Xaden’s side

Мне и другим старшим всадникам потребовалось меньше пятнадцать минут, чтобы собрать несвязанных кадетов. Сорок один. Эти данные понадобятся для писцов, а мы, передав кадетов профессору Девера, вернулись в небо. Дневной свет все еще тускло освещал пространство, медленно уступая место тьме. От этого явственно чувствовалось, как моя теневая сила возрастает. «Я знаю, что ты зла на Андарну. И то, что вам с другими драконами придется провести встречу по этому поводу. Но что ты хотела сказать мне про Сорренгейл, прежде чем появилась Нира?» — спросил я у Сгаэль. «Девчонка видела, что ты был готов вмешаться в Молотьбу». «Да, наверно. Но она ведь должна понимать, что СЕЙЧАС мы на одной стороне. В конце концов вы с Тэйрном — пара!» — ответил я. «А она об этом знает?» — уточняющее спросила Сгаэль. «Ох, черт, я об этом не подумал», — признался я. — «Если Тэйрн ей не сказал, то, возможно, она и не в курсе!» Мы пролетели через холм, открывая вид на летное поле. Тэйрна оказалось достаточно легко увидеть — он гордо сидел прямо в центре. «И даже если она достаточно умна, чтобы понимать, что лучше не предавать тебя, существует еще одна угроза…» «Чертов Аэтос», — понимающе прорычал я. «Какие гарантии, что он не воспользуется своей печатью, чтобы увидеть ее воспоминания?» — Сгаэль задала вопрос, будто проверяя меня. «Я… не знаю». «Чтобы избежать подобной ситуации — атакуй его самую большую слабость — гордость», — ответила Сгаэль, приземляясь рядом с Чрадом и Гарриком. «Ясно. Я все сделаю», — согласился я, но затем меня охватило то самое чувство, которое я впервые ощутил только после связи со Сгаэль. Неуверенность. — «Я не смогу связаться с тобой, пока ты будешь на встрече Эмпирей, не так ли?» «Нет. Но я тебе не нужна. Я доверяю тебе и твоим поступкам», — уверила меня Сгаэль. Я спешился, и Сгаэль ушла даже не обернувшись. Основная часть драконов разошлась, давая ей возможность остановиться рядом с Тэйрном и Андарной. Я принял властную позу, пользуясь старым советом отца: показывая уверенность, ты и сам почувствуешь ее. Оглянувшись, поискал глазами Сорренгейл и заметил ее за мгновение до того, как она посмотрела в ответ. Но затем ее отвлекли, а уже через пару минут окружили товарищи по отряду. — Кажется, ситуация с Эмбер прояснилась? — поинтересовался Гаррик совсем рядом со мной. — Нет. Но она меня больше не беспокоит, — ответил я, осматривая местность и пытаясь найти Аэтоса. Черт, конечно же, он уже мчался к Вайолет. Кивнув на Даина, я попросил Гаррика. — Подойди как можно ближе. Я начеку и готов к непосредственным угрозам, но если что — жди моего сигнала. Гаррик исчез так быстро и ловко, словно всю жизнь был шпионом. Что ж, это не было далеким от правды. Тем временем Аэтос обнял Сорренгейл. Я проверил его намерения, опасаясь, что он захочет использовать на ней свою печать. Но нет. Даин просто рад, что Вайолет в порядке. Аэтос обнимал ее слишком долго, поэтому у меня появились мысли о том, не вывернуть ли ему руки тенями. Вокруг Вайолет собрались товарищи по отряду, но Аэтос все еще не желал посмотреть ее воспоминания. На мгновение я уловил желание Вайолет найти меня: похоже Тэйрн приказал ей оставаться рядом со мной. Ну, она легко сможет меня заметить. Потому что я все ещё оставался без движения. Затем я заметил намерение Аэтоса разлучить Вайолет с ее друзьями и напрягся. Он что-то сказал остальным членам отряда, а затем обратился конкретно к ней, но поскольку он по-прежнему не выказывал никакого намерения использовать свою печать, по крайней мере пока, я не отреагировал. Через пару минут Аэтос увел Вайолет, явно намереваясь узнать, что произошло во время Молотьбы. Я окутал себя тенями, прежде чем последовать за ними. В конце концов я оказался на расстоянии десяти футов от Сорренгейл и Аэтоса. Вайолет быстро рассказала о произошедшем, не акцентируя внимание на мне, но одно упоминание моего имени пробудило особый интерес Аэтоса. — Ксейден был там. — Да. Но он ушел сразу после появления Тэйрна, — кивнула Вайолет. — Ксейден был там, когда ты решилась защитить Андарну, — снова проговорил Аэтос, а на его лице отразилась активная мыслительная деятельность. — А потом просто… появился Тэйрн? — Это то, что я сказала, — снова кивнула Вайолет. Благодаря печати я видел, что в ее намерениях нет и следа желания обвинить меня во вмешательство в Молотьбу. — К чему ты клонишь? — Разве ты не понимаешь, что произошло? — напряженно спросил Аэтос. — Не понимаешь, что сделал Ксейден? Хватка Аэтоса на плечах Сорренгейл была настолько сильная, что я увидел, как его пальцы впились в кожу совсем рядом с местом, где совсем недавно ее лечили. Ярость вспыхнула в моих венах. Черт. В намерениях Аэтоса сквозило желание защитить Сорренгейл, но он даже своими дурацкими прикосновениями делал ей больно! Прямо сейчас меня уже мало волновало, что Даин может попросить ее показать воспоминания. Моя вспыхнувшая ярость из-за его грубых прикосновений — вот причина, по которой я решил вмешаться. Неуверенность испарилась. Мне не нужна поддержка Сгаэль, чтобы выпотрошить этого придурка самостоятельно. Поэтому я позволил теням исчезнуть и вышел на освещенное луной место. — Пожалуйста, поведай мне что, по твоему мнению, я сделал? Я почувствовал поток инстинктов, которые ощутила Вайоленс. Кажется, она немного расстроена в целом, но и взбудоражена моим появлением. Сейчас я не мог позволить себе отвлекаться на влечение к ней, поэтому сконцентрировался на Аэтосе. Даин убрал от Сорренгейл руки, что было неплохим решением. Особенно учитывая, если бы Аэтос все еще желал, чтобы его руки оставались прикреплены к плечам, а не вырваны нахрен. Но меня возмутил факт, что он резко отодвинул Вайолет назад, закрывая собой. Будто защищая. Будто эта жесткая маленькая вспыльчивая заноза в моей заднице нуждается в его защите! — Ты манипулировал Молотьбой! — с нотками обвинения заявил Аэтос. Этот идиот уже размышлял о том, как выдвинуть обвинения против меня, основываясь на факте, что с Сорренгейл связался парный дракон моего дракона. Он даже не обратил внимание на то, в чем действительно меня можно было бы обвинить! Что ж, я могу использовать холодную логику, чтобы посеять сомнения в его разуме. К счастью, Аэтос убрал свои руки от Сорренгейл, поэтому я обуздал ярость. — Даин, это… — начала Вайолет, но затем замолкла. Не сводя взгляда с Аэтоса, она думала о том моменте, когда я решил нарушить правила Молотьбы, чтобы защитить ее. — Это официальное обвинение? — поинтересовался я скучающим тоном. — Так ты вмешался в Молотьбу? — уверенность Аэтоса чуть сбавила обороты, спотыкаясь о мой равнодушный вид. — Вмешался ли я? — я снова почувствовал бешенство, смотря Даину в глаза. — Видел ли я, что Сорренгейл в меньшинстве и уже ранена? Думал ли я, что ее храбрость столь же восхитительна, как и безрассудна? — И я бы сделала это снова! — с вызовом подняв голову, вкинула Вайолет. Ее намерения подтвердили, что она как никогда серьезна. — Да, я, черт возьми, знаю! — взорвался я, заставив Сорренгейл ахнуть от удивления. Меня тоже застала врасплох собственная вспышка бешенства. Когда я в последний раз вообще выходил из себя? Заставив себя умерить пыл, я впился взглядом в Аэтоса и продолжил. — Видел ли я, как она защищала перьехвоста и отбивалась от кадетов в трое крупнее нее самой? Потому что на все это ответ — да. Но ты задаешь неправильный вопрос, Аэтос. Тебе следует спросить — видела ли это Сгаэль. Наконец, я почувствовал, как Аэтос начал медленно переосмысливать собственные выводы. Мне не нужна вторая печать, чтобы увидеть это на его лице. — Дракон сообщила ему об опасности для перьехвоста, — пробормотала Вайолет, и у меня возникло желание прикоснуться к ней. — Сгаэль никогда не была поклонницей отморозков, — ответил я, оставив в голосе лишь каплю гнева. — Не принимай на свой счет или за акт доброты. Просто Сгаэль не нравится, когда обижают маленьких драконов. К сожалению, Тэйрн выбрал тебя самостоятельно. — Черт, — выругался Аэтос себе под нос. — В точности так я и подумал, — проговорил я, снова акцентируя внимание на Даине. — Сорренгейл — последний человек на континенте, к которому бы я приковал себя цепью. От моих слов в голове Вайоленс проскользнуло отчаяние, и мне пришлось загасить искру надежды, которую я ощутил. — Но даже если бы я вмешался… — продолжил я, старательно заставляя себя добить Аэтоса, не обращая внимания на Вайолет. — Ты бы действительно выдвинул против меня обвинения, зная, что я спас женщину, которая тебе важна? Я почувствовал желание Вайолет защитить Аэтоса, но в то же время — услышать правильный ответ. Улыбнувшись про себя, я видел, что Даин готов сделать прямо противоположное. — Существуют правила… — начал Аэтос. Несмотря на то, что на его лице мелькнул стыд, у него оказалось достаточно сил, чтобы продолжать смотреть мне в глаза. Что ж, придется добить. — Чисто ради любопытства… Нарушил бы ты правила, чтобы спасти свою маленькую драгоценную Сорренгейл? — мой тон стал холодным, когда я понял, что Аэтос борется с желанием солгать и инстинктом говорить Вайолет только правду. — Это несправедливо… спрашивать подобное, — Сорренгейл попыталась вмешаться и прийти другу на помощь. И ровно в этот момент я ощутил буйство от возвращения драконов со встречи Эмпирей. — Я приказываю тебе ответить, командир отряда, — жестко проговорил я, понимая, что наше время закончилось. — Нет. Я бы не нарушил правила, — прикрывая глаза от стыда, признался Аэтос. Его слова опустошением накрыли Вайолет. Это очевидно даже по выражению ее лица. Я мог бы уважать Аэтоса за правду, если бы эта правда не была так отвратительна. Не отступая от своей роли, я усмехнулся. Аэтос посмотрел на Вайолет, словно пытаясь оправдаться. — Меня бы уничтожило, если бы с тобой что-то случилось, Вайолет. Но правила… — Все в порядке, — заявила Вайолет и прикоснулась к плечу Аэтоса. Хотя ее явно задело его признание. «Отличная самостоятельная работа», — услышал я гордую реплику Сгаэль. Боги, как приятно снова ощутить нашу связь. — Драконы возвращаются. Вернись в строй, командир отряда, — проговорил я, возвращая скуку своему тону. Аэтос неохотно ушел, напоследок бросив на Вайолет обеспокоенный взгляд. — Зачем ты это сделал? — требовательно спросила Сорренгейл, явно разозлившись. Черт возьми? Как насчет вопроса: «Почему ОН так ответил»?! Нет ни одного правила или закона, которое остановило бы меня, если бы понадобилось спасти Имоджен, Лиама, Гаррика или Боди… — Хотя… не важно. Забудь. Горько усмехнувшись, Вайолет развернулась, чтобы уйти. Если бы все основные опасные моменты не остались позади, я бы, может, не последовал за ней. — Потому что ты слишком доверяешь ему, — догоняя Вайолет, произнес я. — А понимание того, кому можно доверять, может сохранить НАМ жизнь — не только в квадранте, но и после. — Нет никаких «НАС», — фыркнула Вайолет, и у меня свело в груди. Она явственно намекнула на то, что несмотря на очевидное взаимное влечение, между нами ничего не может быть. Тем не менее она не учла одну деталь. — О, я думаю, что ты поймешь обратное, довольно скоро, — автоматически отдергивая ее с дороги мчащегося кадета, ответил я. Вокруг нас то тут, то там приземлялись драконы. — Узы Тэйрна сильны — как с парой, так и с всадником. Потеря последнего всадника чуть не убила его, что, в свою очередь, чуть не убило Сгаэль. Жизнь парных драконов… — Связана, я знаю, — перебила Вайолет. Как настолько умная женщина до сих пор не поняла то, о чем я пытался ей сказать? Как донести до нее мысль, что наши жизни теперь неразрывно связаны. Черт. Мне не просто надо донести до нее эту мысль. Но и сделать так, чтобы Вайолет окончательно поняла, что никакого «нас» действительно быть не может. То есть мне снова надо выставить себя самым большим придурком на свете. — Каждый раз, когда дракон выбирает всадника, связь крепче предыдущей. Так что это значит, Вайоленс, что если ты умрешь, то запустится дурацкая цепочка событий, которая, потенциально, закончится моей смертью, — договорив, я в очередной раз задался вопросом, как Сгаэль могла подумать, что выбор Тэйрном Сорренгейл будет хорошей идеей. Революция зависит от меня. И теперь революция частично зависит и от способности Вайолет Сорренгейл выжить. Вайолет Сорренгейл — самый хрупкий всадник в квадранте и та самая женщина, с которой мне, черт возьми, нельзя быть… — Так что да, к сожалению, теперь есть «МЫ». Конечно, если Эмпирей оставит выбор Тэйрна в силе. Теперь, судя по намерениям и изменившемуся лицу Вайолет, до нее дошло. Слава Богам, отныне мне не придется притворяться, что я хочу убить ее. Даже защищать Вайолет станет легче. Ведь очевидно, что я буду защищать ее с целью спасти собственную шкуру. Так, во всяком случае, будут думать все вокруг. Перейдем к следующей проблеме. — Теперь, когда Тэйрн в игре, и другие кадеты знают, что он готов к связи… — Вот почему он сказал мне остаться с тобой. Из-за тех кадетов, кто не заполучил дракона, — догадалась Вайолет. — Несвязанные попытаются убить тебя в надежде на то, что Тэйрн свяжет их, — подтвердил я. Гаррик приблизился, молчаливо спрашивая, нужна ли еще помощь с Аэтосом. Я покачал головой, замечая, как друг перевел взгляд с меня на Сорренгейл. В его глазах отразилось сомнение. — Тэйрн — один из сильнейших драконов на континенте, — продолжил я, когда Гаррик отошел. Он явно переживал о том, что происходит. Но все разговоры потом, — и сила, которую он транслирует, скоро станет твоей. Следующие несколько месяцев несвязанные кадеты будут отчаянно пытаться убить любого нового всадника, пока связь слаба. Они сделают что угодно, чтобы не остаться в квадранте еще на год… Сорок один несвязанный кадет, Вайоленс. И для всех них теперь ты — цель номер один, — я подчеркнул последнюю фразу, подняв палец. — Тэйрн думает, что ты будешь играть в телохранителя, — отчаянно рассмеялась Вайолет. — Он не знает, насколько ты меня ненавидишь. — Он знает, насколько я ценю собственную жизнь, — сказал я, не выдавая мыслей по поводу ее последней реплики. — Ты необычно спокойна для человека, который только что услышал, что стал мишенью. — Для меня это типичная среда, — с иронией усмехнулась Вайолет. — И, честно говоря, быть мишенью для сорока одного кадета менее пугающе, чем постоянно остерегаться тебя в темноте. Возможно, это одновременно самая лестная и обидная фраза, которую мне когда-либо говорили. Я хотел что-то сказать, но именно в этот момент Тэйрн приземлился рядом. Он впился в меня пристальным взглядом. «Можешь попросить своего друга не оставлять кратеры на летном поле?» — спросил я у Сгаэль. «Я слышу тебя», — проговорил низкий зловещий голос в моей голове. Глубокий, раздраженный, сильный. О, Малек! Я развернулся и направился к Сгаэль, которая возвышалась над другими драконами совсем рядом. «Тебе следует обдумывать то, что ты говоришь. Тэйрну не нравятся шутки по поводу его размера», — со смехом сказала Сгаэль в моей голове. Продолжая идти, я нырнул вглубь себя. Помимо сапфировой связи со Сгаэль, теперь в моей месте заземления сверкала ониксовая нить Тэйрна. Я тут же наложил щит на эту связь, не упуская из виду и еще одну нить — серебристую. Вайоленс. «Было бы неплохо предупредить о таком», — с горечью заявил я Сгаэль. «Ты уже должен был догадаться, что, когда у связанной пары драконов появляются всадники, у них также возникает связь», — раздраженно ответила Сгаэль. «Так Тэйрн все-таки узнает о моей второй печати?» «Нет, не говори и не шути об этом», — быстро проговорила Сгаэль в ответ, в ее голосе появилась печаль. — «Никто не должен знать об этом… даже Тэйрн». Я сделал несколько шагов вправо, чтобы поравняться с Гарриком и Чрадом. Наклонился так близко, чтобы никто, кроме друга, меня не услышал. — Знаю, что злишься на меня. Но, к сожалению, мне придется усугубить ситуацию. Нужно провести встречу вечером. Знаю, что все предпочли бы праздновать, но мне нужно рассказать кое-что важное. — Снова за час до полуночи? — вздохнув, спросил Гаррик. На его лице появилось беспокойство. Тем временем на трибуне место Мельгрена заняла генерал Сорренгейл. — Нет. Весь квадрант будет тусоваться, так что не нужно слишком беспокоиться о времени. Не будем ждать, пока наши напьются. Мне нужно, чтобы все были в трезвом уме. Гаррик определенно был согласен со мной. Поэтому я обратил внимание на то, что говорила генерал Сорренгейл. Когда она упомянула о том, что у несвязанных кадетов будет еще одна возможность в следующем году, Вайоленс нашла меня взглядом. Я демонстративно усмехнулся и снова поднял палец, напоминая ей о том, что она теперь цель номер один. Генерал закончила речь словами: «А теперь мы празднуем!». Это сигнал, что драконы сейчас будут метить своих всадников. Я смотрел, как черный огромный и маленький золотистый драконы сконцентрировались на Вайолет. Лицо девушки исказила гримаса боли, но она не издала и звука в отличие от многих других всадников. Что ж, у нее действительно высокая терпимость к боли. Не могу не думать, как будет выглядеть ее двойная метка. В голове возникло несколько вариантов, но я постарался не акцентировать внимание на том, как хотелось бы увидеть в принципе ее обнаженную спину. Я быстро переключился с этих мыслей, потому что Аэтос рванул к Вайолет. Я видел, как намерения Аэтоса менялись, и мои тени снова замерли, ожидая сигнала. Но вместо того, чтобы захотеть прочитать мысли Вайолет, Аэтос желал другого. И это другое привело меня в еще большее бешенство. Аэтос хотел увидеть драконью метку Сорренгейл. Его любопытство смешалось с влечением, когда он начал аккуратно расшнуровывать корсет Вайолет. Что-то уродливое и темное скрутило мой живот, потому что Сорренгейл не возразила. «Что-то? Ты знаешь, что это за чувство», — без насмешки проговорила Сгаэль. Я захотел закрыться от нее щитами, но сдержал порыв. Потому что Сгаэль все равно может снести мои щиты к чертям. Подтверждая мои мысли, дракон фыркнула. — «Верное решение». Вместо разборок со Сгаэль, я сконцентрировался на Аэтосе. Такое чувство, что у меня вскипела кровь только от мыслей, что он не только расшнуровал корсет Вайолет, но и видит ее метку в непосредственной близи. Я чувствовал, как желание Аэтоса возросло, когда, насмотревшись вдоволь на спину Сорренгейл, он развернул ее к себе. Намерений прочитать воспоминаний все еще не было, но потом Аэтос наклонился к Вайолет и неловко поцеловал ее. Мне потребовалось все самообладание, чтобы сдержать тени и не вырвать его чертовы легкие! Когда Аэтос, наконец, отошел от Сорренгейл, я впился взглядом в Вайолет. Что ж, в ее намерениях сквозила мысль, что поцелуй ей не понравился. Но это мне не помогло. Нужно было срочно отвлечься, чтобы не разворотить все летное поле тенями. Я заметил, что Гаррик уже ушел, забрав с собой основную часть меченных. Но мимо, как раз вовремя, прошел Киаран. Я резко ухватил его за предплечье, подтягивая к себе. — Сорренгейл в курсе, кто ты такой? — требовательно поинтересовался я. — Не думаю, — нервно ответил он. — Отлично. Идем, у меня есть работа для тебя.