Буйство умирающих цветов

      Цветан угрюмо волочился по земле, приближаясь к небольшому домику, около которого собралось немалое количество троллей.       «Успокойся, Цветан. Ты просто придëшь, положишь цветы и уйдëшь. Тебя даже никто не заметит, — повторял он про себя».       Угрюмец прошëл мимо нескольких толп, радостно что-то обсуждавших. Он невообразимо сильно сжимал кулаки. Он мог не приходить, его никто не просил, но просто забить у него не было сил.       — Цветан! — послышался радостный крик в несольких метрах от него.       «Да твою ж...»       Розочка радостно подпрыгнула к троллю, взяла его за руку и потащила к большому столу в центре комнаты. На нëм лежала большая куча цветов.       Цветан посмотрел на улыбающееся лицо рядом с собой и кивнул головой, знатно нахмурившись. Он глубоко вздохнул и положил небольшого размера цветочки рядом с остальными.       — А что ты тут делаешь? Тоже пришëл проводить Льюиса в долгий отпуск?       — Нет, я пришëл попрощаться с умершим троллем, который мне был немного дорог. — Цветан одëрнул руку и развернулся в сторону выхода.       — Вы и правда были с ним знакомы? Жаль тебя не было, когда он только-только угас... Ты пропустил столько веселья!       Серый тролль резко остановился и вопросительно всмотрелся в сияющую улыбку принцессы.       — Что? — непонятливо спросила Розочка, заприметив удивление на его лице. — Тогда и торт был. — Принцесса мотала головой и всматривалась в каждого тролля в доме. — Знаешь, я думаю, если Льюис действительно был так для тебя важен...       — Я этого не говорил.       — Тогда ты можешь повеселиться сейчас! У нас тут куча кексов! Купер наготовил. — Она снова схватила его за руку и начала тянуть в сторону близняшек и Крохи. — А девочки сделали классные заколки!       — Розочка! Почему я должен веселиться в день похорон?       — Э... чего?.. — перестала тянуть его принцесса. Удивлëнно похлопав глазками, она немного посмеялась. — Потому что так всегда делают! Ты пропустил часть со скорбью. И не «похороны», а поминание. Ты что, вчера родился?       — Я...       — Да ладно тебе, Цветан! Если ты действительно припëрся сюда ради этого тролля, то это очень грубо — так быстро отсюда уходить! Задержись хоть ненадолго... — заскулила девушка умоляющим тоном.       — Ладно, ладно! Только отпусти меня! — Цветан выдернул руку и быстро отправился на улицу, в надежде, что там никого нет.       Он вышел на небольшой балкончик со спуском вниз. Тут было довольно тесно, поэтому никого не было. Заприметив небольшое местечко у стены дома, угрюмец зашагал к нему.       Встав, он поднял голову. Небо было очень тëмным, но звëзды сияли в нëм ярче солнца. Цветан не мог поверить, что действительно пошëл сюда. Вряд ли этот старик вообще его помнил. Но его совесть всеми силами гнала тролля положить цветы на стол. Они с Льюисом были почти что не знакомы, но он очень часто выручал угрюмца, когда тот был маленьким. Да и как он мог просто наплевать на смерть близких друзей бабули? Он должен был прийти.       — Красивое сегодня небо, правда?       Цветан подпрыгнул и вылупился на девушку рядом с собой.       — Сибил! Ты меня напугала! Как ты прошла мимо меня?       — Я изначально здесь была. Я подумала, что ты хочешь поговорить, но ты не начинал разговор. Вот я и решила вернуть тебя в сознание, — мило улыбнулся зелëный тролль. — Хотя понимаю, почему ты забылся. Когда смотришь наверх, невозможно думать о чëм-то другом...       — Ну да... Конечно... — Цветан медленно осмотрелся по сторонам.       — Я рада, что Льюис оказался там... Лучшего места не придумать, — продолжала она смотреть на звëзды. — Да благословит его Великое Звучание!       — Что?..       Сибил резко повернула голову к троллю.       — Хочешь, я погадаю, какого цвета будет твоя звезда?       — А... понятно. Запрещëнное верование. Не знал, что ты его придерживаешься.       — Запрещëнное оно только на словах. У нас вообще каких-либо законов нет.       Цветан усмехнулся.       — То есть, по твоей логике, если я убью кого-нибудь, то меня за это не накажут?       — Нет. — Сибил подошла к лестнице. — Если ты кого-нибудь убьëшь, то этим же себя и накажешь. Тебя будет мучать совесть каждую минуту твоей жизни, и в конце концов ты наложишь на себя руки. Это худшее из наказаний: когда ты сам вершаешь его. — Она начала спускаться. Потом она остановилась, повернула голову назад и улыбнулась. — Но если ты собрался кого-то убить, то я никому не скажу, ты не волнуйся! — После этого девушка быстро убежала вниз. — Удачного поминания! — крикнула она, уже скрывшись из поля зрения.       Цветан глубоко выдохнул. Только сейчас он понял, что всë это время не дышал. Тролль мрачно встал на место. Теперь ему не очень хотелось смотреть на звëзды.       Левое ухо уловило быстрый топот, и уже через секунду на балкончик ворвался Ручеëк, громко хлопнув дверью. Он прислонился к ней и нервно задышал, явно не ожидая увидеть на улице кого-то ещë.       — Что б у меня волосы выпали... Ты что тут забыл? — через несколько мгновений, когда тролль снова смог нормально дышать, обратился он к Цветану.       — Да так, проветривался... А ты, я так понимаю, на халяву пришëл?       Ручеëк саркастично закатил глаза и встал напротив.       — Нет, Льюис помогал мне с учëбой.       В громкой тишине было слышно, как Ручеëк продолжает отрывисто дышать.       — Твоя сестра странная.       — Что?       Цветан медленно повернул голову и впечатался взглядом в возмущëнное лицо гуру.       — Она только что всерьëз сказала, что мне ничего не будет, если я кого-нибудь убью.       Сиреневый тролль посмотрел на Цветана, как на полоумного, и подошëл ближе.       — Ну, если быть честным, то у нас в деревне такого ещë не было, так что любой исход имеет свою вероятность произойти. — Ручеëк скептически осмотрел угрюмца. — А насчëт странной... Мне знаком тролль и постраннее.       Цветан шевельнул ушами.       — А какого цвета будет твоя звезда? Чëрного? — улыбнулся серый тролль.       — Тебе действительно интересно? К твоему сведению, чëрный цвет не только что-то плохое означает. Чëрный ещë ассоциируется с силой и равновесием. — Ручеëк недоверчиво смотрел на Цветана. — Знаешь, у нас многие мыслят, как Сибил. Я напомню, что лет пятнадцать назад мы сбежали с Дерева Троллей. О чëм ещë могут думать тролли того времени?       — О, наверное об обнимашках!       Ручеëк натянуто улыбнулся и осмотрелся по сторонам.       — Знаешь, с того случая год прошëл, а моë желание всë ещë не прошло. — Тролль резко схватил Цветана за края жилетки и изо всех сил впечатал свою голову в его нос.       Цветан не успел среагировать на такой быстрый полëт настроения и смог только выставить руку вперëд, сумев лишь слегка помешать летящей в него голове.       Пару нужных движений, и серый тролль был с силой вжат в стену. Голова кружилась, из носа рекой шла кровь, а напротив удивлëнного лица маячили всë такие же спокойные глаза. Лишь с капелькой маниакальности.       — Если ты думаешь, что ты один такой несчастный и много чего потерял, то тупее тебя я никого в жизни не видел. — Из голоса пропала бывшая наигранность. — Почти полдеревни ощутила эмоциональные качели наравне с твоими. Просто у кого-то хватило сил не зацикливаться на прошлом, а кто-то решил устроить спектакль.       Цветан молча смотрел в яростные глаза, что недавно бешено бегали, когда хозяин пытался нормализовать дыхание.       Ручеëк быстро отпустил тролля и отошëл на небольшое расстояние.       — Если ты расскажешь кому-то, что я психанул, то все жители забудут об имени «Цветан».       Серый тролль вытер обилие крови под носом и грозно уставился на гуру.       — Я хотя бы не говорю о смерти, как некоторые.       — Она хотя бы не убежала, как некоторые.       Глаза Цветана загорелись. Он схватил Ручейка за волосы и со всей силы потянул назад.       — Ты чего делаешь?!       — Я же говорил, что если ты хоть раз о моих братьях заикнëшься, то языка у тебя не будет!       — Ты не так говорил!       Гуру безостановочно пытался убрать чужую руку с волос, но хватка становилась ещë сильнее. Теперь уже Цветан вжал Ручейка в стену.       — Эй! Я дышать не могу!       — Я знаю!       Серый тролль продолжал давить на грудную клетку.       — Ты говорил, что в деревне никто о них знать не должен! — уже захлëбываясь в кашле, кричал Ручеëк.       Цветан со всей силы вжимал гуру в стену и, кажется, совсем забыл, за что именно. В его руки, в его тело было вложено столько злобы, сколько он за всю свою жизнь не помнил, чтобы ощущал. С одной стороны он понимал: Ручеëк ведь прав. Они действительно сбежали. Но с другой — серый тролль долгими годами отрицания шëл к этому выводу. Только он имел право с такой лëгкостью говорить эти жестокие слова.       Услышав, как вздохи становятся всë меньше, Цветан резко опомнился и быстро отпустил тролля.       Первым делом, Ручеëк чуть не грохнулся, когда его всë-таки перестали сжимать, но заботливые руки, что недавно чуть его не задушили, подхватили дрожащее тело.       Лихорадочно хватая воздух, гуру дьявольски улыбнулся.       — Идиота кусок, даже собственную угрозу запомнить не можешь.       — Ты с самого начала меня провоцировал, сам виноват!       — А потом ты говоришь, что она странная. — Ручеëк облакотился о стену. — Ты стал сильнее с того года. Не помню, чтобы я настолько сильно пытался дышать, когда ты меня в прошлый раз так зажимал.       — Да, верно. Мне была невыносима мысль, что со мной наравне дралось фиолетовое дерьмо.       — Сиреневое.       — Чë?       — Я сиреневого цвета, дебил.       Цветан тихонько посмеялся.       — В твоëм положении, грубить — очень глупая идея. Научись держать язык за зубами, — отчëтливо выделил каждое слово тролль.       Ручеëк выпрямился и посмотрел Цветану прямо в глаза. В этих глазах он увидел еле сдерживаемую ярость и желание распластать его на части прямо здесь. Не давал этому желанию реализоваться, видимо, недавний разговор с Сибил, чтобы она ему там не наговорила. Да, каким бы хладнокровным не пытался выставить себя Цветан, любое напоминание о его семье заставляет его по-настоящему звереть.       — Хотел бы я знать, что у вас там такое случилось. — Он заметил, как у Цветана опять загорелись глаза. О, Ручеëк явно действовал ему на нервы. Как же замечательно. — Что? Опять начнëшь меня душить? Опять докажешь, что всë, что о тебе говорят — правда? — Гуру усмехнулся. Он прекрасно знал: как бы Цветан ни делал вид, что ему плевать на мнение остальных, это не так. Ему не плевать. — Что ж, пожалуйста. Тебя никто не держит.       Сиреневый тролль ехидно улыбнулся и расправил руки в стороны, показывая, что он «открыт» перед ним. Это было рискованно, бесспорно. Не было гарантии, что Цветан вообще слушал, что он говорил после первых слов. Но даже так, ему доставляло дикое удовольствие видеть, как этот отшельник мечется между своими желаниями. Ручеëк почти на последних силах держался, чтобы не засмеятся во всë горло.       — Ты очень бесячий.       Цветан подошëл к нему и встал напротив. Их носы соприкоснулись.       Теперь Ручеëк мог рассмотреть его поближе. Не то, чтобы он раньше этим не занимался, но настолько близко лицо угрюмца он не видел никогда.       Он видел всë: его искусаные губы, мешки под глазами и густые брови. Морщины, большой нос. Усталось в глазах. В красивых, синих глазах. И маленькую точку на левой щеке.       — Я никогда не замечал у тебя эту родинку.       Цветан ему не ответил. Он продолжал смотреть Ручейку в глаза. Витало неловкое молчание.       По непонятным причинам, что-то внутри у гуру сжималось. По всему телу прошли мурашки. Кровь стала бежать быстрее, волосы встали дыбом, дышать становилось тяжело. Тело предательски задрожало, в горле появился ком, глаза забегали. Он хотел отойти, но сзади по-прежнему была стена. Ему было некуда бежать.       Впервые Ручеëк не знал, что делать. Не мог предсказать следующие действия. У него было много предположений, что Цветан мог с ним сделать. Раньше. Но своими действиями тролль свëл Ручейка с толку. Теперь он не знал, чего ожидать. Но так сильно пугало его вовсе не это. Что-то другое.       Нет, тоже неверно. Это не страх. Ручеëк часто испытывал его. Того, что он испытывал внутри себя сейчас, он не испытывал никогда.       Сердце билось, как бешеное. Дышать было уже просто невозможно: что-то невесомое сдавливало его горло. Гуру всеми силами хотел что-нибудь сказать или сделать, но его тело больше не поддавалось чьей-либо воле.       Цветан резко дëрнулся вперëд. Ручеëк со всей силы зажмурил глаза.       Несколько секунд спустя тролль понял, что ничего не произошло. Но он чувствовал тепло. И руки. Чужие руки.       Ручеëк аккуратно открыл глаза, не в силах поверить в происходящее.       Он обнимал его. И сжимал свои руки он с такой силой, что Ручейку всë ещë было трудно дышать. Кажется, он спит. И спит явно во время болезни. Хотя, даже так трудно поверить. Это было что-то из ряда вон выходящее.       Сиреневый тролль неуверенно обнял Цветана в ответ. Он не понимал, что происходит. Сердце тоже не понимало, билось оно похлеще прежнего.       Ручеëк сделал глубокий вдох. Цветан пах... травой?.. Да, похоже на то.       Ручеëк чувствовал его. Его дыхание, его запах, его тепло. Он чувствовал руки на спине, как его грудная клетка подымается и опускается. Как бьëтся его сердце. Удивительно, но оно тоже билось, как сумасшедшее.       Цветан медленно отодвинулся от него, но руки не убрал.       — Скажу честно, из всех, ты — единственный, кого я не могу читать, как открытую книгу, — тихо сказал Ручеëк.       — Это комплимент?       Ни единая морщинка не дëрнулась на его лице. Это завораживало.       Их лица приближались. Тела жались друг к другу сильнее. Волосы уже образовали беспощадный узел. В какой-то мере, с самого начала было понятно, что этого не избежать. Но поверить в эти действия было сложно. Как будто происходило что-то неправильное, что-то, чего не должно было быть. Сама судьба прописывала другой сценарий, но они импровизировали. И, мать твою, они были готовы выкинуть в мусор весь старательно написанный текст. Они были готовы сделать всë, лишь бы не следовать желанию бросить всë и убежать. Они оба что-то чувствовали. Они любили, но не знали, что это такое. Их можно понять, они ещë молоды. Но неужели они действительно готовы плюнуть на все предписания? На всë, от чего зависит их жизнь? Действовать не по правилам? Ох... Представить сложно, как же они готовы. Но страшно не это.

Страшно то, что они этого желают.

      

***

      — Розочка! У нас проблемы!       Громко сказал Цветан, войдя в дом.       Розовый тролль стоял за столом и вырезал какие-то бумажки.       — Проблемы? О чëм ты? — вопросительно взглянула она на друга. — Кстати, скоро праздник светлячков. Ты уже сделал открытку?       Цветан быстро подошëл к столу и встал перед королевой. Вслед за ним выбежала молодая девчушка лет шестнадцати. Лицо у неë было заплаканное.       Розочка отложила красивые яркие бумаги в сторону и уставилась на двух троллей.       — Что..?       — Королева Розочка! Прошу, помогите мне! Помогите моему брату! — выкрикнула девушка.       — Э... Да, конечно... А в чëм помочь?       — Мой брат... Каспер... Ему же всего ничего недавно исполнилось... — начала плакать она.       Розочка в смятении посмотрела на Цветана.       Увидев, что подросток больше не в силах говорить, бирюзовый тролль продолжил:       — Еë брат пропал неделю назад.       — Оу! Как так?       — А вот так! — внезапно крикнула девушка, показав красные от слëз глаза. — Взял и пропал! Пошëл гулять и не вернулся! Мой Каспер... Его нигде нет! Мы всë обыскали, даже лес... А... А... — И она снова начала реветь.       Розочка нервно закусила губу, не зная, что сказать. Она посмотрела на Цветана, который всем видом показывал, что ей нужно что-то сделать.       — Лили... милая... Я уверена, твой брат найдëтся. Всë будет хорошо. Просто... — Она обняла еë за плечи. — Просто... Э...       — Я знаю! Каспера забрали звездоносцы! Но... Я не хочу, чтобы он уходил! Почему он поступил так со мной?! Почему они забрали только его?! Чем я хуже?! — выливал бессвязный бред тролль.       — Лили, мы обязательно что-нибудь придумаем. А пока, иди и займись чем-то успокаивающим, ладно? — тихо сказал Цветан.       — Хорошо...       Как только девушка вышла, Розочка тут же повернулась к троллю.       — Что ещë за звездоносцы? И почему они забрали Каспера?       — Нет никаких звездоносцев, и Каспера они не забирали. Лили от отчаяния обратилась за помощью к Фëкле... Ой, как же он меня бесит!       — Фëкла? Это тот, что постоянно в чëрном ходит? Ещë такой, с красным зачисончиком?       — Да! Он просто зависим от космоса и «Великого Звучания»! Какой же бред... Он наплëл ей, что у «матери всего» есть дети, зовущие себя «звездоносцами», и что они якобы иногда забирают «искренне святых и чистых троллей». Что еë брату очень повезло, так как это происходит раз в столетие и так далее. Более глупой чепухи я ещë не слышал.       — А что на деле с Каспером случилось?       — Не знаю. Но вряд ли мы найдëм его живым. Малец совсем крохотный, ему года три. Если в деревне они его не нашли, значит он потерялся в лесу. А там и взрослый тролль еле приспособится к природе, что уж говорить о ребëнке. — Цветан грустно вздохнул. — Может, если бы она изначально пошла к нам...       Розочка повернулась к дверному проëму.       — Это наверное так страшно... терять близких...       — Это ещë не самое плохое. Как оказалось, уже недели две кто-то пропадает. И я об этом узнал только сейчас.       — Что?! Как это пропадает? Кого-нибудь нашли? — удивлëнно воскликнула королева.       — Нет, никого из пропавших ещë не видели. Они будто сквозь землю провалились. Раз — и нет. Я без понятия, что делать. — Цветан медленно сел за стол.       — Это плохо! Очень плохо! Скоро праздник светлячков. Нельзя допустить, чтобы кто-то грустил в этот день.       Цветан недовольно посмотрел на подругу.       — Серьёзно? Тебя только это волнует?       — Нет! Я просто... Ох... Мне нужно поговорить с отцом.       Розочка выбежала за дверь.       — Привет! — громко поздоровался Флойд.       Ручеëк немного дëрнулся и обернулся на голос.       — А... Это ты. Намасте. — Он сидел на небольшом округлом камне посреди неглубокого прудика. — Давно тебя не видел.       — Ха-ха... Да, я тут отсутствовал некоторое время. Были кое-какие дела. — Флойд проскакал по камням к троллю. — Я, в общем-то, спросить...       — Джессики у меня больше нет.       — Чего?       Ручеëк встал.       — Еë у меня кто-то спëр. Недели полторы назад. До сих пор гадаю, какому гаду это в голову пришло, — продолжил он.       — Грустно... Она была такой красивой... — Флойд немного насупился. — Но... Я вообще-то не про Джессику разговор хотел завести.       — Правда?       — Да! Просто, меня долго не было и... Я просто хотел спросить, как у тебя дела? — растерянно улыбнулся тролль.       — Оу! А... Как мои дела?.. — непонятливо переспросил Ручеëк. — Да... нормально, вроде.       — Это... хорошо. — Ещë более неловко улыбнулся Флойд. — А ты... эм... ты меня..?       — Золотце! — послышался крик откуда-то сверху.       Оба тролля повернули голову на звук. Сибил держалась за какую-то верëвку, едущую по небольшому канату. В одной из рук она держала большую корзину ягод.       — Ручеëк! Ты можешь сходить вечером ко мне домой и потушить свечи? Меня не будет сегодня ночью.       — Аэ... Хорошо! — крикнул Ручеëк.       — Спасибо! — крикнула Сибил в ответ.       Флойд тихо хихикнул. Ручеëк вопросительно посмотрел на тролля.       — А вы всë такие же милые.       — Такие же?       — Да, прям как тогда, я вас двоих такими же запомнил. — Флойд широко улыбался, глядя вслед уезжающей Сибил. — Неужели ты не помнишь? — увидел он ещë более введëнный в заблуждение взгляд. — Твоя сестра меня спасла. Я потом ещë к вам в гости иногда ходил. Вы всегда вместе были.       — Честно, не помню.       — Ничего страшного. Тебе, если я правильно помню, года два было. — Флойд продолжал улыбаться. — Вы совсем не изменились.       Что-то больно кольнуло в самое сердце. Ручеëк не знал почему, но теперь радостное лицо Флойда его раздражало.       Гуру быстро изменился в лице.       — Прекрасно... — угрюмо буркнул он и быстро поплëлся в сторону деревни, оставив красноволосового тролля в недоумении.       — Я что-то не так сказал?..

***

      — Милая, иди вперëд! Я догоню.       — Хорошо, деда. Я приготовлю пирог, не задерживайся, — сказала напоследок девчушка и убежала наверх.       Была глубокая ночь, совсем недавно они закончили украшать главную площадь ко дню светлячков.       «Ах, прекрасный праздник, — думал старый тролль, садясь на небольшую корягу рядом с озером. — Столько воспоминаний...»       Он замечает свою неровную тень. В деревне много света — ребята хотят украсить улицы в срок. Тролль никогда не понимал такую спешку.       Раз в пять лет они отпускают в свободное плавание светлячков — любимых животных, помогающих в хозяйстве. Им везде есть применение. Но самая главная их задача — освещать деревню. Неделю они пробудут в темноте, пока новые светлячки не прилетят на замену старым. Помнится, это всегда был один из самых грустных и радостных праздников троллей. Поэтому, после дня светлячков всегда оставались самые трогательные воспоминания.       Старый тролль сидел около берега озера. Невероятно красивое явление! Свет луны завораживающе отражался в беспокойной воде. Слабый ветер обдувал тело, были слышны песни птиц. Немного шума из деревни — приятный фон, на котором ощущается спокойствие этого места. Старый тролль любил здесь сидеть. Он приводит сюда всех своих близких, чтобы показать свою главную любовь — сердце Поп-Сити, по его скромному мнению.       Краем уха он уловил какой-то щелчок. Совсем близко. Звук был еле различим, но чуткий слух тролля никогда не подводил своего хозяина.       — Молли? Это ты?       Он услышал небольшой шорох сзади. Теперь это был громко слышный шум, как будто кто-то прошëл по земле.       Старый тролль заметил, как его тень от света из деревни пропала в более крупной.       — Прости, внучка, мне казалось, прошло немного времени. — С неловкой улыбкой на лице он встал и повернулся. — Ты уже сделала пиро..?       Большой — размером с двух троллей — цветок стоял прямо перед мужчиной. Из самой сердцевины торчал длинный и склизкий язык. Сам цветок был тëмно-краснового цвета, на заострëнных краях лепестков торчала часть какой-то одежды. Вся почва под ужасающим существом была рыхлой, ото всюду торчали грязные стебли с шипами. Она была в грязи и чëм-то ещë. В чëм-то блестящем и розовом.       — Ч-что?.. — единственное, что смог выдавить из себя старый тролль.       Он потерял равновесие и упал на спину, с ужасом глядя на цветок.       «Что это такое?!»       Джессика раскрыла «рот» и обнажила свои острые зубы. Она начала медленно приближаться к троллю, выделяя обильное количество слюны. Несколько из еë стеблей вырвались из земли и воткнулись в почву рядом с мужчиной. Все еë лепестки стали оттягиваться назад. Она готовилась к выпаду.       Внутри старого тролля всë сжалось. Он попытался отползти, но одна из многочисленных лиан выскочила прямо из-под почвы и схватила его за ногу. Он завыл. Хватка была настолько сильной, что вторая часть ноги мгновенно посинела.       Он понял, что сам ничего не сможет сделать.       — Помо..! — попытался крикнуть тролль.       В ту же секунду Джессика набросилась на мужчину. Своим длинным языком она схватила старого тролля за голову, перекрывая доступ к кислороду. Мужчина ëрзал в попытках убрать с себя кусок мяса, но совсем вскоре из земли вылезли ещë несколько стеблей и схватили его за остальную часть тела.       Послышался хруст, а потом звук разрыва плоти. Море розовой жидкости полилось из оставшейся части тела старого тролля.       Джессика широко раскрыла рот и точным движением закинула туда голову мужчины.       — Деда? Я же просила — недолго! Пирог уже остыл!       К озеру вышла молодая девушка.       «Его тут нет? Где же он? — думала Молли, смотря по сторонам. — Фу! Что это за запах?!»       Тролль заткнул свой нос рукой и начал быстро оглядываться. Пахло чем-то кислым.       Девушка начала отступать назад, но почувствовала, как наступила во что-то липкое.       «Ну вот...»       Молли не разглядела, во что наступила. Она быстро прошла к воде и окунула туда ногу.       «Какая красивая луна! — посмотрела она вверх».       Вдруг еë ухо уловило слабое шуршание. Она опустила взгляд в воду.       В озере отражался большущий цветок, полностью измазанный в крови.       Молли не успела закричать.

***

      — Не волнуйся, Скарлет. Твоя дочь в Высшем Месте! Ты должен радоваться, — спокойно говорил поникшему мужчине высокого роста тролль.       Цветан стоял в тени и ждал, пока лужайка опустеет.       Фëкла его раздражал. Всем. Раньше он считал, что тот так сильно его бесил только из-за полной ахинеи, выходящей из его рта, но теперь, стоя здесь и внимательно разглядывая тролля, Цветан понимал, что внешность тоже сыграла свою роль. Не то, чтобы он особо выделялся из толпы других жителей, как Здоровяк или Кроха, но не заметить его было трудно. Фëкла был троллем высокого роста с розовым — глубоким розовым — оттенком кожи и красными волосами. У него были лазурного цвета глаза, которые почти полностью закрывала зачëсанная направо чëлка. Он носил какую-то чëрную накидку, а его волосы обвивала непонятная ленточка с бубенчиками, из-за чего его всегда было слышно. Цветану казалось жутко неуместным столько пëстрости на одном лице.       В общем, внешностью он не выделялся настолько сильно, как некоторые жители, но брюзга всë равно не мог не увидеть этого лупоглазого чëрта среди остальных. Фëкла никогда не пытался выпендриваться своей внешностью, что ещë больше раздрожало Цветана. В детстве тролль считал его второй версией Ручейка, только наиболее выбешивающей — в отличие от сиреневого дьявола, Фëкла действительно делал всë от чистого сердца. Не так, как это делала Розочка, нет.       Цветан нервно сжимал и разжимал свои руки. Подождав ещë несколько минут и убедившись, что троллей поблизости больше нет, угрюмец медленно вышел из своего укрытия.       — Привет, Цветан! Решил всë-таки подойти, — радостно помахал Фëкла.       Ах да, точно. У него было хорошее зрение. За множество лет своей жизни Цветан привык, что у него зоркий глаз. Иногда он забывал, что мистер «я люблю всë» видит также, как и сам бирюзовый тролль.       — Привет... — Цветан подошëл ближе.       — Хороший сегодня день, правда? — Он взглянул на солнце.       — Да... Верно... Был бы, если бы ты перестал водить жителей за нос.       Розовый тролль медленно повернулся к Цветану. Он мягко улыбнулся и спокойно произнëс:       — Если ты во что-то не веришь, то это не значит, что этого нет. — Фëкла поправил накидку. — Цветан, если они сами идут сюда, чтобы я «водил их за нос», то, может быть, проблема не во мне? Как считаешь?       — Я считаю, что бесстыдно врать другим — проблема. Из-за чепухи, что ты вливаешь им в уши, тролли продолжают вести себя также легкомысленно, как и раньше. Это — проблема, — с наездом говорил брюзга. Ему приходилось вставать чуть ли не на цыпочки, чтобы говорить с Фëклой на одном уровне. — Раскрою тебе правду: никаких звездоносцев не существует и тролли пропадают по совсем иной причине. Ты, мало того, что вводишь мои попытки разузнать, что происходит, в заблуждение, так ещë и утверждаешь, что никакой опасности нет. Как думаешь, проблема имеется?       — Хм, что я думаю?.. — Розовый тролль посмотрел куда-то вдаль, улыбнулся и снова посмотрел на Цветана. — Знаешь, милый мой...       — Ещë раз так скажешь — волосы повыдëргиваю.       — Я говорю, что думаю. А думаю я, как честный и праведный тролль. Раньше ко мне не ходили так часто. Есть огромная разница между тем, к кому тролли притягиваются, и тем, к кому обращаются в глубоком отчаянии. — Он перестал улыбаться. — Они идут ко мне, потому что больше не к кому. Они хотят слышать, что опасности нет. Они хотят слышать, что с их близкими всë хорошо. — Фëкла улыбнулся ещë шире, чем раньше. — А я лишь говорю, что думаю. Если ты не хочешь, чтобы они шли ко мне и слушали «ложь», как ты выражаешься, то придумай какую-нибудь альтернативу. Я их не прогоню, я не такой, — ласково говорил тролль, начиная уходить. — Пока! Ещë увидимся!       И он ушëл. Ушëл, оставив Цветана ещë более недовольным, чем раньше.       Кажется, брюзга окончательно убедился, что его раздражают спокойные тролли.       — Прошëл уже месяц! А никто из пропавших ещë не нашëлся! Наоборот! Их стало только больше!       Розочка нервно наворачивала круги в своëм доме.       — Это ужасно! Мне так страшно за наших друзей! — горько сказала Сатинка, усердно вышивая что-то на куске ткани. — Подумать только... Месяц, а узнали об этом мы только неделю назад! Что ещë могло произойти, пока мы не видели?       — И никаких следов... Как будто действительно сквозь землю провалились... — поддержала сестру Синелька. — С этим надо что-то делать, ведь так? Цветан смог что-нибудь раскопать?       Королева грустно посмотрела на близняшек.       — Немного... Он сказал, что пару дней назад около озера пропали дедушка с внучкой. Он искал там и, вроде, обнаружил очень рыхлую почву.       — Как? Реально через землю?! — удивилась Сатинка.       — Не знаю, трудно сказать. Цветан добавил, что около берега было разбросано большое количество шипов и какой-то травы. — Розочка села около столика и взяла в руки чашку с чаем. — Я поговорила с папой, но он ничего дельного мне не сказал.       — Серьёзно? Обычно у твоего отца всегда получается что-то придумать.       — Да, но не в этот раз. Он говорит, что в последнее время плохо себя чувствует, поэтому плохо соображает. — Розочка сделала первый глоток. Чай уже давно остыл.       — Нам так жаль, Роз... Я уверена, он поправится! — попыталась успокоить подругу Синелька.       — Да! И пропавших мы найдëм! И проведëм замечательный день светлячков!       Розочка тежело вздохнула.       — Хотелось бы верить...       Королева с отвращением отодвинула чашку и встала из-за стола.       — Пойду, проверю папу.       Розочка выскочила из бутона и быстро зацепилась волосами за близ торчащую ветку. Спустившись на землю, она быстро побежала в сторону больших камней, на которых часто занимались йогой.       Подбежав к толпе троллей, она заметила Ручейка на самом верхнем булыжнике.       «Он какой-то поникший... — заметила про себя Розочка».       Девушка увидела Пеппи в нескольких шагах от себя и радостно позвала отца.       Тролль с улыбкой повернулся, перестал стоять в позе и подошëл к дочери       — Розочка! — Он обнял королеву.       — Привет, пап. Тебе лучше?       — Очень! Я готов прыгать весь день!       — Прекрасно! — улыбнулась Розочка. — Ам... Пап, раз тебе лучше, мы можем поговорить?       — Конечно, милая.       Они отошли ещë на несколько метров.       — Пап, я не знаю, что мне делать! — резко выпалила Розочка. — Жители всë пропадают и пропадают! Все от меня чего-то ждут. Каких-то... каких-то указаний... И не только поп-тролли, но и другие жанры в Поп-Сити! А я без понятия, что им сказать... — Королева грустно опустила голову. — Я боюсь, что моë бездействие приведëт нас к ужасным последствиям...       — Розочка! Что ты такое говоришь! Ты не бездействуешь. Ты делаешь то, что позволяет данная ситуация. И не твоя вина, что позволяет она мало. — Он аккуратно взял еë за руки. — Розочка, ты прекрасный правитель. Я уверен, ты найдëшь способ выпутаться! Но если ты сама в себя верить не будешь, то ничего не получится! — твëрдо закончил Пеппи.       Розочка неловко улыбнулась.       — Спасибо, пап... Но я не думаю...       — Роза! Вот ты где! — послышался крик королевы рок-троллей.       Рокс быстро к ним подбежала. Она выглядела взволнованной.       — Меня не было всего две недели! Что у вас успело произойти? Мне рассказали, что какие-то там звездо... кто-то... уносят жителей! Что происходит?       Как только Розочка попыталась ответить, рядом послышался знакомый недовольный голос:       — Что-то похищает троллей, вот что! А этот придурок, провозгласивший себя героем, уверяет, что это к нам «высшие силы» снизошли! И ему верят! И разносят эту байду на весь Поп-Сити! — Цветан грозно двигал ушами и, кажется, пускал пар из ноздрей. — Это непонятное нечто не попало ни в одну из моих ловушек, а кроме пропавших эту хрень никто не видел. Тролли продолжают гулять в одиночку по ночам и игнорировать правила безопасности, о которых я говорил. А скоро ещë и день светлячков! Ещë бóльшее количество жителей прëтся на улицу ночью за светлячками!       — Цветан, тише... — попытался успокоить его Пеппи.       — Я и так тихий! — громко крикнул угрюмец в ответ.       Рокс с удивлением слушала, что говорит Цветан.       — То есть, пропадают жители, а вы до сих пор ничего не сделали? И сколько это продолжается? — Она посмотрела на Розочку.       — Ну...       Ручеëк нервно поглядывал на кучу из четырëх троллей, что стояли рядом и безостановочно шумели.       В какой-то момент послышалось громкое «СКОЛЬКО?!», и терпение у гуру лопнуло.       Он встал, похлопал в ладони и обратился к троллям ниже:       — На этом всë, ребята! Простите, что сегодня так рано. Просто кое-кто НЕ МОЖЕТ РАЗГОВАРИВАТЬ ПОТИШЕ! — крикнул Ручеëк.       Пеппи неловко посмотрел на тролля и извинительно пожал плечами. Другие, кажется, его не услышали.       Ручеëк глубоко вздохнул и спрыгнул с камня.       — Снова привет! — неожиданно резко появился рядом Флойд.       Гуру удивлëнно посмотрел на полностью мокрого тролля перед собой.       — Что с тобой случилось?..       — Ха-ха... Да так, упал... — тролль нервно потирал плечи.       — Ла-а-а-адно...       Ручеëк попытался обойти тролля.       — Постой! — Остановил того Флойд. Ручеëк с возмущением взглянул на поставленную перед собой руку, но всë же остановился. — Слушай, я... Прости, если я сказал что-то не то. Ты выглядел таким грустным, когда уходил! Я вовсе не хотел тебя обидеть!       Ручеëк перестал смотреть на тролля с пламенной яростью, поняв, как это выглядело со стороны. Он глубоко вздохнул.       — Всë в порядке. Я просто... вспомнил кое-что. Ты тут не причëм.       Флойд продолжал умолительно смотреть на гуру.       Ручеëк быстро взглянул на Цветана, стоявшего в нескольких шагах от них. Кажется, он был занят.       Сиреневый тролль наклонился к Флойду и злобно прошептал:       — Если я скажу, что прощаю тебя, ты от меня отстанешь?       — Да!       — Хорошо, — Ручеëк выпрямился и хотел было пойти дальше, но Флойд всë ещë его останавливал. — Я прощаю тебя! — всë-таки не выдержал тролль. — Теперь ты меня пустишь?!       Красноволосый тролль подскочил и быстро отошëл от гуру.       — Спасибо! — грозно кинул он напоследок.       Флойд почувствовал на себе чужую руку.       — Что это было? — поинтересовался у брата Цветан.       — Ничего...