Good Intentions

По-моему, я немного повредил Гарри ноги, из-за чего мне было очень неловко, но он согласился посидеть у меня на коленях в углу гостиной, так что я не был слишком расстроен. Я вручил подарок Гермионы Луне, чтобы она обернула его оберточной бумагой и добавила в кучу в противоположном углу. Было очень приятно прижимать Гарри к себе и я был просто....в диком восторге от происходящего. Дни рождения никогда не были для меня приятным событием. Каждый год на меня наваливались все больше ответственности, люди ожидали от меня определенных вещей; "тебе уже столько лет, Драко, ты должен вести себя соответственно возрасту", независимо от того, сколько мне было. И это стало традицией - узнавать, какими новыми способами я разочарую отца в этот раз, над какими новыми недостатками мне придется работать. Так что видеть всех в таком приподнятом настроении, хихикающих и украшающих комнату лентами и тому подобным было… даже слегка странно. Не то чтобы я никогда раньше не был свидетелем приятных вечеринок по случаю дня рождения моих сверстников, но быть включенным в подобную обстановку, пусть даже сидя в самом углу, было приятно… Мило. Немного чуждо, но все еще приятно. В какой-то момент я был несколько ошеломлен, увидев, как дверь сама собой врезалась в стену там, где ее раньше не было, и увидел, как в нее вваливается еще один рыжеволосый представитель семейки, волоча за собой мешок с вкусностями. Джинни первой поздоровалась с Джорджем и обняла его, когда он поставил мешок на пол. Он случайно взглянул в нашу сторону через плечо своей сестры, увидел, что мы свернулись калачиком, и самодовольная улыбка была нашим молчаливым приветствием. Гарри еще крепче прижался ко мне, и я ухмыльнулся, заметив, как вспыхнули его щеки. Я уверен, Рон пригрозил проклясть и его, если он расскажет Джинни о пари. Остальные восьмиклассники собрались вокруг, чтобы помочь разгрузить мешок, и я был удивлен, обнаружив, что представление Уизли о еде и напитках - это полноценная трапеза и… - Вот это да! - Симус ликовал, поднимая бутылку огневиски. - Слава богу, что этот чертов потайной ход все еще работает. - Серьезно? - Джинни не согласилась, уперев руки в бока. - Ты принес алкоголь на день рождения Гермионы Грейнджер? Джордж невинно пожал плечами. - Ей не обязательно пить. Кроме того, после всего случившегося, нет ни малейшего шанса, что я не воспользуюсь поводом отпраздновать. У нас скоро будет еще одна сестра, Джин! Это, казалось, смягчило младшую Уизли, потому что, когда она повернулась, чтобы помочь накрыть на стол с едой, ее закатанные глаза никак не сочетались с довольной улыбкой на губах. Я чувствовал себя неловко из-за того, что не мог как следует помочь остальным, но Гарри был у меня на руках, и я знал, что он тоже почувствовал бы себя обязанным помочь, если бы остался сидеть только он, и это удерживало меня на стуле, который мы делили. Я крепче обхватил его руками, когда мой подбородок коснулся его плеча. - Вытрахал ли я из тебя всю эту стрессовую шелуху? - тихо спросил я его на ухо и почувствовал, как он напрягся в моих объятиях. Гарри полуобернулся, чтобы взглянуть на меня, и восхитительный румянец на его щеках вызвал у меня улыбку. - Д-думаю, да, - был его такой же тихий ответ, когда он повернулся, чтобы посмотреть на своих друзей. Еще крепче прижав парня ко мне, я поцеловал его в шею. Симус и Дин уже пили огневиски, обхватив друг друга за плечи. Я нахмурился, вспомнив любопытные вопросы этого человека, которые он задал мне ранее в Хогсмиде. - Симус нашел меня в "Зонко", пока тебя не было, - выдохнул я, заинтригованный тем, что скажет Гарри. - О? - Спросил меня, как я понял, что я гей. На этот раз он не просто застыл в моих объятиях, он высвободился из них, чтобы обхватить меня за талию. Изучал мое лицо так, словно я только что признался, что недавно закопал тело в саду моей матушки. - Ты шутишь, - прошипел он, и я покачал головой. - Черт возьми, эти чертовы женщины.... - Гарри расслабился в моих объятиях, но я так и не смог понять, что он вообще имел в виду, пока он сам мне все не объяснил, положив голову на мое плечо, - Миона поставила на него и Дина. У меня вырвался взрыв смеха, и Гарри поспешно на меня шикнул, но сам тоже начал тихонько хихикать, и мы только раззадорили друг друга. - Что, черт возьми, такого смешного? - удивился Джордж, проходя мимо нашего стула, чтобы добавить что-то к куче подарков для Гермионы. Гарри первым подавил свой смех и откашлялся. - Н-ничего. Очевидно, Гермиона просто чертова ясновидящая. Старший Уизли приподнял бровь, глядя на нас, и дернул подбородком, как бы говоря: "Вы имеете в виду вас двоих?" и я покачал головой. Кивнул в сторону хихикающей парочки друзей, которых теперь оттесняли от разложенной на столе еды. Джордж повернулся, чтобы понять, к чему я клоню, и озорно ухмыльнулся. - Рон - просто гребаный идиот, если всегда ставит против нее, честное слово. Гарри снова рассмеялся, и внезапно наступил самый важный момент. Каким-то образом все, казалось, затихли в тот же миг, когда за дверью послышался шум. Мы все смотрели на дверь, и мгновение… Два удара сердца… Ручка со щелчком открылась, а затем она двинулась во внутрь. Хаотичная смесь "Сюрприз!" и "С днем рождения!" превратилась в довольно сбивающий с толку шум и гам, когда Гермиона переступила порог. Даже если бы она предвкушала вечеринку, какофония, которая ее встретила, напугала бы любого, и она подпрыгнула. - Черт возьми, - наконец произнесла она, оглядев комнату. - Боже мой, вы что, все пытаетесь довести меня до сердечного приступа? Взрыв смеха стал ответом на ее вопрос, когда она начала обнимать всех присутствующих. А за ней следовал Рон, выглядевший более изможденным, чем когда-либо, но даже с другого конца комнаты было видно, как блестят его глаза. Только когда Гермиона положила еду себе на тарелку и села на диван, остальным из нас разрешили прикоснуться к еде, но Гарри, казалось, был доволен тем, что просто ждал. Так что, мы ждали, и я пытался незаметно массировать его ноги через джинсы, положив руки ему на колени и время от времени нежно сжимая их. Я еще не был голоден, по крайней мере, мне больше хотелось продолжать мять своего любимого, чем набрать себе тарелку еды. Луна первой потянулась к подаркам. Подскочила к куче и выбрала из нее сверток странной формы. - Вот, сначала открой это, - настаивала она, подавая вещицу Гермионе. Брюнетка передала свою тарелку Рону, у которого, похоже, на этот раз не было аппетита. Промокнула губы салфеткой, вытерла руки и приняла подарок. - Спасибо, Луна. - Когтевранка присела на корточки перед Гермионой, когда та вскрывала упаковку, и… Никто из нас не смог бы с первого взгляда сказать, что именно подарила девушке Луна. - Это защитное заклинание от губителей! - гордо провозгласила она, когда Гермиона подняла странную палочку над головой. К ней были прикреплены всевозможные чары на концах нитей, цепочек, шнурков. Он издавал приятный звук, когда его толкали, но для чего-то еще, кроме перезвона ветра, он казался совершенно непохожим.… и довольно бесполезным. Тем не менее Гермиона просияла. - Спасибо, Луна. Не могу же я допустить, чтобы у меня помутился рассудок, когда я пытаюсь втиснуть целый год в один семестр, не так ли? Сидевшая перед ней на коленях Луна широко улыбнулась в ответ и отошел в сторону, чтобы присесть у дивана. Следующим вызвался Джордж. Было как-то горько-сладко видеть растущую гору подарков у ног Гермионы. Не то чтобы я когда-либо чего-то хотел, потому что никогда ни в чем не нуждался, ведь рос в роскоши, но единственные подарки, которые я мог вспомнить от своей семьи, были направлены только на то, чтобы повысить мой статус. Теории магии, которая на много лет вперед превосходит уровень, который мне преподавали в школе, бессмысленная роскошь в виде одежды, безделушек и обуви. Все, что поможет мне продвинуться по пути к чистокровному совершенству (скорее больше похожей на "торговую марку", а не на истинную красоту), и никогда ничего более… Личного. Когда Гермиона распаковывала альбом, подаренный Джинни, ее глаза наполнились слезами. Она листала страницы с воспоминаниями, вклеенными в них, написанными по сценарию или приклеенными к фотографиям. И у меня самого перехватило горло. Еще не было ни одного подарка, который не был бы наполнен смыслом. Историей, с частичкой души тех, кто их дарил. Даже объяснение Гарри, почему он в последний момент купил перо (как будто ведьме всегда не хватало перьев), заставило ее рассмеяться. Она была такой значимой, такой....такой любимой своими друзьями. Вот что было по-другому. "Дружба" (если это можно так назвать) между слизеринцами всегда основывалась только на уважении. Вот почему я выполнял свои обязанности Чистокровного Малфоя, потому что мне и в голову не приходило, что я могу им понравиться. Если бы у меня не было их уважения, то я бы вообще не существовал для них, как человек. Каждая вещь, которая скапливалась у ее ног, рядом с ней на диване, была подарена с любовью. Кружка с ручной росписью Невилла ("Она запоет, когда твой чай остынет") Шарф ручной вязки от Дина ("Я и не знала, что ты умеешь вязать!") Бутылка с бусинами ручной работы от Симуса ("Она не взорвется, я обещаю!”). Руки, сердца и намерения переплелись в каждом из них. И я вдруг почувствовал огромное облегчение, что не попытался выбрать подарок для нее. Это было бы странно по понятным причинам, но теперь я знал, что даже если бы попытался, то все равно все испортил бы. Купил бы ей что-нибудь по последнему слову техники, и это выделялось бы, как нарыв на пальце, среди окружавшей ее любви. Даже если бы я порылся в запасниках Малфоев, чтобы подарить ей что-нибудь дорогое, что-нибудь блестящее, это было бы… Это просто было бы неправильно. Испытывая странное волнение, я еще раз поцеловал Гарри в шею. Он убрал одну из моих рук со своего колена, чтобы переплести свои пальцы с моими, и я сжал его в ответ. Он был для меня не просто воздухом, он был опорой для самой моей сути, и когда я выдохнул, я почувствовал, как погружаюсь в него. Зарываюсь в него под ребрами, и это был первый раз, когда я по-настоящему осознаа, что такое дом. В конце концов, подарки Гермионы иссякли, и к моменту получения последнего Рон начал ерзать, как будто на него наложили заклятие. Он провел пальцами по волосам, почесал подбородок, локоть, за ухом. И мне было безумно любопытно посмотреть, чем все это закончится. Гермиона уже была готова расплакаться от всей той любви, которая лежала у ее ног в виде подарков, но когда она в последний раз благодарила каждого из своих друзей, я увидел, как Рон встретился взглядом со своим братом. И Джордж коротко кивнул, небрежно протиснулся между стульями, встал за диваном и наколдовал камеру. Камеру! Черт возьми, не думал, что Рон способен все так хорошо распланировать. Рыжий, о котором шла речь, прочистил горло, привлекая внимание присутствующих, поднялся на ноги и бросил последний взгляд на нас; нет, на Гарри, который ободряюще кивнул ему, ответив косой улыбкой. - Спасибо всем за то, что помогли сделать этот вечер таким особенным. Конечно, мы все знаем, какая Миона потрясающая, но… Мне... мне особенно повезло, что я полюбил ее. - У Рона перехватило дыхание, он взглянул на брата. Но затем его внимание сосредоточилось на Гермионе, как будто она была единственной в комнате. - Я понятия не имею, как ты терпишь все это дерьмо. Правда. - Она усмехнулась, но в ее голосе все еще слышались слезы. - Не знаю, почему я потратил столько времени впустую все эти годы. Чувствую себя мерзавцем из-за того, что всегда думал, что ты меня раздражаешь, потому что на самом деле ты чертовски великолепна. Луна прижалась к колену Невилла, все еще сидя на полу перед диваном, который он делил с Симусом и Дином, и это было единственное движение в комнате, когда мы все наблюдали, как Рон изливает свои чувства девушке перед ним. - Ты… Ты заставляешь меня чувствовать, что я могу быть… кем угодно, делать что угодно, и я... не могу представить свою жизнь без тебя. - Гермиона икнула, смахнула несколько слезинок с глаз и улыбнулась ему. И он улыбнулся в ответ. - Так что… В интересах того, чтобы больше не тратить время впустую, э-э... И он внезапно опустился на одно колено, настолько неловкое движение я видел только у Гарри, до этого момента. Гермиона судорожно вздохнула, когда он нащупал свою палочку, неуклюже наколдовал маленькую коробочку и поднял ее над головой. И по причинам, которые я пока не мог понять до конца, мое сердце пропустило удар в груди. - Ты выйдешь за меня замуж?.... - Шкатулка в его руках открылась, и сапфир засверкал на свету, такой яркий камень мне удавалось увидеть очень редко, поэтому я очень удивился. Срань господня, где, черт возьми, он нашел такое кольцо??? Во второй раз за этот вечер, казалось, вся комната затаила дыхание, когда Гермиона закрыла рот и нос обеими руками. Глаза ее наполнились слезами, когда она перевела взгляд с кольца на испуганное, выжидающее лицо Рона. Да он смотрела на нее с надеждой, но все же немного подавленно, хотя и старался этого не показыать. Она закрыла лицо руками, подавив рыдание, и кивнула, и напряжение, о котором я даже не подозревал, скопившееся в моей груди, со вздохом ушло, когда она вскочила с дивана, опустилась на колени перед Роном и заключила его в объятия. - О, слава богу, - вырвалось у него в порыве, когда он снова обнял ее. И ее рыдающий смех был быстро заглушен аплодисментами и одобрительными возгласами. Я был одновременно удивлен и не очень доволен, когда Гарри слез с моих коленей на пол и пополз к этой паре. Он обнял их обоих, и только тогда я понял, что он тоже плачет. Они оба заключили его в объятия, каждый со своей стороны, и все трое еще сильнее расплакались от счастья. Из-за его отсутствия у меня слегка похолодели колени, но сердце забилось сильнее, когда я увидел их вместе. Гарри так сильно любил своих друзей, что мне уже не было так больно наблюдать за ними. Это было… Тепло. Ладно, может быть, немного болезненно тепло, когда мое сердце сжалось в груди, но во мне не было ни капли ревности. Я хочу научиться такой любви.