Strike Witches: Легенды из параллельного мира

— Ауч! — воскликнул Эрих, когда патрон отскочил ему в лоб при попытке вставки в магазин, — Шайзе, все пальцы уже себе натер… — простонал блондин, осматривая несколько маленьких гематом на большом пальце. — Ай! Да чёрт бы побрал этих янки! Как они вообще воюют таким убогим оружием?! — вспыливший Хартманн начал стучать металлическим магазином по столу. — К чёрту! К чёрту! К чёрту! — он резко положил магазин на стол и, сложив руки в замок на груди, отклонился на спинку стула. — Почему я вообще должен делать это вручную, когда есть техника? — Потому, что не знаешь, в какой ситуации окажешься, а машинки под рукой в нужный момент может и не быть, так что этот опыт будет тебе явно полезен, — ответил рядом сидящий Герхард, протирая тряпкой ствол автоматической винтовки Браунинга. — Скорее уж потому, что я наказан, — едва слышно пробубнил блондин, — Но почему я должен заряжать магазины для какой-то американской или как их тут винтовки?! Когда есть более надёжное и простое отечественное оружие!       Тяжело вздохнув, Герхард встал со стула и, взяв в руку Браунинг, подошёл к Эриху. Положив винтовку на стол, он взял у Хартманна магазин и достал из коробки один патрон. — Настоящий солдат должен уметь обращаться… — Зарядив патрон в магазин с первой попытки, Баркхорн взял оружие, с лёгкостью вставил магазин в патронную камеру, и перевёл винтовку в безопасный режим, — С любым оружием! — капитан показал лейтенанту полностью готовую винтовку, как доказательство того, насколько просты эти действия. — Видишь? Всё элементарно просто. — Ну да, это сущий пустяк, после столь сложного протирания оружия платочком, — саркастически ответил Эрих, намекая на занятие Герхарда. — Чего?! — возмутился Баркхорн, — Хартманн, я просто поражаюсь тому, как ты обленился! То, что это другой мир, где нам дали чуть более лёгкий график, не означает, что тебе как офицеру можно вести себя подобным образом! — Это всяко лучше чем быть таким занудой как ты… — грубо парировал Эрих, ещё сильнее возмущая товарища. — Хэй, мальчики! — послышался со стороны знакомый голос, пресекший очередное возражение Герхарда на корню.       Пилоты обернулись на оклик. По ступенькам поднялась Шарлотта, махая им рукой, а следом за ней бодренько взбежала Луккини. — Здравствуйте, старший лейтенант Йегер, — поздоровался с либерионкой Баркхорн. — Ох, да оставь ты уже эту официозу, Герхард, мы же уже давно товарищи, так что зови меня просто Ширли. — Хорошо, Ширли… — ответил немного неуверенно немец, — Вы что-то хотели? — спросил он, берясь обеими руками за либерионское оружие. — Ага, мы тут с Франческой сейчас на тренировку вылетаем, так что не мог бы ты мне вернуть мою винтовку, пожалуйста? — с улыбкой на губах девушка указала на Браунинг в руках пилота. — Ах, да конечно, — Герхард кивнул и протянул Йегер винтовку.       Девушка, приняв оружие, покрутила его в руках, осматривая. — Блин, выглядит как новенькая! Спасибо тебе! — радостно подметила ведьма и похлопала немца по плечу. — Да не за что, Ширли, — ответил Герхард с улыбкой, — Пойдём, я тебе снаряжение помогу надеть, — предложил пилот, жестом прося проследовать за собой. — А моё? — обратилась к Баркхорну Луккини, — Мой пулемёт где? — Эрих, — обратился к соотечественнику Герхард, тем самым прося помочь его юной ведьме. — Ааахх, сейчас… — Хартманн поднялся из-за стола и кивком головы позвал за собой романку, — Уйх, зараза, какой тяжёлый! — сказал он, с трудом поднимая пулемёт из оружейного ящика, — Как вы вообще такую тяжесть таскаете? — Хи-хи, просто кто-то плохо ест, вот и силёнок у него нет, — задорно ответила Франческа, довольно легко перехватывая у немца пулемёт. — Это просто у кого-то нету магического усиления, — ответил слегка обиженный Эрих, — Блин, да не торопись ты! Ремень плохо затянула, все вывалится же когда взлетишь! — приструнил он романку, затягивая ремень с подсумками покрепче на теле девочки.       В это же время Герхард заканчивал закреплять снаряжение у Шарлотты. — Ну, вот всё и готово, — сказал немец, затягивая последний ремешок. — Спасибо, Герхард, — поблагодарила Шарлотта, перекидывая ремень оружия через плечо. — Да ладно тебе, Ширли, ничего особого я не сделал, — отмахнулся Герхард. — Ооо! А это что, тот самый самолёт, который недавно привезли? — спросила подбежавшая к перилам Луккини, указывая свободной рукой на повреждённый Яковлев, что расположился у стен ангара, окружённый техническим оборудованием в ожидании ремонта, — А правда, что его пилот-то на самом деле девушка? — Да, это правда, им действительно управляла девушка, — ответил Баркхорн. — Ух ты! Блин, хочу поскорее познакомиться с ней и посмотреть какая она! — с неким озорством сказала Франческа и захихикала. — Ты обязательно сделаешь это, как только наша новая гостья придёт в себя и поправится, — сказала романке Йегер, — Ладно, пойдём Луккини, нам пора вылетать. — Ага! Пока, мальчики, хорошенько почистите оставшееся оружие! Ха-ха-ха!       Ведьмы направились к пусковым установкам, по пути выпуская своих фамильяров. Ангар осветился синим и вскоре под громкий звук моторов в сторону входа стремительно направились две девы, взмывая ввысь. — Унгх, и вот что всем так интереса эта русская? — пробубнил Хартманн, опираясь руками на перила и смотря на большевистский самолёт. Взгляд его упал на рисунок цветка и он нахмурился, вспоминая жестокий бой в паре с Крупински против советского истребителя в августе сорок третьего, когда именно этот самолёт ушёл от его прицела под прикрытием белой вспышки, что заставила немца развернуть свой самолёт и отсрочить появление в этом мире, хотя по итогу оказался он тут, как ни странно, всё равно раньше лётчицы, — Им управляла девка, — Эрих тихонько прорычал, чувствуя себя оскорбленным этим фактом, — Вот почему именно её и сюда?       Герхард тяжело вздохнул, становясь рядом с Хартманном. — Буби, прекращай уже это, мы здесь все в одной лодке и хочешь ты этого или нет, но нам придётся работать с ней так же, как с Пьером и Чарльзом. — Тц! В одной лодке... Посмотрим, как ты заговоришь, когда она тебе в спину выстрелит в самый ответственный момент. — Не будь столь предвзят, она же разумный человек и в нашей ситуации идти против других не станет, это абсолютная бессмыслица. — Человек… Восточные варвары это не те люди на которых стоит полагаться. На них стоит только посмотреть как-то не так, так они тут же порвутся лицо тебе разбить, а уж если ты иностранец, то молись Богу, чтобы они тебя не пристрелили или не отправили подыхать в морозные просторы Сибири, чтобы ты не дай боже информацию врагам трудового народа не передал, — на последней фразе Эрих потряс пальцами рук перед лицом Герхарда, дабы придать своим словам ужаса. — Ну с чего ты так решил? Мы с тобой были в русских городах, ничем особо они от наших не отличаются и люди в целом такие же; ну да, одеты немного по-другому и выглядят, конечно, чуть иначе, но не более. — Я-то побольше тебя о России знаю, мне, считай, всю её проехать в юности пришлось, когда с семьей из Китая возвращались, и знаешь, что-то особо хороших людей я там не увидел. Всю дорогу с родителями ехали либо молча, либо переговариваясь шёпотом, ибо стоит русским только услышать немецкую речь, как на тебя сразу десяток взглядов обернётся и будут косо смотреть, словно у тебя три руки, — пилот что-то невнятно пробубнил сквозь зубы, — А про чекистов я даже вспоминать не хочу: все в чёрном, рожи серые, глаза жестокие, так и ищут кого бы пристрелить. У отца с десяток седых волос появился, пока он доказывал им, что ни на какую британскую разведку мы не работаем. И я не думаю, что у русских что-то с тех пор поменялось.       Слова Хартманна, может, и звучали пугающе, но уж больно явно отдавали они эмоционально наигранным преувеличением, которое обычно бывает в рассказах впечатлительного ребёнка или человека, который формирует свое мнение со слов других, принимая всё на веру. Что, конечно, не могло не рождать сомнения у Баркхорна, при его немного ином отношении к соперникам немцев с востока. — Тебе сколько лет-то тогда, было? — спросил Герхард, когда товарищ взял паузу. — Шесть мне тогда исполнилось, — ответил Эрих. — Не сочти меня грубым, Хартманн, но тебе не кажется, что апеллировать к образам из детства это не очень хороший аргумент? Ты тогда был юн и как все дети видел всё в слишком ярких тонах, зачастую далеких от истинной картины. — А что ты их всех вообще защищаешь?! — возмутился Эрих, — Герхард, сколько они наших товарищей положили?! Ты думаешь, им вообще такие слова как человеколюбие и милосердие знакомы? Да они друг друга резали на протяжении стольких лет и сейчас как звери дохнут! Наших солдат послушаешь, так кровь в жилах стынет от того, с кем сражаемся, вот уж у кого из сынов Фатерлянда поистине железные нервы и бесстрашные сердца! — Хартманн потряс указательным пальцем, — Не дай Бог этим зверям добраться до Германии, а то они такое устроят… — Эрих снова посмотрел на Герхарда, — Так что думай, что хочешь Герхард, но твоего отношения к русским я понять не могу. — Буби, ты просто должен помнить, что у каждого человека есть право на жизнь и любовь, — напомнил Герхард, — И у эта девушка не является исключением, поэтому мы не можем утверждать что-либо и тем более вешать ярлыки, не зная о ней ровным счётом ничего. — Ой, это твое рыцарское благородство, Герд, здесь совсем не к месту, — буркнул в ответ Хартманн, отмахиваясь рукой, — Не каждая девушка, знаешь ли, милая-добрая принцесса, она может и змеёй оказаться. И вот в её случае я склоняюсь ко второму, потому что от русских хорошего ждать нечего… — Но к старшему лейтенанту Литвяк же у тебя такого отношения нет, а она же, выходит, в какой-то степени относится к русским, ну по меркам этого мира, да и вообще наша лётчица, как я понял, и есть старший лейтенант Литвяк, только из нашего мира.       Хартманн замер при упоминание орусской ведьмы. Это сравнение словно бы артиллерийский снаряд ударило в его мнение, руша воедино всю выстроенную им «аргументацию». Он замялся, пытаясь придумать внятный ответ на отнюдь не пустое утверждение Баркхорна. — Вот не надо приплетать сюда ведьм, Герд! — резко выпалил Эрих в отчаянии, — Они… Они это другое! И… И вообще хватит меня подставлять под удар! А то меня ещё ушлют отсюда и вина тут будет на тебе лежать! — заявил Хартманн, тыкая пальцем в грудь соотечественника. — Эй, погоди, я вообще-то это не… — Всё! Ничего не хочу слышать! Ничего! Ничего! Ничего! — повторял Эрих, закрыв уши и стремительно удаляясь от Герхарда в сторону выхода из ангара. — Хартманн! Мы тут вообще-то ещё не закончили! — окликнул Герхард удаляющегося товарища, но тот даже не повернулся, а лишь ускорил шаг. Капитан вздохнул, — Скорее уж ты просто решил использовать это в свою пользу, — подметил он, протягивая ладонь в карман и вынимая оттуда портсигар.       Вложив между губами сигарету, он прикурил от зажигалки, затянулся и выпустил сероватое облако, что тут же растворилось в пространстве, оставив в воздухе лишь горький запах табака. — Стоит нам только наладить свои взаимоотношения, как сюда прибывает кто-то новый из нашего мира и в нас снова просыпается ненависть к врагу… — Герхард сделал короткую затяжку, — Почему мы просто не можем быть как ведьмы? Это ведь кажется так просто…? — спросил он у глухого окружения, глядя в далёкую гладь морского пейзажа.

***

      Саня широко распахнула одно из окон и приятный морской воздух тут же ворвался в помещение, пропахшее запахом лекарств, медицинского спирта и марлевой ткани. Девочка сделала глубокий вдох и выдох, наслаждаясь занятым, но всё же свободным от ночных полётов днём в своём графике. — Это вам поможет, вот увидите, а когда вы очнётесь мы познакомим вас со всеми. Думаю, вы поладите с нашими девочками и вашими новыми товарищами, — Саня обернулась на голос. Ёсика, выпустив свои фамильярные части и вытянув вперёд руки, озаренные магическим светом, сидела на стуле перед койкой, на которой лежала копия Сани из другого мира, всё так же пребывающая в летаргическом сне, — Так что, вы долго уж не спите, как говорит моя бабушка: много спать тоже вредно.       Саня тихонько хихикнула и отошла от окна назад к кровати, аккуратно складывая в корзину «старое» постельное белье, снятое ведьмочками с кровати пострадавшей. Закончив, Литвяк села на соседний стул и коснулась ладонью головы лётчицы, убирая упавшую на её лицо прядь волос, после она поправила одеяло. Так прошло какое-то время. — Ладно, Ёсика, думаю пора заканчивать и идти, доктор Хейли и командир Минна просили, чтобы ты подолгу не тратила свою магию на лечебные сеансы, — сказала Литвяк, поднимаясь со стула. — Да, Саня-тян, — ответила Мияфудзи, скрывая ушки и хвостик, — Ну, на этом всё, ааа… — тут Ёсика поняла, что она забыла, как зовут лётчицу и посмотрела на Саню. — Лидия, — напомнила Литвяк, вновь подходя к окну, дабы его закрыть. — Ох, спасибо, — поблагодарила Мияфудзи Саню, — Лидия-сан, это всё, вы поправляйтесь поскорее, а мы с Саней зайдём к вам ещё вечером.       Закончив в медчасти, Ёсика и Саня сходили до прачечной, дабы оставить на стирку постельное бельё, после они двинулись в столовую. Там уже собралась небольшая компания ведьм, выкроившая себе немного времени на трапезу. Были здесь Эйла, Линетт, Сакамото, Гертруда и Эрика, которая аккуратно тянула свою ручку к выставленной на столе конфетнице. — Сначала доешь основное, Хартманн! — буркнула на белокурую ведьму Труде, легонько ударяя ладонью по тянувшейся руке Эрики. — Ай, Труде, больно же! — воскликнула блондинка, отдергивая руку и берясь за неё другой. — Не преувеличивай Хартманн, я лишь слегка. — Да у тебя и слегка всё равно, что молотком! — Тц! Если хочешь побыстрее взять конфету, то прежде доешь, не перебивай себе аппетит! — Всем приятного аппетита! — возвестила Ёсика, входя в столовую и прерывая небольшую ссору карлсландок.       В сторону Мияфудзи полились слова благодарности, а от хозяйничавшей на кухне Линнет послышались слова приветствия. Британночка отложила грязную посуду и, вытерев ладони, взяла две порции. — Ну, что там Мияфудзи, как лётчица? — поинтересовалась Труде рядом с которой села фусоанка. — Пока всё ещё без сознания, но, мне кажется, выглядеть она стала получше, — ответила Ёсика, — Я надеюсь, что она скоро очнётся, но до тех пор я буду следовать всем рекомендациям доктора! Правда… Правда я не уверена, что она понимает слова, которые я ей говорю. — Я думаю, что в первую очередь важно, что с ней вообще разговаривают, это даёт ей понять, что рядом кто-то есть, — сказала подошедшая Линнет, ставя перед Саней и Ёсикой тарелки с супом, — Приятного аппетита. — Спасибо, Линн-тян! — поблагодарила Мияфудзи подругу, — Да, я буду рада, если твоё предположение окажется верным, но в случае чего Саня-тян сможет восполнить этот мой недочёт. — Эй, я вообще-то тоже могу изъясняться на орусском! — возразила Эйла, подходя с двумя порциями второго и ставя их перед пришедшими, — Может, не так хорошо, как Саня, но могу, понятно? — Эйла наклонилась, смотря Ёсике прямо в глаза, недовольно надув губы. — Ай! Да-да, конечно, Эйла-сан! — ответила Мияфудзи быстро тряся ладонями перед лицом недовольной суомуски. — Хопа! Есть! — возвестила торжественно Эрика, схватив конфету и быстренько опустив её в рот, — Ммм! Вкуснятина! — Х-Хартманн! Вот всё же…! Сержант Линетт, забери у неё эту конфетницу! — К-Конечно!       Британнка направилась к Эрике, и та начала быстро хватать ещё конфет, чтобы не остаться с пустыми руками. — А ну перестань! — возмутилась Гертруда, уже сама хватая конфетницу и убирая её подальше от Хартманн. — Ой, и я тут много сладкого ем? — спросила с улыбкой Эрика, — Сама-то забрала себе все конфеты, Труде! — Нгх! Я не для себя, а чтобы ты сильно не налегала! Знаю я тебя, оставь сладкое без присмотра и ты…       Вновь между карлсландскими ведьмами вспыхнула небольшая перебранка, которую попыталась успокоить вставшая между ними Бишоп. — В любом случае, Мияфудзи, — обратилась тем временем к Ёсике майор Сакамото, — Главное, не переусердствуй с магическими сеансами, только недолгие, как сказал доктор и Минна, тебе всё же нужно держать запас магической энергии в тонусе. Также напоминаю, что сегодня у тебя ещё тренировка вечером. — Конечно, Сакамото-сан, я всё помню и следую указаниям. — Это очень хорошо, — ответила Мио, кивая и вытирая губы салфеткой, — Что же насчёт языка, нам в первую очередь нужно надеяться на то, что лётчица знает аналоги британнского или карлсландского из своего мира на должном уровне, чтобы у командиров была возможность отдавать ей приказы в бою. В противном случае — это может вызвать затруднения. — Сакамото упёрла руки локтями о стол и соединила ладони. — Саня, скажи, в случае чего ты сможешь дать новоприбывшей уроки иностранного языка?       При упоминании уроков для русской лётчицы Эйла немного рассердилась. Ведь если Сане придётся давать уроки для лётчицы, то это значит, что они будут проводить много времени вместе! А там, мало ли чего взбредёт в голову этой дамочке! Хотя… А что собственно может она сделать? Вот если бы это был мужчина, то да… Но всё равно, мало ли что может быть! — Это, конечно, можно сделать, но на это понадобится время, а я, боюсь, не смогу давать регулярные уроки из-за ночных дежурств. — Да, верно, оставаться без ночной разведки мы тоже не можем. — Я могу помочь! — тут же возвестила Эйла, поднимая руку, — Я могу помочь Сане обучить лётчицу иностранному языку! — Эйла, я… Я всё же не думаю, что твоего уровня орусского хватит, чтобы научить его носителя карлсландскому или британнскому, — высказалась в ответ Саня, осаживая суомуску. — В любом случае, давайте прежде дождёмся её пробуждения, а там уже решим, нужно ли будет нам применять подобные меры, — заключила Сакамото, ставя точку в данной теме.       И вновь ненадолго воцарилось спокойствие. Линетт и Эйла разнесли всем по чашке чая. — Слушай, Эйла, а вот насчёт твоего первого предсказания на пилотов, ну когда у нас ещё только Пьер был, там же у тебя вроде карта с изображением пятерых человек была? — спросила у Ютилайнен Эрика, кладя ещё одну конфету в рот. — Ээ… Да, пятёрка жезлов это была вторая карта в раскладе на майора Клостермана, — вспомнила Эйла, выставляя последнюю чашку чая на стол, — А ты почему спрашиваешь? — Да я вот тут подумала, выходит, что карта ещё ведь и предсказала нам количество пилотов, что попадёт к нам, вот только… Это с учетом или без учёта Пьера? Ты ведь тогда гадала как раз на него, так входит ли он в эту пятёрку? Просто если да, то тогда получается, что копия нашей Сани — это последний такой перемещенец, а если нет, то должен быть ещё один.       Все не без интереса посмотрели на суомуску. — Ааа… Я даже и не могу уже сказать, — ответила Эйла, потирая затылок, — Впрочем, это легко проверить, — прибавила она щёлкнув пальцем и извлекая из кармана колоду карт Таро. — Неужели вы всегда носите их с собой, Эйла-сан? — спросила Ёсика, глядя на тасуемую колоду. — Конечно! Мало ли когда они могут понадобиться! — ответила суомуска, заканчивая тасовать карты. Сделав расклад, девушка начала их переворачивать, считывая предсказание. — Хм… Что же, карты говорят, что у нас, похоже, будет ещё один гость. — Ага, понятно… — Эрика отклонилась на спинку стула, закинув в рот последнюю конфету, — Впрочем, я этому уже даже не удивляюсь, появление у нас лётчиков из другого мира кажется уже чем-то естественным, — Эрика наклонилась вперёд, складывая на столе руки, — Ну, а кто это будет? Сказать не можешь? — Тут карты молчат, всё же я спрашивала, будет ли у нас ещё один перемещенец, а не то, для кого из нас он будет копией. — Вариантов в целом остаётся не так уж и много, — вступила в диалог Сакамото, — Впрочем, чем больше таких пилотов при нашем крыле, тем сильнее возрастёт наша боевая сила и тем эффективнее мы сможем обеспечить защиту островов. Однако — это означает и уменьшение эффективности управления. Ещё в древние времена теоретики военной науки вывели формулу, сколькими людьми эффективно может командовать один человек. Вот почему у нас и существуют ограничения на размер боевого подразделения и должности заместителей. Шесть пилотов для звена — это в целом немного, но, учитывая их особенности, майор Пьер должен приложить все усилия, чтобы не только наладить хорошее управление своим отрядом, но и положить конец всем внутренним склокам. От них могут пострадать не только сами лётчики, но и мы — ведьмы, а следовательно и вся Британния, да и всё дело защиты человечества! — Но они ведь не всегда будут здесь, майор Сакамото, — сказала Линетт, — Хоть они и сражаются с нами бок о бок из искренних побуждений, рискуя своими жизнями, но всё же наша война с неуроями это не их борьба и наш мир для них чужой. У них здесь нет никого… — британнка на секунду замолчала, — Я очень благодарна им за всю ту помощь которую они нам оказывают, но именно поэтому я желаю, чтобы они поскорее смогли вернуться назад, к своим родным и близким. Ведь каждый защитник должен вернуться к тем, кто ему дорог, и для кого он также ценен. — Я бы согласилась с тобой, Линн, но правда в том, что они вернутся не домой, к тем, кто дорог, а на войну, в которой продолжат просто убивать друг друга ради каких-то идей их правительств! Так что лично я бы предпочла, чтобы они приносили пользу тут, где их силы направлены на действительно благое дело. И, возможно, они найдут себе здесь новый смысл жизни. Иногда стоит уйти от всего, что ты знал, чтобы найти то, чему ты действительно принадлежишь. Великие люди Фусо не раз поступали так. — Однако они не из Фусо, или любой другой страны нашего мира, — вступила в беседу Гертруда, — Да и что мы можем знать о их личных мотивах, по которым они пошли воевать? В нашем мире ведь тоже были войны между людьми, просто мы, ведьмы, всегда держались от этого в стороне в силу своей огромной силы, которую нельзя использовать против жизни, а они же простые люди, хоть и получившие ненадолго некое подобие наших сил, — возразила она Сакамото, — Поэтому мы не вправе приказывать им оставаться здесь, майор, и если момент, когда пилоты смогут вернуться в свой родной мир, действительно когда-нибудь настанет, то мы должны предоставить им возможность решить свою дальнейшую судьбу самостоятельно. — В таком случае, я надеюсь, что этот момент не наступит слишком скоро, — ответила Мио, — С их навыками и магической силой, которой Боги наделили их самолеты, у нас, возможно, есть шанс переломить судьбу битвы за Британнию, а возможно и всей войны! И кто знает, может, к тому времени они действительно передумают возвращаться. — Ох, я очень надеюсь, что они все найдут общий язык и что между ними не будет больше никаких конфликтов, — сказала Ёсика, опуская печальный взгляд, — Я до сих пор не могу забыть то, как они вступили в бой друг с другом, и не могу понять, почему Эрих-сан сказал такие ужасные слова про Лидию-сан… — Не переживай Ёсика, я думаю, всё образуется как и прежде, — попыталась подбодрить Мияфудзи Хартманн, — Эрих просто на эмоциях от своего прошлого это сказал, он ровно так же был настроен по началу и к Пьеру с Чарльзом, но ведь они сработались и поладили, так что всё будет хорошо! — Я порой, конечно, поражаюсь твоему оптимизму, Хартманн, — сказала Гертруда, — Впрочем, сейчас появление нового лётчика не должно волновать нас так же сильно, как необходимость решить вопрос с истребителем прибывшей. Несмотря на то, что он не так сильно пострадал при падении, ему явно требуется хороший ремонт, а это в свою очередь требует запчастей, а в Британнии достать орусские детали не так-то и просто… — Не волнуйся на этот счёт Баркхорн, Минна и майор Пьер как раз решают сейчас данную проблему, — успокоила карлсландку Сакамото.

***

      Клостерман пригубил из чашки горячего чаю, заваренного подполковником, рассматривая в руке официальный документ о переводе в состав 501-го старшего лейтенанта Александры Литвяк. — Думаете, это сработает, подполковник? — спросил француз, не отрывая взгляд от документа, — Всё же здесь ситуация немного посложнее, чем с остальными… Как бы не появились вопросы у орусского контингента в Британнии. — Это действительно рискованный шаг, но уведомлять орусское командование в Британнии насчёт нашей гости незачем, а изготовить документ о переводе наподобие этого я смогу, — Минна подняла чашку, — Всё же уже не первый раз я с этим сталкиваюсь. — На замечание ведьмы Пьер ответил улыбкой, снова отпивая немного из своей чашки. — Но вот решить вопрос с истребителем будет сложнее, ему нужны детали для ремонта и с этим действительно могут быть проблемы. — Трудность доставки? — Ну… Понимаете, майор, самолёт, на котором прибыла лётчица — это устаревшая модель. В орусских ВВС уже давно перешли на более совершенные версии, что подразумевает прекращение производства некоторых нужных нам деталей, как на развернутом орусским руководством производстве в Британнии, так и на производстве в самой Оруссии. А вносить серьёзные изменения в самолёт вашей коллеги мы не можем — это может повлечь за собой потерю машиной магических сил. Вот и получается, что единственный наш вариант — это дать запрос в надежде на то, что на складах ещё остались нужные нам детали. Хорошо, если такие найдутся в Британии, но если нет, то придётся оформлять доставку из Суомуса или самой Оруссии, а это не столько транспортная проблема, сколько бюрократическая, нам понадобятся особые документы, чтобы достать эти детали. А о денежном вопросе я даже не вижу смысла говорить… Придётся постараться, дабы выбить в бюджет крыла нужную сумму на содержание машины…       Пьер тяжело вздохнул при упоминании очередных бюрократических трудностей и денежных вопросов. — На перевод нужна бумага, на каждую запчасть предоставьте по три бумаги, на боеприпасы бумага, на деньги тоже бумага… — Пьер поднял глаза к потолку, — Господи, почему нельзя сократить всё это бумагомарательство?       Минна тихонько посмеялась. — В такое уж время живём, господин майор, без этого никуда, к сожалению…       Пьер, вздыхая, покивал головой в знак согласия с ведьмой. — В любом случае, воплощение плана по включению госпожи Лидии в наше крыло стоит оставить до тех пор пока она не очнётся.       Только по завершению фразы, Пьер понял, что он сказал не «наше звено», а «наше крыло», что его слегка удивило. Он не думал, что уже настолько сильно влился в быт подразделения ведьм. — Да, тут вы правы, майор, — согласилась с ним Минна, — А что вы решили насчёт расположения госпожи Лидии? — Я думаю, что ваш вариант выглядит куда лучше. В женском коллективе ей будет комфортнее и спокойнее, да и у нас от того будет меньше напряжённости. — Что же, пусть будет так, в таком случае выделим ей комнату в основном корпусе. — Благодарю вас, подполковник, — сказал Клостерман, вновь поднося чашку к губам.       На этом разговор о делах закончился и старшие офицеры смогли спокойно насладиться чаем. Тихая музыка из радио ласкала их уши своим нежным звучанием. Впервые за пару дней Пьер почувствовал себя по-настоящему расслабленным. После очередного глотка он поднял взгляд на подполковника.       «Она выглядит такой женственной, даже несмотря на этот китель и серьёзность обстановки. Ах, благодарю Бога, что послал он нам вас, госпожа подполковник, что бы было с нами, если бы не вы…? Ни с одним командиром я не ощущал себя так спокойно… Госпожа подполковник, госпожа подполковник… Прекрасная Минна-Дитлинда Вильке… Минна… Ох, что такое? Сердце... Я так странно чувствую его…» — Майор? Майор, всё хорошо?       Клостерман словно бы очнулся ото сна, понимая, что всё это время его взгляд был сосредоточен только на сидящей рядом ведьме, которая как-то странно притянула его внимание к себе. Щёки француза порозовели, когда он понял, в сколь неловкой ситуации оказался. — Д-да, простите, подполковник... Я просто задумался, — сказал Пьер, отводя взгляд и прикладывая чашку к губам, — правда, та оказалась пустая, — Я… Я, пожалуй, пойду, — он поставил чашку и поднялся из-за стола, поправляя китель, — Благодарю за разговор и прекрасный чай, подполковник, — пилот, зажав под рукой фуражку, склонил голову в знак признательности. — Не за что, майор, хорошего вам дня.       Пьер выпрямился и, ещё раз кивнув, направился к двери. Выйдя в коридор и отойдя подальше от кабинета Минны, он прислонился к стене и протяжно выдохнул, приподнимая козырёк фуражки. — Что это со мной было? — спросил Пьер, глядя на свою руку, — Такое странное чувство… Я и не думал, что подполковник такая красивая… — Клостерман приложил ладони к щекам и обнаружил, что они очень тёплые, — Я словно бы… — он резко смолк и, закрыв глаза, быстро помотал из стороны в сторону головой, — Так, брось, Пьер, ты чего думаешь тут? Конечно, ты будешь чувствовать себя рядом с подполковником так хорошо, много ли командиров были с тобой столь чисты и открыты, как она? Вот именно! — Пилот пошёл дальше по коридору. — Она хороший и заботливый командир, который подвергает себя опасности, прикрывая ваши спины, конечно она достойна восхищения! Тем более, будучи такой красавицей! — серьёзное лицо Пьера резко сменилось на довольное, озарённое улыбкой, — Ах, госпожа подполковник, спасибо вам за всё! — чуть ли не пропел француз от радости, кладя ладони на всё ещё алые щёки.