Челнок

Первую неделю Вова просто таскался то с Турбо, то с Зимой по точкам на рынке и собирал бабки. Тихо радовался про себя, что берут его не на тот рынок, где он сам за прилавком стоял. А то нехорошо как-то со вчерашних коллег дань собирать. Судя по всему, два приятеля передавали Кащею информацию, как Вова себя ведет на этих выездах, что говорит, потому что иногда ему передавали указания вроде «поборзей быть». Вова же считал, что он и так нормально со своими обязанностями справлялся: орать на бедолаг, как это делает Турбо, он не собирался, а молча пистолетом поигрывать и выжидать, пока торгаш сам выложит все деньги, ему не нравилось. У Вовы была своя стратегия, что-то среднее между. — Короче, Кащей сказал, что тебе надо уже в соло работать, — произнес Валера после очередного выезда, — мы пока с Зимой первый раз с тобой съездим, посмотреть, как работать будешь. А потом парочку ребят тебе выделим — и все, считай, серьезный пацан при деле. — А что за точки-то? — Да на Центральном, там около семерых под нашей крышей, — махнул рукой Турбо, а Вова замер. В этот момент он понял, что Кащея он очень и очень недооценивает. Вряд ли тот просто так выбрал для себя место, где сам Вова работал. И не для тренировки, а для серьезной работы — чтобы за спинами не отмолчаться. Проверяет на вшивость, будет ли Вова «своим» поблажки делать и проявлять благородство. — Понял, — недовольно ответил Вова, но высказывать свое недовольство не стал, — ладно, пацаны, давайте. Я сам доеду, мне еще в пару мест заскочить нужно. На самом деле никуда Вове не было нужно, просто хотелось одному побыть. Домой тоже сразу бежать не было желания: там Марат с его постоянным восторгом, что Вова с пацанами крутыми связался, что деньги дома приличные стали появляться. Хотя, если честно, именно реакция брата не давала Вове совсем раскиснуть. Он даже задумывался порой, может и правда все к лучшему. Ну а что, работа такая же опасная, как и была, зато денег больше и трястись в маршрутках никуда не надо. Можно было даже планы какие-то строить — например, технику дома обновить. Или вообще тачку купить со временем. И не приходилось париться, что Марату за обучение платить будет нечем. Турбо заезжал за Вовой как по часам, по нему время можно было сверять. И часто бухтел, если Вова задерживался. — А где, кстати, тот пацан, который нас с пустыря тогда вез? — полюбопытствовал Вова, вдруг осознав, что больше не видел его — за рулем были то Турбо, то Зима. — Да накосячил, Кащей его от дел отстранил, — махнул рукой Турбо, — не то, чтобы там косяк прям большой был, но Кащей решил по-жести его наказать, чтобы остальным не повадно было. — А что за косяк-то? — Проебался три раза подряд, по итогу Кащей на стрелку одну опоздал, потому что этот долбоеб не предупредил никого, что не в кондиции. — Забавно, — хмыкнул Вова. Ему почему-то казалось, что Турбо ему нагло пиздит — не был похож тот водила на алкаша запойного. Но да ладно, Вова в это лезть сильно не хотел, скорее из вежливости спросил. Он не нервничал всю дорогу, но вот перед входом на рынок по телу прошел мороз. Турбо стоял за его спиной, четками поигрывал и с ухмылкой ждал, когда Вова уже пойдет дань собирать. Знал, зараза, что Кащей подлянку устроил. С его подачи, скорее всего, и устроил. — Идем, — наконец произнес Вова, собравшись с мыслями. Руки спрятал в карманах, держась за спрятанный пистолет (ему его выдали в честь заступления на серьезное дело). Это помогало держать связь с тем, кто он сейчас есть. Не торгаш, не челночник, а бандит, который знает свое дело. И остальные его волновать не должны. В конце концов, все торгаши, как и он в свое время, прекрасно осознают, что крышеватели придут рано или поздно, что за место на рынке придется платить, что обворовать могут в самый неподходящий момент. Так чего волноваться, если правила всем давно известны? Просто Вова сейчас находится по ту сторону шахматной доски, вот и все. Первые четыре места он обошел без проблем. Он там никого не знал, никто не знал его. Деньги ему давали без лишних вопросов — убеждать Вова умел, а ножик в руках добавлял убедительности. А вот на последней точке пришлось понервничать. Там стояла Людка, женщина в возрасте, с которой он познакомился в первый день, как пришел торговать. Она ему все рассказала, что и как здесь устроено, место выбить помогла, дала номер телефона водителя, который в Польшу ездит и денег много не дерет. Хорошая тетка, на самом деле. — Ой, Вов, давно тебя не было видно! — женщина расплылась в улыбке, но тут же сникла, увидев за спиной Вовы Турбо. — Ну теперь чаще видеться будем, — Вова усмехнулся. Странно было примерять на себя роль отморозка, но он для себя так решил — чем большей мразью он будет сейчас, тем меньше проблем у него будет потом. Пацаны не подумают, что он мягкотелый и сердобольный, а та же самая теть Люда не будет себя тешить надеждами, что Вова будет ей поблажки делать. — А ты теперь с ними, да? — Вова услышал в ее голосе разочарование, но удивления не было. — Ага. Деньги давайте, теть Люд, — произнес Вова холодно, стараясь не смотреть на женщину. Делал вид, что прилавок рассматривает. — А у меня всей суммы нет сейчас, Вов, — запричитала женщина, роясь в сумке, где выручку держала, — у нас вроде договор был… — На 500 рублей, как и всем, — подал голос Турбо, — мы к вам неделю не заходили, можно было за это время и насобирать. — Так мне ж сына обувать-одевать надо, а цены сейчас сами знаете, какие! — Теть Люд, — Вова вздохнул, — мы сейчас погуляем полчаса, чай попьем. А вы пока за это время деньги поищите. Вдруг завалялись где-то. Турбо, идем. Вова развернулся и пошел в сторону киоска, где один приезжий из центральной Азии торговал пирожками и чаем. — Это че было, Вов? Есть у нее бабки, по лицу ж видно, что закрысить хотела. Вова молча купил два чая в пластиковых стаканчиках и один протянул Турбо. — Знаю, что есть. Я ей время дал, чтобы она обо всем хорошо подумала. Я ее знаю, тетка хорошая, так что махать перед ней оружием смысла не вижу. И понятливая, так что я уверен, что деньги будут. Турбо цокнул. — А если она свалит за эти полчаса? Че, не было что ли такого никогда. Я вон один раз тоже в добренького поиграть решил, так торгаш вещички свои забрал и больше не видели его. Пришлось соседей его по ряду прессануть, чтобы совесть проснулась. — А не ссышь вот так прессовать? Может, у них тоже крыша какая есть. Отвечать потом придется. — Да обошлось тогда. Ну мне Кащей потом, конечно, по шапке настучал, то же самое сказал. Но не об этом речь. Я тебя покрывать не собираюсь, если тетка свалит. — Не свалит. Через полчаса, как и обещал, Вова снова подошел к прилавку. Удовлетворенно вздохнул, когда увидел, что теть Люда на месте. Хмурая, правда, была. Вова и сам знал, что она за прилавок встала не от хорошей жизни — у нее ребенок больной, денег на лечение много нужно. Но Вова не рыцарь и не герой — он такая же жертва времени, в котором им двоим приходится существовать. — Нашлись деньги, теть Люд? — спросил Вова с улыбкой. — Нашлись, — невесело ответила женщина и протянула Суворову купюры. — Вот и отлично. И в следующий раз лучше сразу их находить, хорошо? — Вова окинул взглядом прилавок. — а это за беспокойство, штраф, — произнес он спокойно и взял с прилавка ботинки, — хорошей торговли. — И тебе не хворать, Вов. Ну, вот и все. Обряд инициации пройден успешно. Радости не было, но и ожидаемой грусти почему-то тоже. Было как-то все равно. — А ботинки-то нахера взял? — со смехом спросил Турбо, глядя на обувь в руках Вову. — А хер его знает, — пожал плечами Вова, — зато в следующий раз она подумает, сразу деньги отдавать, или еще сверх денег чего-то с прилавка лишиться. — Хитро. Вова покрутил ботинки — кроссовки с лейблом Адидас. Размер точно не на Вовину ногу и не Марата. И куда их теперь девать? — А у тебя какой размер ноги? — 44, а что? — Хера у тебя лапа, — хмыкнул Вова, — ну тогда держи, а то мне они никуда вообще. — Ну на заднее сидение кинь. Сейчас к Кащею поедем, он хотел с тобой лично пообщаться, узнать что и как. — А куда едем? — В баню, он там сегодня отдыхает. — Тебя послушать, так он постоянно отдыхает. — Ну почему же. Тоже напрягается много. Просто нас никого в свои дела не втягивает. — Вечно ты его выгораживаешь. — Не выгораживаю, — буркнул Турбо Баню, конечно, Кащей выбрал роскошную, мог себе позволить. До зала, где он отдыхал, Вову и Турбо проводил специально обученный человек. Сам зал представлял собой большую комнату отдыха с накрытым столом и бассейном и две двери — одна вела в парилку, другая хуй знает, куда, но, видимо, в комнатку поуютнее и поинтимнее. — Ооо, какие люди! — расплылся в улыбке Кащей. Он вылез из бассейна и в чем мать родила прошагал до пластикового стула, на котором висело полотенце, которое он обмотал вокруг бедер прежде, чем подойти к своим гостям. Вова от такого зрелища просто охренел, явно не ожидая такого уровня раскованности, а вот Турбо стоял красный, как рак. — Так, Валер, в машине подожди, — Кащей махнул рукой на дверь. Турбо на какое-то время замер, уставившись на Кащея. Судя по всему, обычно его вот так не выставляют и разговоры не скрывают. — Кажется, он расстроился, — произнес Вова, когда за Турбо закрылась дверь. — Не страшно. Он парень молодой, горячий. Ему иногда напоминать нужно, где его место, — хмыкнул Кащей, уставившись на закрытую дверь. После недолгого молчания он отошел к столу, взял бутылку виски, плеснул в два стакана и подошел к Вове. — Ты проходи, располагайся, — он сунул виски в руки Вовы, — здесь место хорошее. — Я вижу. Я не пью, извини, — Вова подошел к столу и поставил виски обратно. — Ну тогда без виски, че, каждый день что ли приглашают отдохнуть в бане с бассейном. — Да мне домой нужно, — произнес осторожно Вова. — Ишь, деловой какой, — цокнул языков Кащей и залпом выпил из своего стакана алкоголь, — или тебе со мной пить западло, м? — Нет же. Я просто не пью. — Смотри мне, а то я вранье не люблю, — Кащей прищурился, — ладно, рассказывай, как день прошел. — Нормально, — Вова полез в карман и вытащил кучу скомканных денег, — вот собрал, как и договаривались. — Ты че ж с деньгами так, — Кащей забрал ворох купюр у Вовы, положил их на стул и начал не торопясь раскладывать купюра к купюре, — деньги ж любить нужно, тогда и они тебя любить будут, понимаешь? — Да я и люблю. Вон, в надежные руки принес. Кащей оскалился и кинул взгляд на Суворова. — А ты смышленый пацан, как я посмотрю. Может, и выйдет из тебя толк, а? Разобравшись с деньгами и отложив их на столик с закусками, Кащей снова подошел к Вове. Вплотную встал, пугающе близко. — Че, точно не останешься? — спросил он, глядя прямо в глаза. Вову этот плотоядный взгляд смутил, он даже глаза отвел. Щекам стало очень горячо. — У меня дела, я же говорил, — ответил Суворов, все еще не решаясь посмотреть на Кащея. — Ну дела так дела, — хмыкнул Кащей и отошел, — тогда иди. Валерке скажи, пусть до дома тебя докинет. Пока на эти точки ездить, по частоте сам смотри, но сильно торгашей жалеть не надо. Мы ж не просто так деньги берем — мы им защиту даем. Если кто наедет, то мы разберемся и все порешаем. Сервис! И это… Кащей взял из пачки денег несколько купюр и протянул Вове, — Это за работу, — произнес он, — у нас все по-честному. Общак общаком, а за работу я плачу нормально, не скуплюсь. Вова угукнул что-то невразумительное, забрал деньги и покинул баню. Послевкусие от этой встречи было очень странным, не особо приятным, если быть честным. Турбо послушно стоял у машины, ждал, курил. Только выражение лица у него было такое, что подойти страшно. — Поехали, — произнес Вова, садясь в машину, — Кащей сказал, чтобы ты до дома довез. Турбо выкинул сигарету на асфальт и сел за руль. Всю дорогу молчал, чем привлекал к себе внимание куда сильнее, чем постоянной болтовней. Подмывало спросить, как же так Турбо провинился перед Кащеем, если тот воспитывать его решил, но не стал. А то по морде еще получит чего доброго. Марат уже дома был, с учебником обнимался. — Ну че, как все прошло? — спросил он с искренним любопытством. — Да нормально, ровно. Крысой себя, конечно, по началу чувствовал, но вроде ничего, не смертельно. Он достал деньги и пересчитал — 250 рублей ему Кащей сунул. Неплохо. — Это за сегодня? — Марат кивнул на деньги. — Ага. Думаю, с такими темпами можно будет тебе в любом универе учебу оплатить. — Пристал тоже с этой учебой, — Марат закатил глаза, — я, может, в гробу видал эту учебу. Вон, с тобой бы лучше ездил да деньги зарабатывал. — Марат, уймись, а. Поездить всегда успеешь, а образование нужно. А то сегодня ты с пацанами ездишь рынки крышевать, а завтра старший в немилость впал — и все, или в канаву тебя, или просто без денег и работы оставят. Посмотрел я сегодня, как у них там строго. До конца дня Вова думал о сцене в бане. О странном поведении Кащея и странной реакции Турбо. Иногда его посещали догадки, почему все было именно так и что происходит между этими двумя, но эти догадки он быстро отметал. Ну не может же быть, чтобы…

***

Скоро Вова окончательно привык к положению вещей. Получил кликуху «Адидас» за те самые украденные ботинки. На рынок ездил без малейших угрызений совести, помогал Турбо, Зиме и остальным пацанам вопросы решать, если вдруг кто-то особенно борзый был. Особенное уважение заработал, когда на стрелке с беспредельщиками, которые из пушек палить начал, двумя точными выстрелами отморозкам ноги прострелил. Вова уже полностью чувствовал себя частью этой бригады, и общались с ним на равных, Кащей хвалил часто. Говорил, что со временем придумает Вове другую работу, чтобы его боевые навыки так просто не простаивали. Суворов так был доволен собой, что работает чисто и без косяков, что начал забываться. Решил инициативу проявить и наехать на двух торгашей, которые цацки всякие золотые продавали. Да так запугал бедолаг, что те без лишних вопросов деньги ему отдали. Турбо, когда узнал, кого Вова прессанул, охуел и тут же повез Вову к Кащею. — Они ж блять под крышей центровых, долбоеб, — повторял Турбо всю дорогу, — все, кто золото продает, под ними. Ты че не спросил их, крыша есть или нет? Ой бляяя… Вов, молись. Кащей пришел в ярость, узнав, что сделал Вова. На весь ресторан орал. — Кретин, блять! Тебя кто лезть просил?! Ты бы совета у людей с мозгами спросил сначала! — лютовал он. Еще чуть-чуть — и посудой бы кидаться начал, — ходи оглядывайся теперь, тебя сейчас искать будут и меня вместе с тобой. Кащей резко замолчал и потер пальцами виски. — Значит, делаем так. Сейчас говоришь Турбо, чтобы он тебя к Саймону вез, пусть имидж тебе меняет. — Это зачем? — Затем, что тебя искать сейчас будут, а у тебя приметы — это усы твои и взгляд отомороженный. И прическа, как будто тебя собаки подрали. Пусть в божеский вид тебя приведет, Саймон свое дело знает. Я пока сам к центровым схожу, поговорю. Извиняться за тебя, долбоеба, придется. Если бы ты, Вова, не был стрелком хорошим и в оружии не разбирался, то нахуй бы отсюда вылетел сразу, сам бы разбирался за беспредел. А так радуйся, планы у меня на тебя есть. Я сейчас отсюда в баню сразу, у меня встреча там. А ты как с Саймоном закончишь — туда подскакивай. Продолжим разговор. Усек? Вова кивнул. Турбо потом Вове сказал, что он очень легко отделался, даже подозрительно. Саймоном оказался парень лет 25 с отстраненным взглядом и неприятным скрипучим голосом. Самым досадным было то, что он этим голосом болтал постоянно, пока Вову подстригал. В основном причитал, что у Вовы волосы торчат в разные стороны и нужно быть очень талантливым парикмахером, чтобы с ними что-то сделать. И добавлял, что Вове очень повезло попасть именно к Саймону, потому что талантливее его не найти. Конечный результат Вове не очень понравился: прилизанный какой-то, а без усов вообще на пиздюка похож. Не солидно ни черта. Но что поделать, за все косяки приходится платить. До бани добирался сам, потому что Турбо хоть и катал Вову часто, а все же личным водителем его не был и дела у него свои были. Как оказалось, болтовня Валеры была не такой уж и бесячей, если сравнивать с таксистом, который всю дорогу на властей жаловался. В бане Кащей был один. Уже пьяный, как и в прошлый раз в одном полотенце. — Вов, проходи, — Кащей махнул рукой на стулья у накрытого стола, — раздевайся, в бассейне поплавать можешь, если хочешь. На несколько секунд Кащей задержал взгляд на Вове, оценивая его внешний вид. — Ну хоть на человека похож стал, — хмыкнул он, — с центровыми на сегодня на ночь забился, порешаем. Они вроде в положение вошли, за беспокойство заплатим и все. Считай, малой кровью отделался. Вова кинул на спинку стула свою куртку и сел за стол. На Кащея он смотрел настороженно, так как даже предположить не мог, какие у того планы на этот разговор. Кащей сел за стол напротив и налил себе водки. Потом подумал, налил во второй стакан водки и долил туда сока. — Я знаю, что ты не пьешь, но сейчас нужно, — произнес он, подвигая стакан к Вове, — не будешь пить — пизды получишь. Вова спорить не стал, тем более что немного алкоголя ему бы сейчас не помешало. Кащей опрокинул залпом свою водку, закусил куском сыра и продолжил разговор. — Короче, Вова, расклад такой, будешь у меня пацанов тренировать. — Тренировать? — Ага. Половина только махать кулаками умеет без какой-либо тактики и навыков. Не дело это, с такими на стрелку не сходишь. Будешь у меня ответственным за физическую подготовку. Ну и помимо этого за оружием следить будешь. У нас склад есть небольшой, там автоматы всякие, глоки и прочая ерунда. Кому попало раздавать не нужно, но под твоим контролем теперь, чтобы пацаны с руками пустыми на разборки не ходили. И чтобы пользоваться всем умели, а не впустую пули тратили. — То есть за данью ездить больше не нужно? — Есть кому ездить, — фыркнул Кащей, пристально глядя на Вову, — а тебе делом нужно заниматься, а то че такой талант пропадает. Ты пей-пей. Кащей еще что-то рассказывал, Вове водку подливал, пока тот не захмелел. А потом произошло то, чего Суворов никак ожидать не мог. Плотоядно глядя на Вову, Кащей вдруг облизнулся, подошел к нему и поднял того со стула, прижав к себе. — Может, закрепим договор, м, как смотришь на это? — произнес он, забираясь руками под рубашку Вовы. — Руки убери, — нервно сказал Вова, пытаясь убрать с себя наглые ладони Кащея. — Че ты ломаешься, — Кащей обдал ухо Вовы горячим шепотом, — сначала ходишь, глазками стреляешь, смущаешься от любого взгляда неосторожного, а потом заднюю даешь. Нехорошо это, Вов. Вова начал выдираться из рук Кащея, но тот хоть и был пьян, а все же силу не растерял. В мгновение ока он заломил Вове руку и прижал к стене, навалившись на него сзади. Вова задницей чувствовал чужой крепкий стояк, от ужаса тело сковало. — Я не хочу, Кащей, я не по этому делу, отпусти, — произнес он срывающимся голосом. — А по какому, Вов? Ну чего ты, я ж не железный, — Кащей уже вовсю лапал Вову под рубашкой и настойчиво лез к ширинке брюк Вовы, чтобы штаны с него стянуть. Его губы то и дело оставляли на лице и шее Вовы неприятные мокрые следы, а самому Вове хотелось выть от ужаса и бессилия. — Не такой, не такой… Я ж вижу, какой ты, — продолжал шептать Кащей, расстегивая пуговицы на чужих брюках, — и раньше тебя самого заметил, какой ты. Вова закрыл глаза, пытаясь собрать остатки сил и вырваться из рук Кащея. Вдруг кто-то громко постучал, а потом раздался чужой голос: — Кащей, тут центровые приехали на разговор. — Сука, — выругался Кащей и отошел от Вовы, — мы ж на 9 договаривались. Уебки. А ты… Кащей подошел к Вове, гневно глядя на него: — О том, что здесь было, ты молчишь, понял? Иначе псам скормлю. И это… Он похлопал Вову по бедру. — И ты насчет «не такого» подумай, а то сам себе врешь, нехорошо, — усмехнулся он. Вова быстро собрался и вылетел из бани. Даже не заметил, как пролетел мимо толпы пацанов из другой группировки, вообще ничего перед собой не видел. Сердце стучало, как бешеное, от ужаса пальцы до сих пор плохо сгибались. Дыхание выровнять не получалось очень долго. В голове не укладывалось произошедшее. Кащей… Кащей оказался еще большим отморозком, чем мог подумать Вова. Своих же… Вова отмер только когда дома, в тепле оказался. Марат смотрел на него как на сумасшедшего, когда Вова вдруг начал истерично смеяться. С вопросами лезть не стал — что взять с сумасшедшего-то. А Вове вдруг стало все понятно насчет Кащея и Турбо. Даже жалко пацана стало, вдруг он правда в этого уебка влюблен, а тот им крутит-вертит как хочет. Не за заслуги же свои вечно косячный Валера постоянно около Кащея ошивается и в курсе всех его дел.