Молчи обо мне

Для полного погружения в атмосферу данной главы советую включить трек: Navjaxx, VXLLAIN – Shattered Memories. Приятного чтения!

⊹──⊱✠⊰──⊹

Саймон

— Мою маму зовут Оливия, она была тут со всеми? Это она вас послала? Она здесь? — эхом прозвучали в моей голове слова маленькой девочки. И я подвис. Мою маму зовут Оливия… Оливия… Олив… Я поймал на себе взгляд Джонни, его глаза говорили о многом. Но обсуждать наши общие догадки я искренне не хотел. Это не имело смысла. Только не сейчас.

⊹──⊱✠⊰──⊹

Два часа спустя. Мысли в голове шумят в такт работы лопастей вертолета. Я не могу сосредоточиться. Не могу, бл*ть, сосредоточиться из-за одной маленькой девочки, сидящей прямо передо мной и смотрящей на меня своими ярко-зелеными глазами. Никогда еще меня, взрослого мужчину, повидавшего на своем пути многое и даже большее, чем хотелось бы, не вводила в ступор маленькая девочка, до одури похожая на одну женщину, которая одновременно отняла у меня покой и одарила им. Никогда, бл*ть. До этого дня… Мой взгляд с трудом оторвался от ребенка, и я заставил себя оглядеть остальных экс-заложников. Наш Боинг CH-47 «Чинук» отлично подходил для спасения заложников, но для спасения всех потребовалось две таких птички, в любом случае, лететь в Англию мы будем на грузовом самолете, оборудованным всем необходимым для перевозки этих людей. Аппетит Валерии на похищения людей не имел разумного предела. Одно радовало — мы, черт возьми, справились с задачей. Оглядев остальных, я снова вернулся взглядом к девочке, сидящей передо мной. Краем глаза я заметил, что её ремень безопасности пристегнут не так, как, бл*ть, надо. Я не понял того, как оказался рядом с девочкой и под её удивленный взгляд пристегнул к креслу крепче. В моем и без того воспаленном мозгу проскочила мысль: «Ценный груз». Чертовски верно… Но мне было нужно точное подтверждение, что это действительно правда, что эта маленькая девочка действительно её дочь. И тут меня осенило. Голову будто окунули в ушат ледяной воды, полностью состоящей из воспоминаний из прошлого, о которых я благополучно забыл до этого момента. «…я с силой продолжал давить на рану и похлопал Габриэля по щеке, пытаясь удержать его в сознании. — Достань фото, пожалуйста, — прохрипел мужчина. — Черт, сейчас, — выругался я и потянулся к боковому карману брюк Габриэля. Нащупав там небольшую фотокарточку, вытащил ее и на секунду уставился на довольно миловидное лицо улыбающейся девушки, держащей на руках маленькую девочку лет четырех с темно-русыми кудряшками, такими же, как и у девушки постарше. Зелёные глаза девушки с теплотой смотрели в камеру и, казалось, согревали своим теплом. — Красивая, правда? Сестренка моя, Оливия, на пару лет младше меня, — ответил Габриэль, видимо отметив мою, так не к месту, заинтересованную реакцию. — А там Эмми, младшенькая, три с половиной года всего. Черт, я так хочу их увидеть, — процедил мужчина и провел большим пальцем по фото. Его дыхание и движения замедлились. — Оставь его у себя, — Габриэль мертвой хваткой вцепился в мою ладонь и вручил окровавленное фото. Его дыхание замедлилось…» Не может быть? Может… После этого воспоминания в голове всё встало на свои места.

⊹──⊱✠⊰──⊹

Я никогда не задумывался о своих детях. Был бы я хорошим отцом? Или таким же отвратительным выродком, как и мой отец? Вот поэтому я никогда и не думал о детях. О продолжении рода и о создании своей семьи в целом. Я не хотел причинять боль этим маленьким созданиям и уподобляться своему отцу… Я бы лучше предпочел замочить какого-нибудь ублюдка похожего на моего отца, который причинил вред этим детям, продержавшимся в плену, нежели самому становиться отцом. Я действительно боялся навредить детям, боялся, что в один момент сделаю так же, как и отец… Может, я каким-то образом наказывал себя за грехи своего отца? Я не знаю. Но я, бл*ть, отвергал саму мысль об отцовстве в моем лице. Я не знаю, что должно было бы случиться, чтобы изменить моё отношение к этому, но я бы посмеялся в лицо любому, кто сказал бы мне, что я хотя бы задумаюсь о перемене своего железобетонного мнения. У Оливии есть дочь. Это факт, и отрицать его было бы глупо с моей стороны, иррационально. Но больше всего меня интересовало то, почему она скрывала это от меня? Не доверяла… её недоверие ранит больнее ножа. Но в такой ситуации её как мать можно понять. Чего я хочу от нее после того, что она пережила? Мгновенного доверия? Как глупо. Надо признать, что наша с ней связь произошла как-то стремительно быстро. Мы ничего друг о друге не знаем. У её дочери есть отец… Поддерживает ли Оливия с ним связь? Есть ли между ними что-то на данный момент? Голова начала медленно раскалываться надвое. Слишком много мыслей. У меня к ней слишком много вопросов. У Оливии была другая жизнь до вмешательства Валерии…? Ставлю всё свое состояние на то, что со стороны моя голова похожа на кипящий чайник. Я всегда привык держать свою голову «холодной», так проще принимать сложные и требующие сложной мозговой активности решения. Но признаться честно, в последнее время думать «холодной головой» стало сложнее. Всё из-за одной удивительной девушки. Она действительно умеет удивлять, как, например, сейчас. Передо мной сидит маленькая копия моей Оливии… Сказать, что я удивлен — это равносильно гробовому молчанию тысячи солдат. С одной стороны, я не должен быть удивлен, потому что я знаю мою девочку не так давно, хоть это и не мешает мне быть рядом с ней все своё свободное время, но её маленькая копия заставила меня зависнуть на некоторое время. У Оливии была своя жизнь до меня, и я просто должен принять этот факт, как обыкновенную данность. Она не всегда была моей, до меня у неё был мужчина, с которым она строила отношения и семью. Но что произошло? Или может…? Нет, она бы не солгала мне… В который за час раз оторвав от девочки взгляд, я отворачиваюсь от нее и нахожу глазами Соупа, который с серьезным лицом разглядывает меня. Но он будто смотрит сквозь меня, стараясь заглянуть в мой мозг и отыскать в нем что-то. Я знаю этот взгляд, и я знаю своего друга. Он думает о том же, о чем и я. — Я знаю, о чем ты думаешь, и мой ответ «нет», — тихо, чтобы слышал лишь он, но четко произнес я. Секундное молчание. — Любишь её? — снова этот взгляд. Я нашел его глаза своими и твердо произнес, отсекая все дальнейшие колебания в моих намерениях. — У тебя есть сомнения? Некоторое мгновение мы, не мигая, смотрели друг на друга. Я — с желанием прекратить этот разговор о личном и не оставить в нём ни единого желания сомневаться во мне. Он — с намерением подтвердить мои слова для себя. — Почему тебя это так волнует? — я прервал наши гляделки. — Просто хотел убедиться, что мой друг не совсем отбитый мудак и не бросит любимую женщину после того, как узнал, что у нее есть ребенок от другого, — с кривой ухмылкой ответил Джонни. Я прикрыл глаза, усмехаясь. — Не совсем отбитый? — Меня всё интересует один вопрос: что все-таки случилось с Адрианом на той миссии? Парень был таким скрытным и нелюдимым, но с Габриэлем…Оливией был всегда чересчур близок… Ты знал, что он один из наемников? — закончил Соуп и краем глаза я заметил, как он покосился на меня. Грёбанный хитрый лис. — Задай прямой вопрос или не спрашивай вовсе, потому что ответ ты и так знаешь. — Тем снайпером, что застрелил Адриана на миссии был ты. Я более чем уверен, что это связано с твоей девушкой, — сдерживая невеселую ухмылку, спросил Джонни. При упоминании Оливии в роли моей девушки, мне поскорее захотелось увидеть её и доказывать ей в горизонтальном положении снова и снова, что Джонни чертовский прав на её счет. Бл*ть, я становлюсь похожим на зеленого пацана. — Именно поэтому он сейчас в мешке для трупов, — меня грела мысль о том, что Оливия нашла мой маленький подарок в виде алой розы, пусть и подаренной ей таким своеобразным образом. Краем уха я услышал тихий смех Соупа, который вытолкнул меня обратно из своих мыслей в реальность. Он опустил свою лапищу на мое плечо и сжал его. — Я в тебе не сомневался, брат. После слов Джонни, я откинул голову назад и попытался сосредоточится на дальнейших пунктах нашего с Оливией плана. Я очень хотел бы увидеть, как машина с трупом Адриана пылает огнем в какой-нибудь Богом забытой яме. Покрытые черной тканевой маской губы сами растянулись в хищной ухмылке, и я выпрямился, невзначай оглядывая заложников. На мое удивление, люди в основном были в порядке, лишь вымотаны и напуганы, что было видно по их лицам и взглядам. Моя ладонь сжалась в кулак заставляя тактическую перчатку затрещать от напряжения. Но неожиданно мой взгляд зацепился за очень знакомое лицо. Я напрягся и вгляделся в черты лица молодого парня внимательнее, надеясь, на то, что мне просто кажется. Но нет. Но нет, мне не показалось, и всё, что я сейчас видел, было реальностью.

⊹──⊱✠⊰──⊹

Оливия

Перед моими глазами до сих пор полыхал автомобиль с трупом Адриана внутри. Где-то глубоко в груди всё клокотало и бурлило из-за чувства незавершенности. Это ныло во мне, несмотря на то, что миссия закончилась несколько часов назад и я летела на вертолете до аэродрома, где ждал меня грузовой самолет, который организовали для меня ОТГ-141 скрытно и безо всяких вопросов извне, и который довезет меня до нашей базы тайно. Я не переставая думала о Саймоне, о своей семье. Нашел ли он их? Спас ли? Все ли прошло хорошо?.. Тяжелее всего было осознавать, что я так и не успела рассказать ему о своей маленькой семилетней тайне. Моей дочери. Я сжимаю в руках подаренную им розу и ненавижу себя даже за то, как заботливо он срезал все шипы, не позволяя стеблю поранить меня. Я жалею, что он сделал это, ведь хотя бы таким образом я могла бы наказать себя за сокрытие истины. Я до сих пор теряюсь в догадках, как бы он отреагировал. Мне не хотелось взваливать правду на него это таким образом. Я корила себя за молчание и недоверие, что грузом ложилось на мою грудь. Но больше всего…я ужасно боялась. Боялась, что он не останется со мной. Прошлый горький опыт с бывшим мужем навсегда оставил во мне отпечаток, который сложно стереть, как бы я не пыталась. Моя история с Джаредом закончилась даже не начавшись, и в этом нет моей вины, но я не хочу, чтобы тоже самое ждало и нас с Саймоном. Я хочу будущего с ним…

⊹──⊱✠⊰──⊹

Самолет долетел до базы на удивление быстро. Или я, пребывая в тяжелых раздумьях, не заметила, как прошло длительное время полета. Я переоделась в гражданскую одежду ещё в небе до посадки самолета на военном аэродроме. На мне были потёртые от времени и местами в пятнах женские джинсы и такая же поношенная бордовая фланелевая рубашка. Я не знаю, где Саймон нашел все эти вещи, но это было прямое попадание относительно второй части нашего с Саймоном плана. Вторая его часть состояла в том, чтобы после скоропостижной гибели Габриэля Эмерсона во взорванном автомобиле я смогла выдать себя за одного из заложников, которых спасла группа Джона Прайса. Поначалу наш с Саймоном план звучал очень убедительно и легко, но для его реализации приходится попотеть обоим и всем, кто как-то связан с нами. Но с самого начала все, что делалось мной, было для спасения моей семьи. Я близка к ней. В кои-то веки я наконец-то сняла прижившуюся на моем лице черную балаклаву и провела по лицу ладонями, наконец ощущая себя женщиной, а не бесполым солдатом. Расчесав короткие темно-русые волосы пальцами, я натянула на голову бейсболку и стала дожидаться сигнала Саймона на спутниковый телефон. Мы договорились с ним, что, как только их самолет с заложниками приземлится, я должна буду слиться с толпой остальных заложников. Все эти действия нужны были лишь для того, чтобы замаскировать мое внезапное исчезновение с радаров шесть с лишним месяцев назад и такое же внезапное появление среди тех, кто был взят в плен. Список документов и список общего числа людей, которые числились в плену у картеля Лас-Альмас будет подменен новым списком с моим именем в нём. Все это, конечно, сделано заранее еще до выяснения личности всех прибывших пленных. В нашем с Саймоном плане не должно быть изъянов. Все расписано и распланировано строго по пунктам. Но мое грёбанное молчание. Оно тяжелым грузом легло в груди. Во рту проступила желчь, и я сглотнула неприятный вкус горечи, жалея, что рядом нет хотя бы бутылки воды. Глубоко вдохнув осенний прохладный воздух дождливой Англии, я попыталась взять себя в руки и настроиться на встречу с семьей. Я так долго не видела их, что стала чувствовать себя еще более одинокой. Я сгорала в потребности увидеться с родными и обнять их. Обнять свою маленькую доченьку. Мое сердце разрывалось каждый раз, когда я думала об Эмми, когда я представляла, через что ей приходилось проходить каждый день в плену. Но больше всего я боялась, что не смогу спасти её или вернуться к ней, тряслась от отчаяния и страха от одной мысли, что меня убьют и я не смогу помочь Эмили и матери с отцом. Мое сердце кровоточило каждый грёбанный день вдали от них. Это душевная боль, которая не показывается и сидит где-то глубоко внутри души и терзает человека медленно, пока от него не останется ничего…

⊹──⊱✠⊰──⊹

Сигнал от Саймона поступил через четверть часа, я вылезла из своего укрытия и стала ждать посадки их самолета. Взглядом я следила за множеством карет скорой помощи, которые по первому зову прибыли встречать самолет с заложниками на пару с полицией и остальными спецслужбами. Никаких журналистов, никакой прессы, никакой огласки. Сердце бешено стучало, а желудок сворачивало в тугой узел от волнения, но внешне меня было не отличить от обычного спокойного человека. Лишь взгляд выдавал тревожное состояние. Мне необходимо было сделать все быстро: как только самолет появится, я должна буду слиться с толпой пленных, желательно не выдав себя. Парочка фельдшеров знали обо мне и эти ребята уже были готовы помочь с конспирацией. Я подошла к нужной мне карете скорой помощи и подала им незаметный знак, сообщая им свою личность. Где-то вдалеке послышался звук двигателей, и я увидела в небе самолет… Небесная птица стремительно шла на посадку, разрывая потоки ветра своими массивными, металлическими крыльями, заставляя моё сердце биться в груди сильнее и гнать горячую кровь с удвоенной силой. Я застыла, наблюдая за посадкой самолета и не почувствовала, как по моим щекам покатились жгучие слезы, когда люк грузового самолета открылся и из него стали выходить гражданские вперемешку с солдатами, которые помогали первым. Мой взгляд хаотично перескакивал с одного заложника на другого в поисках знакомых лиц, и наконец, я заметила в толпе отца и мать. Оба с осунувшимися лицами и уставшими, повидавшими реальный страх глазами. Я стояла в тени автомобиля скорой помощи и не двигалась, как и было необходимо по плану. Как бы мне не хотелось их обнять, но я не имела право себя выдать. Проще будет дождаться момента, когда я сольюсь с толпой. Но все инструкции, которые были проговорены и прокручены мною в голове десятки раз забылись в одно лишь мгновение, когда я увидела свою дочь…на руках у…Саймона?! Мой мужчина выносил мою дочь на руках, бережно придерживая её. Они спускались в числе последних, рядом с ними шли остальные члены ОТГ-141. Моя дочь доверчиво прижималась к груди Саймона и устало откинула голову ему на плечо, маленькими ручками обнимая его за шею. Я застыла на месте. Но буквально через пару секунд в меня будто закачали весь запас кислорода в мире, и я подорвалась на месте стремительным бегом, направляясь к своей девочке. Эмили, увидев меня, просияла лицом, заворочалась в руках Саймона, и тот, видя её попытки вырваться из кокона его рук, недоумевающе отпустил мою дочь. Я не помню того момента, как мы с Эмми подлетели друг к другу и обнялись, но помню то, как она прокричала одно единственное: «Мама» и мое сердце разбилось и склеилось по кусочкам вновь. Незабываемый момент того, как я сжала свою девочку в объятиях и вдохнула аромат, принадлежащий лишь ей. Мой ребенок снова со мной. Я сидела на коленях на холодном бетоне, но на это мне было совершенно плевать. Я не чувствовала холода, не чувствовала ничего, кроме радости и горячих слез, скатывающихся по моим щекам от ощущения того, что мой личный кошмар закончился. Я слабо почувствовала тот момент, когда мои родители подошли ко мне и обняли нас с Эмми. Они говорили мне что-то, но я не слышала ничего, кроме собственного пульса в ушах. Эмили жалась ко мне и сильно, насколько она могла, обнимала меня за шею и обхватила мой живот ногами. Я не теряла ни секунды надежды, что найду её. Найду их всех. Мне надоело, что кто-то подумал, что имеет право разлучиться меня с моей семьей. Что кто-то ради власти и денег будет похищать мою семью и делать с ними все что угодно, лишь бы манипулировать мной на благо собственных гнусных целей. Но у меня не получилось бы ничего, не будь рядом Саймона. Смахнув слезы с глаз и сфокусировав зрение на единственном стоящем напротив нас всех человеке, я увидела Саймона. Остальные члены ОТГ-141 разошлись и стали помогать заложникам. Соуп, сказав что-то Гоусту, что слышал лишь он, взглянул на меня, кивнул и улыбнулся, а затем ушел прочь. А я перевела взгляд на Саймона. Его внешний вид был совершенно мне не привычен, на нем не было той знакомой мне черной маски с рисунком черепа, вместо неё на мужском лице была темно-зеленая металлическая маска с зазубринами из зашлифованного непонятного мне метала. Из всей устрашающей массы сильнее всего выделялся цепкий мужской взгляд. Голубые глаза с непонятным выражением изучали меня. Я заметила, как его взгляд перескакивал с меня на дочь, пытаясь что-то понять для себя. И тут я поняла, что он все знает. Не знаю как… но он узнал. В эту же минуту своего осознания, я попыталась отыскать в его глазах хоть малейший намек на отрицательную реакцию, но…ничего не было. Не было ничего, кроме любопытства и чего-то, что было похоже на желание задать множество вопросов. Он безусловно хотел знать правду. Осознание того, что в его знаках нет ничего, что могло выдать его разочарование мной, я вздохнула с облегчением, понимая, что не разочаровалась в мужчине, которого выбрала. Какое-то время спустя, я отдала своих родных в руки фельдшеров и врачей для оказания первой помощи. К счастью, у матери с отцом и Эмми не было никаких серьезным физических травм либо ранений, кроме мелких царапин и ссадин, не говоря уже о психической составляющей. Пережив огромный стресс, они будут нуждаться в необходимой психологическрй врачебной помощи. Я найду для Эмми хорошего психолога, в её возрасте переживать такие стрессы особенно опасно. Я стояла рядом с Эмми, держа её за руку, и наблюдала, как обрабатывают мелкие царапины на её ноге и руках, а мое сердце обливалось кровью. Я видела, как она жмурилась, когда было слишком больно, и мне хотелось закрыть её от всех, кто сделал ей больно, а затем разорвать их собственными руками. Я вздрогнула, когда на мое плечо опустилась чья-то тяжелая рука. Обернувшись, я увидела позади Саймона. Мое дыхание оборвалось. — Можем поговорить? — тихо спросил он, пристально, но мягко глядя на меня. Я скосила взгляд за его спину и увидела ребят и капитана Прайса. Все они смотрели на меня. Я нахмурилась, предчувствуя нечто плохое, но тут же мое лицо приобрело маску спокойствия, и я обернулась к дочери, чтобы предупредить, что отойду на некоторое время. Оставляя её на девушку-фельдшера, я направилась к группе стоящих мужчин вместе с Гоустом. Мы не говорили друг другу ни слова, пока шли рядом, и это немного напрягало. В самом конце пути, когда до парней осталось пару метров, мужчина опустил на мою поясницу свою руку и, приблизившись к моему уху, тихо спросил: — Всё хорошо? Я лишь мельком скользнула взглядом по его подбородку, но не успела ничего ответить, как раздался голос Прайса: — Ты в порядке? Всё прошло хорошо? Я моргнула, заставляя свой мозг работать и понять, что он имеет ввиду. Но вспомнив свое единственное задание в Мексике, я кивнула и ответила: — Да, всё прошло более чем отлично. Капитан кивнул. — Пропажей Габриэля Эмерсона займутся, как только мы сообщим вышестоящим, хотя, я думаю, они и так уже всё знают, что из миссии вернулись не все, — закончил Джон Прайс. — С твоей семьей все хорошо? Я слышал, что у тебя оказывается есть дочь, нам очень жаль, что ей пришлось пройти через это, — неожиданная речь Гаса еще больше заставила меня захотеть провалиться под землю и почувствовать себя неуютно, но одновременно быть благодарной за его сочувствие. Я кивнула. — Где её отец? Его тоже похитили или он вот-вот должен приехать к дочери? — нарочито вкрадчиво спросил Роуч. Бл*ть… Я почувствовала, как рука Саймона лежащая на моей пояснице сильно напряглась. Только этого не хватало для полного счастья. Я прикрыла глаза, успокаивая бушующую во мне злость. — Мы давно в разводе, — ответила я, и холодно взглянула на Роуча. — Еще вопросы? — Роуч, пойди-ка остынь, — с напускным спокойствием приказал Прайс, закуривая сигарету. Гарри скрылся из виду слишком быстро, но не было до него дела, я прислушалась к словам Саймона, который принялся говорить: — Сын Ласвелл был в числе заложников, — грубый бас Гоуста прокатился по нервам. Все замерли и уставились на Саймона с немым, единственным вопросом на лицах. — Какого хрена? — первым из нас пятерых отмер Соуп. — В самолете его заметил. Я думаю, её шантажировали как и Оливию, — продолжил Гоуст. А я кое-что вспомнила… «— Твоя дочь… я… мне жаль, Оливия, что всё так вышло. Мы обязательно найдем её, — неожиданно для меня произнесла она. Я не знала, как на это реагировать. Своими словами она застала меня врасплох. — Да, спасибо, — это все, что я могла выдавить из себя после ее откровения. — Я думаю, мне пора. Я встала с кресла и спокойным шагом направилась в сторону двери. — Оливия? — окликнула меня Кейт и я вздрогнула. Медленно повернувшись, я вопросительно уставилась на неё. — Не всё так, как может казаться на первый взгляд, — ответила она, и в её взгляде проскочила какая-то эмоция, которую я не смогла идентифицировать. Будто что-то важное ускользало от моих глаз. Вместо ответа я кивнула женщине и вышла за дверь.» Это воспоминание всплыло именно в тот момент, когда Саймон упомянул её сына…у нее тоже есть ребенок. «Не всё так, как может казаться на первый взгляд…» И тут до меня наконец дошло! Она еще в тот раз пыталась этим мне что-то сказать! Её взгляд просил о помощи и выдавал её обеспокоенный вид. Бл*ть, она пыталась сообщить мне, что находится в такой же ситуации, как и я… — Черт, — выругалась я. Все взгляды тут же устремились на меня. — Что случилось? — спросил Саймон. — Она пыталась мне сказать. Она пыталась мне что-то сказать в тот раз, — я провела ладонями по лицу, понимая, что все зашло еще дальше, чем я думала. — В один из дней, я была у Ласвелл и рассказывала ей о проникновении Валерии на базу, а Кейт в моменте повела себя крайне подозрительно и мне показалось, что она хотела мне что-то сказать. Я думаю, что это было именно это, она хотела сказать, что Гарза стала манипулировать ею точно так же, как и мной, — затараторила я. — А возможно даже и раньше, потому что крыса начала сливать инфу еще до твоего появления на базе, — ответил Соуп, но осекся на последнем слове и виновато посмотрел на меня. — Черт, прости, я не это имел ввиду. — Все нормально, — отмахнулась я, возвращаясь к теме разговора, и обратилась к Саймону: — Мальчик сейчас здесь? Мужчина кивнул в сторону парня-подростка лет четырнадцати. — Надо допросить его, — озвучил мои мысли молчавший до этого Прайс. — Кайл, займешься, только аккуратно и не сейчас. Дай пацану в себя прийти. — Пока что у нас нет нитей информации, за которые можно было ухватиться и действовать дальше. Пока наблюдаем за происходящим и следим за следующими шагами Валерии. Я так понимаю, она сбежала еще до вашего проникновения в лаборатории? Соуп, Гоуст и Гас синхронно кивнули. Затем Прайс вздохнул, пожелал моей семье скорейшего восстановления и удалился вместе с Кайлом обсуждая что-то. Соуп также пожелал мне удачи, очень странно посмотрел на Саймона и ушел. Мы остались вдвоем. Я глазами нашла дочь и проследила за действиями фельдшера. Эмми укутали в плед и уложили на каталку, рядом с ней сидела моя мама. Мои плечи чуть расслабились. — Она очень похожа на тебя и такая же красивая, — прозвучало над ухом. Повернувшись к мужчине, я утонула в его голубых глазах. Но еще больше меня удивило то, что он не старался задавать каких-либо вопросов, а терпеливо ждал, пока я сама начну разговор на эту тему. — Прости, что не рассказала тебе о ней, я жутко боялась за её безопасность… и еще, что ты подумаешь, что тебе все это не надо, — устало пробормотала я, опустив подбородок на грудь. Эти слова были правдой. Я боялась, что Саймон окажется одним из тех, кому не нужна была ответственность, которая приходит вместе с детьми. Всё-таки я мать, и я должна думать в первую очередь о своей дочери. Она — всё, что у меня есть. Шершавые, теплые пальцы коснулись моей кожи, и он поднял мой подбородок, заставляя смотреть прямо в его глаза. — Ты права, я был удивлен, что у тебя есть ребенок, но даже тогда в моей голове не возникло мысли, чтобы оставить тебя. Но благодаря этому я осознал, что у тебя до меня тоже была своя жизнь, и если бы не Валерия, то я, скорее всего, не встретил бы тебя никогда. Как бы это паршиво не звучало, я благодарен ей только за возможность встречи с тобой в моей жизни, и только. И пусть это прозвучит слишком эгоистично, но мне плевать: ты — моя, и всё, что принадлежит тебе — моё. Закончив свою речь, Саймон взглянул в сторону Эмили и его взгляд смягчился. — Завидую тем, кто знает тебя раньше, — промямлила я ему в грудь, наконец обнимая мужчину за талию и вжимаясь своим телом в его и моментально ощущая хватку его рук вокруг своего тела. Мужчина хмыкнул. — Поверь, ты бы не хотела знать меня раньше. Я мысленно фыркнула, не желая соглашаться с его словами, но не забыла их. — Спасибо тебе, что спас их, и прости, что не рассказала тебе сразу, — произнесла я и потерлась носом о его броню. Знакомый запах боя, пороха и чьей-то смерти ударил в нос. Я поморщилась. Рука Саймона опустилась на мою голову, и он притиснул меня ближе, кладя подбородок на мою макушку. — Как думаешь, мы найдем Валерию? — спросила я давно интересующий нас всех вопрос. Тяжело вздохнув, Саймон ответил: — Это ещё не конец.