Даст

      Если бы у меня оставались силы на то, чтобы придумывать какие-то поэтические метафоры, я сказала бы, что этот шаг был подобен погружению в ледяную воду или что-то подобное… Но за все летние каникулы я так устала, пытаясь найти хоть какую-то информацию по делу Хай и с недовольством (да ладно, я практически сразу смирилась) тренируя причуду (Изуку всё свободное время крутился вокруг меня, подбивая «узнать всё о причуде"(в целом, это больше интересовало именно его, чем меня), так что я не могла этим не заниматься), которая, как я успела понять, могла стать шикарным козырем, если случится какая-то неприятность. Как и в обычном, в мире героев люди часто слишком сильно недооценивают тех, кто обладает какими-то дефектами или неизлечимыми травмами (и пусть мои излечимы). — Йо, Ичиго! — мой излишне пафосный и мрачный первый шаг на территорию школы был сорван необыкновенно радостным и довольным Кобаяши. — Мгм, — вздохнула я, стараясь в экстренном режиме вытащить себя из пучин невесёлых раздумий и перестать отпугивать проходящих мимо людей мрачным видом. — Как провёл каникулы? — поинтересовался одноклассник. — А то от тебя всё это время ни слуху, ни духу… — «Дела были,» — коротко ответила я, поправляя лямку школьной сумки. — А подробнее?       Взгляд Акихико мне не очень понравился. Испытующий. Как будто он знает, что я что-то скрываю. Я поморщилась. «Позже расскажу.»       На неозвученное сообщение в телефоне одноклассник серьёзно кивнул. — «Лучше скажи, сегодня собрания планируются или нет?» — Да нет вроде, а что? — и снова этот взгляд. — «Дела после школы есть, думаю, успею ли. А то и наших подводить не хочется, и пропускать…» — я зависла, думая, стоит ли писать дальше. Кобаяши постоял, посмотрел на недописанное предложение, после чего вздохнул, почти как я буквально минут пять назад, после чего похлопал меня по плечу: — Окей, я узнаю для тебя по точнее, будут ли сегодня пацаны на нашем месте и обязательно ли всем являться.       Я благодарно кивнула.

***

— Чёт ты сегодня кислая какая-то, — заметила староста, когда мы стояли на перемене в коридоре и тупо пялились на залитую солнцем плитку за окном.       Куки с каждым днём говорила на русском всё лучше и лучше, я даже начинала задумываться о том, что она может выучить его до уровня носителя. О том, что тогда я могу перестать быть нужной я старалась не задумываться. — Не выспалась, — пробурчала я в сложенные на подоконнике руки. — Когда Изуку узнал о том, что у меня есть причуда, да ещё и такая… Уу, Куки, я уже боюсь, как бы он из меня все соки не выжал, допытываясь, на что я ещё способна. — Ну-ну, не грусти, — похлопала меня по плечу Яваракай. — Он же не монстр какой-то, — и только я хотела поблагодарить её за поддержку, как Куки меня припечатала: — во всяком случае, ему твоя смерть не нужна, так что немного крови он тебе оставит. Для поддержания жизнеспособности, так сказать.       Я пару секунд тупо пялилась на неё, после чего хлопнула себя ладонью по лбу и простонала нечто неразборчивое, но явно означавшее всё, что я думаю об одной конкретной девочке с малиновыми кошачьими ушками, после чего рассмеялась. Куки только весело фыркнула, предлагая на обеденной перемене отправиться на лавочку рядом с футбольным полем, потому что её кошачий слух сообщил, что крышу в этот раз хотят занять другие девочки из класса. Из-за своей личины парня, да и по собственным убеждениям, я не горела желанием, да и не особо нуждалась в общении с женской половиной моего коллектива на этот год. Но у Куки таких проблем (читай, счастливых обстоятельств, если учитывать, какой это контингент) не было, так что Яваракай, будучи девушкой и снаружи, и внутри, имела несчастье быть в частом общении с этими не самыми приятными личностями (не, ну честно, я как-то раз послушала, о чём они разговаривают, у меня чуть уши не завяли — слишком уж я для их речей хорошая). Плюсом тут неудачно накладывался и статус старосты, из-за которого Куки приходилось общаться с одноклассницами довольно часто.       А вообще мы с Куки обычно сидели или стояли где-нибудь вдвоём (из-за чего всё те же змеюки подколодные одноклассницы начали распускать слухи, что мы встречаемся), иногда к нам присоединялся Кобаяши. Но зачастую он с нами только обедал (всё из-за божественных бенто Яваракай), всё остальное время проводя с хулиганьём за раздевалками. Если же Куки не было в школе или она была занята своими административными делами (хотя обычно я, не слушая её возражений, помогала ей, потому что заместительница была той ещё стервой), я вместе с Акихико крутилась в криминальной среде, если меня не успевал найти Хаганэ и утащить к Медатанай.

***

— Обедать собираетесь? — неожиданно-ожидаемо раздался счастливый голос за нашими спинами, когда мы с Куки направлялись к футбольному полю. — Да, — кивнула староста. В какой-то момент (почти сразу) она смирилась с тем, что этот яркий представитель двоечников и вероятных криминальных элементов так запросто обедает с нами, хотя сначала даже ругалась с ним из-за этого. — Отлично! Я, вот, тоже, — Акихико продемонстрировал целлофановый пакет с дынной булочкой, парой банок чая и ещё какими-то вкусняшками, которыми он обязательно поделится с нами (кажется, он стал их носить после того, как Куки сказала, что она большая сладкоежка. Не это ли главная причина терпеливости старосты по отношению к Кобаяши?).       Мы устроились на лавочке. Я достала свой скудный обед — упаковку фасоли, самой дешёвой и не факт, что настоящей, но пособие по потере кормильца было достаточно маленьким для японских цен на продукты, а подработку даже на время каникул у меня найти так и не получилось — никто не хотел брать к себе калеку, говорили, что всех клиентов распугаю. Куки открыла коробку с бенто, лавочку тут же окутал очень аппетитный запах жаренных сосисок. Ну или это я была настолько голодная, что могла его учуять. Кобаяши открыл одну банку холодного фруктового чая, пошуршал упаковкой булочки и принялся за еду.       Уминая химозную фасоль (точно не настоящая), я слушала тишину, краем уха улавливая жевание слева и мелькающего где-то на периферии Хаганэ.       А потом Акихико умудрился испортить всю идиллию. Чёрт. — Ну так что там с твоими важными делами?       Я резко выдохнула, откидываясь на спину и чуть не падая с лавочки — забыла, что у этой нет спинки (пришлось создать). Хорошо что фасоль я уже доела, так бы подавилась. — Watashi ni totte totemo taisetsunahito ga genzai shūchū chiryō o ukete imasu, — на одном дыхании выдохнула я. За все каникулы я успела выучить эту фразу так, что могла бы произнести без запинки, даже если меня разбудить посреди ночи. Это был мой главный аргумент в просьбах принять на работу. Самый основной из всех.       Повисла тишина. Не такая расслабленная, как до этого. Эта тишина была совершенно ужасной, колючей, леденящей. Я поняла, что от нервов даже вспотела. — Мои глубочайшие соболезнования, — произнёс Кобаяши, вставая передо мной с совершенно серьёзным взглядом. — Если тебе понадобится помощь, можешь смело обращаться ко мне. — Arigato, — искренне произнесла я. — Я тоже очень сочувствую тебе, — по-русски сказала Куки, легонько сжимая моё запястье с зажатой в ней пустой упаковкой от фасоли. Я слегка ослабила хватку, пластик жалобно скрипнул.       Дальше мы сидели молча, только Яваракай пододвинула мне свой бенто. — Я одного не понимаю, почему папа не рассказал мне? — Потому что я попросила.       Староста пересела ближе и обняла меня. Я обняла её в ответ. Кобаяши как-то смущённо кашлянул и отвернулся.

***

      Собрания хулиганов сегодня не предвиделось, так что я спокойно собрала сумку, спустилась в фойе и, переобувшись, направилась к выходу из школы. Я хотела сегодня навестить сестру. Как и вчера. Как и каждый день после того разговора с уБожеством. Иногда со мной ездил Изуку, иногда Инко-сан или тот полицейский — Сато, почему-то решивший поддерживать со мной связь и время от времени спрашивающий, как у меня дела и всё ли в порядке (подозреваю, это потому, что таков был приказ его начальства), но чаще всего я ездила одна. Иногда, в самой больнице, мне попадался Шото с кем-то из своих родственников, кажется, тоже приезжавший проверить мою сестру.       Но в этот раз мой «сопровождающий» меня не радовал. Он даже, в какой-то мере, раздражал. — Тебе обязательно идти за мной? — спросила я, остановившись, но не оборачиваясь. — А я не за тобой иду, — беспечно откликнулся Хаганэ. — Я просто иду в ту же сторону, что и ты.       Я вздохнула и продолжила свой путь. Как бы там ни было, когда я спущусь в метро (что ж, вот мы и добрались до причины, по которой я питаюсь фасолью), он должен отстать. Ну, я на это надеюсь. — Ну, со мной мы разобрались, — Хаганэ догнал меня и пристроился к моему неспешному шагу. — А что насчёт тебя? Куда ты идёшь? — Дела есть.       Рассказывать киборгу, куда я иду и зачем, совершенно не хотелось. Хотелось, чтобы он ушёл домой, или куда там собирался, и отстал от меня.

***

      Куки отправилось сообщение с плачущим смайликом, а я с недовольным, но, тем не менее, очень тихим вздохом посмотрела на Хаганэ, делающего вид, что он очень увлечён чернотой тоннеля метро. Нойзу увязался со мной, а Яваракай сказала, что у неё дополнительные занятия (как-никак ей через год надо будет поступать в старшую школу, она решила начать готовиться заранее), так что ни чем помочь не сможет. — Ну, так куда едем? — в очередной раз спросил киборг. — На свалку, сдам тебя в качестве металлолома, — пробурчала я, вновь доставая завибрировавший мобильник — пришло сообщение от Изуку. — Не смешно. Кто пишет?       Я подняла глаза на Хаганэ. Мне кажется, или он стал очень, очень бесцеремонным, по сравнению с началом нашего общения? — Друг, — всё же ответила я, отвечая на вопрос Мидории о том, что я бы хотела на ужин — после того, как сестра оказалась в коме, Инко-сан в добровольно-принудительном порядке уговорила меня каждый день ужинать с ней и Изуку, от постоянных завтраков я отказалась, ссылаясь на то, что очень рано ухожу в школу и мы просто не будем успевать завтракать в одно время. Изуку согласился хранить тайну наших совместных утренних спусков по лестнице или в лифте до первого этажа. — Ты будешь с ним ужинать? — А тебя это волнует? — А ты как думаешь?       Я вновь повернулась к Хаганэ, его электронная панель с янтарными ромбами-глазами оказалась слишком близко, но я не подала виду, что испугалась от неожиданности. — Если хочешь узнать, куда я еду, просто сиди молча и не мешайся, иначе сдам тебя первому попавшемуся герою, скажу, что ты преследуешь меня, сталкер малолетний.       Нойзу хотел было возмутиться, но смолчал, лишь вздохнув и отвернувшись обратно к окну. Я погрузилась в свои мысли.