
Пэйринг и персонажи
ОЖП, ОМП, Анна Петровна Платонова, Владимир Иванович Корф, Варвара, Никита Хворостов, Полина Пенькова, Иван Иванович Корф, Михаил Александрович Репнин, Елизавета Петровна Долгорукая, Александр Николаевич Романов, Николай I Павлович Романов, Василий Андреевич Жуковский, Петр Михайлович Долгорукий, Мария Алексеевна Долгорукая, Наталья Александровна Репнина
Метки
Драма
Повседневность
Психология
Романтика
Hurt/Comfort
Ангст
Частичный ООС
Как ориджинал
Развитие отношений
Слоуберн
Отношения втайне
Сложные отношения
Разница в возрасте
Первый раз
Исторические эпохи
Аристократия
Боязнь привязанности
XIX век
Борьба за отношения
Новеллизация
Дама в беде
Высшее общество
Описание
Несмотря на дворянское воспитание, Анна категорически отказывается связать свою жизнь с Владимиром. Она убеждена (с подачи самого же Корфа) в том, что бывшая крепостная дворянину не пара... События фанфика переплетаются с сериалом, но причина разжалования Владимира изменена.
Примечания
В этой работе образ Анны несколько отличается от сериального. Такой она показалась мне в начале сериала "Бедная Настя". Это обаятельная девушка восемнадцати лет. Она по природе умна, скромна, высоконравственна и добра. Чутка, чиста душой, ранима. С сильным характером, упряма. В силу возраста, воспитания и замкнутого образа жизни при Иване Ивановиче в поместье несколько наивна, иными словами, не знает настоящей жизни.
Аня не предполагает, насколько сильны к ней чувства младшего барона Корфа. Сама же она испытывает глубокую искреннюю тайную симпатию к Владимиру, с ним почтительна, не желает ломать ему жизнь, полагая, что по причине социального неравенства брак или любовная связь с ней принесут лишь несчастья барону. Она - дочь крепостных и побочной дочерью П. М. Долгорукого не является.
Считаю образ Владимира канонным, но мнения автора и читателей могут не совпадать.
За обложку благодарю Светлану vetaS:
https://imageban.ru/show/2024/06/13/f2ed17baef4146298131f35b4f5d931a/jpg
Анну я представляю такой, какая она в клипе:
https://www.youtube.com/watch?v=PY1v4ktxq2s
Выражаю благодарность корректору Анне (профиль: I eat cereal with acid) за правки в 1 - 18, 26, 27, 28, 29 и 31 главах фанфика.
Решила отказаться от помощи корректора, чтобы впредь самостоятельно упражняться в корректировке своих глав. Не судите строго о стиле моего повествования. Надеюсь, что со временем он станет лучше.
Посвящение
Повесть пишется с любовью к героям "Бедной Насти" и посвящена поклонникам сериала. События соответствуют реалиям XIX столетия, но некоторые исторические неточности допускаются.
Часть 11. Душевные метания
23 сентября 2023, 08:48
Барон усадил оторопевшую Анну на диванчик, а сам попытался неловкими от спешки и волнения движениями натянуть на себя сюртук. И не успел он толком одеться, как в гостиную вошли радостная, благоухающая духами Елизавета Долгорукая и смущенная Ирочка. Рассеянно поприветствовав барышень, Корф извинился и, сославшись на срочное дело, поспешил покинуть гостиную, бросив на Анну умоляющий взгляд. Мол, я вас оставлю, а вы уж как-нибудь развлеките гостей, не буду вас смущать…
Лиза и Ира, с двух сторон подсев к Анне на диванчик, заметили ее странно-отрешенное состояние, алеющие румянцем щеки и слегка припухшие губки. Обе подружки сразу обо всем догадались, а княжна Долгорукая под предлогом того, что ей нужно срочно в дамскую комнату, скрылась. Всхлипывая, она выбежала через черный ход и покинула дом Корфа.
А Анна, упав в объятия Ирочки, зарыдала и стала умолять подругу поскорее увезти ее из этого дома, подальше от человека, который с каждым днем становится для нее все дороже и притягательнее.
От души посочувствовав Анне и пообещав ей, что они уедут завтра же, Ирочка поведала своей новой подруге о том, как Лиза с утра уговаривала ее бежать из-под надзора приятельницы ее маменьки и брата Андрея, чтобы только увидеть Владимира… Закончив рассказывать, Ирина неспешно встала и подобрала с пола книгу Карамзина с письмами, одно из которых Анна адресовала ей же, а второе — от Кудинова.
— Отчего все на полу? Владимир Иванович гневался? Хм, ты мне письмо хотела отправить? Как вовремя я явилась, не правда ли? — Ира вновь присела рядом с Аней на диванчик, положила конверты на столик и на коленях попыталась разгладить слегка помятые страницы романа.
— Нет, Ира, Владимир не гневался… Но я никогда не видела его таким! Он говорил такие слова… Ах, он не должен так говорить! Ирочка, ты пойми: барон никогда не сможет жениться на мне, бывшей крепостной, а его содержанкой я не стану. Это же великий грех и стыд, я не прощу себе этого! Это дорога в никуда. Быть его содержанкой и со страхом ожидать, что рано или поздно он приведет в дом настоящую жену, княжну или графиню. Барон ведь обязан жениться только на дворянке…
Анна, продолжая тихо всхлипывать, поведала подруге и про Петра, о его предложении и своем отказе. Не переставая удивляться свалившимся на ее голову новостям, Ирина успокаивающе гладила Аннушку по спине. И вдруг, оглядевшись, спохватилась:
— Ой! А где же Лизонька?
Девушки пошли за Лизаветой в дамскую комнату, однако там ее не оказалось. Кликали, искали по всему дому: княжна пропала!
Анна несмело постучалась в кабинет Владимира и, услышав ответ барона: «Войдите», отворила дверь и вместе с Ириной зашла.
Корф, видимо, много курил: вся комната пропахла терпким дымом от сигар. Взглянув на девушек и заметив их сморщенные носики, он немедленно вскочил с кресла и раскрыл окно, впуская в помещение освежающий влажный воздух.
— Чем могу быть полезен? Что-то случилось? — спросил Владимир, вопросительно посмотрев на Ирину, затем мельком — на Анну.
— Лиза пропала, — тихо ответила Аня. Тревога за княжну заставила ее забыть свое смущение перед Владимиром.
— Как пропала? — удивился Корф. — Вы присаживайтесь, рассказывайте.
Он указал девушкам на кресла, а сам остался стоять рядом, опираясь рукою на стол и возвышаясь над ними.
— Вы же помните, Владимир Иванович, что Лиза пришла к вам со мною, — начала Ирина, — а затем она сказала, что отойдет в дамскую комнату. Но оттуда не вернулась. Мы ее искали по всему дому, но не нашли.
Корф раздраженно и обреченно выдохнул. Он-то надеялся, что обе гостьи вскоре уедут домой, а он проведет остаток вечера с Анной. Он так хотел провести с нею вечер, поговорить по душам с милым ему человеком, узнать наконец о ее планах, почитать нотации и объяснить, чего ей стоит остерегаться в столице.
А вместо сего долгожданного вечера он вынужден рыскать по уезду в поисках непутевой княжны!
— Значит, будем ее искать, — подытожил Владимир, бросая на стол портсигар, который до этого вертел в руках. — Ирина, быть может, вы останетесь сегодня у нас?.. Ну и прекрасно! Анна, прошу вас: распорядитесь насчет комнаты для гостьи.
Корф знал, что ему грозит выговор от Марьи Алексеевны и Петра Михайловича: мол, он подрывает репутацию Елизаветы и Ирины. Но сейчас его волновал лишь вопрос безопасности барышень, которым отчего-то не сидится дома! И они предпочитают бегать по соседям, рискуя не только своей репутацией, но и ставя в неудобную и щекотливую ситуацию хозяина поместья.
Барон, надев плащ и сапоги, вышел из дома, от души хлопнув парадной дверью. Покликал мужиков и велел им прочесывать лес. А сам вскочил на коня и отправился к Долгоруким.
***
Родители Лизоньки, Петр Михайлович и Марья Алексеевна Долгорукие, узнав об исчезновении княжны, пришли в ярость: как это барон не уберег их доченьку? Как и ожидал Владимир, они прочли ему длинную нотацию о порче репутации барышень и страшно возмутились тем, что Корф еще и Ирину оставил ночевать в своем доме. Подлила масла в огонь и Зинаида Владимировна, сопровождающая девушек, гостивших у Лизы.
Барон мысленно корил себя за глупость: оставил Ирочку у себя, а надо было привезти ее обратно к Долгоруким. Это было бы и логичнее, и они с Анной могли бы побыть еще некоторое время наедине. Точно: любовь его совсем разума лишила! Хотя… Ирину нужно было бы везти в карете, а это зря потерянное время. Нет, все же он поступил правильно!
— Вы столь беспечны, а воспитаннице вашего покойного батюшки давно нужна компаньонка, барон, — властно и жестко напомнила княгиня.
— Благодарю вас за совет, Марья Алексеевна! Уверяю: очень скоро всё будет сделано как должно. Честь имею кланяться!
«Разберемся без ваших советов», — раздраженно подумал Корф.
Петр Михайлович тоже созвал мужиков, приказал им прочесать окрестности в поисках дочери. Велел и Владимиру искать Лизавету. Барон где только не был в этот вечер: объехал всех ближних и дальних соседей, таверну, трактир, потом еще один… Во втором трактире он и обнаружил княжну Долгорукую.
Лизавета была сильно пьяна и выплясывала с местными мужиками неприличные танцы. Владимир с минуту взирал на сие «чудо», застыв в дверях. Едва один из мужиков начал приставать к Лизе, Корф, врезав ему по физиономии, подхватил княжну на руки и понес к выходу.
— А куда это вы меня несете, сударь? — заплетающимся языком спросила Лиза, крепко обнимая Владимира за шею.
— Я сейчас доставлю вас домой, сударыня, к маменьке и папеньке, — сквозь зубы отвечал Корф. Он усадил княжну на коня, а сам устроился сзади. Во время всего пути Елизавета дремала, а в конце ее так разморило, что мужчина, подъехав к усадьбе, был вынужден нести девушку на руках до гостиной Долгоруких.
Вместо благодарности за найденную дочь Марья Алексеевна указала барону на дверь и велела никогда более не посещать их семью. Петр Михайлович пытался образумить жену, но тщетно.
***
Анна с Ириной не ложились спать: волновались за Владимира и Лизу. Ира начала было писать письмо Долгоруким: мол, завтра она уезжает домой в Петербург к тетушке и по прибытии сообщит им… Столь невежливо она поступала впервые в жизни, но в поместье к Долгоруким возвращаться не хотелось. Анна уговаривала подругу утром съездить все же к ним: извиниться перед всеми и попрощаться с Лизой. Ирина пообещала.
Барон вернулся за полночь, утомленный и в скверном расположении духа. Не очень любезно ответив девушкам, что Лиза нашлась и доставлена домой, Корф удалился в спальню.
Сон не шел к нему. В отчаянии и тоске он всерьез раздумывал: не спуститься ли на кухню и поискать там какие-нибудь снадобья для повышения жара? Он «захворает», и Анна точно никуда не уедет еще несколько дней.
Владимир, в одних брюках расхаживая по комнате, силился вспомнить: о какой траве говорили когда-то кадеты, хвастаясь, что им удавалось добиться повышения жара, лишь бы задержаться дома хотя бы на пару деньков? Найти бы такую траву на кухне у Вари… Барон, вновь надев рубашку, взял в руки и халат, но передумал облачаться в него, бросил на кровать и отправился на кухню.
…Хорошо, что в царстве Варвары темно и кухарка наверняка спит. Осторожно затворив за собою дверь, Корф зажег на канделябре пару свечей и принялся осматривать содержимое шкафчиков. Спустя несколько минут он тихо выругался:
— Знать бы еще, как эта трава называется. Запамятовал ведь! Да и не пытался запомнить: не думал, что мне когда-то пригодятся такие знания…
Владимир усмехнулся: много лет назад он, «блюститель кадетского порядка», высмеивал хитроумных товарищей, перестал с ними знаться, но воспитателю об их проделках не доложил. Ибо стукачество среди самих же кадетов каралось строго и считалось наивысшей подлостью. К тому же врожденное благородство юноши противилось доносительству в любой его форме.
— Ох, барин! Не спится вам? Отчего ж?.. Ладно я, старая: кости болят, — послышался совсем рядом надтреснутый Варварин голос. Она все еще сердилась на Владимира из-за Полины, для виду была чуть сурова с ним, а теперь растерялась: не заболел ли ее соколик? Сама Варя пришла на кухню выпить горячего молока с медом, она никак не могла заснуть: все переживала из-за Анны и предстоящего отъезда. Ночной облик кухарки был непривычен Владимиру: она натянула поверх длинной ночной рубашки теплый темный халат, больше напоминавший тулуп, а ее светлый чепец скрывался под цветастой шалью, подарком Анны на прошлое Рождество.
— Продрогла я, барин, ночка-то прохладная да дождливая. А печь нынче не топили, — оправдывалась бывшая нянька, заметив взгляд Корфа, охвативший ее всю, с головы до пят.
Барон прикрыл дверцу шкафчика, поднялся с колен, досадливо поморщившись: не судьба ему, видно, прибегнуть к задуманной хитрости — не найдет он ничего, а спросить Варю о средстве для повышения жара не осмелится. Нелепо посвящать бывшую няньку в свои сокровенные сердечные дела и делать ее сообщницей. Сама же Варвара засмеет да пристыдит его!
— Я затоплю, не станем будить Григория, — бросил Владимир. Не успела Варя возразить, как он вышел из кухни.
***
Анна и Ирина стояли у окна гостевой комнаты, тихо переговаривались и сокрушались о том, что продолжительные дожди могут размыть дороги, и тогда отъезд в Петербург придется отложить.
— Ой, Анна, гляди: это не Владимир ли? — воскликнула Ирочка. Загораживая ладонями лицо от комнатного света, она пыталась разглядеть силуэт за окном.
Аня тоже прильнула к стеклу, вглядываясь в темноту ночи, но из окон второго этажа сквозь завесу мелкого дождя мало что можно было разглядеть. Девушки продолжали наблюдать за человеком, вышедшим в дождь в светлой рубашке навыпуск и темных брюках. Он подошел к сараю, взял охапку дров и быстрым шагом направился к дому. Внезапно остановившись, он посмотрел вверх на освещенные окна, и Анна узнала Владимира.
— Что же он делает? — прошептала она. — Так и простудиться можно! И на что ему дрова? Он же любит спать в прохладе. И почему не обратился к Григорию или к кому-либо еще?
— Странно, Анечка, — согласилась Ира, задергивая портьеру. — В самом деле: не заболел бы!
А барон, неся дрова, улыбался, вспоминая, как заметил за окном две женские фигурки. Не спят, значит, девочки…
Варя при виде вымокшего под дождем Владимира, прошедшего через кухню с охапкой дров в руках, запричитала:
— Ой-ой, родненький, батюшка мой!.. Где ж это видано, чтобы барин для крепостной…
— Полно, Варя, полно! — Корф присел на корточки у печи, расположенной между кухней и каморкой кухарки, раскрыл створку и принялся закладывать дрова.
— Вам надобно бы переодеться, Владимир Иванович… Я мигом принесу! Халат ваш запросто найду! — заторопилась Варвара, оборачиваясь к двери.
— Не стоит, и так обсохну, Варь! Ведь я у печки, да и промок совсем немного. — Владимир наконец поджег дрова и поднялся с колен, стряхивая с себя опилки и сажу. Затем поправил рычажок дымохода.
Варвара встала у печи: согреваясь, она с умиротворением глядела на полыхающий огонь.
— Нехорошо это, барин, что деточка моя, Анечка, уезжает! Ведь дом-то опустеет без нашей пташки. — Служанка осмелела и решила поделиться с хозяином своей головной болью.
— Я и сам не рад, Варя, — тяжело вздохнул Владимир, не желая больше лукавить перед бывшей нянькой. — Но ты же знаешь, как Анна упряма.
— Знаю, барин! Ох, знаю! И не уговоришь никак ее, уж я старалась. Да что там… Я вам, Владимир Иванович, сейчас молочка горяченького с медом и травою целебной сотворю. И не заболеете, и почивать будете, аки младенец.
— Угу, — угрюмо кивнул Корф, усаживаясь, по обыкновению, на стол, ближе к огню. Он мысленно попрощался со своими глупыми планами, связанными с «повышением жара», сочтя их, в конце концов, недостойными дворянина и мужчины. Нет, не сможет он притворяться, да и противно ему это. — Подавай, Варя, молока. Я жду! А пока… мне бы пирога или хлеба.
Владимир, крепко задумавшись, глядел на мерцающий в печи огонь и жевал подогретый Варей пирог, как вдруг услышал за спиною шаги и тихое: «Ах». Он обернулся. В дверях стояли Анна с Ириной и с удивлением взирали на него.