СИСТЕМЕ наперекор I. Мы летим в Волшебную Страну.

      Когда Лев оправился, компания весело двинулась в путь. По мягкой зеленой траве мы вышли к дороге, вымощенной жёлтым кирпичом и обрадовались ей, как милому старому другу.       Скоро по сторонам дороги появились красивые изгороди, за ними стояли фермерские домики, а на полях работали мужчины и женщины. Изгороди и дома были выкрашены в красивый ярко-зелёный цвет, и люди носили зелёную одежду.       — Это значит — что началась Изумрудная страна, — сказал Железный Дровосек.       — Почему? — спросил Страшила.       — Разве ты не знаешь, что изумруд — зелёный?       — Я ничего не знаю, — с гордостью возразил Страшила. — Вот когда у меня будут мозги, тогда я всё буду знать!       Сомнительное заявление. Причём оба. С одной стороны даже сейчас Страшила знает неприлично много для пучка соломы, старого кафтана, мешка, шляпы и сапог. С другой стороны, опять же согласно канону, знания у «укомплектованного» мозгами Страшилы из ниоткуда не появляются.       Жители Изумрудной страны ростом были не выше Жевунов. На головах у них были такие же широкополые шляпы с острым верхом, но без серебряных бубенчиков. Казалось, они были неприветливы: никто не подходил к нашей компании. На самом деле они просто боялись большого грозного Льва.       — Думаю я, что нам придется ночевать в поле, — заметил Страшила.       — Вечно тебя в поле тянет, — сказала тогрута.       — Где родился, там и пригодился, — ляпнул я. Совсем ведь забыл, что «пригодится» Страшила с Изумрудной стране, хотя родился был создан в Голубой       — Фрукты здесь хороши, а все-таки надоели мне так, что я их видеть не могу и все их променяла бы на корочку хлеба! — продолжала мечтать вслух Асока.       Я хранил молчание. Жрать охота... но раз Асока заговорила об этом первой, я её просто поддержу, и тогда неженкой-капризулей будет считаться она!       Завидев домик, на крыльце которого стояла хозяйка, казавшаяся приветливее других жительниц селения, Асока решила попроситься на ночлег. Оставив приятелей за забором, она смело подошла к крыльцу. Женщина спросила:       — Что тебе нужно, дитя?       — Пустите нас, пожалуйста, переночевать!       — Но с тобой Лев!       — Не бойтесь его: он ручной!       — Если это так, входите, — ответила женщина, — вы получите ужин и постель.       Компания вошла в дом, удивив и перепугав детей и хозяина дома. Когда прошел всеобщий испуг, хозяин спросил:       — Кто вы такие и куда идете?       — Мы идем в Изумрудный город, — ответила Асока. Я решил, что раз она неплохо шпарит по канону, пусть и дальше ведёт разговоры. В конце концов, джедаи не только воины, но и дипломаты! Да, именно дипломатических способностей и именно у Асоки заметно не очень, но тут уж как получается. А моя роль... мудрый, как магистр Йода, только ещё не впавший в маразму... наставник. — И хотим увидеть Великого Гудвина!       — О, неужели! Уверены ли вы, что Гудвин захочет вас видеть?       — А почему нет?       — Видите ли, он никого не принимает. Я много раз бывал в Изумрудном городе, это удивительное и прекрасное место, но мне никогда не удавалось увидеть Великого Гудвина, и я знаю, что его никто никогда не видел…       — Разве он не выходит?       — Нет. И день, и ночь он сидит в большом тронном зале своего дворца, и даже те, кто ему прислуживает, не видят его лица.       — На кого же он похож?       — Трудно сказать, — задумчиво ответил хозяин. — Дело в том, что Гудвин — великий мудрец и может принимать любой вид. Иногда он появляется в виде птицы или леопарда, а то вдруг оборотится кротом. Иные видели его в образе рыбы или мухи и во всяком другом виде, какой ему заблагорассудится принять. Но каков его настоящий вид - не знает никто из людей.       — Дим, ты ничего не хочешь мне сказать? — повернулась к мне тогрута. И я её понимаю.       — Думаю, мы всё же увидим и самого Гудвина, и его лицо... Хотя приключений перед этим будет...       Дальше «тайный агент Гудвина» уверил, что заветные желания будут исполнены: и мозгов-то у Гудвина гораздо больше, чем ему требуется, и сердца сушатся, и смелость кипит...       — Гудвин не любит показываться,— закончил разговор хозяин. — и, очевидно, у него есть на этот счет свои соображения, — фермер огляделся по сторонам, как бы боясь, что Гудвин вот-вот выскочит из-под кровати или из шкафа.       Всем было немного жутко, а Лев чуть не ушел на улицу: он считал, что там безопаснее.       Ужин был подан, и все сели за стол. Восхитительная гречневая каша, и яичницу, и чёрный хлеб. СИСТЕМА... и её готовые блюда... да, не дом, не дом, повар из меня... не сильно лучше чем из Асоки...       Льву тоже дали каши, но он съел её с отвращением и сказал, что это кушанье для кроликов, а не для Львов. Страшила и Дровосек ничего не ели.       Женщина уложила Асоку в постель, для меня нашлась вторая. Лев растянулся у порога комнаты и сторожил, чтобы никто не вошел. Железный Дровосек и Страшила простояли всю ночь в уголке, изредка разговаривая шепотом.       А ощущение, что мы просто выжили хозяев из их же дома...

* * *

      На следующее утро после нескольких часов пути друзья увидели на горизонте слабое зелёное сияние.       — Судя по цвету — изумруд... — сказала Асока.       Я изумрудов вблизи не видел, так что спорить не стал.       По мере того как мы шли, сияние становилось ярче и ярче, но только после полудня путники подошли к высокой городской стене, сложенной из кирпича.       Перед нами были большие ворота, окрашенные огромными изумрудами, сверкавшими так ярко, что они ослепляли даже нарисованные глаза Страшилы. И такое ощущение, что где-то я подобные камни уже видел... Наверное в тех кучах, которые удерживали летающую ковровую дорожку, когда я разговаривал с Аннабель...       У этих ворот кончалась дорога, вымощенная жёлтым кирпичом, которая много дней вела нас и, наконец, привела к долгожданной цели.       У ворот висел колокол, а рядом, над калиткой, другой, поменьше. Я вспомнил квест в игре: перед вами закрытая дверь, вам надо войти внутрь. И варианты действий: снести дверь, взломать замок или постучать. Первый ответ джедая-воина, третий — джедая консула и второй — какого-то кривого перевода. Если применять их здесь, то за первые два варианта нас вышвырнут из Города даже не спросив чего мы тут забыли. Асока трижды дёрнула за веревку большого колокола, и он ответил глубоким серебристым звоном. Ворота открылись, и мы вошли в сводчатую комнату, на стенах которой блестело множество изумрудов.       В комнатке обнаружился маленький человек, с головы до ног одетый в зелёное; на боку у него висела зелёная сумка. Зелёный человек очень удивился, увидев такую странную компанию, и спросил:       — Кто вы такие?       — Я соломенное чучело, и мне нужно мозги! — сказал Страшила.       — А я сделан из железа, и мне недостаёт сердца! — сказал Дровосек.       — А я Трусливый лев и желаю получить храбрость! — сказал Лев.       — Меня зовут Дмитрий Менделеев. Волшебница Виллина посоветовала мне посетить Волшебника Гудвина, — не будем так сразу свергать власть, тем более что Гудвин ещё должен выполнить три желания местных.       — А я Асока Тано, я просто путешествую, — сказала Асока.       — Зачем же вы пришли в Изумрудный город?       — Волшебница Виллина посоветовала мне посетить Волшебника Гудвина, — повторил я.       — Много лет никто не просил у меня пропуска к Гудвину Ужасному, — задумчиво сказал человек. — Он могуч и грозен, и если вы пришли с пустой и коварной целью отвлечь Волшебника от мудрых размышлений, он уничтожит вас в одно мгновение.       — Но мы ведь пришли к Великому Гудвину по важным делам, — сказал Страшила. — И мы слышали, что Гудвин — добрый мудрец.       — Это так, — сказал зелёный человек. — Он управляет Изумрудным городом мудро и хорошо. Однако для тех, кто приходит в город из пустого любопытства, он ужасен. Я Страж Ворот, Фарамант, и, раз вы пришли, я должен провести вас к Гудвину, только наденьте очки.       — Очки? — удивилась Асока.       — Без очков вас ослепит великолепие Изумрудного города. Даже все жители города носят очки день и ночь. Таков приказ Мудрого Гудвина. Очки запираются на замочек, чтобы никто не мог снять их.       Он открыл зелёную сумку, и там оказалась куча зелёных очков всевозможных размеров. Все путники, не исключая Льва, оказались в очках, которые Страж Ворот закрыл крошечными замочками. Асоке очки подбирали дольше всего: всё-таки анатомия отличалась. Главным было даже не наличие монтралов, хотя Фараманту пришлось брать очки с очень большими дужками, а в отсутствии у Асоки ушей: дужкам не на что было опираться. Пришлось на ходу изобретать модификацию очков, чтобы можно было закрепить без помощи ушей.       Страж ворот тоже надел очки, вывел притихших путников через противоположную дверь, и мы оказались на улице Изумрудного города.       Блеск Изумрудного города ослепил нас, хотя глаза и были защищены очками. По бокам улиц возвышались великолепные дома из зелёного мрамора, стены которых были украшены изумрудами. Мостовая была из зеленых мраморных плит, и между ними тоже были вделаны изумруды. На улицах толпился народ.       И, разумеется, я знал, почему очки именно зелёные, но даже если бы и нет: зелёные очки, будь Изумрудный Город именно что изумрудным, наименее полезны. Изумруд зелёный, то есть частично поглощаются красный и синий цвета, и отражает зелёный. Следовательно, зелёные очки, которые пропускают именно зелёный свет, никак не помогут с сиянием Изумрудного города. И вообще, не может любой город, Изумрудный он, Алмазный или какой-то ещё, в отражении быть ярче, чем белоснежный, ну просто тупо неоткуда взяться лишнему свету, который слепил бы сильнее, чем обычные отражения. Единственное возражение, это большое количество плоских граней, которые отражают солнечный свет напрямую в глаза, и постоянные вспышки в движении действительно не очень хорошо сказываются на глазах. Но даже в этом случае, будь город покрыт кусочками маленьких зеркал, равномерно серые очки защищали бы лучше,       На нашу странную компанию жители смотрели с любопытством, но никто из них не заговаривал с нами: и здесь боялись Льва. Жители города были в зелёной одежде, и кожа их отливала смугло-зеленоватым оттенком. Всё было зелёного цвета в Изумрудном городе, и даже солнце светило зелёными лучами. Фарамант провёл нас по зелёным улицам, и мы очутились перед большим красивым зданием, расположенным в центре города.       Это и был дворец Великого Мудреца и Волшебника Гудвина.       Я слышал, как Асока бормотала что-то об огневых позициях, когда она шла по дворцовому парку, украшенному фонтанами и клумбами. Мне оценить парк с ТАКОЙ точки зрения не хватало боевого опыта. В этом вопросе, пожалуй, лучше довериться Асоке.       Дворец Гудвина был хорошо защищен от врагов(или от горожан?): его окружала высокая стена, а перед ней был ров, наполненный водой, и через ров, в случае надобности можно было перекинуть мост.       Когда Фарамант и путники подошли ко рву, мост был поднят. На стене стоял высокий Солдат, одетый в зелёный мундир. Зелёная борода солдата спускалась ниже колен. Он ужасно гордился своей бородой, и не удивительно: другой такой не было в стране Гудвина. Завистники говорили, что у Солдата не было никаких достоинств, кроме бороды, и что только борода поставила его в то высокое положение, которое он занимал.       В руках у Солдата было зеркальце и гребешок. Он смотрелся в зеркальце и расчесывал свою великолепную бороду, и это занятие настолько поглощало его внимание, что он ничего не видел и не слышал.       — Дин Гиор! — крикнул Солдату Страж Ворот. — Я привел чужестранцев, которые хотят видеть Великого Гудвина!       Никакого ответа.       Страшила закричал своим хрипловатым голосом:       — Господин Солдат, впустите нас, знаменитых путешественников, победителей саблезубых тигров и отважных пловцов!       Никакого ответа.       — Кажется, ваш друг страдает рассеянностью? — спросила Асока.       — Да, к сожалению, это за ним водится, — отвечал Фарамант.       — Только он не страдает рассеянностью, а наслаждается ей, — шепнул я на ухо тогруте. Ну, точнее, за неимением таковых, в ближайший монтрал.       — Почтеннейший! Обратите на нас внимание! — крикнул Дровосек. — Нет, не слышит! Давайте-ка все хором!..       Все приготовились, а Дровосек даже поднес ко рту свою воронку вместо рупора.       По знаку Страшилы все заорали что было мочи.       — Гос-по-дин Сол-дат! Впу-сти-те нас! Гос-по-дин Сол-дат! Впу-сти-те нас!       Страшила оглушительно колотил по перилам рва своей тростью. Никакого впечатления: Солдат по-прежнему любовно укладывал в своей бороде волосок к волоску.       — Я вижу, мне придется рявкнуть по-лесному, — сказал Лев. Он покрепче упёрся на лапах, поднял голову и испустил такой рык, что зазвенели стекла домов, вздрогнули цветы, выплеснулась вода из бассейнов, а любопытные, издали наблюдавшие за странной компанией, врассыпную бросились бежать, заткнув уши. Спрятав гребешок и зеркальце в карман, Солдат свесился со стены и с удивлением начал рассматривать пришельцев.       Узнав среди них Стража Ворот, Солдат вздохнул с облегчением.       — Это ты, Фарамант? — спросил он. — В чём дело?       — Да в том, Дин Гиор, — сердито ответил Страж Ворот, — что мы целых полчаса не могли докричаться до тебя!       — Ах, только полчаса? — беспечно отозвался Солдат. — Ну, это сущие пустяки. Лучше скажи, кто это с тобой?       — Это чужестранцы, которые хотят видеть Великого Гудвина!       — Ну что ж, пусть войдут, — со вздохом сказал Дин Гиор. — Я доложу о них Великому Гудвину…       Он опустил мост, и путники, попрощавшись с Фарамантом, перешли через мост и очутились во дворце. Их ввели в приёмную. Солдат попросил их вытереть ноги о зеленый половичок у входа и усадил в зелёные кресла.       — Побудьте здесь, а я пройду к двери тронного зала и доложу Великому Гудвину о вашем прибытии.       Через несколько минут Дин Гиор вернулся, и Асока спросила его:       — Видели Гудвина?       — О нет, я его никогда не вижу! — последовал ответ. — Великий Гудвин всегда говорит со мной из-за двери: вероятно, вид его так страшен, что волшебник не хочет попусту пугать людей. Я доложил о вашем приходе. Сначала Гудвин рассердился и не хотел меня слушать. Потом вдруг стал расспрашивать о том, как вы одеты. А когда узнал, что на вас серебряные башмачки, то чрезвычайно заинтересовался этим и сказал, что примет вас всех. Но каждый день к нему допускается только один проситель - таков его обычай. И так как вы проживёте здесь несколько дней, он приказал отвести вам комнаты, чтобы вы отдохнули от долгого пути.       — Передайте нашу благодарность Великому Гудвину, — ответила Асока.       Как наяву увидел раздражённое лицо Длиннобородого солдата, который ответил: «я вам не сова!» — Причём голосом Гермионы из фильма...       Дин Гиор свистнул в зелёный свисточек, и явилась красивая девушка в зелёном шёлковом платье. У неё была красивая гладкая зелёная кожа, зелёные глаза и пышные зелёные волосы. Флита (так звали девушку) низко поклонилась нам с Асокой и сказала:       — Идите за мной, я отведу вас в вашу комнату.       Мы прошли по богатым покоям, много раз спускались и поднимались по лестницам, и наконец очутились в отведенной комнате. Комната с маленькой кроваткой, с фонтаном посредине, из которого била струйка воды, падавшая в красивый бассейн.       Конечно, и здесь все было зелёного цвета.       — Располагайтесь как дома, — сказала Флита. — Великий Гудвин примет вас завтра утром.       Оставив нас, девушка развела остальных путешественников по их комнатам.       Комнаты были прекрасно обставлены и находились в лучшей части дворца.       — А где... вторая кровать!? — возмутилась Асока.       — Даже не знаю, влияние ли это канона, или шуточки СИСТЕМЫ...       — Шуточки СИСТЕМЫ!? Она и сюда забралась!?       — Если она смогла отправить нас сюда, я сомневаюсь, что она не сможет влиять на тот мир... Причём как минимум влиять.       — А как максимум?       — А как максимум, мы никуда и не улетали, а всё вокруг лишь симуляция, которую контролирует всё та же СИСТЕМА...       На кровати мы с Асокой всё-таки поместились. А вот на чтобы переспать... в детском теле не работало же ничего!       Ну и самая большая подлянка, это, разумеется, журчащий бассейн со слегка шипящим фонтаном. Во-первых оба этих фактора мешают спать, во-вторых открытая вода это повышенная влажность, а в-третьих — она блин, прохладная и из-за большой теплоёмкости выстудила комнату нафиг!       Так что к утру мы с Асокой больше друг об друга грелись!