SWvsWH40K

Всё же они провозились с замком слишком долго. Кто бы не занимался обеспечением безопасности, он был на удивление умён, даже слишком. Даже когда Железный Лоб тупо вырвал это творение чужаков из стены, дверь не открылась. Потому что эти ублюдки перенаправили туда питание только механизма открытия, а магнитный замок был запитан по другой линии. Ковыряться во всей этой машинерии в узком проходе, копаясь в куче практически одинаковых проводов, было занятием не из приятных. Закончилось всё тем, что когда все силовые линии были окончательно разворочены, клон просто открыл дверь своими кибернетически усиленными руками. — Занять позиции. Живо! — приказал спецагент, выскакивая на крохотный балкон под самым потолком малого ангара следом за киборгом, который прикрывал выход. Штурмовики с айлонцем поспешили выполнить приказ, а Вален шёл замыкающим. Но стоило ему только приблизиться к дверям, как уже успевший опуститься на одно колено и вскинуть свою бластерную винтовку снайпер внезапно повалился на пол, судорожно пытаясь остановить кровь, хлеставшую из разорванного горла. Его винтовка оказалась в руках какой-то неведомой твари, что возникла буквально из ниоткуда. Заметно больше человека, это неведомое горбатое создание, замотанное в тряпьё с ног до головы, взирало на оторопевших бойцов из-за белоснежной фарфоровой маски с крупным сапфиром в центре лба. Но страшнее всего были торчавшие из-под груды дорогих тканей лапы, отдалённо напоминающие человеческие руки. От одного взгляда на эту здоровенную ладонь и пятерню неестественно длинных пальцев с четырьмя фалангами, увенчанных жуткими когтями, с которых сейчас стекала свежая кровь, самые страшные кошмары казались детским лепетом. Особенно когда монстр пытается вспороть этой лапой тебя. Рутор думал, что до конца дней своих будет с ужасом вспоминать тот чудовищный скрежет, с каким когти твари проходили по его железным рёбрам. Кираса лётного скафандра вместе с блоком жизнеобеспечения оказались вспороты так же легко, как и его плоть, и если бы не тот неизвестный металл, что заменил пилоту кости, ошмётки его сердца украсили бы пол. А когда он рухнул навзничь, уже готовый заверещать от боли, это порождение кошмаров исчезло так же внезапно, как и появилось, а его крик потонул в оглушительном грохоте стрельбы. Казалось, что в ангаре было не меньше роты солдат с тяжёлым вооружением. — Валим отсюда! Быстро! — крикнул заскочивший обратно в коридор Железный Лоб, на ходу подхватывая раненого пилота и таща его прочь. Всплеск адреналина приглушил боль, и Вален быстро поднялся на ноги и сам припустил что есть мочи, пытаясь как можно скорее скрыться в этом проклятом лабиринте от возможной погони. — Что с остальными? — на ходу спросил он, поймав себя на мысли, что снова оказался самым старшим в группе. — Разорвало в клочья, сэр! — откликнулся клон, который и сам был ранен. Только теперь удалось разглядеть, что броня на его левой руке была оплавлена, а на спине посечена осколками. — Эти ублюдки припёрли кучу ручных ракетомётов, лазеров, тяжёлых бластеров и ещё хрен его знает чего. — Значит эта сука не лгала... — прорычал Рутор, вспоминая слова губернатора Туа. С какой бы радостью он бы снёс башку этой твари за её предательство, если бы не тупой план спецагента Болтар. — Нужно сваливать отсюда как можно быстрее. — Той же дорогой уйти не получится, сэр, — заметил Железный Лоб. — На площади мы будем как мишени в тире. — Нужен транспорт, — заметил тот, останавливаясь, дабы прикинуть их текущее местоположение относительно известной ему части Имперского Центра. — В гараж, за мной. — Есть, сэр. Создавалось такое впечатление, что старый клон был настолько недоволен руководством спецагентов, что теперь был рад оказаться под командованием себе подобного киборга. К счастью, идти было не так далеко, и вскоре они остановились у предположительно требуемой двери. Понимая, что об их присутствии все и так в курсе, старый клон просто расстрелял блок управления и замок из своей бластерной пушки, прежде чем открыть дверь руками. И очень своевременно, потому что за спиной уже был слышен подозрительный ритмичный лязг. Надо сказать, что похозяйничали захватчики здесь в полной мере. Почти вся прежняя техника была безжалостно свалена в одну большую кучу в углу, где её незатейливо резали на металлолом. Шагоходы, гравициклы, глайдеры и репульсорные броневики представляли из себя по сути одну большую груду мусора. И всё это ради того, чтобы освободить место для собственных убогих шагоходов, броневиков и танков на примитивных гусеницах, и ещё более архаичных колёсных мотоциклов. — Найдите транспорт, сэр, а я отвлеку их! — крикнул клон, вскидывая бластерную пушку и обрушивая её огонь на солдат и техников захватчиков, которые заметили появление имперцев. К счастью, они оказались несколько сбиты с толку тем фактом, что противник появился не снаружи здания, а изнутри. Но после первых же залпов это замешательство улетучилось, и завязалась яростная перестрелка. Самым неожиданным было то, что эти люди старательно использовали любое укрытие и не скупились на залпы своих лучемётов. Кто-то поумнее даже пытался поскорее завести танк, поскольку тяжёлая броня киборга пока что держалась, хотя и была уже изрядно оплавлена. Отогнав рабочих от кучи разделываемой техники при помощи бластерного карабина и пристрелив оператора лазерного резака, который только чудом не испарил самого Рутора, пилот запрыгнул на первый попавшийся гравицикл, казавшийся относительно целым, и попытался запустить двигатель. К его немалому удивлению, машина ожила. И как только эти идиоты не взорвались раньше, разбирая технику, из которой не слито горючие? — Уходите, сэр, я их задержу! — в отчаянии крикнул клон, бластерная пушка которого уже смолкла. Обернувшись на его голос, Вален увидел поверженного киборга, что валялся на полу, истекая кровью и машинным маслом. Под напором яростного обстрела белёсыми лучами его броня растеклась бесформенной лужей, а от повреждённых имплантантов с остатками плоти поднимался дым. Железный Лоб просто не мог больше стоять, потому что его левая нога была сломана в колене, а правая рука лишилась кисти. Но даже в таком ужасном состоянии он не сдался и продолжал что есть сил отбиваться от четырёх механических монстров. Эти уродливые четвероногие машины, отдалённо похожие на увеличенного раза в четыре бесхвостого лотакота с вытянутой зубастой пастью, впились в несчастного своими стальными зубами, пытаясь разорвать на части. Понимая, что помочь погибающему товарищу он не сможет при всём желании, Рутор вдавил педаль газа до упора, резким стартом срываясь с места. Враг уже перенёс огонь на его позицию, да и пара новых механических псов уже неслась прямо на него, лязгая челюстями. Резкий старт позволил сбить врагу прицел, а большая скорость позволила пронестись мимо не ожидавших такого поворота событий врагов прежде, чем они успели навести на него свои лучемёты. Хотя, они всё же ждали подобный поворот событий, а потому блокировали выезд из ангара, выгнав туда танк. Но это было не то препятствие, которое может остановить настоящего аса истребителя. Задрав нос гравицикла к верху, Рутор резко дал газу, одновременно направляя усиленный импульс на репульсор. Благодаря такой функции, что была заложена в армейские модели для преодоления препятствий вроде упавших деревьев или вражеских баррикад, ему удалось подпрыгнуть чуть ли не до потолка и с лёгкостью перемахнуть через приземистого, ромбовидного уродца, который не успевал даже развернуть свои орудия вслед беглецу. В отличии от стрелков на внешней стороне здания, которые всё же успели открыть огонь. К счастью, стрельба была не прицельной, но когда в считанных метрах от тебя начинают рваться снаряды, а дорожное покрытие испаряется под ударами белёсых лучей, как-то сложно чувствовать себя в безопасности. К счастью, по настоящему мощные пушки были слишком громоздкими, и стрелки просто не успели взять прицел прежде, чем юркий гравицикл нырнул в лабиринт окружавших Имперский Центр улиц. Чего нельзя было сказать о простых стрелках, некоторым из которых всё же удалось задеть столь юркую и стремительную цель за счёт плотности огня. Левую лопатку саднило от мощного удара и жгло от жара застрявшего снаряда, который порождал новые волны боли при каждом новом движении, да и сама машина получила пару попаданий. К счастью, ничего критического. Но вырваться из заполонённого жаждущими крови захватчиками Имперского Центра ещё только половина дела. Нужно как-то выбраться из обложенного кордонами города, который буквально гудит после недавнего теракта. И пилоту приходится использовать всё своё мастерство маневрирования, чтобы стать как можно более сложной целью. Враги разместили блокпосты весьма грамотно, так что все не объехать. Да и тяги репульсора не хватит, чтобы взлететь над крышами. Вот и приходится петлять, постоянно меняя курс, чтобы для каждого следующего кордона направление его появления стало сюрпризом. И это помогает хотя бы тем, что захватчики не успевают развернуть в его сторону тяжёлое оружие. Хотя полностью избежать попаданий всё равно не получается, и ожоги множатся, как и повреждения гравицикла, но боль от них почти не ощущается, поскольку из-под сгорающей плоти проступают металлические тяги, поршни и шарниры, которые и не позволяют ему упасть куском агонизирующего мяса. Но даже этот чудной материал не может выдержать все уготованные ему удары. Кордон на выезде из города был дополнительно усилен, и здесь его определённо ждали. Огонь из курсового бластера гравицикла, как и в прошлый раз, заставил стрелков нырнуть в укрытия, так что перескочить через баррикаду не составило особого труда. Однако захватчики додумались приготовиться стрелять ему вслед, и как только он пронёсся над ними, открыли огонь из всех стволов. Увернуться от такого числа выстрелов было нереально, и в него попадали. Но хуже всего было то, что его задело очередью голубоватых энергетических сгустков. Попадание пришлось в правую рукоятку управления, которая буквально испарилась вместе с кистью и половиной предплечья. Что бы это ни было за оружие, его мощь была столь велика, что даже неизвестный металл не мог противостоять ей. Противный писк звукового оповещения предупреждал о том, что гравицикл летит на последнем издыхании. Маршевый двигатель уже сдох, да и репульсору оставалось работать всего ничего. Вален направил машину в сторону стоянки их собственного транспорта, в отчаянной надежде всё же дотянуть, но ей не суждено было сбыться. Набранной скорости хватило только на половину пути, после чего транспорт окончательно перешёл в статус металлолома. Но останавливаться было нельзя. По его пятам уже следовала погоня, а в воздухе с рёвом носились машины чужаков. А потому Рутор просто побежал, прижимая к груди оплавленную культю правой руки. Изменение направления движения всё же помогло ненадолго пустить погоню по ложному следу, и он успел добраться до импровизированного схрона. Работать одной рукой было чертовски сложно, но жить хотелось ещё сильнее, а потому, превозмогая накатывающие волны боли, он всё же сумел завести гравицикл и на полном ходу умчаться прочь от этого проклятого города, скрывшись в безбрежных степях Лотела под покровом предрассветных сумерек. Этот кошмар снился Валену снова и снова. Но всякий раз просыпаясь, и видя безобразный огарок на месте правой руки, он понимал, что то был не сон. Теперь он снова стал одиноким скитальцем, что мародёрствовал на остатках разбитой имперской армии, бесцельно перемещаясь по захваченному миру. Он специально не возвращался в горы, поскольку подозревал, что его чудесное спасение было не более чем спектаклем. Враги просто отпустили его, чтобы он вывел их на базу их отряда. Ведь куда ещё может деться раненый боец на оккупированной территории. Но он был твёрдо намерен лишить их этого удовольствия. Однако полученные ранения всё же были слишком серьёзными, чтобы от них можно было просто так отмахнуться. Истерзанное тело отзывалось болью на каждое движение, но её ещё можно было терпеть. Органической части пилота требовалось лечение, и у него была одна идея о том, где её можно получить. Таркинтаун — самовольное поселение на юго-западе от столицы. Туда стекались все те отбросы общества, которые не могли найти себе место в Империи. Вечный рассадник преступности, его трижды сравнивали с землёй, отправляя всех до одного жителей в тюрьмы, и всякий раз он вырастал заново в кратчайшие сроки. Имперскому правительству было плевать на этот сброд, поэтому Вален надеялся, что захватчики отнесутся к этим отверженным точно также. А раз те умудрялись как-то выживать на своей помойке, значит и медики там должны найтись. Хоть какие-то. А то полевую аптечку он и так уже выпотрошил, а новую до сих пор не нашёл. И какой только умник додумался размещать госпиталя под одними щитами со штабами? ***** Вначале не было ничего. Вообще. Только тьма. Безбрежная как вселенная и крохотная как атом. Мягче самой нежной ткани и прочнее самой неуязвимой брони, она была повсюду, и нигде. Её невозможно было ни осязать, ни осознать. И только абсолютная тишина, в которой не было места даже тени звука, окружала пробуждающийся разум. Почему разум? Потому что с первого мгновения он начал думать. Пока что довольно медленно и лениво, но всё же. Немного потыкавшись в окружавшую его пустоту и убедившись в том, что никаких новых ощущений его потуги не принесли, он всё же немного успокоился, сосредоточившись на себе. Ведь раз он осознал себя, у него для этого был довольно веский повод. Но какой? Попытка обратиться к памяти окончилась ничем. Её просто не было. Поэтому приходилось начинать с самого-самого начала, ища ответы на простые вопросы. "Кто я? Где я? Как я сюда попал?" Звучит до боли банально, но ведь нужно же начать хоть с чего-то... Но постойте. Боль? Что это? Обычно она сопровождает все неприятности, но сейчас её не было. А это значит, что и неприятностей не было, это уже хорошо. Да, определённо хорошо. Да и сейчас ей было хорошо. Почему ей? Да какое это имеет значение? А как её зовут? Она не могла вспомнить. Ей было так хорошо, что она даже имя своё забыла. Уцепившись за эту мысль, как за тончайшую нить, из окружавшей её тьмы начали медленно всплывать воспоминания. Пока ещё смутные, неразборчивые, похожие на невнятные пятна. Но исходившее от них тепло было столь приятно. Оно так и манило вновь вернуться в тот мир немыслимых, фантасмагорических грёз. Туда, где бушевала нескончаемая кровавая оргия безумно жестокой битвы. Где против неё вставали невероятно могучие чемпионы и порождённые кошмарами монстры, только чтобы пасть перед её ногами, даруя ей новую порцию экстаза и возбуждения, находившего точку приложения прямо здесь, на поле боя. И право удовлетворить её похоть получал только тот, кто мог выстоять хотя бы минуту под её напором. А затем голова очередного любовника отправлялась к подножью громадной горы из оскалившихся черепов, что уходила в затянутые кровавой дымкой небеса. Туда, где на громадном троне восседал ОН. Кровавый Бог, Повелитель Битв, Властелин Резни. Его имён и титулов было ни счесть. В каждом уголке вселенной разумные существа прославляли своё олицетворение бога войны, но их мольбы всё равно были обращены к Его трону. Он был вездесущ. Он был всесилен. Он был жесток и беспощаден. Он презирал трусов, подлецов, лжецов и колдунов. Он покровительствовал воинам, а не шарлатанам. И в награду за честь, смелость и победы он даровал силу, о которой смертный не мог даже мечтать. Силу, которая позволяла идти ещё дальше по пути кровавых битв и побед к сияющим вершинам бессмертия. Но Он был не одинок. Где-то рядом, и в то же время бесконечно далеко, другой голос пел невероятно чарующую песню. Разобрать слова было невозможно, но эта волшебная мелодия туманила разум, призывая отдаться своей страсти. Он манил, обещая бесконечность наслаждений вдали от опасности и грязи войны. Он обещал всё, о чём можно было мечтать, и даже больше. Неземная красота, грациозность и стремительность, неисчислимые богатства и безграничная власть, самые изысканные яства и самые невероятные ощущения — всё это мог обрести тот, кто откликнется на зов Принца Наслаждений. Всего лишь мимолётное касание скромной служительницы Повелительницы Страсти уже одарило её нечеловеческой гибкостью и красотой. Оставалось только сделать следующий шаг, чтобы получить ещё. И ещё. И ещё, ещё, ещё... Но сколь бы ни был заманчив этот голос, даже самые завораживающие обещания имели всего один недостаток. Скуку. Зачем жить, если не чувствуешь что живёшь? Даже самые невероятные и умопомрачительные наслаждения приедаются, когда не чувствуешь, как кровь закипает от переизбытка адреналина. Что толку в победах над пресмыкающимися слабаками, которые не способны оказать сопротивления, пуская восторженные слюни на твою неземную красоту? Только победа над стоящим противником приносит истинное наслаждение настоящему мандалорцу, и она не сойдёт с пути предков. Но эти Боги были требовательны, и не желали терпеть присутствия друг друга. А потому она сделала свой выбор, вновь отдавшись в объятия жестокой сечи. Сабин знала, что печать Принца Наслаждений уже никогда не смыть, и она так и останется до конца своих дней рабыней своей похоти, но Кровавый Бог был готов закрыть глаза на этот маленький недостаток, покуда она готова проливать кровь ради него. И она не обманет его ожиданий, потому что не существует больше награды, чем отсечённые головы врагов твоих, чья кровь будет течь рекой. Точно. Сабин. Её звали Сабин Вре. Она была урождённой мандалоркой, и всю свою сознательную жизнь готовилась стать воином, достойным славы своих предков. И она не позволит какой-то четырёхрукой рогатой суке превратить себя в дешёвую шлюху! Следом за злостью пришла и память о Галле и остальных. О той безумной, невозможной оргии в каменной купели. О том, как она была беспардонно прервана, как на них потом напал какой-то самовлюблённый мудак в синих доспехах с десятком таких же дуболомов. И как потом мир рухнул, корчась в лучах нового алого солнца. И как потом она сражалась с невероятным монстром, что желал выпотрошить её своим чудовищным мечом. Как они катались по земле, сцепившись в яростном клинче. И как его густая, горячая кровь струилась по её горлу, спускаясь всё глубже... От нахлынувших воспоминаний она даже вздрогнула всем телом. Вернувшиеся ощущения нельзя было назвать неприятными. Скорее необычными. Чувствовать движение каждого мускула, каждой жилы, о существовании некоторых из которых она даже не подозревала, было в чём-то дико. Но с другой стороны, она даже не представляла себе, что может обладать подобным контролем над своим телом. А следом за ним начали пробуждаться остальные чувства. Вырисовывавшаяся картина несколько не совпадала с её ожиданиями на фоне последних воспоминаний. Вместо кровати, или, на худой конец, земли, она лежала на металлическом полу, её тело обдувал прохладный ветерок, а в глаза бил яркий белый свет. И что самое противное, помимо приглушённого гула вентилятора до её слуха постоянно долетало чьё-то невнятное бормотание. Попытка потянуться с одной стороны даровала приятное чувство необычайной лёгкости и бодрости, а с другой — весьма необычное ощущение в районе гениталий. Содрогнувшись о мысли, что в ней опять может обнаружиться чьё-то щупальце, или чего похуже, она резко открыла глаза, увидев над собой потолок и лампы грузового отсека. Стараясь не шевелить тазом, используя свою гибкость она осторожно поднялась на локти, чтобы посмотреть, какой сюрприз уготован ей на этот раз? Надо сказать, что ожидала она чего угодно, кроме длинного искривлённого лезвия здоровенного, уродливого меча, торчавшего у неё между ног. Каким образом она не изрубила себе этой штукой ноги во сне, оставалось загадкой. Не веря собственным глазам, Сабина попыталась отстраниться от этого странного куска чёрного металла, поверхность которого была покрыта паутиной красноватых пульсирующих нитей, неправильные линии которого невозможно было создать в здравом уме и твёрдой памяти. Но проклятая железяка следовала за ней. И что было хуже всего, с каждым движением она всё отчётливее ощущала рукоятку этого оружия в себе... Не сказать, что это были неприятные ощущения. В другой ситуации она наверняка бы воспользовалась моментом, находясь у себя в каюте. Но не посреди же трюма "Призрака", где её наверняка заметят за столь непристойным занятием. Тем более что холодный пол совершенно не способствовал любовным утехам. Однако это оказалось далеко не так просто, как можно было подумать. Тем более, что казавшийся до этого просто глупым украшением крупный глаз на перекрестье гарды устремил на неё свой злобный взгляд, с шипением попытавшись укусить за руку пришедшими в движение шипами, которые на деле оказались клыками. Выгнувшись ещё сильнее, чтобы как следует рассмотреть это невозможное сочетание искажённого металла и багряной плоти, она оказалась ещё сильнее поражена осознанием того, что оно было живым! И в гораздо меньшей степени тем, как глубоко в неё была засажена его рукоять. Действуя с максимальной осторожностью, она снова попыталась извлечь оружие из своих гениталий, но оно не поддавалось. Тащить враскачку оказалось плохой идеей, потому что из-за возросшей чувствительности процесс моментально скатывался к очередному акту самоудовлетворения. И приходилось прилагать изрядные усилия, чтобы не отдаться в объятья похоти и не позориться дальше. Только используя всю свою гибкость, чтобы помочь себе ногами, упираясь пятками в края гарды, ей удалось заставить клинок двигаться в требуемом направлении. Но не только длина рукояти стала для воительницы неприятным сюрпризом. Размер венчавшего её яблока заставлял усомниться в том, как она вообще умудрилась засунуть в себя эту штуку. К счастью, сопровождавшая возбуждение обильная внутренняя секреция сыграла свою роль, позволив извлечь посторонний предмет без дополнительных внутренних повреждений. Как Сабина ни пыталась сдерживаться, столь активная стимуляция не могла пройти бесследно, и её громогласный стон наслаждения приглушил как отчётливое хлюпанье, с которым невозможный меч всё же покинул её гениталии, так и последовавший на этим злобный лязг. — Можно потише? — раздражённо спросил уже знакомый голос в голове воительницы. — Я пытаюсь работать... Подскочив как ужаленная, мандалорка резко села и принялась озираться по сторонам, ожидая атаки великана в синем в любой момент. Но какого же было её удивление, когда ненавистный враг обнаружился всего в пяти метрах у неё за спиной. Гигант в синем с золотом сидел к ней спиной, старательно выводя на полу какие-то письмена, что окружали разложенный комплект оружия и экипировки, аналогичный сопровождавшим его дуболомам. Те, между прочим, тоже стояли здесь, охраняя покой своего повелителя. — Кто ты? — злобно спросила Сабина, вскакивая на ноги и судорожно ища хоть какое-то оружие. — Как ты попал сюда? — У меня нет времени на твои тупые вопросы, — презрительно отозвался голос в голове. — Донимай ими своих друзей. Этот самовлюблённый урод даже не смотрел в её сторону. И как назло, под рукой ни пистолета, ни гранаты, ничего. Только уродливый меч, торчащий из стены. Понимая, что такую толстую броню кулаками не пробить, воительница кинулась к безобразному клинку. Раз те рогатые уроды смогли нарубить этими железяками большую часть отряда этого "чернокнижника", то и она сможет пустить им кровь. — Лучше найди для него подходящие ножны. Желательно закрытые, — посоветовал голос, когда она схватилась за рукоять клинка и одним движением вскинула его над головой. — Демонический меч — не та штука, которую стоит показывать широкой публике. — Заткни пасть, урод! — крикнула воительница, делая шаг в его сторону и занося меч для удара. — Крайне не рекомендую это делать, — меланхолично произнёс голос, когда дуболомы в синем синхронно вскинули свои пушки, направив их на одинокую девушку. — Ты уже видела, что делает с человеком болтер. Опусти свой меч, иначе следующий шаг станет для тебя последним. В памяти всплыли картины кровавого месива из опалённого радужным пламенем мяса, что когда-то было датомирками. И устрашившийся подобными воспоминаниями разум умолял подчиниться чужаку, поскольку атака против двух готовых к бою стрелков, что уже держали её на прицеле, была чистым самоубийством. Но клокочущая ненависть и злоба делали желание снести этому болтуну голову буквально непреодолимым. И эхом звучавший в её голове призыв убивать только подстёгивал кровожадный порыв. Внезапно прозвучавшая короткая фраза на больно резанувшем слух языке была подобна ведру ледяной воды за шиворот. Весь боевой настрой как рукой сняло, а злобное эхо смолкло, оставив девушку одну под дулами вражеских пушек. Будучи воительницей, а не дурой, Сабина опустила оружие, прекрасно понимая, что против бойцов в полной выкладке в неглиже много не навоюешь. — Тебе не следует давать своему мечу слишком много воли, а тем более слушаться его, — произнёс великан вставая и разворачиваясь лицом к собеседнице, которая как могла постаралась прикрыть мечом и руками свою наготу. — Иначе сама не заметишь, как станешь рабыней собственного меча. — В смысле? — Демоны уважают только силу. Покажи ему, что ты сильнее. Подчини его волю своей, и тогда ни один враг и ни одна преграда не устоит перед тобой, — наставительно произнёс чужак, глядя на неё сверху вниз. — Кровавый Бог щедро одарил тебя за твою смелость. Очень немногие из его последователей удостаиваются дара демонического оружия. Так оправдай его доверие. — Сабина! Ты жива! — радостно завопила Гера, появившаяся на балконе главного коридора. — Что они сделали с тобой? — Да вроде ничего, — ответила мандалорка, механически поправляя причёску. И остолбенела, наткнувшись пальцами на твёрдую поверхность рога. Поражённая возникшей догадкой, она только и смогла что промямлить: — Что со мной? — Пошли в каюту, там есть зеркало. Ты всё увидишь сама, — успокаивающе произнесла тви'лека, разворачивая принесённое одеяло. — Вот, прикройся. Шокированная самим фактом новых метаморфоз её тела, Сабина не мешала капитану "Призрака" накинуть одеяло ей на плечи и отвести её в каюту. При этом Гера всё время держалась слева, потому что в правой руке воительница продолжала сжимать свой демонический клинок. И хотя подниматься по лестнице при помощи одной руки было весьма неудобно, она так и не отпускала оружия, сама не зная почему. Наверное, потому что этот уродливый меч как мог пытался внушить ей, что ничего плохого не случилось и стыдиться тут нечего... — Вот так, — сказала тви'лека, входя в каюту следом за воительницей и запирая дверь. — Давай ты отложишь эту железяку в сторону, а я принесу зеркало. Поглощённая размышлениями о том, какая форма уродства уготована ей на этот раз, Сабина даже не заметила, как перед ней возникло зеркало. Однако, Гера стояла слишком далеко и держала его под таким углом, что ничего было не видать. И понимая, что терзать себя дальше безумными догадками просто глупо, воительница сорвала с себя одеяло и решительно сделала шаг вперёд, смотря прямо в зеркало. Открывшаяся картина была страшнее самых безумных фантазий. Из небольшого окна зеркала, снятого со стены в уборной, на неё жёлтыми глазами с узкими полосками вертикальных зрачков внимательно смотрело чудовище. Начинавшаяся в верхней части лба пара толстых рогов резко уходила назад, закручиваясь вокруг головы, так что их острые кончики торчали по бокам на уровне ушей. Рот стал шире, а кожа приобрела отчётливый красноватый оттенок. А когда воительница открыла было рот, чтобы спросить о тех изменениях, которые могла не заметить, тварь по ту сторону зеркала разинула свою жуткую пасть, продемонстрировав по ряду ужасных клыков на каждой челюсти. Жалобно звякнул меч, выпавший из ослабевших пальцев. Потрясённая и опустошённая, непобедимая воительница рухнула на колени, закрыв лицо руками. Слёзы давили её, не давая толком вздохнуть, потому что она даже не плакала — она рыдала. Знакомство с Галлой превратило её из воина в гетеру. Теперь же она стала ужасающим монстром, что был способен вселить страх в сердца врагов одним своим видом, а её оскал мог обратить в бегство вообще кого угодно. — Ну не плачь, Сабина, — попыталась утешить её Гера. — Не всё так плохо... — Да тебе почём знать! — злобно крикнула мандалорка, поворачиваясь к ней спиной. — Ты же больше не мутируешь! — Если у меня не выросли рога в дополнение ко всем этим щупальцам, это не значит, что красная звезда пощадила меня, — с грустью ответила тви'лека, откладывая зеркало в сторону и подходя ближе, чтобы положить руку на плечо плачущей девушке. — Кому-то калечит тело, кому-то разум, а кому-то — душу. — Что с остальными? — спросила Сабина, пытаясь отогнать мрачные мысли о своём новом бытие уродкой. — У Кенана выгорел левый глаз, и он теперь сам не свой. Всё время как на иголках. Говорит, его не отпускают видения. Эзра с виду в порядке, но ведёт себя не совсем адекватно, и сейчас в состоянии апатии, — начала перечислять членов экипажа капитан "Призрака". — По поводу остальных, инквизиторше досталось больше всего. Она уже мутировала похлеще нас всех вместе взятых, и процесс до сих пор продолжается. Так что ты ещё легко отделалась. — А что Галла? — Ей то что сделается? Она и так состоит из этого дерьма почти целиком. Там уже мутировало всё, что можно, — раздражённо фыркнула тви'лека, — а этим дуболомам в синем хоть бы хны. Мне всё сильнее кажется, что они вообще дроиды. И мутировать там уже нечему. — Стоп! — резко прервала собеседницу мандалорка. — Что этот ублюдок делает у нас на борту? — Мы вроде как согласились отвезти его на Лотел... — Да как вы могли сговориться с этой самовлюблённой сволочью, что изуродовала нас? — А у нас был выбор? — в свою очередь сорвалась на крик тви'лека. — Ему был нужен корабль, и он всё равно бы его получил, с экипажем, или без. Мы не можем даже остановить его. Сопротивление бесполезно... — Я сама его порешу! — рявкнула воительница, утирая уже подсыхавшие слёзы и ища взглядом меч. — Остановись! — воскликнула Гера, хватая её за плечи и пытаясь развернуть к себе. — Инквизитор с Кенаном и Эзрой не смогли даже поцарапать его броню. Куда уж тебе одной? — Где мы сейчас? — спросила мандалорка, прекрасно понимая всю самоубийственность атаки на предводителя захватчиков, пытаясь хоть как-то отвлечься от навязчивой идеи отрубить ему голову. — Скоро будем на Парне. — Как долго я была в отключке? — внезапно спросила Сабина, понимая что упустила слишком многое. — Два дня, — ответила капитан "Призрака", стараясь заглянуть в глаза своему бортстрелку. — Нам удалось убедить пассажира в необходимости дозаправки, а пока мы ковыляем на низкой скорости, чтобы дотянуть до космопорта. — Долго нам ещё лететь? — Сутки. —Понятно, — грустно кивнула головой Сабина. — И ты так и не сказала, что алое солнце сделало с тобой... — Проще показать, — ответила Гера, отстраняясь на дистанцию вытянутой руки, прежде чем открыть рот и высунуть длиннющий язык, которым она лизнула подбородок воительницы. — Твою ж мать... — Одно хорошо, что его относительно легко прятать, — заметила тви'лека. — Но всё равно нам теперь лучше особо не светиться. Слишком уж мы с тобой стали приметными. — И что же нам теперь делать? — обречённо спросила мандалорка. — Сидеть под домашним арестом до конца своих дней? — Мы обязательно что-нибудь придумаем. — Ага. Если не сойдём с ума раньше от безделья. — Ну, у меня есть одна идейка, как скоротать вечер... — игриво произнесла тви'лека, подаваясь вперёд, так что упругие груди двух девушек соприкоснулись, пробуждая уснувшую было похоть. — Всё же гетера в тебе убила пилота, — вздохнула Сабина, чувствуя себя как никогда одиноко. И чтобы от отчаяния не засунуть себе в рот активированную гранату, она подалась вперёд, заключая в крепкие объятья свою подругу, пусть та и вела себя теперь как шлюха. — Эй, аккуратнее! — возмущённо воскликнула Гера отстраняясь. — Ты мне чуть глаз рогом не выколола. — Прости. Это я с непривычки, — упавшим голосом ответила воительница, отстраняясь. — Ничего страшного, — прошептала тви'лека, поспешив успокоить Сабину, и её щупальца разом потянулись навстречу опечаленной своей горькой судьбой девушке, нежно касаясь её кожи. — Это мелкое неудобство нам не помешает... *** Космопорт Парна был точно таким же, как и бесчисленное множество его собратьев по всей галактике. Отдельная площадка, на которой они разместились, располагалась почти в самом центре столицы, буквально в паре шагов от имперского гарнизона. Как было понятно из скомканных объяснений Эзры, их новый попутчик был столь могучим телепатом, что ещё на подлёте внушил диспетчерам, что они являются курьерским кораблём Империи. И предводитель захватчиков вместе с джедаем и его учеником, надевшими раскрашенные ею трофейные шлемы штурмовиков, отправились за горючим прямо к имперцам. Наглость этого оккупанта была просто зашкаливающей, но он всё равно не доверял им, а потому оставил двух своих бойцов сторожить корабль, взяв с собой только одного. Сабина так и не смогла до конца понять, откуда взялся этот третий великан в голубом. Сколько она не распрашивала Геру и остальных, с Датомира они улетали в компании "чернокнижника" и двух его бойцов, которые тащили с собой кучу снаряжения и экипировки их погибших товарищей. А теперь их стало трое. Кенан так и не смог сказать ничего вразумительного, а Эзра нёс какой-то бред про призраков и оживших мертвецов. Хотя со стороны это походило на ремонт боевого дроида подручными материалами. Пользуясь закрытым статусом площадки, Сабина предпочла занять свободное время тренировками на свежем воздухе. Поскольку лучшего способа освободить голову от посторонних мыслей она не знала. И впервые за последний месяц тренировка приносила ей радость. Впервые после знакомства с Галлой воительница смогла полностью контролировать своё тело. Ни изменившаяся длина конечностей, ни сместившийся центр масс, ни даже инерция груди более не были для неё помехой. Ей даже казалось, что её форма была значительно лучше прежней. Нет, её мышцы не стали больше, они стали другими, напрягаясь подобно стальным жгутам под бронзовой кожей. Так что если и было во всех этих метаморфозах хоть что-то хорошее, определённо это было именно оно. После разминки и нескольких привычных упражнений на силу, показавшихся ей необычайно лёгкими, воительница перешла к отработке рукопашной. Всё же палить из бластеров прямо под носом у имперцев было идеей так себе, поэтому она снова и снова наносила удары в воздух, сражаясь с невидимым противником. Даже казавшийся доселе бесполезным хвост хлестал пустоту подобно плети. — Неплохо смотришься, — заметила Гера, подходя ближе и усаживаясь на контейнер. — Не против? — Конечно нет, — ответила воительница, закончив очередную серию и переходя к новому упражнению. — Только не подходи ближе, пока я буду работать с этой штукой. Взяв в руки демонический меч, она вышла в центр свободного пространства, делая несколько пробных взмахов. Кривое лезвие, искажённое множеством шипов, не сказывалось на поведении оружия вообще никак. Клинок был прекрасно сбалансирован, и она могла легко управиться с этой полутораметровой железякой одной рукой. С приглушённым воем рассекая воздух, меч всеми силами старался доказать, что готов к настоящей битве. Что они оба готовы выйти на дорогу войны, дабы принести новые черепа к трону Кровавого Бога. — Интересно знать, а бластерные импульсы им тоже можно отражать? — задумчиво спросила Сабина, останавливаясь и вглядываясь в выпученный глаз на гарде. — А то было бы клёво. — Зачем тебе это? — удивлённо спросила тви'лека. — Ты же не джедай. — Да просто так. И где уже наших джедаев носит? А то я уже скоро вся взмокну... — Могу предложить отличный отдых, — заявил вышедший из-за стоявших на краю площадки контейнеров мужчина в длинном плаще и широкополой шляпе. — Быстрый, недорогой, вечный. — А ну брось эти шутки, умник! — предупредила капитан "Призрака", стремительно выхватывая пистолет и направляя в сторону незнакомца. — Это закрытая территория. Как вы тут оказались? — Да вот, заглянул по работе, — ухмыльнулся незваный гость, в то время как из-за контейнеров появилась ещё дюжина вооружённых людей и пришельцев. — А вы будьте хорошими девочками и опустите опасные игрушки, пока маникюр не испортили. — Чего тебе надо? — спросила Гера, замеров на месте и всё же опуская пистолет. Сабина тем временем медленно отступала, проклиная себя за то, что решила снять кобуру с пистолетами, чтобы те не мешали тренировке. — Всего лишь сущая мелочь, — небрежно махнул незнакомец. — Вернуть одну украденную вещь. — Какую же? — с ещё большим сомнением спросила тви'лека. — Мою беглую рабыню, — заявил толстый контрабандист, заваливаясь со своей бандой через распахнутые двери. Экипаж "Призрака" достаточно хорошо помнил ту авантюру, в которую их втянул Лэндо Калриссиан, но им казалось, что эта жирная скотина выучила урок достаточно хорошо. Однако, он не только нанял новых боевиков, но и привёл с собой целый отряд профессиональных наёмников. — Эта та рабыня, которую ты искал? — спросил незнакомец у барыги. — Нет, не та, — мотнул головой толстяк, внимательно рассматривая Геру. — Ну и как это понимать? — спросил главарь наёмников у подошедшей девушки в расписной броне. — Это точно их корабль, ошибки быть не может, — ответила его собеседница, демонстрируя планшет с идентификационными данными. — Я не знаю, куда они дели прежний экипаж. — Тварь... — прошипела Сабина, медленно закипая. Может быть она и мутировала до неузнаваемости, но не узнать бывшую подругу, с которой вместе бежали из имперской академии было невозможно. Слишком много они пережили вместе, чтобы это можно было забыть. И тем более, чтобы простить предательство... — Ладно, эта подойдёт, — внезапно заявил торгаш, уже начинавший пускать слюни в предвкушении обладания долгожданной рабыней-тви'лекой, тем более столь экзотической. — Погрузите её на мой корабль, и мы в расчёте. И не забудьте про ошейник! — В жопу себе засунь свой ошейник! — в ярости крикнула Гера, бросаясь в укрытие, на ходу вскидывая пистолет и стреляя в сторону этого доморощенного рабовладельца. Ответные выстрелы не заставили себя ждать, и Сабина тоже поспешила скрыться за контейнером. — Стрелять только в парализующем режиме! — приказал командир наёмников. — Товар должен быть целым и невредимым! — Отсоси, мудила! — крикнула в ответ капитан "Призрака", делая несколько выстрелов из-за укрытия в сторону врага вслепую. — Мне бы сейчас мои пистолеты... — с досадой протянула воительница, понимая что бросаться на две дюжины стволов через открытое пространство — чистое безумие. — Держи! — крикнула тви'лека, кинув ей свой пистолет. Как раз вовремя, чтобы поймав оружие, воительница сняла одного умника, который пытался обойти с фланга, заставив его напарника залечь в укрытие. — Спасибо, — облегчённо выдохнула мандалорка, которая снова была в своей тарелке. — Сейчас верну. — Не волнуйся. У меня ещё есть, — ответила Гера, поднимая левой рукой правую грудь, из-под которой выскочил небольшой бластерный пистолет. Такой фокус поставил Сабину в тупик, поскольку ей даже в голову не могло придти, что разросшиеся сиськи можно использовать как тайник для оружия, пусть и компактного. А тви'лека повторила этот фокус со второй грудью, и вооружившись парой пистолетов, с улыбкой заметила: — С этими пассажирами я стала совсем как ты — даже в душ без пистолета не иду. — Сзади! — крикнула ей Сабина, предупреждая об очередном умнике, пытавшемся зайти с другого фланга. Беглый огонь с двух рук быстро поубавил ему смелости, однако основная группа боевиков и наёмников применила весьма простую и эффективную тактику подавления. Бластерные импульсы из дюжины стволов проносились над головой и опаляли контейнеры, за которыми укрывались девушки. И судя по характерному звуку попаданий, далеко не все стрелки исполнили приказ вожака и переключились на парализующий режим. По крайней мере из тех, кто обстреливал позицию мандалорки. Воительница прекрасно понимала, что это противостояние не могло продолжаться долго. Их просто задавят числом, окружив и парализовав. На помощь инквизиторши надежды не было никакой, потому что та даже передвигаться толком не могла, а дуболомы в голубом даже пальцем не пошевелят, пока им не прикажет их хозяин, или пока какой-нибудь идиот не полезет на борт охраняемого ими корабля. Тупые дроиды. И хоть бы одна граната нашлась в кармане, так в этом самодельном наряде их попросту нет. Выход из сложившегося тупика подсказал, как не странно, меч, который передал своей хозяйки одну простую мысль — атакуй. Если не можешь выдержать удара врага, не дай ему нанести удар. Заставь его защищаться, обрати в бегство, пусть он сражается по твоим правилам. А на последовавший вопрос о том, как преодолеть простреливаемое пространство, последовал ещё более простой ответ: если не хватает укрытия, возьми своё с собой. — Прикрой меня! — крикнула Сабина, наваливаясь плечом на контейнер и толкая его в сторону врага. И сама поразилась тому, как легко ей это далось. Раньше она подобные контейнеры даже сдвинуть не могла без посторонней помощи, поскольку в них не было репульсора, и кантовали их чаще всего дроиды. А сейчас она с ним чуть ли не бежала на встречу врагу. — Твою ж мать... — протянула Гера, не глядя паля в сторону врага. И это был самый мягкий комментарий из всего множества, озвученного присутствующими. А затем Сабина достигла вражеской стрелковой цепи, и покинула своё укрытие, перейдя к основной части веселья. С диким рёвом выскочив из-за контейнера, она обрушилась на оторопевших наёмников стремительным вихрем огня и стали. Два выстрела, и самый дальний стрелок падает навзничь, сражённый попаданием бластерного импульса в грудь. Но ещё до того, как его труп коснулся земли, меч впивается в ближайшего боевика контрабандиста, разрубая того поперёк груди, и останавливается только воткнувшись в контейнер. Используя его как рычаг, мандалорка бросает себя ещё дальше, разворачиваясь вокруг своей оси в полёте, сбивая с ног ещё двоих врагов ловким ударом хвоста. Ещё выстрел, и очередной стрелок получает дополнительную дырку в черепе, а быстрый взмах меча вспарывает животы лежащим прежде чем обрушиться на очередного неудачника, которого перерубает от плеча до поясницы, вообще не встречая никакого сопротивления. Взметнувшийся фонтан кровавых брызг из разрезанного сердца обдаёт убийцу с ног до головы, чем доставляет ей нескрываемое удовольствие. А шокированный такой жестокой и кровавой расправой враг уже дрогнул. Ни один охотник за головами в здравом уме и твёрдой памяти не отправится на откровенное самоубийство ни за какие деньги, потому что своя шкура дороже. Даже айлонцы знают, когда нужно остановиться. Что уж говорить о мелкой банде, которая уже потеряла больше половины бойцов? Их командир ещё пытается отстреливаться, но почти сразу оказывается сбит с ног трупом, который пнула в его сторону мандалорка. И ещё до того, как он успел скинуть с себя мёртвого подчинённого, его голова покатилась прочь, отделённая одним быстрым ударом. Гера палит что есть мочи в спину убегающим врагам, активно сокращая число тех, кто может уйти живым. Но они не уйдут от своей смерти. Сабина никогда в жизни не чувствовала себя так хорошо. Пьянящий вкус победы стал для неё особенно сладок, а свежая кровь поверженных врагов, которую она слизнула со своих губ, была подобна божественному нектару. Каждая отнятая жизнь наполняла её силой и энергией, о существовании которой она даже не знала. Каждая маленькая победа распаляла теперь не столько её похоть, сколько жажду битвы и новых побед. Она уже была быстрее и сильнее, чем когда-либо в жизни, и чётко знала, что это ещё не предел. Знала, что получит больше, много больше, если убьёт их всех. И потому она бросилась наперерез бегущим крысам. Ударом рукояти меча, яблоко которой приобрело форму сжатого стального кулака, она раскроила череп очередному неудачнику, чей труп она швырнула в служебную дверь, через которую незваные гости пришли на их посадочную площадку, тем самым захлопнув её. После чего вонзилась в бегущих наёмников, стреляя, рубя, калеча и убивая безо всякой пощады. Она даже не думала, что убивать людей и не очень мечом может быть так легко. Враги окончательно превратились в обезумевший от страха скот, который разбегался прочь, бросая оружие, лишь бы спастись от того ожившего кошмара, что вырвался из преисподней и теперь шёл за их жизнями. Воительница знала, что теперь она монстр. Чувствовала в висящем в воздухе запахе страха, что превратилась в настоящее чудовище, но теперь она наслаждалась этим чувством, убивая ещё и ещё что есть мочи. Пока ей на глаза не попалась предательница. Несколько выстрелов по ногам, и продажная тварь больше никуда не сбежит. — Ну что, подруга, может быть теперь расскажешь, почему ты снова предала меня? — грозно спросила Сабина, наклоняясь к раненой и одним стремительным движением срывая с неё шлем. — Да что ты такое? — в ужасе пролепетала чернокожая короткостриженная девушка, глядя в лицо склонившемуся над ней монстру. — Разве тебя не учили, что невежливо отвечать вопросом на вопрос? — спросила мандалорка, наклоняясь ещё ближе. — А ведь мы были почти как сёстры... — Ты не Сабина! — Больше я не та Сабина, которой можно было бить в спину раз за разом, оставаясь безнаказанной, — произнесла воительница, обнажая клыки в широкой улыбке до ушей. — Прежняя Сабина наверняка бы снова простила тебя. Я же не прощу. — Да будь ты проклята, сука! — в отчаянии крикнула раненая охотница за головами, прежде чем монстр запечатал её губы прощальным страстным поцелуем. Чувствуя тёплую плоть, Сабина сама того не заметив прокусила ей уста. А когда она почувствовала вкус горячей крови на языке, более не могла сдержаться. Её жертва отчаянно вопила, покуда монстр жадно объедал плоть с её лица, вырывая целые куски своими острыми как бритва зубами, и заткнулась только когда ей вырвали горло. И кто мы мог подумать, что сырое мясо может быть таким вкусным? — Чёртовы охотники за головами! Вечно от них одни проблемы... — раздался чей-то незнакомый голос. — Именем Первой Галактической Импер... А-а-а! Оторвавшись от своей кровавой трапезы, девушка подняла голову, взглянув на того, кто посмел ей помешать. Через открывшиеся главные ворота прибежал целый взвод штурмовиков с офицером. Наверняка их привлёк звук перестрелки. И сейчас они стоят остолбенев, глядя на поле прошедшего боя. Кто-то сорвал с головы шлем и громогласно блюёт, остальные стоят в оцепенении, с ужасом глядя на изрубленные трупы. А тот самый офицер, что окрикнул её, стоит с открытым ртом, побелев как лист. — Какие-то проблемы, офицер? — игриво спросила Сабина, облизывая остатки трапезы с губ и перешагивая растерзанное тело, направляясь в сторону новых гостей. — Ни с места! — завопил её собеседник, хватаясь за кобуру с пистолетом. — Законы Империи запрещают каннибализм! Вы арестованы! — Да неужели? — удивлённо спросила девушка, продолжая идти вперёд, соблазнительно покачивая широкими бёдрами. — Разве я вам не нравлюсь? — Ни шагу дальше! — чуть ли не завизжал офицер, выхватывая пистолет и дрожащими руками направляя бешено пляшущий ствол в её сторону. — Брось оружие, или я буду стрелять! — Разве вы будете стрелять в невинную, беззащитную девушку, офицер? — спросила Сабина, проводя левой рукой от бедра вдоль талии, по дороге задевая пышную грудь, и дальше, вдоль шеи за ухо и мимо рога, расправляя длинные волосы. Всё же гетера в ней была всё ещё достаточно сильна, а кровь, убийства и победы распаляли похоть лишь немногим слабее чем жажду битвы. — Разве я не кажусь вам красивой? Раздался выстрел, и бластерный импульс впился ей в голову, опалив левый рог. К счастью, кость оказалась по прочности не хуже брони, сыграв роль отличного шлема. Воительница только слегка тряхнула головой, а офицер удивлённо посмотрел на своё оружие, словно был не уверен в его работоспособности. — Видимо нет, — констатировал монстр, прежде чем сделать ещё один шаг и нанести удар мечом, отсекая руку с оружием, которое было поднято против него. Имперец даже не успел закричать, потому что лишился головы на обратном ударе, как и ещё двое его подчинённых. А дальше началась свалка ближнего боя, в которой штурмовики не могли в полной мере реализовать своё преимущество в огневой мощи. Тем более против такого стремительного противника, что прорубался через них с небывалой лёгкостью. Оскорблённая отказом гетера превратилась в жаждущую мести фурию, которая слилась с воительницей, питая её гнев и ярость, придавая ещё больше сил, ловкости и скорости. Повисшие в воздухе кровавые брызги превратились с красноватую пелену, что окутала взор, окрасив весь мир в оттенки розового и бардового. Она колола, рубила, рвала и крушила шлемоголовых, вымещая на них всю свою ненависть по отношению к тому, во что она превратилась. В ход шло и лезвие, и гарда, и яблоко, и кулак, и локти, и ноги, и рога, и хвост, и даже трофейные бластеры. Она не заморачивалась перезарядкой или выбором цели. Она просто разряжала картридж во врагов, а потом подбирала новый трофей. В этот момент было сложно понять, где кончается её тело и начинается оружие, поскольку она сама стала оружием в руках Кровавого Бога на полях бесконечной войны. "Убивай," — шепчет ей демон, и к врагам прибывает подкрепление, которое имперские командиры бросают в мясорубку подобно очередному куску мяса, и она перемалывает их в фарш. "Убивай," — говорит он, когда очередной стрелок всё же попадает ей в левую грудь. Нацеленный в сердце бластерный импульс так и не достиг своей цели, застряв в её гипертрофированной сиське, чья уплотнившаяся плоть сыграла роль мешка с песком. Сладковатый запах собственной палёной плоти действует подобно наркотику, а боль подстёгивает словно плеть, и потроха разрубленного от макушки до паха смельчака украшают тротуар улицы, на которую она вырвалась, двигаясь на встречу потоку прибывающих врагов. "Убивай!" — кричит монстр в её голове, когда она с одним мечом в руках кидается на подоспевшую к месту боя пару шагателей. Стремительным рывком сократив дистанцию, она рубит шагоходам ноги, и клинок чёрного металла режет дюрасталь как раскалённый нож масло. А когда лишённые опоры машины падают на землю, она с той же лёгкостью вскрывает их кабины, чтобы прикончить экипаж. "Убивай!" — торжествует он, когда она бросается на пытающийся скрыться репульсорный броневик и протыкает своим мечом лобовую броню, убивая пилота, а потом вскрывает машину как консервную банку, внутрь которой кидает гранату, сорванную с трупа штурмовика, убитого всего минутой ранее. "Убивай вновь и вновь!" — звучал кровожадный вой демона в её голове, подстёгивая на новые акты беспринципного и жестокого насилия. — "Бог Войны любит кровь!" Ничто не может остановить её в этих узких улочках. Целые роты штурмовиков выступали против неё, и оставались сотнями изрубленных трупов за её спиной. Она уже сбилась со счёта полученных попаданий, но боли больше не было, как и сколь-либо значительных повреждений. Да и могут ли остановить избранную воительницу жалкие пукалки этих тупиц? Пинком отправляя назад брошенные в неё гранаты, ловко уворачиваясь от выпущенных в неё ракет и выстрелов тяжёлых бластеров, она ворвалась на территорию местной имперской базы вихрем смерти и разрушения, просто прорубив себе проход в закрывшихся было воротах. Никто и ничто не могло остановить её, и даже тяжёлые АТ-АТ падали под ударами её меча. Она была одна подобна армии, и имперцы обратились в паническое бегство, устрашившись одной единственной, полуголой девушки. Их челноки и истребители взмыли в небо беспорядочным роем, унося выживших прочь от неминуемой смерти. Те, что всё же успели взлететь. А победительница наслаждалась своим триумфом. Когда врагов в поле зрения более не осталось, она по привычке решила отметить место своей боевой славы рисунком. Так как баллона с краской у неё под рукой не оказалось, пришлось импровизировать. К счастью, это была легко решаемая проблема, и обмакнув ладонь в лужу свежей крови, которой вокруг было более чем в достатке, она нарисовала на стене тот же символ, что украшал её собственный меч. Она знала, что этот древний знак назывался "Рука Кхорна", и этой руной почитатели Кровавого Бога украшали свои доспехи и оружие на протяжении тысячелетий на тысячах миров и миллионах полей сражений. И она отметила им свой собственный храм, в котором она вознесла славу Повелителю Битв тем единственным способом, который был достоин его величия — кровавой сечей. А потом она продолжила погоню за новыми жертвами, желая утолить жажду крови. Сабина более-менее пришла в себя только на площади у фонтана, где она вырезала полицейский кордон и оцепление штурмовиков. И то только потому, что чертовски хотела пить. Да и корка из засыхающей крови, что покрывала её полуголое тело, тоже не добавляла приятных эмоций. Поэтому добравшись до фонтана, она, не долго думая, просто нырнула в него с головой. Чистейшая вода окрасилась в алый, когда она смыла с себя следы прошедшей резни. Присосавшись к трубке, что служила источником одной из множества формировавших фонтан струй, она жадно пила до тех пор, пока не заполнила себя по самое горлышко — только после этого она смогла позволить себе откинуться на спину, наслаждаясь своим триумфом. Она знала, что никто не посмеет помешать ей, и не рискнёт подглядывать, потому что население и остатки армии в панике бежали из города, боясь даже приближаться к центру, где она прошлась безудержным ураганом смерти и разрушения. А потому она была полностью предоставлена сама себе. Был в этом уединении и один недостаток — вокруг не было ни одного мужчины. Её внутренний зверь уже пресытился кровью и затих, а вот голос неудовлетворённой гетеры наоборот, становился только сильнее. А поскольку более его не заглушала безудержная жажда битвы, подстёгиваемая чувством радости от такого множества побед похоть давала о себе знать всё сильнее и сильнее. Противостоять столь сильному голосу плоти было практически невозможно, и освободившись от остатков перепачканной кровью одежды, девушка с головой окунулась в море любовных утех. И хвост оказался весьма подходящим инструментом самоудовлетворения. В этот миг не она управляла своим телом, а наоборот. И даже эта чёрная маслянистая жидкость снова начала струиться из её сосков, отравляя воду и землю вокруг. Она успела воспользоваться не только хвостом, руками, ногами, собственным языком и рукояткой меча, но и несколькими подвернувшимися под руку трофеями и даже патрубками фонтана, которые оказались чем-то определённо новым благодаря мощным струям воды, что наполняли её утробу. Но весь кайф оказался самым наглым образом обломан, когда неведомая сила подхватила её и подняла в воздух, а затем и вовсе затащила в грузовой люк на днище "Призрака". И это ещё хорошо, что она не выпустила свой меч из рук, иначе бы он остался внизу, вместе с одеждой. Когда створки закрылись, удерживающая её сила исчезла так же внезапно, как и появилась, и обнажённая воительница плюхнулась на пол под ноги возвышавшемуся над ней гиганту в синей броне. — Ну и какого Варпа? — оглушительно заорал предводитель захватчиков, злобно глядя на мандалорку сверху вниз. — Я кому говорил о самоконтроле? Стене? — Да всё же в порядке, — попыталась успокоить его Сабина, судорожно стараясь прикрыться и остановить истечение этой чёрной дряни из своих сисек, чтобы не испачкать палубу корабля. — Все живы, здоровы, а имперцы удрали. — Да и тот барыга больше не будет нас доставать, — заметила появившаяся на балконе жилой палубы Гера, уже привычно таща одеяло. — Всё что было нужно, мы получили. Не вижу никаких проблем. — Дебилы, блядь... — страдающим тоном произнёс великан, закрывая визоры шлема ладонью и отходя прочь. Он так и ушёл вместе со своими дуболомами, бормоча себе в шлем ругательства, перемежаемые вопросами к Тёмным Богам и Варпу о том, чем он так перед ними провинился, что они послали ему такое наказание. А капитан "Призрака" молча подошла к ней и протянула одеяло, осторожно спросив: — Ты в порядке? — Более чем, — ответила мандалорка, которую задели слова предводителя чужаков. — Только опять просрала половину своего гардероба и из меня продолжает течь эта дрянь. — Тебе помочь? — Было бы неплохо, пока я не изгваздала ею палубу. Откроешь рампу? — Нет. Мы уже скоро выйдем из атмосферы, да и это вовсе ни к чему... — томно протянула тви'лека, высовывая свой длиннющий язык и принимаясь слизывать чёрную жидкость с тела воительницы. — Постой, а за штурвалом кто? — встревоженно спросила Сабина, поймав себя на мысли, что если борт-стрелок и пилот будут трахаться в трюме, то их корабль далеко не улетит. — Кенан и Эзра. Они уже взрослые мальчики, и могут водить космические корабли, — ответила Гера, убедившись в чистоте тела партнёрши. — А ты лучше помоги мне, а то я не справлюсь одна. И после этих слов она присосалась к левой сиське Сабины, по видимому вознамерившись локализовать избыток этой дряни в собственном желудке. Воительнице этот план казался глупым. Но с другой стороны, в отличии от корабля, их потрохам было уже нечего терять, а остатки сорванного возбуждения снова начали всплывать на поверхность, так что она без лишних слов приложилась к своей правой сиське, причмокивая на пару со своей подругой, чьи шелудивые щупальца уже нашли дорогу к их гениталиям. — Кончайте трахаться и тащите свои задницы на мостик! — грозно проревел у них в головах голос чужака. — Вот ведь ублюдок... — расстроенно вздохнула мандалорка, отрываясь от любовных утех. — Второй раз за день обламывает в самый последний момент. — Наверняка это что-нибудь важное, — заметила Гера, поднимаясь и спешно поправляя одежду. — Тем более, ты течь уже перестала, так что пошли. Убедившись в правдивости слов тви'леки, воительница обернулась в одеяло и отправилась следом за ней на мостик. Там уже собрались все, кроме инквизиторши, которая вообще не покидала свою каюту, и с интересом наблюдали за прибытием большого флота имперских кораблей. — Смотри, к чему привели твои буйство и невоздержанность! — проревел великан, хватая Сабину за рог и подтягивая к стеклу панорамного обзора. — Смотри внимательно. — Э, поаккуратнее с мечом! — возмутилась Гера. — Я стараюсь... — злобно прошипела мандалорка, прижимая меч к себе, чтобы не повредить оборудование мостика. — Но при чём здесь я и эти корабли? — Смотри! Всё новые и новые звёздные разрушители продолжали выходить из гиперпространства и спускаться в гравиколодец планеты, занимая место на низкой орбите, как вдруг первый корабль дал залп. Зеленоватые энергетические пучки понеслись от тяжёлых башен счетверённых турболазеров к раскинувшейся внизу столице, над которой вскоре вспыхнули первые вспышки мощных взрывов. — Что это? — удивлённо спросила воительница, глядя как всё новые и новые корабли присоединяются к обстрелу. — База Дельта Ноль, — упавшим голосом ответил Эзра. — Но что это? — непонимающе спросила Сабина. — Что они делают? — Полное уничтожение военного и экономического потенциала планеты. Они будут бомбить её, пока не превратят в стеклянный шар, — ответил Кенан за своего ученика. — Такова директива Императора по поводу действий в случае актов гражданского неповиновения, которые невозможно остановить конвенциональным вооружением. — Но как же так? — не понимала мандалорка. — Там же их солдаты, их граждане. Женщины, старики, дети. — Эвакуация не проводится с целью поддержания карантина, — пояснил великан, который всё это время наблюдал за происходящим молча. — Чтобы представители культа не смогли покинуть обречённый мир. — Но ведь там нет никаких культов, — возмутилась Сабина, — и никаких актов гражданского непови... — Там была всего одна дура с демоническим мечом, которая оказалась неуязвима для ручного оружия и перерезала половину столичного гарнизона и полиции, по дороге прикончив имперского командующего и генерал-губернатора, которые не успели вовремя сбежать, — злобно кричал в их головах чужак, продолжая прижимать голову девушки к стеклу. — Это не гражданское неповиновение, это полноценное вторжение. И они действуют так, как им велят инструкции. А мы из-за твоего дрына в жопе чуть все не сдохли. — Но... — Они сожгли целую планету из-за тебя. Планету, Сабина! Ты только что обрекла полтора миллиарда человек на смерть! — Будто тебя это волнует? — злобно спросила воительница, которой уже надоело терпеть это унижение. — Если это не волнует тебя, то Кхорн получит хорошее пополнение в свои легионы. — ответил великан, всё же опуская её, — Но помни, Он не любит, когда убивают слабых и беспомощных, и жестоко карает тех, кто подводит его.