Отныне и навеки: Петербург и Париж

Глава XVIII

Дружба великого человека – благодеяние богов      

      Специально для императора Александра в театре Тильзита знаменитый Тальма вновь должен был исполнять Эдипа. Прошлая их постановка не удалась. Выводы тогда сделали оба монарха. Особенно Наполеон. И хотя их отношения с царём заметно потеплели, он не мог не быть осторожным. С этим сфинксом нужно было быть настороже.       Но как можно сохранять концентрацию, когда этот белокурый ангел так обворожительно шептал по-итальянски, ласкал слух на французском и поражал на русском?       Воспоминания об их свидании в кабинете были еще свежи, и Наполеон никак не мог выкинуть их из головы. Образ Александра, сияние его глаз и чудный голос, столь пленительно говоривший любезности на разных языках, не покидали его мысли. Коленкур был прав: Бонапарт действительно слишком увлечен Романовым.       Так же, как и в прошлый раз, Наполеон счел своим долгом выступить в роли кавалера и забрать русского царя в театр прямо от его дома, где они встречались буквально этим же днем.       Как раз в тот момент, когда император Александр вместе с братом и свитой выходил на улицу, рядом с ним остановился экипаж Бонапарта. Корсиканец бодро вышел из кареты с нахальным видом. Впрочем, Сашу это никак не удивило. Он лишь тихонько посмеялся и покачал головой, пока все остальные в недоумении смотрели на Бонапарта.       — Почему я не удивлён, что вы тут, Бонапарте? — сказал Романов, подходя к Наполеону.       — Предположу, что вы достаточно хорошо меня узнали, чтобы понять, что я снова решу препроводить вас в театр в моём экипаже, — усмехнулся тот, также шагнув к Александру и раскрыв для него свои объятия.       Александр просиял и поддался порыву Наполеона. Они крепко обнялись, после чего Саша отошёл чуть назад, дабы так уж не нервировать брата, стоящего позади.       — Что ж, я думаю, можно сделать это нашей маленькой традицией. — E parlare italiano in modo che nessuno ci capisca? — вполголоса проговорил Наполеон, коварно улыбаясь.       Константин смотрел на эти телячьи нежности с еле скрываемой насмешкой. Он скрестил руки на груди, закатывая глаза. Князь не мог не вставить свой язвительный и достаточно похабный комментарий: - A czego nie mówisz po polsku? Myślę, że polskie tradycje są o wiele bardziej przyzwoite niż włoskie, gdzie niezapeszyć sytuację bierzesz się za jaja.       Александр, который в отличии от Наполеона, польскую речь различал очень хорошо, резко выпрямился. На лице его появился оскал, а брови сошлись к переносице.       — Бонапарте, погодите буквально пару минут, — расплылся в улыбке Александр, но говоря по-русски, из-за чего Наполеон не понял сказанного.       Однако мимика лица Романова и эта дьявольская улыбочка не предвещали для цесаревича Константина ничего хорошего. Александр развернулся на каблуках, оставив Наполеона в немом удивлении.       — Арман, я верно понял: младший брат вновь разозлил Александра? — шепнул Наполеон своему генералу.       — Чем ближе вы к императору, тем больше яда будет испускать наследник, Сир, — ухмыльнулся Коленкур.       Саша тем временем грубо схватил Константина за локоть и поволок в сторону. Наполеон даже забеспокоился за цесаревича, когда тот пошатнулся, не устояв на ногах.       — Я вижу, братец мой, ты никак не угомонишься, верно? — приторным голосом говорил Александр, так крепко сжимая брата за плечо, что наверняка останутся синяки. Хотя это вряд ли заботило младшего брата. — Мне доложили, как в прошлый раз ты поволок за собой Беннигсена и Ливена на наши поиски. Благо, тебя умудрились споить!       Константин насмешливо заметил:       — Во-первых, не споили, а я сам напился. Во-вторых, твой Бони понимает только на ломаном французском или плохом итальянском.       Цесаревич силой вырвал локоть из железной хватки брата. Он обернулся на низкорослого мужчину, возомнившего себя императором, и сказал Александру, едко заметив:       — Поверь, это не мой просак. Бони ничего не понял, а ты взъелся, как старая куртизанка, которая более не может доставить удовольствие своему императору. Теперь, я предвижу, это чучело будет тебя весь день выпытывать об этом разговоре.       Александр опешил от возмущения и открыл рот, как рыба, выброшенная на берег. Такое было трудно вынести даже ему — достаточно терпеливому человеку.       Ладони императора сжались в кулаки, но тут же расжались с огромным трудом, когда Саша заметил едкую расцветающую ухмылочку на лице брата. С одной стороны, за всё то, что сейчас наговорил Костя, ему бы следовало врезать, а потом выпороть хорошенько. С другой стороны, Александр на мгновение подумал о дуэли. Ведь именно на ней можно было бы решить вопрос оскорбления личности. А Константин прошёлся что по нему, что по Бонапарту.       Но Романов выдохнул, сохраняя самообладание и с такой же едкой улыбкой и злым взглядом, посмотрел на брата.       — О, разумеется он будет допытываться до меня, — сказал царь. — Но помяни моё слово, я ведь могу и научить нашего друга изъясняться по-русски. А ещё! — тут голос Александра стал особо громким, что Наполеон не мог не обратить на это внимание. Тот действительно оживился, поняв, что это повышение голоса явно адресовано ему. — Я повторяю тебе в последний раз: или ты угомонишься, или я прикажу тебя выпороть, как холопа!       — Зато не стоит беспокоиться, Коленкур, что императора Александра не беспокоит мнение его окружения о будущем союзе с Францией, — шепотом сказал Бонапарт.       — Тут вы не правы, Сир. Мнение его окружения его беспокоит как раз оттого, что он пошёл против него. В данный момент вы видите, как брат пошёл против брата, — также шёпотом ответил Коленкур. — Младший братец доставит нам ещё немало проблем.       Содержание разговора двух Романовых, разумеется, было неизвестно Бонапарту, но тем не менее, он с большим вниманием и даже напряжением наблюдал за этой сценой, которая при определённых обстоятельствах могла бы стать дипломатическим скандалом. Видя, в каком негодовании пребывал Александр, Наполеон уже начинал всерьез раздумывать о том, чтобы вмешаться самому или по крайней мере отправить кого-нибудь из своей свиты для выяснения обстановки.       Царь тем временем ухватил брата за грудки мундира, приблизив его лицо к себе.       — И прошу, не думай, что я этого не смогу сделать. Я это сделаю и с удовольствием, братец!       Саша оттолкнул брата и с вежливой улыбкой повернулся в сторону встревоженного Наполеона и заинтересованного Коленкура, которому данная картина доставляла некоторое удовольствие при наблюдении.       — Ах, Бонапарте, прошу меня простить, — вежливо на французском заговорил Александр. — Вы должны понимать, какие младшие братья бывают несносными!       Саша повернулся к брату и сверкнул ледяными глазами. Но в тот же миг, как он повернулся обратно к Наполеону, они обратились в нежные лазурные, излучающие тепло. Бонапарт не мог не улыбнуться, увидев, как мгновенно преобразился Александр, но в то же время был удивлён стремительности этого преображения.       — Я надеюсь, не произошло ничего серьёзного? Наши планы не изменились? — спросил он, покосившись на недовольное лицо Константина.       — Ничего серьёзного, — покачал головой Александр. — Я думаю, нам уже следует отправляться в путь. Будет абсолютно бестактно опоздать на такое представление. Ох, я прошу ещё раз прощения, если смутил вас нашей грубой русской речью.       Романов зыркнул на брата вновь. Коленкур меж тем переглянулся с своим императором, они кивнули друг другу, и Арман отошёл к Великому князю, обезопасив тем самым времяпровождение государей.       — Я уже говорил вам, что мне нравится, когда вы говорите по-русски, — улыбнулся Наполеон. — Я предполагаю, что вы использовали не самые изысканные фразы, но это не столь важно. Ваш голос делает прекрасными любые самые грубые по смыслу слова.       Александр в смущении прикрыл глаза и улыбнулся.       — В таком случае вам лучше не знать перевода, — ответил царь.       Императоры, следуя своей новой традиции, сели в один экипаж. Теперь, когда обязанность развлекать цесаревича снова принял на себя Коленкур, никто не мог помешать им проводить время вместе.

***

      Вскоре императоры прибыли в театр. Наполеон предусмотрел, чтобы в их с Александром ложе не было никого, кроме них самих. Но за несколько минут до начала первого действия Романов ненадолго оставил Бонапарта: у входа в ложу его ждала прусская королева.       — Ваше величество, моё почтение, — вежливо поприветствовал он Луизу, целуя её руку и не сводя с прусской красавицы глаз.       Королева выглядела обворожительно, впрочем, как и всегда, притягивая не один мужской (и не только) взор.       — Ваше Величество, — кивнула в ответ Луиза и улыбнулась, когда русский император поцеловал ее ладонь. — Надеюсь, я не помешала вашему уединению с Бонапартом?       — Ну что вы, даже не думайте об этом, ma chère Louise , — заверил её император. — Напротив, я хотел бы вам выразить свою благодарность. Утром вы нас спасли от моего брата. Боюсь, мсье де Коленкур без вас никак не справился бы. Могу я вас отблагодарить?       Саша взглянул по сторонам, убедившись, что рядом никого нет, и взял королеву за личико, задрав чуть наверх.       — Конечно, можете, — ответила та, с кокетливой скромностью опустив взгляд. — Я дам вам вам тысячу возможностей сделать это после спектакля. Вы уже придумали, как мы можем встретиться?       Саша разочаровано вздохнул и мягко отпустил ее лицо.       — Что вам стоит позволить мне это сделать это сейчас? — полушёпотом произнёс он в паре сантиметров от ее губ. — Совсем рядом есть небольшая аллея. Я встречу вас там. А сейчас… — он обхватил ее ладонь, — позвольте, прошу вас…       Луиза тихо рассмеялась и все-таки сжалилась над Романовым, быстро поцеловав его в щеку.       — Мне еще возвращаться к моему мужу, а это достаточно долго. Вам повезло, ваша ложа находится в самом центре, в отличие от нашей.       — Вы же понимаете, что будете мне должны? — прошептал он ей на ушко, но более этого ничего делать не стал.       Он отошёл в сторону, дабы сохранить своё самообладание и не потерять контроль. — Я вас буду ждать, ma reine…       — Ну же, не грустите, Ваше Величество, — тепло улыбнулась королева. — У вас впереди — прекрасное представление в компании вашего друга, верно?       — Я и не думал грустить, Луиза. Мысль о предстоящей встрече мне греет душу. Ах, и вы всё-таки правы, Бонапарт меня уже ждёт.       Напоследок он поцеловал ей ладонь и удалился в свою ложу.       Как раз в это время поднялся занавес. На сцену вышли князь Эвбейский Филоктет и его друг Димас и завели диалог о смерти предыдущего фиванского царя Лайя.       Бонапарт увлечённо наблюдал за игрой актёров. Когда Александр вернулся в ложу и сел на своё место рядом с ним, Наполеон оторвал свой взгляд от сцены и одарил русского императора широкой улыбкой.       — Эдип выйдет только после вступления хора, — шепнул он Романову. — Появление Тальма вы не пропустили, мой друг.       — Мне казалось, что Тальма всегда рядом с вами, ведь так? — спросил Саша, хитро глядя на своего друга.       — Если вы имели в виду себя, то я хотел бы надеяться, что Тальма сейчас играет только на этой сцене, а не в нашей ложе, — ухмыльнулся Наполеон, склонившись ближе к Александру.       — Вы можете не сомневаться, что сейчас я не играю, mon cher Corse , — несколько ласково ответил Александр, чем ввел Наполеона в смущение.       В этот миг раздалось громогласное пение хора фиванцев. Затем на сцене показались Эдип и Иокаста. Царь Фив внешне чем-то напоминал сидевшего в зале императора французов.       — Вы только взгляните! — воскликнул Александр, наклонившись к Наполеону. — Царь Фив в самом деле похож на вас, mon ami!       Саша восторженно смотрел на сцену, боковым зрением поглядывая на Бонапарта рядом с собой.       — Не хотел бы я разделить судьбу Эдипа, — усмехнулся корсиканец. — Но о нашем сходстве с Тальма действительно много говорят. Правда, я не такой великий актёр, как он.       Насчет последнего он все-таки слукавил. Ходили слухи о том, что Тальма, в то время уже живая легенда «Комеди Франсез», обучал первого консула театральному поведению на публике, но на деле в этом было нужды. В ношении масок Бонапарт был не менее талантлив.       На сей раз русский император неотрывно смотрел на сцену. Картина, что там разворачивалась, завораживала его. Всё-таки бабушкины уроки научили молодого царя любить искусство.       Наполеон иногда поглядывал на русского визави, как бы желая убедиться, что тот в восторге от происходящего. Сверкающие очи ангела не обманывали его, являя ему истину.       «Дружба великого человека — благодеяние богов», — раздалось со сцены и в тот миг византиец встал со своего места.       — Я смею полагать, что эти слова также применимы и к нашей с вами дружбе, — твёрдо заявил он.       Александр раскинул руки в стороны обнял корсиканца.       Бонапарт же в это время переключил своё внимание с русского царя, что сидел рядом, на сцену, где разыгрывалась трагедия жизни царя Эдипа. Наполеону было любопытно увидеть себя со стороны: Тальма, преимущественно выступавший в ролях великих мужей и героев древности и напоминавший своим греческим профилем императора, давал ему такую возможность. Так что он никак не ожидал такого жеста от Романова. Но безусловно, Наполеону польстило это сравнение, а особенно потому, что прозвучало оно из уст царя Александра.       Бонапарт также встал и принял объятия Романова, крепче прижимая его к себе. Ноздри Наполеона защекотал тонкий запах пудры в смешении с Кёльнской водой, что исходил от Александра.       — Разумеется, брат мой, — громко произнес Бонапарт, явно рассчитывая на то, что слова его будут услышаны. — Боги милостивы к вам.       В театральном зале раздались аплодисменты. До финала действия на сцене было еще далеко, так что, очевидно, они были адресованы непосредственно двум императорам.       Бонапарт и Александр отстранились, но так и продолжали смотреть друг на друга. Царь — загадочным взглядом скрытых в полумраке голубых глаз. Император — восторженно, с неловкой улыбкой, как у ребёнка. Возможно, Наполеону не следовало так долго и открыто смотреть на этого человека. А человек ли он, этот ангел? Впрочем, это было неважно, когда закалённое жизнью сердце вдруг стало учащённо биться, словно вот-вот остановится, разорвавшись.       Весь зал уже давно продолжал смотреть Вольтера, а государи все еще стояли и смотрели друг на друга, глядя прямо в глаза. Александр первым почувствовал неловкость и, краснея и смущённо улыбаясь, предложил своему брату вернуться на места. У Наполеона не осталось другого выхода, как сесть обратно в кресло и продолжить смотреть «Эдипа». Он не смотрел в сторону Романова, устремив взор на сцену, но мысли его витали где-то далеко.       Эта его дружба с Александром очень быстро стала наполнена нежностью и даже романтичностью, — чертами, мало свойственными отношениям двух мужчин. Оба государя (в большей степени, конечно, Наполеон) были очарованы друг другом. Каждая улыбка лукавого ангела, каждое его действие, демонстрировавшее его глубокую привязанность к Бонапарту, заставляли его испытывать неимоверную радость. В самом деле, не влюблён ли он в русского царя? Наполеон за сегодняшний день уже несколько раз ловил себя на подобной мысли. Сейчас они с Александром по совершенной случайности снова взялись за руки — император всероссийский был очень растроган событиями трагедии и, казалось, искал поддержки корсиканца. А тот не мог упустить шанс еще раз прикоснуться к его грациозной руке, одетой в белую перчатку.       Чувственный по своей природе Александр не мог не растрогаться от происходящего на сцене. Трагичность этой пьесы глубоко тронула его сердце. Его рука сплелась с рукой Наполеона. По розовым щекам скатились одинокие слезинки, заставляющие Наполеона замереть, глядя на это.       — Вас настолько тронула судьба Эдипа, mon cher ? — участливо спросил Бонапарт, заглядывая в блестящие от влаги слез глаза Романова. — Должен с вами согласиться. Ужасно было видеть отчаяние и расплату этого невольного грешника.       — Я могу лишь молиться богу, чтобы вы, так похожий на Эдипа, не повторили его судьбу, — тихим голосом произнёс Александр, выдавая скромную улыбку.       — В таком случае я могу быть уверен в том, что ваши молитвы обладают особой силой, — почти шепотом отвечал Наполеон, из-за чего Романову пришлось продвинуться к нему поближе, дабы расслышать его слова. — Но ведь Тальма играет не только Эдипа, а значит, я похож не только на него.       — Безусловно, в вас заложено несколько личностей, — согласился Александр.       Пьеса шла к своему завершению. Александр не пожалел, что вновь решил увидеть это представление. Но странное чувство не покидало его, заставляя иногда поглядывать на Бонапарта. Тот, заметив это, усмехнулся, бросил быстрый взгляд на Романова и так же быстро его отвёл. Последние минуты спектакля Наполеон, полностью погружённый в несчастье Эдипа и тронутый им точно не меньше Александра, смотрел на сцену, не отвлекаясь ни на что. Когда занавес опустился, император французов первым среди всех зрителей встал, встретив финал представления аплодисментами.       — Вы хотели бы поехать домой вместе со мной? — спросил Наполеон Александра, когда они вдвоем выходили из ложи. Тот прибывал в некоторой туманности, будучи ещё погружённым в атмосферу пьесы.       — Это очень любезно с вашей стороны, — рассеянно пробормотал Александр. — Но увы, я должен вас покинуть.       Лицо Бонапарта тут же приобрело удручённый вид, однако быстро сменившийся натянутой улыбкой.       — Надеюсь, вы не сильно огорчены таким обстоятельством? — поинтересовался Романов.       — Что вы, все в порядке, — ответил Наполеон, сдержанно улыбаясь. Кончено, ему бы очень хотелось провести еще время в обществе Александра. — Ведь завтра мы снова увидимся.       Государи вместе вышли из театра, а после разошлись в противоположные стороны. Бонапарту вдруг потребовалось найти Коленкура, а потому он не увидел, как русский царь под руку уволил прусскую королеву от ее мужа.