Пейринги

Мурманск встретил их снегом, морозом и пронизывающим до костей ветром, а ещё тёплыми объятиями старших товарищей и бездушными комнатами в общежитии, где им предстояло провести несколько ближайших дней, пока не найдется вариант получше. В принципе, Кота устраивала и эта комната, ведь учитывая специфику их службы, дома они проводят не так уж много времени. Главное, чтобы имелась горизонтальная поверхность, куда можно рухнуть после сложнейших операций или выматывающих тренировок. — Устроилась? — молодой человек заглянул в приоткрытую соседнюю дверь. — Почти, — широко улыбнулась Ума, — заходи, чего стоишь на пороге. Ионов шагнул в комнату. Надо же, заселились они одновременно, и его хватило только на то, чтобы закинуть спортивную сумку в шкаф, а Леся умудрилась из серого безжизненного помещения создать довольно уютное гнездышко. Взгляд скользнул по ее любимой коллекции лошадок, которую регулярно пополняли «смерчи», и зацепился за фотографии. — Не жалеешь, что уехала из Питера? — Вася присел на край кровати. Ума отрицательно покачала головой. — Нет. Там у меня были только вы, а теперь вы здесь, значит, и мое место тоже тут. Кот улыбнулся ее откровенности. Редко встретишь такую наивную простоту. С ней было легко, даже слишком. Не нужно было «прощупывать почву» перед очередной самой безобидной репликой, главное, было вовремя увернуться, ведь даже в шутку хрупкая на вид Леся могла зарядить так, что мама не горюй. — Прохладно как-то, — зябко повела точеными плечиками брюнетка. Она едва успела прикусить язык за секунду до того, как вопрос успел с него слететь. О причине перевода Ионова она, как впрочем, и все остальные, догадывалась. Три месяца назад Мурашова Евгения Валерьевна весьма удачно и очень уж неожиданно сменила фамилию. И, что самое странное, адекватнее всех воспринял эту новость сам Кот. И это заставляло напрягаться. Леся все ждала, когда же взорвется эта бомба, но ничего… — По ночам здесь, говорят, ещё прохладнее, — «успокоил» девушку Василий, — так что имей в виду. — Спасибо, — брюнетка прикрыла глаза, когда его губы коснулись ее волос, — учту. Ионов подмигнул на прощание и вышел, неслышно прикрывая за собой дверь. Часы, если верить экрану смартфона, показывали почти семь часов утра, а в комнате по-прежнему было темно. Правда, все же не настолько, чтобы не рассмотреть спящую рядом девушку. Кот вернул телефон на место и, устроившись удобнее, подпер рукой голову, продолжая нагло разглядывать красавицу. По-хорошему, конечно, им уже пора было вставать, залазить под тёплые струи душа, завтракать и «чесать» на службу, иначе не ровен час, можно получить от Бизона пару нарядов вне очереди, но молодой человек все оттягивал момент пробуждения брюнетки. А все оттого, что боялся. Того, что смущённо натянув на себя одежду, которая пока ещё в полном беспорядке разбросана по всей комнате, девушка сотрёт все очарование прошлой ночи одной фразой о том, что они на службе, а он для нее почти командир. Да, это искренняя Олеся, но кто знает, что творится в голове у девушек. Она проснулась ещё тогда, когда Кот осторожно высвободил одну руку и потянулся к тумбочке, предположительно за телефоном. Проснулась, но глаза открывать не спешила. Девушка медленно анализировала события этой ночи. Случайность? Да, со стороны это могло выглядеть именно так. Они встретились ночью в коридоре, когда, не сговариваясь, решили нанести визит вежливости друг другу, и наплевать, что стрелки часов показывали полночь, и чай пить было довольно поздно. Неловкости при встрече не возникло, впрочем, как обычно. Кот только улыбнулся, когда заметил, что она кутается в одеяло как в кокон. «Замёрзла?» — заранее зная ответ, поинтересовался парень, — «Иди сюда, будем греться». Она недоверчиво прищурилась, но шаг навстречу сделала, а потом ещё один и ещё, самый последний. Целовались они долго, самозабвенно, до тех пор, пока не закончился кислород в лёгких. Они заново узнавали друг друга, неторопливо стягивая мешающую одежду, знакомились, робко касаясь разгоряченной кожи, ловя губами стоны и шепот партнёра. А потом она выгибалась в сильных руках, прижимаясь ближе к мужскому телу, и дрожала, дрожала, дрожала… — И долго ты будешь меня разглядывать? Кот смущённо потупился. Попался на месте преступления с поличным. И надо бы сказать что-нибудь умное, ну или хотя бы остроумное, но как назло в голове пусто. — Согрелась? — ляпнул Ионов и, если бы мог, то наверняка покраснел, осознав, какую глупость только что сморозил. Ума рассмеялась. Не очень громко, но задорно и искренне, а потом перевернулась и устроила голову на мерно вздымающейся груди. — Почти. — Почти? — осмелевший каплей коснулся губами ее виска и, приподняв подбородок, заставил заглянуть себе в глаза. — Бизон нас расстреляет за опоздание, — прохрипела брюнетка. Вася перевернулся, нависая над девушкой на вытянутых руках. — Багира не позволит. — А… — А мы скажем, что грелись.