Даст

П Р И Г О В О Р Именем Государства Япония. префектура Токио 18 июля 3025 года Токийский районный суд преф. Токио в составе: председательствующего судьи Шиеджитсу Такуто, при секретаре Кагобутсу Касуми, с участием государственного обвинителя — помощника Токийского межпрефектурного прокурора преф. Токио Синрюяко Гето подсудимую Ичиго Хокори…

Дальше.

У С Т А Н О В И Л: Ичиго Хокори совершила нападение на Хенджи Кацураги с целью самообороны, тем не менее, нанеся ему тяжкие телесные увечья…

Дальше.

П Р И Г О В О Р И Л: Признать Ичиго Хокори виновной в совершении преступления, предусмотренного <…> И назначить ей наказание в виде исправительных работ сроком в ДВА месяца. Меру пресечения Ичиго Хокори в виде исправительных работ оставить без изменения. Вещественные доказательства…

Дальше.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Токийский районный суд в течение 10 суток со дня его провозглашения, а осужденным, содержащимся под стражей, — в тот же срок со дня вручения ему копии приговора. В случае подачи апелляционной жалобы осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела судом апелляционной инстанции.

Стоп.

— Ну и что ты на это скажешь?       Я посмотрела на хмурое серо-синее вечернее небо. — Дождь собирается.       Мне влепили подзатыльник. Я только поморщилась. — У тебя теперь судимость, очнись уже! — почти в самое ухо прокричал мне Шото, который почему-то присутствовал на суде вместе с отцом, который был, что удивительно, не в своей геройской форме. — А что не так? — Если ты накосячишь ещё хоть раз, тебя могут отправить в тюрьму. Или твою сестру отправят в тюрьму! Ты понимаешь? — затараторил Изуку с другой стороны.       Улыбаться и говорить о том, что всегда хотела побывать на суде в качестве подсудимого я не стала. Не поймут.       Инко-сан помогала Хай спускаться по ступеням судебного здания, или как оно называется, — сестре стало плохо прямо посреди процесса, — мой нынешний классный руководитель разговаривал с Ангельским преподом — они бросали на нашу троицу (на меня) быстрые взгляды, Энджи Тодороки стоял на ступенях рядом с судьёй, только что вынесшим мне приговор, Яваракай-сан разговаривал по телефону, скорее всего звонил Куки, рассказывал ей о результатах. Мне смягчили наказание с заключения до исправительных работ только благодаря ему и Теншино-сану, который был прекрасным оратором. Не думаю, что я смогла бы повторить речь Ангельского препода с тем же успехом, даже если бы записала и выучила её. Уверена, это всё часть его причуды.       Суд произошёл через неделю после самого инцидента. Тогда стало понятно, что Хенджи Кацураги (он же кусок дерьма, которого я не добила) выживет. Гипс на правой руке к этому времени так же успел меня задолбать. Под ним всё чесалось, без правой руки было сложно выполнять базовые функции вроде той же смены бинтов на глазу, а ещё я могла передвигаться исключительно благодаря причуде, потому что сломанные правая нога и правая рука делали из меня почти парализованного человека. Это неимоверно бесило. Пожалуй, впервые за всё время моей жизни в этом мире.       Мне было назначено два месяца исправительных работ в виде уборки мусора в городских парках по два часа в день после уроков. До начала исполнения наказания оставалась неделя — мы ждали пока снимут гипс. Меня продолжали поражать исцеляющие причуды.

***

— Тебе не стоило так сильно избивать того человека, — с укором во взгляде сказал Теншино-сенсей. Он отозвал меня в сторону как раз перед тем, как я села в служебный автомобиль из агенства Старателя. Ждали, получается, только меня. От этого разговор хотелось завершить даже быстрее, чем от взгляда Ангельского препода. — «Я думаю иначе, но кого это волнует,» — пожала плечами я.       Учитель только взглянул на меня как-то слишком довольно. Я поёжилась. — Ну, я пойду?       Крылья на голове Райто пришли в движение, он кивнул. Уже собираясь уходить, я вспомнила вопрос, который хотела задать как только увидела Теншино-сенсея в зале суда. — «А почему вы вообще пришли? Вы ведь уже не мой классный руководитель.» — Однако я был им… До недавнего времени, — и снова эта мирная улыбка, не вызывающая отторжения. — Да, действительно, — я кивнула, всё же садясь в автомобиль и закрывая дверцу.       После увиденного сегодня мне стало казаться, что в Ангельском преподе как минимум есть ещё что-то божественное кроме его причуды и прозвища. И это отнюдь не в идолопоклонческом смысле.

***

— Ха-а, прошло всего два месяца, а ты уже во что-то ввязалась, — вздохнула Куки, сидя на качелях и наблюдая за тем, как я без использования причуды шатаюсь по детской площадке и собираю мусор. Наблюдатель из полиции стоял чуть поодаль.       Я промолчала, цепляя очередную бумажку и отправляя её в пакет. — Папа не рассказал мне толком, что случилось… — староста (она таки ею стала) отклонилась назад. Кошачьи уши на её голове повернулись в мою сторону, выдавая интерес. — На мою сестру напали, а я превысила дозволенный порог самообороны, — коротко ответила я, оставляя пакет с мусором возле ограды и берясь за веник — нужно было ещё листья собрать. — Звучит как «я побила мальчика который забрал мою игрушку, но за это меня поставили в угол». — Ага.       Разговор увял.       Общественными работами я занималась после школы по часу в день. Место уборки каждый раз было разное, меня возил полицейский надзиратель, а с Куки сегодня просто так совпало, что она проходила мимо площадки, на которой я выполняла своё наказание.       Я закончила уборку ровно тогда, когда полицейский посмотрел на пикнувшие часы на своей руке и направился ко мне. — На сегодня всё, — сказал он. — Пойдём, я отвезу тебя домой. — Извините, — тут же подскочила с качелей Яваракай. — Я одноклассница и близкая подруга Ичиго-сан. Тут недалеко мой дом и мы с Ичиго… — «Я могу пойти с Яваракай?» — повернулась я к полицейскому. — «Могу торжественно пообещать написать вам, когда вернусь домой.»       Полицейский согласился.

***

20:00 «Сато-сан, я добралась до дома. Всё в порядке.» Хокори Ичиго 20:31 «Сато! Только что из управления поступило сообщение, что был убит преступник Хенджи Кацураги. Проверь, где находится Ичиго! Не рассказывай ей о случившемся.» Кёске. Блок Б-1