Нити судьбы

Казалось бы, чем это всё может закончиться? Ответ вполне прост и естественен. Такая история обязательно заканчивается походом к директору: геройства геройствами, а уроки прогуливать не положено. Джеки это знала и поэтому, как и вся её стая, стояла около учительского стола, понурив голову. — Да, директор Морита, — в очередной раз согласно кивнула Флоренс, тоже вполне отчётливо ощущая муки собственной совести. — Я всё равно не понимаю, почему вы так поступили… — бурчал мужчина, оглядывая школьников. Он помолчал, явно не зная, что сказать, и в конце концов развёл руками: — Ну, в самом деле, не могу же я наказать восьмерых за раз! «Очень даже можете, ” — подумала Джеки не без иронии, но ничего не ответила и даже не улыбнулась. Она всё же надеялась, что наказания не случится и их отпустят с миром: драка с мутантами сама по себе была тем ещё наказанием, особенно для Грея. Робертса встреча с мутантами изменила до неузнаваемости, при этом надавив на, наверное, самую больную его точку. — Ладно, — махнул рукой директор Морита и Барнс почувствовала, как все её друзья мысленно выдыхают, а их тела расслабляются. Всем стало понятно: сейчас их отпустят без наказания. — Сейчас я вас отпущу, но вы пообещаете хорошо закончить семестр и год. Иначе я буду вынужден принять меры. — Мы будем хорошо учиться, — кивнул Том без тени сарказма в голосе. — То, что было вчера, останется вчера. Фло, Эми и Нора кивнули, а Джеки, слегка покосившаяся на Уоттса, выпрямилась. — Очень на это надеюсь. Не люблю, когда ученики кормят меня завтраками и врут, — отчеканил преподаватель. Барнс едва не закатила глаза. Почему-то этот разговор был слишком тягомотным. Она была готова прямо сейчас сорваться с места и убежать, и сдерживали девушку только правила школы и моральные устои, которые шептали ей о том, что убегать из кабинета директора до официального разрешения не положено. Джеки огляделась вокруг и заметила, что все остальные тоже старательно сдерживали порыв прервать нравоучения и покинуть помещение. Что ж, у гениев мысли сходятся. — Помните, пожалуйста, что вы можете занимать место кого-то более умного и более достойного, — сказал директор Морита. Тут Барнс поняла, что пропустила мимо ушей значительную часть речи директора. Боковым зрением посмотрев на Фло, Джеки решила, что если что — уточнит у сестры; та точно всё слушала и не пропустила ни единого слова. Норман обладала нечеловеческой способностью внимательно слушать даже то, что ни капельки её не интересует. Получив от директора отмашку, вся компания покинула кабинет и торопливо пошла к выходу. В этот день никому из них не хотелось задерживаться в школе, чтобы обсуждать свои дела. Да и на улице было подозрительно светло и солнечно, совсем не так, как у Джеки на душе. — Весёлый у тебя вышел день рождения, — заговорил с Барнс Кристофер, поравнявшись с девушкой и поправив рюкзак на плече. — Веселее, чем у всех нас вместе взятых. В голосе Мендеса была огромная доза сарказма, который переплетался с горечью. Барнс и сама была готова пошутить по-чёрному: «подарочек» от мутантов её действительно поразил. Джеки могла бы пошутить по этому поводу… Но лишь гипотетически. У неё не было желания потешаться над Греем, которого сегодня не было с компанией и который сидел дома, не отвечая на звонки. — Не шути так. Грею точно не весело, — безэмоционально ответила девушка. Крис неловко кашлянул. — Да, я знаю… Не подумал. Его мне, конечно, очень жаль. Это не то, что способен пережить каждый. — Мы ему поможем, — отрезала Барнс. — Я найду способ его поддержать. — Я тоже постараюсь, — отозвалась откуда-то сзади Флоренс. — И я, — чуть не подпрыгнула на месте Эмили. — Надо придумать что-то, что сделает ему приятно. — Давайте обсудим у меня дома? — спросила Нора. — Прямо сейчас? — уточнил Том. — Ну да!.. Под этот галдёж школьники вышли за ворота школы и прошли мимо нескольких домов. Джеки слушала голоса друзей, пытаясь прорваться сквозь белый шум, становившийся в её голове всё громче и громче. Она бы, наверное, проиграла битву с собственной усталостью, если бы не зазвонивший телефон. Вяло достав его из кармана, девушка посмотрела на экран и увидела незнакомый номер. Обычно Барнс не отвечала на незнакомые номера, но в этот миг ей внезапно захотелось взять трубку. Приняв вызов, она приложила телефон к уху. — Алло? — спросила она, замерев на месте. — Добрый день. Это Вайолет Барнс? — спросил голос, который Джеки точно слышала, причём не так давно. — Это я, — подтвердила девушка. — С кем я говорю? Флоренс и Том, которые плелись в конце, но уже опередили Джеки, обернулись и вопросительно на неё посмотрели. Помотав головой, девушка дала им знак идти дальше, мол, она догонит. — Это Стив Роджерс, капитан Америка. — Вы что-то хотели? — без предисловий спросила Барнс, глядя в спину своим друзьям. — Я хотел узнать, как всё прошло, — спросил мужчина. Джеки показалось, что он говорил немного смущённо. — Не очень хорошо, — честно призналась она. — Один мой друг сильно пострадал, и вряд ли он сможет легко оправиться. — Если нужно будет что-то найти или чем-то помочь, я могу обратиться к своим знакомым. В голосе капитана Америки слышалась готовность, и, как предполагала Барнс, совершенно настоящая. Роджерс вообще показался Джеки человеком, готовым на всё ради справедливости — его слова сейчас звучали так же, как обычно звучали слова Флоренс. Он, казалось, был готов в любой момент начать читать нравоучения и рассказывать о вреде насилия; на Фло тоже периодически находило, она могла ни с того ни с сего (по крайней мере как казалось Барнс) начать говорить о честности и достоинстве. Смешно, но они имели даже отдалённое внешнее сходство. Джеки улыбнулась. — Я обращусь к вам, если мне что-то потребуется. — Отлично, — сказал он. — Ты расскажешь мне всё в подробностях? — Может быть, когда-нибудь позже, — закусила губу девушка. Её друзья уходили всё дальше. На телефон пришло сообщение, и Барнс на секунду отодвинула телефон от уха, чтобы прочитать текст. Флоренс написала, что они идут домой к Норе. — Мне доложили, что ты дочь Баки. — Баки?.. — Джеймса Бьюкенена Барнса. Моего давнего друга. Я узнал тебя из-за того, что у вас одинаковые глаза. В голове Джеки промелькнуло воспоминание: письмо матери, генетический тест… — Д-да… Что-то такое я помню. — Вы не знакомы? — капитан был искренне удивлён. — Не знакомы. Я даже не знаю, кто он. — Она немного помолчала, а потом быстро, даже торопливо спросила: — Вы хотите ему про меня рассказать? — Да. Если я не расскажу ему о твоём существовании, это разобьёт мне сердце. Девушка глубоко вдохнула. И капитан Америка понял, что она колеблется. — Я не стану рассказывать об этом всем и каждому, я скажу только ему и только тогда, когда это будет уместно. Он правда мой друг. — И когда представится этот подходящий случай? — сухо уточнила Джеки, свободной рукой поправляя шапку. — Не знаю. Мы с ним давно не встречались и я не знаю, когда встретимся. — А зачем тогда спрашиваете, можете ли про меня рассказать? Барнс правда не понимала. — Мы не знаем, что случится с нами завтра, — легко и просто отозвался Роджерс. — А если мы не знаем, как повернётся жизнь, лучше получить все нужные разрешения заранее. Джеки улыбнулась и всё же дала мужчине согласие. Девушке было даже приятно, что человек, похожий на Флоренс, попросил её об одолжении. Она не имела ничего против того, что какой-то совершенно неизвестный ей Джеймс Барнс будет знать о том, что у него есть дочь. К тому же, это всё было чем-то далёким и даже ненужным: сейчас Джеки бежала в сторону автобусной остановки, чтобы скорее нагнать друзей и в доме Андервудов обсудить кое-что более насущное. Переживающий и нервный Грей был более близким, чем Стив Роджерс и Джеймс Барнс. У Джеки была своя компания, своя команда, своя стая. Они были сами по себе, отдельными ото всех, но очень близкими друг другу. Девушка была готова на всё ради того, чтобы её стая была счастлива, и, пусть она не была идеальным человеком и всё же иногда ошибалась, Джеки хотелось верить, что принятые ею решения не заведут их в тупик и не приведут к концу света. Она, как достойный волк, ценила свою стаю больше всего на свете.

***

Последняя встреча с мутантами положила начало длинной цепочке самых разнообразных событий, так или иначе связанных с произошедшим. Несмотря на то, что каждый продолжал ходить в школу, делать домашние задания и общаться с одноклассниками, их отношения между друг другом тоже изменились и развились. На первый взгляд их связи друг с другом могли показаться хаотичными, но на самом деле стали лишь крепче. Джеки много разговаривала с Греем, особенно зимой. Она убедила его обратиться к психотерапевту и порекомендовала ту женщину, к которой ходила сама. Оказалось, что эта женщина не только была штатным сотрудником развалившегося уже ЩИТа, но и была прекрасно осведомлена о состоянии Робертса. Грей сначала опасался рассказывать ей о своих чувствах, но вскоре, как некогда и у Джеки, дело сдвинулось с мёртвой точки и ему стало легче — к концу мая, спустя несколько месяцев посещений врача, парень уже не избегал общения ни с друзьями, ни с кем бы то ни было ещё, пусть и не смог до конца принять свою новую сущность. В конце концов, невозможно привыкнуть к существованию сверхспособностей за пару месяцев. Скорее всего, на состояние Грея очень сильно влияли его друзья. Стая, и в первую очередь Джеки, постоянно его поддерживали, при этом — чаще молчаливо, чем вслух. Робертса молчаливая поддержка устраивала, но каждый раз, когда он хотел поделиться своими мыслями с другом, а не с психотерапевтом, то в первую очередь звонил Барнс, и она тут же брала трубку и могла часами с ним разговаривать. Помимо удовольствия от общения Джеки получала и другой вид удовольствия — радость от помощи близкому человеку. А вот от удовольствия ходить на дополнительные занятия девушка решила отказаться: она несколько недель раздумывала над тем, куда записаться и стоит ли вообще записываться на дополнительные, но в итоге пришла к неутешительному выводу. Заключался этот вывод в том, что, с учётом развития ситуации с мутантами и увеличения ответственности в качестве супергероев (если, конечно, школьников можно было так назвать), ей не стоило питать ложных надежд о свободном времени и не посещать никаких кружков. Аргумент о всеобщем посещении творческих кружков и спортивных секций Джеки считала недостаточным: когда её вообще волновало общественное мнение? Нет, конечно, оно её волновало, но лишь в степени, необходимой для того, чтобы слыть адекватным членом общества. Посещение кружков, как считала Барнс, не являлось ключевым критерием адекватности человека. В марте Том предпринял попытку вновь поговорить с Джеки на тему её отношений с Греем, но в итоге это привело к ссоре и Барнс с Уоттсом не разговаривали целую неделю, при встрече лишь недовольно косясь друг на друга и фыркая. Однако, как и положено настоящим друзьям, долго не продержались: довольно быстро они, не сговариваясь, списались и начали обсуждать день рождения Флоренс, который должен был наступить через неделю. Им потребовалось чуть больше часа, чтобы продумать поздравление-сюрприз во всех деталях. Празднование дня рождения Флоренс удалось на славу: сюрприз она предполагала, но всё равно обрадовалась и даже немного удивилась. Вечеринка чем-то походила на день рождения Теодора, но в этот раз проводилась в другом месте: там не было возможности поиграть в компьютерные игры. Школьники чуть не устроили живые мини-баттлы, но передумали, ведь разнести лофт им совершенно не хотелось. В итоге закончилось всё записью и монтажом небольшого видео, в котором, по сути, не было совершенно никакой концепции и при пересмотре которого хотелось умереть со смеху. Правда, после праздника они про это видео забыли, и так оно и завалялось где-то в галерее телефонов. А всё потому, что Мария Хилл решила сделать школьникам подарок и дала им ключи от одного из пустующих домов, предназначавшихся ранее для временного проживания агентов ЩИТа. Сейчас в этом помещении никто не нуждался, и поэтому школьникам, которые должны были стать новым отрядом супергероев, разрешили устроить там свою мини-базу. Естественно, стая восприняла эту идею с восхищением. После того, как Джеки, Том, Крис, Тео и Нора рассказали Фьюри очень многое о своей жизни в ГИДРе и о проекте, развивающем детей-мутантов, они были готовы к ответному приятному жесту, но думали, что всё ограничится лишь тем, что им предложат быть защитниками города. Когда помимо дополнительной нагрузки им выдали целый частный дом в хорошем районе, вся компания, чуть не визжа от радости, начала его обустраивать. Том как можно скорее принялся исследовать компьютеры и приборы, спрятанные в тайную комнату, занимавшую место гаража; Эмили и Флоренс закупили множество красивых штор, подушек, пледов и статуэток, чтобы украсить дом, а Джеки и Нора несколько раз порывались все эти украшения выкинуть. Возможно, они бы и выкинули, если бы за все эти красивые предметы не заступились Теодор и Кристофер, с которыми ни Барнс, ни Андервуд спорить не хотели. Грей в создании дома не особенно участвовал, но сделал всем дубликаты ключей и сам посещал это место чаще других; в мае он признался Джеки, что база позволила ему побыть в абсолютном одиночестве без страха быть прерванным в своих самокопаниях; сразу после этих слов Робертс добавил, что членов их компании он не считал людьми, которые помешали бы его мыслям, и что встретиться с ними он будет рад всегда. Фло и Тео взаправду начали встречаться, что вызывало у Джеки противоречивые чувства. Она вроде была рада за них и не могла не признать, что Флоренс очень довольна исходом событий, но каждый раз, глядя на то, как они обнимаются или даже целуются, Барнс хотелось отвернуться или даже уйти подальше. Девушка искренне не понимала таких нежностей. Однажды, в очередной раз отвернувшись от говорящих Флоренс и Теодора, стоя в школьном коридоре, Джеки встретилась взглядом с Флешем. — Привет, — сказала она и улыбнулась ему, надеясь, что Томпсон не заметил, как девушка закатила глаза. — Привет, — сказал ей одноклассник и подошёл поближе, чтобы поговорить. — Мы давно не общались. — Так получилось, — пожала плечами Барнс. Она говорила совершенно искренне, ведь их общение сошло на нет из-за случайностей жизни, а вовсе не из-за предубеждений или ссор. — А я подумал, что дело во мне, — сказал парень и, засунув руки в карманы, на пару секунд отвёл взгляд. — Что я что-то не то сказал или сделал. — Тут нет твоей вины, — призналась Барнс. — У нас с Флоренс просто очень мало времени на общение со всеми, мы не хотели тебя обидеть. — Очень надеюсь, — улыбнулся Флэш. — В конце концов, вы стали одними из немногих, кто относится ко мне как к человеку. — Я продолжу относиться к тебе как к человеку, — Джеки ответила на улыбку одноклассника, а потом, после краткой паузы, продолжила: — Я была в позиции человека, над которым издевались, которого не принимали и не понимали. И поэтому я не хочу относиться к людям так, будто у них нет эмоций. Школьники замолчали. Их окутала комфортная тишина, в которой оба могли бы провести достаточно много времени, но Джеки пора было идти. Компания, наречённая одним известным человеком Минимстителями, собиралась встретиться в парке аттракционов и весело провести время в честь окончания учебного года. На секунду Барнс подумала, что ей стоит пригласить и Флэша — в конце концов, они правда неплохо общались, когда она перешла в Мидтаунскую школу. Вот только она быстро передумала, потому что поняла: Томпсон — не тот человек, с которым ей необходимо общаться каждый день. Её не тянет говорить с ним по телефону, как с Греем, или переписываться часами, угадывая мысли друг друга, как это происходило с Томом. Она не чувствовала взаимопроникновения мировоззрений, которое было у неё с Флоренс. Флэш был приятным другом и… чем-то вроде привета из прошлого, человеком, который сейчас уже перестал быть для неё кем-то важным. Она в нём больше не нуждалась. Она нуждалась в других людях. Джеки попрощалась с Флэшем и ещё раз заверила его в том, что их отношения не ухудшились что его вины в уменьшении общения нет. Пройдя по коридору дальше, к холлу, на стенах которого висели портреты президентов США, девушка встала под портретом Трумана. Совсем скоро, буквально через пару минут, к ней подошли Тео, Фло и Крис, сразу за ними — Нора, Эми и Грей. Все подходили молча и лишь улыбались друг другу вместо приветствия. Только Том, подошедший последним, громко объявил: — Привет, стая! — Привет, — ответила Джеки и, увидев протянутую Уоттсом руку, протянула ему свою. — Стая. Через секунду холл огласили слова: — Стая! Подростковый хор произнёс это немного странное для окружающих слово так радостно и так уверенно, что проходящие мимо учителя и ученики улыбались, а не удивлялись. Джеки тоже радовалась тому, что теперь без тени сомнения называет этих людей друзьями: они уже прошли медные трубы и наверняка пройдут ещё много чего в таком составе, причём обязательно вместе. И, наверное, в этом и заключался смысл друзей. С ними человек готов совершить любой подвиг и достичь любых высот.