Сон, в котором я смог

      Домой нас отвез Танту. Как, впрочем, и раньше. Когда он ушел, оставив нас с Йостом в прихожей, я закрыла дверь ключом, положила его в карман куртки и сняла ее с себя. Кляйн всё это время тупо смотрел на меня, не думая ни разуваться, ни снимать свой пуховик. Я глянула на него в ответ с явным вопросом во взгляде.       — Поможешь мне раздеться? — играя бровями, спросил парень, а после, увидев мое удивленное лицо, громко расхохотался.       Эта фраза не разозлила меня. Я понимаю, что он пьян, и что обычно люди в таком состоянии могут сказать чушь и похуже. Поэтому я просто стянула с Йоста пуховик, а потом присела на корточки и принялась снимать с него и обувь. Когда дело было сделано, взяла за руку, и повела к лестнице.       Через несколько минут мы оказались в комнате. Да, не учтем тот факт, что Йост упал на лестнице несколько раз, и что выдавливал из себя пару глупых анекдотов. Всё равно — могло быть и хуже. Раз я у него живу, должна быть благодарна и хотя бы в чем-то помогать.       — Ха-ха, знаешь на кого ты похожа сейчас? — пытаясь выдать очередную шутку, Кляйн старается вырваться из моей цепкой хватки, пока я веду его к кровати.       — Помолчи, Йост, — мягко улыбаюсь, чтобы не вызвать у него агрессии. — спать пора.       — Так раздень меня, — посмеивается, улыбается в ответ своей самой похотливой улыбкой. Я лишь обреченно вздыхаю. И как можно напиться до такого состояния?       Подхожу ближе. Тяну руки к краю футболки Йоста, а он отходит на шаг назад, снова хитро улыбаясь. Он смотрит на меня, как будто я не помочь ему пытаюсь, а играю с ним. Еще одно мое неровное движение — слышу треск. Мои глаза округлились, я посмотрела вниз, и увидела расколотую на три части вазу. Когда она тут оказалась?       И тут же улыбка пропадает с лица парня. Оно становится сначала удивленным, потом разочарованным, а дальше и вовсе злым. Я рассматриваю осколки, отхожу на несколько шагов назад.       — Это… — самый маленький осколок Йост берет в руки. Потом поднимает на меня взгляд.       Я растерялась. Опустила взгляд. Подняла снова. Йост замахивается, и осколок летит в меня. Пролетает мимо, задевая щёку. Резкая боль. Я касаюсь щеки, не осознавая до конца ситуацию. На моих ладонях кровь.       Сумасшедшая улыбка. Я улыбаюсь, смотря на поджавшего губы парня. Его глаза заблестели еще сильнее. И это из-за какой-то вазы?       Только сейчас Йост, кажется, понимает, что сделал мне больно. Но ничего не говорит. Поэтому, заговорить решаю я.       — Ты больной, — рассматриваю окровавленные пальцы.       — Я? — переспрашивает. — Это ты. Ты хоть знаешь, сколько она стоила? Ты хоть…       — Ты больной, — перебиваю.       Мы смотрим друг на друга еще пару секунд, а потом я иду в ванную, обходя парня стороной. Надо помыть руки и лицо. Всё в крови.       Йост не пошел за мной. Не попытался извиниться. Просто остался на месте.       Даже при выключенном свете в ванной мое лицо в зеркале видно хорошо. Я ужаснулась. Не смогу с этим выходить в люди. Нужен огромный пластырь. Кровь уже не течет, зато обида осталась. Неужели он готов был пожертвовать моим лицом, может, даже глазом, ради какой-то вазы? Может, она что-то значила для него?       Даже у себя в голове я пытаюсь его оправдать. Списать всё на алкоголь, или, быть может, на что-то другое.       Возвращаться в комнату мне не хотелось, но пришлось. Йост уже лежал на кровати в самом углу, свернувшись калачиком под одеялом. Я вздыхаю. Он как ребенок.       Не снимая его одежды, я ложусь на самый край матраса, чтобы быть подальше от Йоста. Но он поворачивается, начинает сверлить меня взглядом и, наконец, говорить.       — Знаешь, эта ваза принадлежала моим родителям. — я вздрогнула. Так вот, почему он так разозлился. — я любил их, как никогда. И мне… — он не успел договорить.       Поворачиваюсь к нему лицом, и спокойно проговариваю одно только слово:       — Прости, — возможно, и звучало это неискренне, но мне правда жаль. Я знаю, каково это. Только у меня от мамы с папой ничего не осталось. Я даже не знаю, где они похоронены.       — И ты меня, — я не ожидала услышать этого от него, признаю. Захотелось улыбнуться, но потом я вспоминаю, что наделала. — Мир? — Йост тянет ко мне мизинец, и я повторяю его действия. И правда ребенок.       — Мир.       Его теплые руки обвивают мою талию, и я готова с этим смириться. Через несколько минут он уже уснул.

***