Разочарование

Обреченно вздохнув, Сузуки с трудом заставила себя посмотреть в сторону письменного стола, в потайном ящике которого был спрятан старенький запасной телефон с подвисающим экраном при любом нажатии. Она нехотя встала с кровати и на ватных ногах прошла в другую часть комнаты, чтобы достать вещицу. Ее ладони потели от волнения. Девушка нервно перебирала пальцами, чтобы унять нарастающую дрожь. Выждав несколько секунд в попытке задавить зарождающуюся панику, она взяла в руки телефон и ввела сложный пароль. На заставке устройства стояли самые обычные обои, а из приложений был загружен лишь один мессенджер. Сузуки проверила входящие сообщения и с облегчением выдохнула. Сталкер не писал. Новых угроз и просьб прислать фотографии не было. Сузуки до сих пор не могла простить одинокую девочку, которая еще в младшей школе записывала на видео свои танцы в маминой одежде, а потом выкладывала их в интернет, где любой мог увидеть ее детские кривляния. Особой популярности Сузуки тогда не обрела, ведь подобный контент мало кого интересовал, но среди десятка ее подписчиков нашелся человек, который постоянно оставлял ей воодушевляющие комментарии и поддерживал танцевальные начинания, а после стал писать и на электронную почту, чтобы, как тогда казалось Сузуки, подружиться. Общение со взрослым незнакомцем давало ей то недостающее внимание, которое она не могла получить от матери, запершейся в своем горе, поэтому Миякаву не удивляли последующие просьбы человека отправлять ему фото. Сначала безобидные, где Сузуки позировала по его просьбе перед зеркалом и широко улыбалась, или фотографировалась на фоне школы, а потом и более... отвратительные. Аноним хотел видеть Сузуки в маечке и короткой юбке, порой он просил ее сниматься вместе с плюшевыми игрушками в одной ночнушке, а порой и без нее вовсе. Сузуки не понимала, что это неправильно. Она охотно давала то, что от нее просили, ведь взамен она читала сообщения о том как она красива и талантлива. Ей было десять. Это продлилось около четырех лет, прежде чем Миякава осознала себя лежащей в ванне полностью обнаженной с телефоном в руках. Камера отображала ее несовершенное тело вместе с удивленным от нахлынувшего понимания лицом. Что она наделала? Давать заднюю было поздно, ведь незнакомец знал номер ее школы и поименно одноклассников, о которых Сузуки добровольно ему рассказывала, когда делилась прошедшим днем или своими переживаниями. На просьбу прекратить общение, человек среагировал агрессивно, угрожая разослать всем ее снимки, поэтому Миякаве не оставалось ничего, кроме как продолжить выполнять его приказы. Она боялась говорить об этом матери, ведь та, скорее всего, снова бы накричала на нее и придумала новое наказание, а не обратилась в полицию, чтобы защитить дочь. Да и сама Сузуки не верила, что кто-то сможет найти этого человека и попросить его оставить ее в покое. Человек перестал скрывать свои потаенные фантазии после того, как Сузуки попыталась с ним распрощаться и потерпела поражение. Он начал принуждать девушку наносить себе увечья и фотографировать их. Заставлял снимать на видео как она ходит в уборную и портит вещи матери, провоцируя ее на очередной конфликт. Сгорая от стыда, Сузуки терпела и повиновалась. Она была одна в своем горе. В школе улыбалась, ходила в английский клуб, где занималась с учителем Сё, и помогала одноклассникам с домашним заданием, а после заставляла себя идти домой к суровой матери и человеку в телефоне. Он был крайне изощренным в своих пожеланиях, из-за чего тело Сузуки горело ожогами и изнывало порезами, но даже его удивил спиралевидным шрам, который появился на бедре Миякавы недели две назад. Она отказалась как либо комментировать метку, полученную после посещения Комнаты. Это была ее маленькая тайна, ведь то существо клятвенно обещало исполнить ее желание, попрося взамен всего ничего. Сузуки все ждала, когда же мать начнет лучше к ней относиться. Но, раз сталкер больше не писал, значит и госпожа Миякава скоро сменит гнев на милость, верно? Сузуки в голову не приходило, что человеку просто было сейчас не до нее, ведь таких ненужных никому девушек, готовых удовлетворять его грязные потребности, было предостаточно. Тихо расплакавшись, Сузуки опустилась на колени и закрыла лицо руками. Она не могла больше ждать. Стыд, обида и боль изъедали ее изнутри. Впервые за долгое время она дала волю чувствам, осознавая свою никчемность. Возможно, таким как она, и вовсе не следовало на что-то надеяться и продолжать бороться.

— Мне сон прикольный приснился.

— Эротический?

— Если бы! Просто прикольный. Сейчас я его расскажу.

И снова падали звезды, оставляя за собой на темном небесном полотне сверкающие росчерки, которые переливались перламутровыми и серебряными оттенками, и плавно рассеивались, сливаясь со всепоглощающей тьмой ночи. Кровавый океан был неспокоен. Штормило. Багровые гребни волн схлестывались друг с другом в нечестной битве, а следом разбивались в тысячи брызг, чтобы вновь стать частью тайфуна из крови, что бурлила до самого горизонта, откуда медленно восходила желтая луна. Воздух был холодным, прямо как зимой. Сара стояла по колено в этом густом океане, пачкая подол черного кимоно. О ее ноги отчаянно бились хвостами рыбы, пытаясь уплыть хоть куда-то из непригодной для жизни субстанции, но все было тщетно. Одна за другой они умирали, переворачивались на бок и навечно застывали, позволяя откату волн уносить их тела дальше от берега. Несмотря на обстановку, Сара ощущала себя в своей тарелке. Ноздри щекотал запах металла, а волосы развевал буйный штормовой ветер, будто бы играясь с длинными прядями. Она смотрела на то как луна медленно выплывала из-за океана и подымалась ввысь, освещая фиолетово-синее небо словно мощный прожектор.   — Хорошо, что душа моя темна и путь мой темен, — произнес Мирай, не решаясь покинуть берега. Деревянная подошва сандалий гэта тонула в песке под весом мужчины, поэтому стоял он немного неустойчиво. — Аура смерти начинает завораживать, согласись, особенно, когда ты к ней привыкаешь. — А? Ты тоже тут? Это мой сон, Мирай… — вздохнула Сара, оборачиваясь к дяде. — Уходи. Хотя… Наверное, я не в силах тебя прогнать, раз тут очутился именно ты. — Почему же? Сон же твой, — Мирай усмехнулся. — И ты его хозяйка. Пожав плечами, Сара с этим охотно согласилась и легко улыбнулась одними лишь уголками губ наваждению своего подсознания. — Да, тут ты прав. Но тогда… я предпочту проснуться. Открыв глаза, Сара очнулась, сидя на мягком диване в гостиной семьи Танаки. Ее голова неудобно лежала на плече у Нобары, поэтому, скосив взгляд, Сара посмотрела в телефон подруги, чтобы сверить время. Близилось к полуночи. Большим пальцем Нобара перелистывала короткие видеоролики и без разбора ставила им лайки. Она уже как пару недель сидела в приложении по накрутке подписчиков, поэтому ей нужно было ежедневно выполнять небольшие задания, чтобы раскрутить свой профиль. — Проснулась? — уточнила Кугисаки и легко, чтобы окончательно пробудить Сару, повела плечом. — Ты, оказывается, разговариваешь во сне. Я обратила на это внимание еще когда мы жили в хостеле Аомори. Но мало ли, кто там мог что-то бормотать… На тебя не сразу подумала. Сара выпрямилась, потянулась, чтобы размять затекшие мышцы шеи. — Правда? И что же я такого говорила? — уточнила она и устало зевнула, прикрыв нижнюю часть лица ладонью. Девушка ощутила неприятный запах из собственного рта и недовольно нахмурила брови. — Уф… — А… Да так сразу и не вспомнишь. Просто бормотала что-то бессвязное. Не думаю, что это важно, — последовал ответ Нобары. — Ты права, у некоторых бывает такое. Надеюсь, что не побеспокою тебя этим ночью, — Сара озадачилась. — Ну, когда мы прям спать ляжем. — Тебе снятся кошмары? — прямо спросила Нобара с неприкрытой толикой беспокойства. — Нет, — Сару удивил ее вопрос. — К чему спрашиваешь? Со мной все в порядке. — Тогда забей. Буду тебя ночью на видео снимать, если опять заговоришь, а утром дам послушать всю эту бредятину. — Хах, ладно… Где Мегуми? Сара оглядела маленькую и уютную гостиную. Не удивительно, что она задремала, ведь свет торшерной лампы был теплым и приглушенным, а вентилятор бесшумно гонял по комнате свежий воздух. Со стороны кухни все еще слабо доносился запах жареного мяса со специями, которое мать Танаки подала гостям и членам своей семьи на ужин вместе с вареным рисом и закусками. Сару эта домашняя посиделка несколько воодушевила, ведь ей подобное было впервой, если не брать в расчет редкие встречи с родителями в ресторанах. Было приятно провести время с семьей Танаки и послушать разговоры ни о чем и безобидные замечания от взрослых, вот только беседа все равно свелась к школьной проблеме, которую юным оккультистам предстояло разрешить. За столом смерть не принято было обсуждать, но директор школы умело вел диалог, избегая кровавых подробностей. У шаманов сложилось впечатление, что его больше волновала бюрократическая часть их работы с точки зрения не-шаманских законов, а не конечный результат. — Откуда мне знать? Я за Фушигуро не слежу… Может, он с этим Танакой все еще на заднем дворе листву убирает, — с безразличием ответила Нобара. Ее никак не удивило слишком позднее время для подобной активности. — Меня тоже быстро вырубило, если честно. — Мы с тобой вдвоем на диване спали? — уточнила Сара, изогнув бровь. — Да, а что такого? — Ничего. Мило. Мне нужно умыться. — Дерзай, — махнула рукой Нобара и снова переключила свое внимание на смартфон. — Кстати, я нашла аккаунты некоторых наших новых «одноклассников». Потом покажу. Но там ничего примечательного. Не думаю, что это нам чем-то поможет. Кивнув в подтверждение, Сара вышла из гостиной и тихонько, чтобы не разбудить родителей Танаки, направилась в сторону гостевого санузла. Девушку заранее предупредили, что после десяти вечера горячую воду отключают, но сейчас Сару это не волновало. Закрыв за собой деревянную дверь со скрипучей петлей, она включила холодную воду и зачерпнула ее в ладони, чтобы ополоснуть лицо и смыть с себя остатки сонливости. Рот прополоскала ментоловым раствором, избавившись от неприятного запаха. Прежде чем покинуть дом, Сара заглянула в их с Нобарой временную спальню и переоделась. Изрядно помятую школьную форму сменила на черные джинсы в обтяжку с завышенной талией и дизайнерскую футболку с логотипом бренда. Глядя в зеркало, Сара расчесалась и собрала волосы в высокий хвост. — Пойдет, — произнесла она сама себе. Со стороны санузла послышалось как кто-то повернул ручку крана, а после женский голос недовольно выругался. Видимо, Нобара тоже решила начать собираться, но забыла, что горячую воду к ночи отключают. Сара вышла из комнаты и спустилась на первый этаж, где уже не горел свет. Подсвечивая себе путь фонариком смартфона, она выглянула на задний двор, где на мягких подвесных качелях дремал Мегуми, сложив руки на груди. Его веки подрагивали, чего Сара не могла заметить в темноте, но сам вид спящего парня вызвал у нее приятный трепет в груди, который унял уныние, нагнанное стрекотанием цикад. Сару раздражали насекомые и звуки, издаваемые ими. Она переживала, что из темноты на нее снова напрыгнет таракан или сядет на плечо мотылек. Сон Фушигуро нарушило приближение девушки. Под подошвой ее обуви захрустела старая потрескавшаяся плитка. — И тебя сморило, — подходя к парню, задумчиво произнесла Сара. — Высыпаешься перед заданием? Оттолкнувшись ногой, чтобы раскачаться, Мегуми кивнул. Он протер глаза тыльной стороной правой ладони и посмотрел на Сару. — Нам действительно следовало отдохнуть. Надеюсь, ты успела поспать? — с заботой спросил он. Сев рядом, Сара обняла Фушигуро за руку, которую он сразу же напряг. — Мы с Нобарой уснули в гостиной, — непринужденно ответила Сара. — Понятно. Мирно. Спокойно. В саду пахло свежестью и цветочной сладостью, но в ночи растения были плохо видны и походили скорее на бесформенные темно-зеленые сорняки, а не красивые клумбы, за которыми старательно ухаживала мать Танаки. — Я здесь немного прибрался, когда было еще светло. Танака знатно на уши присел со своими теориями о Комнате, — недовольно сообщил Мегуми. — Его размышления нас скорее запутают, чем приведут к чему-то толковому. Рядом с качелями лежали оставленные грабли и черные полиэтиленовые мешки с сорняками и листвой.  — Он просто хочет быть полезным, — затупилась за сына директора Сара. — Но он не осознает всего масштаба. Для Танаки это как авантюра. Не-шаману сложно видеть всю картину. Даже невозможно. И не нужно. — Значит будем впредь меньше ему рассказывать, как тебе такое? — Пойдет. Некоторое время подростки сидели молча, думая о своем: Сара пыталась связать все въедино, не имея на руках и половины нужной информации, а Мегуми думал о девушке. О том как ему приятно просто молчать рядом с ней, не забивать мысли чем-то абсурдным или лишним, а просто наслаждаться моментом без страха все нарушить. Улыбнувшись своим мыслям, Сара внезапно передвинулась и перекинула ногу через бедра Мегуми, тем самым развернувшись и сев к нему на колени. От подобных действий парень сначала опешил, но потом нерешительно положил руки Саре на тонкую талию. — И что же ты делаешь? — тихо спросил он, любуясь ее лицом в полутьме ночи. — М.. Сара игриво провела кончиками пальцев по плечам и открытым ключицам Фушигуро, вызывая у него приятные мурашки, а после наклонилась к шее и оставила легкий поцелуй. — А такое тебе как? — томно спросила она, прикрыв веки. — Нравится, — на выдохе ответил Мегуми и ласково прижал девушку чуть ближе. — Хорошо. На этом Сара не остановилась. Она чуть прикусила нежную кожу на шее парня, а после вновь поцеловала, но уже сильнее, создавая вакуум. — Если останутся следы, то будет неловко, — предупредил Мегуми, наслаждаясь происходящим. — Не останутся, — прошептала девушка, опаляя разгоряченную кожу своим дыханием. Мысли Мегуми ушли не в то русло. Если Сара так уверена в том, что не оставит засосов, значит она умеет их делать. Или не делать. Наличие опыта у Рёги отдалось в Мегуми бесконтрольной ревностью. Он закрыл глаза, чтобы отбросить эти мысли и сконцентрироваться на том, что происходит здесь и сейчас. Здесь и сейчас Сара Рёги с ним. А не с кем-то другим. Поцелуи Сары стали более пылкими, от чего у нее самой запылали щеки. Оторвавшись от влажной шеи Фушигуро, она облизала губы и приблизилась к его смущенному лицу. — Я не так хорошо… целуюсь как ты, — проворчал Мегуми и потерся кончиком своего носа о щеку Сары. Сара фыркнула и, аккуратно взяв парня за подбородок, направила к себе, чтобы увлечь в поцелуй. Очередной, ведь их было много. Нежные, осторожные, затем более глубокие и долгие, пробуждающие желание к чему-то большему. Мегуми сначала ощутил сильный жар по всему телу, а после и напряжение в паховой зоне. Он чуть приподнял Сару за талию, чтобы не попасть в неловкое положение, и попытался отстраниться. — Ты чего? — удивилась девушка. — Ну… Ничего, — смущенно пробормотал Мегуми и с огромной неохотой попросил: — Давай просто посидим. Сара несколько секунд на него смотрела в непонимании, но потом кивнула и села рядом с довольной улыбкой. — Хорошо, — подтвердила она и положила руку на колено парню. — Поговорим насчет этого? — А что тут говорить? — Мегуми не знал как признаться ей в том, что он прервал ласки из-за нахлынувшего возбуждения, скрыть которое помогла ткань джинсов и оверсайз футболка, край которой он тут же поправил. — Ты думаешь, нам пока рано переходить к чему-то большему? — уточнила Сара, не ходя вокруг. — Смотря, что ты имеешь в виду, — уклончиво ответил Мегуми и перехватил ладонь Сары, которая плавно двигалась все ближе к его паху. — Стой! Сара замерла в ожидании. Она достаточно спокойно отнеслась к отказу. — Чего боишься? — Ничего я не боюсь. Просто все это сводит меня.. с ума, — парень не решался посмотреть Саре в глаза. — Нас никто не увидит. Все спят, а Нобара еще минут двадцать будет собираться, — обозначила Сара. — Или причина в другом? — Да, — выдохнул Мегуми. — В другом. — И в чем же? Задергав ногой, чтобы снять волнение, Мегуми все же отпустил ладонь Сары, чтобы позволить ей понять все самостоятельно, но вместо этого девушка перехватила его руку и переплела их пальцы, давая парню понять, что ничего страшного не произошло и она никак не поменяла к нему свое отношение. — Все в порядке, тебе не о чем переживать. Это естественная реакция, — произнесла Сара. — Я знаю, но от этого не проще, — ответил Мегуми, искоса посмотрев на нее. Он был смущен реакцией своего тела на поцелуи. — Мегуми, постепенно это пройдет. Скоро ты перестанешь стесняться меня, себя и всего остального. Просто нужно делать то, что тебе хочется. Не опираться на чужой опыт или советы. Если ты чувствуешь, что пока не готов или не хочешь чего-то, то этого не будет, — спокойно объяснила ему Сара. — Ты нравишься мне полностью, даже со всем своим стеснением. — Угу, — смог выдавить Мегуми. Выждав, Сара приблизила ладонь Фушигуро к своей груди и осторожно оставила ее. — Дай, угадаю, впервые грудь трогаешь? — хихикнула она. — Блять, Рёги, не издевайся. Рука подрагивала, ощущая через ткань футболки девушки края ее бюстгальтера. Фушигуро очертил ладонью полукруг, чтобы прочувствовать мягкую выпуклость. Грудь Сары была небольшой по размеру, но аккуратной, и, вероятно, красивой. На большее Мегуми пока что готов не был. В завершение он приобнял Сару за плечи и уткнулся носом ей в макушку, справляясь с эмоциями и новыми впечатлениями.

※ ※ ※

Нобара первее всех обратила внимание на припаркованную на стоянке возле школы Тайоту Ярис синего цвета. Автомобиль смотрелся несколько чужеродно в таком гордом одиночестве, поэтому девушка решила, что в школе мог быть кто-то из посторонних. — Это кто тачку свою тут оставил? — удивилась Нобара. — Не хватало столкнуться с кем-либо во время поисков. — Может отец Танаки, а может кто-то из учителей. Логично, не? — ответил ей Мегуми, оценивая обстановку. — Деревня небольшая, с одного конца до другого пешком дойти можно. — Уверен, что никого не будет? — уточнила Кугисаки. — Уверен, — кивнул ей парень. — Ты экстрасенс? — усмехнулась в ответ Нобара. — Я бы не была так уверена в нашей ситуации. — Ты прекратишь язвить, Кугисаки? — спросил у нее Мегуми. — Хочешь — устрой обход. — В школе точно никого нет, — выслушав их перепалку, встряла Сара. — Если верить словам директора. — Опять! Ты не можешь знать этого наверняка, — произнесла Нобара, косясь на машину. — Ох, только бы к этому всему не имели отношения заклинатели или отступники. — Пока рано делать выводы. От здания школы исходила неприятная энергетика, а пустые темные окна могли бы нагнать жути, не будь подобная атмосфера чем-то привычным для оккультистов. В кармане джинс Мегуми принес ключи от главного входа, которые выдал ему директор, взяв с него, как бы абсурдно это не было, расписку. — Осмотрим последний этаж. Будем стучать в двери кабинетов и искать эту Красную Комнату, — подытожила Сара, прежде чем установить Завесу. — Вариантов других нет. Проклятия низких рангов всегда нападали в открытую, действовали без утайки и сложных тактик, в отличие от своих более сильных собратьев. Особые проклятые духи могли скрываться, водить за нос и нападать со спины в самый неожиданный момент, повышая риск даже при обычном осмотре местности. Нобара искренне надеялась, что в этот раз никто не угодит в ловушку и все обойдется малой кровью. Мегуми не разделял ее оптимизма. Прекрасно осознавая возможную опасность, он сам на себя возложил ответственность за жизни девушек.   После манипуляций Сары темная тягучая жидкость образовала над зданием школы широкий купол, скрывающий от ненужный глаз то, что там могло произойти. Подростки отворили запертые двери и оказались в пустой прихожей с рядами гэтабако для обуви, откуда доносился не самый приятный аромат пота и старой обуви. По всей видимости, кто-то из учеников оставил здесь свою спортивную обувь после тяжелой тренировки в одной из секций. Мегуми призвал гончую, чуткий нюх которой ускорил бы поиски, а клыки и острые когти смогли бы уберечь от внезапной атаки проклятия. — Умбра может учуять, куда нам идти, — предупредил парень, погладив собаку. — Если ее не собьет с толку этот проклятый хаос. — Ты имеешь в виду мои вопросы? — с вызовом спросила у него Нобара. — Да, ведь именно из-за них все и происходит. — Проклятых частиц в воздухе много, — устало прояснила Сара. — Но они ничейные, как остаточный след, который скоро выветрится. — Спасибо тебе, переводчик с фушигурского на человеческий. Половицы скрипели, где-то ветер задувал. Все было похоже на сюжет из дешевого фильма ужасов. На первом и втором этажах колебания проклятой энергии были в разы слабее, чем на последнем третьем, где ею пропитано было буквально все. Мегуми с растерянностью посмотрел по сторонам, в разные концы темного коридора, но не заметил ничего примечательного. Черная гончая тоже не рвалась к какой-то конкретной двери, а лишь бегала рысцой и принюхивалась ко всему. — Когда мы решили, что будем искать Комнату, то я не думала, что мы буквально будем стучать в каждую дверь, — произнесла Кугисаки, скрестив руки на груди. — Я чувствую некие колебания, но… Проще было б, если бы это проклятие само на нас вышло. — Ранг первый, возможно особый, — озвучил свои мысли Мегуми. — Оно не пойдет в лобовую. Кабинетов много, — продолжил он. — Нужно будет попытаться узнать, привязана ли Комната к какому-то конкретному, или она просто воплощается из-за определенной последовательности действий. — Отстой! Сара зашла за спину Нобары и закрыла ладонями ее глаза, тихо прошептав: — Лагуз. Зрение Кугисаки исказилось в синеватой вспышке, а перед глазами ярко запестрили переплетения проклятой энергии, чувствительность к которой заметно усилилась благодаря руне. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. — Ого! Это ты что сделала? — спросила девушка, проморгавшись. — Я сейчас будто каждую проклятую частицу вижу. Причем так четко и подробно. Частицы походили на кристаллические льдинки с острыми шипами. Подобно клокам пыли они просто парили в воздухе. Подняв ладонь, Нобара создала легкий всполох из собственной проклятой энергии, чтобы сравнить ее с тем, что она увидела. И правда, частицы больше были похожи на остаточный след, но нельзя было определить из-за чего он возник изначально. — Я использовала технику брата. В его арсенале есть масса полезных рун, но это мой максимум. Использование Турисаза было бы эффективнее, но эту руну я не знаю, — Сара опустила плечи. С ее стороны было бы глупо упускать возможность обучиться у Глена его технике, чтобы иметь во время сражений с проклятиями еще больше преимуществ. — Не перестаешь удивлять, Рёги, — похвалил ее Мегуми. — Особенно сегодня? — Сара не могла упустить возможности его поддразнить, на что Мегуми смущенно фыркнул в ответ что-то неразборчивое. Подростки, разделившись на две группы, в одной из которых был Мегуми с гончей, разошлись по разным концам коридора, чтобы приступить к поискам. Над дверьми висели старые таблички с номерами кабинетов. Гончая цокала когтями по полу и нюхала углы. В какой-то момент она навострила уши и приблизилась к окну, за мутным стеклом которого виднелись границы Завесы. Умбра закинула лапы на раму и принялась всматриваться в темноту, стараясь что-то разглядеть. Нобара пошла за Сарой и выждала, пока Мегуми не отошел от них на достаточное расстояние, чтобы случайно не услышать обрывки их диалога.  — Что-то особенное произошло? — полюбопытствовала она, улыбаясь подруге. — Ага, — коротко ответила Сара, чтобы не освещать все подробности. — Понятно, я допытывать не буду, — Нобара прекрасно понимала и чувствовала чужие личные границы. — Забавно так за вами наблюдать. Выстраиваете экологичные отношения в неэкологичной среде, — добавила она, намекая на трудности оккультного быта. — Экологичные отношения? На человеческом языке их называют здоровыми, разве не так? — задумалась Сара. — Какая формулировка соевая. Нобара подавила улыбку. — Себя слышишь? — Да-а, прекрасно слышу. — И признаешь себя соевым тинейджером, выращенным на матче на альтернативном молоке и Джетиксе? — усмехнулась Кугисаки. — Ага, а мама мне читала перед сном форумы о ментальном здоровье вместо колыбельных, — уже менее живо продолжила Сара. — Утро мое начиналось с пилатеса и айпада, а после обеда из веганских продуктов шел дневной сон с медитацией. Нобара вздохнула. — Переборщили с шуткой. — Зато защитная реакция хорошая, — Сара подмигнула ей. — Кстати, почему вы с Мегуми стали ругаться? — Мы не ругаемся и не ссоримся, — заверила ее Нобара. — Просто Фушигуро из «господи-что-за-странный-чувак» перешел в статус «господи-что-за-странный-чувак-и-почему-я-с-ним-дружу». — Понятно, — протянула Сара, немного удивленная таким ответом. — Мне особо нечего сказать. Костяшки пальцев оббивались о деревянные двери в надежде пробудить этим проклятие. Мегуми стучал скорее машинально, проворачивая в голове воспоминания о головокружительных действиях Сары на качелях. Ему хотелось, чтобы подобное повторилось еще хотя бы пару раз, ведь тогда он сможет увереннее отреагировать и тоже сделать девушке приятно. Он представил как снова обнимет ее за талию и прижмет к себе, а после… Мегуми осекся и ущипнул себя предплечье, чтобы сконцентрироваться на цели. Нельзя отвлекаться. На другом конце коридора Нобара старательно вглядывалась в каждую дверь, потому что под воздействием проклятой руны ей немного иначе все виделось. Некие спирали и символы витали в воздухе, но не давали никаких подсказок. Сара села на подоконник, чтобы наблюдать за пространством и в случае чего быть готовой. У нее ладони чесались, чтобы призвать катану и быстрее закончить это дело. Но вместо проклятий в коридоре были только ее однокурсники с фонариками и гончая. Кугисаки, остановившись возле очередной двери, вспомнила Сузуки, а затем в ее памяти всплыла фотография одной из первых жертв, на которой было изображено обескровленное тело и загадочный символ. Нечто толкало подростков на поиски Комнаты, которые по итогу завершались успехом. Значит, они делали и еще что-то, чего не знали оккультисты. Нобара попыталась осмыслить причину, по которой ученики обращались к этой Комнате. Что их к этому приводило? Отчаяние? Что было вполне возможным, ведь в самой беспросветной ситуации люди часто начинали надеяться на что-то потустороннее. Кто-то уходил в религию, а кто-то избирал путь сомнительных практик. Желание чего-то достичь или изменить? Тоже возможно, потому что радикальные перемены требуют неимоверной силы духа и решимости. А чего бы хотелось самой Нобаре? В голове мечтаний бесчисленное количество, но по факту девушка не так уж и много чего-то серьезно желала. Она стукнула три раза по двери в английский клуб, табличка над которым гласила «3-2», после чего та с тихим скрипом отъехала в сторону. Девушка замерла. Из темноты кабинета на нее подул горячий ветер. — Так, я что-то нашла? — прошептала с азартом Нобара и сильнее отодвинула дверь. Ее будто бы начало тянуть в этот кабинет. Появилось неестественное желание очутиться там как можно скорее, как будто в нем открытой книгой лежали ответы на все вопросы. — Стой! — успела воскликнуть Сара, прежде чем Нобара зашла в Комнату. Дверь за ней захлопнулась. Использовав телепортацию, чтобы сэкономить драгоценные секунды, Сара переместилась ближе и с размаху ударила по двери воплощенной катаной. Острое лезвие оставило глубокий и длинный разрез, но дверь не поддалась. Некий барьер не позволил проклятой энергии Сары себя пробить. — Что случилось? — на бегу крикнул Мегуми, направляясь к Саре. — Где Кугисаки? — Она туда зашла. Дверь не открывается! — Сара указала пальцем на дверь в кабинет английского. — Черт… Ударив со всей силы ногой по двери, Мегуми безуспешно попытался ее выбить. — Кугисаки нашла Комнату, — скрывая беспокойство за строгостью, произнес Фушигуро. — Вот только… — Ей по зубам первая встреча с проклятием, — серьезно произнесла Сара. — Если она будет играть по правилам, то станет третьей… участницей этого пиздеца, завершив годовой цикл. Каждый год три жертвы. Три метки, три смерти и три желания. — Это не выиграет нам времени, а только все усугубит! — отрезал Мегуми. — Вот же ж… Сара скривила губы и посмотрела на дверь. Ее рассуждения сводились к тому, что барьер был границей территории самой Комнаты, попасть на которую было возможно при использовании расширения собственного пространства. Но риск использования «Затмения» все перечеркнул, ведь тогда в него попал бы и Мегуми. Вложив в удар как можно больше проклятой энергии, Фушигуро в очередной раз ударил по двери, разбив пальцы в кровь. — Это территория. Барьер начинается за дверью, я его чувствую, — озлобленно цыкнул Мегуми. — Если первая встреча с проклятием Комнаты происходит как некий ритуал, то его опасно прерывать. — Все входившие в Комнату из нее выходили, — успокоила себя Сара. — Нобара сможет увидеть то, с чем нам предстоит бороться. Предупрежден — значит вооружен, — голос девушки трескался как первый лед на ручье. Она говорила холодно, собранно. Оставалось только ждать. Внутри было на удивление светло. Удивившись пустоте в кабинете, Нобара ощутила спертый воздух с примесью чего-то химически-кислого из-за чего ей стало сложнее дышать. Она уверенно прошла в центр помещения и оглядела голые стены. Днем, во время занятий, здесь все выглядело иначе. Стояли парты, шкафы с книгами, а повсюду висели старые плакаты с британским флагом и картами. Пустота напрягала. Было в ней что-то жуткое. Грязно-белые стены ассоциировались с заброшенным помещением, а никак не школьным классом. — Долго прятаться будем? — громко спросила Кугисаки с вызовом. — Мои друзья, там снаружи, с ума поди сходят, пока я тут прохлаждаюсь! По одной из стен тонкой струей алая жидкость начала сворачиваться в спираль. Кровь сочилась из щелей и стягивалась в символ для призыва. С самого центра этого знака полезло нечто. Проклятие медленно вытягивалось безобразной и бесформенной кляксой с сотней воспаленных глаз, направленных на девушку. Оно воплощалось постепенно, обретая плотность в рамках своей территории. Воздух все тяжелел, а со стен начала скатываться гнилая штукатурка. Складывалось впечатление, что проклятый дух и был самой Комнатой, ведь чем ощутимее он проявлялся, тем сильнее искажалось пространство, становясь все более неприглядным. Липкая жижа капала с проклятия на пол и текла к ногам Нобары. Девушка брезгливо оступилась, чтобы не запачкать босоножки и открытые пальцы ног с обновленным педикюром.  — Че̕го т͡ы͝ ӝ͞е̚л͞а͊ёш͒ь? Вопрос прозвучал в голове Нобары, отдаваясь сильной болью и эхом, похожим на хоровое пение в старой католической церкви. Коснувшись пальцами до висков, девушка сильно их сжала. В глазах все поплыло. Действие руны подходило к концу, сказываясь дискомфортом на Нобаре, и так находившейся не в лучшем положении. — Что ты такое? — бездумно спросила Кугисаки. — Акӓони͞ и͞спо͝лн͡ит тв͠о͠ю̊ в͠о̑лю͠… И снова эта головная боль, раскалывающая черепную коробку надвое. Голос проклятия был низким, пугающим. Он отличался от бездумного скрежета и вскриков слабых рангов. — Эй! Ты чё? Это не мое желание! Я другого хочу! — опомнилась Нобара от осознания, что на вполне конкретный и четкий вопрос проклятия она ответила слишком быстро. — А̋к̕аони слуш͝ӑе͝т… Ак͝аон̔и п́овӣ̕нуетс͞я… Ака͠о͞ни пр͠осит͝ вз͞ам̕ен к͠р̉овь…͞ Нобара схватилась за запястье и отдернула край рукава сарафана. На ее руке вспыхнула метка — спираль, похожая на старый заживший шрам. Точно такой же был и на фотографии. — Я все проебала! — воскликнула она с гневом. — Шпилька! Выхватив из поясной сумки парочку гвоздей, Кугисаки ловко бросила их в расплывшееся по стене проклятие, а после щелкнула пальцами, высвобождая энергию. С противным хлипом дух в мгновение рассеялся, свернул территорию и исчез, ведь желание, пускай и бессмысленное, озвучено было. И было исполнено. Акаони обозначил себя как то, что может выполнять чужую волю. Выйдя из кабинета, Нобара с мрачным лицом показала товарищам метку на своей руке. Сердце Мегуми пропустило удар. В памяти всплыл образ бледной Цумики, лежащей на больничной койке. На ее лице тоже было клеймо — иная метка со сложными переплетениями, видимая лишь оккультистам. Мегуми сделал глубокий вдох, чтобы справиться с тревогой, переходящей в панику. Стиснул зубы и сжал кулаки, оставляя на коже темные полумесяцы от ногтей. Повторная проверка кабинета ни к чему не привела. Акаони больше не появлялся, ведь меченых было уже достаточно. Фушигуро, Рёги и Кугисаки в спешке покинули школу и сняли Завесу, не обратив внимания на уже пустую парковку. 

  

※ ※ ※

Префектура Тоттори, окрестности Кофу, Деревня Гокай 22 Августа, 2018. Пара часов сна не помогла шаманам отдохнуть после ночного инцидента. Они до рассвета в мельчайших подробностях обсуждали произошедшее в Комнате и проклятие, представившееся как Акаони, попутно делая заметки в альбоме для рисования, чтобы постараться хоть как-то все структурировать. Нобара незаметно расковыривала метку, старалась держать лицо и не выдать своих эмоций. На холодную голову всем бы думалось лучше. Ее крайне озадачила ситуация, в которой она оказалась, но Нобаре не было страшно до дрожащих коленей и слез в подушку. Она доверяла боевому опыту и смекалке своих однокурсников. Получив срочный звонок, директор школы покинул дом в тот момент, когда вымотанные подростки уже уснули втроем на диване, обнимая друг друга в бессознательном поиске защиты. Уставшие и встревоженные, они с трудом затолкнули в себя завтрак и собрались в школу, по пути в которую почти всю дорогу молчали. Мегуми шел позади девушек и Танаки мрачнее грозовой тучи. Он был напряжен и обеспокоен состоянием Кугисаки, ведь полученная ею метка только связывала оккультистам руки. Одна ошибка могла стоить ей жизни. Фушигуро пытался продумать, как же им действовать дальше. Логичнее всего было прижать к стенке Сузуки Миякаву, надавить на нее и заставить рассказать все: кто сообщил ей о комнате, как она ее нашла, что загадала,  и, что у нее просили взамен. О своем плане парень решил никому не говорить и действовать в одиночку, чтобы не тратить зря драгоценное время. Видя состояние ребят, Танака не пытался завести разговор и ехал впереди всех на скейтборде. Нобару едва ощутимо знобило, но не от болезни. Ей просто было плохо, а метка на запястье горела огнем, будто ее прижгли раскаленной кочергой, но Кугисаки терпела, не хотела еще сильнее тревожить однокурсников. Особенно Сару, которая всем своим видом показывала, что готова действовать радикально. Школу по кирпичикам разнести, если то потребуется. Деревенские кошки прятались в тени домов и деревьев. Летний зной еще сильнее нагнетал, проявляясь ярким солнцем, до черных мельтешащих точек в глазах, и запахом раскаленного асфальта, который тяжело оседал на легких. Помимо вернувшейся синей Тайоты на парковке стояла полицейская машина с включенными мигалками. Звуки сирены еще на подходе к школе начали раздражать слух. Возле входа толпились ученики, перешептываясь между собой. Люди в полицейской форме выделялись на их фоне. Они выборочно останавливали подростков и о чем-то спрашивали. — Опа! — воскликнул Танака и ринулся в самую гущу, чтобы скорее узнать подробности. Остановившись в стороне, оккультисты решили выждать. — Наш гиперактивный товарищ сейчас все выяснит, — усмехнулась Нобара, но никто не разделил ее настроя. — Эй! Я еще не умираю, что за кислые мины? Мегуми саркастично изогнул бровь. — Лучше бы в доме осталась. — Я не буду отсиживаться, пока вы будете пытаться меня… спасти. Этого и не требуется! Мы вместе со всем разберемся, — наиграно беспечно, в первую очередь для самой себя, заверила всех Нобара. — Сегодня по плану устроим расспросы всех и вся, а после занятий я лично этой Миякаве метку свою покажу. Ей придется все мне рассказать. Не совладав с собой, Фушигуро развернулся и пошел в сторону школы. Слишком самонадеянно мыслила Кугисаки. Меньше всего Мегуми хотелось, чтобы история с Цумики еще раз повторилась. Он был готов сделать все, чтобы это предотвратить. Страх перед собственным бессилием все пытался одолеть парня. Танака остановил Фушигуро возле лестницы. — Эу… ты сегодня со мной пойдешь в волейбол с секцией играть, — уверенно сообщил он. — Не до тебя сейчас! — оттолкнул его Мегуми. Сара распрямила плечи и внимательно наблюдала за всем со стороны. В ней боролся здравый смысл против самоуверенности. С одной стороны, Сара хотела в тайне от однокурсников сообщить все Нитте, чтобы ассистентка передала это задание более опытным шаманам, а с другой стороны Сара хотела самостоятельно со всем разобраться, не полагаясь ни на кого, кроме самой себя. Она уже не раз обжигалась, доверяя другим. Те оступались, ошибались, а Сару съедали потом сомнения в собственных возможностях. Изгонять проклятия. Изгонять проклятия. Изгонять проклятия. Изгонять проклятия. Изгонять проклятия. Изгонять проклятия, — повторяла про себя мантру Сара. Привязанность к Нобаре склоняла чашу весов в сторону здравого смысла, но все же… перевесила самоуверенность, присущая каждому разящему палачу. Приговор должен исполнять тот, кто его и выносит, поэтому Сара поклялась самой себе уничтожить проклятие. И казнить тех, кто может за ним стоять, несмотря на все возможные последствия для нее как для младшей крови. — Да послушай же ты! Полицаи приехали, потому что вчера младшеклассница пропала. Они весь день будут всех опрашивать, мало ли узнаешь что-то, — умоляюще продолжил Танака. — Ошивайся со мной, меньше вопросов вызовешь, новенький. — Какое мне дело до пропа… Подожди, ты сказал, что кто-то вчера исчез? — остановился Мегуми. — Да! Да! Вчера вечером пропала малышка из началки. Ее сейчас все ищут! — Танака стиснул зубы. — И я хочу знать, имеет ли это отношение к делу Комнаты? Имеет… Не имеет. Мегуми окончательно запутался. Все становилось только хуже.