Легенда о белом жемчуге

      Мои пальцы стали кровоточить все сильнее, когда я била руками по деревянной двери. Она не открывалась. Меня заперли здесь совсем одну. В этом тёмном старом сарае, в который давно никто не заходил. Из-за плотно расположенных досок, сюда не попадали лучи солнца. Здесь было холодно и неприятно, поэтому я ещё некоторое время громко кричала о помощи и пыталась выбраться самостоятельно. Но руки свело от боли, и я расплакалась ещё сильнее, осторожно сжимая их и завывая. Мачеха давно ушла, бросив меня тут, но я подумала о том, чтобы дождаться и увидеть во дворе отца. Если я замечу его фигуру и закричу в нужный момент, он придёт и спасёт меня. По крайнем мере, я только на это и надеялась.       Затаившись у двери, я присела и стала внимательно слушать то, что происходило снаружи. Было тяжело разобрать звуки, поэтому я нашла маленькую щель между досками и стала смотреть в неё. Когда появился отец, он несколько раз оглянулся по сторонам, но не пошёл в мою сторону. Я завопила, что были силы, а затем стала стучать окровавленными руками, пока по кистям стекала кровь. Но меня почему-то никто не слышал. Или он был так далеко, или ему помешали. Быстрее согнувшись, я вновь взглянула в щель и тогда все поняла. Мачеха проводила его до выхода и погладила по спине. Я впервые видела то, чтобы она проявляла к нему подобное. Когда же отец ушёл, женщина еще некоторое время стояла на месте, следя за его силуэтом, а затем развернулась и направилась ко мне.       — Ты чуть все не испортила, тупая девка! — ругалась она, подойдя ближе.       — Выпустите! Вы не имеете права держать меня здесь против моей воли! — кричала я, не желая ее слушать.       — Сегодня ты наказана. Просидишь здесь до возвращения своего отца. Возможно, одумаешься. Я приду к тебе вечером, чтобы спросить ответ на свой вопрос, и лучше бы тебе пойти мне навстречу. Реши уже для себя: хочешь ли ты все дальше сидеть на шее у своего немощного отца и загонять его в бесконечные замкнутые круги бедности или покорно выйдешь замуж и обрадуешь его. В любом случае, я выдам тебя насильно, потому что мне неважен твой выбор. Но ты можешь понять меня, что я стараюсь для вас. Я хочу сделать как лучше, — рассказывала мачеха.       — Лучше? Вы хотите избавиться от меня, путём продажи какому-то старику, и получить огромные деньги, которые сможете тратить на себя! Вы не печётесь о благополучии семьи, а тем более и моем. Только о себе и думаете! — скандалила я.       — Жаль. Похоже, ты слишком глупа, раз ничего не понимаешь. Мы не сможем договориться. Я явлюсь к тебе вечером, вдруг все же ты передумаешь. Пока оставляю тебя наедине с мыслями. Приведи их в порядок, — разочарованно выдала женщина.       — Почему вы не хотите отдать свою дочь? Если брак вам так нужен, почему она не может выйти за него?! — спросила я.       — Да как ты смеешь мне такое говорить?! Тебя выбрали. Господин Чон хочет именно тебя! Это похоже на любовь с первого взгляда. Да и у моей прекрасной Наен другие планы, — сложив руки на груди, заявила она. — Отдыхай.       Внезапно стало тихо. Последним, что я услышала, был звук отдаляющихся шагов мачехи. Меня правда оставили одну, запертой в ужасном месте. Но я не хотела с этим мириться. Осмотревшись, я поняла, что здесь ничего не было, что могло бы мне помочь выбраться. Вокруг одна грязь, пыль и паутина. Здесь даже дышалось с огромным трудом. Нехватка кислорода плохо действовала на мозг, притупляя его способности. Но я собралась с мыслями и первым делом решила перевязать руки. Вчера, когда я ложилась спать, я сняла все свои повязки, потому что ждала, что раны заживут. Было странно то, что они не затянулись. Почему же лекарство помогло отцу и тому мужчине на рынке, но не мне? Может быть, причина была в том, что их ранения имели более сильный характер? Но разве тогда не зажили бы они быстрее? И почему-то сегодня моим рукам наоборот стало хуже.       Нащупав край ткани ханбока, я слегка натянула ее, а она оборвалась. Взяв клочок и сделав из него два, я аккуратно перевязала одну руку за другой. Затем я принялась внимательно рассматривать дверь. Возможно, если бы в сарае было что-то острое и длинное, я бы смогла что-то придумать и выйти на свободу.       Прошёл час. За ним другой. Я бесчисленное количество раз ходила вокруг деревянной двери, раздумывая, как ее открыть. Я пыталась выбить ее, облокачиваясь на поверхность плечом и ударяя из последних сил. Но я была очень слабой. Эта попытка оказалась тщетной, как и другие. Проходя вдоль стен, я не обнаружила другого, запасного выхода, что расстраивало меня все сильнее.       Живот громко урчал, во рту пересохло. Безумно хотелось есть и пить, но никто не переживал обо мне. Мои ноги устали стоять и ходить, поэтому я вынуждена была сесть на холодную землю, подогнув колени и обхватив их руками. Я невольно задумалась о вчерашнем дне, который выдался насыщенным. За одну встречу с Хваном произошло столько всего странного, что не укладывалось в голове. Но зато он накормил меня. Пускай, не признался в этом открыто, но я думаю, что господин сделал это ради меня. Ему понравилась еда, но он отказался от неё, чтобы поделиться ею со мной. Он добрый и чуткий, хотя его выражение лица часто остаётся холодным и безразличным. Интересно, если бы Хван не передумал, и мы сегодня должны были встретиться, а я не пришла, он бы что-то предпринял? Да нет, к чему бы ему делать что-то? Он ведь мой господин, а я просто его слуга. И почему я вновь пришла к размышлениям и воспоминаниям о нем?       Тяжело вздохнув, я пыталась разобраться, сколько времени уже провела здесь. Встав на колени, я нагнулась и посмотрела в щель. Солнце постепенно уходило за деревья, это означало, что скоро наступит вечер. Я вернулась в исходное положение. Нервно покусывая губу, я размышляла о том, что мачеха могла сделать. Она же не будет удерживать меня здесь долгое время? Это слишком безрассудно. Отец заметит мое отсутствие и рано или поздно найдёт меня. Я ни за что не соглашусь на ее предложение.       — Солнце село. Как и обещала, я пришла, чтобы услышать твой ответ, — медленно снимала замок мачеха.       Едва дверь сарая отворилась, как я рванула наружу, боясь, что меня вновь запрут.       — Надеюсь, ты скажешь мне то, что я хочу услышать, — сложив руки на груди, сощурилась женщина.       — Нет. Я скажу то, что думаю. Вы — самый ужасный человек, которого я когда-либо встречала. Одним своим присутствием, вы отравляете наши с отцом жизни. Я до сих пор не могу поверить, что папа связался с вами и вынужден жить в таких условиях. Вы ни капли не похожи на мою мать и… — не успела договорить я.       — Вот так значит? Ты правда так дорожишь памятью о своей матери? Ну хорошо. Я расскажу тебе все. Не хотелось, но ты меня вынудила, — склонившись, она злобно смотрела на меня. — Никогда не задумывалась о том, почему твой отец постоянно пропадает на работе? Вы почти не видитесь. Это потому что лечение твоей покойной матери обошлось слишком дорого. Настолько, что он вынужден отрабатывать крупные долги по сей день. А не думала ли ты о том, из-за кого она заболела? Ха-ха. Тебе правда ведь не рассказывали? Ты не помнишь?       — О чем вы говорите?! — ничего не понимала я.       — Или тебе невыгодно это помнить? То, как она умерла из-за тебя, — делая уверенные шаги в мою сторону, женщина словно покрывалась чернотой. Ее тёмные глаза стали настолько страшными, что не хотелось в них смотреть. — Ты убила свою мать. Твой отец рассказал мне. Знаешь, как он был убит горем из-за этого? Ему даже смотреть в твое лицо больно, а порой и противно. А что скажут жители нашей деревни, когда это узнают? В семье Ли дочь убийца собственной матери! Ты позор для этой семьи. Твой отец никогда не отмоется и сгорит со стыда! — схватив за руку, она грубо встряхнула меня.       — Нет! Вы лжёте! Это все неправда! — вырываясь, я оттолкнула ее, почувствовав боль в руках.       Мои глаза были влажными, а вокруг все стало размытым. Внезапно откуда-то взявшаяся истерика удушающе обхватывала мою шею, сдавливая ее и мешая дышать. Испугавшись, я развернулась и побежала прочь. Мачеха осталась стоять на месте, но я до последнего слышала ее звонкий и злорадствующий смех, пока не скрылась за первыми деревьями.       Я бежала из самых последних сил, которые оставались в моем хрупком и измотанном теле. В груди что-то неприятно жгло, а горло иссыхало все сильнее. В нем стал крупный ком, который я никак не могла сглотнуть. Я истерично крутила головой, будто бы это хоть как-то могло помочь выкинуть из неё страшные слова, которые я услышала. Я вцепилась руками с ранами, которые вновь стали кровоточить, в собственные волосы, чуть ли не выдирая их. Мое дыхание стало прерывистым, в какой-то момент я потеряла возможность сделать вдох. Казалось, кислорода не было. Слёзы лились градом, давно намочив переднюю часть моего ханбока. Холодный и пронизывающий ветер заставлял мое тело поёжиться, поэтому я обхватила его руками. Внутри была паника и опустошение. Я не хотела принимать то, что сегодня услышала, но и пропустить мимо ушей не могла. Потому что боялась, чтобы это не было правдой, о которой я сама думала все это время. Ведь всю свою жизнь в смерти матери я винила лишь одну себя.       Грудную клетку больно сдавило. Сердце стало бешено колотиться, когда я стала вспоминать тот день, когда мама держала меня за руку и, издав последний вдох, закрыла глаза навечно. Я больше не видела блеск или жизнь в них. Ее ладонь постепенно становилась все холоднее, а вместе с исчезнувшим теплом пропали и мои воспоминания обо всем хорошем. Почему же она умерла? Неужели нельзя было спасти ее? Правда ли это была такая сильная болезнь, от которой невозможно найти лекарство?       — О, нет. А что, если… лекарство господина Хвана не подействовало на меня.. потому что проблема была не в нем, а во… мне? — не выдержав, прошептала вслух я, будто умалишенная разговаривая сама с собой.       Однажды я услышала разговор, который мутно помню. Странная бабушка, к которой меня, как оказалось, часто водила мама, что-то говорила про проклятие. Вдруг я приношу беды и несчастья? Я проклята и поэтому все, кто рядом со мной, обречены страдать? Тогда это объясняет, почему лекарство мне не помогло. И почему мама не смогла выжить. Я стала вспоминать одни фрагменты жизни за другими, и пазл начал складываться воедино. Чего бы я ни касалась, с кем бы ни общалась, жизнь этих людей менялась в худшую сторону. Вот почему мачеха держит подальше от меня свою дочь? Она все знала, отец ей рассказал…       Если так подумать, я просто не замечала этого раньше. Сначала мама и ее болезнь, потом отец был загнан из-за этого в долги. Мачеха, которая вышла за него замуж и родила Наен, постоянно ругалась и говорила, что до этого жила в лучших условиях. Даже моя единственная подруга Руби страдала. Когда она подружилась со мной, и мы вместе стали собирать травы, с ее семьей произошли ужасные вещи. Мать Ру осталась одна, неспособная прокормить собственное дитя, поэтому дочь была вынуждена подрабатывать. Но до этого ее отец являлся уважаемым человеком на рынке. Как все быстро могло поменяться, со смертью единственного кормильца в доме.       А что будет с господином Хваном? Тогда мне нельзя видеться с ним. Неужели он как-то понял, что на мне проклятие, и поэтому отдалился самостоятельно? И его странное поведение, когда он старался не прикасаться ко мне. Что, если это передаётся и через касания? Он не был уверен? Поэтому так долго пробыл со мной? Потому что проверял? Даже дал мне бутылек. Точно, его взгляд, когда лекарство не подействовало, был таким, будто парень уже сталкивался с подобным и смог определить причину. Я не хочу, чтобы он был в опасности, поэтому уйду, пока не произошло что-то ужасное.       — Мне нужно бежать. Как можно дальше ото всех. Чтобы никому больше не навредить, — вытирая потоки слёз, я бежала вдоль тропинки, без всякой цели.       Я не знала куда себя спрятать. Но думала только о том, чтобы защитить других. Поэтому я больше не должна была возвращаться домой. Проваливаясь в эти мысли, я не сразу заметила крупную мужскую фигуру перед собой. Это был отец, который почему-то вернулся с работы намного раньше. Мой вид был ужасен. С заплаканным красным и опухшим лицом я стояла напротив без возможности пошевелиться. В груди так сильно жгло от безысходности. Мне хотелось побежать к отцу и крепко-крепко обнять его, почувствовав себя в безопасности, но теперь я не могла позволить этому произойти. Мое присутствие могло навредить ему.       — Сори, что случилось? — встревоженно подходя ко мне, он уронил мешок, который был на его плече.       — Пап… — всхлипывая, я замотала головой, — не подходи, прошу.       — Кто это с тобой сделал? — смотря на мое состояние, беспокоился отец.       — Это правда? Мама умерла из-за меня? Из-за проклятия, что лежит на мне? — дрожащими губами, спросила я.       — Ёнг сказала тебе это?! — разозлился он, сжимая кулаки.       Так это было правдой. Он поделился с ней тайной нашей семьи, которую они с мамой тщательно скрывали от меня. Если бы не мачеха, то я в никогда об этом не узнала. Вышло даже лучше, что она все рассказала. Резко развернувшись, я бросилась бежать в противоположную сторону. Лишь бы подальше от его глаз, которые выражали гнев и ярость. Возможно, это была последняя наша встреча. И мне бы не хотелось запоминать отца таким. Но уже ничего не изменить.       Я слышала, как он звал меня и даже некоторое время пытался догнать, но в силу своей усталости и возраста, конечно же, ему это не удалось. Пошел дождь. С каждой секундой он становился все сильнее, а выбора где скрыться не было, как и мысли о том, куда я потом смогу направиться, но ноги привели меня в знакомый лес. Тот самый, который в первую нашу встречу показался мне страшным и пугающим до мурашек. Высокие деревья скрывали меня, защищая мое тело от холодного ветра. Я поёжилась и обхватила себя руками. Вся одежда промокла насквозь, как и растрепанные волосы. Ткани ханбока испачкались в грязи и моей крови, когда я бездумно прикасалась к ним раненными руками. Всхлипывая, я невзрачно осмотрела свой жуткий вид, но постаралась отряхнуться и пойти вперёд. В лесу было очень мрачно и все-таки страшно. Моим заплаканным глазам повсюду мерещилось что-то, а уши улавливали странные звуки. Я уже не могла разобрать покрылось мое тело мурашками от холода или же от страха. Зубы звонко стучали, а ноги отказывались идти, но я решила выйти к свету, где был конец леса.       И вот, я вновь оказалась на том берегу, рядом с огромной скалой, где мы с Хваном договорились видеться. Вздохнув, я присела возле нескольких крупных камней, запахнув ткани ханбока и согнувшись от холода. Здесь атмосфера была другой. Голубые волны размеренно подплывали к берегу, мочили сухой песок и вновь исчезали. Поразительно то, что ещё несколько дней назад я боялась подходить к воде, а сейчас ее вид меня успокаивал. Может быть, я осознала то, что мне здесь было не место, поэтому больше не переживала за собственную жизнь. Если бы сейчас меня унесло течением, как случалось раньше, я бы только обрадовалась, что все закончится.       В какой-то миг мои мысли были все печальнее и суровее. Внутри что-то решительно подталкивало меня сделать шаг. Я поднялась на ноги и стала подходить ближе. Прохладная вода коснулась щиколоток, и я поморщилась. Мое тело давно бил озноб, но я все равно почувствовала холод моря. Сжимая руки в кулаки, я шла все дальше, пока уровень воды не подобрался к моей талии. Стоять на месте было все труднее, волны подхватывали мое тело, и я стала покачиваться. Мотнув головой, я выдохнула и окунулась в море по самую макушку.       Но едва стоило мне это сделать, как я начала задыхаться и инстинктивно захотела вынырнуть, чтобы спастись. Распахнув глаза и размахивая руками в разные стороны, я почувствовала, что вокруг было темно и страшно. Я была здесь совсем одна, как и в тот раз. Мое глупое и безрассудное решение оказаться здесь и уйти таким способом, сейчас уже не было правильным. Но слишком поздно. Вода уже затягивала меня все глубже. Все вокруг смешалось, лёгкие нуждались в глотке кислорода, но не получали его, от этого тело стало биться в конвульсиях. А затем появилась яркая зелёная вспышка, ослепившая меня и осветившая все тёмное море. ***       Яркие солнечные лучи слепили мне глаза, поэтому я подняла руку, чтобы скрыться от них. Лёгкий и тёплый ветерок раздувал мои тёмные волосы, а, через секунду, сменившись на более сильный, сорвал с головы шляпу. Вскочив на ноги, я машинально побежала за ней, пытаясь ее догнать, но очередной порыв шкодливого ветра уносил ее все дальше, заставив кататься по песку. Его маленькие и нагревшиеся от солнца песчинки, постоянно застревали между пальцев ног, что раздражало меня и замедляло. Быстро отряхивая их, я останавливалась на миг и вновь бежала. Пока не увидела, как мою шляпу подняли.       — Она ваша? — маленький мальчик, которому на вид было примерно столько же лет, сколько и мне, протянул головной убор.       Я улыбнулась и кивнула, затем поклонилась и забрала предмет. Было стыдно разглядывать незнакомца, но я не могла удержаться. Тёмные волосы, едва касающиеся детских плечей, были похожи цветом на мои. А вот его глаза отличались от всех, что я видела ранее. Хоть и были карими, они имели странный чарующий отблеск зеленоватого оттенка. А пухлые губы, которые растянулись в ответной улыбке, сразу же запали мне в душу. Склонив голову, парень радостно зажмурился так сильно, что его глаза полностью закрылись.       — Вы не ответите? — спросил он.       — А? — поняв, что пока я смотрела на него, незнакомец что-то говорил, я взволнованно округлила рот и тут же прикрыла его рукой. — Простите, я не услышала.       — Я хотел узнать, как зовут хозяйку этой шляпы? — вновь улыбался парень.       — Ах. Конечно. Было некрасиво с моей стороны не представиться. Я — Сори, — протянув руку, захлопала ресницами я.       — Приятно познакомиться. А я… — шум от поднявшихся волн не дал мне услышать его имя, поэтому я нахмурилась.       — Как? Извините, я не расслышала, — сделав шаг в его сторону, переспросила я.       И он ответил, но так и остался незнакомцем. Я четко видела его лицо, улыбку и то, как приоткрылись пухлые губы, но не услышала и звука. Будто бы я оглохла на какое-то время, больше не слыша ничего. Но в следующую секунду, парень снял какую-то ленту со своего яркого ханбока и протянул ее мне.       — Я кое-что придумал. Можно взять вашу шляпу на некоторое время? — поинтересовался он.       — Хорошо, — сняв соломенный предмет, я отдала его.       Незнакомец присел на тёплый песок, прямо в том месте, где мы встретились. А я последовала за ним. Устроившись рядом, я внимательно наблюдала за тем, как его маленькие пальцы просовывали ленту между соломы и завязывали узелки, оттягивая концы, чтобы проверить их на прочность. Повернувшись, парень вернул убор, но почему-то сразу же поспешил надеть его мне на голову.       — Теперь она не улетит, когда подует ветер. Эта ленточка удержит шляпу, — улыбнулся незнакомец.       — Ого! — подрываясь на ноги, я выпрямилась и почувствовала, как порыв ветра хотел снова украсть мою шляпу, но из-за придуманного механизма, та все ещё оставалась на мне. — Ха-ха! Спасибо!       Радостно кружась на месте, я похлопала в ладони. Парень оставался сидеть на месте, смотря на меня снизу вверх. С того момента, хотя мы и были знакомы пару минут, мне показалось, что он был куда мудрее и умнее, а потому и не выглядел на свой возраст. Но мне безумно хотелось с ним подружиться. Я впервые увидела ребёнка на берегу, поэтому хотела проводить с ним все больше времени.       — Давай дружить? — склонила голову я, выжидая ответа.       — Хорошо. Но сейчас мне нужно уйти, — кивнул незнакомец и поднялся.       — Как? Уже? — округлив глаза, я испуганно посмотрела на него. — Мы ведь только встретились. Я… я чем-то обидела тебя? Или тебе не понравилось со мной говорить? — поджимая пухлые губы, я готова была расплакаться, потому что думала, что его уход был связан со мной.       — Ха-ха, нет. Я приду сюда в другой день. Просто меня уже зовут домой, — держа в руке ракушку из моря, парень сжал ее сильнее.       — Когда мы снова встретимся? Мой отец приходит на берег два раза в неделю… — начала рассуждать я.       — Хорошо. Я приду к тебе, как только увижу тебя здесь. Договорились? — улыбнулся он.       — А как я пойму, что ты увидел меня и идёшь? — не унималась я, задавая такие по-детски глупые вопросы.       — Ха-ха, ты очень любопытная, да? Тогда давай так, — развернувшись и вытянув руку в сторону моря, парень указывал на него: — не своди глаз с горизонта. Как увидишь зелёную вспышку, знай, что я приду к тебе.       Взмахнув длинными чёрными ресницами, парень бросил на меня мимолётный взгляд, а затем развернулся и побежал вдоль берега, быстро попрощавшись со мной уже на ходу. Смотря за его отдаляющейся фигурой и размахивая рукой, я стояла на месте, а затем резко присела на тёплый песок, стоило ему скрыться с поля зрения.       — А что такое «горизонт»? — задумалась я, положив палец на подбородок и уже смотря на море.