Цветущий сад

      

***

       Оглаживаю место ударов, не сводя взора с собственных действий и ощущаю, как волна праведного гнева уже поднимается где-то внутри. На нее, на отца, на себя. — Я перестану мешать вашей свадьбе. Выбрасываю сигарету и обхватываю тонкую талию, притягивая девушку ближе, потому что она — мое наваждение, анархия, хаос. Невеста, будущая жена родного отца, которую я всей душой ненавижу и вместе с тем ощущаю что-то еще, чего точно не должен испытывать к женщине Форда-старшего. — Амен, я бы хотела знать. — Что? Что бы ты хотела знать? Перемещаюсь вместе с Эвтидой к деревянному своду беседки и позволяю ей сделать еще одну затяжку, а затем забираю недокуренную сигарету, запуская бычок куда-то в густые растения. — Почему ты поцеловал меня, а потом рассказал Генри о клубе? Что я тебе сделала? — Почему поцеловал?.. Скольжу большим пальцем от щеки к волнующим губам, очерчивая их контур и продолжаю фанатично наблюдать за своими движениями, негромко, но уверенно продолжив: — Потому что был пьян. А что до остального, то ты и так знаешь — я тебя ненавижу. — Ненавидишь настолько, что и сейчас сгораешь от желания поцеловать меня? Лукавая ухмылка и проницательная фраза заставляют взгляду метнуться к пленительным глазам, а руке на талии сжать ткань ее рубашки, едва ли не до треска. — Самоуверенная, наглая девчонка. Уверена, что сможешь убежать, если я сделаю это? — А ты проверь. Я окончательно перестал понимать ее. Поцелуй это именно то, что нужно Эвтиде после побоев? Тем более от сына ее без пяти минут мужа? И разве нормально то, что я действительно хочу вновь ощутить вкус губ шлюхи? В неконтролируемом порыве тянусь к этой проклятой девке, завладевая ее ртом, но она вдруг кусает меня за нижнюю губу, отчего мне приходиться отстраниться, а дальше женская ладонь залепляет мне пощечину. Снова, это повторяется снова. Провожу большим пальцем по месту укуса, а губы сами собой растягиваются в полуулыбке, но совершенно неожиданно Эва вцепляется в ворот моей рубашки и целует меня сама. Развязно, глубоко и очень горячо. Я уже ничего не соображаю, не могу провести анализ ее поведения и вывести хоть какое-то логичное заключение. Но как бы мне хотелось залезть в эту дурную голову и узнать что именно побудило девушку к этому шагу. Разумеется, я не позволяю ей долго руководить, а забираю инициативу, выбирая свой собственный ритм. Агрессивно переплетаю язык с ее, не менее напористым, чередуя глубокие проникновения и несильные укусы за мягкие губы. Облизываю их и снова внутрь, а руки блуждают по прямой спине, то стискивая талию, то поднимаясь выше, сжимают заднюю поверхность шеи. Эвтида отравляет меня прямо сейчас, но разве я хочу воспрепятствовать ей? Нет, как раз наоборот, я бы мог целовать ее вот так, стоя в саду Форда-старшего, вечность. До тех пор, пока не свалюсь замертво от переполняющего меня яда. Тонкие пальцы продолжают удерживать меня, будто девчонка боится, что я вдруг отпущу ее и уйду. Конечно, откуда же ей знать, что я никуда не собираюсь, что я отчаянно желаю остаться и долго истязать ее сладкий рот. Да, я спятил. Совсем слетел с катушек, раз меня не останавливает и не отрезвляет тот неоспоримый факт, что Эва принадлежит моему отцу. Угрызения совести? Нет, не слышал. Ко всему прочему, ненависть к подстилке папаши никуда не делась, но я больше не могу игнорировать странное поведение обоих, а в здравости рассудка старика у меня так вообще просто огромные сомнения. А поцелуй, или вернее схватка, становится с каждым жадным движением лишь опаснее, а ладонь уже спустилась ниже, остервенело сжимая округлую ягодицу, отчего эта ненормальная тихо простонала прямо в мой рот. Черт бы ее побрал! Наваливаюсь всем телом, лишая Эвтиду любой возможности сбежать от меня и разрываю наше слияние, заглядывая прямо в наполненные желанием темные глаза. Ухмыляюсь и набрасываюсь на тонкую шею, где как могу сдерживаюсь, дабы не оставить на коже свои следы. Ведь мне бы не хотелось, чтобы она снова пострадала из-за меня, а лиловые отметины совершенно точно не могут остаться незамеченными. Девушка негромко постанывает от грубой ласки, и столь острая чувствительность почти сносит мне крышу. — Если ты не замолкнешь, то я трахну тебя прямо здесь. Хриплю куда-то в область исцелованной шеи, а рука уже распахивает наполовину застегнутую рубашку, под которой не оказалось белья. Блядство. Накрываю полную грудь, поражаясь тому, насколько идеально она легла в мою ладонь, и принимаюсь играться с твердым соском, а второй рукой опускаюсь от ягодицы к промежности, начав двигать ею между стройных ног. И как же, черт возьми, хреново, что сегодня Эва решила надеть джинсы. Если бы не эта преграда, то я бы уже заполз прямо под трусы, и наверняка бы сдурел от ощущения ужасной влажности на ее складках. А шлюха все никак не унимается, издавая эротичные стоны и извиваясь в моих бескомпромиссных объятиях, словно змея. Гибкая, смертельно-опасная. Конечно, член под брюками уже готов лопнуть от дикого перевозбуждения и потому я упираюсь им в пылающее тело, начав тереться о сучку, чтобы хоть немного унять бешеное напряжение. Эва же обхватывает мои скулы своими ладошками и буквально отрывает от своего горла, дыша так, будто только что участвовала в спринтерской гонке, впрочем, как и я. — Достаточно. Чего блядь?! Какого хрена? — Ты дашь мне уйти, Амен. О, дорогуша, Амен что-то сильно в этом сомневается. — Издеваешься? Я не отпускал тебя. Хочу снова ее поцеловать, потянувшись к манящим губам, но она препятствует, перехватывая мое лицо, на котором отражена очень сложная гамма эмоций. — И все же, я уйду. Не знаю как это допустил, но девушка ускользает из моих рук и направляется к дому, а я остаюсь у проклятой беседки, опираясь спиной о ее деревянный свод. Достаю сигарету, нервно прикуривая и после глубокой затяжки запрокидываю голову назад, прикрывая веки. Какой же идиот! Почему вдруг стал вестись на нее? И главное, как так вышло, что мне искренне наплевать на то, что Эвтида женщина моего отца? Может, так получилось из-за его неадекватного поведения и грубого отношения к ней? Да, я тоже груб, но это ведь совсем другое. Одно знаю точно, я выясню что происходит в этом доме, потому как что-то подсказывает мне — девушка глубоко несчастна.

***

Это длинное белое платье так сильно идет ей. Легкий, приталенный силуэт, атлас, тонкие бретели. Фата, что скрывает глубокую грусть, если не скорбь, и букет пионов, который она нещадно прокручивает в руках, облаченных в перчатки. Я — свидетель. Стою возле Форда-старшего и глаз не могу оторвать от его невесты. Задний двор в этот день слишком многолюден и я уверен, будь ее воля, то никаких гостей бы вообще здесь не было. Лживые клятвы, обмен кольцами и вуаля — перед нами новоиспеченная миссис Форд. Теперь самое сложное, я должен выдержать и ничем не выдать себя, потому что отец прямо в эти мгновения целует Эвтиду так, будто хочет ее сожрать. Разве так целуют любимую женщину? Забавно, а мне-то откуда знать?.. Стою возле молодоженов — ненавижу и безумно ревную. А она и взгляда лишнего в мою сторону бросить боится или же просто не желает меня видеть. Остается лишь гадать. На семейном торжестве меня сопровождает секретарша. Решил притащить Клэр с собой, чтобы иметь возможность отвлечься или просто иметь. Пока не определился. С трудом продержавшись на церемонии, я наконец дождался банкета, где быстро осушил пару бокалов виски, но у счастливого папаши на меня совсем другие планы. Он и его жена, которая держится вполне неплохо, подходят ближе, а папа хлопает меня по плечу. — Сын, я бы хотел, чтобы ты потанцевал с Эвой. — Зачем это, отец? Совсем ума лишился? — Хочу видеть. Вы самые близкие для меня люди, Амен. Давайте же. Форд-старший мягко подталкивает девушку ко мне и забирает из моей руки недопитый стакан. Ну хорошо. Мы проходим к площадке, где плавно двигаются и другие пары, а взгляды гостей прикованы исключительно к нам. Останавливаюсь и протягиваю Эвтиде ладонь, в которую она вкладывает свою, а затем я укладываю вторую на тонкую талию, ее же рука ложится на мое плечо. Взор ее прямой и безэмоциональный, такой, будто внутри у жены старика совсем ничего не осталось. Мы начинаем медленно танцевать, но между нами остается просто огромное расстояние и тогда я довольно резко притягиваю ее ближе, тихо сказав: — Между нам еще один человек поместится при желании. Она не отстраняется, задрав голову выше и продолжает проницательно смотреть на меня. Склоняюсь к ее ушку, шепчу: — Счастливы, миссис Форд? Эвтида пренебрежительно хмыкает, горько улыбнувшись. — Безумно. Разве не заметно? Сжимаю талию крепче, не замечая никого вокруг. — Заметно, что ты хочешь убежать как можно дальше. Уголки полных губ опускаются, а взгляд неумолимо тускнеет. Неужели так должна выглядеть невеста в день своей свадьбы? — Расскажешь что вас связывает? — Не могу. — Тогда я узнаю сам. — Нет, не смей. Не лезь в это, Амен. Девушка заметно пугается и чуть отстраняется, но я возвращаю ее назад. — Улыбайся, Эвтида. Наш танец продолжается, но уже в полном безмолвии, но я по-прежнему не отвожу взора от невозможно красивых черт ее лица, вероятно окончательно спятив. Со стороны мы наверняка выглядим, как пара влюбленных. По крайней мере я точно имею придурковатый вид. Мною был упущен тот роковой момент, когда все изменилось. Когда она перестала казаться низкопробной шлюхой, и когда неожиданно стала моей мечтой. Запретной, неправильной, даже греховной. Вот так, одна мечта на двоих. Отец и сын. Чувствую ли я, что предал его? Определенно. Ощущаю ли зов совести? Ни капли. Возможно, я успокоюсь, как только потрахаюсь с женой Форда-старшего. Да, наверняка проблема заключается именно в этом. Стоит только попробовать и тогда все встанет на свои места. Вряд ли она сможет удивить меня настолько, что я буду готов испортить отношения с папой, ей нечем крыть, уверен. Все ведь просто — запретный плод сладок. Только и всего. Зачем ты лжешь себе, Амен? — снова бредовые мысли атакуют мою, помутненную страстью, голову. Ой, отвалите. Я не мог по-настоящему увлечься этой женщиной. Не мог..

***

Частный самолет приземляется на Гавайях. Именно здесь отец решил провести свой медовый месяц и убедил присоединиться к ним, что было, мягко говоря, странно. Но я охотно согласился, а для прикрытия взял с собой Клэр, иначе мое нахождение на острове будет слишком подозрительным. Третий лишний. Нет, это не про меня. Две недели. У меня есть ровно четырнадцать дней на то, чтобы избавиться от бешеного притяжения и выяснить что действительно происходит между молодоженами. Дома это было сложно, но здесь, находясь в непосредственной близости, все будет гораздо проще. Мы покидаем воздушное судно, но заселяемся отнюдь не в отель, а на роскошную яхту, арендованную Фордом-старшим. Первые несколько дней мы проведем в океане, а остаток отдыха скоротаем на маленьком острове, который был куплен моим отцом и подарен Эвтиде. Правда лишь формально, ведь я выяснил, что документы оформлены на папашу. Все же пока соображает, что естественно не может не радовать. Наша «дружная» компания разбредается по своим каютам и как же хреново, что юная миссис Форд будет проживать палубой выше. Но это не станет проблемой. По крайней мере мне бы хотелось на это надеяться.

***

— Я так счастлив! Теперь Эва официально моя. Старик уже успел накидаться и ведет нескончаемый монолог о том, как ему повезло, какой у них с женой секс и как сильна их любовь. Пф, любовь. И.. секс. От одной только мысли о том, как его морщинистые руки ласкают ее безупречное тело, меня начинает внутренне трясти. Уверен, девушке омерзительны эти прикосновения, а он будто-бы совсем не замечает ее глубокой печали или же замечает, но предпочитает не обращать никакого внимания. — Амен, может уйдем в каюту? Ты так напряжен, а я могла бы помочь тебе. Клэр в очередной раз предлагает мне себя и интенсивно наглаживает бедро, сидя за столом, который был накрыт на яхте для первого совместного ужина. Но мне не интересно, я смотрю только на женщину отца, что пытается скрыть свою грусть и раздражение Фордом-старшим. Да, теперь я ясно вижу насколько ей омерзительны любые его слова, движения и внимание, которым он щедро ее одаривает. — Нет. Если хочешь, иди. Я останусь. Секретарша тяжело выдыхает, усиливая хватку на моем бедре, а Эвтида вдруг поднимается и уходит на палубу выше. И мне тоже необходимо именно туда. Выжидаю небольшое количество времени, и сославшись на срочный телефонный звонок, следую за ней. Плевать, если старик что-то заподозрит, хотя он сейчас настолько пьян, что кажется, готов уснуть прямо на месте. Миссис Форд находится быстро. Она стоит в самом конце палубы, всматриваясь в сумеречный горизонт, а легкий бриз так красиво развивает ее длинные волосы и атласную лазурную юбку. Это похоже на кадр из известного фильма и я собираюсь принять в нем непосредственное участие. Бесшумно подхожу к Эве и обхватываю тонкую талию, прижимая к себе, а она даже не шелохнулась, будто знала, что я приду, будто сразу поняла чьи руки так ревностно обнимают ее. Голова доверчиво запрокидывается на мое плечо, изящные ладони ложатся поверх моих, а веки опускаются, и сейчас можно подумать, что это я взял ее в жены, что это она стала моей. Однако на деле все куда трагичнее. Осторожно и даже с долей нежности, что совершенно мне несвойственна, обхватываю пальцами подбородок и поворачиваю ее к себе, горячо зашептав в самые губы: — Кажется, я не поздравил тебя, как полагается. Требуется совсем короткое движение, чтобы сорвать поцелуй с полураспахнутых уст. Порывисто, без возможности убежать, хотя Эва никуда и не собирается, ведь ее язык уже переплетается с моим, а рука тянется к моей голове, стягивая жесткие волосы. За секунду дурею от ее запаха, от сладкого слияния, от ощущения близости. Нужно так мало, чтобы потеряться и забыть столь очевидную истину — она не моя. Противоречия. Я же помню, что не увлечен этой женщиной. Нет, абсолютно. Она не нужна мне. Не нужна настолько, что руки остервенело сжимают талию, а губы двигаются так, будто завтра никогда не наступит. Конечно, я совсем не изнываю от жажды и не горю от пламени, которое она развела внутри меня. Нет-нет. Ничего подобного. Но стоит лишь попробовать — оторваться невозможно. Скольжу вниз, оставляя влажную дорожку от скулы до уха, к которому прижимаюсь губами. Тяжелое дыхание обжигает бархатную кожу, отчего по ее телу ползут мурашки, выдавая возбуждение. Она так уязвима, а я безжалостно пользуюсь этим. — Расскажи, расскажи мне все.. — Не проси, Амен. Пожалуйста. — Почему? Объясни мне, чего ты боишься? — Я.. нет, ничего. — Он издевается, бьет тебя, но есть что-то еще. Так? Эвтида плотно зажимает веки, будто борясь с тем, чтобы поведать мне обо всем или хотя бы о жалкой части происходящего между ней и моим отцом. — Эва! Мечта моя! Где ты спря-я-талась? Черт, очнулся. Оставив короткий поцелуй на ее шее, быстро выпускаю девушку и отступаю на несколько шагов, после чего достаю смартфон и делаю вид, будто только что закончил разговор как раз в тот момент, когда старик замечает нас. — Вот ты где! Вижу, мой сын составил тебе компанию. Он еле двигает языком, покачиваясь из стороны в сторону. — Нет, любимый, он просто говорил по телефону. — Да-а, Амен даже на отдыхе думает только о делах. Знал бы ты что это за дела, Форд. Они касаются исключительно твоей жены. — Пойдем в постель, детка, я соскучился. Если бы вы видели как сильно изменилась Эва после этого заявления, то поняли бы, что ей до тошноты противно ложиться под моего отца. Он что-то делает с ней, она зависима и я должен выяснить как можно быстрее причины ее мучений. — Папа, ты еле на ногах стоишь, давай я отведу тебя. — Что такое? Хочешь быть третьим? Чего, блядь?