S.T.A.L.K.E.R. - Путь человека

АТП, раннее утро. Мулат, сидя у костра внутри главного здания, зябко поежился несмотря на по-летнему теплое утро и потер зажившую руку. Душа его была наполнена тревогами и волнениями о будущем. Правильно ли он поступил, что ушел от своих и слил всю доступную ему информацию Сидору? Ответов на эти вопросы он не знал, а лишь заливал их огненной водой в надежде, что те растворятся сами собой. Он так же не знал, почему так поступил. Несколько людей ушло, и он следом за ними, почуяв запах денег и нового приключения, того, чего он был лишен из-за раненой руки… Но было ли это достойной причиной для других, ушедших из личных соображений? Вряд ли. Поэтому ему приходилось врать новым-старым подельникам и пришлым новичкам, потянувшимся на запах дармовых консерв и водки. Мол, не нравилась ему политика Валерьяна, не нравился Палач… — Ха-а, — глубоко вздохнул сталкер с облегчением, припоминая вчерашнюю беседу с Сидоровичем. Изначально вся их группа была нанята торговцем, чтобы добить тех, кому удастся выжить в предстоящей драке между Валерьяном и военными, но внезапно их задание было отозвано, а за консервы и водку - выставлен счет, за который никому не хотелось платить. Мулат лишь понуро опустил голову, опираясь лбом в острые колени. Зачем он здесь? Неужели он и впрямь был готов стрелять в спины бывших товарищей, от которых ушел из-за глупости? — Подъем, засранцы! — заорал Кактус, лидер их ренегатской компании. — Валерьян и его псы слиняли с Кордона, айда за хабаром! Уверен, в их закромах осталось еще много чего полезного! Мулат, крякнув, поднимается на ноги и отправляется на выход. Все-таки, деньги есть деньги. Хоть убивать никого не пришлось. Бывшая база Вольных сталкеров, немногим позднее. Шагая по пустой базе, Мулат испытывал внутри себя противоречивые чувства - надежда и отчаяние, облегчение и тяжкий груз на душе. Было слишком поздно, чтобы что-то изменить, но… с другой стороны, теперь он был сам по себе и никто ему не указ. А уж с припасами Шилова можно будет податься в Темную Долину и обосноваться в Свободе, или вовсе двинуться дальше. Сталкер в последний раз обводит родной лагерь быстрым взглядом, отбрасывая все сожаления прочь - все было кончено. И догоняет других ренегатов, уже направившихся в закрома торговца. Ведь те представляли из себя целое Эльдорадо. — Вау, — аж присвистнул Кактус от увиденной картины. Конечно, самое ценное сталкеры утащили, в этом сомнений не было, но все остальное… — Броня, оружие, остальные припасы… Парни, мож нахрен Сидора, а? Сами тут обоснуемся, уж как-нибудь без его харчей протянем. А там и свою группировку сколотим? Подомнем под себя Кордон, а там и Свалку! — Да-а! — вторили ему голоса остальных сталкеров, поспешивших скорее переодеться в новую экипировку. Мулат же, один из немногих, у кого была своя отличная броня, решил немного постоять в стороне, чтобы получше осмотреться. Перевернутые лавки, сброшенная на пол посуда, раскрытая клетка… От рабочего места Фургона вообще ничего не осталось - даже табуретки не было. Забрать невзрачный стул, но оставить так много оружия и прочих богатств? Валерьян явно спешил, но почему? И ответ пришел. Громкий звук чего-то быстро вращающегося и приближающегося к бывшему пристанищу сталкеров! Мулат, как и некоторые другие, выбегает на улицу, чтобы увидеть приближение двух боевых вертолетов с пулеметами и ракетными комплексами. — Бегите! — кричит Мулат и срывается с места. То же место, то же время. — Гляди, Вов, как разбежались, — хмыкает усатый пилот в шлеме. — Отпустим их или как? — Или как, — отвечает Вова, разворачивая вертолет для более удобное позиции. — Халецкий пообещал приличную прибавку за хорошую отчетность. — Хах, — ухмыляется второй пилот, направляя оружие на цель. — Звиняйте, пацаны. Отчетность - она, сука, такая. Застрекотали пулеметы, обращая бегущих и пытавшихся спрятаться сталкеров в кровавое месиво. Разрешения на ракетный залп пилоты не получили, но такое ветхое и старое здание, хоть и укрепленное, можно было влегкую прошить и из бортового огнестрела. Спасения для сталкеров не было нигде, и через пять минут оба борта направились на базу, оставляя позади себя окровавленные руины, ставшие братской могилой для сталкеров-ренегатов. Деревня новичков, день. Пробуждение было тяжелым, все же никогда не замечал за собой привычки ложиться так поздно. Широко зевнув, вытягиваюсь и упираюсь конечностями в стены своей небольшой комнатушки. После чего медленно встаю и, взяв из рюкзака мыльно-рыльные принадлежности, отправляюсь на кухню, где уже сидел Охотник. В отличие от вчерашнего дня тот теперь не выглядел таким подавленным, даже, скорее, немного оживленным. — Добрый день, Палач, — с теплотой в голосе приветствует тот меня. — Добрый, — кивком отвечаю ему, подходя к раковине с находившимся там умывальником. — Сколько сейчас времени вообще? — Почти три. И я должен сказать тебе кое-что важное. — Что? — оборачиваюсь к нему, вытирая влажное лицо полотенцем. — Присядь для начала. Есть будешь? — Потом, пока не хочу, — сажусь напротив наставника. — Так о чем ты хотел поговорить? Но, невзирая на мой отказ, наставник бодро поднимается со своего места и отходит к печи, где стоял темный и чугунный казан. Открывает его крышку, берет половник и накладывает щедрую порцию все еще теплой томленной картошки с зеленью. После чего разворачивается и ставит ее передо мной вместе с вилкой. Спустя еще пару секунд передо мной появляется стеклянный стакан с налитым доверху молоком. — Молоко? Откуда такое сокровище? — ошалело спрашиваю у него. — У Сидоровича взял, — отмахивается он и возвращается на свое место. — Он частенько что-то такое заказывает, по чему люди успевают соскучиться за долгое время здесь и за что готовы платить огромные деньги. Ты пей-пей, я его незадолго до твоего подъема из погреба достал, оно должно быть еще прохладным. Недолго смотрю на наставника, чувствуя. как во мне начинает разыгрываться аппетит от ароматов еды. Теплая и вкусная картошка в масле, с корочкой, но мягкая внутри. Вкус картофеля дополняется нарезанным зеленым луком, петрушкой и небольшими, но хорошо прожаренными кусочками мяса. Отправляю вилку со всем в рот и тут же запиваю молоком, едва ли не млея от удовольствия. Прожив здесь долгое время на обычных макаронах и тушенке, волей-неволей затоскуешь по такой домашней пище. — Очень вкусно, спасибо, — проговорил я, когда тарелка полностью опустела. Все это время Охотник читал слегка помятую газету и пил чай. — Решил ознакомиться с новостями за последнее время? — Пора бы, — кивает тот. — Ведь сегодня я покидаю Кордон. — Уже!? — едва ли не подскакиваю с места, но Охотник кладет свою сухую ладонь поверх моей. — Да, — с легкой улыбкой кивает тот. — Я долго готовился к этому шагу и понимаю, что откладывать его все дальше бессмысленно. Эти два недолгих месяца, которые мы знакомы с тобой, здесь меня удерживал только ты. Я все твердил себе, что уйду отсюда не раньше, чем ты станешь полноправным охотником. И ты им стал, гораздо раньше, чем я рассчитывал… — Я… — Ничего не говори, — Охотник заглядывает в мои глаза с небывалой теплотой. — Хоть знакомство наше совсем недолгое, но я… точно могу сказать, что в тот день встретил того, кого с гордостью могу назвать своим другом. Спасибо тебе за все то, что делал для меня до сих пор. — И тебе спасибо, Охотник, — вздыхаю, откидываясь на спинке стула и поднимая взгляд на белый потолок. — Ну, раз с любезностями мы закончили, — коротко усмехается собеседник. — Теперь пора поговорить о том, что я еще могу тебе дать. Ты точно не хочешь взять деньги? — Точно-точно, ведь их заработать я и сам могу, а тебе они больше понадобятся. — Хах, ладно. Раз уж ты такой принципиальный, — вздыхает Охотник и из нагрудного кармана клетчатой рубашки достает свернутый листок плотной бумаги. — Держи, здесь записаны имена и контакты тех, кому я могу доверять. Кто-то из них такие же охотники, как и мы, а кто-то очень выгодные и надежные заказчики. В случае чего, всегда можешь обратиться к ним за помощью там или за работой, только меня упомяни. — Так, — принимаю записку из рук и начинаю зачитывать имена. — Зверобой, Чехов, полковник Брагин, Сахаров? Ты даже с учеными работал? — А я думал, ты больше удивишься военному, — коротко хмыкает учитель, тут же ухмыляясь. — Но да, со всякими работать приходилось, и это самые нормальные. Кстати, у Чехова как раз работа имеется, если ты хочешь. — Я подумаю. Что важнее, как ты собираешься пересечь Периметр? — Через вояк. Просто пойду на КПП, свяжусь с полковником и меня со всеми почестями на уазике увезут на Большую землю, — пожимает плечами наставник и, увидев мои выпученные глаза, объясняет. — Я же легально в Зоне нахожусь, оказываю, так сказать, профессиональную помощь доблестной армии. Поэтому могу свободно уйти в любое время. — А мне как такого статуса добиться? — Только через официальные структуры в Зоне, ученик. Ученые там, военные… Раньше, насколько помню, вторые набирали целые отряды военных сталкеров, но как дела с этим обстоят сейчас - не в курсе. Если тебе вдруг станет интересно, то обратись к Брагину, он расскажет, — рассказывает Охотник. — С учеными все проще - надо лишь выполнить несколько заданий, показать, что ты действительно ценный работник, и тогда легальный статус в кармане. — Но что-то легальных сталкеров здесь маловато. — Ну так за отстрел собак и кабанов такие вещи не дают. Вот документы какие-нибудь важные найти, особо ценный образец принести - это да, — усмехается наставник и, вздохнув, поднимается со своего места. — Пора бы мне начать собираться. Провожаю взглядом его спину, скрывшуюся в мастерской, а сам погружаюсь в пучину размышлений. Я был рад, что точно есть возможность легализоваться через ученых. Только вот работать придется много и упорно, и задачи эти будут посложнее чем разборки с бандитами. Одно дело достать какой-нибудь артефакт или слазить в подземку за чем-нибудь, а если закажут образец какой-нибудь химеры? Справиться с ней с одним лишь калашом или дробовиком будет трудно. А там и броню получше взять. И на все это нужны деньги. Я даже на миг пожалел, что не взял те семьдесят пять тысяч, обещанных мне Охотником, но тут же помотал головой, отгоняя от себя такие мысли. Ему нужнее. Дом купить, землю, в больнице здоровье проверить и полечиться, лекарства те же. Нет, на свою экипировку я заработаю сам. К этому моменту из своей комнаты вышел учитель. Темный плащ поверх рубашки, темно-зеленые штаны и начищенные до блеска сапоги, а за спиной висел рюкзак с украшенным ружьем. — Ну что, Палач, — обращается он ко мне. — Пойдем, проводишь меня до двери. Молча встаю и иду следом за ним, пока мы не оказываемся на крыльце. В нос тут же ударил сильный запах костра, а уши оказались заполнены веселым гомоном сталкеров. Перевожу взгляд на чистое, без единого облака, небо. Такой хороший день ознаменовывается прощанием. Грустно. — Мой дорогой ученик, — наставник с улыбкой поворачивается ко мне и тут же крепко обнимает. — Знай, что я горжусь тем, каким сталкером ты стал, тем что был твоим учителем. И напоследок дам тебе напутствие. Всегда иди вперед с поднятой головой и никогда не изменяй себе и своим принципам! Я верю, что что бы ты ни задумал, ты сможешь этого добиться. И я не прощаюсь с тобой, а говорю - до скорой встречи на Большой земле. Ни пуха, ни пера тебе, охотник! — К черту, — шепчут мои губы, пока я сильнее обнимаю учителя. — До скорой встречи. Но как бы не хотелось отпускать этого человека, подарившего мне дом на Кордоне, все-таки мне пришлось это сделать. Так будет лучше для нас обоих. Он обретет заслуженный покой, я же смогу смело двигаться вперед. Размыкаю руки и отхожу на шаг назад, в последний раз смотря на Охотника. Тот лишь кивает мне напоследок и, развернувшись, бодрым шагом уходит. Деревня новичков, то же время. Охотник твердо шел вперед к новой главе своей жизни, хоть на его сердце и были сомнения, но он точно знал, что все это к лучшему. Ему было жаль покидать эти края, ставшие такими родными, за долгое время пребывания здесь, отчаянно не хотелось покидать Илюшу, но иначе поступить он не мог. Старик знал, что Зона рано или поздно сожрет его, уж очень не любила она пришлых охотников, вмешивающихся в естественный ход событий. Тем удивительнее было осознавать, как сильно она благоволит его ученику. — Что ж, пусть цена уготованного тебе пути не будет высокой, Палач, — тихо произносит Охотник под удивленные взгляды сидевших на лавочке сталкеров. — И я надеюсь, что ты не будешь сильно бранить старика, когда найдешь прощальный подарок. Деревня новичков, двадцать минут спустя. Я не знал, сколько времени провел, стоя на мягкой траве голыми стопами и смотря вдаль на юг, туда, куда ушел Охотник. Расставание отдавало глухой, ноющей болью в сердце, переходя от него в артерии и возвращаясь обратно по венам. Глубоко вздохнув, медленно поворачиваюсь к открытой двери и захожу в резко опустевший и потерявший свое тепло дом. Обессиленно падаю на кухонный стул, прикрывая глаза, и невольно задумываюсь о будущем. Раз Охотник ушел, то и мне делать здесь больше нечего. А просто так просиживать штаны не хочется. Когда покидал группу Валерьяна мне хотелось отправиться в свое собственное путешествие, посмотреть на Зону такой, какой она является в отдалении от скоплений жадных до крови людей. Но сейчас? Я был не уверен в своих желаниях. Чтобы поскорее вновь встретиться с Охотником мне нужно выправить документы, оформить легальный пропуск… А для этого мне кровь из носу нужны ученые. Тем более, что и попутешествовать на работе у них я смогу. В кои-то веки мои руки будут не только проливать кровь, но и созидать. Не в прямом, ха-ха, смысле, а как посредник. Но вот экипировка… Казалось, что та не очень подходит для более сложных и опасных районов Зоны. Аномальной защиты минимум, да и калаш, хоть вещь и годная, но мощности в нем маловато. А расстреливать каждый раз по магазину на мутантов, как это было с тарками, такое себе удовольствие. Нужно что-то мощное, но компактное, чтобы можно было носить вместе с автоматом. — Решено, — хлопаю себя по бедрам и поднимаюсь на ноги, направляясь в мою комнату. — Возьму деньги да схожу к Сидору, может у него найдется приличный вариант. А это что?.. На столе в каморке, под самой керосинкой, лежало множество свернутых пачек советских купюр. А рядом с ними тетрадный листок с надписью: “Не злись, здесь ровно семьдесят пять штук. Побалуй себя, ученичок”. — Вот же дед пр-ротивный, — раздосадовано рычу я. — И ведь не отдашь теперь, поди уже на полпути к Большой земле. Зато теперь я со всеми своими накоплениями стал гордым обладателем целых ста тридцати с небольшим тысяч рублей, которые нужно было потратить на улучшение своего обмундирования. Такое большое количество денег жгло меня буквально изнутри, словно нашептывая мне, чтобы я не тратил их, а лишь копил, копил и копил. И чтобы жадность не одолела меня надо их спустить как можно быстрее, и лучше места, чем бункер Сидоровича, для такого дела не было.