Good Intentions

Остаток дня пролетел как в тумане. Я мог сказать, что Гарри что-то беспокоило, и догадывался, что именно, потому что он продолжал покусывать губу. Как бы заманчиво это ни выглядело, (я уже хотел возмутиться, что его губу кусаю не я) мне действительно хотелось узнать, что случилось. Так что я не чувствовал себя странно, появившись у его двери в тот вечер после ужина. К тому времени его губы были почти полностью в крови, так что я не был уверен, как он отнесется к тому, чтобы поцеловать меня, но когда дверь распахнулась, надежда в его глазах сменилась чем-то вроде облегчения, и он втащил меня в свою комнату, схватив за рубашку. Я не стал дожидаться, пока он попросит меня закрыть за собой дверь, а уж когда он подтолкнул меня вперед, чтобы прижаться своими губами к моим, у меня вырвался благодарный стон. Что бы его ни беспокоило, оно явно довело его до исступления, потому что он вцепился в мою шею так, словно висел на краю обрыва, когда я провожал его обратно в комнату. Видимо, он не в том состоянии, чтобы разговаривать. Мои руки сами каким-то образом обхватили его за талию, когда я полностью растворился в ощущениях, буквально пожирая его соблазнительные губы, но затем кровать уперлась в его бедра, и мы как бы упали на матрас. - И тебе здоров, - сказал я, воспользовавшись тем кратким моментом, когда мы привыкли друг к другу, и он улыбнулся мне. - П-привет, - ответил он вместе со своим невыносимо очаровательным заиканием. - Привет, - выпалил я в ответ, совсем смущенный, как он после нашего первого поцелуя. Вчера. Это было вчера. Он усмехнулся при воспоминании, и я с удовольствием отметил, что напряжение немного спало с его плеч, а руки на моей шее расслабились. - Весь день хотел это сделать, - пробормотал он, опуская взгляд на мои губы. - Я тоже, - ответил я, чуть сильнее прижимаясь своими бедрами к его. Это было просто предложение, потому что, хотя это и действовало мне на нервы, я был полон решимости позволить ему кончить для меня. И его тихое ворчание было тем самым ответом, который мне был нужен. - М-Мне очень понравилось доставлять тебе удовольствие, - прошептал он, прикусив нижнюю губу. - Неужели? - Он кивнул. - А что еще, Гарри? Он нерешительно наклонился, чтобы коснуться моих губ своими, придвигаясь все ближе, и мое сердце бешено заколотилось в груди. - Нравится, когда твой язык у меня во рту. - Он проводит пальцем по моим губам, как бы подтверждая свою точку зрения. - Понравилось, что ты за мной наблюдаешь. На нас сейчас слишком много одежды. - Мне нравилось наблюдать за тобой, - ответил я. - Мне нравится пробовать тебя на вкус. Мы просто дышали полной грудью, когда я наконец-то позволил ему взять инициативу в поцелуе на себя. Черт возьми, я весь день сдерживался от изощренных поддразниваний, и его возбуждение от моего прикосновения, даже сквозь тонкую ткань наших пижам, было одновременно невероятным и, черт возьми, недостаточным. Похоже, он думал так же, потому что одна его рука оторвалась от моего плеча, чтобы дотянуться до моих штанов, и я ахнул, не имея возможность сдержать стон, сорвавшийся с губ. - Мне нравится возбуждать тебя, - прошептал он, освобождая меня от одежды. - Не могу перестать думать о том, как ты трахаешь мой рот. Воздух, который я выдыхал, вырвался сквозь мои зубы со стоном, когда он погладил меня. И мне нужно было вытащить член прямо сейчас, черт возьми. Я как бы оттолкнул его руку, пытаясь ответить взаимностью, но потом мы оказались соединенными вместе, плоть к плоти, и наши стоны слились воедино. - Боже, я тоже, - признался я, прижимаясь к нему. Медленно, чувствуя, как его член прижимается к моему. Дрожь пробежала по моему позвоночнику. - Я мог бы смотреть, как ты трогаешь себя весь гребаный день. С его губ сорвался по-настоящему жалкий стон, и я решил сжалиться над ним. Опершись на локоть, я просунул руку между нами, обхватил нас обоих ладонью и снова погрузил свой язык в его тяжело дышащий блядский рот. К этому времени он позволил мне исследовать себя достаточно, чтобы я понял, что ему нравится, когда я исследую своим языком самые потаенные уголки его рта, так что я не стал терять время даром. Боже, я люблю его так сильно, что меня от счастья просто стошнит, подумал я, проглотив серию тихих звуков "ах, ах, ах", слетевших с его губ. Ему было так чертовски приятно прижиматься к моему члену, что я не смог удержаться и снова провел по нему пальцами. Не говоря уже о том, как он гнусаво хныкал, черт возьми, он точно станет моей погибелью. Я уже начинал понимать, когда он был достаточно близок к кульминации и слышал, как повышается его голос, когда он уже был готов перешагнуть за грань, поэтому с удовольствием утянул его в удовольствием вместе с собой. То, как он стонал, облизывая мои губы и язык, как сильно напряглись его мышцы, просто выносило мне мозг. Мне хотелось поразить его этими новыми для Гарри ощущениями. Я был готов буквально высосать у него душу через рот и довести до беспамятства одними только поцелуями. Восхищение, вызванное наблюдением за его лицом, когда он кончал, заставило мои губы отодвинуться, всего на дюйм, чтобы я мог полностью сосредоточиться на нем. И когда его голова снова уперлась в кровать, я стал гладить его гораздо быстрее, слыша, как участилось дыхание, которое в какой-то момент стало настолько быстрым, что у меня у самого закружилась голова. - Черт, вот так, Гарри. Кончи для меня, черт возьми. Он, как всегда, послушался. Кончил с таким сдавленным криком, что любой прохожий мог бы подумать, что он в мучается в агонии. И вид того, как его глаза закатились, как соблазнительной дугой выгнулась спина, как сильно он содрогался от накатившего оргазма подо мной, просто довел и меня до желательного конца. – Черт!.. - Моя рука начала дрожать от того, что я поддерживал себя, но я не позволял другой руке замедлиться ни на секунду, помогая нам обоим справиться с этим. Боже, мне никогда не будет достаточно проведенного с Гарри времени. И неважно как именно мы его проводим. Как только мы испачкали его рубашку, как я и предполагал, я скатился с него и лег рядом, черт возьми, пытаясь восстановить дыхание после такого приятного потрясения. - Черт, - прошипел он, поднимая дрожащую руку, чтобы прижать ее ко лбу на периферии моего тела. - Ты гребаный лжец. Несмотря на то, что у меня голова шла кругом, я повернул голову и хмуро посмотрел на него. А он издал сдавленный смешок. - Быть геем - это чертовски здорово, - объяснил он, чем вызвал у меня громкий смех. Моя рука болела, ладони чертовски гудели, но я перевернулся на бок, лицом к нему, и потянулся, чтобы ласково обхватить губами его мочку уха. Просто хоть как-то прикоснуться к нему, потому что не прикасаться было невыносимо. - Это с тобой "чертовский здорово", - ответил я. Он с улыбкой повернулся ко мне, зажав мою руку между кроватью и своей щекой, и сонно улыбнулся мне. Боже, он выглядел просто невероятно - прерывистое дыхание, красные горящие щеки, а глаза остекленели от блаженства после оргазма. Я хотел, чтобы он кончал все это гребаное время. - Счастливчик, черт возьми, ты так долго хранил себя только для того чтобы сотворить такое вместе со мной? - фыркнул я и погладил его по щеке большим пальцем. - Это вполне справедливо после всего того дерьма, что ты сделал со мной и о котором ты даже не подозревал. Его глаза закрылись, улыбка все еще не сходила с его лица, и не было, никогда не было и не будет никого прекраснее него. Я должен был поцеловать его. Всего один раз, но так страстно, чтобы потом мы оба пытались вернуть воздух в наши легкие. - Останься на ночь, - в конце концов сказал он. Тихо, как-то подавленно. И мое сердце разлетелось на миллион чертовых осколков в груди, разрывая легкие и плоть между ребрами. - Хорошо, - согласился я, внезапно почувствовав, как сдавило горло. И я прикоснулся своим лбом к его, закрыв глаза, когда подумал, насколько он был чертовски прав. Я настолько счастлив, что он даже себе и представить не сможет.