Без зла в душе

      Наблюдая за дочкой, Агафья сидела в своей маленькой комнате и тщательно старалась вспомнить как можно больше рецептов из русской кухни. Тут бы не помешало написать, а ещё лучше - позвонить папе и попросить его напомнить все рецепты традиционной русской кухни, какие он знает. Естественно, подавляющее большинство из них девушка хорошо помнила, да и недавняя работа в «Матрёшке» неплохо освежила память на эти рецепты; но сейчас был на счету буквально каждый нюанс. Вдруг она забыла какую-нибудь важную кулинарную тонкость? И решила сначала просто переписать их на бумагу по памяти, а там по ходу дела уже и почётче вспомнится, как она по ним готовила. Блюд получилось немного, но на первое время этого вполне достаточно. Осталось только поговорить с тётушкой Мао. Лихуа сегодня отдыхала, «дышала свежим воздухом» в коридоре. Молодая китаянка ходила туда-сюда на руках с маленьким Цзао. Агафья часто её видела, но, к сожалению, приветствовать друг друга молодые женщины могли только улыбками. - Хорошо бы выучить китайский язык! - подумала девушка. - Вот только сейчас всё упирается во время. Даже просто выспаться - нечастая удача. Нина во сне закряхтела. Агафья склонилась над ней и приобняла. «Я так люблю тебя, мой котёночек!» - прошептала мама. Дочка сладко засопела. За дверью раздались шаги, и послышался голос Мао. - Тётушка Мао! - вышла к ней Агафья. - Мне нужно с вами поговорить, если вы, конечно, не заняты. Старая китаянка что-то сказала снохе, и та, кивнув, ушла с ребёнком в комнату. - Я слушаю, - внимательно посмотрела Мао на Агафью. - Вы, кажется, говорили, что я смогу здесь найти работу? Мао с удивлением воскликнула: - Работу? Так ты же недавно родила. И ещё кормишь грудью. - Я понимаю, тётушка Мао, но мне очень нужна работа! Я знаю много отличных русских рецептов и могу работать поваром. - Но наш ресторан специализируется на китайской кухне. - Разве? А как же тогда корейская и филиппинская кухня? - Да, но корейская и филиппинская кухня отдельно от нас. Мы только состоим в доле от дохода по продаже этих блюд. Мы предоставили мигрантам из Южной Кореи и с Филиппин свободные помещения под кухни, но сам обеденный зал у нас общий. К тому же у нас не такая обширная клиентура. - Но вы могли бы для большего разнообразия предложить вашим клиентам ещё и русскую кухню. Это наверняка их заинтересует. Да и вообще всякая новая иностранная экзотика всегда привлекает больше внимания. Старушка призадумалась. - А ты когда-нибудь работала поваром? - Только помощником повара в русском ресторане, - призналась Агафья. - В последние четыре-пять месяцев. Но мой отец работает во Владивостоке именно профессиональным поваром русской кухни. Мне часто доводилось видеть, как он готовит, и сама часто дома готовила по всем этим рецептам. Ну, и я уже говорила, что знаю достаточно рецептов, чтобы заинтересовать ваших клиентов. Тётушка Мао снова задумалась. - Но у меня нет больше свободных помещений, где можно разместить кухню, - ответила она. - А мне и не нужно много места. Я могу работать здесь на вашей кухне. Единственное, что неудобно - ресторан расположен внизу. Мао задумчиво почесала подбородок: - Если честно, то твоё предложение меня очень даже заинтересовало. Я его обдумаю и обговорю со своими. И потом обязательно дам тебе знать, как мы решили. Старая китаянка ушла по своим делам, а Агафья снова почувствовала прилив сил и уверенности. И вернулась в свою комнату переписывать русские рецепты по-японски для тётушки Мао. Вряд ли Мао и её муж не захотят привнести что-то новое в свой бизнес, хоть и сейчас они переживают не лучшие дни. Большинство жителей Малой Азии нечасто могут позволить себе обед в ресторане, и в основном ограничиваются чем-то простым и дешёвым. Переписав всё, что нужно, на новый чистый листок, девушка решила заглянуть в свой чемодан. Практически с самых родов Агафья не меняла свою повседневную одежду. Среди вещей она увидела свой костюм для восточного танца. Девушка взяла его и приложила к своему телу. Да, теперь этот костюм вряд ли на неё налезет. - А, собственно, какая теперь разница? Танцевать в нём перед публикой я всё равно не собираюсь, а потанцевать для себя давно уже нет ни сил, ни времени - с досадой думала Агафья. - Зачем я вообще его взяла? Только лишний груз! В дверь тихо постучали. Девушка быстро сложила свои вещи обратно в чемодан и открыла дверь. На пороге стояла Лихуа с Ниной. Она жестом позвала Агафью за собой. Та взяла у неё на руки спящего ребёнка и пошла за китаянкой. Они неспешно спустились по лестнице на первый этаж и вышли из помещения к узкому переулку, где стояло несколько мусорных баков, наполненных отходами. Из-за жары от них ужасно воняло, а рядом с ними две бездомные кошки ели одну на двоих рыбью голову. Лихуа прошла мимо этих баков в дверь рядом, и Агафья с ребёнком последовала за ней. Внутри было жарко и довольно душно, негромко играла музыка и гремела посуда. Это оказалась кухня. Несколько столов и полок были забиты старой и не очень чистой посудой, на полу валялась луковая шелуха, рыбья чешуя, овощные обрезки и ещё много чего. В большой стальной раковине в горячей воде лежала гора грязной посуды, которую никто не торопился помыть. На кухне работало всего три человека. Тётушка Мао ловко шинковала на доске шпинат, худой и высокий старик быстро нарезал филе тунца на тонкие кусочки; а в мужчине средних лет, мешавшем половником суп в большой кастрюле, девушка сразу узнала того самого, который нашёл её у телефонной будки и привёл в это гетто. Одетые в грязную поварскую форму, они сновали туда-сюда, пытаясь успеть приготовить одновременно несколько заказанных блюд. Из-за шума и жары проснулась Нина и начала плакать. Лихуа обратилась к свекрови. Та оглянулась и, увидев Агафью, что-то сказала старому китайцу. Тот отвлёкся от своего дела и посмотрел на Агафью. - Так это ты и есть та самая незнакомка, которая согласилась стать кормилицей для нашего Цзао! - воскликнул старик по-японски. Русская девушка не знала, как принято у китайцев приветствовать друг друга и, утвердительно кивнув, просто поклонилась. - Меня зовут Вей, - представился старый китаец. - Мао - моя жена, а это - наш сын Гюрен, - указал он на своего младшего коллегу. - Это он тебя тогда нашёл и помог привести сюда. - Спасибо, очень приятно. Меня зовут Агафья. Гюрен посмотрел на Агафью, улыбнулся ей и продолжил мешать варево. Нина не переставала плакать. Вей вытер руки об грязное полотенце и жестом пригласил Агафью и тётушку Мао в зал.       Посетителей не было, и в зале стояла тишина, нарушаемая лишь лёгким звоном дверного колокольчика, тихо колышущегося на лёгком сквозняке. Он был большой и обставлен в традиционном китайском стиле. На стенах висели панно с изображением журавлей, карпов, орла и коней. Над барной стойкой был расположен большой китайский красный дракон. Люстры были оформлены в виде красных фонариков, расписанных китайскими иероглифами. Напротив главного входа у стены была небольшая сцена с караоке, а по обе её стороны стояли два китайских льва из гипса. В зале было идеально чисто, чего совсем не скажешь о кухне.       - Мао мне рассказала о твоём предложении, - начал Вей. - И меня это заинтересовало. Ещё в Пекине, будучи совсем молодым, я познакомился с русской культурой и кухней. И быстро влюбился в Россию, даже поставил себе цель обязательно поехать в Москву и найти там много русских друзей. Но, к сожалению, обстоятельства изменились... Впрочем, речь сейчас не об этом. Ты сказала, что могла бы работать поваром у нас.       - Да, - твёрдо ответила Агафья, качая на руках Нину. - Я знаю несколько рецептов русской кухни.       - Охотно верю. Но тебе Мао, наверное, говорила, что у нас и так подают, помимо нашей китайской кухни, ещё корейскую и филиппинскую.       - Да, говорила. Но семейные обстоятельства вынуждают меня просить вас дать мне работу.       - Тут я вряд ли смогу тебе помочь. Даже с таким ассортиментом, который у нас сейчас имеется, мы едва сводим концы с концами. Где уж нам потянуть что-то ещё!       Это огорчило девушку. Другую работу она найти не сможет, пока не подрастёт её дочка. Нина уже успокоилась и смотрела вокруг своими маленькими глазёнками. Дверной колокольчик тихо звенел от сквозняка. Его звон напомнил Агафье о её костюме для восточных танцев, и сразу появилась идея.       - Не думаю, что вы много потеряете, если попробуете внести русское меню, - твёрдо произнесла она. - Но если это не принесёт большой доход, то я знаю, как можно привлечь сюда клиентов.       - И как именно?       - Для начала давайте решим вопрос с русским меню.       Старый китаец задумчиво застучал пальцами по столу.       - В самом деле, Вей, - ласково обратилась к мужу Мао. - Если за месяц не будет большого дохода, то мы откажемся от русского меню.       Немного подумав, старик решительно произнёс:       - Ладно, но только месяц. Если доход не превысит расходы, то мы откажемся.       - Я уверена, что доход будет достойный, - уверенно произнесла Агафья. - Много места мне не понадобится. Только один помощник.       - А как же мой внук? - забеспокоился Вей.       - С этим проблем не будет. Я и дальше буду кормить Цзао. Лихуа будет присматривать за моей дочкой. Себе в помощь я ещё возьму свою подругу Атенаис, чтобы Лихуа могла отдохнуть или заняться своими делами.       Старый китаец был не очень уверен, однако согласился:       - Хорошо. Тогда составь меню русской кухни и напиши какие продукты нужны.

***

      Агафья не стала зря терять время. Покормив двух малышей, девушка ещё раз, уже и для Вея по-японски переписала меню и список необходимых продуктов. Старик хмыкнул и сказал, что даст знать, когда всё будет готово. А вот на свой «запасной резерв» у Агафьи есть всего месяц. Об этом своём секрете она решила рассказать только тётушке Мао. Девушка привела старушку в свою комнату и показала ей свой костюм для восточных танцев живота. Та быстро всё поняла, и идея Агафьи придала ей уверенности.       - Тогда самое время привести тебя в порядок, - заключила старая китаянка.       Первым делом тётушка Мао решила провести процедуру кровопускания и пригласила своего знакомого врача. Это был пожилой, но крепкий и бодрый китаец, одетый в форму тибетского монаха. Он уложил Агафью на массажный стол, обработал её спину какой-то жидкостью и специальным молоточком с мелкими иголками стал наносить лёгкие удары в определённые области спины и поясницы. Ощущения были неприятные, но пациентка терпела. Затем врач на образовавших кровоточивых ранках «ставил банки», чтобы они высасывали загустевшую кровь. Процедура заняла около часа, и после неё девушка чувствовала себя немного уставшей. Тётушка Мао дала ей выпить имбирную настойку, и вскоре Агафья почувствовала прилив сил, и ей стало гораздо лучше. Затем Мао пересмотрела рацион питания девушки. Теперь Агафья ела диетические продукты без вреда для фигуры и грудного молока. Тут бы не помешала и китайская гимнастика ушу, но по-прежнему всё упиралось в силы и время.       Тем временем Вей оформил русское меню, закупил продукты и сообщил, что на следующий день Агафья уже начинает работать. На что та в свою очередь напомнила ему, что ей теперь необходимо созвониться со своей подругой Атенаис. У Вея был свой телефон и он разрешил им воспользоваться. С Атенаис Агафья обговорила дни, в какие она сможет приходить, чтобы присмотреть за Ниной - вторник, четверг и суббота с 12.00 до 21.00. Лихуа будет сидеть с малышами в понедельник, среду, пятницу и воскресенье. Но была ещё одна оговорка, которую Вей забыл обсудить с Агафьей: если русская кухня будет приносить стабильный доход, то она должна будет сама обеспечивать себя и свою дочь. Проживание и другие удобства не считаются. Девушка была согласна.       Сидя в своей комнате с Ниной на руках, Агафья поглядывала на свой восточный костюм. Ей очень не хотелось прибегать к танцам живота. Но придётся, если доход не превысит расходы. За этот месяц ей необходимо сделать всё, чтобы суметь одной русской кухней привлечь как можно больше клиентов. Вечером девушка долго молилась, чтобы её задумка прошла успешно. Покормив сначала Цзао, а потом Нину, она быстро помылась и легла спать. Ночью Агафья просыпалась три раза, чтобы покормить Нину. Но малютка сладко спала, а когда её будили - даже грудь не брала и быстро засыпала. Однако мама не стала настаивать, и наутро была очень признательна своему ребёнку. Это была первая ночь после родов, когда она наконец-то полностью нормально выспалась, а маленькая Нина проголодалась и проснулась только к утру.       После всех утренних дел Агафья оставила Нину Лихуа, а сама отправилась на кухню. Вей догадался вчера вечером навести здесь порядок. Старик показал ей, где хранятся все продукты и предложил свою помощь. Агафья не отказалась. Первым делом она решила начать с первых блюд: борщ, щи, солянка, рассольник. А потом решила порадовать клиентов свежеиспеченным хлебом, булочками и пирожками. К работе подключились тётушка Мао и Гюрен. К открытию ресторана уже всё было готово. Многих клиентов заинтересовало русское меню, а аромат горячего хлеба усилил их аппетит. Был сделан первый заказ, и Агафья отнюдь не растерялась. Девушка хоть и не училась на шеф-повара, но часто видела, как работает папа, а также её бывший начальник Коренков в «Матрёшке». Она говорила Вею и Мао, что нужно делать, а Гюрен чистил овощи, делал нарезки для различных закусок и мыл посуду. Первые клиенты остались довольны, а чтобы они пришли ещё, Агафья убедила старого китайца провести своеобразную скидочную акцию - угостить их бесплатно пирожками с абрикосовым джемом. Это понравилось посетителям, и те обещали прийти ещё, а заодно обязательно порекомендовать другим попробовать русскую кухню. Пока всё складывалось хорошо. Девушка не переставала молить Бога, чтобы её затея удалась. Пока Гюрен не был занят, его отец велел в зале выложить на одном столе корзину со свежим хлебом, чтобы привлечь ещё клиентов. Те не заставили себя долго ждать. После полудня посетителей стало больше. В конце рабочего дня Вей подсчитал доходы. Для первого дня это было очень даже неплохо.       - Это пока только первый день, - сказал старик, ещё раз пересчитывая сегодняшнюю выручку. - Впереди ещё месяц.       Агафья шла в свою комнату, едва волоча за собой ноги... Она дико устала, но была в отличном настроении. Завтрашний день будет не хуже. Лихуа ждала Агафью, качая на руках маленькую Нину. Малышка никак не хотела засыпать без мамы, и, только оказавшись в нежных материнских руках, сразу успокоилась. Девушка покормила ребёнка, и, насытившись молоком, дочка заснула.       На следующий день приехала Атенаис. Русская подруга встретила её и проводила в свою комнату. Француженка тихо ворчала на родном языке о том, как тут грязно, но Агафья спокойно, философски пропускала все её недовольства мимо ушей. Девушка объяснила подруге, где что находится и показала, где её искать, если будет необходимо срочно позвать. Атенаис всё прекрасно запомнила и заверила, что не стоит переживать. Агафья отправилась работать, однако была не очень уверена, что её французская подруга сможет справиться. Сегодня с ней на кухне будут те же помощники. Они все вместе взялись за работу.       И так протекал день за днём. Клиенты оценили русскую кухню, особенно выпечку. Месяц подходил к концу. Вей пока ничего не говорил по поводу дальнейшего сотрудничества с Агафьей, но под конец дня после подсчёта выручки он выглядел довольным. Значит, его всё устраивает.       Атенаис, поначалу брезговавшая и ворчавшая на эти неудобства, быстро привыкла. И даже подружилась с доброй старушкой Мао, а к маленькой Ниночке, к приятному удивлению Агафьи, искренне привязалась и заботилась о ней, как о родной.       Сама же Агафья не менее стремительно влилась в коллектив. За день девушка так уставала, что едва хватало сил принять душ. Стоило ей лечь в постель - тут же одолевал сон. Дочка , к огромному облегчению матери, больше не просыпалась по ночам. Только утром, когда Агафья вставала и готовилась к предстоящей работе, малышка начинала плакать, требуя тем самым её накормить.       Сегодня Вей устроил выходной день. Ему необходимо было подсчитать доходы и расходы за месяц. Нине к тому времени уже исполнилось сорок дней, и Агафья с ребёнком отправилась в церковь. В тот самый Кафедральный Воскресенский Собор, где нашла поддержку и помощь в такой страшной и, казалось бы - совсем безнадёжной ситуации.       В это субботнее утро народу в соборе было немного. Девушка так давно здесь не была, но как сейчас помнит тот день, когда пришла сюда в поисках утешения. И вот она снова стоит перед величественным алтарём и с упованием смотрит на святые иконы. Сегодня дочке предстоит пройти таинство крещения. Да вот только кто будет её крёстным? Какой бы хорошей подругой Атенаис ни была, как бы хорошо ни помогала Агафье с ребёнком и даже как бы искренне ни любила малютку - она католичка. И тут девушку осенила мысль. - А может, тот самый священник, который меня тогда утешал, как раз и станет крёстным отцом для моей Ниночки? - понадеялась она. - Он же по сути дела спас ей жизнь, когда я была на грани отчаяния и помышляла об аборте. А вот как раз и идёт этот батюшка. Он сразу узнал Агафью и поприветствовал её.       - Здравствуйте, отче! - поклонилась она в ответ.       Священник посмотрел на младенца на руках у прихожанки:       - Я счастлив, что вы всё же решили родить это дитя, несмотря на то, каким образом оно было зачато!       - Я хочу её покрестить здесь.       - Крестить? Значит, у вас девочка? Как её зовут?       - Нина.       - Очень хорошо. А крёстных родителей вы уже выбрали?       - По правде говоря, нет. У меня здесь ни одного знакомого православного христианина. Я хотела бы предложить вам стать крёстным отцом для моей дочки.       Батюшка сразу согласился:       - С превеликим удовольствием! Тогда давайте не будем тянуть время и сразу приступим.       И ушёл в алтарь. Через несколько минут всё было готово для обряда крещения. Само таинство проводил другой, молодой священник. Храм быстро наполнился ароматом ладана, церковный хор громко пел просительные и восхваляющие молитвы. За всё время этого священного обряда ребёнок ни разу не заплакал. А когда Нину погрузили в купель со святой водой, она даже улыбнулась. Теперь девочка крещённая, и у неё есть Ангел-Хранитель.       Когда обряд закончился, Агафья держала на руках свою малютку и смотрела на икону Спасителя. В израненной и измученной душе девушки вдруг засиял лучик надежды. Спаситель говорил ей, что всё будет хорошо. И, веря в это, Агафья вдруг тихо запела молитву «Хвалите имя Господне» в византийском стиле. Эту молитву и мотив её исполнения она знала превосходно. Луч надежды стремительно озарял душу, и девушка пела молитву с такой любовью и самоотдачей, что во всём теле стала ощущаться неземная лёгкость. Её голос, который она, казалось, сорвала в ту страшную ночь, был в идеальном состоянии. Бог воскресил её талант петь. Все присутствующие в храме замерли, слушая, как прихожанка поёт молитву. Агафья почувствовала себя счастливой. Да, она воскресла! Она жива!

***

      Вернувшись в Малую Азию, быстро ставшую для неё и домом, и убежищем, Агафья решила провести остаток дня в своей комнате, валяясь на кровати. Но тихий стук в дверь заставил её встать. На пороге стояла тётушка Мао:       - Вей попросил тебя спуститься в ресторан. Лихуа присмотрит за твоей дочкой. Девушка кивнула и спустилась в ресторан. Вей сидел за столом и что-то читал в своей тетради. Как только вошла Агафья, старый китаец тут же встал и поприветствовал её.       - Мне надо с тобой поговорить, - вежливо начал он. - Это по поводу русской кухни.       - Всё хорошо? - с надеждой спросила она.       - Да! - довольным тоном ответил Вей и протянул ей свою бухгалтерскую тетрадь.       Девушка не поняла ни слова, что там было написано:       - Но я не знаю китайский язык!       - Ты посмотри на цифры в самом низу.       - Что они означают?       - Это итог за месяц. То есть это окончательная сумма дохода.       - А какова сумма расходов?       - Посмотри чуть выше. Вот здесь, - указал он пальцем на цифры.       - Значит, доход полностью покрыл расходы? - улыбнулась Агафья.       - Именно. Я не ожидал, что так получится. Поэтому я решил, что мы и дальше будем подавать русские блюда. Кроме этого, мы пустим в продажу свежеиспечённый хлеб и другую выпечку. В ближайшее время мы сможем, наконец, поправить наше финансовое состояние.       - Всё это, конечно, хорошо. Но сколько из этих денег полагается мне?       Этот вопрос застал старика врасплох, и тот не знал, что ответить. Агафья с досадой осознала, что Вей не рассчитал сумму, которая ей причитается. Поделил зарплату между своими, а про неё забыл. Это уже откровенное надувательство!       - Я так понимаю, мне зарплата не полагается? Не кажется ли вам, господин Вей, что бесплатный труд - это рабский труд, а рабство отменили ещё в девятнадцатом веке?       Так хорошо начавшийся день грозился закончится плохо. Вей молчал.       - Пойми, вот-вот придут якудза и..., - мямлил он.       - Это я уже слышала! - с обидой произнесла Агафья.       - Мне семью надо кормить! У меня внук подрастает! - продолжал старик.       - Вы работаете! Ваша жена работает! Сын и невестка! А я одна с ребёнком на руках! Думаете, мне не нужны деньги? У меня дома, в России осталась куча долгов, которые нужно погасить!       Старый китаец молчал, виновато насупившись. - Эти люди меня обманули! - подумала девушка. - Как только я прекращу кормить грудью их ребёнка, они меня выгонят.       Агафья больше ничего ему не сказала и вернулась в свою комнату. Неужели опять придётся искать другое место для жилья и новую работу? И ответом на эту мысль в дверь опять постучали. Не дожидаясь разрешения войти, дверь открыла снова тётушка Мао. В руке у неё был какой-то плакат.       - У меня для тебя новость, - сказала она радостно.       - У меня тоже, - сухо ответила девушка. - Ваш муж меня обманул и не собирается оплачивать мою работу. Мао такое заявление не смутило. И, как ни в чём не бывало, старая китаянка ответила:       - Я в курсе. Но речь сейчас пойдёт не об этом. Смотри!       Она раскрыла плакат и показала его Агафье. На нём была изображена девушка в восточном костюме в красивой танцующей позе. Под ней была надпись по-японски: «Сегодня состоится вечер восточных танцев. Всех ценителей искусства, красоты и грации ждём в нашем ресторане».        Агафья с удивлением посмотрела на старую китаянку:       - Что это значит?       - Вей быстро освоил секреты русской кухни. Увы, но платить за это он не будет. Тем не менее, ты говорила, что умеешь красиво танцевать восточный танец живота. Это сделает тебе рекламу и ты станешь хорошо зарабатывать этими танцами.       - Вы с ума сошли? Я их приберегла на тот случай, если мне не удастся привлечь больше клиентов в ваш ресторан.       - Ну, так всё равно клиентов будет ещё больше, - продолжала настаивать Мао. - Они любят всё новое и станут больше платить.       - Вам, но не мне! Вей мне и йены не заплатил. Вы мне предлагаете за бесплатно на вас работать? Я не согласна на такое. Нам с ребёнком лучше уйти отсюда!       - Здесь безопасно для тебя и твоей дочери. И тебе не придётся работать бесплатно. Вея я смогу убедить содержать тебя дальше. Всё-таки русская кухня нашим клиентам понравилась. И раз он тебе не заплатил, то будет вынужден и дальше снабжать тебя жильём, едой и прочими необходимыми вещами. Здесь мы окажемся в выигрыше.       - Вы, но не я! - заметила девушка.       - Сегодня ты себя разрекламируешь. Если клиентам понравится твой танец, то мы начнём давать небольшие представления. Все деньги с них ты будешь оставлять себе. До последнего йена. Это я тебе гарантирую. А сейчас пойдём со мной. Нам надо кое-что успеть сделать до вечера.

***

      Первым делом тётушка Мао велела Агафье тщательно вымыться, а затем удаляла лишние волоски на её лице и теле с помощью ниток. Делала это старая китаянка просто мастерски.       - Я неплохой косметолог. Иногда подрабатываю. Китай всегда славился своей традиционной медициной и наши китаянки знают толк в красоте, - приговаривала Мао.       - В Китае «лотосовые ножки» тоже считались красивыми, а на деле это было издевательство над несчастными девушками, - тихо возразила девушка.       - «Лотосовые ножки» говорили в первую очередь о высоком социальном статусе. Потому что подобную «красоту» чаще могли себе позволить богатые и знатные семьи. Девушке с «лотосовыми ножками» не нужно утруждать себя физическим трудом. О ней и о домашних делах позаботятся служанки. Но времена меняются, а вместе с ними и мода. А Китай со своей культурой, традициями и медициной берёт своё начало с глубокой древности.       После этой процедуры тётушка Мао сделала Агафье лёгкий массаж лица и нанесла крем. Волосы девушки она красиво уложила и причесала.       - Теперь тебе надо выбрать песни, под которые ты будешь танцевать, - сказала старушка. - У меня есть парочка кассет.       К счастью, на этих кассетах нашлись три песни, под которые девушка когда-то училась танцевать, и Мао записала себе на листок их названия. Времени до вечера оставалось вполне достаточно, и, отдав Нину под присмотр Лихуа, Агафья ушла на крышу репетировать танцы. Музыку там, конечно, не включишь, но больше нигде не хватало места для тренировки.       Надев костюм, который был ей маловат в груди, девушка сначала сделала небольшую разминку. Прокручивая в мыслях песни, Агафья исполняла красивые движения. Она танцевала под звуки города, представляя себе, что этим как раз заработает достаточно денег, чтобы суметь часть средств отправлять родителям, а другую часть оставлять себе с дочкой. Агафье быстро вспомнилось каждое движение, и она повторила каждый танец по три раза.       Убедившись, что старые навыки не забыты, девушка спустилась вниз и приняла душ. После водных процедур Агафья хорошо отдохнула, но мысли о предстоящем выступлении унижали и угнетали. По сути дела она будет соблазнять зрителей каждым своим движением. Неспроста в Турции и в арабских странах с приходом ислама такие танцы исполняли только жёны для своих мужей или наложницы для своего господина, а публичными танцовщицами становились только женщины с безнадёжно испорченной репутацией. Внезапно Агафья вспомнила про Мата Хари. Та была известной куртизанкой, которая устраивала настоящие эротические танцы с самообнажением. Когда Агафья только училась танцевать восточный танец живота, она не знала, что этот танец предназначен именно для соблазнения. И когда пообещала бабушке исполнять такой танец только для своего мужа - просто вслепую положилась на её авторитет, не вникая и не задумываясь в полной мере о причине такого отношения к танцу живота со стороны бабушки. А теперь девушка будет исполнять его на публику. Это, конечно не стриптиз, но ей неизвестно, как здесь воспримут такое.       Вечер наступил незаметно. Агафья поправила макияж и причёску.       - Там собралось немало народу. Всем интересно, что же мы такое хотим показать, - сказала тётушка Мао.       Девушка рассматривала себя в зеркало. Её костюм нигде не помялся и не порвался. Выглядела она замечательно, однако не отпускало ощущение, что всё-таки чего-то здесь не хватает. «А что будет, если они запомнят моё лицо? Откуда мне знать, за кого они меня примут?» - сомневалась Агафья.       - Что тебя тревожит? - спросила Мао.       - Моё лицо, - сразу ответила девушка.       - С ним всё хорошо. Ты красивая!       - Я не об этом. Я не хочу, чтобы моё лицо видели!       - Почему?       - Иначе меня будут узнавать на улице. Я не знаю их намерений.       Старая китаянка подумала и согласилась. Она ушла в свою комнату, но быстро вернулась оттуда с красивым платком. Аккуратно повязала его на лицо Агафьи, поправила складки, подровняла, и теперь девушке нечего опасаться. Перед своим выходом Агафья сквозь щёлку в двери посмотрела в зал. Столы убрали, оставив только стулья. Все места были заняты; из присутствующих были в основном мужчины.       - Пора! - с воодушевлением произнесла старушка.       Волнуясь, Агафья мелкими шажками вышла на сцену. Зрители уставились на неё, как на диковинку, от чего девушка заволновалась ещё сильнее. Она никогда не танцевала перед публикой, только пела. Собралась было уже отменить танец, как из кухни вышел Вей со своим братом посмотреть на её дебют. Это заставило Агафью вспомнить о своей дочке и о том, что Вей не станет платить за работу поваром. Старый китаец быстро научился готовить русские блюда и теперь в ней не нуждается. Только танцами девушка снова сможет начать зарабатывать - иначе никак. Заиграла музыка, и Агафья, отбросив неуверенность и страх, и как только заиграла музыка, она начала танцевать. В каждое движение танцовщица вкладывала всю свою целеустремлённость и старалась смотреть куда угодно, на что угодно, но только не на зрителей: «Я не соблазнительница! Я всего лишь танцую, показываю красивые движения! Это ради моей дочки и родителей!»       Когда девушка закончила, зрители громко зааплодировали и даже встали со своих мест. Агафья, наконец, решилась на них посмотреть и увидела, что им очень понравилось, как она станцевала.       Заиграла другая песня. Зрители сразу затихли и сели на свои места. Агафья почувствовала себя уже гораздо уверенней, а исполнив третий, заключительный танец, поняла, что это её очередная маленькая победа. Зрители остались куда больше, чем просто довольны. Некоторые из них даже взяли с собой фотоаппарат и просили у дебютантки совместное фото. Та никому не отказала.       Вей с братом расставили столы на свои места. Выступление закончилось, и теперь ресторан работает по своему привычному режиму. Агафья ушла в свою комнату и переоделась в обычную одежду. Девушке не терпелось узнать, сколько денег за её выступление заплатили зрители. И ответом на её мысли тётушка Мао пришла к ней с тёмным пакетом в руке.       - Это твой честный заработок. Тут всё до последней йены. Себе мы ничего не взяли, - уверяла её старушка.       Оставшись наедине с собой, Агафья пересчитала деньги. Двадцать тысяч йен. Это немного, но для начала очень хорошие деньги. Если клиентам Вея понравилось, как она станцевала - в следующий раз они придут ещё и приведут с собой своих родственников и знакомых. Жаль, что этих денег будет слишком мало, чтобы помочь родителям оплатить хотя бы не самую большую часть долгов. А посему девушка решила пока не спешить с денежным переводом. Тем более - она не знала всё действующее законодательство Японии. Пребывание Агафьи в этой стране давно уже незаконно, и вряд ли ей кто-нибудь одобрит денежный перевод. Можно попросить Вея. Он как нелегал живёт в Японии уже лет пятьдесят и вполне может помочь ей решить такую проблему. Да что-то не очень вызывает доверие после того обмана с русской кухней. Тогда лучше попробовать это провернуть через тётушку Мао.

***

      На следующий день Агафья подошла к Мао с этим вопросом. Старая китаянка задумалась, а потом ответила: - Ой, вот с этим могут возникнуть трудности! - Что нужно делать? - Сделать всё по местным законам у тебя не получится. Здесь нужен надёжный человек, который всё это сможет провернуть, как надо. - Хорошо. Вы знаете такого человека? - Да, знаю. Это доктор Танака. У него своя клиника, там он работает один. Лечит всех подряд: и нищих, и нелегалов. У господина Танаки очень влиятельная крыша. Вот он как раз и может всё это провернуть. Только я не знаю, сколько он за это может взять денег. - И где его можно найти? - Его клиника находится на втором этаже. Рядом с забегаловкой Акаусимаро на улице Тенкаичи-стрит. Агафья тем же вечером решила туда отправиться, оставив дочку у Лихуа. Чтобы не попасться на глаза полиции, которая может ею заинтересоваться, девушка была вынуждена идти через подворотни. Когда Агафья добралась до нужной улицы, ей не сразу удалось найти клинику Танаки. Никаких указателей и вывесок нигде не было. Только когда из одного подъезда вышел пожилой мужчина, одетый в старую, грязную одежду и тихонько побрёл своей дорогой, девушка сразу догадалась, куда надо идти. На второй этаже была только одна дверь, и на ней также не было никакой надписи. Агафья постучалась и, не дожидаясь ответа, открыла дверь и заглянула внутрь.       - Входите! - разрешили ей войти.       Она вошла. У окна рядом с больничной кушеткой сидел за столом мужчина лет тридцати пяти - сорока в белом халате и в очках и что-то внимательно читал в папке. Как только Агафья закрыла за собой дверь, он положил папку на стол, встал и поклонился ей. Девушка в ответ поприветствовала его так же.       - Чем могу помочь? - вежливо спросил мужчина.       - Здравствуйте. Я полагаю, вы господин Танака? - скромно произнесла Агафья.       - Да, это я.       - Прошу прощения за беспокойство. Мне сказали, что вы можете помочь с денежным переводом.       Танака снял очки и серьёзно посмотрел на свою гостью:       - Да, могу. Но могу ли я спросить у вас, кто вам об этом рассказал?       - Эээ... Ну... Даже не знаю.       - Вы иностранка. Вы из Америки?       - Нет, из России.       Он окинул её беглым взглядом с головы до ног и сухо сказал:       - Вы из гетто Малая Азия, верно?       - Ну, да, - виновато опустила лицо Агафья.       - Тогда всё ясно. Жители этого района ко мне часто обращаются за помощью. Я могу вам помочь. В какой город и какую сумму денег вы хотите перевести?       - Во Владивосток. Двадцать тысяч йен.       - Двадцать тысяч? Этого, увы, мало. Вам ещё за перевод придётся мне заплатить десять тысяч йен.       - И какую же сумму тогда можно перевести?       - Пятьдесят тысяч минимум. Вы ведь находитесь в Японии незаконно, раз пришли ко мне за помощью. Но можете не волноваться о конфиденциальности. Все наши с вами разговоры останутся только между нами.       - Значит, пятьдесят тысяч, - тихо произнесла девушка.       - Да, именно такая сумма, - услышал он её и подтвердил.       - А какие документы нужны?       - Никакие. Только подробный адрес, куда вы хотите перевести деньги.       Больше у Агафьи вопросов не было. Поблагодарив Танаку, она покинула его клинику. На выходе девушка увидела ещё двух нищих японцев, пришедших к нему видимо, за медицинской помощью. Денег, которые Агафья рассчитывала перевести родным, оказалось слишком мало для перевода. «Значит, придётся ещё потрудиться!» - подумала девушка, возвращаясь в Малую Азию.       Лихуа с нетерпением ждала Агафью. Цзао нуждался в кормлении, а Лихуа случайно разбила стеклянную бутылку со сцеженным молоком Агафьи. И вот малыш проснулся, а кормить его нечем. Чтобы как-то успокоить ребёнка, мама дала ему свою грудь. Но это мало помогало. У Лихуа не было молока, и маленький Цзао тщетно пытался высосать из её груди хотя бы глоток. Тут ещё и Нина от его плача проснулась, и Лихуа не знала, как успокоить и её. Тётушка Мао и все остальные были сильно заняты и не могли ей помочь.       С возвращением Агафьи китаянка вздохнула с облегчением. Та быстро помыла груди и прижала к ним сразу обоих малышей. Лихуа тихо что-то сказала. По интонации Агафья поняла, что молодая женщина её благодарит.       - У Нины есть молочный братик, - тихо произнесла она. - Их обоих вскормила одна женщина. Цзао жадно присосался к груди. Лихуа с умилением наблюдала за этим, не переставая благодарить свою русскую соседку. Нина попила совсем немного материнского молока и быстро заснула. Почувствовав тепло мамы, малышка быстро успокоилась. Цзао, как только вдоволь напился молока, отпустил грудь и сладко зевнул. Лихуа забрала сына и вернулась с ним в свою комнату.       Вечер Агафья провела в своей комнате, обдумывая, как ей начать зарабатывать хотя бы по пятьдесят тысяч йен. Вряд танцовщица в одном небольшом ресторане сможет столько заработать. Но не танцевать же ей на улице перед людьми! Полиция тут же это дело пресечёт. Тут нужно такое помещение, где поместится гораздо больше зрителей. Но опять-таки, девушке одной исполнять три танца. Только ради трёх танцев зрители не станут сильно тратиться.       А может, попробовать снова начать петь? Она же недавно так красиво пела молитву в соборе. Ещё в «Континенте» Агафья прославилась как блестящая исполнительница русских, а иногда и других песен по заказу клиентов. «Русский соловей» завораживал японцев, и они часто приходили в клуб только чтобы послушать голос Агафьи Графской. «Мне надо попробовать. Может быть, то пение в церкви - не минутный порыв, и голос у меня уже полностью восстановился? Один он приносил мне отличный заработок!» - вспоминала бывшая хостесс.       Нина большую часть времени спала, как и положено младенцу. И девушка решила выйти на крышу, где недавно репетировала танцы, и там попробовать спеть. Вряд ли звуки города будут ей мешать. Агафья вышла из комнаты. В коридоре на скамейке сидела Лихуа и читала книгу. Девушка показала китайской соседке жестами, что Нина спит в комнате, а ей нужно ненадолго отойти. Лихуа её поняла. Эта китаянка никогда не отказывалась посидеть немного с Ниной.       Поднимаясь на крышу, Агафья решила, что потом, когда у неё выдастся свободное время, она обязательно чем-нибудь угостит её. Прожив больше года в одном из самых больших городов мира, девушка никак не могла отделаться от стойкого навязчивого ощущения, что она безнадёжно затерялась среди японцев. Но нет. Она тихо живёт под крылышком китайских беженцев в одной из трущоб Токио.       Слушая шум ночного мегаполиса, Агафья снова думала о доме. Эх, как несладко жилось русскому человеку в эти недавние, лихие девяностые годы! Да и в наступившем 2000-м наверняка не лучше. С тех пор, как Агафья поселилась в Малой Азии, ей ни разу не довелось узнать новости из России. Ещё до своего отъезда из Владивостока, девушка ничего хорошего не слышала по новостным каналам: то дефолт рубля, то война в Чечне, то сотни детей-беспризорников, живущие, где придётся. В Камурочо и Санье - ни по местному радио, ни по местному телевидению ничего нового о родной стране. Да, её Родина всё ещё переживает тяжёлый период. Агафья сейчас за границей, но её положение нисколько не лучше. Девушка вспомнила, как они с мамой гуляли по большому цветочному полю недалеко от Владивостока. Ласковый ветер, ясное небо и яркое солнышко. Они шли по тропинке через поле, а мама плела венок из полевых цветов и тихо напевала песню «Выйду ночью в поле с конём...». Агафья не раз слышала эту песню и знала наизусть.       И опять от воспоминаний о любимой России сердце пронзила тоска. Сквозь слёзы девушка запела ту самую песню про коня в поле. Сначала тихо и спокойно, будто и впрямь идёт ночью по полю с конём. А потом громко: «Сяду я верхом на коня, Ты неси по полю меня. По бескрайнему полю моему, По бескрайнему полю моему...» Агафья пела так, как никогда в жизни, и её душа вдруг ощутила свободу. Последние оковы, державшие её душу в плену, спали, и она теперь может вознестись над землёй. Слёзы солёным водопадом омывали лицо девушки, а её голос и песня слились в единое целое. Слушая собственное пение, Агафья окончательно и твёрдо убедилась, что её голос всё ещё способен завораживать людей.

***

      Мадзима шёл по дороге вдоль трущоб, где нашли приют многие иностранные беженцы и мигранты. Его люди, а точнее люди Футоси Симано наведываются сюда каждый месяц. Ему самому сюда ходить не обязательно. Сегодня он просто проходил мимо без всякого на то интереса. Перейдя на другую сторону улицы, он остановился, когда услышал отдалённый и до боли знакомый голос. Мадзима оглянулся. Откуда доносится этот голос? Кажется, из трущоб. Его звучание привлекло и многих других прохожих. Люди останавливались, чтобы послушать, а некоторые шли выяснить, откуда песня звучит. Мадзиме тоже стадо интересно это выяснить. Он подошёл к стенам трущоб. Да, голос доносится оттуда. И поёт женщина. На русском языке. Сквозь шум города голос исполнительницы прорывался словно стрела сквозь препятствие. Горо слушал, но не никак не мог вспомнить, где же он слышал этот голос. Он бы не спутал его ни с кем, но сейчас на память не приходит ни одного воспоминания о нём. Когда песня закончилась, слушатели не сразу стали расходиться. Они ждали, что таинственная певица снова запоёт. Но нет. Она не пела. Многие не могли понять, почему вдруг такой красивый, чарующий голом пел, а потом затих. Был ли это ангел, решивший приземлиться на крышу одного из домов в трущобах и спеть для безразличных прохожих? Никто не знал ответа. Когда стало ясно, что загадочная певица больше петь не будет, все стали расходиться. Мадзима уходить не торопился. Он посмотрел на прохожих. Все они слышали этот голос. Мадзима наконец вспомнил, где мог слышать его. Это было в "Континенте" и пела та русская, которую Симано убил забавы ради. Нет, это не может быть она! Её убили. Он не мог сойти с ума. Ведь он не один слышал, как она недавно пела. Мадзима не знал, что и подумать. Уже несколько месяцев он живёт с постоянными угрызениями совести, что по его вине убили невинную русскую девушку. Она не перестаёт ему сниться. Нет, это не могла она сейчас! Нет! Она же мертва! Просто у него разыгралось воображение и ему везде, где поёт девушка, мерещиться голос Агафьи. Мадзима пошёл дальше своей дорогой, тихо напевая песню, которую исполняла загадочная певица.