Укройся в тени.

Знаете, вот есть что-то особенное в ночных прогулках. Когда ты бродишь по пустым улицам, окутанный слабыми сумерками, свежий ветер слегка пощипывает открытые участки кожи и именно становится единственным спутником в этот момент. Когда вокруг умиротворяющая тишина, и буквально всё благоволит тому, чтобы погрузиться в приятные, ленивые размышления. Есть в этом какой-то особый шарм. Возможно, Томми бы и любил такие моменты. В другой жизни. Потому что сейчас он не бредёт, а несётся по далеко не пустым улицам, если верить топоту минимум десятка ботинок позади него. Потому что сейчас он петляет между кругами света уличных фонарей и старается держаться тени, и ветер жалит его открытые пальцы, заставляет глаза слезиться даже сквозь сетку маскарадной маски. О тишине и речи быть не может. - Тесей! Остановись сейчас же! Тебе не убежать! - Придурки в синей форме с эмблемами Комитета Героев кричали на перебой, посылая подростку пустые угрозы, на которые он, очевидно, не собирался реагировать. - Ага, как же. - Рвано усмехается он себе под нос на ходу, прежде чем резко завернуть в показавшийся переулок и вытолкнуть ближайший мусорный контейнер к проходу. Полностью от погони его это не спасает, но даёт ему драгоценные минуты на то, чтобы хоть немного оторваться. Эти ублюдки дышали ему в затылок последние кварталов шесть, не меньше! Поэтому стоит отметить, что после весьма неприятной драки с одним конкретным ублюдком, а затем крайне долгой пробежки от целого, мать его, отряда крыс Комитета, он устал. Скрывшись в тени двух высоких зданий, Томми продвигается как можно дальше от поворота, игнорируя не прекращающиеся крики стражников. За последние полчаса они успели, знаете, надоесть. Благо, он выбрал достаточно длинный тёмный проулок, соединяющийся со следующим всего одной узкой и едва освещённой дорожкой. Как бы он ни презирал и ни ненавидел разруху и бедность Дальнего Округа, очень часто это играло ему на руку. Ему потребовалось не больше полутора минут, чтобы оставить «хвост» в двух кварталах позади, что давало ему как минимум  минуту на передышку. Прислонившись к холодной кирпичной стене плечом, Томми шумно выдохнул и потёр дрожащими пальцами виски. Голова гудела от жужжащих мыслей, мышцы горели от бегущего по венам адреналина, а его спина ощущалась до отвратительного тяжёлой и зудящей. И тем не менее, он заставляет свой лихорадочный мозг работать. Итак, Дрим - ублюдок. Не то, чтобы это было новостью, однако. Когда его дыхание восстановилось достаточно, чтобы он смог начать относительно трезво соображать, Томми мысленно прокрутил в памяти события последнего часа. Он начал свой патруль, по обыкновению отправившись от своей скромной и маленькой квартирки, и почти сразу же столкнулся с Дримом. Что же, он должен был ожидать, что герой Номер Один Ламенбурга не станет терпеть его «игры» вечно. Он даже почти не удивился, когда вышеупомянутый герой озвучил предложение, к которому Томми готовили почти всю его жизнь. Чему Томми действительно удивился, так это тому, что Дрим, выглядел, казалось, искренне растерянным, получив отрицательный ответ от своего преемника. Ха, наивный. Ну и, что было вполне ожидаемо, после секундного замешательства Дрим ужасно разозлился на его ответ. Что, на самом деле, довольно глупо - кто обижается на простое «нет»? Хотя, возможно, на такую реакцию повлиял тот пустой стаканчик из под кофе, который Томми бросил в мерзкую улыбчивую маску Дрима, чтобы тот заткнулся. Да, возможно, самую малость. Но это не важно. Важно то, что сейчас Томми в дерьме. Если верить обещанию Дрима, то на Томми начинается настоящая охота, что уже звучит просто отвратительно. Но если рассматривать это как то, что на него начал охоту Дрим... Ну, Томми определённо не доживёт до конца месяца. Он скрипит зубами, и медленно сжав тощие плечи дрожащими пальцами, осторожно массирует их. Горечь, смешанная с металлическим привкусом, буквально прожигает язык и гортань. Звон в ушах оглушает, сбивает с толку, но это всё равно не помогает избавиться от душащего страха в груди. Перед глазами всплывают совсем свежие воспоминания. Набат сердца в голове. Кипящий адреналин в груди. Горящие кончики пальцев от его силы. Тошнотворно громкий треск за его спиной. Красный цвет, красный, перед глазами, на руках, на стенах, так много красного... Томми сильнее сжимает зубы, жмурится и трясёт головой. Нет. У него нет на это времени. Ему надо разобраться с другими, более насущными проблемами. Мысли текут друг за другом рекой, пока Томми продолжает массировать собственные предплечья, отстранённо поглядывая по сторонам. Прошло уже больше двух минут, а стражники всё ещё не нагнали его, что подтверждает его убеждение в том, насколько дохлые и беспомощные люди в Комитете. - Нашёл кого пугать... - Бормочет он неслышно, опуская взгляд на зашевелившиеся тени под его ногами. - Великий и Непобедимый мститель Тесей никого и ничего не... - Привет, Линчеватель. -Блять! Он определённо не завизжал, когда из тени напротив показалось знакомое лицо. Он Самый Большой и Взрослый Мужчина, который определённо не испугался вылезшего из, чёрт возьми, стены злодея. - Орфей! - Шипит Томми, морщась и отскакивая от невозмутимо шагнувшего в переулок человека. злодей расплывается в довольной улыбке, склоняя голову вбок, и обнажает острые зубы. - О, наш маленький Линчеватель так рад видеть старого доброго злодея! - Мужчина почти мурлычет, его дребезжащий от механизма на горле голос гулким эхом отскакивает от стен, покачивается на пятках, после чего мягко ступает к Томми. Подросток отшагивает в сторону, стараясь держать дистанцию со своим врагом. - Во-первых, иди нахрен, я не маленький. Во-вторых, ты вообще себя слышишь? Добрый злодей? Это же типа этот... Как его... Окис... Оски... - Томми останавливается, прикусывая кончик языка, и щёлкает пальцами, словно пытаясь сделать попытку вспомнить слово настоящей. Вместо этого он судорожно бегает глазами по переулку, пытаясь найти путь к отступлению. - Оксюморон. - Услужливо подсказывает Орфей, и пользуясь отвлечением Мстителя, оказывается совсем рядом с ним. - Вот! Да! Бля, отойди! - Томми вскрикивает, отскакивая и размахивая руками, словно ошпаренный. злодей снова смеётся, и продолжает следовать за Томми след в след. Да, спасибо, у него ведь определённо нет проблем в этот момент, чтобы тратить время на какого-то теневого придурка. - Слушай, старик, у меня правда сейчас нет времени на эти игры с... - Начинает было Томми, кривясь под тканевой маской, как вдруг за спиной Орфея появляются мигающие огни фонарей, а следом за ними слышатся уже порядком надоевшие Томми крики. Он тяжело вздыхает, игнорируя просто бешеный стук сердца в груди. - Ну вот. Опять они. - Они? Подожди, что вообще происходит? - злодей останавливается на месте, оборачиваясь прямо к бегущим на них стражников. Томми подавляет в себе желание ударить себя по лицу ладонью, когда видит замершего преступника, стоящего, как олень в свете фар. Орфей что, издевается над ним? - Крысы Комитета! - Резко развернувшись на пятках, кричит подросток, и не дожидаясь злодея бросается прочь по переулку. Его лёгкие моментально обжигает от напряжения, все конечности сводит судорогой от усталости, а жжение на спине начинает раздражать. Но у Томми нет времени на это, поэтому он, стиснув зубы, игнорирует все факторы и просто бежит. Вопреки всем его ожиданиям, Орфей очень скоро нагоняет его, и поравнявшись с Мстителем, они бегут по небольшому проулку. С каждым их шагом крики их преследователей становятся всё громче, а в конце узкой дорожки подозрительно всё не виднеется свет уличных фонарей. Когда голоса обозлённых охранников Комитета звучат буквально в считанных метрах за их спинами, Томми вдруг понимает, что это конец переулка. - Тупик! - Сдавленно и сипло выдыхает он, торопливо останавливаясь на месте. злодей бесшумно тормозит рядом с ним, и Томми требуется всего доля секунды, чтобы подтвердить свою догадку. Он протягивает руку в темноту и тут же натыкается пальцами на холодный кирпич. Дерьмо. - Чёрт, чёрт, чёрт... - Томми лихорадочно оглядывается, не прекращая шептать проклятия себе под нос, в поисках пути отступления. Они со Злодеем оказываются в ловушке - перед ними и по бокам от них стены, сзади приближается толпа очевидно кипящих от ярости стражников, и у Томми нет ни единого шанса на спасение. Он поднимает отчаянный взгляд к небу, замечая просвет между двух почти соединяющихся крыш. В любое другое время он запросто мог бы забраться туда, но сегодня... Кажется, именно так и закончится его недолгая жизнь. В тёмном грязном переулке, где-то на окраине Дальнего Округа. Как прозаично. Он уже может представить эту мерзкую, довольную ухмылку под маской Дрима, когда Герою притащат его избитое тело. Он может представить пальцы героя на своих щеках, такие обжигающе холодные, и тошнотворный, приторный голос, напоминающий о том, что герой снова оказался прав. Свет фонарей стражников начинает слепить глаза, и Томми жмурится, инстинктивно отступая назад. Мысленно попрощавшись с реальностью и послав одного конкретного зелёного ублюдка в одно конкретное место, подросток вжимает голову в плечи, готовясь к ударам служебных дубинок охранников. Но вместо этого он чувствует крепкую хватку на своём плече, и прежде чем он успевает открыть глаза он понимает, что его куда-то дёргают, нет, затаскивают. Споткнувшись, он теряет землю под ногами. Что-то в его груди переворачивается с ног на голову, страх заставляет его распахнуть глаза и Томми хочет кричать, но его тут же затыкает чья-то ладонь. Проходят долгие три секунды, прежде чем его зрение фокусируется, а паника отступает ровно настолько, чтобы он мог начать хоть что-то чувствовать. Холод буквально вгрызается в его кожу, игнорируя все слои ткани, все раны Мстителя начинает жечь адским огнём, а воздух вокруг кажется настолько густым, что Томми едва ли может дышать. Крепко прижатая к его маске рука не позволяет ему кричать, его, очевидно, прижимают к кому-то, и спустя ещё две секунды Томми замечает, что весь мир вокруг окрашен в странную голубоватую дымку. Он моргает один раз, затем второй, наконец обращая внимание на снующих прямо перед ним стражников. Охранники ходят прямо перед ним, мерцая множеством фонарей, но ни один из, ох чёрт, пятнадцати человек не замечает Томми. Подросток шумно выдыхает от облегчения, за что тут же получает неожиданный тычок в затылок. Возмущённый вскрик подавляется всё той же ладонью на его лице, а над ухом раздаётся едва различимый шёпот. - Веди себя тихо, если жить хочешь. - Сдавленно шипит Орфей прямо за спиной Томми, и когда подросток улавливает странное эхо от шипения чужого модулятора, все кусочки паззла собираются воедино. Ой. Ой. Он в теневом измерении Орфея. Охренеть. Сдержав дрожь по всему телу, Томми осторожно кивнул, и продолжил наблюдать. Сейчас, окончательно успокоившись, он обращает внимание на некоторые любопытные детали. Например, по мимо этой непонятной дымки перед глазами, грёбаного холода и давящего напряжения, любое действие из реального мира в теневом выглядит более плавным, словно замедленным. Все звуки слышатся, словно из под толщи воды, и воздух определённо здесь странно плотный и густой. Чёрт возьми, это почти круто. Томми конечно не был фанатом какого-то там злодея, и тем более не злодея Номер Три Ламенбурга, но способности Орфея всегда казались ему любопытными. Конечно же, до сил Ареса или Зефируса ему далеко, но Томми может признать, что Орфей неплох, если так можно выражаться о своих врагах. Спустя пожалуй десять ужасно медленных и долгих минут, с учётом холода и боли кажущихся настоящей вечностью, стражники наконец уходят прочь по переулку, выглядя совершенно потерянными и хмурыми. Томми с трудом сдерживается от победного вскрика, наблюдая за постепенно исчезающими во тьме огнями. Он жив. Он жив! Да он грёбаный везунчик. Вдруг пространство вокруг него резко меняется, все внутренности внутри Томми снова переворачиваются, когда он, споткнувшись, вываливается обратно в переулок. Орфей вышагивает следом за ним, пряча руки под длинным плащом. Подросток жадно вдыхает свежий, влажный ночной воздух, с диким удовольствием впитывая в себя тепло, и мельком глянув на исчезнувшие за дальним поворотом огни, радостно сжимает кулаки. - Да! - Восторженно выдыхает он, чувствуя себя таким Великим и Сильным, ведь он смог спастись от пятнадцати крыс Комитета Героев! - Да, замечательно, а теперь скажи на милость, что мог натворить маленький Линчеватель, чтобы за ним гнался целый отряд стражников Комитета? - Чёрт бы побрал этого Орфея. Томми моментально кривится и хмурится, отшагивая от злодея к противоположной стене. Ну вот, этот идиот всё испортил. А Томми только забыл о том, что на него объявил охоту Первый герой города. - Я не маленький, чёрт возьми. - Цедит сквозь сжатые зубы подросток, и по движению головы Орфея он может представить, как тот закатывает глаза. Ублюдок. - Ничего серьёзного, на самом деле. - Небрежно отмахивается Томми, делая медленный шаг в сторону. Орфей снова склоняет голову вбок, всем своим видом показывая недоверие, и теперь уже Томми закатывает глаза и делает ещё один шаг. - Ну, возможно я немного повздорил с одним из Героев. Какое тебе дело? - С кем ты умудрился повздорить? - Фыркает злодей, отшагивая от стены и снова следуя за подростком. - Кажется даже самый безмозглый уже понял, что сам Дрим выбрал тебя, как своего протеже. Неужели кто-то из Героев рискнул бы... - Я повздорил с Дримом. - Не дав договорить Орфею, огрызается Томми. Он хмурится и сутулится, прячет всё ещё дрожащие руки в карманы своей толстовки. злодей замолкает моментально, он, кажется, даже останавливается на месте, и Томми чувствует на своём затылке пристальный взгляд. Подросток ёжится и ведёт плечом, упрямо игнорируя зудящую и острую боль за спиной. - Как ты умудрился? Что вообще произошло? - Орфей выныривает из тени прямо возле Томми, на что мститель лишь вскидывает брови. - А ты в психологи подался? Какое тебе вообще дело? - Шипит он, и его модулятор трещит на его шее, пока он продолжает медленно брести к выходу из переулка. Как бы благодарен он не был Злодею за спасение и сохранение миролюбивой обстановки между ними, Томми всё ещё чувствовал себя ужасно уставшим и разбитым. У него абсолютно не было сил на душевные разговоры с человеком, который всё ещё является его врагом. И ему всё ещё нужно было решить, что ему делать дальше во всей этой ситуации. - Ну почему сразу в психологи. Мне просто любопытно, что мог сделать малыш Линчеватель, чтобы так разозлить Дрима. - Легко пожимает плечами Орфей, бесшумно следуя за Мстителем. Томми сжимает кулаки в карманах, пытаясь подавить волну раздражения. И чего этот придурок пристал к нему? - Слушай, старик. - Томми резко останавливается и оборачивается к Злодею, вынуждая того затормозить. - Я конечно тебе благодарен за спасение, и всё такое, но сейчас у меня типа вообще нет времени. Дрим уже, очевидно, объявил охоту на меня всем, кому только можно, я даже уверен, что он обратится к вам, к Синдикату, и эти придурки из Комитета только начало. Так что, будь добр и милосерден, оставь меня в покое, ибо я пытаюсь придумать, как дожить хотя бы до конца этой недели. - На одном дыхании выпаливает подросток, буквально тыча пальцем в грудь Орфея. Всю его тираду злодей молчит, слегка склонив голову, и почти сразу после того, как подросток замолкает, он скрывается в тени. Класс. Этот ублюдок просто ушёл. Он даже не попрощался! - Спасибо. - Выдавливает сквозь сжатые зубы Томми, и развернувшись обратно, продолжает идти к уже виднеющемуся впереди повороту. Ну и пусть этот идиот валит куда подальше. У Томми итак много забот. От усталости у него сводит все конечности, спина буквально изнывает от напряжения и боли, голова идёт кругом от мыслей и эмоций. Он проходит едва ли пару метров, как под его ногами двигаются тени. - Да, он уже связался с Синдикатом. - Орфей снова появляется прямо перед носом Томми, заставляя подростка с криком отшагнуть назад. Да какого чёрта?! - Эй, мужик, какого хрена?! - Шипит мститель, и упирается спиной в стену. Он тут же жмурится и сдавленно мычит. Это было неприятно. - Что? Я проверил. - Невозмутимо пожимает плечами злодей. Томми сжимает пальцами переносицу, только сейчас обдумывая сказанное этим полудурком. - Класс. Я в дерьме. - Сухо подытоживает он, кивая самому себе, после чего обходит злодея и направляется дальше по переулку. - К себе я вернуться не могу, меня там наверняка уже караулят, значит надо искать новое место. Денег у меня нет, запасов у меня нет, и уже через несколько часов буквально весь город будет искать меня. Чудесно. Он бормочет себе под нос, игнорируя всё ещё преследующего его Орфея, игнорируя усталость и зуд. Он упрямо бредёт вперёд, в голове рассматривая разные варианты событий. - Контактов у меня нет, обратиться мне не к кому. Значит, я едва ли продержусь до конца недели. - Продолжает перечислять Томми, поворачивая на более освещённую дорожку. Напряжение сводит его с ума, и одна конкретная тень за его спиной никак не помогает. - Ты, блять, долго преследовать меня собрался? Возможно ему не стоит так открыто грубить злодею. Возможно ему стоит более осторожно вести себя с человеком, которому буквально заказали его убийство. Но он уже настолько в дерьме, что позлить и послать одного болтливого придурка кажется почти наградой. Итак, обстоятельства явно плачевные. Он никогда не мог подумать, что окажется в подобной ситуации, поэтому сейчас он оказался абсолютно не подготовленным. У него нет ни резервных припасов, ни снаряжения, ничего. Ему даже не к кому обратиться за помощью! Орфей продолжает следовать за ним по пятам молчаливой тенью, полностью проигнорировав замечание мстителя, и прежде чем Томми успевает обернуться к Злодею и открыто послать того в далёкое путешествие, в его голове загорается тревожная лампочка. Дрим заказал Синдикату найти Томми, верно? Значит, если Томми удастся каким-то образом укрыться у самых главных  и страшных злодеев города, Дрим не будет его там искать. Томми резко остановился на тротуаре, проигнорировав взрезавшегося в него и зашипевшего Орфея. Дрим не сможет его найти, если Томми будет у тех, кто должен его поймать. Звучит как план. - Ты говоришь, что Дрим уже связался с Синдикатом? - Не оборачиваясь уточняет Томми. Он слышит, как замирает за его спиной злодей, слышит шорох ткани, когда тот, предположительно, склоняет голову в недоумении. - Ну да. Зефирус получил сообщение, м-м... Пятнадцать минут назад. - Медленно отвечает Орфей, и даже через металлический преобразователь Томми слышит напряжение в чужом голосе. - Что ты задумал, Линчеватель? На самом деле ему ужасно повезло, что он встретил сегодня именно Орфея. Если бы он наткнулся на кого-то из других лидеров Синдиката, с ним бы не стали церемониться. Орфей всегда отличался от своих напарников тем, что он был, по мимо очевидного болтуна, дипломатом. Он был ушами, глазами и языком Синдиката, и если Зефирус использовал свой статус и власть, а Арес свою силу, то с Орфеем, гипотетически, можно было договориться. Идея безумная, абсолютно безрассудная, отчаянная и глупая, очевидно проигрышная и бессмысленная с начала своего существования. Но что ему остаётся? Томми сжимает ладони в кулаки и делает глубокий вдох. - Мне нужна ваша... помощь. Помощь Синдиката. - Обернувшись к Злодею, выдавливает Томми. Даже несмотря на то, что глаза этого человека были сокрыты маской, подросток мог представить, как они расширились в удивлении. - Ты спятил?  - Шипит Орфей, обнажая зубы, и Томми заставляет себя проглотить ком в горле и проигнорировать зуд. Он снова набирает побольше воздуха в лёгкие, судорожно придумывая аргументы. - Да, нет, я не знаю. Слушай, вы единственные, кто действительно может мне помочь. Дрим не будет меня искать у вас, он уже заказал мою поимку. Это может сработать! - Выдыхает он, стараясь не морщиться, слыша в своём голосе жалкое отчаяние. - Пожалуйста, Орфей. Я не прошу вас защищать меня. Просто дайте мне место, где я смогу переждать, там, не знаю, хотя бы месяц, пока это всё не затихнет. Потом я сразу же уйду, клянусь. Я не буду вмешиваться в ваши злодейские дела, не буду лезть в вашу гражданскую жизнь, или что-то в этом роде. Просто... - Достаточно. - Резко обрывает его тараторенье Орфей, и услышав холод и сталь в его голосе, Томми опускает плечи. Ну да. На что он надеялся? - Линчеватель, ты упускаешь одну важную деталь. Мы враги, помнишь? Ты вообще понимаешь, что ты просишь? - Слова звучат медленно, едко и серьёзно. Томми ёжится, морщась. Да, действительно. - Ага, я знаю, что прошу. - Слабо огрызается он, но Орфей не обращает на это никакого внимания. - Какая нам с этого выгода? Что ты можешь предложить нам, а, Линчеватель? - Снова склонив голову, спрашивает Орфей. Томми моргает пару раз, раздумывая. А что он может предложить им? У него нет ни денег, ни, что очевидно, связей, ничего. Его способности не особо уникальны, по сравнению с лидерами Синдиката. Такому подростку, как Томми, нечего предложить самым жутким злодеям города. Однако... - Информация? О Дриме, о героях? Её немного, но у меня есть некоторые, э-э, наблюдения, которые могут оказаться полезными. - Неуверенно бормочет Томми, неоднозначно покачивая ладонями. Орфей молчит какое-то время, словно раздумывая над ценностью той информации, которую может им дать случайный мститель. - Ты ведь в курсе, что мы можем убить тебя? Я могу убить тебя прямо сейчас. - Голос злодея вдруг звучит угрожающе тихо, пугающе и напряжённо. Томми хмурится, поджимает губы, глядя на Орфея снизу вверх. Высокий ублюдок. Как будто сейчас это может его напугать. - Знаешь, учитывая обстоятельства, это тоже может сойти за помощь. Умереть от ваших рук лучше, чем вернуться к Дриму. - Почти равнодушно жмёт плечами подросток, что вызывает у злодея настоящий шок. Он отступает, вскидывая руки, и Томми наблюдает, как трепещут чужие фантомные крылья под плащом. Грёбаный гибрид. - Неужели ты настолько отчаялся, маленький Линчеватель? - Изумлённо бормочет Орфей, и Томми давится воздухом. Как будто это злодей не понимает всю серьёзность ситуации! - А что мне остаётся? - Почти кричит он, взмахнув руками. Его голос эхом разносится по пустой улице, и только поздний час спасает их от нежеланных свидетелей. - В девяносто девяти процентов случаев я умру, так пусть лучше это будет от ваших рук! - Горечь оседает на языке, тошнота снова подступает к горлу, и Томми кривится под тканевой маской. Он не хочет думать о том, насколько жалко он сейчас выглядит. - Хотя, возможно, лучше бы это были Арес или Зефирус. Ты противный. - Ворчит он себе под нос, но эти слова всё равно оказываются услышаны Орфеем. - Чт, эй! Какого чёрта?! - Возмущённо визжит злодей, и Томми морщится сильнее, различая в этом звуке гибридные отголоски. Он жмурится, надавливая пальцами на виски и грубо массируя кожу. Какое бы удовольствие ему не доставляло бесить этого придурка, у него нет на это времени. - Ладно, я понял, замолкни. - Цедит он сквозь крепко сжатые зубы. Этого следовало ожидать - его план с треском провалился, и теперь Томми остаётся только молить судьбу о пощаде. - Справлюсь сам. Счастливо оставаться. Он прощается быстро, смазано, и пользуясь всё ещё ярким замешательством Орфея, разворачивается и быстро уходит прочь по улице. Он игнорирует вопрос в своей голове о том, какого чёрта он попрощался со своим врагом. Возможно это потому, что это может быть их последняя встреча. Он слышит за спиной шумный и тяжёлый выдох, едва различимое бормотание, а затем на улице повисает гробовая тишина, нарушаемая лишь тихим стуком ботинок Томми. Подросток удерживает себя от того, чтобы обернуться и посмотреть на место, где только что стоял злодей. Он знает, что Орфей ушёл. Знает, что теперь уже на совсем. Крепко сжав губы и зажмурившись, Томми позволяет себе выдохнуть. Громко, судорожно, с пугающе сильной дрожью. Горячая влага обжигает веки изнутри, и подросток агрессивно трёт глазницы через маску. У него нет времени на слёзы и нытьё. Ему нужно собраться, нужно сосредоточиться. Он хочет жить, а значит ему придётся постараться, чтобы побесить Дрима и остаться на этом свете ещё на ближайшие пару лет. Однако сейчас он чувствует просто ужасную, смертельную усталость. Голова кажется тяжёлой, ноги подкашиваются на каждом шагу, веки опухают и наливаются свинцом. Все его конечности просто горят и зудят от боли и напряжения, все мышцы сводит судорогами. Поэтому пройдя несколько кварталов, он сворачивает в узкий, тесный и заброшенный переулок. В него не попадает ни один луч света, воздух пропитан запахом пыли и гнили. У Томми нет выбора. Он шаткой походкой доходит до дальней стены, и тяжело уперевшись плечами о кирпичную кладку, медленно съезжает на грязный асфальт. Не проходит и минуты, после чего его глаза закрываются и он проваливается в чуткий, беспокойный сон.

***

- ...ель? Линчеватель! - Механический голос раздаётся у самого уха, заставляя подростка резко подскочить и столкнуться с кем-то. - Уф! - Какого... - Сипит Томми, торопливо протирая слипшиеся ото сна глаза и растерянно моргает. Он уснул? Сколько он проспал? Что происходит? - Какое счастье, ты ещё жив. - Насмешливо звучит тот же голос где-то над головой, и Томми поднимает замыленный взгляд на звук. Встретив там знакомую мерзкую синюю маску, он хмурится. - Какого хрена ты здесь делаешь? - Повторяет подросток, угрюмо глядя на сидящего на корточках перед ним злодея. - Я думал, что мы уже во всём разобрались. Хватит преследовать меня. - Я не преследую! Вообще, ты просто отвратительно прячешься. Ты буквально в четырёх кварталах от переулка, где тебя почти поймали пару часов назад. - Орфей фыркает, и увернувшись от слабого тычка Мстителя, отступает назад. - Ага, спасибо, что заметил. - Огрызается Томми, и стиснув зубы, отталкивается ладонями от асфальта. Зрение расплывается перед глазами, боль во всём теле никуда не делась, а словно только усилилась от сна в подворотне. Пошатнувшись, он дожидается, когда земля перестанет кружиться у него под ногами, после чего начинает медленно брести к выходу из переулка. - Если тебе нечем заняться, то это твои проблемы, а ко мне лезть не надо. Если ты не забыл, я пытаюсь жизнь свою спасти. Томми откровенно грубит и язвит преступнику, пользуясь тем, что уже второе его столкновение с Третьим по опасности злодеем во всём городе проходит странно спокойно. Не то, чтобы каждая его встреча с Орфеем до этого превращалась в кровопролитную бойню - на самом деле, такого не было даже с Аресом. Но всё равно, в отличие от его союзников, встречи с Орфеем проходили почти весело. Очень скоро после их знакомства их столкновения превратились в какую-то незамысловатую игру, где поражение одной из сторон значило не действительный проигрыш, а повод столкнуться в новом соревновании. У Томми не было друзей, не было товарищей и союзников, но в его избитом и уставшем мозгу проносится мысль, что из всех Орфей ближе всего к этому понятию. Он игнорирует всплывший в памяти зелёный. Это никогда не было правдой. - Я вижу. - Хмыкает злодей, начиная уже почти привычно тенью следовать за Томми. Нет, ну чего он пристал? - Ну, вообще я пришёл, чтобы забрать тебя, но если ты так хочешь, чтобы я ушёл... Чего? Томми резко остановился, оборачиваясь к преследователю и недоверчиво щурясь. - Что значит «забрать»? - Настороженно спрашивает он, судорожно пытаясь вспомнить последний разговор с этим теневым придурком. О чём они вообще говорили? Кажется, Томми просил Орфея о помощи, на что тот отреагировал очевидным и ожидаемым отказом. - Тебе ведь всё ещё нужна помощь, не так ли? - Расплывается в хитрой ухмылке злодей, а Томми вдруг ощущает резкую пустоту в мыслях. Подождите. Что? -Ты же ясно дал понять, что против этой затеи. - Подросток щурится, пристально вглядываясь в наполовину закрытое маской лицо это придурка, выискивая подвох, но ничего не может разглядеть. Грёбаный актёр. -Я поговорил с Зефирусом и Аресом. Всё прошло немного сложнее, чем я предполагал, но мне удалось их убедить. - Пожимает плечами Орфей, выглядя подозрительно невозмутимо. -Какого хрена, Орфей? Ты же сам сказал, что мы враги. - Почти шипит Томми, со скрежетом стискивая зубы. Это не имеет никакого смысла. Буквально несколько часов назад этот человек твердил о безрассудстве этой идеи, угрожал Томми убийством, а сейчас он так легко говорит о том, что они согласны? Что Томми, блять, пропустил? - Слушай, тебе нужна помощь, или нет? Я всё ещё могу уйти. - В голосе злодея слышится раздражение, и несмотря на все сомнения, Томми сжимает руки в кулаки. - Ладно, ладно! Мне нужна помощь. - Ворчит он, скрещивая руки на груди и угрюмо глядя на своего, уже кажется бывшего, врага. - Вот и замечательно! Тогда следуй за мной, я объясню тебе, что тебя ждёт. - Довольно ухмыльнувшись, Орфей едва заметно шевелит крыльями под плащом, и кивнув головой в неизвестном Томми направлении, разворачивается. Набрав побольше воздуха в лёгкие, подросток спешит за Злодеем, всё ещё не до конца уверенный в правильности своего решения.  Не выглядит ли это очевидной западнёй? Однако, не то, чтобы у него был выбор, верно? Это, кажется, лучше, чем пытаться выжить на улице без гроша в кармане, параллельно укрываясь от десятков головорезов, стражников, героев и ещё кого только можно. По сути, ему нужно просто заверить Синдикат в том, что он не предоставляет для них никакой угрозы, и тогда он сможет хотя бы немного расслабиться. Значит, ему нужно выполнять все условия и требования злодеев, чтобы они не убили или не сдали его в первую же неделю. Кстати об этом... - На каких условиях вы меня прячете? - Спрашивает Томми, когда Орфей ведёт его по лабиринту улиц. Подросток пытается контролировать их маршрут, благо, он прекрасно знает все перекрёстки и закоулки этого района. Однако он пока что совершенно не представляет, куда они идут. - Ах да, точно! В общем-то, ничего невыполнимого - ты можешь на некоторое время остановиться на нашей базе, при условии, что ты не будешь посещать ничего, кроме кухни и ванной. Тебе выделят комнату, в ней есть всё, что тебе понадобится для существования. На кухне будут продукты, ими ты можешь распоряжаться как захочешь. - Рассказывает злодей, неторопливо вышагивая по асфальту. Его поступь тихая, мягкая, абсолютно неслышная. Они держатся стен, и судя по всё ещё пустующим улицам, сейчас едва ли больше шести утра. - В комнате тебя, разумеется, никто запирать не будет, однако Синдикат надеется на твоё благоразумие. - Да, я понял. - Рассеянно хмыкает Томми, торопливо шагая следом за своим проводником. - Я не лезу к вам, вы не лезете ко мне. Я помню. - Вот и чудно. Также, имей ввиду, на базе ты никогда не будешь оставаться один. Не расценивай наше милосердие как наивность. Мы будем жить там по очереди, меняясь через неделю. Так что, даже если ты что-то и задумаешь, у тебя ничего не выйдет, маленький Линчеватель. - Добавляет Орфей, и подросток чувствует на себе внимательный и острый взгляд. Он ёжится,  поднимает голову от тротуара, но видит лишь тёмный капюшон. - Не маленький. - Бормочет себе под нос, слегка замедляясь, а затем снова нагоняет злодея. - Принято, старик. Никакой наивности, только сухое милосердие, я понял. Мы всё ещё враги. - Верно. - Кратко подтверждает Орфей, поворачивая в проход между зданиями. Томми следует за ним, поджимая губы, и игнорируя странную тяжесть в груди. В целом, с этим можно было работать. У него будет место, где он сможет жить ближайший месяц, у него будет бесплатная еда. И там Дрим не сможет его найти. Пожалуй, это лучший вариант из всего, что он мог представить. Поворачивая следом за злодеем в новый переулок, Томми замечает, что они покинули Дальний Округ. Старые, рушащиеся здания сменились более прочными, новыми, из крепкой кирпичной кладки. Тротуары стали чище, а на первых этажах чаще встречаются выключенные неоновые вывески магазинов и заведений. Спустя ещё около десяти минут ходьбы, подросток понял, что база Синдиката находится между Средним и Центральным Округами, что говорит на самом деле много о чём. Если Дальний Округ является воплощением бедности и идеальным местом для деятельности даже мелких преступников, то Центральный Округ является его полной противоположностью. В нём собрались все представители мэрии, в том числе и сам мистер Шлатт, в Центральном Округе расположено здание Комитета Героев. Здесь улицы ежедневно патрулируются героями, а следовательно и уровень преступности здесь намного ниже. Именно поэтому, собственно, и существуют мстители. Все силы Комитета всегда уходят на сохранение безопасности Центрального Округа, иногда Среднего, и никогда Дальнего. Таким образом факт того, что база Синдиката, самой опасной и криминальной группировки всего Ламенбурга, находится на окраине Центрального Округа, говорит о многом. Как минимум о том, что эти ублюдки чертовски, неприлично богаты. Как максимум о том, что они, очевидно, безумны. Кто бы мог подумать, что база злодеев находится почти под носом у героев? Томми должен признать, что это гениальный трюк. Но когда злодей перед ним снова поворачивает на какую-то улицу, Томми вспоминает, что он сам не менее гениален. Святые звёзды, насколько же абсурдна вся эта ситуация на самом деле! Мститель собирается скрываться у злодеев, чтобы спастись от героев. Это могло бы быть забавным, если бы это не касалось Томми. Но сейчас, ужасно, смертельно уставший, едва передвигающий ноги, истощённый, с грёбаным переломом и кучей других не менее мерзких травм, с душащим отчаянием, он не чувствует веселья. Он просто благодарит судьбу за неожиданную снисходительность Синдиката и очень точное молчание Орфея. У него совсем нет желания говорить сейчас. В конце концов, после примерно получаса ходьбы, Орфей приводит его на, как и предполагал Томми, окраину Среднего Округа. Ранние часы субботнего утра играют им на руку, и странному дуэту мстителя и злодея удаётся пройти через всю улицу незамеченными. Они останавливаются у последнего дома, завершающего череду таких же зданий, и Томми чувствует себя... неуверенно. Перед ним самый обычный дом. На первый взгляд многоэтажный, но сощурив глаза под маской, Томми замечает окна в треугольной крыше, что означает, что есть дополнительный этаж. Он на самом деле не знал, чего именно он ожидал, но явно не этого. Не аккуратного, миловидного, абсолютно не примечательного здания. Не белого камня и вставок из белой древесины на стенах. Не лёгкой, воздушной ткани за окнами. Он озадаченно останавливается, отставая от Орфея, и оторопело смотрит на здание. И это злодейское логово? -В чём дело? - Раздаётся голос злодея у абсолютно, блять, нормальной, деревянной двери. Томми моргает один раз, затем второй, и заставляет себя медленно подойти к Орфею. - Это... не совсем то, чего я ожидал. - Бормочет он, озадаченно оглядывая ничем не примечательные  ступеньки, фонарь под навесом и грёбаный дверной звонок. - Дай угадаю, ты ждал подземной базы, с кучей коридоров, комнат, и единственным входом где-то в туалете в дешёвом кафе? - Усмехается Орфей, небрежно прислоняясь плечом к дверному косяку. Томми хмурится, оглядывая злодея. Как чёрта он такой спокойный и безмятежный? - Ну, вообще-то... - Да брось, мы ведь не в этих дурацких фильмах! - Возмущённо выдыхает Орфей, и Томми не может сдержать слабого смешка. С одной стороны, было ужасно странно просто разговаривать с этим человеком в таких обстоятельствах, не то, чтобы смеяться с его слов. С другой стороны, за последние часов десять произошло столько всего, что Томми уже не в силах думать об этом. Поэтому он лишь вяло фыркает, и остановившись в шаге от двери, позволяет Орфею первому зайти внутрь. Ссутулившись и сжав кулаки в карманах толстовки, подросток следует за злодеем, параллельно оглядываясь по сторонам. Внутри здание выглядит также, как и снаружи - абсолютно нормальный коридор, абсолютно нормальные обои, абсолютно нормальное всё. Томми неловко топчется у входа, предусмотрительно прикрыв за собой дверь, пока Орфей проходит вперёд по небольшому коридору и заглядывает в деревянную арку, ведущую, предположительно, на кухню. - Ага, они уже ушли. Ну и ладно. - Слышит Томми тихое бормотание злодея, прежде чем тот оборачивается к мстителю. - Заходи, что ты встал на проходе. Слегка покачнувшись, подросток медленно бредёт вперёд, поджимая губы и продолжая оглядываться по сторонам. Светлые стены, небольшие светильники, деревянный комод у входа. Арка действительно ведёт на кухню - одного взгляда достаточно, чтобы заметить фурнитуру и обеденный стол в комнате. Томми задумчиво моргает, и спустя полторы минуты осмотра, поворачивается к злодею, который, кажется, дожидается его. - Это кухня. - Подтверждая мысли Томми, говорит Орфей, и подросток кивает. - На первом этаже также находятся кабинет Зефируса и ванная. На втором наши с Аресом комнаты, ещё одна ванная и что-то вроде гостевой. Ты можешь занять её. Слушая объяснения Орфея, Томми молча следует за злодеем по деревянной лестнице с периллами. Преступник взмахом руки указывает на нужные двери, отмечая, что и где, но половину информации Томми благополучно пропускает мимо ушей. В любом случае ему позволено посещать только «его» комнату и ванную. - В комнате есть всё, что может понадобиться. В ванной ты найдёшь новую щётку и чистое полотенце. Аптечка там же. В целом, это всё. - Орфей останавливается и разворачивается к мстителю. Томми медленно кивает, обдумывая всё услышанное. - Также напомню, что... - В ваши комнаты не входить, в ваши злодейские дела не лезть. Я помню. - Подняв взгляд на злодея, перебивает его Томми. Орфей удовлетворённо кивает, и слегка ведёт крыльями за спиной. - Верно. Мы уважаем таинство личности, так что можешь не беспокоиться об этом. - Орфей улыбается почти дружелюбно, и слегка покачнувшись на носках, подходит ближе к подростку.  Томми заставляет себя не вздрагивать и не отшатываться, когда злодей слегка наклоняет голову и понижает голос, заставляя свой модулятор потрескивать от напряжения. - Однако не забывай, на чьей территории ты находишься. Слова звучат ровно, спокойно, но в них отчётливо слышится ни чем не прикрытая угроза, предупреждение. Томми хмыкает и поднимает глаза, глядя прямо в синюю маску злодея. Как будто это возможно. - Не забуду. Не беспокойся. - Тихо, бесстрастно отвечает мститель, и только слегка дёрнувшиеся уголки миролюбивой улыбки говорят ему о том, что его услышали. Томми выдыхает, и поджав губы, незаметно отступает от злодея. - Что ж, эм, спасибо, я полагаю? - Да, верно. Больше мне сказать нечего, так что можешь идти. - Кивает Орфей, и прежде чем подросток успевает хоть что-то сделать или сказать, злодей сливается с тенью и исчезает из поля его зрения. Томми растерянно смотрит на место, где буквально секунду назад стоял злодей, и только после этого шумно выдыхает и качает головой. Как же он устал. С трудом переставляя ватные ноги, он заходит в выделенную для него комнату и тут же запирает за собой дверь. У него не осталось никаких сил, но он буквально заставляет себя хотя бы поверхностно изучить помещение на предмет скрытых камер или жучков. И только когда таковых не находится, он тяжело оседает на идеально застеленную кровать и позволяет грузу всех последних событий обрушится на него. Что это вообще, блять, было? Томми рывком снимает с себя глазную и тканевые маски, небрежно откидывая их на постель, и зарывается дрожащими пальцами в грязные, спутанные волосы. Боль пульсирует в его висках, прожигает его мышцы, разрывает его спину, и подросток не может сдержать жалобного, беспощадного заглушённого ладонью, скулежа. Как же он ненавидит Дрима. Вся обида, горечь, отчаяние и страх накатывают на него одной огромной волной, смешиваясь в ядерную смесь агонии и истерики. Он крепче зажимает себе рот ладонью, кусает пальцы, заглушая беспорядочные всхлипы, и плачет. Слёзы горячими каплями стекают по его щекам, обжигают кожу, пропитывают влагой воротник толстовки и падают на брюки, но Томми не может остановиться. Он плачет безутешно, безудержно, затыкая себе рот и проглатывая всхлипы и хрипы, давясь собственными слезами. Как же он устал. Как же это больно. Что ему делать дальше? Как скоро Синдикат превратит его в своего послушного питомца? Что они будут использовать, чтобы манипулировать им? Что вообще будет, блять, дальше? Судорожно выдохнув, Томми отрывает напряжённые кулаки от лица, и извернувшись, рывком стягивает с себя толстовку. Новая волна боли обжигает его, пронизывает, словно ток, и подростку приходится до скрипа стискивать зубы, чтобы не шуметь. Он не находит в себе сил, чтобы дойти до ванной. Чтобы нормально принять душ, обработать все свои раны, у него просто больше нет сил. Вместо этого он небрежно скидывает толстовку и маски на пол, не заботясь о том, чтобы куда-то убрать это. Скинув с себя ботинки, Томми с ногами забирается на кровать, и заваливаясь вбок, едва держа равновесие и с особым усилием управляя тяжёлыми конечностями, заползает под одеяло. Он опускается на живот, и натянув покрывало до ушей, лицом утыкается в подушку. Ему требуется не больше двух минут, чтобы провалиться в беспокойный, тревожный и болезненный сон.