Тебя хочется любить

Раздался звук закрытия двери за собой. Тут же, не оставляя той, которая просто предложила пойти развеяться даже попытку согласиться, или противоречить после слов, так невинно прозвучавших в ответ на это. «Цього разу просто йдіть без мене, Альоно. На репетицію я прийду пізніше. Удачі!» Именно это мгновение стало решающим для того, что произошло дальше. Один миг, в котором сошлось всё. Шаги и искренний хохот настроенной на небольшую, если это можно так назвать, прогулку с представителями Швеции, братьями- близнецами Marcus&Martinus партнерши по дуэту, а точнее, рэперши по имени Алёна всё больше и больше отдалялись от той, которая осталась за закрытой дверью. Звуки от шагов окончательно замолкли и растворились, оставаясь уже где-то там, вдалеке. Уже не было необходимости держаться уверенной и позитивной, хотя этого требовали обстоятельства, которые сложились при пребывании на шоу мирового уровня на протяжении долгого времени. Настолько внезапно это произошло, однако оставшейся наедине со своими мыслями и пребывающей в потерянном состоянии от одиночества стало однозначно не до смеха. На улице был светлый день, но той, которая осталась казалось наоборот. Обычно искренняя улыбка сразу же меркнет, словно тень исчезает с, будто бы у какой-то статуи, обрамленого русыми волосами ангельского лица со светлой кожей, которая моментально краснеет от желания плакать, а к щекам приливает румянец от стыда. Единственное, чего ей, со слезами, что блестели в светло-зелёных глазах очень хотелось — наконец наверстать упущенное, когда не могла себе этого позволить и отпустить свои эмоции. Плакать, когда ментальное состояние на грани, а внутренне уже становится наплевать на то, как там, у всех остальных, ведь тело и голову уже заполняют собой собственные переживания. Устоявшийся образ всегда жизнерадостного и дружелюбного человека спал, как груз с хрупких плеч моментально. Именно в этот момент, когда словно снег на голову одно за другим уже начали падать воспоминания, которые на протяжении всей жизни далеко не всегда были связаны с позитивными вещами. Тем самым оно, былое, то что было, но прошло уже буквально вынуждало отойти девушку от двери, а затем закрыть влажное от появившихся в глазах слёз лицо ладонями и без стыда заплакать. Хотя эти воспоминания о прошлом упали, как снег на голову зимой, на улице был уже май, куда её поклонникам и всем ценителям шоу, в котором она в этом году принимает участие захочется вернуться не раз. По крайней мере, в своей голове. Воспоминания из жизни, особенно раскрашенные мрачными красками всегда оставляют за собой след в виде страха и напряжения. Хочешь — не хочешь, а этот ужас остаётся на всю жизнь. В голове плачущей закрепилась прежде всего картинка того, чего боялись все подростки, которые столкнулись с таким. Она представляла собой девушку, которой, подумать только, двадцать восемь лет, но она с детства была творческой и выросла звездой. Спустя три попытки после провалов на Национальном Отборе стала гордостью своей страны на песенном конкурсе Евровидение. Но детство играет важную роль в спектакле под названием "Жизнь." Нынешняя звезда, совсем малышка, стояла перед мамой и спрашивала, сама не зная к чему приведёт простое любопытство: «А что такое когда две девочки вместе?» Мама певицы отреагировала неоднозначно, так как сначала в её взгляде всё было настолько наполнено возмущением, а потом и вовсе сменилось неподдельным презрением.

Tengo roto el corazón

Именно из-за этого женщина заставила собственную дочь пройти через наказание и затаить те самые обиды где-то внутри, из-за чего совсем маленькая девица считала, что сердце разбито.

Pero es algo irónico, nada romántico

Уже потом, чем старше звезда становилась, тем невыносимее ей было жить на белом свете. Сначала пожаловал синдром перфекциониста, навязанный родителями, затем всё время появлялись непорядочные люди, которым от неё только одно и надо было… Сплошная ирония судьбы, которая совсем не романтична.

Una herida entre los dos

Одно время даже за ней упадал преследователь, у которого, прости Господи, не всё нормально с головой. Эта рана была на двоих. И если преследователя устранили на уровне закона, гуманным образом, то дальше с самой пострадавшей от его выходок было ещё больше ужаса…

Sé que suena trágico, pero no

После падения в оркестровую яму она была на грани момента, когда могла погибнуть, однако жила дальше. Все знали, что это звучит трагично, но нет, жизнь продолжается. Девушка жила и по сей день живёт музыкой.

¿Puedes parar de perder el tiempo

Но вот на личном у певицы закончилось всё просто тем, что она смогла прекратить тратить время на человека. Но причиной стало то, что, как говорится, нет повести печальнее на свете…

Buscando mis venas?

Точнее, то, что ради одного человека из прошлого, который активно предпринимал попытки, образно говоря, выпить её кровь с помощью оскорблений из-за неугодного ему веса. Из-за этого самой исполнительнице пришлось голодать и, как бы ужасно это не звучало, калечить себя.

Sé que no hay na’ que hacer.

Эти печальные, болезненные воспоминания одно за другим складывались в памяти воедино и ещё сильнее выводили одинокую артистку из себя… И она не знала, что делать, не могла с этим ничего поделать. Состояние души вызывало поток того самого цунами, который может снести всё на своём пути. Поток, смешанный из чувств беспомощности и одиночества, которое разъедает изнутри… Но увы, не хватало сил заявить об этом и уйти. Переживания, заложенные во всём былом просто вихрем кружили над головой и в душе, а затем лились потоками слёз из глаз. Слёзы стекали по щекам вниз, а потом сразу же, словно капли холодного дождя, стремительно летели на пол. Но одними слезами, увы, не обошлось. Сердцу хотелось кричать о том, что ей нужна помощь, но все заняты и никто бы не услышал, в чём именно… Миг — и уже раздались громкие всхлипывания, а губы приоткрылись, после чего с них раздавалось отрывистое дыхание, а попытки успокоиться были тщетны. Голос дрожал при громком дыхании, а при попытке произнести хоть какие-то слова они, как назло, скопились в горле комом. Однако, с уст сорвалось только одно. — Ненавиджу! — при этих криках голос чуть не охрип, но девушка вовремя откашлялась и сразу же в слёзы. Представительница Украины искренне ненавидела тех, кто жестоко обошёлся с ней. Всегда предпочитала быть одинокой, но это одиночество в сегодняшний день, очень вовремя разрушилось. Одним лишь дыханием, к которому понадобилось прислушаться и понять, что оно раздавалось снаружи. — Джерри! Ты здесь? — незамедлительно спросил кто-то за дверью, а затем постучался и торопливо выкрикнул: — Открой дверь! Голос снаружи звучал для заглушённой эмоциями названной будто из-под толщи воды, поэтому она сначала впала в секундный ступор, а затем в сию секунду набрала воздуха и звучно прокричала, чтобы её точно услышали: — Никого нет дома! Оставьте все меня в покое! — и ненароком прикусила губу, а затем, ещё больше краснея от стыда не сказала больше ни слова, хотя очень-очень хотелось. Конкурсантка тотчас подумала, что тот, кто посмел побеспокоить, хотя сама ещё не могла знать точно, кто не оставит её и не уйдёт так просто. Сильная, но пострадавшая от собственных эмоций Джерри, проще говоря, девушка под настоящим именем Яна Шемаева бессовестно соврала тому, кто пришёл, услышав это слово. Участница, которая была обеспокоенна и поглощена собственной болью сама понимала, из-за чего ей нужна была поддержка, однако, как капитан корабля посреди шторма в море оказалась бессильна. Бессильна перед собственной бурей эмоций, которую переживала до того, как на пороге явился нежданный гость… Но, как говорится, перед бурей всегда наступает затишье. Чтобы не сорваться на того, кто стоит около двери и ждёт, точно как Хатико, который надеется на то, что хозяин ему откроет Яне пришлось молчать совсем недолго, чтобы, не дай Бог, не наговорить лишнего и не обидеть. Ну и, в случае чего, не получить по шапке от Европейского Вещательного Союза. Девушка не хотела допускать ни единого шороха, а только стояла и прислушивалась к тишине, которая интриговала и вызывала бесспокойство, но не мысли о том, кто это может быть… Разумеется, не передать словами, как безмолвие, будто художник свой холст на мольберте разворачивало в голове на короткий миг ту самую внутреннюю дилемму: «Быть, или не быть?» Но в этом случае то, о чём хотелось знать немножечко другое. «Уйдёт, или нет?» Вот в чём вопрос. И снова раздался стук в двери, после которого прозвучала то ли просьба, то ли констатация факта… Конечно, два в одном. — Я беспокоюсь, открой мне! Эти четыре слова прозвучали достаточно убедительно, чтобы Джерри, которая кое-как успокоилась и уже точно отвлеклась от своей ранее бушующей печали. Мысленно приняв для себя решение просто открыть, что бы не происходило дальше певица сдвинулась с места и молча, неторопливыми шагами направилась к двери, а затем потянула за ручку и открыла. Как только двери распахнулись перед тем, кто стоял напротив — всё дальнейшее приобретало иной смысл для обоих. Молодой человек высокого роста с приятной внешностью, на два года младше неё, который сам пребывал в состоянии ожидания уже выдохнул с облегчением и смотрел на красное от слёз лицо коллеги. Представительница Украины мгновение назад не знала, как себя вести, чтобы не выражать свои эмоции слишком грубо, однако внутренне теперь была в шоке от того, что именно этот человек в момент стоял перед ней. Артистка окинула взглядом смотрящего на неё задумчивого парня с ног до головы, после чего уже отрывисто дышала, пытаясь прийти в чувство, пока он поправлял обеими ладонями свои же кудрявые волосы и улыбался самому себе, даже не пытаясь быть серьёзным, а, скорее, опять где-то летал в облаках, пока её ждал. Джерри приоткрыла рот и ущипнула саму себя, будто перепроверяя, он ли это стоит перед глазами, или же просто галлюцинация… Быть может, даже посланник от потустороннего мира… Но нет, парень живой и здоровый стоял на месте дальше, однако, он будто бы вообще не находился здесь, а где-то там, в своём внутреннем мире. Она тут же ойкнула от боли и с удивлённой интонацией выдала его имя. — Сильвестр? Названный кивнул головой и сразу же отвлёкся от своих мыслей, а затем устремил взгляд на девушку, когда услышал от неё своё имя, после чего с его уст непроизвольно сорвалось менее уверенное чем обычно короткое приветствие. — Привет. — Сильвестр тут же улыбнулся и легонько хлопнул себя по лбу от мелкой досады. — А, точнее, как говорится, добрый вечер, я диспетчер. — попытался он пошутить и хихикнул, но, не увидев реакции, замолчал, когда всё-таки ощутил, как внутреннее волнение взяло своё. Между двумя конкурсантами из разных стран моментально воцарилась тишина, которая затянулась надолго. Несомненно, внутреннее предчувствие необходимости поговорить о том, что на самом деле лежит у них обоих на сердце брало верх над здравым смыслом. «Почему обоих?» — всегда найдутся те самые особенно любопытные люди, которые точно спросят об этом. А всё потому, что они, а точнее, представитель Литвы с полным именем Сильвестрас Белте, более известен как Сильвестр Белт и участница дуэта из Украины Джерри Хэйл смогли встретиться настолько вовремя, ещё до официального начала конкурса и быстро нашли общий язык, а затем подружились. Можно даже сказать, нашли друг друга во Вселенной и окутывают друг друга взаимной поддержкой в творчестве. В правильное время наконец нашлись в мире, полном такой разной музыки… Само собой, все говорят, что дружбы между мужчиной и женщиной не существует, более того, после признания меняется многое. Всё рано или поздно может либо перейти в нечто большее и обернуться зарождающейся, а позднее сильной любовью, либо сердца обоих окажутся безвозмездно разбиты от обоюдной лжи и наступит потеря, ведь крепкая дружба закончится… В эти минуты Сильвестрасу, стоящему на пороге номера Джерри и Алёны было ещё непонятно, чем всё закончится именно в их случае… Но всё ещё смотрел на молчаливую Хэйл своими голубыми глазами, наполненными теми чувствами, которые не смог бы озвучить раньше. Как в народе говорят, и ежу понятно, что не смог бы, так как не хватало смелости заявить об этом прямо при хихикающей партнёрше по дуэту. Он понимал, что видел её душу насквозь. Белте точно знал, на уровне своей интуиции, что ей, ранимой и сильной душе Шемаевой всё равно хочется услышать эти слова. Слова поддержки, которые желанны и мёд для ушей каждого человека… «Но сначала нужно узнать, кто стал причиной этому…» — пронеслось в голове у артиста. Его лицо приобрело серьёзный, сосредоченный вид, а затем, как только ощутил на себе её вопросительный взгляд сразу же прозвучал вопрос: — Кто довёл тебя до такого? — после этого вопроса он сам, уже нахмурив брови, с терпением ожидал ответа. Выражение лица представителя Литвы демонстрировало нечто непонятное: то ли смятение, смешанное со злостью на того человека, который смог довести украинскую певицу до такого, то ли просто вопиющее желание узнать правду, а потом успокоить, насколько хватит сил и терпения, которое было в запасе… На самом деле ему стало уже глубоко наплевать на то, что впереди ещё предстоит важный день и вечер, а точнее, ночь финала Евровидения. Главнее всего было выяснить, что начало твориться в её душе. — Уходи от греха подальше. — совсем тихо сказанула Яна, отводя взгляд от ощущения этого сильнейшего внутреннего сопротивления тому притяжению, которое так подавлялось умом, хотя жило в её сердце. Со слухом у Сильвестра было всё нормально, поэтому на его лице и в глазах сразу же, как говорится, было написано пером изумление от услышанного. Он собрался с мыслями и выдал в ответ, пытаясь не заговорить так грубо: — Не понял. В смысле? — после этого, наклоняя голову вправо, Белт повторил вопрос ещё раз, но покороче: — Кто довёл? — Все довели… — сказала как отрезала Джерри, снова посмотрев на друга, в которого втайне влюблена и промолчала. Но как только она подумала развернуться и закрыть дверь — сиюминутно застыла на месте, так как поймала на себе встревоженный от своего внешнего вида взгляд. — Подожди, пожалуйста. — бархатистый, приятный уху голос Сильвестра зазвучал несколько иначе. — Я вижу, что с тобой что-то случилось. — тембр приобрёл более дружелюбный окрас, а затем его обладатель спросил о том, что во время этой игры в молчанку вертелось на языке и в уме: — Можно с тобой поговорить? Украинская певица была потрясена до глубины души, а её сердцебиение стало ещё громче. Джерри сама не ожидала, что кому-то в этот вечер, да и вообще на неё, как на личность действительно не всё равно… Но этот «кто-то» ещё как известен ей. И это — Сильвестрас, который, прежде всего, выступающий от одной из дружественных стран Балтии, симпатизирующий ей друг. Но он предстал немного другим и испытал преображение, которое было понятно только ей и душе, которая приобретала поющие интонации и говорила «У мене завжди є для тебе поруч місце»

Я знаю в тобі…

Кожну відкриту рану…

Он — человек, в котором сохранилась душевная чистота, несмотря на те открытые раны, которые были заполненны обидой в детстве из-за того, что жестокие люди начали, мягко говоря, поливать грязью после его выступления на отборе на детское Евровидение.

Я залікую усі,

Щоб ти не пам’ятала…

Сильвестрас являлся для Джерри не просто хорошим исполнителем, который, казалось бы, такой же человек, как и все… Однако, он отличался от остальных, ведь способен своим присутствием, голосом, взглядом подарить душевный покой. И залечить все раны, чтобы она не помнила, из-за чего сама себе нервы трепала.

Я знаю в тобі…

Кожну відкриту рану…

Собою їх перев’яжу…

Щоб всі болі зникали…

Он — тот, кто честен и, как Яна внутренне смогла понять, когда ещё раз оказалась окутана его взглядом в сей момент хочет знать, что произошло и знает в ней каждую открытую рану. Хочет перевязать их собой, чтобы исчезла вся боль, как утренний туман, насколько сложным ни был бы дальнейший разговор. — Тебе точно… — ощутив, как собственный голос дрожит начала было Яна, а после спросила: — Не всё равно? — и тут же остановилась, ощутив, как желание поговорить становится взаимным и идёт от самого сердца. Сильвестр отрицательно покачал головой и тихо вздохнул. В этот момент складывалось впечатление, что он был способен телепатически передавать свою мысль той, кто нравится, поэтому он просто смотрел на Яну и будто проговаривал взглядом «Нет, мне не всё равно» — Нет. — озвучил он уже вслух, продолжая смотреть прямо в глаза и проживать этот момент, когда хочется улыбаться, но уже не так грустно, как до этого. Это был предельно короткий, но честный, уверенный ответ, который вполне устроил украинку. Она отреагировала на это лишь тем, что коротко улыбнулась, ведь вовсе не хотела желать литовцу зла и смогла прочесть в его глазах ясный свет. В светлых мыслях и волнующемся девичьем сердце на счёт него было только хорошее, дружеское и, насколько удивительно бы не звучало, уже выходящее за рамки чувство… И снова Яна стала нервной, а точнее, взволнованной из-за того, что её мысли в момент молчания, что парило в воздухе словно накрывала собой прозрачная вуаль из-за непонимания того, что с ней происходит… Но неизвестность, где не было видно событий, которые будут происходить во время разговора дальше, само собой, смущала не только её. Разумеется, моральная готовность раскрыться уже была на своём месте в голове обоих. Они оба предчувствовали это и понимали, что даже такая беседа смогла бы помочь. Жестом, а точнее, немного подняв ладонь Джерри наконец-то дала ему знать, что приглашает за собой, после чего произнесла: — Тогда заходи… — и тут же отвернулась, а затем сделала шаг вперед и зашла обратно в номер, оборачиваясь на мгновение. Он придержал двери и зашёл вслед за ней, а затем почти беззвучно закрыл их, чтобы никто точно не смог помешать. Друзья снова погрузились в состояние бездействия, но совсем ненадолго, одновременно думали о том, как на языке у обоих как грамофонная пластинка вертелась фраза: «Ладно, не говоришь сейчас — буду ждать.» Кто кого вынуждает ждать своим молчанием? Это тот ещё вопрос, который точно решится… Вернёмся же к разговору. — Яна…— заговорил Сильвестр, нарушая тишину и сделал шаг навстречу, а после подметил: — Ты совсем раскисла перед финалом. Непорядок. — и покачал головой из стороны в сторону. Тем временем внутренний моралист в голове включился и уже во весь голос твердил как сварливая бабка с базара: «Белте, блять, ну ты капитан очевидность. Яна может быть вообще сама ещё не понимает, что чувствует, а тут ты ещё ни к селу ни к городу со своим ты раскисла.» Он в мгновении ока смутился от этого мысленного чтения моралей в свою же сторону, а она сразу же обернулась и поддержала разговор тем же вопросом. — А ты не раскис, Сильвестр? — и улыбнулась одними глазами, после чего полюбопытствовала: — Ты же, вроде, должен был вместе с Алёной, Маркусом и Мартинусом идти? — Да, конечно, должен был. — он кивнул головой и снова начал волноваться, даже когда объяснялся далее: — Но я услышал, что ты тут одна, криком орёшь, понимаешь… Неспокойно мне стало, вот и предупредил в сообщении, прежде чем подойти. — Спасибо.— выразила благодарность Джерри и продолжила свою мысль, но более медленнее: — Надеюсь, что она не обижается… Сначала я морочу ей голову со своим «Приду на репетицию позже…», а потом и ты… Непременно, эти слова вызвали у литовца ободряющую улыбку и, словно тихий ветер навевали на него понимание того, что сегодня, в этот весенний день случилось нечто значащее. Сама судьба уже точно связала их сердца своей нитью, подарила возможность сказать обо всём… Вот только о чувствах оба всё ещё молчали. — Ого… Да мы как будто сговорились! — с неподдельным восхищением высказался Сильвестрас и, даже не прикладывая силы, ненавязчиво похлопал по плечу. — Ладно я, у меня причина была, как видишь… — на этих словах улыбка на губах Шемаевой, смотрящей на него украдкой исчезла. В глазах девушки внезапно проявлялся отблеск тревоги, которая возникла изнутри из-за страха показаться навязчивой тому, кто нравится. Её руки непроизвольно потянулись к волосам. Накрутив прядь на палец Яна вздрогнула и, слегка приоткрыв губы задала Сильвестру интересующий её вопрос. — Но ты? — в интонации прозвучала нотка непонимания, а в следующий момент она поняла, что точно стоит выяснить. — Зачем ты здесь? И вновь наступило молчание в разговоре, а атмосфера снова приобрела напряжение. Вот-вот — и должен был разгореться скандал… Но нет, не в этот раз. Разумеется, скандалить с той, кто ему искренне симпатизирует Белту очень не хотелось, но узнать её мнение — сполна. Он ещё раз ступил вперёд и спросил, слегка наклоняясь к ней: — Это было бы по-твоему нормально, если бы я оставил тебя одну дальше сходить с ума от боли? Наступил момент, когда для певицы стало пыткой просто стоять на месте. колени начали дрожать от смешанных ощущений горечи и того, как на душе тяжело и, несомненно, хочется поделиться своими переживаниями. Временами тушь, которая обычно нанесена на ресницах более стойкая, чем она сама… Но на этот раз уже было всё равно на то, что она размазана по красным щекам. — Прости, что вот так сейчас говорю, но я не такой тупой.— продолжал стоять на своём Сильвестр, но чуть отклонился назад, из последних сил сохраняя дистанцию. — Я просто переживаю за тебя и даже в твоём молчании слышу, что не всё нормально. Яна была уже готова ко всему, но не к тому, что снова придётся краснеть пуще прежнего. Она присела на кровать и начала сверлить взглядом одну точку и задумалась, не обращая внимания на стоящего перед ней симпатизирующего человека. Белт спокойно сел рядом и внутри себя взял всю волю в кулак, чтобы поддержать как можно осторожнее и, чтобы не испортить взаимоотношения окончательно начал беседу. — Начну с того, что я твой друг, Яна. — он был на все сто уверен в своих словах. — По крайней мере, один из них. Я понимаю, это, возможно, трудно принять… Но пойми, наша дружба очень значима для меня и… — и запнулся. Представительница Украины перевела взгляд на литовского артиста увидела в его глазах стремление донести одну простую истину: она ему неравнодушна. Связывая всё произнесённое ниточкой, тонкой, как гитарная струна к Джерри пришла пора понять, что помимо дружбы Сильвестрас хочет более близкого общения. Понимание медленно пришло к ней, из-за чего брови приподнялись, а зрачки слегка расширились. В эти секунды сил хватило выдать только одно. — Что? В глазах Белте промелькнула искра, вызванна истинной и сильной симпатией, которую так хотелось выражать, а на щеках появились ямочки от возникшей улыбки.

Сеньйоріта моя,

Я закохавсь як школяр…

У него в голове вновь возникали мысли о том, что дальше прозвучат те самые слова, которые заставляют таять всех тех, кто, точно как школьник, по уши влюблён. — Наши взаимодействия значат для меня даже намного большее. — приподнятые уголки его губ уже давали ей понять, что всё не напрасно. — Нечто особенное и точно не просто дружеское общение.

Ціле моя, я тільки в тебе стріляв, Бо ти мій Форт Буаяр, форт Дебуаяар…

Представитель Литвы, как говорится, попал точно в цель. Прямо как в не менее знаменитом шоу Форт Боярд попал этими словами в влюблённое сердце украинской представительницы. Сердце Шемаевой сразу же забилось чаще от этих слов, а затем где-то там, внутри неё словно включился тот самый механизм, который возвращает к жизни. Способность чувствовать, проживать жизнь здесь и сейчас вернулась, а вместе с ней к Яне пришло осознание. Осознание того, что этот приземлённый и дружелюбный человек, который не оставил её в беде, даже несмотря на небрежно брошенное на ветер «Уходи от греха подальше» поступает как настоящий друг. — Во вторых, ты всегда можешь мне высказаться. — произносить эти слова поддержки в её адрес было для Сильвестра бальзамом на душу. — Даже если тебе кажется, что никто не поймёт, поверь мне, это не так. Мир не без добрых людей, как говорится. Присмотрись к своему окружению, друзьям… Поклонникам, в конце-то концов. — Они не поймут, каково это, когда всё, что есть сейчас — это ощущение того, что пусто и одиноко…— хотя слова, уже сказанные вполголоса прозвучали очень мягко, но в них всё ещё выражалась прямота. — Ну и пусть. — Белт махнул на это рукой и придвинулся ближе. — Ну, они не поймут, зато я пойму, потому что это ощущение мне было знакомо раньше. Когда он распознал, что во взгляде зелёных глаз во всю читался вопрос «Ты серьёзно?» сразу же кивнул и ответил: — Да, серьёзно. Я понимаю тебя и всегда выслушаю. — он продолжал проявляться к ней так, как хотелось, с ангельским терпением. К лицу Джерри уже приливал жар от того, насколько терпеливо относится к ней сидящий рядом Сильвестрас. Всё было просто как дважды два: он чувствовал, что они на самом деле давно объединены не только музыкой, но и высокочастотным чувством любовь. В такие моменты его внутреннее предчувствие только подтвердилось то, что очень нужен и искренне симпатичен ей. — Спасибо тебе… Ты извини, что так сейчас тебя нагнетаю, но… — тотчас выразилась певица и тут же притихла, когда приобнял за плечо, смотря прямиком в глаза. — Яна, пожалуйста, пойми одну вещь. Всё, что касается тебя и ты сама меня не нагнетаешь никак. — в каждом его слове читалась правдивость. — Это абсолютно нормально, что ты такая, как есть. Мне это нравится в тебе. Не стоит говорить, что переживания могут нагнетать. Я только за выслушать что тебя расстроило. Она прониклась сказанным, а затем опустила взгляд в пол и тотчас почувствовала, что вот — вот заплачет, а после, всё ещё ощущая, как комфортно от того, что до сих пор приобнимает совсем тихо проговорила с паузами, дрожащим голосом: — Я так больше не могу… И перед тобой отмалчиваться тоже. Воспоминания просто насыпались сверху… Исполнитель ощутил на себе это состояние и вздрогнул от того, что по телу прошла дрожь от чувствования настроения симпатизирующей ему девушки, однако продолжил узнавать про пережитое ею до конца. — А вот это уже интересно… Какие воспоминания? Миг — и в светло-зелёных главах снова заблестели слёзы. От нахлынувших на неё негативных эмоций украинская исполнительница уже не могла себя заставить говорить нормально. — О том как я уничтожала саму себя ради другого…— и перешла на крик. — Он говорил что с моим весом что-то не так! Я устала уже переживать то, что всем от меня нужно только то, что им угодно... А на мои чувства всем наплевать! — Мне искренне неприятно это слышать и очень жаль, что тебе пришлось такое пережить. Я сочувствую тебе. — выразил сочувствие Белт, медленно кивая, после чего выдержал паузу и продолжил, смотря в наполненные слезами глаза напротив: — И да, мне не наплевать. Я абсолютно разделяю твои переживания. — как только он договорил сразу же улыбнулся и кивнул ещё раз, а затем понял, что испытывает тягу от того, насколько хочется прикоснуться. Чувствуя душой, как хочется поддерживать ту, в кого влюблён до конца Сильвестр аккуратно протянул слегка подрагивающую руку к голове Яны, пока она задумчиво смотрела в глубину его глаз. Их голубизна напоминала тот самый необъятный океан, чьи волны колышутся и расслабляют своим шумом, словно колыбель и умывают, очищая от переживаний. Хотя Белту, ощущающему как учащённое сердцебиение раздавалось эхом в области груди, где уже было тепло очень хотелось проявить ласку и погладить, но при этом он старался действовать не настолько навязчиво, чтобы не отпугнуть. Он замер буквально на секунду и всё-таки положил ладонь на макушку Шемаевой, улыбаясь ей и всё ещё немного волнуясь внутри себя о том, как на это отреагирует она сама. Разумеется, она была абсолютно не против таких проявлений, а даже наоборот, только за, ведь чувствовала, как с каждой секундой даже молчание рядом с ним успокаивало. Именно поэтому украинская участница охотно подставила голову под мягкую ладонь литовского друга и, ощущая, насколько она тёплая, окончательно расслабилась, пока её губы расплывались в непроизвольной улыбке. Ладонь, которая всё ещё была тёплой лежала на макушке словно целебный источник исцеляла. Горячее, но не обжигающее тепло, что исходило от руки подействовало на неё моментально. Оно будто растворяло всё, что было страшно, забирая за собой все те болезненные ощущения и боязнь быть собой… В общих чертах, всё то, что преследовало ранее, до его прихода. Потом та сильная печаль и вовсе исчезла, а во взгляде прослеживалось облегчение и искренняя благодарность. Яна почувствовала себя в безопасности рядом с Сильвестром, наполненным в эти минуты драгоценной жизни доброты сердечной и сострадания, собственно, как и всегда ощущала на интуитивном уровне Когда лёгкая рука Белта чуть дрогнула от приятной волны дрожи, которая прошлась по его телу и уже начала аккуратно скользить по волосам Шемаевой у неё самой тут же возникло приятное во всех отношениях чувство полного взаимопонимания. Эти трепетные поглаживания мягкой на ощупь ладони по голове вызывали у Яны то самое состояние, когда наступает внутреннее принятие. В такие моменты уже нужно не просто смириться со своей участью, а принять всё, как есть и довериться. Довериться всему, что происходит вокруг и тому, кто без утайки сочувствует, не оставив в беде… Так она и сделала. Джерри медленно наклонилась и, словно находясь в свободном падении, упала в его полуобъятия, уже снова громко всхлипывая, пока слёзы с новой силой стекали по всему лицу, прямо вниз. Освобождение от необходимости прятаться от всех наступало во всём теле. Обнимая снова погрузившуюся в плач подругу, к он которой всегда, а в этот вечер особенно тянулся и душой, и сердцем, и даже мозгами Сильвестр слышал, как бьётся её сердце и прошептал успокаивающе: — Моя хорошая…— после этого ненадолго замолчал, а затем необычайно робко и тихо, как будто хочет доверить самую сокровенную тайну продолжил: — Я рядом и проживаю сейчас всё с тобой. — он вкладывал в эти слова чистосердечное стремление пережить эти непростые моменты вместе с ней. — Прошу, не нужно сдерживать свои эмоции. — ощутив только быстрый кивок головой положил ладони на спину и всё ещё продолжал обнимать, оказавшись умытым её горькими слезами. Тишина и спокойствие от пребывания рядом друг с другом окутывали собой участников песенного конкурса, пропитанных взаимопониманием. Естественно, они чувствовали себя свободно рядом друг с другом и, казалось бы, что этот неописуемый момент душевной и телесной близости длится уже вечность… Но даже вечность — своего рода предел. С первого взгляда похожие в это мгновение на пару, хотя уже точно собирались ею стать представители Литвы и Украины без всякого стеснения обнимались. Они пробыли в невероятно приятных их влюблённым сердцам, тёплых и продолжительных, совершенно не похожих на дружеские объятиях. Друзья, которые теперь всё больше походили на влюблённных согревали друг друга тягой к большему и своими чувствами, которые все сильнее хотелось озвучить напрямую им обоим… Однако, прежде всего и больше всего, скажем без всяких там обходных схем, Сильвестру. Он опять думал о том, что хочется сделать это как-то по особенному и уже даже успел сообразить, каким образом. Неохотно отстраняясь от украинки, которой тоже понравилось находиться в его объятиях, выражающих всю глубину чувств, живущих в укромных уголках своей души литовец аккуратно взял её ладонь и вложил в свои руки, а после спросил, пытаясь донести в этом вопросе свой энтузиазм: — Яна, можно я тебе спою, если хочешь? — Ты ещё спрашиваешь! — этим высказыванием вызывала уверенность, что ему точно стоит это сделать. — Хочу конечно! — ответила на вопрос Шемаева и, ничуть не медля, утвердительно кивнула. Разумеется, она всегда, вернее, с самого первого дня знакомства полюбила слушать и слышать голос Белте, а в особенности танцевальную песню для Евровидения в исполнении на его родном языке. — Мою конкурсную песню? — продолжал спрашивать он, уже отпустив одну руку и поглаживал нежную кожу второй, ощущая, как по телу бежит поток тепла посмел предположить, озвучивая мысли вслух: — А, точно, возможно она тебе уже надоела. Разумеется, это выражение девичьего расстроганного лица с щенячьими глазами и губками бантиком надо было видеть. После этого она аккуратно высвободила ладонь и негромко произнесла с озорством в интонации: — Сильвестр, я тебе сейчас дам надоела! С этими словами она протянула руки к груди, где билось любящее сердце и начала щекотать, отчего на щеках Сильвестра тотчас вспыхнул румянец, а губы растянулись в широкой улыбке. — А-ха-ха-ха! — рассмеялся он искренне от щекотки со стороны объекта симпатии. — Ну Яна, щекотно -то как! — восклицал он низким голосом, а затем немного потерялся в мыслях о том, как ответить на это баловство. Но реакция была настолько молниеносной, что не заставила себя долго ждать. Белте отреагировал на это милым жестом. Он дотронулся к её улыбающимся губам пальцем и подмигнул, чем заставил покраснеть и быстро отстранился, чтобы не смущать, но уже довольно улыбаясь, точно как кот, который наелся вдоволь, а хозяева мирно чесали за ушком. — Я только за, чтобы слушать твою музыку. — мечтательно произнесла она. — Ну тогда хорошо… Я очень рад, что так сложилось. Могу ли я спеть кое-что другое? — Ну, давай, что ж, я слушаю. — в этой фразе чётко было слышно предвкушение. — Мне вот это вот другое услышать хочется. Но я не представляю даже, что именно… Сильвестрас на пару секунд посмотрел в сторону, а затем, вспомнив слова своей песни, которую хотелось спеть снова окидывал взглядом Джерри, но уже не плачущую, а умиротворённую и улыбающуюся.

Saulei tekant tavo veidu

Atveriu save ir laukiu, o-vau, o…

Он глядел на объект влюблённости своим открытым, лучистым взглядом, в котором можно было разглядеть солнце, которое освещало её расслабленное лицо. Дождавшись, пока она тихо посчитает до трёх, чтобы услышать он кивнул и улыбнулся, кивая головой, уже испытывая полную готовность.

Tave radau, iš karto pajutau

Nenoriu laukt ilgiau, tai, ko aš siekiau

Tave radau, iš karto pajutau

Nebegaliu pamiršti, viskas, ką matau

— Tave radau, iš karto pajutau… — начал исполнять свою песню Сильвестрас, ощущая еле слышную вибрацию в своём голосе, но улыбался от души и продолжил: — Nenoriu laukt ilgiau, tai, ko aš siekiau… — на этих словах коснулся руки Джерри, показывая, что этот найденный человек — именно она. — Tave radau, iš karto pajutau… Nebegaliu pamiršti, viskas, ką matau… Строки, которые звучали в это мгновение на иностранном, но лишь отдалённо, даже не близком напоминающем родной украинский красиво звучащем языке прежде всего заставляли улыбаться от удовольствия и кивать головой, точно попадая не только в ритм, но и тон звучания голоса. Когда он закончил исполнять свою песню — сразу же спросил: — Как тебе? — О боже… Это же эта… Блин! — от переизбытка эмоций Джерри не смогла даже нормально ответить и звонко засмеялась, а Сильвестр вслед за ней. — Раз на то пошло, я её всегда исполняю в моменты когда хочется ощущать что всё не зря. Сам написал и доволен. — Это тоже твоя песня… Ты так просто мне её поёшь? — Сильвестр кивнул, радуясь тому, что Яна поняла и до неё самой в сей миг дошло. — Я сейчас ещё больше заплачу… — честно призналась она, прежде чем ощутить нежное прикосновение пальцев свободной руки к щеке. Белте потянулся вытереть моментально подступающие к глазам слёзы, вызванные внутренней радостью и, мысленно благодаря судьбу за то, что у него есть такой человек как Шемаева с теплом спросил её: — Я надеюсь, что теперь- то от счастья? — его самого переполняло это ощущение — Да. Да, я с тобой его ощущаю всем сердцем —Это действительно важно для меня. От такого заявления она уже обрадовалась и словно солнце светилась, а затем довольно улыбнулась и окончательно успокоилась. — А, кстати, по поводу этого наглеца, который тебя так довёл… — начал свою длинную речь Сильвестр, возвращаясь к теме разговора. — Если бы он знал, как ты переживаешь — то, скорее всего, не хватило бы даже ума понять это. Он не стоит твоих нервов. — Благодаря тебе я это понимаю. — Ты уж прости, люди существа такие, удивительные. Этот человек попросту не умеет принимать тебя такой, какая ты есть. Самое главное, как ты себя теперь чувствуешь, да и чувствовала в этом всём. И вообще, стоит простить и отпустить тяготения прошлого, а затем открыться новому. — Я полностью согласна с тобой. — теперь на сердце, которое любит стало окончательно легко. — Спасибо за поддержку, Сильвестр, я верю тебе. — Знаешь, Яна… — Да? — не поняла Шемаева и подняла взгляд. — Тебя хочется любить. — с открытым сердцем признался он, ощущая, как по лицу разливается свет от своей же улыбки и закрыл глаза, а затем медленно приблизился и уткнулся кудрями прямо в лоб, на что она только ухмыльнулась и приложила руки к его румяным щекам. Тебя хочется любить. Эти три слова сначала отпечатались в памяти, словно нити закрепляя собой связь между ними, которая образовалась не так давно. Как только артистка поняла, что теперь всё иначе — её лицо сразу озарилось улыбкой, глаза закрылись, а с уст раздался тонкий писк. Неожиданно для себя Яна чуть-чуть отстранилась и крепко, но не так сильно, чтобы не обрести на погибель обняла улыбающегося Сильвестра за шею, на что он отреагировал тем же. — А ты любишь? — шёпотом спросила она, прежде чем ощутить невесомый поцелуй на своей щеке и услышать тихий, пропитанный теплом голос. — Да. Люблю. — ему, довольному и наполненному нежностью было настолько легко проговаривать это именно ей. Джерри понимала, что всё не зря и хотела было признаться, что тоже его любит, но даже без слов им двоим, друзьям, которые в этот день стали возлюбленными всё было очевидно. Ненадолго отпуская друг друга из объятий влюблённые души посмотрели друг на друга и, ощущая приятное обоим, а самое главное взаимное притяжение приблизились ещё чуть-чуть и одновременно произнесли: — Я люблю тебя. Как только представитель Литвы и участница из Украины потянулись к губам друг друга и без всяких предрассудков погрузились в трепетный для них обоих поцелуй всё было просто прекрасно. Прекраснее некуда, пока кому-то не понадобилось всё испортить. Когда они поцеловались и отвечали друг другу, давая время друг другу ощутить какова на вкус взаимная любовь раздался достаточно громкий звук. Дверь с грохотом открылась, а в следующий момент сразу с порога прозвучало весьма колоритное украинское ругательство, в котором читался весь спектр эмоций. — Йосип на кобилі! — вслед за ним раздался пропитанный нетерпением вопрос. — Яна, ну скільки можна чекати? Они сразу же отпрянули друг от друга и открыли глаза, а после одновременно обернулись на слегка шокированную девушку. — Так… Я не поняла. — взгляд, в котором заплясали искры желания сказать «Я так и знала», тут же перекосило. Губы Джерри приоткрылись от небольшого смятения, а затем в адрес вошедшей в номер девушки раздалось следующее: — Та ну тебе, Альона! — Шо Альона? — переспросила стоящая на пороге таким тоном, будто хотела выбесить и раздразнить, но не получилось. — Я навіть не буду питати, чи ти йдеш на репетицію, чи ні.— договорила Алёна и сразу же довольно ухмыльнулась, кивая головой. Ну а то, что было дальше… Это «дальше» будет и Алёна это знала. Она просто смотрела на новоиспечённую парочку, которая снова поцеловалась, отдаваясь взаимным чувствам. Ей, как партнёрше Джерри по дуэту и мудрой женщине с юмором всё стало ясно как белый день, ведь то, что начало происходить между этими двумя с дня их знакомства пришло к логическому продолжению и всё же началось. Они сами поняли для себя одно: Когда хочется любить — оно видно и ощутимо сразу.