S.T.A.L.K.E.R. - Путь человека

Оказавшись, наконец, на улице вдыхаю полную грудь свежего воздуха, полного ароматов раскинувшихся на пригорке у базы долговцев цветов и другой зелени. Поворачиваю голову на запад, к заводу, и вижу за ним, вдалеке, утопающее за горизонтом Солнце, окрасившее закатными лучами небосвод. Совсем другое дело, не то, что затхлость, влажность и темнота подземки. Потянувшись, спрыгиваю с бетона на мягкую траву, и оглядываюсь на наемника, присевшего сейчас на корточки и уткнувшегося в ПДА. Хмыкаю и подхватываю тонкую травинку, отправляя ее перекатываться между зубов, и ложусь прямо на землю, вытягиваясь. Ненадолго прикрываю глаза и спокойно выдыхаю, наслаждаясь летней погодой. Подул легкий ветерок и зашелестел высокой травой, а вдалеке начала разноситься еле слышная птичья трель. Красота, которой хотелось бы наслаждаться, как можно больше, но дела не ждут. Рядом приземляется Шрам, и я открываю глаза, чтобы увидеть перед собой его протянутую, крепкую ладонь. — Хватит разлеживаться, — с легкой улыбкой на губах произносит наемник, в очередной раз помогая мне встать. — Нам еще награду у Крылова требовать и вещи сушить. — Разобрался со своими делами? — после легкого смешка спрашиваю его. — На сегодня — да, — отвечает Шрам. — До завтрашнего утра я не в зоне доступа. — Хах, не в Зоне, — выдаю глупую шутку и сам смеюсь с нее, напряжение окончательно спадает с меня. Далее мы в тишине доходим до долговского кпп, где, повернув голову направо, я замечаю на асфальте, почти вплотную к забору, три мертвых тела, укрытых испачканными в крови простынями, и еще нескольких сталкеров, грустно стоявших у их ног. Повесив головы, те смотрели на грязные тряпки, спрятавших под собой их погибших товарищей. Один из них, видимо, краем глаза заметил нас и подошел ближе. — Спасибо вам, — хрипло выдает долговязый сталкер в черно-красном комбинезоне. — Если бы не вы, мы бы и похоронить парней не смогли бы. — Соболезную, — произношу я, когда наемник просто кивает на его слова. — А как там Наливайко? — Отделался парой царапин, — качает головой долговец и ненадолго оглядывается в сторону «Мирного атома». — Сейчас заливает горе водкой. Первый полевой выход в роли командира звена, и сразу же такое… Вы же к Крылову шли, да? Ну, не буду вас задерживать. Еще раз спасибо, мужики. Кивнув сталкеру на прощание, направляюсь ко входу в основное здание. Оставляем на входе оружие, мои трофеи и сразу же идем на верхний этаж. Долговский генерал снова обнаруживается сидящим за своим рабочим местом, занятый перебираем бумажек в свете настольной лампы и курением «столичных» сигарет. Мазнув по нам взглядом, тот сразу же тушит тлеющий табак в пепельнице и откладывает документы в сторону, поднимаясь со стула. — Спасибо, вы отлично сработали, — произносит Крылов, вымученно улыбаясь и подходя к нам, и крепко пожимает наши ладони. — Теперь, после затопления катакомб, нам будет гораздо легче. А хорошее выполнение обязанностей я всегда поощряю, сейчас. С этими словами генерал отходит обратно к столу, берет в руки лежащую там ручку и чистый листок, начиная их заполнять. В конце, в правом нижнем углу, он подписывается. После чего разворачивается, делает пару шагов в нашу сторону и отдает мне листок-распоряжение, в котором говорится, что Митяй должен выдать нам сорок тысяч советских рублей, пару штанов и пару берцев. — А теперь, если ко мне вопросов нет, вы свободны, — еще раз улыбается генерал, хлопая нас по плечам, и возвращается на свое рабочее место. Попрощавшись с Крыловым, мы покидаем центральное здание и направляемся сразу к торговцу, который расположился в небольшом домике всего в нескольких метрах от трехэтажного строения. Поднимаемся по крыльцу из грубо сколоченных досок и оказываемся в небольшом, узком, коридорчике. Затем поворачиваем налево, попадая в просторную комнату, разделенную по центру большой решеткой, за которой виднелись долговские запасы. В небольшой выемке для торговли можно было увидеть недовольное лицо Митяя, выражение которого было смесью брезгливости и даже злости. — Ну не дадут отдохнуть, — громко, совершенно не скрывая своего отношения к нам, вздыхает тот, захлопывая глянцевый журнал и отодвигая его в сторону. — Все ходят и ходят! Как будто медом здесь намазано… Ну? Чего вам, болезные? — Вот, — подхожу ближе, становясь немногим левее красного и потертого дивана, стоявшего у стены, рядом с окошком, и отдаю ему распоряжение Крылова. — За какие ж такие заслуги обмочившейся босоте, вроде вас, — презрительно тянет Митяй, оглядев нас с ног до головы. — Целые сорок тысяч и обмундирование, а? — За работу, — кратко отвечаю я, пытаясь не злиться на него. Все равно ничего не смогу с ним поделать. — Ах, за работу, — мерзко осклабливается тот, еще раз оглядывая нас. После чего тот встает и направляется вглубь импровизированного склада. — Ну-у, ладно, так и быть. Ох, не понимаю я генерала… Размеры какие? Спустя некоторое время Митяй возвращается с деньгами и одеждой. Забрав их, переодеваемся прямо тут, под едкие комментарии долговского торговца. На удивление, село все как влитое. Закончив с обновками, сворачиваю мокрые штаны и кидаю их на диван, ставя поверх такие же влажные берцы, и обращаюсь к торгашу. — И я хотел бы продать трофеи, — мягко произношу я, ставя прямо ему на стол пакет с отрубленными головой и лапами мутанта. — Трофеи? — подняв одну из бровей, переспрашивает торговец, и заглядывает в пластиковый пакет. — М-м, недурно, недурно. Удивил, сталкер. Впрочем, многое становится понятно в вашем внешнем виде. Отдам тебе за это двадцатку, пятнашку за голову и по две с половиной за культяпки. Захочешь поторговаться — пойдешь этим на улице заниматься с дружком своим. — А если я тебе в морду заеду, ты и дальше хамить будешь? — спрашивает молчавший до этого наемник, подходя ближе к стойке. — А если я парней свистну, вы не обделаетесь, а? — глумливо переспрашивает Митяй. — Отделают вас так, что вы дорогу сюда забудете! Вот ур-роды, ни дня без того, чтобы какой-нибудь мудак мне настроение не испортил… — Согласен на двадцатку, — быстро вклиниваю я, пока торговец не успел передумать и забираю деньги. — Вот урод, — тихо выдыхает Шрам, как только мы выходим из столь не гостеприимного торгового пункта. — Да если бы ты ученым отнес, заработал бы гораздо больше. Может, в два, а то и в три раза. — Ну и ладно, — отвечаю ему, кладя руку на плечо. — Подумаешь. Конечно, я мог бы заработать больше, но тащиться на Янтарь в мои планы пока не входило. Лучше уж так, чем оно бы стухло. И вот, держи свою половину. — Оставь себе, — отказывается принимать деньги наемник, отодвигая мою ладонь с пачкой купюр. — И за трофеи, и за работу. Обещал же, что все ценное тебе достанется. — Да брось ты, — улыбаюсь, сворачивая банкноты пополам и засовывая их в нагрудной карман комбинезона моего напарника. — Тебе эти деньги лишними не будут, бери. А про этого урода не думай. Сделать мы ему все равно ничего не сможем, иначе самим мозги вышибут. Так что пусть хоть весь на говно изойдет. — Спасибо, — тихо произносит наемник. — Что планируешь делать сейчас? — Сейчас? — глупо переспрашиваю его, ненадолго задумываясь. — Хм-м, было бы неплохо поесть и найти, где переночевать, а то я устал как собака, не хочу тащиться обратно к Оресту в таком состоянии. А ты? — Да вот думаю, не зайти ли нам в местный бар, — предлагает Шрам. — Посидим, выпьем и поболтаем. — Звучит отлично, тем более, что я пузырь «должен» одному долговцу. — За что? — Да так, за ответы на некоторые вопросы, пойдем. Только сначала найду, куда обувку и штаны пристроить… Мирный атом встретил нас, несмотря даже на разливающийся из радио русский шансон, немного мрачной атмосферой. Практически все, кроме усатого бармена, лихо протиравшего стойку, были угрюмы и медленно потягивали стопку за стопкой. Столов в этом баре было немного, и практически все они, кроме одного, в самом дальнем углу, были заняты. Тут же обнаружился и сержант Белазов в компании нескольких долговцев. — Рад приветствовать в лучшем баре Зоны, — негромко произносит бармен, когда мы подходим вплотную к его стойке. — Даже если день не особо радостный. Меня Колобком зовут, заведую этим местечком. Чего хотите? — Нам бы поесть чего на двоих, — говорю я. — И выпить. Что есть в наличии? — О, это я завсегда, — улыбается Колобок, протирая руки влажным полотенцем. — Могу картошечки нажарить, с лучком и зеленью. Если хотите, я туда еще шкварок добавлю. Только придется немного подождать, пока приготовится. — Звучит отлично, а что из выпить есть? — Водка и два сорта пива, темное и светлое, — отвечает бармен. — Откуда такое богатство? — удивленно спрашивает Шрам. — Да к нам вертушка от вояк раз в месяц прилетает, — произносит Колобок, доставая из-под стола несколько крупных картошин и начиная их быстро чистить небольшим ножичком. — Они нам амуницию и продукты, мы им разведданные и то, что в полях найдем. Выгодный обмен. Если б еще только Митяй не кочевряжился… — О, и тебя он достал? — решаю поддержать диалог. — Не то слово! — громко восклицает бармен, продолжая подготавливать продукты прямо на наших глазах. — Буквально за все торговаться приходится, а уж его характер это что-то с чем-то. — Ага, имели «радость» познакомиться с ним, — вздыхает Шрам. — Ладно, я пойду нам место займу. Мне два светлых. — Мне тогда два темных, — говорю, провожая наемника взглядом. — И бутылку водки. Сколько по цене? — Шесть тысяч. — Как-то дороговато, — хмыкаю и достаю свернутые купюры из кармана, начиная их пересчитывать. — Вот, держи. — А я что сделаю, — глубоко вздыхает бармен, сметая деньги со стойки, и, развернувшись, ставит на газовую плитку большую чугунную сковороду. — Была б моя воля, цены были бы раза в два ниже, увы. Начальство не позволит. Крылов вообще против алкоголя, даже пробовал ввести сухой закон, но не помогло. Сам понимаешь, Зона… А мужикам надо как-то расслабляться после ходок. Вот, держи свое. — Ага, спасибо, — благодарно киваю Колобку, подхватывая пузырь водки и направляясь к столу, за которым сидел Белазов, и молча ставлю на стол бутылку. — О, Палач, здорово, — приветствует меня сержант со сдержанной улыбкой. — И спасибо за подгон. Может, с нами посидишь? Вы же не против, парни? — Если это твой знакомец, то нет, — отвечает ему один из сидевших рядом с ним сталкеров, остальные молча качают головами. — Не получится, компания у меня уже есть, — вежливо отказываюсь. — Но спасибо за предложение. Удачи вам. — Ага, и тебе. После чего, подхватив четыре пива, отправляюсь к Шраму, занявшему стол в самом конце помещения. К сожалению, стульев здесь предусмотрено не было, поэтому придется постоять. И стоило мне только поставить бутылки на стол, как наемник, схватив две из них, споро открывает крышки монеткой, и протягивает мне слегка вспенившееся темное пиво. И я делаю большой глоток, ощущая на языке легкий, сладковатый привкус карамели и обжаренного солода. Вполне себе, и градус не так сильно ощущается. Думал, что пиво здесь будет не особо хорошим. — Недурно, — выдыхает наемник, с шумом ставя осушенную на добрую половину бутылку на стол. — Сколько там вышло? — Я уже рассчитался, — взмахиваю свободной ладонью, делая еще один небольшой глоток. — Не думай об этом. — Как-то неправильно это, — качает тот головой, недоуменно бросая на меня взгляд. — Ты мне помог, почти ничего не заработал на этом, так еще и угощаешь? — Да брось ты, — отставляю недопитое пиво в сторону. — Сегодня я тебя угощаю, завтра ты меня. — А если это завтра не наступит? Если будет некому тебя угощать? — тихо, чтобы не привлечь чужого внимания, спрашивает тот, сжимая кулаки. — Почему ты такой странный, а, Палач? Я многих сталкеров повидал, и романтиков, не видящих правды перед своим же носом, и жадных до денег настолько, что даже родную мать продали бы, будь такая возможность, и циников, которым не было никакого дела до других людей. А ты… ты не похож ни на кого из них, и я просто не могу тебя понять. — Вот, кушать подано, — внезапно рядом с нами появляется Колобок, и ставит прямо перед нами горячую сковороду, полную ароматной еды. — Приятного аппетита. — Спасибо, — киваю уходящему обратно за стойку бармену и беру в руки вилку с чуть погнутыми зубцами, насаживаю на нее мягкий и сочный картофель с небольшой масляной корочкой и тут же отправляю в рот, быстро пережевывая и запивая прохладным пивом. — Вкуснотища, хотя пиво не очень подходит… А ты опять поднимаешь эту тему, да? Я просто живу так, как считаю правильным лично для себя. И ты не совсем прав насчет меня, некоторой частью романтики Зоны я проникаюсь. — Прости, — еле слышно произносит наемник, беря свою вилку в руки. — Все от нервов. Э-эх, столько дерьма навалилось на меня в последние месяцы. Постоянно надо что-то делать, куда-то срочно бежать, рискуя головой, и все для чего? Тьфу. «Шрам, послушай, если ты не поможешь нам, то точно погибнешь». Ага, конечно. Будто от ваших заданий двинуть коней нельзя. — Так зачем ты им помогаешь? — А сам без понятия, — отвечает Шрам, закидывая в рот несколько долек жареного картофеля и быстро проглатывая их, после чего запивает парой глотков пива и внимательно смотрит мне прямо в глаза. — Знаешь, есть у меня внутри некое чувство, будто я могу довериться тебе. Впервые за долгое время… Ты единственный из моих знакомцев, кто готов помочь за просто так и без лишних вопросов… Случилось это пару месяцев назад, может, немногим меньше. Мне и еще паре наемников поручили сопроводить научную экспедицию на Болота. Ничего секретного, просто какие-то замеры сделать. — Но что-то пошло не так, я прав? — Не то слово, Палач, — грустно вздыхает наемник, открывая оставшиеся бутылки. — Выброс. Небо заволокли тучи, по земле пошла заметная дрожь, а мутанты бросились бежать, не обращая внимания ни на кого. Глава экспедиции еще пытался как-то убедить нас, что до выброса еще несколько месяцев, но моя чуйка буквально взвыла, что надо бежать. Не добежал, пик выброса настиг меня, считай, в чистом поле. Уже и с жизнью распрощаться успел, но… обошлось. Чистонебовцы нашли меня и выходили. — Заодно и применение нашли, — хмыкаю я, залпом допивая остатки своего напитка. — Не без этого. В общем, Каланча, их умник, рассказал, что у меня какая-то аномалия в нервной системе. Мол, позволяет мне выжить во время выброса, но ценой ее повреждения. Я сначала не поверил, но потом опять попал под выброс, и снова выжил. А там уже меня конкретно так подписали, — Шрам недолго переводит дух и продолжает рассказывать. — Оказалось, что некая группа сталкеров смогла каким-то чудом пробраться за Выжигатель, что вызвало бурную ответную реакцию Зоны на это. И я должен выследить их и решить эту проблему раз и навсегда. — Но почему ты? — А черт его знает, — наемник взмахивает вилкой с насаженной на ней картофелиной. — Лебедев, главный у них, убедил, что это и в моих интересах. Мол, еще один выброс и кабздец мне. И вообще они исследователи Зоны, боевые навыки это не про них, и я прямо-таки идеальный кандидат на эту работу. Дальше мы совместными усилиями кое-как разобрались с ренегатами, и я отправился на Кордон. А что было потом, ты и так в курсе. Дальше мы сидели в тишине. Давно была опустошена сковорода, допиты бутылки, Шрам не спешил продолжать разговор, а я и не знал, что можно ему сказать, чтобы поддержать. Наемник взрослый мужик, повидавший многое, но даже такие, как он, иногда испытывают трудности. Хоть я и мог найти пустые слова поддержки, мол, все образуется и будет хорошо, надо только подождать. Но нет. Это там, в другой жизни он был для меня простым игровым персонажем, из раза в раз проживавшем одну и ту же историю в руках сотен разных людей. А здесь, сейчас, это такой же человек, как и я. Из плоти, крови, желаний и страхов. И оставлять его одного в этой ситуации, без какой-либо помощи, было выше моих сил. — Пойдем, подышим свежим воздухом, — тихо произношу я, отлипая от стола и направляясь к выходу из бара. — Колобок, приглядишь за местом? Мы скоро вернемся. И спасибо за стряпню, было очень вкусно. — Да без проблем, — расплывается в улыбке усатый бармен. Оказавшись на улице, осматриваюсь в поисках подходящего укромного уголка для важного разговора. Немного поразмыслив, заворачиваю за угол, попадая в небольшой проем между двух ржавых ангаров, и иду до конца, сквозь заросли какой-то травы и пары небольших кустарников, и выхожу на большую площадку, заставленную коробками. Никого. Оборачиваюсь назад и вижу недоумевающего наемника, не понимающего зачем же я вытащил его сюда. — Я могу быть с тобой откровенным? — спрашиваю у него, устремляя свой взгляд на темное и безоблачное небо, полное ярких звезд. — Да, — кивает Шрам, вмиг посерьезнев. Не осталось и следа от его болтливости. — Пообещай мне, что никому не расскажешь детали нашего разговора, — продолжаю говорить я. — Это подставит меня под удар. — Обещаю. — Спасибо, — улыбаюсь уголками губ, и продолжаю говорить гораздо тише. Так, чтобы меня слышал, только Шрам, подошедший практически вплотную. — Пожалуй, я начну издалека, но не буду вдаваться в подробности. Зона рукотворна, она была создана человечеством, его амбициями и жадностью. Пусть ты сейчас и не понимаешь, к чему я говорю это, но понимание скоро придет. После взрыва в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году почти все люди, проживавшие в окрестностях Припяти, были эвакуированы. Брошен город, производства, люди бежали из деревень… Не все, понятное дело. Эта катастрофа и дальнейшая эвакуация создали прекрасные условия для проведения экспериментов, о которых никто не должен был знать. — Ты говоришь о тайных лабораториях, слухи о которых то вспыхивают в сталкерской среде, то затухают? — недоверчиво спрашивает Шрам, вскидывая правую бровь. — Да, — мне остается лишь кивнуть. — Эти лаборатории действительно существуют, здесь нет ничего удивительного. Условия были и впрямь идеальными. Готовая инфраструктура и ни единой души вокруг, кроме стариков, которым никто и никогда не поверит. — А как же радиация? Ведь тогда фон был практически сумасшедшим? — После произошедшей аварии были направлены все силы на изготовление и усовершенствование противорадиационных костюмов, — пожимаю плечами. — Так что с радиацией вопрос был решен. Возможно, не идеально, но кого это могло волновать? Но разговор не об этом. Одна из лабораторий, если мне не изменяет память, носила кодовое название X-7. И занималась изучением ноосферы, некоего симбиоза биологического мира и человеческого общества. Если кратко, то считается, что в ноосфере хранятся знания всего человечества, и что она даже может влиять на материальный мир. Но вдаваться в подробности не буду, я мало что понимаю в этом. Где именно эта лаборатория находится, мне неизвестно, но… именно выходцы из нее стали причиной образования Зоны. — Как? — Доподлинно неизвестно, но в ходе очередного эксперимента произошла фатальная ошибка, которая привела к большому взрыву в две тысячи шестом году. И тогда цели этих безумных ученых поменялись, вместо изучения ноосферы они решили поработить ее. Так появилось Осознание, а затем и Зона в том виде, в котором она существует сейчас. — Зачем ты говоришь мне это все? — спрашивает наемник, невольно отходя на пару шагов назад. — В это очень трудно поверить… — Лебедев, Каланча и, вроде как, Суслов входили в научный состав лаборатории X-7. Неужели ты думал, что сидя у черта на куличиках, на самом краю Зоны, можно раздобыть столько информации о ней? — Что?.. — То, что Лебедев назвал ответным ударом Зоны на раздражение, вызванное Стрелком и его командой, ни что иное, как попытка Осознания защитить себя, — глубоко вздыхаю перед тем, как перейти к самой сути. — Послушай, я не заставляю верить тебя во все это и ни к чему не призываю. У меня нет абсолютно никаких доказательств, и ты в полном праве считать меня сумасшедшим. — Но для чего ты это говоришь? — Чтобы обезопасить тебя, — смотрю прямо в его растерянные глаза. — Рано или поздно, но Лебедев загонит тебя на ЧАЭС. И тогда произойдет с тобой и другими бойцами чистого неба произойдет нечто страшное. Ты все равно не поверишь, если я скажу, что для тебя уготовила Зона. Просто… не доводи это дело до конца. Скройся, перед его развязкой, найди такую глубокую нору, какую только сможешь. — … — наемник ошарашенно смотрит на меня и не произносит ни слова, пытаясь осознать все то, что я вывалил на него. И его можно было понять, не каждый день вроде бы адекватный человек сходит с ума на ровном месте и начинает нести ахинею про мировой заговор злых учёных. — Спроси обо всем этом у Лебедева, — делаю небольшую паузу, переводя дыхание. — О лабораториях с индексом Х, об Осознании и ноосфере, посмотри на его реакцию и на то, что он ответит. И уже после этого прими решение, от которого будет зависеть твоя жизнь. Это моя единственная просьба к тебе. И… что ж, видимо, на этой ноте наши пути разойдутся. Удачи тебе, наемник. Постарайся выжить в той мясорубке, которая произойдет в скором времени…