Может получиться

      — Милая, я никогда не заставляла тебя делать что-то против твоей воли. Всегда поддерживала, старалась понять и прислушивалась, — она вывела свои руки и положила их на плечи девочки, — Прошу…Хотя бы раз прислушайся ко мне, — от этих слов в сердце девушки что-то неприятно ёкнуло.       А ведь Харуки была полностью права. Она всегда помогала и была готова сделать всё ради того, чтобы Мэри была счастлива. Но героиня врала ей…А старшая Хамано всегда прощала и верила, что дочь ей всё таки откроется. До сих пор верит…

* * *

Flash back

8 сентября, 1995 года

      Ночь. Погода пасмурная, и скорее всего завтра утром стоит ожидать либо туман, либо дождь, отчего добраться до офиса будет труднее. Уже почти пол десятого на часах, но женщина лишь сейчас едет домой с работы. Она очень устала, но мысль о том, что её ждёт муж с дочерью, которые будут радостно рассказывать о первом дне в садике младшей, перебивая друг друга, как будто являются ровесниками, заставляет приподняться уголкам губ.       Заехав на парковку и оставив там машину, красноглазая направилась к квартире. Она зашла в подъезд и поднялась на второй этаж. После достала из сумки ключи и, вставив в замочную скважину, затем покрутив, открыла дверь. Было тихо, и она решила, что девочка уже спит, а муж занимается своими делами.       Повторив почти такие же действия в помещение, но чтобы уже запереть дом, женщина кинула ключи в сумку, которую положила на полку рядом стоящего шкафа. Сняв лёгкое пальто и обувь, женщина оставила их в предназначенных местах, а потом прошла на кухню.       Как и ожидалось, там, за столом, сидел мужчина, мысленно читающий содержимое каких-то бумаг. Он был спиной к двери и поэтому даже не заметил пришедшую. Хамано тихо подошла к нему и, вчитавшись в надпись, поняла, что это отчёт расходов и прибыли клиники для животных за месяц.       — Привет! — решила начать разговор женщина и обняла мужа со спины. Тот совсем немного удивился от неожиданности, но сразу же узнал голос.       — Харуки, добро пожаловать, — тот встал, тем самым заставляя Хамано отпустить его, и сам заключил жену в объятия. Красноглазая, конечно, ответила этим действиям.       — Мэри спит? — поинтересовалась женщина всё так же.       — Да, она у себя, — ответил брюнет.       — Радовалась первому дню? Наверное, даже продыху тебе не дала, — предположила Харуки. Мужчина немного замялся.       — Нет, всё было совсем не так радужно, — заявил Джон. Хамано удивлённо подняла голову на мужчину.       — Что случилось? — вопросила женщина, отстраняясь.       — Когда Мэри выходила из садика, была одна, с опущенной головой подошла ко мне и ничего даже не сказала. Я спросил у неё, почему такая грустная и она заплакала… Оказалось, что кто-то обозвал её монстром и с ней никто не захотел дружить, — от такого в груди Харуки что-то с силой сжалось. Она знала, что когда-нибудь особенность дочери будет причиной непринятия от людей, но и подумать не могла, что так скоро. Мэри ведь и так была очень скромной, боязливой и наивной, желающей стать принцессой.       Она иногда спрашивала у матери, почему не похожа на остальных и говорила, что хочет иметь такую же внешность, как у героинь сказок. В большинстве случаев это были голубоглазые девушки с золотистым блондом. На это Хамано отвечала, что она прекрасна такой, какая есть, потому что она не видела никого другого с такими же двухцветными глазами и серебристыми волосами. Этим старшей удавалось приободрить всё ещё маленькую дочь. Но как только другие дети вблизи увидели то, к чему не привыкли, не стали это принимать, и младшей Хамано пришлось познать реальность.       — Как же мир жесток, — единственное, что смогла вымолвить женщина и присела на рядом стоящий стул. Мужчина налил себе и жене чай, после чего тоже сел за стол.       — Надо будет поговорить с Мэри. Я её еле успокоил, так как она просила меня, чтобы её больше не отправляли туда, — сказал Джон. Харуки нахмурилась. Женщина и сама это понимала.       — Но станет ли она меня слушать? Я почти всегда на работе, с тобой у неё более близкие отношения… — хоть ей и не хотелось признавать это, но пришлось. Хамано много времени уделяла работе и из-за этого редко общалась с младшей. Лишь утром во время завтрака, а ночью Мэри либо спала, либо, когда поджидала мать, по её возвращению приветствовала, после чего почти сразу ложилась спать.       — Вот именно, поэтому ты и должна это сделать! Ей нужна мама, которая помогла бы справиться с проблемами, — ласково объяснил брюнет. Женщина понимала, что он прав. Она всегда хотела быть с дочерью подругами. Быть той, которая всегда поймёт и поддержит. Быть опорой, матерью, которой у неё не было… Но что она сейчас делает? Конечно, работа тоже важна, но нельзя забывать и о семье.       — Да! Завтра утром, я поговорю с ней, — согласилась Хамано и добавила, — А сейчас давай помогу тебе с бумагами, — улыбаясь, кинула она взгляд на листы.

* * *

Утро следующего дня

      Слышны капли дождя, бьющиеся о стекло окна, но этот звук не раздражает, а скорее, наоборот, успокаивает. Приятный запах завтрака гуляет по всему дому. Похоже, глава семейства решил немного помочь своей жене уговорить дочь, приготовив её любимое лакомство — блинчики. В тёплой постели, уже как час покинутой мужчиной, лежит тело женщины. Тихо открыв дверь, Джон вошёл в спальню и, подойдя к кровати, начал поглаживать предплечье супруги.       — Милая, вставай. Я завтрак приготовил, надо поесть, — заговорил он, как будто обращаясь к ребёнку, хоть ей уже двадцать восемь лет. Харуки приоткрыла свои красные глаза и легко подняла уголки губ.       — Доброе утро, — промолвила она, беря руку мужа в свою.       — И тебе, — сказал тот и притянул ладонь Хамано к своим губам, целуя её с тыльной стороны.       — Я сейчас подойду, — оповестила женщина, принимая сидячее положение.       — Хорошо, и не забудь о разговоре с Мэри, — напомнил брюнет, после чего вышел из комнаты. Встав с нагретого места, женщина быстро направилась в ванную комнату делать водные процедуры. Закончив с этим, она пошла к спальне дочери, чтобы разбудить её и поговорить.       Харуки бесшумно вошла в комнату и подошла к девочке. Она заметила капли слёз на её закрытых глазах, и в горле появился ком. Еле сглотнув его, женщина присела на край кровати. Коснувшись губами лба младшей, она начала гладить её по волосам.       — Мэри, просыпайся, солнышко, — прозвучал её мелодичный голос. Девочка не сразу, но понемногу начала распахивать очи. Героиня протёрла веки и приняла сидячее положение. Увидев старшую, из её глаз покатились слёзы.       — Мама, я монстр, да? — первое, что сказала Мэри. Брови женщины поднялись в удивлении от того, что одно слово так повлияло на дочь.       — Конечно, нет, Мэри! Ты самая красивая! — Харуки крепко обняла девочку.       — Тогда почему никто не хочет со мной дружить? — не переставая плакать, лепетала младшая.       — Они просто ещё не видели таких людей как ты, поэтому побоялись. Люди всегда боятся того, чего не знали и не видели раньше. Но если бы они узнали тебя получше, то обязательно захотели бы играть с тобой, — проговорила Хамано, сильнее прижимая Мэри. Девочка ничего не ответила и лишь продолжила лить слёзы в объятиях матери.

* * *

2 марта, 1997 года

      Прошло около полутора лет с того случая в садике. С тех пор Мэри начала бояться людей. Скорее общения с людьми, не считая родителей. В садике у неё так и не появились друзья, и супруги решили, что так не может продолжаться, поэтому забрали её оттуда.       Девочка не любила выходить из дома и почти всё время сидела в своей комнате. Так она научилась читать и писать. Постоянно рисовала или читала книги. Активным ребёнком её было никак не назвать, скорее полная противоположность этому слову. Тихая, скромная, не общительная.       Даже когда куда-то ездила с родителями, среди людей ходила с опущенной головой, боясь, что кто-то увидит её лицо. Харуки и Джон пытались избавить дочь от этой фобии, но всё тщетно.       Сегодня они переехали в Японию. Старшая Хамано боялась не столько того, что отец может её заприметить, сколько того, что Мэри тут ещё больше будут подавлять. Не хватало того, что она японского толком-то и не знает, так ещё и Хафу.       Здешние люди очень чтят традиции, а девочка не была введена в эту культуру — только поверхностно. И знала ещё несколько слов этого языка, и всё. Поэтому женщина хотела, чтобы она обучалась в частной школе, специально для иностранцев, которые с нуля должны будут изучать японский язык и культуру.       На данный момент семья выходила из самолёта. День был солнечный. Обеденное время, так что было бы хорошо заскочить в кафе по дороге, но это отцу и дочери придётся сделать без Харуки, потому что её вызвали в офис. Не успела она прилететь, как приходиться ехать на работу.       — Тогда мы поедем домой, а ты заканчивай быстрее и приезжай! — с улыбкой поцеловал мужчина супругу.       — Мы будем тебя ждать! — сказала девочка, держа руку отца.       — Хорошо, постараюсь до ужина вернуться, — промолвила Хамано.       — До вечера, — проговорил Джон вслед Харуки, которая уже закрывала дверь такси. Женщина сказала адрес водителю, и они тронулись. Все трое помахали друг другу на прощание, и вот машина скрылась за углом. В авто играла спокойная музыка, а Харуки смотрела в окно, вспоминая Токио до её побега и сравнивая с нынешним. Прорыв был огромный.       Так за мыслями Хамано и не заметила, как машина уже остановилась возле нужного здания. Прошло примерно полчаса. Офис находился в центре города, и было видно по состоянию, что это не простая компания, а скорее всего самая успешная в стране. Оплатив услугу, женщина вышла из машины и направилась ко входу в здание.       Там стояли двое охранников, и, спокойно пройдя мимо них, она зашла. Подойдя к администрации, Хамано представилась. Работница проверила назначена ли встреча с этой особой и, убедившись, мило улыбнулась, указав следовать за второй девушкой, которая была с ней.       Идя по коридорам, Харуки не волновалась и была как всегда серьёзна. Она привыкла быть такой на работе. Собранной, холодной и убедительной. Вдруг у неё зазвонил телефон. Хамано немного удивилась и остановилась, а сопровождающая, повторив её действия, вопросительно подняла бровь.       — Что-то случилось? — спросила девушка.       — Минутку, — попросила женщина и, достав мобильник из сумки, посмотрела на абонента. Это был неизвестный номер, отчего красноглазая нахмурилась и ответила на вызов, — Слушаю, — поднесла она устройство к уху.       — Здравствуйте! Хамано Харуки? — поинтересовался собеседник на японском языке, что ещё больше заставило женщину напрячься.       — Да. Чем обязана? — спросила Хамано.       — Срочно приезжайте в центральную больницу Шибуи. Ваш муж с дочерью попали в аварию, — эти слова громом прошлись по голове Харуки, а к горлу поступила тошнота. Она не понимала и не могла принять услышанное.       "Может, мне послышалось?" — думала женщина.       Стоящая рядом девушка заметила резкое изменение в состоянии гостьи и вопросила о самочувствие. Хамано попросила, чтобы она сообщила о её срочном деле, из-за которого не сможет явиться на собеседовании и сразу же направилась к выходу. Поймав такси, женщина сказала адрес и попросила ехать быстрее.       Благо больница находилась не так далеко от офиса, и через десять минут она уже вбежала в помещении. В глазах предательски образовывалась пелена, но Харуки держала себя в руках. Она надеялась на лучшее, хоть и знала, насколько реальность может оказаться жестока. Подбежав к стойке, женщина спросила о семье, и ей сообщили, что муж находится в операционной, а дочь в палате. Хамано не знала, куда себя деть и к кому идти в первую очередь.       Но раз Мэри она может увидеть сейчас, то решила сначала проверить её. Медсестра помогла ей дойти до комнаты, и, войдя туда, Харуки увидела лежащую на койке ещё совсем маленькую девочку. Голова гудела лишь от одного вида лежащего тела и капельницы присоединённой к руке с помощью иглы и трубочки, вводящей жизненно необходимые вещества. На лице и некоторых открытых участках тела было несколько незначительных царапин.       — Девочка без сознания. У неё лёгкое сотрясение и, возможно, амнезия. Но это мы узнаем, когда она проснётся. Её жизни ничего не угрожает, но мужчина пострадал намного сильнее, — сообщил врач. Старшая выдохнула бы с облегчением, если бы это было всё, о чём стоило волноваться.       Едва проглотив ком, Хамано подошла к операционной. Ещё ничего не было известно, и ей приходилось лишь нервно ходить из стороны в сторону, ломая голову. Прошло около часа, и наконец-то табличка над дверьми загорелась зелёным, оповещая об окончании операции. Из кабинета вышел мужчина, и Харуки сразу подбежала к нему.       — Ну, что? Вы смогли спасти его? — торопливо проговорила женщина, смотря в глаза собеседника.       — Мои соболезнования… — сердце Хамано пропустило удар. Голова закружилась, а перед глазами всё начало плыть. Не удержав равновесия, она начала падать, но её успели поймать. К глазам поступили слёзы, и на этот раз женщина не смогла их сдержать…

* * *

Две недели спустя

      Похороны Джона уже прошли. Хоть и не хотелось, чтобы его хоронили в Японии, но пришлось так сделать, потому что если бы Мэри проснулась, а Хамано была бы в Лондоне, могли бы возникнуть проблемы. Ещё полиция сказала кое-что, что очень напрягло и ужаснуло красноглазую.       Оказалось, по камерам они узнали, что машина, на которой они ехали, остановилась у кафе, и потом запись прерывается. После, когда двое возвращались домой, на светофоре тормоза отказали, и они врезались в машину, которая как будто бы специально остановилась перед ними, но провести водителя на допрос не успели, так как он сгорел от взрыва автомобиля.       Всё это приводило к догадке, что авария была подстроена… Дело расследуется до сих пор. Женщина не спала нормально из-за преследующих кошмаров, но несколько дней назад ей дали снотворное, и она наконец-то поспала. Хозяину компании она сообщила о ситуации, и ей дали свободное время, пока всё не уляжется, но оно будет сочтено за отпуск.       Так что полноценного отдыха с первого дня работы, полгода года Харуки ждать не стоит. На данный момент, она остановилась на красном, пока ехала в больницу, чтобы навестить дочь. Было очень удивительно, что целых две недели девочка не приходила в себя, и это внушало страх женщине. Во время ожидания ей кто-то позвонил. Хамано посмотрела на экран, и у неё дыхание перехватило. Это был смотрящий врач Мэри. Проигнорировав сомнения и боязнь, женщина ответила.       — Здравствуйте, Хамано-сан! — начал мужчина.       — Здравствуйте, что-то случилось? — с трудом произнесла Харуки.       — У меня хорошая новость. Ваша дочь пришла в себя! — сказал знакомый. Это заставило улыбке расплыться на лице женщины. Сердце начало биться быстрее, а руки начали немного подрагивать. Проговорив, что скоро будет, Харуки продолжила путь, когда светофор переключился на зелёный. Прошло примерно две минуты. Как только она добралась, сразу направилась к палате Мэри. Вбежав туда, Хамано увидела младшую недоуменно стоящую перед зеркалом. Она сразу кинулась обнимать её.       — Наконец-то ты очнулась, — вымолвила женщина, сама не заметив на японском. Та неуверенно ответила на её действия, и тут старшая вспомнила о возможном диагнозе. Харуки отстранилась и посмотрела в глаза Мэри, — Ты помнишь меня? — решила она проверить. Хамано заприметила удивление младшей, но это ей ничего не дало, так как удивиться та могла и от такого вопроса, хотя у неё есть воспоминания, и от того, что не помнит ничего, а это всё неожиданно.       — Нет, — кратко ответила девочка и слегка отвернулась. В Харуки появилось небольшое отчаяние. Дочь ничего не помнит. Ни её, ни даже погибшего отца… Это больше всего расстраивало. Из уст женщины вышел грустный выдох.       — Значит, врач был прав, у тебя амнезия, — вдруг Хамано поняла, что говорит на японском, но не только она. Девочка ей тоже ответила не на родном языке. Так, может, не всё ещё потерянно? Что если продолжить так же? Взяв дочь за руку, Хамано пошла с ней к койке и, усадив её, села рядом. Около минуты они смотрели друг другу в очи, и женщина видела осознанность во взгляде Мэри, что вводило её в недоумении.       — Я твоя мама, Хамано Харуки, а ты моя дочь, Хамано Мэри, тебе шесть лет, — продолжила женщина говорить на японском, но уже специально. Она говорила коротко и ясно, чтобы младшая точно поняла её.       — Что я делаю в больнице? — спросила девочка. В голову Харуки закрадывались неприятные воспоминания того ужасного дня. Глаза начинает щипать от наступающих слёз, но она держится.       — Вы с отцом попали в аварию, пока ехали домой, — с трудом сказала женщина.       — А где папа? — спокойно пролепетала Мэри. Это был тупик. В мыслях отобразилось окровавленное тело мужа, которое накрывали белой тканью. Она заплакала. Как будто являясь маленьким ребёнком, Хамано начала тихо плакать. Неожиданно младшая обняла мать.       — Мамочка, не плачь, ведь я здесь, я в порядке, — словно пытаясь успокоить, вымолвила девочка. Женщина ответила на её действия.       "Неужели она поняла?" — подумала Харуки. Это для неё казалось чем-то за гранью разумного, так как Мэри ни за что не подумала бы о смерти отца. Она поверила бы во что угодно, даже в то, что Джона похитил дракон, но не в то, что он погиб, а догадаться тем более не смогла бы. Бабушка её отца погибла, когда ей был всего-то год, поэтому смерть близких она ещё не познавала, но правильно ли поняла Мэри о произошедшем, если судить по её словам…?

* * *

День выписки

      Женщина окончательно запуталась. Она даже начала сомневаться в том, её ли эта дочь. Мэри, которая даже нормально говорить на японском не могла, вдруг начала разговаривать на нём, будто бы на своём. Хотя, возможно, даже дети, для которых этот язык родной, не могут так хорошо знать его. Если бы это было всё. Девочка, боящаяся поднять голову или заикнуться перед незнакомым человеком стала общительна, даже больше чем сама Харуки.       Младшая заводила дружбу практически со всеми новыми для неё лицами. Например, когда они пошли сдавать анализы, Мэри взяла и начала расспрашивать женщину, которая там работала, о её жизни и причине, из-за которой та стала там работать. Или, например, то, как она помогала и весело разговаривала с уборщицей. Ещё каждый раз, когда Хамано приходила к ней, то заставала либо у зеркала, внимательно рассматривающую себя, либо рисующую, хотя последнее не удивительно, но почему она в зеркало смотрит?       Объясняя эти странности и изменения тем, что всё из-за потерянной памяти, женщина успокаивала себя. Но то, что произошло сегодня днём, она просто так оставить без внимания не смогла. Мэри готовила… Это просто шокировало Харуки. Хоть девочка раньше тоже пыталась это делать, но ей помогал отец, и лишь из-за этого у неё получалось, а тут одна без чей-либо помощи. Да, младшая смотрела в книгу рецептов, но это не должно было помочь маленькому ребёнку в таком.       Для того, чтобы уметь готовить хорошую еду, недостаточно теорий, нужна практика, а как раз её то и не было у Мэри. Но женщина не стала об этом говорить дочери. Кроме таких умений у неё слишком много изменений. То как она сегодня просила, чтобы Хамано её не отдавала в частную школу, а позволила пойти в ту же, что и её новые друзья. Новые друзья… Увидев, что её не стали обижать и решили подружиться, согревало душу женщины, но, какой стала девочка, пугало.       Мэри внешне осталась прежней, и с ней всё хорошо, но почему-то Харуки казалось, что младшая как будто отдалилась. Плюс это неожиданное стремление к боевым искусствам, хотя раньше она вообще таким не интересовалась. Слишком большие изменения и ко всему этому, Хамано придётся привыкать… Но была ещё новость, которая с одной стороны успокоила красноглазую, а с другой напротив.       Человек, ведущий расследование по аварии, сегодня позвонил и сказал, что дело закрыто. Это случилось так неожиданно, и даже до окончания ей не сообщили, но Харуки не стала говорить об этом. Когда она спросила почему так, ей ответили, что они ошиблись в своих догадках и трагедия полностью является несчастным случаем. Это заставляло женщину хмуриться и задумываться. А правду ли ей сказали, или полицию кто-то запугал, тем самым заставив не копать под теми, кто значительно сильнее правительства…

* * *

Пару дней спустя

      Мэри снова пошла в гости к соседям. Семья Сано и правда хорошая. С Мансаку женщина должна сегодня поговорить о занятиях додзё, старший ребёнок очень добрый и ответственный, Манджиро смышлёный, а Эмма вежливая. У них нет родителей, но, не смотря на это, дети совсем неплохие, а напротив, это прибавляет уважения не только к ним, но и к их дедушке, который воспитал их такими.       Уже почти стемнело, и Хамано собирается пойти за дочерью, и заодно обсудить тренировки с главой семейства Сано. Стоя у ворот, женщина позвонила в домофон. Долго ждать ей не пришлось, не прошло и минуты, как ей открыл дверь брюнет.       — Добрый вечер, мисс Хамано! — улыбнувшись, поприветствовал её парень.       — И тебе, Шиничиро — приподнимая уголки губ, ответила Харуки.       — Проходите, дедушка ждёт вас, — отошёл от двери Сано, пропуская гостью.       — Спасибо, — поблагодарила женщина, вступая на территорию знакомой семьи. Шиничиро решил провести Харуки, но не успели они сделать несколько шагов, как он заговорил.       — Мисс Хамано, я хотел вам кое-что рассказать, — неуверенно начал парень, словно сомневаясь в правильности своих действий.       — Да, я внимательно слушаю тебя, — замедлив шаг, сказала женщина.       — Вчера, Мэри чуть не упала с лестницы, но всё обошлось… Только, — брюнет встал на месте, заставив Харуки остановиться. Он поднял взгляд на старшую, — Её глаза… Они поменяли цвет,— договорил Сано. От услышанного, Хамано, не веря, раскинула брови.       — Как это, поменяли цвет? — удивлённо спросила женщина.       — Я не знаю. Она сказала, что такое бывает с теми у кого двухцветные глаза. «При высоком адреналине пигменты глаз смешиваются», — попытался повторить сказанное подругой Шиничиро, — Так она объяснила это. Но раньше я никогда не слышал о таком, поэтому и решил поинтересоваться у вас. Вдруг она напридумывала себе там, ребёнок же, — вымолвил парень. Харуки не понимала, и эта неизвестность пугала. Вдруг это какая-то болезнь? Или что похуже. Заметив размышления женщины, Сано напрягся.       — Значит, вы не знаете… — сделал вывод брюнет.       — Нет, — коротко ответила Хамано и, сделав недолгую паузу, продолжила, — Мэри больше ничего не говорила? — вопросила женщина.       — Нет, никто не стал спрашивать, уж слишком убедительно она это объяснила, — высказал Шиничиро.       — А ей не было плохо, или, может, был жар? — Харуки пыталась разузнать побольше, чтобы знать, что делать дальше.       — Как только мы заметили эти изменения, почти сразу всё стало как прежде, и, словно ни в чём не бывало, она продолжила играть, — разъяснил парень. Женщина задумалась. Раз с Мэри всё ещё ничего плохого не случилось, может, это несерьёзно? И анализы, когда в больнице сдавали, всё было в порядке, но, возможно, она подхватила это изменение уже после. А вообще, правда ли это?       Но зачем Шиничиро врать про такое? Тем более взрослой женщине. Надо будет проверить и на этой же неделе заново провести полное обследование. Если это ничего не даст, то просто, не уведомляя дочь, продолжить следить за её поведением и изменениями. Таково было решение старшей Хамано. Она не станет ничего говорить Мэри о том, что ей известно о глазах. Когда придёт время, девочка сама признается.       — Хорошо, Шиничиро. Спасибо, что рассказал! — поблагодарила женщина, — Только не говори о нашем разговоре Мэри. Я сама разберусь, договорились? — вымолвила Харуки.       — Как скажите, мисс Хамано. Если что, я готов вам помочь, вы лишь скажите, — проговорил парень и, улыбаясь, прикрыл глаза. Харуки всего-то повторила его действия и, напомнив, зачем приходила, они продолжили свой путь.

* * *

21 августа, 1999 года.

      "Почему? Почему она полезла туда?!" — проносилось в мыслях у женщины. Сейчас она находилась в больнице, а рядом на койке без сознания лежала её дочь. Сердце Хамано сжимало при одно виде в таком положении Мэри. Воспоминания с того дня, произошедшего несколько лет назад, посещали голову женщины. Как девочка пролежала две недели в отключке и потом изменилась до неузнаваемости.       Врачи сказали, что это простое переутомление, но Шиничиро говорил, что до потеря сознания цвет глаз девочки снова поменялся. Неужели это как-то связано? С момента, как Харуки узнала об этой аномалии с цветом, она не раз сама становилась свидетелем этой странности. Хоть женщина не подавала виду, но тщательно следила за всеми симптомами и поняла, что это происходит чаще в такие дни, когда героиня нервничает, сильно волнуется или бывает чересчур задумчива.       Более задумчива, чем обычно. Даже на торжественно, где заключался союз Яма-Ити, её какой-то мужчина хотел обмануть, но она смогла обезвредить его, и в тот момент у неё поменялся цвет глаз. Наверно, это и правда происходит в тревожные моменты, когда у Мэри поднимается адреналин в крови. Другого объяснения этому старшая Хамано не нашла. Но ведь раньше она не теряла сознания, так почему сейчас так произошло? Возможно, и правда из-за переутомления. Женщина не спрашивала о подробностях произошедшего, решив спросить у дочери самолично.

* * *

24 августа, 2003 года.

      Мэри ещё что-то скрывает. Это стало точно очевидным для Харуки в последнее время. Недавно, тринадцатого августа младшая сама призналась в том, что её глаза меняют цвет. В тот момент женщина была очень рада. Наконец-то этот день настал, и дочь доверилась ей. Но то, насколько она в тот день нервничала, и то, что цвет поменялся, немного тревожило.       Ещё больше Хамано напряглась, когда девочка была шокирована новостью о том, что они остаются с ночёвкой у Кэзуки. Почему тогда она выглядела так, словно хотела заплакать? Но ночью с ней всё было нормально. Даже прежние глаза вернулись после игры с друзьями. Что же произошло, чего Харуки не знает?       Ещё в последнее время она ходит рассеянная, всё время проверяя или печатая что-то в телефоне. Она чего-то ждёт? Женщина спрашивала, она говорила, что дочь ей может рассказать о чём угодно и мама попытается ей помочь, но всё зря. Мэри лишь мило улыбается и говорит, что всё в порядке. Такое поведение, и как будто бы недоверие девочки сильно огорчало Хамано. С ней точно надо что-то делать!

* * *

Конец flash back

Настоящее время

      Героиня задумалась. Она считала, что ей не нужен психолог, так как он может узнать о второй личности. А вдруг он будет давить на неё? Вдруг она не выстоит перед этим человеком и выскажет что-то? Она вообще считала, что для неё психологи очень опасные люди, потому что их работа заключается в том, чтобы копаться в голове людей и разузнавать самый важный для человека секрет. Тайну, которую он скрывал много лет.       Да, они и правда помогают многим пациентам, но только тем, кто по собственной воле пошли туда, а не тем, кого заставили! Состояние тех, кто не хотел идти к ним, при посещении может, напротив, ухудшиться. Но Мэри не может отказать матери. А что если поставить условия?       — Хорошо, мам, я согласна лишь из-за того, что ты так хочешь! — ответила девушка, — Но у меня есть просьба. Если это ничего не даст и я окажусь в порядке, то больше не буду к нему идти, — озвучила свои мысли Мэри.       — Как скажешь, — женщина приподняла уголки губ, убирая руку с плеч дочери.       — А когда сеанс? — поинтересовалась девушка, пошагав обратно к своему месту.       — Завтра, после уроков. Как раз ни кружка, ни тренировок нет, — промолвила Харуки.       — Ладно, — с этими словами героиня села на стул, и послышалась открывающаяся дверь. Обе посмотрели на дверной проём.       — Милый, это ты? — спросила женщина, положив кружку, из которой ранее сделала глоток.       — Да, мам! — раздался мальчишеский голос.       — Иди сюда, Какучё, надо поесть! — позвала брата Мэри.       — Сейчас, — крикнул Хитто.

* * *

      "Похоже, это здесь" — сделала вывод героиня, смотря на здание с адресом и сообщение от матери с ним же. Школьный день закончился, и Мэри уже добралась до здания, где её ждёт психолог. Женщина с дочерью не пошла, так как работу никто не отменял, но девушка не была против этого.       Она понимала, что Харуки хочет поехать с ней, но героиня сказала, что сама справиться и более менее успокоила мать. Положив телефон в карман джинс, девушка выдохнула. Войдя в дом, да именно дом, Мэри направилась на второй этаж, как ей и указывала старшая Хамано. Там с правой стороны стоял стол, за которым находилась молодая особа. Героиня подошла к ней.       — Здравствуйте! Здесь работает Ке Аями? — поинтересовалась героиня.       — Добрый день! Да, вы, наверное, Мэри Хамано? — вставила встречный вопрос девушка.       — Верно, я должна быть записана на приём у Ке-сан, — уведомила младшая.       — Мне известно, не волнуйтесь. Можете пройти в эту комнату, — указала работница на единственную в поле зрения дверь, — Аями вас уже ожидает, — улыбнулась девушка. Поблагодарив её, Мэри подошла к кабинету и несколько раз постучала. Её попросили войти, а героине не надо было повторять два раза. Открыв дверь, девочка вступила в комнату. Прямо было окно, слева от окна — вешалка для верхней одежды, а с права — кресло.       Дальше кресла был рабочий стол вдоль большого шкафа. Интерьер был в светлых, белых оттенках. За столом сидела молодая девушка. На вид ей было не больше двадцати трёх точно. Светлый блонд, как у Майки, и карие глаза, как у Баджи. Ещё родинка под правым глазом, словно у Кадзуторы.       "Она что, собрана по факторам с этих троих понемногу!" — первое, о чём подумала героиня, сравнив её со своими знакомыми. Эта особа встала, как только младшая Хамано закрыла дверь, и, приподняв уголки губ, заговорила.       — Привет, Мэри! Я могу к тебе так обращаться? — начала девушка.       — Да, здравствуйте… Конечно, можете… — это немного удивило младшую, потому что она не ожидала, что её «лечащим» окажется такая молодая девушка.       — Не нужно формальностей, я всё таки не настолько стара. Обращайся на «ты», — попросила блондинка, немного посмеиваясь.       — Тогда ладно, — подхватив настроение, кареглазой весело хмыкнула Мэри.       — Ты садись на кресло. Меня, кстати, Аями Ке, но раз уж я называю тебя по имени, то ты тоже можешь, — сказала девушка и вернулась на своё кресло. Героиня тоже села на указанное место, и так выходило, что место её было повёрнуто от лица блондинки на сорок пять градусов, но ничего не мешало повернуть к девушке голову, что она и сделала.       — А тебе сколько лет? — Мэри стала очень интересна эта информация.       — Мне? Скоро двадцать три. Я тут на практике. А тебе, как мне известно, должно четырнадцать исполниться? — вымолвила Аями.       — Да, осенью, — ответила героиня, — "Как я и предполагала, она почти ровесница Шина! Думаю, если бы он был тут, то начал бы подкатывать к ней. Блин, бедный Шин, он ведь такой хороший, а девушки ещё не было! Почему же?" — пронеслось в голове у девочки.       — Думаю, можно начинать. Ты согласна? — спросила Ке.       — Угу, — кивнула младшая Хамано.       — Хорошо. Твоя мама говорила, что у тебя в детстве была амнезия, после которой ты сильно изменилась. В чём вопрос. Ты ничего не помнишь, что было до этого случая? — смотрела Аями в глаза Мэри, крутя между пальцами ручку.       — Нет, ничего, — почти сразу же ответила героиня. Несколько секунд девушка не прерывала контакт, но потом прикрыла очи.       — Понятно, — она ручкой что-то написала на листе, лежащем перед собой, — А к тебе приходили какие-то мысли про то, что с тобой произошло? — вопросила блондинка, и младшая Хамано задумалась. А и правда, приходили? Героиня даже нормально не задумывалась о том, каким образом всё это случилось. Как они попали в аварию, что делали до этого. Вообще ни о чём. Только о прошлой жизни, и всё.       — Нет. Совсем не посещали… — честно вымолвила Мэри, смотря на пол. Старшая моргнула на неё и, кивнув чему-то, записала ещё что-то.       — А вот, посмотри. Твоя мама, ты о ней тоже ведь ничего не помнишь. Что ты думала о ней в начале, когда только проснулась после амнезии? — поинтересовалась Ке. А что Мэри думала? Только то, что часто вспоминала свою маму и сравнивала её с ней, больше ничего.       Но героине ещё было стыдно. Она как будто отняла у неё ребёнка, присвоив тело девочки себе. Но то, насколько тепло и по-родному женщина относилась к ней, заставляло чувствовать, словно она и правда является её дочерью… От своих же мыслей на лице младшей Хамано расплылась улыбка.       — Я сначала, конечно, не до конца понимала, что эта моя настоящая мать, но сейчас всё хорошо… — проговорила девушка, — "Вроде бы", — опустив голову, мысленно дополнила Мэри. Заметив действия девочки, Аями слегка нахмурилась. Она поняла, что что-то не так.

* * *

      Сеанс закончился. Героиня только попрощалась и вышла из кабинета. Не останавливая ходьбы, она сразу же взяла мобильник из кармана и набрала младшему брату. Гудки длились не долго, и вот ей ответили.       — Привет, Какучё! — пролепетала Мэри.       — Привет, онэ-чан! — поприветствовал её мальчик.       — Ты можешь приехать за мной? А то идти одной лень~, — протянула девушка, спускаясь с лестницы. А как это приехать, спросите вы. Да так получилось, что после того, как Шиничиро подарил на день рождение Изане байк, его скутеру некуда деваться было. Поэтому парень решил подарить его своему другу. Интересно получается. Шиничиро подарил Изане, а Курокава Какучё.       — Ото-то, тут такое дело… Я с одноклассником гуляю, — неуверенно вымолвил Хитто.       — А, ну тогда ладно, не буду мешать. Повеселитесь там! — Мэри уже хотела отключить, но брат её остановил.       — Подожди! Я сейчас перезвоню, только оставайся там, хорошо? Я сейчас, — с этими словами, мальчик отключился. Младшая Хамано несколько секунд недоумённо смотрела на экран, а находилась она на первом этаже, неподалёку от выхода. Пожав плечами, девушка села на рядом стоящий диван. Ожидание продлилось три минуты, и вот на её телефоне уже играет мелодия звонка. Она быстро ответила.       — Ну? — моментально кинула героиня.       — Не волнуйся, ото-то, сейчас за тобой Изана приедет, — заявил Какучё.