Последнее воплощение

      16

      Из больницы меня выписали только благодаря настойчивости Микото-сан, что пообещала всему персоналу, что дома обо мне смогут позаботиться должным образом. Хотя ладно, кого я обманываю? Меня с радостью выпустили из этих белых стен, так как держать одного пациента не было смысла — все работники в основном отдыхали, ведь пока что госпиталь пустовал. Переодевшись в свои вещи, мы вместе с ней направились в тот же вечер в квартал Учих. Жена главы клана выглядела вполне себе спокойно, даже умудрялась улыбаться в перерывах между фразами, но что-то все же ее гложет. Постаравшись не морщиться от боли в голове, я решила спросить об этом саму женщину. — Микото-сан, спасибо вам, что пришли за мной, — начала с благодарности, дабы более вежливо подойти к теме, на что в ответ она тепло мне улыбнулась. — И все же я вам доставила неудобства, простите.       Мать Саске и Итачи удивленно взглянула на меня, прежде чем заговорить. — Не стоит извиняться, Рэн, это ведь не твоя вина. Я больше переживаю за твое состояние, Хару-кун как всегда не пожалел сил.       Теперь настала моя очередь недоумевать, ведь эта женщина все прекрасно знала. О том, как приемный мальчик относится ко мне, задевает и, цитирую слова младшего наследника, манипулирует. Неужели ее это устраивает? — Хару появился весьма внезапно, семья Шисуи-куна поручилась за него. Самое интересное, он сразу положил на тебя глаз, ведь ты тоже отличаешься от нашего клана, — на этих словах женщина извиняющееся улыбнулась мне, желая показать, что не хочет обидеть. — Мальчишки, ясное дело, стараются не подпускать его к тебе, как бы не старались скрыть данный факт. От меня, как от матери, ничего не скроешь.       На этих словах Микото слегка усмехнулась, стараясь спрятать за еще одной маской некую боль. Сердце кольнуло от мысли, что она нечто не договаривала, и это нечто было довольно серьезным. — Микото-сан, что вы хотите этим сказать? — поворачиваю к ней голову и ловлю задумчивое лицо женщины. Какое-то мгновение собеседница молчала, прежде чем продолжить разговор. — Если мой муж будет довольно строг или груб к тебе, не принимай это на свой счет, — только и сказала она, прежде чем мы вошли в квартал через главные врата клана. ****       В доме была довольно напряженная атмосфера. Микото так и не промолвила ни слова, как мы оказались на территории их владений. На первом этаже чувствовалась доминирующая аура Фугаку, который был не в самом лучшем расположении духа. Тяжело сглотнув, я последовала за женщиной, что с неестественно идеальной осанкой направилась на кухню, словно сама из последних сил пыталась сдержать внешний фасад. Слегка помедлив, чтобы привести мысли в порядок и стереть любые эмоции с лица перед встречей с главным Учихой, я вошла в комнату, представ перед взором всей семьи. Сыновья сидели с каменными лицами с одной стороны, а с противоположной — их родители; между ними пустовало одно место для меня. Опустив взгляд вниз, размеренным шагом подхожу к столу, чтобы присоединиться, но чья-то рука настойчиво тянет к себе, из-за чего я еле как удерживаюсь на ногах. Это был не кто иной, как Саске, что одним быстрым движением усадил меня на свой дзабутон рядом с собой; со стороны Итачи послышался тихий смешок. — Молчать, — прозвучал мужской голос как гром среди ясного неба. Всего секунду назад я была готова поверить, что все хорошо, что нас не ждет серьезный разговор за столом, однако нас быстро вернули в реальность. — Саске, что за проявление своевольности в доме?       Тяжелый взгляд отца мог буквально придавить любого, что не стало исключением и для младшего наследника, который непроизвольно сжался и незаметно смял ткань дзабутона под собой. От меня же это не укрылось, потому, не раздумывая, кладу свою руку рядом, слегка прикасаясь кончиками пальцев к его ладони. Через пару секунд хватка на подушке ослабевает. — Отец, ты хотел о чем-то с нами поговорить? — переведя обсидиановые глаза с нас на Фугаку, ровным голосом спросил старший сын. Он, как и все находящиеся здесь, хотел как можно скорее разрядить обстановку, ведь в последнее время в клане и так неспокойно. Об этом я уже стала догадываться, ибо с каждым днем приближалось то самое событие, что навсегда изменит жизнь обоих наследников.       Поведение главы можно легко объяснить: назревает большой переворот, конфликт с сыном и тайные собрания. Самое неприятное — он не знает об итоговом решении, которое примет Итачи, но таков сюжет в истории, его нельзя менять. Потому лишь с сочувствующим взглядом наблюдаю за этой картиной. Хагоромо как-то раз сказал, что некое событие, что не входило в канон, подвергло историю непредвиденному концу, а значит, вмешиваться пока нельзя. Я невольно прикусила внутреннюю сторону щеки, стараясь сдержать безэмоциональное лицо, что было довольно тяжело. — Да, вам двоим стоит больше уделять внимания тренировкам и меньше потакать собственным прихотям. Чтобы с завтрашнего дня не видел вас втроем без дела, Саске нужна индивидуальная практика, Итачи же отправляется на недельную миссию, — словно командир отдал приказ подчиненным, скомандовал муж Микото-сан, при этом ни разу не глядя на меня, таким образом давая понять, что не желает иметь дело со мной. — А как же Рэн, отец? — зачем-то подал голос Саске, но тут же об этом пожалел. Глаза, что темнее ночи, стали совершенно бездонными и пугающе сузились. Я была готова в любой момент пойти на защиту брюнета, но что-то мне подсказывало, что делать этого не стоит. И правда, Фугаку угрожающе тихо процедил сквозь зубы, отчего у каждого пробежались мурашки по спине: — Она может заниматься чем пожелает, например, помочь моей жене по дому или же пойти поиграть с этим беспризорником Хару.       Имя последнего он буквально выплюнул, не скрывая всей неприязни к ребенку, которого усыновила семья Шисуи. Неужели он успел насолить не только мне, но и самому главе? Как бы то ни было, больше никто не стал перечить Фукагу, вместо этого ужин прошел в тишине.       В тот вечер я позволила себе провести время в компании парней, прежде чем отправиться спать на мансарду, где всю ночь проведу в одиночестве. Мысль о том, что мы меньше станем контактировать между собой, не могла не пугать меня. Итачи лишь потрепал меня по голове, говоря, что это временно и вскоре отец остынет. Но я знала, что это не так. Внутренний голос кричал, что привычным будням скоро придет конец, но вслух этого говорить не стала. Напоследок, прежде чем Микото-сан увела бы меня наверх, Саске решился проявить свои эмоции и обнять меня за плечи, бормоча под нос те же претензии, что я озвучивала ранее при его старшем брате: «Папа странно себя ведет, не хочу проводить время без вас». Я знаю, Саске, я тоже.       Но в ответ мягко растрепала вороньи волосы Учихи под его недовольное фырканье. Так не хотелось расставаться, ведь, возможно, с завтрашнего дня мы станем видеться меньше. Поднимаясь по скрипучим дощечкам деревянной лестницы, я вошла в свою комнату вслед за Микото-сан, что подготовила мне мягкий футон и травяной чай перед сном, чтобы лучше спалось. За окном уже стемнело, и сильный ветер подталкивал ветви деревьев биться в панорамные стекла, но на удивление это не мешало уютной атмосфере, а наоборот, придавало некую изюминку. Женщина предложила сесть на небольшие декоративные подушки, которые также с недавнего времени появились в этой комнате. Теперь ее уставшее лицо не прикрывала вежливая улыбка, но в бездонных глазах горел огонек, отчего на душе становилось тепло. — Микото-сан, спасибо вам большое, — вновь поблагодарила я мать двух сыновей, что успевала дарить свое внимание и заботу не только семье, но и мне. Особенно в эти непростые времена. — Не стоит, милая, ты и так натерпелась в жизни, — вежливо ответила она, отведя взгляд к окну. Между нами будто установилась некая связь, абсолютно безмолвная, но очень глубокая. Мы сидели несколько минут в тишине, каждая из нас осознавала всю глобальность ситуации и возможные последствия, но жена главы решила все же обозначить вслух сегодняшний вечер: — Рэн, я чувствую, ты знаешь намного больше, чем даже мой муж или сыновья, не говоря уже и обо мне. Фугаку не просто так решил разъединить вас, он думает о будущем клана Учих, о наследии и связях, о статусе и в целом нашем положении в Конохе.       Слова женщины звучали по роковому пугающе в этой комнате, когда за окном шумят деревья, а ливень хлещет как из ведра. Мое дыхание замедлилось, я почти перестала дышать, желая уловить каждое слово, где местами она говорила шепотом. — Что вы хотите этим сказать? — вновь задаю тот же вопрос, что и при выписке из больницы. Кажется, за ним всегда стоит нечто важное, что не стоит слышать обычным человеческим ушам. — Тебе нужно прислушаться к словам моего мужа, но обдумай их хорошо, воспользуйся возможностью. Он видит в тебе силу, но в то же время угрозу для будущих наследников — они слишком сильно привязались к тебе. Как человек, который руководствуется прежде всего разумом, а не сердцем, он будет искать только выгоду даже в браке. Ему важно сейчас сформировать окружение мальчишек, пока связи не окрепли. — Но ведь мы уже с ними так близки? И как я могу им мешать?       Микото грустно усмехнулась и потрепала меня по голове, по видимости, удивляясь моей наивности, сочетавшейся с мудростью. — Моя девочка, вы действительно крепко связаны, именно поэтому Фугаку осторожно, но строго отдает приказы о вашем разделении, не желая налететь на грабли в виде протестующих сыновей. Самое страшное потерять их уважение и контроль над ними, в таком случае уже будет невозможно построить многовековой порядок, что царил в нашем клане. — Тогда почему вы приютили меня? — тихим голосом озвучила я давно мучавший меня вопрос, откинув все страхи в сторону. Был шанс, что ответ будет далеко не самым приятным, возможно, они видели выгоду во мне, и это не было что-то из разряда жалости или нежелания показаться бессердечными в глазах детей? — Я бы не смогла оставить ребенка без кровли в незнакомой для него деревне, да и не было гарантии, что Хокаге позаботился бы о тебе должным образом, тому хороший пример сироты в приютах. Ты будто наша, не только внешне. Но главную роль сыграл Шисуи, что убедил Итачи, а тот и Фугаку. По сей день мой муж видел в тебе потенциал, силу духа и необычное видение мира, нечто запредельное, потому и опасное. Ты произвела хорошее впечатление в академии, у тебя шли успехи, мы действительно гордились тобой.       С каждым словом я все больше становилась отстраненной, стараясь осознать сказанное. По факту это такое случайное стечение обстоятельств, не зацепи я чем-то Шисуи, все могло бы обернуться по-иному. Есть ли в этом заслуга Рикудо Сеннина? — Но появление Хару-куна ускорило решение Фугаку, мальчишка стал сильно влиять на тебя, твою учебу и успеваемость. По сей день он имеет точки нажатия рычагов, чтобы вызвать нужную реакцию в тебе, и мы не знаем, как это работает. Ты отказывалась говорить с кем либо из нас на эту тему, потому нам нелегко далось решение отпустить тебя.       Последняя фраза Микото-сан привела меня в чувства и заставила вопросительно взглянуть на нее. — Что значит «отпустить меня»? — в голосе послышались нотки дрожи, но женщина не обратила на это внимание, вместо этого безжалостно открывая закулисную правду. — Ты можешь жить с нами, Рэн, общаться, но мой муж потребует того, чтобы ваше общение с мальчиками ограничилось до минимума. Не буду скрывать, ему важно найти достойную невесту для каждого из сыновей, ты являешься неким препятствием для этого, Итачи и Саске буквально пекутся о тебе, и это его напрягает.       Меня будто ударили по лицу, выплеснули всю грязь, что накапливалась годами. Как настолько низко можно планировать не только мою жизнь, но и своих детей? Сердце сжалось от этой мысли, но погрузиться в пучину ненависти не дало прикосновение к плечу. Я перевела резкий взгляд на сочувствующий Микото-сан. — Так значит, я вам мешаю? А подумали ли вы об Итачи и Саске, это же и их выбор! — буквально прошипела ей в лицо, стараясь сдержать все негодование. А если бы эта женщина не сказала мне о планах, я бы осталась в полном неведении и за бортом, потому что не нужна! Потому что не соответствую! — Успокойся, Рэн, я согласна с тобой, что это подло со стороны моего мужа, но и другого выхода не вижу. Итачи обязан стать следующим главой, ему нужна достойная партия, но все его внимание и забота идут на тебя, то же самое и Саске. Позволь напомнить, я могла тебе этого и не говорить.       Лицо жены главы ожесточилось, все прежнее сочувствие стерлось, открывая безжалостную личность. Так вот какая вы на самом деле Учиха? — Да, могли бы, но все и так видно, как ясный день. Благодарить мне вас не за что, ибо это лишь подтверждает то, что вы играли хороший спектакль все эти годы. И все предыдущие слова лишь сладкая ложь, зачем же вы так, Микото-сан?       На глазах навернулись непрошенные слезы, но сдерживать я их не могла. Слишком больно, подсознание все отвергало, но разум крутил те же слова. Меня обманули. Слушать что-либо еще я отказалась, потому быстро выбежала на улицу, а женщина, что была мне как мать, не стала даже останавливать. Нужно ли еще что-либо говорить по этому поводу? Я чувствовала себя буквально размазанной по стенке, все достоинство было растоптано, но и винить не хотелось, ведь если бы не их решение, то кочевала бы я как Наруто — в никому не нужном приюте. Слезы лились, но на душе уже пусто, в глазах отражаются яркие звезды, что с грустью созерцают нечто родное, словно я на своей Земле, дома. Может ли один сон длиться так долго и настолько реалистично? Было бы здорово, если бы ответ состоял из «да».       Простояв под деревом большую часть времени, я вернулась домой ближе к рассвету, так как валилась с ног. Как и обещал Фугаку, Итачи отправился на миссию, Саске же был постоянно на тренировках, на которых мне не было позволено присутствовать. Все свое свободное время я либо посвящала учебе с тренировками в академии, либо прогуливалась подальше от квартала Учих. Видеть кого-либо еще, кроме моих мальчишек, уже не хотелось — их мать стала резко чужим человеком, отчего в сердце щемило, ведь хотелось разделить с кем-то эту тяжелую участь. С каждым разом мои тренировки улучшались, в них я вкладывала всю свою злость и ненависть, несправедливость, которую почувствовала от жизни. Все шло по плану главы: мы действительно отдалялись с Саске и Итачи, моя отстраненность играла на руку им, ведь каждый вечер Фугаку устраивал нечто вроде совещания с сыновьями, где что-то упорно втирал им. Я все чаще ловила их холодные лица, что были направлены на меня. С Хару пару раз были стычки в академии, но в основном успешно его обходила.       В один из таких вечеров, когда я решила устроить себе дополнительную тренировку, неожиданно появился на пути младший наследник. Я как раз вышла из своей комнаты, взяв с собой все необходимое оборудование, но, завидев Саске, что шел прямо на меня, постаралась избежать столкновения. — Рэн, стой, — подал брюнет голос, останавливая меня крепкой хваткой и заставляя посмотреть на себя. Взглянув на него из-под лба, вижу нахмуренные брови и прикушенную губу, словно он над чем-то размышляет. — Чего тебе, Саске? Мне нужно идти.       Стараюсь выкрутиться из хватки и не чувствовать участившееся сердцебиение, но сегодня все шло в пользу моего «противника». Тяжело вздохнув, я поднимаю взгляд и смотрю прямо в обсидиановые, в которых загорелся знакомый блеск; это сбивает меня с толку. — Скажи, это правда, что ты нагрубила родителям из-за мерзавца Хару и решила уйти от нас? Мне просто не верится, что ты могла так сделать… — не выдержав признания, Учиха опустил глаза в пол и нервно почесал свой затылок. — Что? — только и вырывается у меня от услышанного. Какое-то мгновение я смотрю неверяще на Саске. — Отец сказал, что ты приняла такое решение, но я не могу поверить, что…       Парень не успевает договорить, так как мой голос перебивает его незамедлительно. — Конечно я этого не делала! Ками-сама, это же вы перестали со мной общаться. — О…       Между нами повисает такая тяжелая и в то же время легкая тишина. Что за чертовщина здесь происходит?       Сразу после этого мы с Саске подозреваем, что его родители скрывают нечто большее, чем незначительный обман. Их действия с каждым днем становятся все жестче и безрассуднее, словно готовятся к чему-то глобальному. И правда, в клане назревал переворот, план Шисуи и Итачи был на грани провала, но никто, кроме меня, этого не знал. Все происходило за какие-то считанные секунды, время словно ускользало сквозь мои пальцы. Смерть лучшего друга старшего наследника — новость, которая повергла весь квартал в шок, запятнанная репутация Итачи и неизбежность той самой ночи. Будущий нукенин принял свое решение.       Скажу лишь пару вещей, которые мне довелось осознать до ключевого момента. Итачи старался намекнуть мне о том, чтобы я покинула их клан, но дальше не заходил. Хару был тише воды, ниже травы, почти исчез из моего поля зрения, что заставило меня напрячься. Все будто затихло перед бурей, и от этого сознания кровь стыла в жилах, сердце пропускало удар. Моей задачей было облегчить участь Саске. Рикудо так и не выходил на связь — мне приходилось полагаться лишь на свои знания канона. Но все произошло слишком неожиданно.       Все, что я помню, так это то, что дожидалась Саске после академии. Он должен был вот-вот выйти, но неожиданно все перед глазами размывается, некто тащит меня с огромной скоростью по крышам, но зрение не фокусируется на статичной картине: все стены зданий и улицы в крови, видны безжизненные тела и крики новых жертв. Как я здесь оказалась? Следующий фрагмент является для меня последним: мои ноги бегут со всей скорости сквозь квартал, некто преследует с невероятной скоростью, но не пытается нанести удар. Мои легкие на последнем издыхании, я готова почти их выплюнуть. — Стой!       Кричит чей-то голос, но поздно. Мое тело пронизывает катана насквозь, перед глазами чернеет. Последнее, что я видела, это испуганное лицо Итачи. ****       Скрип двери. Бессознательное тело так и лежит на полу темницы, пока его хозяйка оправляется после воздействия шарингана на сознание. Лишь писк крысы и капли сырости, что ударяются о каменный пол, разрушают душащую тишину. Двое охранников сопровождают фигуру, что стоит в черном плаще и с довольной ухмылкой оглядывает результат своей техники. — Хм, это она, — звучит приглушенный голос из-под капюшона. — Как и договаривались, остальная часть сделки за вами. — Что с ней будет, когда она проснется? — задает вопрос один из сопровождающих, с подозрением поглядывая на заключенную девочку.       Фигура медленно поворачивается. — Она ничего не будет помнить, словно чистый лист. Пусть ваш уважаемый Данзо-сама распорядится ей так, как ему заблагорассудится, главное — не выпускайте из лап, это главная часть сделки.       С этими словами все трое покинули камеру, оставив заключенного ребенка на холодном полу, что медленно стал приходить в сознание. Продолжение следует…