Парадокс: Автократия

Орион медленно шагнул к Шоквейву, глядя на него, словно боясь, что все это мираж, иллюзия, голограмма, не по-настоящему, что Шоки здесь нет. Мысли спутались, все вопросы отступили на второй план. Орион отмечал перемены в облике партнера: все-таки фиолетовый цвет ему совсем не шел, делая гораздо мрачней, старше, и энергополя были напряжены. Связь Искр, почуяв рядом Шоквейва, словно раскрывалась, давая ощутить всплеск чужих-своих эмоций. Хотелось оказаться ближе, слишком близко, прижаться Искрой к Искре, успокоиться и больше не отпускать, но пока Орион сдерживал себя, будто боясь вспугнуть. Бывший сенатор едва заметно улыбнулся – тенью своей прежней, уверенной улыбки – и тихо произнес, словно позвал: – Орион… Мегатрон, великолепно понимая, что сейчас вменяемого разговора с Орионом точно не предвидится, поспешил оставить их наедине: пусть выяснят отношения и поговорят, Шоквейву есть что рассказать своему ненаглядному. Хорошо еще, что эта крылатая зараза по имени Старскрим смотался в Вос по зову Аэролорда – мешаться никому не будет, а заручиться поддержкой золотистого летуна необходимо раньше, чем это сделает Сэнтинел, хотя Сансторм терпеть не может нынешнего Прайма. – Прости, что не мог толком тебе все объяснить и сбежал тогда, – Шоквейв выглядел виноватым. – И что ни разу не дал знать, где я. – Шоквейв… – Искру Ориона сейчас охватывали и радость от долгожданной встречи, и давняя боль, и досада с долей обиды, но все это меркло перед происходящим. Не говоря больше ни слова, Шоквейв медленно приоткрыл нагрудную броню, зовя к слиянию – и против такого устоять Орион Пакс никогда не мог. Он шагнул к Шоквейву, раскрывая в ответ свою Искру, и прижал партнера к себе, позволяя все то, о чем так долго мечталось. Слияние вел Шоквейв, не только отдавая свои мысли и эмоции, но и делясь воспоминаниями, показывая тот, последний диалог с Тайдсвэем, все объясняющий, позволяющий понять истинные причины того поступка. Бывший сенатор не скрывал своей тоски в разлуке, желания и надежды на встречу. Орион прижимался к нему, стараясь еще крепче, теснее сблизиться, позволить двум Искрам стать одним целым. К Юникрону все слова других, считающих Шоквейва врагом, в шлак все сомнения и тревоги, сейчас не до них! Обжигая напоследок, слияние начало стихать, позволяя с неохотой чуть отстраниться друг от друга. Орион медленно провел ладонью по броне Шоквейва, все еще не насытившись им. – Я так тосковал без тебя, – признался Шоквейв. – Чувствовал и твои эмоции, но не мог ничего сделать – ни связаться с тобой, ни сообщить через кого-либо другого… причины ты уже видел. – Теперь я все понимаю, – Орион видел в слиянии, из-за чего Шоквейв так поступил, видел мелькнувшим воспоминанием разговор с Тайдсвэем, но не лез глубже, хотя Шоки полностью раскрылся перед ним. – И соскучился по тебе, очень. – Рад, что ты не верил тем, кто пытался очернить меня и выставить предателем, – Шоквейв подтолкнул красно-синего меха к мегатроновскому рабочему столу. – Кажется, Ультра Магнус и прочие считают меня врагом номер два после Мегатрона. – Не хочу сейчас говорить о них, – Орион жадно и голодно целовал своего вновь обретенного партнера; корпус буквально обжигало от вспыхнувшего возбуждения, системы, казалось, сами откликнулись на присутствие рядом Шоквейва. Бывший сенатор полностью поддался страсти, позволяя себе хоть на пару мгновений перестать думать о будущем, что ждет их обоих, позабыть о тревогах и волнениях. Шоквейв хоть и не скрывал в воспоминаниях слова Тайдсвэя о том, что Ориону суждено, но Пакс этого не видел, все еще пребывая в неведении относительно своей судьбы. Шоквейв в глубине Искры боялся, что Матрица Лидерства заберет прежнего Ориона, которого он любил и знал, дав взамен Оптимуса Прайма – совершенно чужого и холодного меха, укравшего корпус Ориона. Отчасти именно этот страх и заставлял сейчас прижиматься еще теснее, словно стремиться снова коснуться столь любимой Искры. Вопреки мелькнувшему было сомнению, стол Мегатрона, в отличие от той достопамятной скамьи в парке, выдержал двух разгоряченных меха, очень занятых друг другом. Шоквейв, первым подключившись штекерами, вел в энергообмене, давая Ориону оказаться принимающим во всех смыслах, целиком и полностью отдаваясь Шоквейву; Искры вновь вспыхнули в своих камерах, ощущая тягу друг к другу. Второе слияние лишь только сильнее разожгло их, перезагрузочный же оффлайн казался слишком резким, но быстрым, давая время корпусам остыть, а партнерам – прийти в себя. … Со стола пришлось слезть – Орион опасался, что больше тот не выдержит. Пакс чуть поджимал антенки при взгляде на подтеки энергона и смазки, ясно говорившие о том, что за разврат тут творился совсем недавно. Шоквейв же на это лишь ухмыльнулся: что-что, а застенчивость Ориона в том, что касалось интерфейса, никуда не исчезла. И это было еще одной чертой, которую Шоквейв так любил в своем партнере. – Думаю, Мегатрон и так догадался, что мы тут устроим, – Шоквейв медленно, не спеша, потянулся всем корпусом, замечая, каким взглядом на него смотрит Орион. – Однако стоит навести тут порядок. За стол не беспокойся – он и Оверлорда выдерживает, под нами с тобой и подавно не развалится. Орион лишь молча кивнул, отмечая то, как спокойно и легко Шоквейв говорит о десептиконах. Видимо, здесь бывшему сенатору было ничуть не хуже, чем в Академии высоких технологий. – Тебя приняли здесь, – заметил Орион. – Я все понимаю, но все-таки Мегз хоть мог намекнуть, что знает, где ты. – Об этом его попросил Тайдсвэй, а затем и я сам, – бывший сенатор закончил с наведением порядка и подошел ближе. Орион снова провентилировал, оглядывая его броню фиолетового цвета. – И все же такой оттенок тебе не идет, – произнес Орион. – Ты кажешься суровее и мрачнее. – Так и есть, – ответил Шоквейв. – Ставки сейчас куда выше, чем три ворна назад, и ты об этом догадываешься. – Сэнтинел Прайм. – Он не Прайм, Матрица – лишь фальшивка, вроде той, что мы использовали тогда, – Шоквейв знал это, помнил из своих-чужих воспоминаний. – Сенат об этом не знает, они слепо верят почти каждому слову Сэнтинела, у него сейчас больше поддержки, чем было у Номинуса в последние ворны перед дезактивом. – Сэнтинел – мастер обещать и играть словами, – Шоквейв знал эту черту своего бывшего коллеги-сенатора. – Сейчас он стремится устранить главную опасность для себя – десептиконов. – У Сэнтинела в союзниках сейчас судья Тайрест, который заочно уже вынес обвинительный вердикт всем десептиконам, – произнес Орион. – В курсе, – кивнул Шоквейв. – Идем, Мегз тебе расскажет, что высказал Сэнтинел на последнем собрании. – Откуда вы узнали, что там было? – удивился Орион. – Шпионаж? – А без этого – никак. Мегатрон нашелся на тренировочном ринге, где что-то говорил окружившим его меха, и отпустил их, когда заметил Ориона и Шоквейва. Дождавшись их, Мегатрон спросил: – Объяснения удались? – Вполне, – ухмыльнулся бывший сенатор. – Злишься на меня за то, что молчал все это время? – прямо поинтересовался Мегз. – Имеешь право, Орион. – Это ведь велел тебе Тайдсвэй? – Да. Сказал, что лучше будет, если Шоквейв останется тут, вместе с кассетиконом, с которым увязался партнер. – Они хотели наказать Шоквейва Эмпуратой, – Орион теперь знал это, видел в воспоминаниях, которыми Шоки поделился при слиянии. – И создали бы настоящего монстра, – тихо добавил сам Шоквейв, вспоминая Тайдсвэя. – О тайнах между друзьями – поговорим позже, – произнес Орион. – Верно, сейчас у нас всех другие проблемы, – Мегз протянул микрочип с записью выступления Сэнтинела на закрытом собрании. – Прослушай, сам убедишься, что Прайм задумал уничтожить всех нас. Зачистка начнется с Ниона, за это отвечает Рэтбэт. – Отряд «Рикошет»? – Орион уже слышал об этой автономной группе, подчиненной лично сенатору и имеющей финансирование Сената. – Серьезные бойцы. – Профессионалы, – добавил Шоквейв. – Это – уже третье формирование отряда. Самый первый был уничтожен полностью, второй – работал на Сенат и был затем расформирован, а сейчас – они снова вспомнили о своих прирученных бойцах. – Твою группу они сожрут как энергоновый кристалл, – Мегз был хорошо проинформирован о боевых качествах отряда Ориона. – Поэтому будь осторожнее хоть в этот раз. – Все снова как в старые добрые времена? – О да, – судя по ухмылке, Мегз даже соскучился по авантюрам. К сожалению, время пребывания тут было ограничено: Ориона, по сути, похитили, и если не вернуть, то его команда может забить тревогу, а это являлось совершенно лишним. Снова расставаться с Шоквейвом было тяжело – бывший полицейский буквально ощущал, как тянутся друг к другу их Искры, но оставаться было нельзя. Шоквейв это тоже понимал и успокаивал себя, что это не последняя их встреча перед тем, как Ориона заберет Матрица Лидерства. Вызванный для телепортации Скайварп передернул крыльями, ожидая, когда парочка наворкуется, и утащил красно-синего меха обратно в Айакон. Результатами встречи Мегатрон был доволен: Орион отреагировал вполне адекватно, Шоквейв перестал зависать и накручивать себя, как это бывало прежде. Мегз уже не раз замечал за бывшим сенатором такое, однако не расспрашивал: это дело личное, и вряд ли требовалась помощь посторонних. К тому же на работоспособности Шоквейва это не сказывалось, в лаборатории он по-прежнему был собран и сосредоточен. Вернувшись в Айакон, Орион первым делом связался с Бамблби и Хайдом: те уже приготовились поднять по тревоге другой отряд и отправиться на поиски пропавшего командира. – Где ты был?! – воскликнул Бамблби. – Мы уже собрались искать тебя! – Все в порядке, – ответил Орион. – Мой коммлинк был поврежден, и я не мог связаться с вами. К сожалению, я упустил десептикона. – Не ты один, – огорченно произнес Айронхайд. – Эта сволочь тоже ускользнула от нас. Но мы смогли опознать его: бродяга из Тупика, зовут Дрифт. За ним числится уже много разных преступлений, к тому же, как выяснилось, еще и пособничество десептиконам. – Разберемся и с этим, – уж Орион-то теперь хорошо знал, по какой причине Дрифт и Саундвейв оказались среди десов. – Возвращаемся. В Цитадели ожидало известие: Сэнтинел Прайм вызывает для разговора. Но что было странным – не всю команду, а только Ориона. В прошлые разы Прайм общался с ним со всей командой, однако сейчас, да еще после разговора с Мегзом и Шоквейвом, когда выяснились истинные мотивы действий Сэнтинела, все было очень и очень подозрительно. Стража провела Ориона к рабочему кабинету Сэнтинела, доставшемуся ему от Номинуса. Пакс не бывал здесь раньше и не мог судить, что тут изменилось вместе с новым хозяином, однако сейчас все соответствовало аристократическому стилю Сэнтинела. Сам Прайм велел охране выйти, оставляя его наедине с Орионом. Это тоже настораживало: уж кто-кто, а Сэнтинел хорошо знал, каким сильным бойцом является Орион Пакс. Необдуманный шаг со стороны лидера Кибертрона… или специальный? – Давно не виделись, Орион, – произнес Сэнтинел, поднимаясь из-за рабочего стола, на котором ровными стопками лежали отчеты и доклады. – Сэнтинел Прайм, сэр, – вежливо отозвался Орион, пытаясь догадаться, в чем цель происходящего здесь и сейчас. Неужели Сэнтинел что-то заподозрил? Или же хочет избавиться, отправив на заранее провальное дело? – В прошлом между нами возникали…разногласия, – показалось, или Сэнтинел специально выделил последнее слово? – Однако теперь мы оба занимаемся одним делом – храним Кибертрон от падения в бездну анархии и тьмы. Орион молчал, но следил за Сэнтинелом взглядом. Тот же продолжал свой монолог. – Я читал отчеты твоей команды о выполненных заданиях – прекрасная работа. Рад, что тебе удалось сплотиться с остальными меха из группы и достичь таких результатов. – Мы все работаем на благо Кибертрона, – осторожно ответил Орион, не собираясь даже зародить сомнения у Сэнтинела. – Но в последнее время уровень преступности увеличивается, террористы устраивают свои атаки, в результате чего страдают мирные жители, которым нет дела до дележки территории между группировками или их политических предпочтений, – Сэнтинел смотрел на Ориона, – Твоя команда хорошо трудится, однако этого будет мало. Я попрошу дополнить группу несколькими опытными полицейскими, и Рэтбэт – ты ведь знаешь его, да? – обещал помочь кое-чем. Моя цель – уничтожение тех, кто является нашими врагами, Орион. Не только моими, но и твоими. Я знаю, что Шоквейв имел… влияние на тебя, но то, как он показал свою истинную сущность, трусливо сбежав к десептиконам… любое предательство сильно ранит, особенно такое. – Я уже разобрался со своим отношением к нему, – честно сказать, Орион ничуть не лукавил, говоря эти слова, он действительно смог разобраться со всеми сомнениями и страхами, что мучили его. – Это радует, – кивнул Сэнтинел. – Надеюсь, поводом для нашей следующей встречи будет более оптимистичное событие. И тебе, и твоей команде даются несколько дней отдыха, затем – новая миссия. – Да, сэр, – произнес Орион. На выходе из праймовского кабинета его снова ждали охранники, сопроводившие до лестницы. Орион направился на тренировочный полигон, где сейчас были почти все из его группы; один только Проул не любил торчать на стрельбище, и кажется, нашел себе занятие куда поинтереснее – наблюдать за тем, как Айронхайд и Хаунд меряются точностью стрельбы и вооружением. …Сэнтинел же, едва за Орионом Паксом закрылась дверь, скинул короткое сообщение «Немедленно зайди ко мне». Спустя несколько мгновений в кабинет вошел Ультра Магнус. – Сэр? – ставленник судьи замер перед Праймом. – Хорошо, что ты сегодня здесь, Магнус, – произнес Сэнтинел. – Я хочу тебе кое-что поручить. Ты выполнишь мое задание? – Да, сэр. – Проследи за Орионом Паксом. Я знаю, что ты входишь в число тех, кого он считает друзьями, так будет проще подобраться. Следи за его поступками и в случае необходимости будь готов сделать то, чего он не сможет. – Сэр, я могу узнать причину? – поинтересовался Ультра Магнус. – Конечно. Есть все предположения, что Орион Пакс снова свяжется с террористами, как было когда-то в прошлом. Ты знал, что он раньше дружил с Мегатроном? Полагаю, десептиконы могут использовать Пакса как своего агента среди нас. Поэтому мне ты и необходим – Кибертрону нужны такие меха, чтобы не дать законам окончательно обратиться в ржавчину. И – Орион не должен ни о чем подозревать. – Да, я выполню ваш приказ, – Магнус склонил шлем перед Праймом. Что ж, слова Сэнтинела Прайма теперь объясняли многие странности в поведении Ориона Пакса.

***

– Спасибо, что остался и помог разобраться с данными, – произнес Проул, заканчивая рассортировку последней информации. – Да без проблем, – Смоукскрин в порыве настроения аж задрал дверки вверх. – Вы очень хороший специалист, Проул, даже лучше, чем мои наставники. От вас я узнал больше, чем на лекциях. – Ну ты и сравнил, – хмыкнул Проул. – Преподаватели не шибко любили меня, однако все-таки им пришлось прикусить свои глоссы. – Ого! – Смоукскрин не ожидал такого от Проула и явно был впечатлен. – Ты учился в воспитательном центре? – спросил праксианец. – А потом получил целевое направление в Академию Права? – Верно, – кивнул Смоук. – Рос я в центре и примерно за ворн до выпуска смог попасть на подготовительные курсы. В Академии мне нравилось, однако тут – гораздо лучше. – Смотря с какой стороны, – заметил Проул. – Не все так просто, Смоукскрин. Ржавчина и пыль могут прятаться под позолотой обмана и лжи. – Это хорошо видно по Праксусу, – тихо произнес Смоукскрин. – И я рад, что не остался там, и… что встретил вас. Проул только провентилировал и отвернулся, делая вид, что вносит изменения в название каталога с данными. Смоукскрин… почти мехлинг, даже моложе, чем Блюстрик, но такой же живой, яркий. Хотя кое-что в характере отличается: Смоук умел и быть жестким, и настоять на своем – Проул уже видел пару раз, как этот мехлинг спорит с остальными. И эта привычка гневно топорщить дверки… так знакома. Осторожно расспрашивая Смоуки, Проул пришел к вполне определенным выводам. Однако для полного подтверждения своих догадок требовалась медицинская консультация. Идти к медику Цитадели означало одно – выдать свою заинтересованность в прошлом Смоукскрина. Пока же все считают, что Проул заинтересовался им в совсем другом плане. Ну пускай, под таким поводом будет проще маскировать свои изыскания. Смоукскрин поглядывал на Проула. Молодой мех уже успел наслушаться от других сплетен о бывшем следователе и почему тот вылетел из полиции: всеми средствами пытался разыскать хоть какие-то сведения о судьбе своего младшего брата. И то, как Проул бережно относится к нему… возможно, видит некую замену пропавшему Блюстрику? Порой Смоуки даже хотелось, чтобы Проул был старшим братом, или даже… даже… создателем. Это ведь вполне возможно – Смоук знал, что его создатели были сведены вместе благодаря праксианской программе поддержки численности; впрочем, так было и у многих других спарков, с которыми рос Смоук. Молодой мех знал – данные об программе поддержки хранятся в двух местах: основная часть в Праксусе, а все отчеты, присланные оттуда – в Айаконе. Возможно, получится добраться до них и выяснить правду. – Поможешь мне дальше? – спросил Проул, отмечая, как притих внезапно Смоук. – Конечно! – тот снова вздернул дверки вверх. – Мы снова пойдем на этаж к аналитикам? – Да, – кивнул старший праксианец. – Поможем им в обработке информации из центрального городского архива. – А я всегда считал, что вся информация поступает и архивируется в Цитадель… – удивленно произнес Смоукскрин. – Не вся, – Проул прихватил датапады, забрав из манипуляторов Смоука те, которые тот решил нести сам. – Только то, что касается отобранных Праймом направлений: военное, административное, политическое и социальное. Все прочее поступает в архив города и предоставляется по запросу сенаторов или их помощников. Раньше, при Номинусе, была другая система – без этого разделения, и все данные, кроме военных и политики, были в относительно свободном доступе. У Сэнтинела Прайма свои предпочтения, как мы все уже поняли. – Вам не нравится Сэнтинел Прайм, – это звучало не вопросом, а утверждением. – Да, – помедлив, ответил Проул и взглянул в оптику Смоукскрина. – Сообщишь об этом вышестоящему начальству? – И не собираюсь, – Смоук выдержал тяжелый взгляд Проула. – Я не собираюсь предавать вас или быть доносчиком. Энергополя обоих меха были напряжены, и это ощущали они оба. Каждый из них просчитывал слова другого, пытаясь найти подвох. Проул сдался первым, опустив дверки. – Хорошо. Идем, Смоукскрин. – Да, сэр. – И прекрати так меня называть. Просто Проул. – Как скажешь… Проул, – ответил Смоукскрин, чуть улыбнувшись. На внимание, прикованное к ним, Смоук уже не реагировал, успев понять, что даже тут от сплетен никуда не деться. Первое время это немного удивляло его, но затем он привык к такому. Проул же давно не обращал внимания на то, что говорят о нем, игнорируя все слухи. Вот и сейчас праксианцы, разговаривая друг с другом, прошли по коридору мимо Бамблби, отправленного с поручением к Хаунду.

***

Начальник следственного отдела айаконской полиции уже достаточно долго смотрел на лежащий перед ним датапад о стажерах, отправленных сюда на практику. Сейчас редко кто шел в полицию – трудное это дело, неблагодарное, учитывая то, что творится сейчас на Кибертроне. Но тем не менее добровольцы порой находились. Однако вот такого никто точно не ожидал, хотя почти четыре ворна назад многие из полицейских хихикали насчет подобного развития событий. ФрайСтор тоже уже явно оценил весь юмор Праймаса. – Можно, сэр? – одновременно произнесли два молодых меха, впрочем, все равно проскальзывая в кабинет. – Заходите уже, – ответил Норвирд, глядя на Санстрикера и Сайдсвайпа. Красно-желтый дуэт, раньше все хвостиком бегавший за Проулом, изменился за прошедшее время: близнецы повзрослели, взялись за учебу – если судить по табелю с отметками, приложенному к приказу о практике. И ведь у них довольно-таки неплохие результаты… – Давно не виделись, – Норвирд подошел к своим стажерам. – И честно скажу, никто не ожидал увидеть вас обоих в числе практикантов. – Тем не менее, сэр, – произнес Сайдсвайп, его слова подхватил Санстрикер: – Это оказался очень большой сюрприз. – Да уж, – хмыкнул Норвирд. – А теперь уже более серьезное: вы понимаете, во что ввязываетесь? Спарковские игры закончились, теперь все по-настоящему. И в случае ошибки никто жалеть не станет – ставки слишком высоки. Близнецы переглянулись, словно обменивались мнениями по внутренней связи, и Санстрикер ответил за них двоих: – Вполне понимаем. – И такой вопрос, – заговорил Сайдс. – Вы знаете, где нам найти Проула?

***

– Сэнтинел тебя не задержал, – заметил Айронхайд, когда Орион вернулся в комнату, которая использовалась командой как штаб для обсуждений миссий, проработки планов и задач. – У него не было слишком много времени на меня, – ответил ему Орион, ничуть не собираясь рассказывать о своей беседе с Праймом и о возникших подозрениях. – Пока ты там шастал, у нас временно забрали Сильверболта, перекинули его к летунам, – проинформировал Хайд. – Я отправил Бамблби унести отчеты и помочь Хаунду, а то и этот где-нибудь потеряется. – Проул уже успел подготовить отчеты? – удивился Орион, великолепно зная, что праксианец в последнее время почти безвылазно засел к аналитикам вместе с тем новеньким, Смоукскрином. – Ага, все успел, – кивнул Хайд, рассортировывающий разложенное перед ним оружие на две категории: что заберет сам, а что отдаст Бамблби. – И возможно, он-таки притащит в команду свою праксианскую мелочь. – Сэнтинел Прайм сказал, что если пополнение будет, то из полиции, – Орион вытащил с полки датапад, отмеченный надписью «Нион», их предпоследняя – если считать делом попытку поймать Саунда и Дэдлока – задача, в которой было так много неясностей; однако сейчас, после разговора с Мегзом и столь долгожданной встречи с Шоквейвом, многое из того, о чем подозревал Орион, подтвердилось. Сэнтинел был куда более амбициозен, чем Номинус, и оставалось только в который раз порадоваться тому, что Прайму так и не достались технологии Круга Света. Страшно представить, что мог бы устроить Сэнтинел, получи он такую мощь. – О, шеф, ты уже вернулся! – на пороге возник Бамблби, за его спиной возвышался Хаунд. – Что было на аудиенции? – Просто разговор, – если честно, по мнению Ориона, самым большим минусом Бамблби была его любовь к сплетням. Би просто не мог пройти мимо слухов и разговоров, напоминая чем-то другого минибота, Клиффджампера, работающего раньше в Академии Высоких Технологий. Правда, Клиф, в отличие от Бамблби, предпочитал лишь слушать, а не разносить слухи и болтать. … Хаунд молча прошел к своему рабочему терминалу, не упуская ни слова из того, о чем говорили остальные. Наемнику пришлось маскировать свои привычки: теперь он полностью легальный и добропорядочный гражданин Айакона, не замешанный ни в чем криминальном… спасибо за это кое-кому и имеющимся связям. Подобное было необходимо, чтобы не вызвать ни у кого подозрений и потихоньку сливать самую важную информацию некоей персоне, платившей за это неплохие деньги. Пожалуй, новость о том, что Сэнтинел Прайм о чем-то разговаривал с почти опальным Орионом Паксом, точно заинтересует упомянутую особу… Даже очень заинтересует. Раздался сигнал рабочего терминала, возвещающий о сообщении. Орион подошел первым и, читая приказ о новой миссии, мысленно выругался, но внешне остался таким же спокойным. – Нас отправляют в Нион. – Нион? – переспросил Хайд. – Снова? А цель? – Поиск и арест десептиконов, – ответил ему Орион, думая сейчас о том, как предупредить Мегатрона и Шоквейва об их рейде.

***

Джазз был сейчас в Нионе, совмещая сразу несколько дел. Бывший полицейский, а ныне свободный наемник собирал кое-какую информацию, а для прикрытия этого использовались посиделки в местной заправке: отмечали день активации знакомого, и в компании прочих наемных бойцов Джазз смотрелся вполне своим. Внешний вид его претерпел изменения: броню сейчас украшало куда больше черного цвета, белый был лишь несколькими полосами на плечах и капоте, привычный когда-то визор отсутствовал, открывая желтую оптику. Приятель Джазза и был тем информатором, с которым бывший полицейский общался чаще всего. Его слитые данные о сенате были весьма полезны: мех терпеть не мог большинство сенаторов, а причиной этому была все та же праксианская программа восстановления численности. Сегодня удалось выяснить, что сенатор Децимус затеял кое-что втайне от своих ближайших коллег – Рэтбэта и Протеуса. Унизительное наказание, которому Сэнтинел подверг Протеуса, лишь на время заставило опального сенатора притихнуть. Джазз подозревал, что за похищением Блю стоит именно он. Нужно было только найти доказательства или же хотя бы упоминания того, куда Блюстрика отправили из Айакона. Будь между ними полноценная искровая связь – можно было бы искать Блю с ее помощью. Но все, на что хватало Джазза – это чувствовать, что Блюстрик жив. Проул тоже искал брата, пусть и на свой лад. Он ведь тогда сорвался, вылетел с работы в полиции, однако не терял надежды отыскать Блю, действуя теперь куда более осторожно, чтобы не привлечь к себе внимания цитадельских. Все-таки хорошо, что они с Проулом смогли помириться после всех взаимных обвинений в адрес друг друга. Джазз слишком погорячился и признал-таки это. – Они здесь! Сюда явился отряд «Рикошет»! – воскликнул вбежавший в заправку мех. Разговоры тут же смолкли: пожалуй, все тут в равной степени были наслышаны об этом спецотряде. Каратели – так их обозвал один знакомый Джаззу десептикон. Если раньше целью отряда было проведение таких заданий, с которыми полиция не справится, то сейчас вновь собранную группу использовали как еще один карательный отряд, выжигающий все, что не по нраву новой власти. Теперь каждый думал о том, что они позабыли тут, в Нионе, и какими потерями обернется их визит сюда. Шептались, что над нынешним отрядом поработали мнемохирурги, обеспечивая верность и преданность хозяевам-сенаторам… Джазз предпочел наблюдать за отрядом со стороны, не желая попасться на оптику. Мало ли, вдруг все-таки там остался кто-нибудь из бывших товарищей по оружию и сможет опознать? Вряд ли в таком случае случится что-то хорошее. Их было двенадцать, знакомая эмблема, знакомый желтый визор на каждом – Джазз аж передернул дверками от нахлынувших воспоминаний, но тут же подался вперед, жадно глядя на одного из бойцов, на чьей броне был номер семь. Праксианское происхождение было не скрыть, как и привычку держать полуприподнятыми дверки. Джазз мог сейчас поклясться всем, даже Праймасом или Юникроном, но он отчаянно не желал осознавать увиденное – однако Искра узнала, почувствовала, потянувшись к тому, с кем уже однажды сливалась. Шлак, это действительно было более чем жестоко! – Что они с тобой сделали, Блю? – прошептал Джазз.