Ушки, Хвост, Два Топора

Том 2 Глава 35 - Обман II Сегодня по верхним этажам бродила тишина, только звуки десяти пар сапог ритмично стучали на округу. Неофициальный альянс нескольких семей шёл на туманные подземные поля за охотой, да вот незадача — придётся задержаться в том месте, так как по пути к нему ни единого монстра не было, что уж там, даже люди отчего-то пропали и популярные этажи для разборок авантюристов ныне настораживали, а не заставляли трепетать по встрече. Кроме подозрительной тишины и пустоты, в группе так же творилось нечто странное: как всегда замыкающими были Вельф, Чигуса, Аска и Джин; помощники — Лили и Кин, а авангардом выступал Лекс, Микото, Оука и Белл; в последнем авантюристе и заключалась главная странность: с самой их встречи у Вавилона парень сам не свой — он вечно озирается, смущается и ведёт себя даже тише обычного. Белл тот ещё скромник, это известно всем, но сегодня его едва не забыли взять собой, настолько он был тихим. Однако же самой большой странностью служили постоянные движения плечами и мания поправлять свой пуховой воротник под самую голову, будто переживая о защите шеи. Никто не понимал зачем он это делает, ведь воротник и так подогнан под самый подбородок; Вельф, естественно, интересовался не испортилась ли броня, но на это он получил невнятное и скованное бормотание. После, к Беллу никто не обращался, но обеспокоенные взгляды никуда не девались. Лекс, идущий рядом, подхватил парня под руку: — Так, мы немного переговорим, а вы идете. Оука, как лидер, переживал: — Ты уверен? Вдвоём тут опасно. — Мы догоним, да и монстров что-то нет. — он отвадил Белл в сторону, тот не сопротивлялся, но стыдливо отводил взгляд и с тем снова вжимался в свой меховой воротник. Остальные, особенно Лили и Вельф, смотрели им в спины с беспокойством. Явно что-то случилось — это не простое стеснение отпроситься в туалет, а настоящая тревога, будто парнишка что-то умыкнул. Лили слишком хорошо знала это чувство, потому пребывала в замешательстве больше всех; не верилось даже в мысли этой белой макушки по поводу воровства. Она смотрела с тревогой, а затем предложила: — Может не стоит их оставлять, командир? — Я не собирался. Подождём здесь. Что-то неладное творится даже в Подземелье. С конца группы донеслось: — Да чего вы как мамочки? Приспичило пацану и всё, а может дома что-то прикольное случилось? — Аска расслабленно закинула руки за голову и удобней подпёрла стену. Ближайшим товарищам крольчат хотелось поспорить с девушкой восточной внешности, но амазонской души, однако и слова никто сказать не успел: Там где Аска налегла на стену, находился перекрёсток, буквально в метре — она только со слов безразличность, а сама выглядывала в тот коридор, куда пошли братья, с кошачьим любопытством. И в момент, когда она выглянула погреть уши, позади раздался тяжёлый шаг; он сорвался практически бесшумно. Аска, обернулась, побледнела и упала. Она мигом поползла на четвереньках к остальным, при этом шёпотом ругаясь: — Уходим быстрее!.. — Что такое?.. — так же шёпотом спросила Чигуса, которая помогла своей ученице подняться на ноги. И первее чем девушка успела ответить, из-за угла прилегающего коридора одним широким шагом вышел тот, кого ожидаешь встретить здесь меньше, чем самого Чёрного Дракона. Лицо Короля, как всегда, было холодным, словно мрамор. 2 В небольшой ровной комнатке состоялся диалог: — Ты чего, Белл? Ты выглядишь, как украл что! Успокойся уже. — А вдруг видно?! Я же умру со стыда! — Ничего там не видно, мы всё замазали зельем, они зажили! — Точно?.. — Точно-точно, думаешь я тебе вру? Никто и не увидит; у тебя вон, воротник почти по самые уши, всё нормально. — Ох... — парень обречённо выдохнул. — Не волнуйся, отпусти это, самое страшное уже прошло. — Самое страшное? — Тебе сама Фортуна выдала билетик — хорошо что я заметил засосы первым... Если бы Гестия увидела, ох, что началось бы. Белла трухнуло с головы до пят. — Лекс, ты мой спаситель! — он жалобно бросился обниматься. Ему правда спасли жизнь, ведь неведомо юной голове то, что от таких крепких поцелуев остаются следы... было неведомо. — Честно, я был в шоке, когда увидел, что ты пришёл после тренировок с Айз весь в засосах. Ну ты, конечно, выдал, мой удалой брат. Думал, Принцессу охомутал. — Мы с Айз просто тренировались, а она... Я не хотел! Если и мог от нее сбежать, то только надавив. Я же правильно поступил? — Ты сделал всё отлично, а вот Фрейя — нет. Ей я всё выскажу; просил тебя не трогать, а получил что? Хорошо хоть она тебя только слегка покусала, ничего больше не сделала. — Угу... ещё в щёку поцеловала. — Ну, этим ты и с Гестией занимаешься, так что не страшно. — Э-эй! — А разве это не так, маленький ты сердцеед? Пошли к остальным, они беспокоятся. — Они заметили?! — Сложно не заметить, когда ты ведёшь себя, будто убил кого-то. Расслабься и радуйся — ты получил пару подарочков от самой известной Богини на свете! — Тише, Лекс! — Хах, а представь — так умеет каждая девушка, даже Айз, или... Гестия? На секунду парень застыл. Магма поднялась от ключиц по щекам и к макушке; он прикрыл лицо руками: — Х-хватит! Думать об этом... не хочу. — Так уж не хочешь? — старший ткнул его локтем, тот ответил тем же, — Добро пожаловать во взрослый мир! На самом деле ещё рановато, но... ладно, пошли, нас уже заждались. — Надо собраться! Пошли! — Хороший настрой! Хотя не хватало ещё раскисать от пары поцелуев... — с хлопком по спине Белл не стал спорить. Выдохнув, он осознал, как странно себя вёл — такое поведение может порушить первый и, надеялся он, последний секрет перед Гестией. В конце концов он же мужчина, не пристало о таком тревожиться! Удар по щекам был громкий и смог прогнать воспоминания, когда эти самые щёки мяли чужие пальцы: хоть нежные, но чужие. Ребята, в полголоса шутя о ситуации (у Лекса появился новый повод для шутки над Беллом), вышли из маленькой комнаты и направились прямиком по маршруту, по которому должны били пройти их товарищи минутой ранее. Они не очень спешили, так как говорили с глазу на глаз всего ничего. Прошла минута, две — никого нет. Разговоры прекратились. Ни монстров, ни товарищей, ни других авантюристов. Белл и Лекс переглянулись; давно уж догнали бы своих, но вокруг пустота, будто они не в Подземелье, а в обычное пещере, где на ровном полу растёт ломкая белая трава. — Где они? — Мне это совсем не нравится... — оба сорвались на бег. Лекс крикнул так громко, как мог. — Лили, Вельф, Оука, Микото! — звучный грубый голос разнёсся по коридорам и комнатам, но в ответ ничего. Он громко ругнулся. — Но мы отошли недалеко... — Что-то у меня ностальгия прорезалась, Белл. К сожалению, не зря это волшебное чувство предостерегло и пробудило воспоминания, которые помнить не хочется: Парни забежали в последнюю комнату перед связкой коридоров на спуск к десятому этажу. Это было громадное помещение со сталактитами и сталагмитами, с высокими потолками, идеально ровными стенами и полом без травы — комната выбивалась из антуража предстоящих глубин. Посреди неё стоял Король, за его спиной, на крюках, висели два гигантских меча. Горящий ком поднялся к горлу, что у первого, что у второго; взгляды двух пар беспокойных глаз метались. — Оттар. Король снял со спины двуручник — одной рукой он взмахнул им, подняв порывы ветра. Мех на воротниках доспехов прижался, как и шеи тех, кому они принадлежали, ведь то, что их ждёт, лёгкая загадка. Лекс заскрипел зубами, но кричать не смел. — Где наши товарищи? Оттар, не произнося и слова, шагал к ним. Взгляд холодных карих глаз, особенно с высоты двух метров, и по приближению, пробуждал забытое человеком чувство животного страха. Он остановился, когда расстояние между ними измерялось вытянутой рукой. — Вы так боитесь, что не можете обнажить клинки? — для многих обращение самого Короля к их низменным персонам, это честь и одновременно кошмар; Беллу это намёк, ведь он и так держался за рукоять на ножнах. Лексу же — красный флаг; ночи освещает без двух дней полная луна, и нарушено слово. Он рассвирепел: — Фрейя обещала, что такого больше не будет! Где наши товарищи?! — вены на лице вздулись от гнева, кулаки сжались до боли и сами собой покрылись невидимым волшебством. Оттар опустил меч, глядя на двух испуганных крольчат сверху-вниз. Он не Аллен, глас рассудка ему ведом, а понятие чести пропорционально его силе, потому он указал в один из коридоров: — Они там. Ждут. Я приказал не вмешиваться. — Белл, проверишь? Юноша сделал шаг, второй, аккуратно обходя гигантского боаза, но когда почти ушёл из поля досягаемости, перед лицом внезапно появился меч. Ни Лекс, ни Белл не видели взмаха, но почувствовали острый порыв воздуха, а последний и холод чёрного адамантита. — Не сомневайтесь в моих словах. К оружию. Парень отпрыгнул в сторону и обнажил свой самый прочный кинжал, на устах играла молния. Только Лекс стоял неподвижно и всё ещё сомневался: — Не может такого быть, чтобы она вот так обманула! Оттар, чьё бесконечное терпение было оправдано спокойствием, ответил: — Я лишь выполняю приказ своей Госпожи. — и за тем схватил Белла за воротник. Эти двое не хотели сражаться, потому он действовал настойчиво: поднял парня над собой и собирался бросить на землю. — Белл, Молния! — это был не крик, а мольба Лекса. Юноша, за ту секунду в воздухе, успел вспомнить детство; его так же больно уколола ностальгия, поэтому он не сомневался, как в тот раз. — Молния! — вспышка произошла вплотную, прямиком в голову Оттару. Его ладонь разжалась и Белл спокойно приземлился на пол; внутри нечто оборвалось, глядя на поднявшуюся завесу волшебного дыма. Только что, от страха, он убил человека: всего затрясло, дыхание сбилось и ноги стали ватными. — Белл, в сторону! — крик Лекса не смог вывести его из ступора, поэтому выскочивший из дыма Оттар отправил парня в полёт. На боазе не было и царапинки, только слегка подгоревшие кончики каштановых волос и почерневшее трико на плечах. Старший успел подбежать с кулаками наготове, да зря — одним движением руки он так же полетел от земли. Ребята приземлились в центре огромной комнаты. Белл, от шока, что Оттар жив после настолько близкого попадания магией, покатился кубарем; Лекс сумел сгруппироваться. — Не бойся, бей его всем! Этого ты никак не убьёшь... — видя замешательство младшего и его позднее зажигание по поводу их «тренера», он поспешил развеять все страхи, хотя у самого стекал холодный пот по пальцам. Встретить Оттара так скоро глупо было даже думать, даже в шутку, но вот он, прямо перед ними. Больше ужаса ощущалось лишь замешательство: что делать? как быть? Они — никто перед ним. — Я-я не знаю... что делать... — Белла сковали те же эмоции, но много больше. Он едва ли помнил, как Аллен выставил против него побитого минотавра; назревал вопрос: что случится? Лекс крепко сжал его плечо и трухнул. — Спокойно. Выбора у нас нет, нечего боятся. — он подал парню уроненный кинжал. — Это всё твоё ночное рандеву, я уверен. — Прости... — Ты не виноват, просто детство у тебя... тяжёлое. — сжал кулаки и шагом направился к Оттару. Тот сделал тоже самое. Молниеносный взмах клинка должен был заставить Лекса уклоняться на грани возможного, но лезвие гигантского меча встретило кулак! Раздался ужасающий хлопок и звон дрожащего метала. Лекс остался на месте, а расслабленную руку Оттара волшебным образом отбросило назад, за плечо. Тень удивления проскочила на лице Короля — он намеревался разрубить руку, столь нагло вскинутую его клинку. В подсумке кровь русалки и поэтому никакие повреждения, даже отрезанные конечности не могли прервать эту тренировку, однако каково удивление: кулак мужчины перед ним был абсолютно цел, а вокруг пальцев приламливался воздух, как на горизонте жарким днём. Оттар забросил меч на плёчо; после, он пнул Лекса в дальнюю стену — через всю комнату полетел, мимо Белла! И кажется, оба заметил в скучающих карих глазах горящий интерес. Раздался глухой удар и сдавленный выдох. Он сполз по стене с помутневшим взглядом: — Белл, выложимся на полную... — и ударил по полу, что трещины пошли. Юноша заскрипел зубами, метавшись меж братом и Королём. Снова сердце тяготело страхом и отчаянием, как тогда, перед минотавром, но минул почти месяц с того момента. Белл поднял руку и что есть гнева прокричал: — Молния!!! Треск электричества и вспышка озарили прилегающие коридоры. Следом и второй отправился в дальнюю стену... Так начался их решающий экзамен. 3 Неподалёку, в освещённой обилием коричневого мха комнате, от гнева у некоторых сводило челюсти. Вельф ударил по стене с такой силой, что кровь хлынула по ладони. Он в полголоса сквернословил, как самый прожжённый сапожник. Лилирука сидела на корточках и перебирала пальцами, а остальные, из семейства Такемикадзучи, стыдливо опустили головы; Аска до сих пор была бледной. А всё из-за того, что они молчали, пока товарищи их отчаянно звали. — Лили, Вельф, Оука, Микото! — секунду назад эхом разнёсся обеспокоенный голос Лекса, но никто не откликнулся. Они слышали, как ребята бегут, но не побежали навстречу. «Не вмешивайтесь» — пары слов хватило, чтобы верные товарищи утонули в предательстве: Оттар велел идти за ним, провёл к этой комнате и приказал. Пока он был здесь никто не смел говорить — попервой губы сшил шок, а после благоразумное суждение, что ничего и не скажешь. Он ушёл в большую комнату и оставил восемь человек, бледных по содеянному, на суд совести. И больше всех, не злилась, как Вельф, а печалилась — Лили. Она искала выход сама, но не найдя, умоляющим взглядом просила командира, Оуку. Тот стиснул губы до бела. — Прости. Я не знаю что делать, — он никогда не говорил эти слова понапрасну, или по желанию отвязаться от дела. Командир был крепче орихалка, особенно в своих словах, но всегда есть отвратное «но». Лили опустила голову, глаза её намокали. Она не любит авантюристов, но обычных, слабых; таких как тот, о котором по миру ходят легенды, она не чествовала мыслями, но настал момент... Лилирука не раз чувствовала себя беспомощной и бесполезной, ничтожной песчинкой в гигантской пустыне, но впервые она ощущает это так омерзительно. Микото так же обратилась, но к тем, кто знает Белла и Лекса дольше всех: — Что ему нужно? При чём тут ребята?.. Вельф отпрянул от стены с разбитыми кулаками. Он хотел высказать, всё что думает, но старший, где-то неподалёку, ответил за него: — Фрейя обещала, что такого больше не будет! Где наши товарищи?! — здесь, в страхе застыли и боятся за жизни друг друга, страшатся неизвестного. Они обернулись на голос, Вельф хотел закричать и рвануться вперёд, но Оука вовремя перехватил его и заткнул рот. Кузнец брыкался и даже бил локтями; никто не знал, что делать — только командир решал что-то на благо группы. Никто не понимал, что происходит, ведь дело обстояло далеко не рядом с теми вещами, что им известны; происходящее — абсурд. Чтобы сильнейший человек на всём свете имел отношение к обычным авантюристам? К тем, кто в Орарио всего ничего? Неизвестность страшила даже больше Оттара и его мечей... Вельф вырвался, ударив Оуке под рёбра. — Пусти! — зарычал. — Молчи, баран! Хочешь, чтобы нас всех перебили?! — так же рыкнул командир, — Не думаю, что Лекс и Белл этого бы хотели! — А может им нужна помощь! — Да что ты ему сделаешь?! Даже будь у тебя твои магические мечи! Этот аргумент Вельфу не получилось покрыть. Он заскрежетал зубами; и ведь Оука прав — даже мечи, в своё время уничтожившие целые королевства, не помогли бы, но с их помощью можно было бы попытаться сбежать! Кузнец ужасно себя корил... а после решил сделать хуже, или лучше? — Лекс и Фрейя — любовники... или что-то такое у них там происходит, мать его так! Кроме Лили, все застыли от шока. Джин, немногим бледнее Аски, громко ругнулся и запричитал: — А попроще он никого найти не мог? — в тот же миг раздался будто удар грома; это знакомый звук: — Молния! — разом с юным голосом сорвалось заклятие, и было она такой мощи, что синеватый свет достиг их убежища. — Тогда почему они сражаются, если эта Богиня им близка? — обеспокоенный голос Микото звучал параллельно развернувшейся вдали битве. Заклинания громыхали одно за одним, и магия Лекса — протяжные глухие удары — достигла этой комнаты. На вопрос девушки никто не смог ответить; неизвестно смертным, что у небожителей в головах, а по ранее звучащему гневному вопросу Лекса, даже их близким это неведомо. Как бы то ни было, Командир отрицательно качнула головой: — Я не хочу бросать их, и не буду, но что делать сейчас? Это их дело и нам сказали не вмешиваться; нарушим — скорее всего умрём и этого никак не избежать. Параллельно набрал обороты шум — звон оружия, выкрики заклятий, скрежет и хлопки магии, сдавленные выкрики боли товарищей. В этой ситуации не было верного решения, не существовало гарантий следующего дня и только самый смелый мог решится и рискнуть всем! Только храбрый отважился бы на смерть! Лилирука вынула волшебный кинжал из рукава и бросилась на выручку. — Лили! — её имя разом сорвалось от всех, но растворилась девочка во тьме коридора, да под шум далёкой битвы. Следом, ругнулся Вельф: — Пошло оно всё к чёрту! — он вынул из рюкзака девочки, который остался здесь, кожаную ленту с зельями разума и исцеления, а за тем побежал вслед. Взгляды сомкнулись на командире, кулаки были сжаты до бела. Чигуса взяла его за руку и взглядом чистых изумрудных глаз, сказала выбирать. Предстояло тяжёлое решение. 4 — Молния! — снова прямое попадание, снова лишь слегка подгоревшая одежда и пара опавших волосков. «Как это может быть?!» — каждый раз срывалось с мысли, ведь первый раз юноша сталкивался с чем-то подобным — едва ли человеческим. Магия, убивавшая сильвербеков с одного попадания, а орков с двух, была бесполезна против этого человека; но таковым его трудно назвать, так как самый большой ущерб Оттару наносила вспышка — всего-навсего его слепила. Он наступал, Белл приготовился уклоняться; жалкое тело и оружие не помогут в блоке, а атака сама по себе не несёт смысла. Однако, Король двинулся так быстро — никакой реакции не хватило, поэтому Белл, схваченный за кольчугу, полетел в угол комнаты, где кучковались сталагмиты. Там же лежал и Лекс; он, кряхтя выбирался из-под завалов, его левая рука повисла плетью. На братьях осталась лишь кольчуга — цельные пластины были сорваны лёгкими усилиями боаза, а ткань и прочее кожаное обмундирование сгинуло от постоянных полётов по полу: он швырялся братьями, как мячиками, будто они и не весели ничего — зелий, потому, не осталось. — Ты как, Белл? — сдавленный стон обозначил, что живой, а в этой безумной «тренировке» жизнь — единственный важный фактор. Когда Лекс выбрался из завалов, Оттар уже навис над ним, потирая кулаки — мечи были воткнуты в землю неподалёку. Страдалец поставил блок и вовремя активировал магию, так как в следующую секунду по единственной целой руке пришёлся сокрушительный удар. Только волшебство спасло — без него был бы он без рук, без ног. Голова кружилась невозможно, Лекс едва видел противника, но бил — снова магией. И король это принимал, без оружия, ведь у его противников такового больше не осталось. Оттар словил кулак ладонью, перехватил Лекса и снова швырнул по полу. Единственным способом поставить ребят на границу жизни и смерти — вот так бросать, ломая им кости, разрывая мышцы и срывая кожу; если бы Король бил сам, то никакой черты бы не существовало. В очередной раз поднимаясь, Лекс думал: «Вот так просто словил... а я вложился как можно больше. Монстр!». Он уже стоял над ним и хотел снова бросить, как в спину раздалось: — Молния! — прерывистый, уставший и хриплый голос прозвучал перед очередной вспышкой и ломкой небесной змеёй. Оттар отошёл в сторону молниеносным рывком и разряд пролетел над Лексом, раскаляя воздух. Волшебство врезалось в стену, подняв тучу пыли. Через мгновение Белл оказался рядом с Лексом — так же лежал и едва ли мог подняться. На них почти не было крови, но и живого места тоже, потому как прямой, но ухабистый пол и минеральные образования делали всё, чтобы перевернуть внутренности вверх дном, но кожу не порвать. В глазах плыло и не ясно отчего больше — от боли, или истощения разума. Оттара это не заботило, он медленным шагом направлялся продолжить канитель, но его субъекты издевательств просто не могли подняться! Король остановился — перед ним пролетел небольшой огненный шар, заставивший воздух затанцевать; следом, из прилегающего каменистого коридора, выбежала девочка и загородила собой Белла с Лексом. В её руках источал жар крохотный, потрескавшийся магический кинжал; он был перемотан кожаными полосками и вот-вот испустил бы дух. Однако волшебное оружие выглядело много лучше, чем те, кого оно защищало: — ..Л-лили? — только по маленькой фигурке Белл смог увидеть, кто стоит над ними. Девочка тряслась от страха — теперь внимание Оттара приковано к ней. — Я просил не вмешиваться. Потными ладошками она крепче сжала рукоять, ни на что не надеясь. Скрытые за глубоким капюшоном, её полные страха и злости глаза намокали — в конце концов девочка определилась о своём отношении к сильным авантюристам: она их ненавидит ровно так же, как и остальных. Через пару невероятно долгих мгновений, Король настиг её. Лилирука достигала чуть выше его колена — гора нависла над безобидной помощницей; Лили не знала намерений исказителя, но стояла на своём и не сделала и шагу. В столь маленьком тебе пылала такая храбрость! Лекс подполз к ней, и что есть сил прохрипел: — Зелья... Лили, при...неси зелья. — А-а? — личико под капюшоном из смеси страха и гнева стало выражать замешательство. Она опустила кинжал и достала последнюю пару зелий из личного подсумка. Одно дала Лексу, поглядывая на Короля, а втрое в темпе споила Беллу, потому как тот держался в сознании из последних сил. Оттар терпеливо ждал, понимая, что его приказ настоящим друзьям не указ — послышались шаги. Из прилегающего тёмного туннеля толпой вышли остальные: семь человек с оружием наготове — Вельф и Оука во главе. Их лица были серьёзны донельзя, а лёгкая дрожь заставляла концы лезвий их орудий трястись. Но они здесь! Белл поднял вслед за Лексом — счастье на их лицах никак не подходило повсеместным увечьям, но ребята хором: — Вы целы! — успокоили свои души. Кузнец хрипло посмеялся: — С нами-то всё великолепно, это вы у нас любите встревать в неприятности, как я погляжу... Боаз не смотрел на вторженцев, только на то, как братья оправлялись от ран; он ждал, но даже его терпение не было бесконечным — старший увидел это в его глазах и поспешил: — Держите зелья наготове и смотрите, не вмешивайтесь. — товарищи хотели возразить, но он продолжил, — У нашего «тренера» нет много времени... мы же не хотим его разозлить? — Нападайте. — подтвердил Оттар. Лекс подтолкнул Лили к остальным с просьбой вовремя подносить зелья, и разом с Беллом начал атаку. Битва, или же «тренировка», исходя из слов старшего, началась внезапно для замерших в непонятках товарищей — те тонули в догадках, что же происходит, а самые догадливые, видя, как сражается Король, распознали суть этого странного и абсурдного действа. Оука ухмыльнулся и скомандовал: — Не будем им мешать. Но нужно вовремя вытаскивать их с того света — Лили, справишься? Девочка кивнула. Непонимающие дети Такемикадзучи глядели от одного к другому, пока Вельф не поставил жирную точку в дилемме этого, несомненно, удивительного дня: — Интересного вы себе тренера нашли... опять. Стены сотряслись от в очередной раз влетевшего в породу Лекса: — Кому сейчас легко, а? — сплюнул кровь и снова побежал; кулаки покрылись прозрачной рябью. Белл не отставал: — Молния! — яркое заклинание заставило голову пойти кругом, наблюдателей отвернуться от вспышки, а Оттара слегка отойти в сторону — одежда и так почернела. Он рывком оказался около юноши и бросил того в сторону, как мяч, прокатив по земле. С каждым таким броском у наблюдавших поджимались шеи; беспокойное шипение срывалось с губ, а брови гнулись от сопереживания. Но каково же было их удивление: Король выглядел потрёпанно — кое-где спаленная одежда, слегка подгоревшие волосы и нездоровые пятна на тёмной коже. Ничего критичного, но! это сам Король! Их «тренировка» поражала до глубины души. Лилирука же, и без взгляда на сильнейшего в мире, была обескуражена — она носила зелья каждую минуту, вплотную видя те увечья и содранную камнем кожу. Однако больше её поражали те, кого она исцеляла: поднеся пару последних зелий Беллу, она хотел предложить план, закончить это, принудить его отдохнуть, но юноша шустро опустошил синий и красный флакон, а затем бросился в бой — его лицо никогда не было таким серьёзным и гневным на памяти Лили; она впервые видела, как Белл злился. Он побежал к мечам Оттара, воткнутым в землю, и вынул один. Лекс, видя то, загорелся: — Вместе! Разом, они бросились в атаку. — Молния! — из поднявшейся волшебной дымки около Оттара первым выскочил Лекс — до самых плеч его руки горели невидимой магией. Король хотел схватить его и снова бросить, дорвав остатки кольчуги, но тот отбросил его руку касанием магии и без вдоха и выдоха сыпал ударами — исцелённые конечности трещали незажитыми переломами. Тогда, боаз вознамерился ударить впервые, но снова: — Молния! — стихия прилетела в бок и прошлась по всему телу, сковав на мгновение, тем воспользовался Лекс и что есть мощи ударил в область печени — вторая молния прошлась по телу, но от совершенно другой магии. Невообразимое удивление застыло в карих глазах о наглости двух слабых кроликов, они действовали в тандеме: Белл, что осталось сил, нырнул под Оттара и снизу вверх рубанул двуручником — Король словил меч пальцами, но вынужден был отпустить, чтобы отбить удар Лекса. И в таком темпе прошла целая минута: бил первый, затем второй, срывалась одна магия, а за ней другая — они наконец-то действовали парой! Делали то, чего он и добивался! — Молния! — под истошное заклятие Белла, произнесённое вплотную, зарычал Лекс и вложил в удар столько сил, сколько мог! Оттар поймал две атаки двумя ладонями — старшего схватил за кулак, младшего за руку с колдовством; хлопок прозрачной магии и скрежет молнии исчезли в бесконечной силе боаза за мгновение. Настала тишина, как развеялись вспышка и дым. — Достаточно. Король ударил впервые за эту тренировку — обрушил им на спины раскрытые ладони. Парней впечатало в землю с невероятной мощью — раздались сдавленные выдохи, треск камня или костей. Он окинул взглядом комнату — повсюду пятна крови от стёртой о камень кожи и разруха. Боаз достал из подсумка два вычурных больших флакона с красной жидкостью и поставил у лежащий братьев. Затем, взял мечи и направился к выходу. Не дожидаясь его ухода, товарищи ринулись на помощь — Лили оказалась там первее всех и уже поила ребят тем непонятным зельем исцеления. Грудь Лекса, как и Белла, была впалой от последнего удара — каждое ребро сложилось вдвое. Но по тому, как быстро кости возвращались на места, стало ясно, что оставил Оттар: — К-кровь русалки?! — воскликнул Вельф. — Оставь одну, я её продам и сделаю им новую броню. — Эй! — возмущённо рявкнула Лили. — Шучу. Смотри, вон, уже очнулись. Они одновременно открыли глаза, но не спешили подниматься. Лучшее исцеляющее средство на свете творило чудеса — спустя жалких десять секунд каждая косточка соединилась, каждая разорванная мышца заново срослась, а кожа, прежде стёртая, вернулась с прежде невиданным здоровым блеском. Не церемонясь, кузнец присел к Лексу и ущипнул его за ухо: — Ты чего тут устроил? Хоть тело восстановилось, а разум всё никак не мог прийти себя; столько раз пробудить магию — он не должен быть в сознании, поэтому перед тем, как провалится в сон, шепнул: — Фрейя... обманщица. — закрыл глаза; он не проснётся ещё очень долго. Белл поднялся на локтях внезапно, почти подскочил, но новосозданные мышцы отказались его держать — Вельф успел поймать. — Горемыки вы несчастные... И младший, услышав вблизи знакомый аристократский голос, стал заваливаться в сон. Он оставил нежное «Спасибо» в сторону друзей и закрыл глаза. Наконец, наступила тишина. Подземелье неспеша восстанавливало повреждённую комнату, и никто в ней находящийся не говорил ни слова; Оука тоже не спешил отдавать приказы — все они пребывали в мыслях, думая о увиденном, каждый о своём: «Дурачье» «Они невероятны...» «Я их уважаю!» «Черт, я и моя броня были бесполезны» «Девственник, когда в любовницах Богиня любви? М-да...» «Эх, вот она какая, божья любовь!» «Испугали блин! Вот уж шило в одном месте!» «Я хочу к ним в семью...»