Даст

      Никогда бы не подумала, что отбивная, с которой меня прошлым вечером сравнивал Акихико, чувствует себя так отвратительно. А я именно что отвратительно себя чувствовала. Да, зелья и способности Яваракай-сана облегчали эту боль, я не разваливалась на части просто сразу, но при каждом движении свежие швы на рёбрах и руках тянули да и в принципе чесались так, как будто меня искусала рота комаров, а сверху ещё и солью всё это посыпали. К тому же фронтальная камера чудом уцелевшего телефона выдавала тёмный синяк под глазом, губа припухла, но уже не кровила (спасибо зельям!), а всё тело было слегка фиолетовым. Я действительно была слишком беспокойной отбивной.       А потом я взяла в руки отложенный вчера ретранслятор, который кое-как сняла с меня Хай, так как он умудрился запутаться. — Вот суки, — почти без злости пробормотала я, глядя на скол, сереющий на чёрном пластике, и поцарапаный дисплей. Хорошо ещё, что провода наушников не пострадали (хотя крепление к самой шайтан-машинке подозрительно гнулось).       А затем я наконец посмотрела время и поняла, что проснулась просто неприлично рано. В пять утра. Впрочем, это было ожидаемо, учитывая вчерашние приключения и то, как рано меня погнали спать.       В квартире было очень тихо. Сестра спала, уткнувшись лбом в руки, сложенные на журнальном столике перед потухшим ноутбуком. «Чудо» тоже не подавало признаков жизни. Используя причуду, чтобы не производить лишних звуков, я переместилась на кухню, налила себе воды и, подумав, вышла на балкон. Лето всё-таки, «надо наслаждаться эстетикой городского утра», как говорил кто-то из моей прошлой жизни. Кажется, я уже начинаю понемногу забывать этих людей.       Неожиданно перед моим лицом появилась сигаретная пачка, из-за чего я уронила чашку, вовремя подхватив её причудой — за две недели в гипсе я успела прокачать своё управление пылью. Резко развернувшись, я увидела немного удивлённо стоящего рядом парня. Того, который, вроде как, должен сейчас лежать на диване и изображать коматозника. — Ахуел? — первое, что пришло мне в голову. — А… Ой, прости, — вдруг ещё больше испугался парень, прижав руку с сигаретами к груди и смотря на меня побитой собакой. — Я почему-то думал, что в этой реальности ты тоже куришь…       Мы каких-то пару секунд молча стояли и смотрели друг на друга, после чего синхронно развернулись к перилам. Я продолжила медленно потягивать воду, всё ещё неизвестный парень достал откуда-то зажигалку и закурил. — Нет, в этой реальности я не курю, — вздохнула я, морщась от запаха, тут же окутавшего моего собеседника. — Что ж, раз ты меня знаешь, то и мне было бы неплохо узнать, кто ты. — Кэзухиро Михаши. На данный момент, в этой реальности, мне где-то… Семнадцать лет. — Второгодка старшей школы, по тебе видно, — пробурчала я, косясь на его спортивную форму. Странно только, что на форме не было имени. — А меня откуда знаешь?       Кэзухиро затянулся, после чего согнулся пополам и закашлялся. Я протянула ему воду. Парень благодарно кивнул, осушив чашку полностью. — В одной из реальностей… Как бы тебе сказать… — он помялся. — Мы встречались?       Это прозвучало как вопрос. — А мне откуда знать.       Так.       Стоп. — В смысле встречались?! — воскликнула я, снова роняя уже вернувшуюся ко мне чашку, на этот раз её поймал Михаши. — Тише, Хай-чан спит, — шикнул на меня парень. — Агх, я забыл, что в русском языке много одинаковых слов. «Мы были знакомы» — так правильнее. И да, предупреждая твой вопрос: за столько лет знакомства с тобой я успел всё выучить.       Теперь стало понятно, почему я понимала этого человека, пока мой ретранслятор спокойно лежал на столе в комнате. — А как мы познакомились? — Боже… Это не важно! — Кэзухиро потёр ладонями лицо.       Помолчали. — Почему ты постоянно используешь слово «реальность»? Точнее, нет… Что у тебя за причуда? Я же правильно понимаю, что постоянное измерение происходящего в «реальностях» — это следствие использования причуды?       Парень усмехнулся и погладил меня по голове. Я отодвинулась, так что он неловко кхыкнул и убрал руку. — Каждый раз, когда происходящее в реальности не соответствует тому, как этого хотело бы Божество, я умираю, просыпаясь в другой точно такой же реальности. Я умираю до тех пор, пока не сделаю всё правильно. И… — он сделал паузу, выжидающе посмотрев на меня. — Что? — послушно спросила я. — Я умираю в самые неожиданные моменты. Однажды это было сражение с Все за одного, а в другой раз — свадьба. Не моя, разумеется. — То есть где-то в будущем ты стал героем? И уже знаешь, что Все за одного… — Ага, — Михаши улыбнулся. — Почему не пытаешься предупредить об этом кого-нибудь? — это действительно было непонятно. Обычно люди пытаются что-то исправить и улучшить свою жизнь и жизнь общества. Людям свойственно мечтать быть героями. Это я тут такая отбитая, что коллекционирую проблемы, как сорока блесяшки. — Потому что когда я попытался это сделать Божество уронило мне на голову наковальню, — и сказал он это так, как будто падающие на голову наковальни были для него обычным делом.       Ещё немного помолчали. Я переваривал всё сказанное. Причуда-перерождение, миллиарды реальностей, где мы с Кэзухиро непременно знакомы (и он всё ещё не сказал как), падающие на голову наковальни Судного дня и… — Что за Божество? — О, так ты с ней ещё не знакома? — удивлённо поднял брови Михаши. — Тогда… Получается, что я проснулся слишком рано?       Я нахмурилась. Слишком рано? Я должна познакомиться с каким-то «Божеством»? Так в этом мире и боги есть, что ли? — Что ж, думаю на сегодня хватит разговоров… — парень с самым умиротворённым выражением лица отклонился назад, удерживая себя от падения тем, что цеплялся за перила. Я уже поняла, что даже в адекватном состоянии у моего нового знакомца часто меняется выражение лица. Очень часто. — Кто такой Котэй и что именно он должен сделать.       Михаши замер, приоткрыл левый глаз, глянув на меня. — Это мой знакомый из миллиарда прошлых реальностей, который фиксировал мою личность, чтобы я не… — тут он выпрямился. — Помнишь как я вывалился на тебя, неся какой-то бред?       Я кивнула. — Вот чтобы так не происходило, я пользовался услугой Котэя, который фиксировал моё сознание и перерождение я воспринимал не более чем просмотр фильма. — А сейчас что изменилось? Заряд способности кончился? — развернувшись к собеседнику корпусом спросила я. — Можно сказать и так, — Кэзухиро отпустил перила и направился в комнату. — Так что у меня два пути: быть целыми сутками в отключке, самостоятельно собирая личность обратно во что-то приемлемое или найти Котэя, чтобы он сделал это за меня, — Михаши забрался под плед, в то время как я отвлеклась на завозившуюся Хай, а когда вновь посмотрела на него, парень вновь косплеил труп.       Что ж, теперь оставалось пояснить сестре, кто это, что он от нас хочет и решить вместе с ней, как нам поступить.

***

— И ты меня не разбудила, — вздохнула Хай, выслушав довольно сухой и краткий пересказ того, что мне рассказал Михаши. Что поделать, в изложениях я никогда не была сильна. — Ага, — я старательно разглядывала вновь пустую чашку. Пару минут назад в ней был чай.       Честно говоря, до меня только сейчас начало доходить, что стоило бы разбудить сестру, чтобы она, как взрослая, решила что делать с Михаши. К тому же, если он школьник, то у него должны быть родители, которые волнуются о пропаже ребёнка… — Ну… «Как минимум, мы знаем его имя, так что ты можешь посмотреть, где он живёт, и, если это возможно, вернуть его родителям,» — предложила я.       Ни я, ни Хай не собирались держать этот не-совсем-труп у себя в квартире, так что сестра похвалила меня за разумное предложение и вновь включила ноутбук. Ещё я бы могла таким образом прогулять школу, если бы она не подняла глаза и не заметила за моей спиной приветливо покачивающиеся на бельевых верёвках порванные вещи.       Поиск родителей нашего «чудесного подкидыша» было решено отложить и мы, в четыре руки, принялись зашивать мою форму.

***

— …Хокори Ичиго, стой, я сказал! — в моё плечо словно со всей скоростью врезалась тонна чего-то не самого лёгкого, что я чуть не заорала на весь школьный двор, но сдержалась и только гневно огрела окликнувшего меня имбицила костылём по маковке.       Ойкнувший Хаганэ отскочил, потирая лоб. — Ты чего дерёшься? — воскликнул он. — А ты чего меня так хватаешь? — рыкнула я, потирая плечо. — Больно — пиздец. — Я тебя три раза позвал, ты не реагируешь, — пробурчал Нойзу, пристраиваясь к моему неспешному ковылянию. — Где вчера так «упала»? — Не твоё дело, — действительно не его ведь. — Ты со своими подралась? — продолжил допытываться бывший одноклассник. — Или это от кого-то другого? — Я же сказала, отстань. — Хокори… — с другой стороны ко мне пристроилась Медатанай. — Кто это тебя так.       Я старательно боролась с тем, чтобы наорать на этих двоих. Эти двое старательно боролись с моей молчаливостью. Замкнувшийся круг разорвали близнецы Като, немного использовавшие свои причуды, чтобы отодвинуть от меня слишком любопытных и беспокойных Хайиро и Хаганэ. Забавным было то, что без использования причуд Като, имена которых я до сих пор не знала, были чуть ниже меня и почти такими же худощавыми. Мне было больно думать о том, какого им пришлось вчера. — Йо, Ичиго, — улыбнулся один из них, с синей прядкой в чёлке, второй — с зелёной — только кивнул, так как губа у него была зашита и при разговоре это бы могло повредить швы. — Не смотри на моего брата так сожалеюще, твой чудо-доктор сказал, что к обеду сегодня всё заживёт.       Я снова кивнула, но уже менее нервно. С редкими комментариями одного из мальчишек мы дошли до класса, а там они попрощались со мной и ушли к себе. — Под конвоем ходишь, — хмыкнул Акихико, когда я поставила сумку на парту. — «Вынужденная мера,» — отзеркалила его действие я. — Берегись, Яваракай-сан ещё не пришла, — одноклассник покосился на пустующую парту перед моей.       Я вздохнула, представляя, какая головомойка меня ждёт от старосты. И даже по большей части не из-за её социальной роли в классе.

***

— Да ты на отбивную похожа, если бы не школьная форма, я бы решила, что ты слишком беспокойный кусок мяса, сбежавший с фабрики! — отчитывала меня Куки во время обеденного перерыва, который мы проводили на крыше. Удивительно, что она вытерпела со своими нравоучениями до обеда, и не удивительно, что мы поднялись на крышу — в классе бы под раздачу попал каждый. Как, например, хихикающий Кобаяши, к которому тут же повернулась Яваракай: — А ты чего ржёшь? Всё лицо в пластырях! И после этого ты всё ещё хочешь находиться в этой своей группировке малолетних преступников?!       Малиновые кошачьи ушки старосты гневно прижимались к голове, в то время как из янтарных глаз сверкали праведные молнии. В целом, это создавало больше комичное впечатление, чем устрашало, но мы с Акихико ей говорить об этом не стали бы даже под пытками. — Да ладно тебе, — вздохнула я, радуясь, что меня Куки отчитывала на русском, иначе точно бы случайно раскрыла секрет, и «Немой», превратился бы в «Немую». А то и хуже. Я особо во все эти школьные разборки не вникала, но над девчонками, насколько я знала, издевались наравне с мальчишками. — Всё же почти обошлось… — Ключевое слово «почти»!..       Мы с Кобаяши переглянулись и решили не пытаться как-то успокоить старосту. «Пусть перебесится» — как сказал бы кто-то из моей прошлой жизни.       Поглощая сосисочных осьминожек, которых специально для меня сегодня утром готовила Куки (потому что бенто я с собой не носила по понятным причинам, а кушать хотелось всегда. Да и, кажется, Яваракай было почему-то в кайф страдать на кухне лишние полчаса, чтобы приготовить обед и мне), и вполуха слушая гневную проповедь старосты, подкрепляемую хихиканьем Кобаяши, я подумала, что я действительно слишком беспокойная отбивная. По идее, не будь здесь меня, Хай было бы легче, ведь она тратилась бы только на себя. Тодороки и Мидория не познакомились. Скорее всего, не было бы ни какого Кэзухиро Михаши…       …Изуку не попытался спрыгнуть с крыши — у него просто не было бы повода.