с обидой бросил я королю двемеров.

      Глупые личности учатся на своих ошибках, умные — на ошибках других. В нашем трио я — умен, ты, как не печально, но глуп, а Неревар с интересом наблюдает со стороны, поедая жареный воздушный рис.

      Скорее уж ты больше подходишь под роль наблюдателя.

      Ах… и где же мой рис?..

      И я не подхожу под категорию глупца с моими умениями в магию.

      Хорошо. Я — умен и наблюдаю, Неревар — умен и учится, ты — умен и скоморох.

      Лучше не стало.       — Не ушиб ли ты свои горячо любимые мышцы? — наигранно-обеспокоенно прозвучало над лесницей. Так я и поверил в Нехтово «искреннее» беспокойство.       — Не…       — Мышцы — это хорошо!       — ПЕРЕКАТ В СТОРОНУ! ЖИВО! — а вот сейчас было очень своевременно и очень обеспокоенно громко! Верю!       Я рывком перекатился вперед к лестнице, опёрся ногами об верхние ступени, оттолкнулся от них и сбил с ног своим скользящим телом в очередной раз замахивающегося секирой орка. Замешкался бы тогда на пару секунд и мне бы точно отрубили голову. И я без понятия, как бы потом объяснял достаточно разбирающемуся в степенях летальности ран Нехту, каким образом вернулся и остался в живых после неудачной «стрижки».       — Какие вы, эльфы, вёрткие! И мышцы ваши тягучие сколь не жарь! Совсем невкусные! — занялся обсужденим своих канибальных наклонностей зеленокожий бугай, пока, не обращая внимания на свою тяжелую кольчугу, ловко поднимался с колен, одновременно прописывая мне кулаком с размаху по лицу.       Ах, ты ж зеленое д*рьмо Боэтии! Как посмел сломать мой породистый нос с горбинкой?! За это я сломаю тебе шею!       Но действия моего напарника были куда быстрее моих мысленных угроз.       Нехт молнией спустился с лестницы, опасно близко приближаясь вплотную к уже вновь замахивающемуся секирой орку, и уверенно коснулся свободной от оружия рукой щеки бандита.       Так, бл*ть… Это что за флирт в середине боя в стиле непотребных книжек «от врагов к любовникам»?!

      Не надумывай лишнего. Лучше наблюдай.

      И, пока я мысленно недоумевал, от руки целителя пошла энергия, золотыми прожилками устремившись от ладони Незта к центру головы орка, затмив его глаза золотой дымкой. Бандит застыл на месте, словно парализованный.       А это часом не…       — А теперь, будь так добр, отдай мне свое оружие.       …колдовское заклятие приказа гуманоиду?       Орк с натужным оскалом на лице, трясясь в напрасном сопротивлении приказам блондина, отдал тому орихальковую секиру.

      Да, это оно.

      Нехт довольно сложил «подарок» прямиком в пространственное хранилище и, отойдя подальше, щелчком бросил в орка зеленый шар иллюзорного заклинания. Сопротивление тут же сошло на нет и поклонник Малаката уставился на мага пустыми глазами счастливого идиота.       А это…       — А тепе-е-ерь… — мягко, словно уговаривая, протянул парень. — Скажи своим друзьям, что всего лишь очень громко запнулся об двемерскую шестерню.       — Мырдул! Что там у тебя случилось?       — Да… об шестерню навернулся!

      Усмирение гуманоида.

      Оу. А наш целитель не так-то прост.

***

      После весьма НЕкровопролитной экскурсии по базе орков-людоедов, коим Нехт, глотая свои зелья маны, с легкой руки сначала «приказывал», а потом «усмирял», мне в руки ненадолго перепал чертёж скарабея.       Жучок, по словам Думака, широко использовался народом двемеров как компактное, портативное устройство дальней связи на небольшом расстоянии в обход общественного Зова. Но из-за своей хрупкости, ни одного сохранившегося изделия до нашего времени, увы, не дошло.       Сказать, что я от радости чуть не захлебнулся слюнями — ничего не сказать. Нехт, уже привыкший к моим странностям, даже удивляться не стал, когда я с маниакальной тщательностью начал срисовывать чертеж на новый свиток. Только молча повернул за плечи лицом к себе и одним точным движением вправил пострадавший нос, вручив платок, чтобы не угваздал оба чертежа в процессе копирования.       Одрос будет в восторге от такого подгона. Может даже отвлечется от моих косяков на новый проект.       Кроме чертежа, в одной из комнат нам на глаза попалась такая же древняя, как и «Анимункули…», книга с полуистлевшей, покрытой плесенью обложкой. Бесценный том орки использовали не иначе, как подставку под кувшин с пойлом. Ещё бы несколько месяцев такого пренебрежительного отношения, и содержание книжки было бы уже не спасти.       А оно было весьма занимательным. Авторства ближайшего помощника Кагренака, что раньше всех заметил опасность идеи тыканья в Сердце Потерянного бога всякими железными штуками. Один единственный разумный мер на всю их тонально-архитекторную братию. И конечно же к его опасениям не прислушались.       Книга таки пестрила терминами, которые даже Думак с трудом мог понять, потому я отложил чтиво до лучших времен. Когда они настанут — покажу Ягруму.       — И всё же, что это такое было в Мчулефте? — свернув копию чертежа, когда чернила наконец высохли, я отдал хрупкий оригинал целителю и вытер руки в воде залива, на берегу которого северо-западнее от руин решили разбить лагерь. Чтобы, выспавшись, дойти до Дагон Фела и сесть на корабль.       Развеев иллюзорное заклинание света, я подсел к костру на котором Нехт тушил крабовое мясо прямо в панцире пойманного грязекраба. Солнце уже совсем скрылось за горизонтом, утопая в водной глади.       — Не пониму-уаю о чем ты. — широко зевнул блондин, помешивая паломником бурлящее в морской воде мясо. Глаза у парня совсем слипались. Глядя на такое безобразие хотелось отобрать у него поварёшку и отправить дремать, пока мясо не приготовится.

      Ты не умеешь готовить, Ворин. Не хватало ещё, чтобы ты случайно отравил надежду расы.

      Так у него же иммунитет на яды хороший.

      «Твоя готовка — хуже яда». Цитата. Эндус.

      Ну, я не виноват, что опыта мало. Для меня еда развлечению подобна.       — Ты управлял орками подобно кукловоду. Только с живыми, зелёными и клыкастыми марионетками. — делаю вид, что не расслышал топорной попытки парня соскочить с темы. — Ладно, иллюзии — весьма распространенная школа магии. Но где целитель твоих юных лет мог так развить искусство колдовства?       Колдовство — школа магии, граничащая с некромантией на расстоянии тонкой нити. Большая часть заклинаний этой школы была сосредоточена на работе с мертвыми и их душами, а остальное посвящено призыву даэдра из Планов Обливиона. Профессия целителя никак не пересекалась с этим искусством. Колдовство им просто ни к чему, если конечным итогом их работы должен быть не даэдра или труп, а живой-здоровый человек.       — Всё-то тебе расскажи. — пробурчал мер, пробуя мясо на готовность. — Не мог бы в этот раз поумерить любопытство? — на меня посмотрели с усталым вопросом, накладывая мясо в две тарелки.       — Я ж потом всё равно тебя доканаю, пока не узнаю. — пожимаю плечами, озвучивая очевидное. — Если совсем стыдоба какая — то ладно, заткнусь. Но если что-то простое, по типу поклонения «неправильному» Принцу Даэдра, то вообще осуждать не буду. Сам как-то раз умудрился на Шеогарата поработать. Закончилось всё дохлым женоненавистником и чокнутой курицей, но было вполне весело.       — Почему я не удивляюсь, что с тобой могло произойти нечто подобное? — задал блондин риторический вопрос в пустоту, передавая мне чашку с крабовым варевом.       — Потому что, в этом весь я. — гордо показываю на себя руками. — И я также могу поднатаскать тебя в школе иллюзий, если хоть чуточку расскажешь о своих даэдропоклонческих похождениях. Давай! — подбадриваю «неодобрительно» жующего кусок краба Нехта. — Ты же знаешь, я в этом мастер. А где ты ещё найдешь на этом острове мастера иллюзий, готового учить тебя за бесплатно, чисто за хорошую историю? У странствующего иллюзиониста Эрера Даротрила в Садрит Море цены кусаются хуже бешеной крысы. А я тут. По дружбе и бесплатно.       Парень измученно вздохнул, чуть не искупав белокурые локоны в своей чашке.       — Ты торгуешься до последнего, как заядлый сиродильский ростовщик. Ладно. — ложка со стуком упала на дно полупустой тарелки. — Я же говорил, что рос в приюте?       — Угу.       — Приют был при церкви Акатоша в Кватче, а настоятель — тот ещё урод. Ближе к моему десятилетию его погнали с должности за пособничество преступнику. Я был… в некотором роде замешан в случившемся переполохе, и на эмоциях сбежал за стены города. Так и прибила бы меня какая-нибудь живность, если бы не один фермерский парень, коловший дрова на отшибе деревни близ города. У меня… истерика была в самом разгаре, и пока он меня тащил сначала к колодцу умываться, а потом пытался расспросить откуда я такой бес-красноглазый вылез, я ему всё лицо расцарапал и бока отбил. Сам не понял, как оказался в кругу его таких же деревенских друзей в каком-то сарае с кружкой настоя успокоительных трав в руке и укутанный в одеяло. Парни оказались магами из Гильдии на, как они выразились, «отгуле». На самом же деле — их компания ударилась в поклонение Сангвину, а дрова их дружок рубил для варки глинтвейна. Коим меня потом тоже щедро напоили. И как бы ужасно обычно не заканчивались такие истории, никто меня, несмотря на внешность, не тронул и не убил. Напоили алкоголем, чтоб уснул без сновидений, а на утро привели обратно в приют прямо в руки перепугавшемуся новому настоятелю. С тех пор один из тех магов-даэдропоклонников стал изредка приходить в гости. А когда мне стукнуло четырнадцать — привел на первый шабаш, считай пьянку, в честь Сангвина. За два года таких вот «собраний» у них и научился колдовству. Весело было. Даже несмотря на пляски с запретным культом.       — Какое у тебя… насыщенное детство. — проморгался я от дыма костра, после долгого рассказа. — Но все хорошо, что хорошо кончается. Разве не так?       — Их перебил неудачно призванный даэдрот когда мне было шестнадцать. Выжил только тот парень, что привел меня в их компанию.       — Ох…       — Хорошие были ребята. Хоть и имперцы. Благодаря их попойкам иммунитет к ядам и развил.       Я молча кивнул, доставая из пространственного кармана две бутылки Эндусовского бренди.       — Раз так — помянем?       — Тебе лишь бы горло алкоголем залить. — с ностальгической печалью выдохнул блондин, но бренди взял.       Выпив и убрав остатки еды, мы ещё некоторое время помолчали, глядя в догорающий костер. И когда Нехт уже буквально клевал носом, я предложил ему пойти спать, пока сам я подежурю. Мне сонно наказали разбудить часа через три на смену. А потом я услышал тихое расслабленное сопение.       Разумеется, мне было незачем его будить.