Devil's last dance

      Бал в доме Майклсон — величественное торжественное событие. Повсюду развешаны гирлянды, играющие на руку царящей романтично-загадочной атмосфере. Размеренная живая музыка главного зала долетает до коридора, заманивая гостей своим звучанием.       Приглашенные нарядились в лучшие наряды, все те, кто имеет привычку откладывать одежду «на особый случай» получил возможность выгулять наконец свои одеяния на таком великолепном событии.       Морена расправляет плечи, чтобы соответствовать месту, в котором она оказалась. Ведьма намеревается пройти дальше, но замирает при виде Деймона.       Сальваторе недалеко от закрученной лестницы на второй этаж беседует с Кэрол. Он так поглощен этим процессом, что не замечает наблюдающую за ним Морену и подкравшегося со стороны молодого парня.       Ведьма концентрирует слух на их разговоре.       — Мэр Локвуд, мы не знакомы, — парень целует ей руку. — Кол Майклсон, — торжественно представляется он. — Надеюсь, ваш чудесный город примет нас, как мы приняли его.       Кол так же, как и Элайджа унаследовал цвет глаз Эстер. Но сам взгляд их сильно отличается. Глаза Кола больше игривы, если не сказать, потешны.       Он добродушно улыбается, пытаясь располагать к себе, тон его голоса мягкий, но взгляд его говорит о том, что все это не более, чем развлечение.       — Деймон Сальваторе, — вампир протягивает руку для приветствия, — Мы знакомы?       Кол без особого интереса бросает взгляд на протянутую ему руку.       — Я со многими знаком, — с улыбкой проговаривает он. Улыбка его становится более язвительной. — А ты ничем не примечателен.       Как высокомерно.       Сальваторе сохраняет внешнюю непоколебимость, он отводит взгляд в сторону и встречается взглядом с Мореной. Сердце ведьмы в этот момент замирает. Она отмирает, когда замечает рядом с ними возникшую из ниоткуда Иззи. Охотница примерила на себя пышное черное платье с открытыми плечами.       Майклсон обращает на нее своё внимание. И по всей видимости, черноволосая его заинтересовала. Охотница протягивает ему руку с браслетом в виде змеи, изящно наклонив ладонь, чтобы он оставил на ней свой поцелуй.       — Меня зовут Иззи, надеюсь, что на красивых девушек твоя память работает лучше, — игриво проговаривает она.       Кол шире улыбается и целует её руку.       — Тебя я точно запомню, красавица.       Иззи берет его под руку, позволяя ему стать её кавалером на сегодняшний вечер. Она поворачивает голову в пол оборота и подмигивает ведьме.       Морена рада её появлению, это значит то, что у нее теперь есть все необходимое для создания святого масла.       Ведьма не знала, задумала ли Иззи что-то по отношению к Майклсон или просто решила поразвлечься. Если она тоже готовит план по их уничтожению, стоит договориться с ней, чтобы она слегка с этим повременила. Морена не могла одинаково эффективно участвовать в двух планах одновременно.       Ведьма перевела взгляд на Деймона и заметила, что его и след простыл.       Славно. Он меня избегает. Очень по-взрослому. Надеюсь, что ты отправился домой, Деймон, потому что я не собираюсь никуда уходить.       Морена почувствовала мягкое прикосновение к руке и повернула голову в сторону. Это Ксавье. Ему ведьма несказанно обрадовалась. Все тревоги утихли, когда она взяла его под руку и прижалась к его предплечью.       — На что вас цепляют вампиры? — с недоумением интересуется блондин. — Твердый осиновый кол набирает особую популярность среди девушек, и вы разом решили следовать трендам? — с легкой улыбкой продолжает он.       Это поднимает Морене настроение. Она вспоминает мини-версию Ксавье на своих плечах и ей становится еще смешнее.       — Это особая форма заботы, мы беспокоимся о том, чтобы их кровообращение работало должным образом, — отшучивается в ответ Морена.       Он слегка качает головой и тихо смеется. Они медленно проходят в главный зал на звуки музыки. Ксавье отзывается о поиске растений, как о увлекательном квесте, игроком которого ему больше не хотелось становиться.       Морене хотелось рассказать ему обо всем, что было с ней за эти несколько дней, но они в месте, где слишком много лишних ушей. Особенно вампирских. Так что, приходится чересчур осторожничать при разговоре. Ведьма немного рассказывает о встрече со Стасей и разговором с Бонни. И вскользь упоминает, что вернула Деймону контроль за разумом.       В главном зале было полно народа. Морена уже заприметила Кола и Иззи, увлеченных друг другом в разговоре. К ним подошла Ребекка, она была недовольна. Это никак не повлияло на расслабленную позу Кола и его самовольное выражение лица. Иззи была внешне спокойна.       — Тебя никто сюда не приглашал, — с возмущением проговорила блондинка.       — Да, ты права, поэтому я пришла, — с усмешкой отозвалась Иззи.       Она как обычно ведет разговор в уверено-мягкой манере, без единого намека на угрозу.       — Остынь, сестренка, мы же пообещали маме вести себя хорошо, — с улыбкой припомнил Кол. — Где твоё гостеприимство?       — Не оставайся с ней наедине, она тебя убьет, — холодно предупреждает брата Ребекка.       Блондинка сердится. Но не может в полной мере выразить свою злость из-за того, что ей необходимо держать лицо при гостях.       Она смотрит в сторону Морены и Ксавье и тут же идет к ним. Ведьма с интересом следила за её приближением. Ей интересно, что за накал страстей намерена учинить Майклсон.       Бледная кожа, утонченные черты лица, как у матери. Длинные светлые волосы. Она похожа на красивую куклу. Но Морена заведомо знала о том, как обманчива порой оболочка.       — Стоило догадаться, что появление демонов связано с тобой, — недовольно подмечает она. — Если она навредит кому-то из моих братьев, я разорву вас в клочья, — строго предупреждает блондинка. — Характер достался мне от отца.       Морена и Ксавье быстро переглядываются. А затем ведьма вновь бросает взгляд на Иззи. Охотница беззаботно смеется над чем-то в разговоре с Колом.       — Придержи угрозы, Ребекка, — указала Морена. — С чего ты решила, что она собирается кому-то из вас навредить? — с сомнением уточнила она.       — С того, что она уже пыталась отомстить за то, что случилось с её братом, — твердо отвечает она.       Морена слегка хмурится. О том, что случилось с братом Иззи она ничего не знала. Ведьма предположила, что дневники охотников могли быть связаны с ним, поэтому демоница от них не избавилась.       Я знала, что ты не так проста, какой хочешь казаться, Иззи. Возникает резонный вопрос: зачем ей стило?       Морена хотела получить его, чтобы нанести усиливающие руны на Ксавье. Она не намеревалась отдавать его Иззи, пока не удостоверится в том, что она в самом деле не использует его в качестве оружия против неё или тех, кем ведьма дорожила.       — Ребекка, пойди убедись в том, не нужна ли маме с чем-нибудь помощь, — хмурый тон гибрида возникает в разговоре.       Блондинка от злости поджимает губы и сверлит брата взглядом. Никлаус слегка наклоняет голову с серьезным выражением лица.       — Надеюсь, что в этот раз в Чистилище окажешься ты, чтобы это навсегда отбило у тебя малейшее желание связываться с кем-то из них, — сердито выговаривает Ребекка.       Морена сдержалась, чтобы не открыть от удивления рот. Блондинка перевела на неё взгляд.       — Я слышала ты хорошо умеешь мозги прочищать, сможешь повлияешь на то, чтобы он перестал быть таким болваном и держался от тебя подальше? — интересуется она, намеренно пытаясь задеть ведьму.       Это её задевает. Хотя она и знала о разговорах в доме Сальваторе о себе. Ребекка знала о том, что Морена изменила сознание Деймона и подшучивала над ним, что он связался не с той девушкой.       Ребекка смеряет Морену хмурым взглядом и плавно развернувшись, шагает в противоположную от них сторону.       Ведьма посмотрела на Никлауса. Он зло сверлил удаляющуюся спину сестры. Когда он повернулся к ней на его лице появляется легкая улыбка.       «В Чистилище окажешься ты».              Ребекка была в Чистилище? Как её занесло в место, где хранятся души монстров?       — Я тут, чтобы украсть твою спутницу, — расслабленно заявляет Никлаус, глядя на Ксавье.       Демон ловит её взгляд, задавая немой вопрос, позволить ли ему так сделать или же оставить его в гордом одиночестве на этот вечер. Никлаус нужен ведьме ещё больше, чем прежде. У неё к нему появились новые вопросы.       Морена убирала руку от Ксавье и слегка кивнула, подтверждая, что все хорошо. Никлаус протягивает ведьме сгиб своего локтя, чтобы она встала рядом с ним и у них появилась возможность идти нога в ногу.       — Я не собиралась приходить, поэтому не надейся, что я буду любезничать после того, как ты убедил меня прийти, — хмуро предупредила Морена, сохраняя спокойное выражение лица.       Зелёно-голубые глаза скользят по её шее и на лице его появляется довольная улыбка. Морена неосознанно сделала так, как он и просил. Его это тешит.       — Таков уж он, природный магнетизм, пташка, ты чувствуешь, как тебя тянет ко мне и с каждым днем тебе все сложнее сопротивляться, — самодовольно рассуждает он.       Морене приходится забыть о своих вопросах, потому что она в очередной раз становилась объектом его флирта.       И ей этого не хочется. Морена не хотела его внимания, потому что это добавляет драматичные ноты. Быть объектом воздыхания своего друга. Симфония её жизни и без того звучит паршиво.       Если бы Морена осталась без человечности, все могло зайти дальше одного поцелуя, потому что в таком случае, ей бы не изводили муки совести.       Но Морена снова здесь, чтобы попытать удачу ещё раз обрести вновь то, что она потеряла. В том числе и отношения с Деймоном.       Никлаус слишком хорошо её знает и использует свои знания в качестве преимущества. Его внимание и обходительность, нежность, что он показывает только Морене — все это и впрямь очень притягательно. Он бы её обольстил, если бы сердце ведьмы не было занято.       Никлаус обаял бы её и в тот самый миг, когда Морена ему сдалась, обаяние исчезло. Альфа самец распускает павлиний хвост, чтобы произвести хорошее впечатление, это позволяет на время забыть о том, что в это время под ним находится обычная куриная жопа.       Можно любить что-то бесконечно долго, пока оно тебе не принадлежит. А после, став обладателем своей заветной страсти, позабыть о всякой ценности своего приобретения. Тогда отношение из заботливого и бережного превращается в потребительское.       Взаимодействие Никлауса с родственниками многое говорит о том, насколько он ценит тех, кто его безусловно любит.       Его любовь нездорова. Безумна. Она не приведет ни к чему хорошему, Морену буквально сожгут из-за него, потому что она перестанет себя контролировать в этой страсти, научится наслаждаться безудержными убийствами и им не будет конца.       Морена его понимала, Никлаус привык защищаться, не доверять, у него сложная жизнь — отец охотился за ним столетиями, мать вынашивает план о его убийстве, он вырабатывал свою славу годами, чтобы ни у кого и мыслей не было пойти против него.       Но это замкнутый круг, ему не будет конца. Врагов будет хоть отбавляй до тех пор, пока он будет угрожать и запугивать других.       — Почему ты ведешь себя как демон-искуситель? — интересуется Морена.       — Выходит, что все же искушаешься, да? — с довольной улыбкой уточняет он.       — Искушаюсь, — язвительно подтвердила ведьма. — Еще немного и меня расплавит ярость твоей страсти, — тон её становится холодным, из-за чего его улыбка слабеет. — Тебя так сильно заводят мысли о том, как я превращаюсь в кровожадную злодейку? — с издевкой интересуется Морена.       Это окончательно стирает улыбку с его лица. От напряжения желваки на челюсти приходят в движение. Никлаус внимательно смотрит на неё, слегка наклонив голову вперед.       — Даже бездушные демоны стремятся почувствовать хоть что-то. В то время, как тот, у кого есть такая способность, нравится поддерживать образ равнодушного монстра, — с сожалением подметила Морена. — Ты сам себе злодей, Ник, постоянный страх, тревога и ложь разрушают веру в то, что в мире осталось хоть что-то хорошее, но оно есть и должно брать начало в нас самих, — мягко заключила она.       Морена опустила взгляд на центр его грудной клетки в то место, где под красивой одеждой, несколькими слоями кожи и ребрами располагается сердце. Неволей сконцентрировалась на его такте. Его ритм слегка усиливается.       Тот момент твоей жизни, Ник, когда Кроули пытал тебя и ты держался за свою душу. Это было не просто так. Скрывайся перед кем угодно, для меня твоё притворство слишком очевидно.       Не стоило поощрять мою жестокость, потому что физические увечья порой не так болезненны, как правда, которую ты не хочешь слышать.       — Морена, я прожил слишком много для того, чтобы сохранить в себе остатки человечности, я убедился в том, что зло присуще человеческой природе, — серьезным тоном выговаривает он. — Мы живем в жестоком мире, а в жестоком мире рождаются жестокие люди. Боюсь, что я не сумею разделить твоего оптимизма, — хмуро заключает Ник.       Он прав. Мир, в котором матери строят планы по убийству собственных детей, в котором ангелы шли на убийство из-за Божьего замысла и впрямь жесток. Но это не значит, что всем остальным нужно уподобляться тем, кто сеет лишь жестокость.       Одно дело использовать её для защиты в случае необходимости, другое умышленно выбирать её изо дня в день.       Морена не святая, у неё самой целая груда причин для того, чтобы озлобиться и возненавидеть все живое. Но ей этого не хотелось. Она решила идти другим путем.       — Это твой выбор, Ник, ты можешь верить во что угодно, — твердо проговорила Морена. — Ты не притягиваешь в свою жизнь то, что ты хочешь, ты притягиваешь то, чем ты являешься, — её тон серьезен, пока она делится с ним своим убеждением.       В мире так много надежд и веры людей в самые разные вещи. Морена в очередной раз выбрала верить в себя.       Никлаус выглядел озадаченным из-за разговора. Морена решила оставить его наедине со своими мыслями. Она тут благодаря его неведомому влиянию и её это уже заботит не так сильно, потому что скоро Морена сможет от него избавиться.       Но ей было жутко любопытно узнать о пребывании Ребекки в Чистилище. Морена решила попытать удачу с Иззи. Может, у нее есть какая информация.       Черноволосая по-прежнему находится в компании Кола. Он шире улыбается, замечая приближение ведьмы. Морена слегка улыбается в ответ.       — Не хочу прерывать ваш оживленный разговор, но я вынуждена это сделать, потому что я ужасно нетерпелива, — дружелюбно предупредила ведьма.       — Ты Морена, да? — уточняет Майклсон. — Ты так похожа на свою маму, — удивленно добавляет он.       Морена по-прежнему держит улыбку, хотя уже не так сильно возражает по поводу того, чтобы Иззи с ним расправилась.       — Она замечательная женщина относилась ко мне, как к родному сыну, — довольным тоном делится он, очаровательно улыбаясь.       И в этот момент улыбка Морены слабеет. В голове непроизвольно появляется болезненный момент.       Ровена в ведьмовском ошейнике, подчиняющим её волю, массирует брату плечи. Матери это занятие не нравится. Но у нее нет выбора. Ошейник подчиняет ее волю, и она не может сопротивляться.       — Почему ты так ко мне относишься? — спокойным тоном интересуется Кроули.       В этот момент лицо её становится злее из-за собственного прошлого, о котором она невольно вспомнила.       — Я ненавижу тебя! — сердито выговаривает она. — Потому что, когда ты родился, твой отец сказал, что не любит меня, — голос Ровены дрогнул. — А потом ушел к своей знатной жене в богатый дом, — с презрением выговаривает ведьма, — Оставив меня — жалкую, полумертвую на соломенном матрасе, с ногами в крови, — её голос в этот момент был пропитан горечью и граничил с истерией.       Ведьма наклоняется к его уху.       — Я ненавижу тебя, — четко выговаривает она. — Потому что иначе я бы тебя любила, — тихо добавляет Ровена. Она выпрямляет спину, возвращая себе прежнее положение, — Любовь — слабость, — твердо убеждает ведьма. — А я не хочу быть слабой.       Морена вернулась в реальность. Всего одна фраза выбила почву у неё из-под ног. Она почувствовала, что концентрация воздуха, поступающего в её легкие значительно ниже того, что должна быть. От воспоминания о Кроули ей стало больно, а от того, что сказал ей Кол, Морене захотелось его убить.       — Кол, — доносится знакомый голос со стороны.       — Морена, с тобой все хорошо? — вдруг интересуется Иззи. — Ты побледнела.       Морена вспоминает о том, что ей необходим воздух для жизни и заставляет себя сделать вдох. Вместе с этим спасительным вдохом она наконец избавляется от оцепенения и вспоминает о настоящей жизни.       Кол, если бы Ровена относилась к тебе, как к Кроули, ты был бы мертв. Твоя попытка задеть меня за живое нешуточно распылила мою ярость.       Морена почувствовала, что готова отказаться от собственных слов о жестокости. Довольно лицемерно, но это не она попыталась задеть его за живое.       Кол, я выжгу вербеной эти слова на твоём теле и повторю это еще несколько раз, чтобы ты почувствовал физически ту боль, что причинил мне этими словами.       Иззи слегка нахмурившись, рассматривала ведьму. Голос, позвавший Кола, принадлежал Элайдже.       Морена встретилась с ним взглядом. Карие глаза слегка сощурившись смотрели на неё с долей беспокойства. Ведьма не могла отделаться от мысли о его схожести с Кроули. Во всем виноват взгляд. Вдумчивый взгляд карих глаз.       Ей вновь сбивает дыхание. Морена остро ощущает необходимость в том, чтобы оказаться на улице. Иначе она задохнётся.              Ведьма развернулась и поплелась в сторону выхода. Спустилась со ступеней крыльца и отошла немного от дома.       Руки неволей потянулись к плечам. Морена обняла саму себя, чтобы вернуть себе уверенность, совершая глубокие вдохи и выдохи, чтобы успокоиться и избавиться от этой этого воспоминания в голове.       — Люблю волновать окружающих, связываясь с плохими парнями, — доносится со стороны еще один знакомый голос.       Морена повернулась к нему и встретилась взглядом с Деймоном.       — Что? — в недоумении спросила она.       — Это твои слова, — холодным тоном поясняет он, делая несколько шагов в её сторону.       Его появление помогает Морене заглушить навязчивое воспоминание. Она убрала руки с плеч, чтобы достойно встретиться с его нападками.       — Чего ты хочешь? Моего подтверждения? — с напускным спокойствием уточняет ведьма.       — Я хочу знать, что тебя связывает с Клаусом, — хмуро отвечает он. — Почему он говорит, что сделал тебя такой? — с долей возмущения интересуется он. — Вы в прошлом были любовниками?       Вот это поворот. Прямиком со спуска без тормозов. Что за выдумки?       — Что? — резко спрашиваю Морена. — Нет! — возмущается она.       — Может, тогда, в настоящем? — с наигранной улыбкой и не скрываемой неприязнью вновь интересуется он.       Это бал закружил Морену в танце эмоций. Она недолюбливала танцы, особенно такие. Боль сменяется смятением и возмущением, а теперь Деймон взывал к её привычному состоянию. Морена снова начала злиться.       Её так и тянуло спросить, все ли в порядке с его головой или она ненароком сделала из него дурочка.       — Хочешь меня обвинить в чем-то? Дерзай, Деймон, — сердито указала Морена. — У тебя же монополия на обвинения!       Он не спускает с неё взгляд серо-голубых глаз. Морена стиснула зубы и терпеливо ждала продолжения.       — Дай-ка подумать, — с издевкой говорит он. — Стоит ли мне начать с бесконечного количества лжи или может, сразу перейти к тому, что ты влезла ко мне в голову, — задумчиво протягивает Сальваторе.       — Начни с того, как лишил меня нормальной жизни, — с усмешкой подсказывает Морена.       Она внезапно вспомнила, как представила Деймона ведьма Бри: «мужчина, который разбил мне сердце, искалечил мою душу, разрушил мою жизнь и уничтожил все шансы на счастье».       Морена тогда не смогла сдержать истерического смешка, потому что она так точно передала то, какие разрушения принес вместе с собой Деймон. А теперь Морена готова повторить тоже самое, если он намерен продолжить обмениваться обвинениями.       — Я был под внушением и не контролировал себя! — сердито напоминает он.       — Если тебе будет от этого легче, когда я узнала об этом, это повлияло на моё решение тебя простить, — грубо делится Морена.       — Нет, мне не будет легче, — отчеканивает Сальваторе. — Почему ты не рассказала о том, кем являешься, когда об этом узнала? — интересуется он.       — Потому что не представилось возможности, — отозвалась Морена.       — И как долго ты планировала водить всех за нос, если бы Стефан не раскрыл твой обман? — хмуро интересуется Сальваторе.       Немного задумавшись, Морена ответила первое, что пришло в голову.       — Не знаю, всю свою вечность, наверное, потому что в какой-то момент я подумала, что это может быть начало моей новой жизни, — досадливо призналась она.       Его серьезный взгляд сосредоточен на Морене. Выражение лица его вдумчиво и скрыто тенью царящей ночи. Ведьме сейчас сложно его понять. Она не могла даже предположить, о чем он думает.       — И что теперь ты планируешь делать? — вдруг интересуется Деймон. — Вернуться к плану по моему уничтожению?       Морена слегка качает головой.       — Нет, я здесь для того, чтобы попытаться начать все снова, — смягчившись, делится она.       — На чьей стороне? — тут же уточняет он.       Морена поняла, о чем он. Деймон по-прежнему хочет убедиться в том, связывает ли её что-либо с Никлаусом. Связывает. Но ей не хотелось делиться об этом в разговоре с таким настроем.       — На своей, — непоколебимо отвечает Морена.       — Хочешь шанс? Начни с правды, — грубо проговаривает он, снова возвращая её слова.       Тебе нравится заимствовать чужие выражения? Деймон, может тебе подарить словарь?       — Я не буду с тобой разговаривать в таком настроении, Деймон, это бесполезно, потому что ты не сможешь меня понять, — пояснила Морена, намереваясь вернуться назад.       — У тебя что, аллергия на внятные ответы? — язвит он. — Скажи чью сторону ты поддерживаешь мою или его?       — Сторону нейтралитета, — сквозь зубы цедит ведьма, — Не замышляй ничего против Майклсон, Деймон, не нарывайся на проблемы!       Никлаус уже пытался обходными путями выяснить у Морены, что за обещание она дала Деймону. Если он решит убедиться в достоверности её слов и выяснит, что никакого обещания на самом деле нет, Никлаус его убьет.       Морена пыталась это предотвратить. Но ровно так же она не могла позволить кому-то навредить Никлаусу, даже если для этого придется обмануть его мать и держать от них в секрете запланированное событие.       Деймона злит её ответ. Он не вписывается в категоричные рамки, что он ей предоставил. Это не проблемы Морены, она по жизни границ не видела. Её разозлил этот разговор. На том они и разошлись.       Возвращение Морены в дом совпадает с началом танцев. Она наблюдала за тем, как присутствующие разбивались на пары и подготавливали просторную зону в центре комнаты.       Морена заметила, что Ксавье и Иззи становятся напротив друг друга. Благодаря ему ведьма могла не переживать о том, что охотница вытворит что-то, не вписывающееся в её план.       Те, кто не участвует в событии разбредаются по сторонам. Морена решила, что она не участвует. С неё на сегодня достаточно дерганий. Ей хотелось выпить. Ведьма искала взглядом бар, но вместо него натыкаюсь на протянутую к ней руку.       Это была рука Никлауса. На его лице вновь загадочная улыбка. И он по-прежнему так же красив в смокинге.       — Дурной тон не пойти танцевать, — легко напоминает он.       Морена подумала, что когда-нибудь сделает для него отворотное зелье и ей больше не придется сталкиваться с ним так же внезапно.       Ведьма положила свою руку поверх его и вышла с ним к остальным парам. Музыканты начали играть приятную мелодию и собравшиеся подстраивались под её такт, плавно начали танцевать. Морена и Никлаус в том числе.       — Спасибо за честность, Морена, я рад, что ты пришла, — объявил Майклсон, когда они оказались рядом друг с другом.       — Даже если для этого пришлось немного схитрить, — беззлобно поддела его Морена.       — Ты же не будешь всерьез браниться на меня за то, что я говорю на твоём языке? — мягким движением руки Никлаус притянул ведьму за талию к себе.       В зелено-голубых глазах видны огоньки мерцающих повсюду гирлянд.       — Тебе бы следовало прислушаться к сестре, Ник, она о тебе беспокоится, — размеренным тоном предупредила его Морена.       Он улыбается из-за чего на щеках его появляются причудливые ямочки. Они выглядят очень мило. Ведьма прервала любование им из-за внезапной мысли.       А что, если бы Кроули меня тоже ни во что не ставил? Я была бы на такой же позиции младшей сестры, мнение которой попросту можно не учитывать.       — У нее плохой вкус, Морена, как я могу к ней прислушиваться? — отшучивается он.       Ребекке нравился Стефан, у нее и впрямь плохой вкус. Морена не хотела злорадствовать над этим сейчас, потому что беспокоилась об отношениях, которых может никогда не быть. Её отношениях с Кроули в качестве младшей сестры.       — Просто ты великолепна и это портит ей настроение, — довольным тоном добавляет Никлаус.       Лесть. Как прелестно. Морена держала расслабленное выражение лица, но в этот момент не смогла не улыбнуться.       — Так-то лучше, — подмечает гибрид.       Наступает время сменить партнера по танцам. Морена поймала себя на том, что она не могла отвести от Никлауса взгляд. Ему удалось поднять ей настроение и ведьме это нравится. Когда Морена это заметила, она наконец перевела своё внимание на нового партнера.       Ведьма продолжила танец с другим Майклсон. Это забавно, потому что с тем, сколько у них членов семьи, танец со сменой партнеров может затянуться.       Элайджа сохранял безмятежность на лице куда лучше Морены.       — Морена, я невольно подслушал, что сказал тебе Кол, — сдержанным тоном оповещает он. — Не держи на него зла, он не знал, как к Кроули относилась Ровена, — в его голосе ведьма услышала нотки сожаления.       Я на балу название которого: «лучшие способы вывести ведьму из равновесия?». Я и без того едва держусь. Не ожидала, что Элайджа решит принять участие в соревновании с теми, кто выкрутит все же мои эмоции на максимум.       — Ты был тем, кому он рассказал об этом? — удивленно уточнила Морена.       — Я был с ним в тот момент, когда она вернулась в его жизнь и многое видел, — слегка кивнув, подтверждает он.       Морена почувствовала нарастающую нервозность. Сердцебиение её ускорилось.       Соблазн увидеть брата был настолько велик, что она просто не могла себе в этом отказать.       Морена проникла к Элайдже в сознание. Это не красиво, у неё нет никакого морального права так делать. Но ей очень хотелось хоть одним глазком посмотреть на то, какими были их отношения.       Сознание Элайджи напоминало длинный коридор с белыми дверьми по обе стороны. У Морены было не так много времени прежде, чем он догадается о её вмешательстве и начнет сопротивляться. Пришлось выбирать наугад. И Морена очень понадеялась на то, что чуйка не подведёт.       Ведьма открыла одну из дверей и заглянула в образовавшийся небольшой зазор. Ей не хотелось увидеть ничего лишнего, она тут только ради брата. Морена узнала тон его голоса и обрадовалась тому, что выбор оказался верным.       Кроули и Элайджа находятся в небольшой хижине. Брат чем-то озадачен. Элайджа все так же внешне спокоен и только взгляд выдает небольшую тревогу.       — Элайджа, я так старался удержаться на своей должности, что попросту не замечал… — голос его тихий и задумчивый. Взгляд сконцентрирован на одной точке. — Что я ненавижу её, — с долей удивления и некоторым облегчением завершает он.       От удивления глаза Морены невольно расширяются.       — Неожиданное заявление, Кроули, — слегка нерешительно подмечает Элайджа. — Что ты намерен с этим делать?       Взгляд Кроули становится серьезным. Он слегка поднимает подбородок, переводя внимание на вампира.       — Когда с Люцифером будет покончено, я запечатаю Ад, чтобы ни один демон никогда не покинул его пределы, — решительно уверяет он.       Морену прошибает волна мурашек от самой макушки до кончиков пальцев на ногах. Ничему прежде не удавалось настолько её удивить.       Кроули ненавидел Ад и не хотел, чтобы демоны имели доступ к Земле. Вся его борьба, весь риск был лишь для того, чтобы прийти в итоге к тому, что ничего из этого ему не было нужно.       Все это побуждает Морену задаваться болезненными вопросами, ответы на которые она так и не получила.       Из-за чего он умер? За что брат отдал свою жизнь? Знала ли об этом Ровена? Это стало той точкой «чувственности», после которой она посчитала его недостойным жизни?       Морена заметила, что свет в просторном коридоре меркнет. Стены с дверьми начинают давить из-за её присутствия здесь. Элайджа сопротивляется вмешательству. Ведьма не хотела его искалечить. Ей лишь нужно еще немного времени.       Она осматрела вереницу дверей. В конце коридора ведьма заметила красную дверь, расположенную посередине. Она догадалась, что это дверь в подсознание, в нем хранится то, что сознанием блокируется. Самые мрачные и тяжелые в жизни воспоминания. Это точно не та дверь, что ей нужна.       Морена доверилась своему чутью и ворвалась в другую белую дверь. За ней её ожидала еще одна причина для удивления.       Элайджа находится в каком-то кабинете. Повсюду кровь. Вернее, символы, нарисованные кровью для возрождения демонов.       Напротив вампира стоит Ровена. Её руки испачканы в крови. Она смотрит в пол, склонив голову. Лица не видно из-за челки.       — Ровена, я сожалею, — тихим голосом произносит Элайджа. — Это должно было сработать, — встревоженно добавляет вампир, скользя взглядом по кровавым символам.       Мать поднимает на него лицо. На нем влажные дорожки из слез. Она выглядит отчаянно.       Морена никогда не видела прежде, чтобы она выглядела такой сломленной. Она никогда не видела её слез. Ведьма крайне потрясена.       — Это должно было сработать! — кричит она. — Он оберегал вас, потому что ваша кровь способна возродить первородное зло, — Ровена прерывается из-за того, что не может подавить плач.       Элайджа сам подавлен тем, что у них не вышло. Должно было получиться. Он верил в то, что Кроули должен был вернуться к жизни. Ровно так же, как в это верила Ровена.       Он сочувствовал ведьме. Не смотря на все прошлое, после смерти сына, она была этим подавлена. Ровена его любила и было очень прискорбно, что она так и не показала Кроули этого при жизни.       — Я убью Сэма, — вдруг заявлила Ровена.       Это заставляет Элайджу сильнее волноваться. Сэм и Дин — два брата, которым не повезло стать козлами отпущения божьего замысла. У Сэма была важная роль в грядущей битве. Его смерть могла перевернуть мироздание неожиданным образом.       — Ровена, я вижу, как тебе тяжело далась потеря ребенка, — с сочувствием подмечает Элайджа. — Но мне нужно напомнить тебе о том, чтобы ты не забывала о своей разумности, — деликатно заключил вампир.       Ровена слегка улыбается, вытирая ладонями с лица слезы.       — Мне нравится твоё благородство, Элайджа, — мягко проговаривает она. — Я помогу твоему брату избавиться от проклятья, а ты пообещаешь мне, что вы больше не будете втянуты в сражение, что для вас не предназначается, — тон её голоса вновь становится уверенным.       Элайджа наконец стал так близок к тому, чтобы помочь Никлаусу. Та цель, что он руководствовался, начиная работать с Кроули, наконец может быть достигнута.       — Я прошу тебя, Ровена, не разрушай то, ради чего Кроули боролся, — с надеждой проговаривает Элайджа. — Винчестеры многое для него значили, — напоминает вампир.       Ровена поджимает губы. Она пытается сдержаться, чтобы снова не заплакать.       — Я не знаю, что буду делать, но уж точно не сложу руки просто так, — дрожащим голосом отзывается ведьма. — Мне придется пойти на крайности, чтобы его вернуть, Элайджа, — уверяет она.       Морена покидает сознание Элайджи и вновь чувствует нарастающую злобу. Все в этот вечер подталкивает её к тому, чтобы она вышла из себя и спалила всё к чертям собачим.        Это просто какое-то фрик шоу. Ровена убила Кроули, чтобы понять, что любит. Слишком буквально восприняла: «ценим, когда теряем»? Поэтому она пытается меня убить? По-другому не умеет чувствовать любовь? Что в твоей больной голове, Ровена?       — Мы можем с тобой договориться о том, что ты больше не будешь так делать? — спокойным голосом просит ведьму Элайджа.       — Прости, я хотела увидеть своего брата, но случайно наткнулась на твои воспоминания об этой женщине, что меня родила, — сквозь зубы проговорила Морена.       Он слегка хмурится из-за её слов. Ведьме приходится прикладывать титанические усилия для того, чтобы завершить этот чертов танец. Она не могла позволить себе посреди танцующих пар сорваться зло с места, чтобы найти способ справиться со своей агрессией. Но она уже была в мятежном состоянии.       — Убила его ради забавы, чтобы озадачить себя поисками способа, позволившие бы его вернуть? — снизив тон интересуется Морена. Её тихий голос голос звучит ядовито и яростно.       — Я не совсем понимаю, о чем ты, Морена, — в задумчивости оповещает он. — Ровене не удалось его убить, Сэм не справился бы с ним, каким особенным он ни был, — уверяет вампир.       Морена едва не замерла на месте. Если бы не твердая хватка Элайджи, что продолжала её вести, потому что танец еще не закончен. Теперь Морена его не понимала. Из-за этого злость её слегка утихла. Ведьме нужна ясная голова.       Почему он говорит о Сэме? Кроули убил Кастиэль, когда сжег его останки. Мы говорим о каком-то другом Кроули? Элайджа решил рассказать мне о моём брате из какой-нибудь альтернативной вселенной?       — Ровена договорилась с Кастиэлем и ангел его убил, — объяснила Морена, внимательно изучая его.       Элайджа держится уверенно и спокойно. Не подает никаких внешних признаков лжи. Но и Морена не выглядит как та, что вступила в сговор с Эстер для их убийства.       — Нет, Ровена просила Сэма убить Кроули, — деликатно возражает он. — Кастиэль был в сговоре с твоим братом, — размеренным тоном оповещает вампир.       Минуту. Секунду. Что?       Морена не готова была услышать подобное. Её это ошарашивает настолько, что она не могла совладать с собственными ногами. Они неволей подкашиваются, и Морена рискует грохнуться на пол посреди бального зала. Элайджа крепче хватает её за спину, удерживая ведьму на весу.       Легкая музыка теперь на неё давит. Свет слишком яркий. Морена не могла до конца осознать, что происходит в реальности. Все вокруг закружилось и ей не удавалось ни на чем сконцентрироваться.       Ровена попросила Сэма убить Кроули. Брат был в сговоре с Кастиэлем.       Это поставило под сомнение все, во что она верила большую часть своей жизни.       Если ангел его не убивал. И моя мать. И Сэм. Что с ним стало?       Морена слышала голоса, но не могла разобрать чьи и что они произносят. Ведьма окончательно потеряла связь с происходящим.

      Она потеряла сознание в руках Элайджи. Вампиру приходится покинуть бальную залу так, чтобы это не привлекло много внимания.       Но на это событие не обратил внимание разве что слепой.       Ребекка, вальсирующая с Деймоном, с презрением проводила удаляющегося брата, что выносил ведьму на руках прочь.       Очень похоже на Элайджу, он не мог просто так её бросить нам под ноги. Но Ребекка была бы не прочь, если бы он так сделал и нашел себе другую партнершу.       — Ей даже без сознания идет валяться, — недовольным тоном проговаривает блондинка.       — Но ты тоже не уродина, — игриво подмечает Деймон.       Ребекка улыбается из-за комплимента. Внимание ей лестно, потому что в последнее время она была им обделена. В последнее продолжительное время.       Сальваторе замечает, что Клаус срывается посреди танца вслед за Элайджей и из-за этого он сердится.       — Хватит за ней следить, ты же хотел оставить все в прошлом, — кокетливо привлекает его внимание Ребекка.       — Мне просто интересно посмотреть на то, как её чары выглядят со стороны, — с усмешкой поясняет Сальваторе. — Посмотри, похоже она уже принялась обрабатывать твоего брата.       Ребекка была этим обеспокоена. Она переживала о том, что вместе с её появлением им в жизни вновь придется столкнуться с Адом. Ребекка не желала быть втянутой в эти события затяжной борьбы, хитрых планов и постоянной опасности. Ей хотелось спокойно жизни. И её вполне устраивала жизнь подростка, что она начала жить.       — Грубиян, — осуждает его Ребекка. — Я не позволю этой ведьме вертеть им.       — Как ты знаешь, она разрешения не спрашивает, — предостерегает её Сальваторе.       — Ты просто еще плохо знаком со мной, — довольным тоном проговаривает блондинка.       У Деймона из головы не выходили слова Морены: «Сторону нейтралитета». Чтобы это не значило. И понимай это как хочешь. Он злился на неё и злился на себя из-за того, что по-прежнему испытывает к ведьме влечение.       Чертов Клаус смотрел на нее таким хищным взглядом, что Деймону хотелось выдавить ему глаза. Он подслушал то, как гибрид к ней клеил свои лапы. И, если бы в ту пору он не танцевал с Еленой, Деймон использовал бы момент, чтобы вырвать ему сердце.       «Не нарывайся на Майклсон». Сальваторе непременно сделает это просто назло, ведь теперь его не ограничивает ничей контроль.       Так же Деймона беспокоило то, что Елена была приглашена на бал Эстер. Еще одна ведьма, от которой не понятно, чего ожидать. Она должна была пойти к ней для разговора. Стефан был не против этого. Тогда как Деймон видел в этом скрытую угрозу и хотел уберечь Елену от каки-либо взаимодействий с подозрительными ведьмами. Со всеми, кроме Бонни. Она подозрений у него не вызывала.       Ксавье тоже намеревается сорваться с места, чтобы выяснить, что произошло с Мореной. Иззи обняла его крепче за шею, не позволяя этого сделать.       — Выдохни уже, — просит она ласковым голосом. — Морена просто потеряла сознание, ей не нужна армия спасения, — охотница стойко выдерживает его хмурый взгляд.       — Ты может тоже в каком-то сговоре участвуешь? — с подозрением интересуется демон. — Как связаны Майклсон с твоим братом?       — Знаешь, тебе стоит все же убедиться в том, что с ведьмой все в порядке, — отмахивается Иззи, намереваясь убрать от него свои руки.       Ищи дурака, Иззи. Ксавье крепче хватает её за талию из-за чего она слегка удивляется.       — Теперь я точно никуда не уйду, — уверяет блондин.       Охотница нежно проводит ладонью по задней стороне его шеи.       — Хочешь испытать на мне своё обаяние? — интересуется она с легкой улыбкой. — Мне нужно притворяться стыдливым подростком или недоступной стервой с холодным сердцем? — Иззи завлекает его игривым тоном. — Что тебе больше нравится?       Ксавье неволей улыбается. Обаяние — очень мощное оружие. Особенно против оборотня, которым движут инстинкты. Но у Ксавье теперь было преимущество — он научился лучше справляться с сосудом и влияние оболочки Ксавье больше не обременяло. Иззи привлекательна. Это факт. Но как она сама подмечала, Ксавье провел с Мореной много времени.       Демон прижимает её ближе к себе. Очень похоже на знак того, что ему сложно себя контролировать. Это играет на руку Иззи. Но Ксавье есть чем её удивить.       — Ты и представить не можешь, как меня возбуждает правда, — в той же игривой манере отвечает он.       Ксавье заставит её исповедоваться. И плевать на то, что она демон. Никаких предрассудков, им тоже надо облегчить душу и не важно, что её нет. Обойдемся без придирок к формулировкам.       Морена оказалась на втором этаже в кабинете Эстер. Ведьма полезла в свои травы, чтобы найти что-то, способное привести рыжеволосую в чувства.       — Я о ней позабочусь, ступайте на торжество, — мягко проговаривает Эстер сыновьям. — Мы устроили его в честь воссоединения семьи, а сами на нем не присутствуем, — с ноткой тревожности в голосе поясняет она.       Элайджа, Никлаус и Финн наблюдали за тем, как мама возится в своих ведьмовских припасах. После сказанного Элайджа послушно взял братьев под руки, намереваясь вернуться вместе вниз к гостям.       Клаус уворачивается от его руки, намереваясь остаться до тех пор, пока не убедится в том, что с Мореной все в порядке.       Элайджа посмотрел на него взглядом, призывающим его не упрямиться, потому что в этом не было необходимости.       Он догадался о том, что Морена для него что-то значит, хотя и не знал, почему. Элайджа не доверял Эстер и Финну. Элайджа хотел вернуть себе расположение Никлауса, потому что стал подозревать, что воздух над ними сгущается.       Хоть для этого и нет пока объективных причин, но мнительность Элайджи не была навязчивой идеей, как паранойя Никлауса, от этого Майклсон не мог к ней не прислушиваться.       Ему нужна была поддержка Никлауса и Ребекки, потому что их компания для него была привычнее всего. По одиночке им не выжить.       — Никлаус, мама сказала, что позаботится об этом, нам и впрямь нужно вернуться к гостям, — терпеливо поясняет Элайджа.       Гибрид увидел в этом возможность разобраться с членами своей семьи. Он слышал их разговор с Элайджей. И у него появились вопросы к брату. Избавившись от компании Финна, они смогли приступить к разговору.       — Почему ты скрыл от меня, что Сэм пытался убить Кроули? — с упреком интересуется гибрид.       — Потому что я тебя знаю, Никлаус, ты бы пошел им мстить, — выдержанно отвечает Элайджа.       — Конечно, пошел бы. Какого черта они должны беззаботно жить после того, как покусились на жизнь короля, — раздраженно возражает Никлаус.       — Никлаус, у них была тяжелая жизнь, — чутко подмечает вампир. — Они заслужили спокойной жизни без чьих-либо нападок.       — Они работали вместе и Кроули к ним сильно привязался, — вспоминает гибрид. — Скажи мне, брат, что они сделали, чтобы его вернуть? — взгляд его хмурый, голос по-прежнему со сдержанной злобой.       Элайджа отводит взгляд в сторону. Винчестеры ничего не сделали. Они лишь словесно выразили свои сожаления. Но попыток никаких не предпринимали. Кроули причинил им много зла, но после он неоднократно приходил им на выручку.       То, как они оставили его смерть почти без внимания, было очень неблагодарно. Элайджа не мог найти объяснение для такого поведения, потому что он сам хотел того, чтобы Кроули ожил, как уже делал прежде. Но он сочувствовал Винчестерам из-за столь тяжелой судьбы и не мог их ни в чем винить.       Истинная причина смерти Кроули была для него загадкой. И то, что случилось в итоге с Люцифером тоже, потому что он принял предложение Ровены, ведьма помогла Клаусу избавиться от проклятия и Элайджа потрудился над тем, чтобы никто из членов его семьи больше не был втянут в дела Ада.       — Значит, своей смерти они заслужили, — грубо заключает гибрид. — И надеюсь, что она была мучительной.       — Никлаус, — строгим тоном одергивает его вампир.       — Нет, Элайджа, на моё понимание не надейся, — хмуро выговаривает он. — Сочувствие — это не ко мне.       Элайджа решает предпринять попытку удовлетворить свое любопытство.       — Но ты беспокоишься о Морене, Никлаус, — в задумчивости подмечает вампир. — Ты к ней неравнодушен?       Элайджа одернул себя от использования слова «влюблен», потому что уже слышал от Никлауса его отношение к этому чувству. Любовь для брата была главной слабостью вампиров, он презирал её.       Никлаус слегка улыбается. Улыбка лукавая. Он был готов к тому, что скрывать это будет сложнее, если они окажутся все вместе рядом. Поэтому припас на этот случай в своём рукаве немного лжи.       — Мы бессмертны, Элайджа, но это не отменяет того, что нам нужны союзники, — деловито поясняет он. — Конечно, меня беспокоит тот факт, что она может пойти против нас, поэтому я пытаюсь убедить её в том, что мы не так плохи.       Элайджа вдруг осознает, в какой опасности они могут оказаться, если вдруг Морена пойдет против них. Он переживал о странном поведении матери и был так поглощен этой тревогой, что едва не пропустил вероятную угрозу.       Братья возвращаются на первый этаж к гостям. Элайджа обеспокоен тревожными мыслями. Клаус теряет всякий интерес к происходящему. Поэтому решает провести остаток вечера с тем, кто ему интересен — чистым бурбоном.       Морена почувствовала противный запах и машинально открыла глаза. Не смогла сразу понять, что происходит. Увидела над собой Эстер. И вспомнила обрывки последних событий.       — Что с тобой стряслось? — интересуется Эстер.       В руках её Морена заметила полынь. Она зачарована, её дым позволяет им сохранить секретность.       — Переусердствовала с магией, — машинально ответила ведьма, поднимаясь с дивана.       — Я могу справиться с заклинанием сама, Моровена, мне нужно, чтобы у тебя было достаточно сил, чтобы подстраховать меня завтра, — мягко объясняет она, устраиваясь напротив.       Эстер смотрит на неё с некоторым сомнением. Казалось, она посчитала её обморок достаточным основанием забрать свои слова о том, что Морена такая же сильная ведьма, как её мать.       — Не жалейте меня, мама меня учила быть стойкой. Нытики порождают нытиков, — уверенно проговарила Морена.       Эстер слегка качает головой.       — Я с этим не согласна, моё отношение к магии немного иного толка, — спокойно оповещает она.       Надо будет посмотреть в зеркало. Может, у меня на лбу написано, что мне до жути интересно побольше узнать о хрупком душевном устройстве всех ненормальных этого мира.       — Я с вами, Эстер, потому что верю в то, что наши цели для благого дела, — твердо заверила Морена. — Можете рассчитывать на то, что я сделаю все возможное, что будет мне посильно.       Она умело использует то, чему так хорошо обучена. Угождать, лгать, глядя в глаза и тихо плести козни. Эстер дарит ей легкую улыбку. Морена улыбнулась в ответ.       В мыслях ведьмы абсолютный бардак. Из головы не выходят слова Элайджи. Это плохо. Ей нужна концентрация, потому что она намеревалась наглым образом вмешаться в ритуал Эстер. Но если Морена будет так погружена в свои мысли, она обнаружит её вмешательство.       Финн приводит в кабинет Елену, она с удивлением смотрит на Морену, а затем переводит взгляд на Эстер.       Черт. Морена, соберись. Тебе нельзя раскисать. Будет время подумать обо всем позже. Но прямо сейчас тебе нужно держать себя в руках.       Елена в своём красивом сверкающем платье нерешительно проходит внутрь.       Не переживай, я не забыла о том, как ты меня подставила. Моя память очень хорошо работает с теми, кто мне неприятен.       — Можешь идти, Финн, спасибо, — мягко проговаривает Эстер, поднимаясь с места для приветствия Елены.       Майклсон послушно выходит из кабинета, закрывая за собой двери.       — У тебя, наверное, миллион вопросов, — озвучивает вслух мысли Елены Эстер. — Прошу, — она плавно указывает рукой на диван возле Морены.       Елена устраивается рядом с ней и Эстер рассказывает немного о себе. О связи с ведьмой Аяной, о том, как ей не сладко жилось на той стороне тысячу лет из-за расплаты за свою ошибку. Гилберт догадывается о замысле Эстер и озвучивает своё предположение.       — Ты хочешь помочь нам убить Клауса?       — Все по порядку, Елена, пока что мне нужна твоя помощь, — отвечает Эстер спокойным тоном.       Эстер просит у Елены каплю крови и Морене приходится сдерживаться в этот момент, потому что она предполагала, что Эстер не знала о том, что она вампир. Морена хотела сохранить это в тайне. Иначе ведьма бы не попросила Морену стать частью её тайного замысла.       Ведьма так же не исключила вероятности, что Эстер, напротив, осведомлена в том, что в ней кровь вампира. Может, она даже в сговоре с Ровеной. Морена ведь тоже связана с Никлаусом — прервется его родословная, закончится и её жизнь.       В этом и главное веселье — у Морены нет никаких гарантий, она не знала, чего ожидать. Поэтому готовилась ко всему сразу.       «Я люблю свою семью, но они богопротивны. Я предала природу, когда создала их. И мой долг — убить их».       Так оправдывает Эстер свои намерения. Дама с жизнью длинной в тысячу лет, разве можно её осуждать за то, что она не поспевает за временем и не может перебороть свой категоризм?       Ничего страшного, всегда найдется тот, чье мнение не совпадет с твоим. И, возможно, с мнением этого человека придется посчитаться. Я покажу какого это, Эстер. Я познакомлю вас с термином толерантность.       Морена и Елена покинули кабинет вместе. Гилберт неловко находиться рядом с ведьмой. Она тревожила её чувство вины. В то время, как у Морены Елена пробуждала лишь голод.       Желание ведьмы подстегивал её поцелуй с Деймоном. Пауки. Она узнала об этом с помощью пауков. Они хорошо осведомлены в том, что происходит в самых тёмных закромах Мистик Фоллс.       Это случилось не так давно. До того, как Морена исправила сознание Сальваторе. Его оправдать можно по той простой причине, что симпатия к Елене была вызвана манипуляцией. Но Гилберт… она нашла в нём поддержку, потому что Деймон помогал ей вернуть прежнего Стефана. И в какой-то момент позволила себе лишнего.       Морене это неприятно. Если раньше Елена не нравилась ей из-за того, что как ошпаренная бегала за Стефаном, то теперь у неприязни ведьмы другой характер. В тот момент, когда Елена поддержала Стефана, она окончательно потеряла и малейший шанс на понимание и прощение.       Елена, теперь ты просто теплое тело. Ходячий бифштекс с кровью, притягивающий множество неприятностей.       — Извини, что я так поступила, — с сожалением произносит она. — Мне было жаль Деймона, и я не знала о вашем прошлом.       Ей стало невмоготу из-за того, что спокойно позволила посадить Стефану меня на цепь? Больше всего меня интересует последняя часть. Что может быть известно ей обо мне с Деймоном в прошлом?       Морена перевела на неё вопросительный взгляд.       — Бонни рассказала, — пояснила Елена.       Ведьма прокрутила в голове разговор с Бонни. Морена была честна и это предназначалось только для неё, потому что лимит доверия к другим у неё сильно ниже, чем к Бонни.       Допустим. Не смертельно. Это можно использовать, как преимущество, если я вдруг решу занять роль жертвы. У меня есть причина для жалости. Но для этой роли я слишком высокопробная актриса.       — Мы все ошибаемся, Елена, я на тебя не злюсь, — размеренным тоном проговарила Морена.       Ведьма не злилась, потому что исчерпала свои эмоции на сегодня. Их было слишком много. Предательство Гилберт на общем фоне настолько мелочно, что Морене не хотелось тратить на это силы.       Но ты особенно не радуйся, Елена, ком обиды уже засел в моих почках.       — Ты тоже хочешь убить Клауса? — шепотом интересуется Гилберт. — Разве он сделал тебе что-то плохое? Стефан рассказывал о том, что он говорил о тебе, как о своём давнем друге.       Как много болтовни. Все кругом так любят болтать. Не удивительно, что у меня так много забот. Я люблю действовать.       — Дружба бывает разная, Елена, и у всех к ней разное отношение, — мягким тоном Морена ушла от её прямого вопроса. — Мы дружили в то время, когда я училась в медицинской школе, не более. Потом я встретила Деймона и полюбила его всем сердцем, — слегка раздраженно завершила она.       Я никому еще напрямую не заявила о том, что намереваюсь убить Клауса или кого-то из Майклсон. И до сих пор это осталось без внимания. Ровена, спасибо, благодаря тебе я хорошо усвоила то, как важно относиться к тому, что ты говоришь.       — Я поддерживаю Эстер, вампиры — ошибка, которую необходимо исправить, — Морена слегка улыбнулась.       Елена ей поверила. Хватило нескольких расплывчатых формулировок, остальное она додумает сама. Вот, кто не учится на своих ошибках.       Они вышли в главный зал к гостям, и Морена обратилась к резерву своей терпеливости для того, чтобы перенести этот вечер. Она должна была появиться тут только после того, как Елена дала своё согласие на участие и связывающий всех Майклсон ритуал был проведен. Но вместо этого Морене пришлось пережить шторм из собственных эмоций и находиться снова здесь с невозмутимым выражением лица.       Господи, если я не заслуживаю твоей любви, то кто заслуживает? Укажи мне в этом зале на того, кто более терпелив, чем я.       В этот момент Ксавье привлекает внимание тем, что роняет с подноса бокал. Иззи над этим смеется. Это поднимает Морене поднимает настроение.       Значит, знаки ты посылать можешь, а помочь в трудную минуту нет? Ну и какой от тебя толк, от твоего всемогущества, если единственное, что ты сделал — указал мне на то, что известно и без тебя?       Морена любит внимание, но сейчас предпочла держаться в стороне. Слишком много здесь тех, взаимодействовать с кем ей больше не хочется, поэтому она решила проигнорировать всех сразу.       Пока официанты старательно разносят для всех гостей бокалы, Морена заметила, как Эстер вышла на лестницу и стала хорошо заметна для всех присутствующих. Но ей приходится постучать по бокалу, чтобы все гости обратили внимание.       — Добрый вечер, дамы и господа, официанты разносят шампанское, — с улыбкой оповестила она. — Давайте все поднимем бокалы. Нет ничего приятнее, чем видеть мою семью снова вместе, — голос её был тёплым. — Я хочу поблагодарить всех за то, что пришли в этот удивительный вечер. За вас, — ведьма торжественно подняла бокал перед собой.       Гости вскинули к верху бокалы, по залу прокатился хор голосов, что одновременно поддержали её слова.       Морена видела, как Эстер искала в толпе присутствующих своих детей, чтобы убедиться в том, что все они выпили шампанское. В этот момент ведьма заметила, что Никлаус держал в руках стакан с бурбоном.       Абзац. План рискует провалиться из-за того, что этот упрямец отказался от бокала шампанского.       Ведьма незаметно подошла к нему, попутно прихватив второй бокал. Замечая её приближение, он улыбается.       — Такой славный тост, Ник, выпьем? — с улыбкой предложила Морена, протягивая ему бокал.       — Я не променяю бурбон на это розовое игристое недоразумение, — отозвался Никлаус с легким презрением. — Я тебе сегодня говорил о том, какая ты красивая? — интересуется он, рассматривая её своими блестящими глазами.       Морена смеётся, замечая, что он пьян. Сильно пьян.       — Выпей со мной, — ласково попросила ведьма.       — Только если на брудершафт, пташка, — игриво ответил гибрид.       Каков хитрец. Ты где столько хитрости нашел? На дне своего стакана?       Морена подняла голову к верху и заметила, что Эстер смотрела прямо на них. Она хочет лично убедиться, что всё пройдет как задумано. Ведьме нужно его убедить. Она протянула ему сгиб локтя одной руки и бокал с шампанским в другой.       — Ты же помнишь, что после этого нужно поцеловаться? — заботливо напоминает Никлаус, лукаво склонив голову.       Да, Ник, я об этом помню. И сейчас мне приходится оправдывать свои действия против собственных принципов тем, что Деймон целовался с Еленой. Значит, я тоже могу себе позволить один поцелуй.       — Еще немного и я предложу кому-нибудь другому второй бокал, — с улыбкой предупредила Морена.       Из-за этого Никлаус тут же отбрасывает сомнения и уточнения и принимает её предложение. Они выпивают на брудершафт. А после Никлаус с невероятным предвкушением глядел на неё в этот момент. Морена старательно концентрировалась на мысли о том, что все это ради дела.       Поцелуи. Что в них такого особенного? Кроули постоянно целовался с кем не попадя, потому что так закрепить сделку было куда проще, чем читать огромный свиток с тексом договора.       — У тебя или у меня? — с довольной улыбкой уточняет Никлаус.       Морена не могла даже возмутиться, потому что сознательно пошла на это. Но они точно не пойдут вместе за ручку, как два встречающихся подростка, которым повезло оказаться в паре в игре семь минут в Раю.       Они поднялись на второй этаж в комнату Никлауса и им удалось провернуть это столь аккуратно, что никто не обратил на это внимание. Прямо как два агента на спецзадании.       Ник и моя совесть. Сделка с Дьяволом. Кто из нас Дьявол в этой ситуации сложно точно сказать. Думаю, что мы оба.       Морена проскользила взглядом по интерьеру комнаты. Как будто оказалась тут впервые. Ладно, когда она была тут в первый раз, ведьма была сонная и ей было не до изучения комнаты.       Спальня сдержана и минималистична. Ничего лишнего. Спальня как спальня. Вот, двуспальная кровать, что встречает одинокого его своими просторами каждую ночь. Ну или не одинокого. Как угодно. Какое мне вообще до того дело?       Никлаус с лёгкой улыбкой наблюдал за ней. Морена решила больше не тянуть и просто быстро поцеловать его. Не было никаких уточнений о том, сколько это должно длится и что это им должно понравится.       — Не улыбайся так, мы здесь только потому, что я так захотела, — напомнила Морена, замечая его довольное выражение лица.       Никлаус в ответ улыбнулся сильнее.       — Конечно, — согласился он. — Именно поэтому я и улыбаюсь.       Морена шумно выдохнула, пытаясь сдержать своё недовольство и подошла ближе к нему. Никлаус потянулся к ней навстречу и их губы встретились в нежном поцелуе.       Ведьма почувствовала сладковатый привкус карамели, миндаля, марципана и дуба. Никлаус сам на вкус стал как бурбон. Она держала руки статично на его плечах, он обнимал её за талию.       Всё длилось от силы пару секунд, но этого оказалось достаточно для того, чтобы Морена поймала себя на том, что едва не повела руками, чтобы провести ими по его шее. Морена прерывает поцелуй, ощущая, что сердце ускорило темп.       Предатель. Какого черта ты начинаешь биться сильнее? Надеюсь, это просто аритмия. Она возможна у вампиров? Со мной возможно даже невозможное.       Они застыли в таком положении, потому что Морена не спешила сбросить с себя его руки. Зелёно-голубые глаза внимательно смотрели на неё, в них было заметно любопытство от ожидания того, что будет дальше.       В голове Морены стало так спокойно. Бардак просто исчез. Казалось, что она захмелела. Но не могла точно определить, от чего. От его вкуса или запаха.       Чтобы это ни было, ей было этого мало. Морена решила, что это всё еще один поцелуй. Просто в нём была допущена небольшая пауза. Ведьма вновь поцеловала Никлауса, но у неё получилось это так резко, чего она сама от себя того не ожидала.       На этот раз они пылко сплелись языками и Морене сильнее закружило голову. Никлаус запустил руку в её волосы и это сбило дыхание ведьмы. Она прижалась к нему сильнее, проводя руками по шее к затылку.       Ведьма почувствовала, что Никлаус намеревался начать её раздевать. И отстранилась от него, выставляя в качестве свои преграды свои руки.       Но теперь он не выпускал её.       — Убеди меня остановиться, — твердо просит Никлаус, просовывая руку в разрез на платье. — Иначе я войду в тебя, просто задрав подол твоего платья. — для убедительности он пропустил подушечки пальцев под её трусики.       Морена убеждена в том, что окажется без белья в три счёта. А в голове из причин, почему ей нужно его остановить только то, что это будет уже не поцелуй. Так далеко она не зайдёт. Чтобы выкрутиться, ей приходится пойти на хитрость.       Он ожидал от меня другого? Не стоило.       Морена усыпила Никлауса с помощью заклинания. Эффективно и быстро.       И вот он спящий уже не так соблазнителен, чтобы тревожить меня собой. И моё белье на мне. Сплошные плюсы.       Морене пришлось заглянуть в ванную, чтобы избавиться от эффекта зацелованных губ и остатков помады, что им не удалось съесть. Приведя себя в порядок, ведьма возвратилась на первый этаж, чтобы обнаружить, что основная масса гостей уже разошлась.       Ведьма демонстративно вышла на улицу, чтобы отвести от себя подозрения о какой-либо связи с Эстер.       Едва она переступила порог дома, Морена увидела, как со второго этажа летит вниз чье-то тело. Она узнала в нём Кола. Сразу за ним со второго этажа спрыгнул Деймон. Сальваторе ударил лежачего Майклсона в лицо.       Как подло, Деймон, никогда не слышал о том, что лежачих не бьют? Он точно умом тронулся.       Морена не намеревалась его останавливать, потому что сама с удовольствием вмазала бы Колу. Позади неё открылась дверь и из-за неё на стычку выбежали остальные Майклсоны. А вслед за ними Стефан.       Деймон поднял взгляд на собравшихся.       — Деймон, ты спятил? — встревоженно поинтересовался у него Стефан.       — Немного, — небрежно отозвался Сальваторе. Затем он посмотрел на Морену. — У меня и в мыслях не было нарываться на проблемы, — сердито съязвил вампир и разворернувшись спиной, ушёл в неизвестном направлении.       Морена встретилась взглядом со Стефаном. Выражение его лица уже не такое злобное при виде неё. Ведьма не знала, чем это обосновано, да и не горела желанием узнать.       Ведьма повернула голову слегка в сторону и наткнулась на взгляд Элайджи. У него есть информация, которая ей нужна. Но он не согласится поделиться ею просто так, потому что уже пытался договориться с ведьмой о вмешательстве в своё подсознание.       Морене нужно разобраться в том, что Элайджа ей сказал. Если его слова правдивы, она всю свою жизнь жила в заблуждении. И если это так, Морене хотелось прозреть. Ведьма хотела знать правду. А после, уже решит, что с ней делать.       Она понадеялась, что защита их жизней будет достаточно весомым аргументом, чтобы Элайджа начал ей доверять и согласился помочь разобраться в чертовщине, что Морена называла своей жизнью.       Ведьма взглянула на Ребекку. Ровена запугивала ведьму тем, что отправит её в Чистилище, а вампирша могла там быть. Мало того, что она оказалась там, Ребекка вернулась. И была в добром здравии. Так много ещё предстояло узнать.       Но не сегодня. Морена так страшно вымотана, что новые эмоциональные потрясения не потянет. Ведьма спустилась с крыльца и побрела прочь. В голове прикидывая примерное время, что нужно выждать, прежде чем вернуться к Эстер.       Морена устроилась на одинокой лавочке, чтобы в раздумьях убить время ожидания. Она измучена собственными мыслями, душевными волнениями и сердечными драмами.       Как в одной голове умещается столько мыслей разом? Где та самая грань, после которой наступает перегруз? Когда случится тот момент, когда мой разум перестанет воспринимать поступающую в него информацию по той простой причине, что он будет занят хранением прежней?       Сейчас Морена старалась концентрироваться на плане, в котором участвовала с Эстер. И держала в голове, что у неё наконец есть все ингредиенты для святого масла.       Аластар получит по заслугам. И это, наверное, единственная жестокая мысль, которой я могу искренне порадоваться без последующего сожаления и разрушительного чувства вины.       Морене было жаль Майклсон. Даже Кола. Несмотря на то, что он причинил ей боль своим длинным языком. Майкл и Эстер жестокие и садистичные родители. Ведьме казалось, что не будь Ребекка, Элайджа и Никлаус на стороне Кроули, она всё равно помогала им просто из-за их схожести.       Она не могла сохранять твердость, сталкиваясь с родительской жестокостью. Морена любила людей и научилась хорошо в них разбираюсь, могла догадаться о скрытых мотивах и желаниях. Ей легко представлять себя на месте других, она могжет почувствовать чужую боль.       Морене по-прежнему нравилось помогать. Но уже не столь альтруистично, как раньше. Её помощь теперь нужно заслужить. Так она пыталась найти баланс между тем, кем она была раньше и тем, кем стала сейчас.       Она размышляла сейчас о выборе — того, с чем она предпочтёт иметь дело, протянет руку помощи против того, о чем забудет и больше никогда не вспомнит.       Ведьме нравилось это облегчение, наступающее после отступления недуга, счастливая улыбка и слезы радости. Но больше всего она научилась ценить благодарность. Слова благодарности имеют такую же силу, как и какое-нибудь мощное заклинание.       Морена была чрезвычайно благодарна Майклсонам за брата. Это многое для неё значит. Она не пойдёт против них, как бы сильно не старалась сделать вид, что занята именно этим. Ведьма постарается для их защиты, станет невидимым оберегом, оплетая их запястья. Морена им поможет.       Оказаться меж двух огней оказалось чертовски сложно. Частично её компания в Мистик Фоллс, вынашивающая план убийства и Майклсоны, ничего не подозревающие об этом. Морена надеялась на то, что Майклсоны ни о чем не узнают до того, пока все не разрешится. Потому что они могут вмешаться и все испортить. Это лишнее.       Существует синдром отложенной жизни. У Морены же синдром отложенных мыслей. Ведьма решала: «разберусь с этим позже» и представляла корзинку, куда складывала такие мысли.       Разберётся позже с пророчеством Лафлин, чтобы оно не значило. Если оно о ней, Морена должна это знать. Но стоило ей об этом всерьез задуматься, её прошибал холодный пот.       Что, если пророчество в самом деле обо мне? Первые строчки о чудовище, рожденным под дурным знамением. Я родилась в ураган. Они могут быть обо мне. И это страшно. Я не хочу быть героем пророчества, особенно от ведьм Болейн, потому что о хороших вещах обычно не предсказывают.       Морена предпочитала не тормошить эти мысли. Они заставляли её всерьез тревожиться. Если это не было важно, она не стала даже пытаться с этим разобраться. Но это было важно, поэтому ведьма оттягивала этот момент как могла. И без пророчества невообразимо тяжело. И без него есть о чём переживать.       Разберётся позже с тем, что связывало Майклсонов и Кроули. Слова Элайджи так сильно её шокировали, что они потеряла сознание. Сказанное вампиром буквально отпечатались на подкорке её мозга. Настолько сильным было их влияние. Морена не могла остановить колесницу мыслей.       Если Ровена не смогла справиться с братом, то кто смог? Люцифер?       Морена была в замешательстве. Ад хранил воспоминания о том, как Ровена плела интриги против Кроули и тот момент, когда Кастиэль явился и сжег его останки. Кроули буквально сгорел на её глазах. Это должно было его убить. Морена долго верила в то, что его и впрямь это убило.       Пока Элайджа не сказал ей о том, что Кроули был с Кастиэлем в сговоре.       Что не так с Адом? Или со мной? Вдруг это все очередные манипуляции Ровены? Что если она все же что-то сделала с моим разумом? Но для чего? Зачем ей подстраивать все так, чтобы она выглядела в моих глазах хуже, чем есть на самом деле?       Тайны вперемешку с ложью. Морена не могла отделаться от мысли, что она где-то просчиталась. Что-то проскользнуло мимо её внимания и ей важно было понять, что именно.       В какой момент я оказалась в неизведанной тьме и считала её светом своего знания?       Разберётся позже с братом Иззи. Она охотилась на Кроули и у Морены есть основания с ней осторожничать. Но у нее был брат, из-за которого она могла мстить Майклсонам. Ещё одна история, что нужно узнать для полноты картины и верных выводов.       Отношения с Деймоном. Всё слишком запутано. Разумеется, они не бросились друг другу в объятия после того, как Морена вернула ему способность распоряжаться своими решениями самостоятельно. Он хотел узнать, намерена ли она продолжить его уничтожение. Нет. Деймон заплатил свою цену сполна, ведьма больше не хотела его мучить. Меньше всего Морене хотелось жить в ненависти.       Между ними ров из недосказанности и у Морены есть стремление его преодолеть. Она могла рассказать о брате, о его связи с Майклсонами, объяснить почему она не допустит, чтобы кто-то причинил им зло. Но ведьма не станет тем, кто будет стучать в закрытые ворота. Морена пройдёт ровно половину пути, чтобы наладить отношения, но, если Деймон в ответ не пройдет половину своего пути ей на встречу. Придётся оставить эту затею.       Никакой слепой жертвенности. Я не буду спасательным кругом для того, кому этого не нужно.       Никлаус. Он слишком хорош в том, чтобы считывать между строк. Ему чертовски хорошо удается ловить Морену на крохотных деталях, что для других остаются незаметными. Он играет нечестно. По своим правилам на её поле. Ведьма не могла это игнорировать.       Состязание, что он затеял можно охарактеризовать, как «вставлять палки в колеса». Никлаус порой незаметно, порой слишком очевидно влиял на то, что ведьма намеревалась сделать так, чтобы это ему нравилось.       Он не состязается против меня, это не похоже на то, что Ник пытается преодолеть мои убеждения и склонить меня к тому, что он мне нравится. Он просто убежден в этом и будто пытается подтолкнуть меня к тому, чтобы в это поверила и я. Не могу даже до конца осознать то хитрое сплетение, в которое он меня заманивает. Такая ювелирная работа, что любой ценитель позавидует. Он не бегает за мной, а просто все время встречается у меня на пути. Я не знаю, как подобрать точную формулировку происходящему.       Морена старалась держаться подальше от его настойчивого наступления, потому что опасалась, что Никлаус незаметно затянет её в жизнь, которой она пыталась избежать. Не то, чтобы она была флюгером, что поворачивает в сторону малейшего колебания ветра. Нет, у неё есть характер и довольно жестокий.       Но черт возьми его наглые прямые заявления о своих чувствах, то, с какой легкостью он открывает мне их. Его способность развеселить меня в тяжелые моменты… Его поцелуй, в момент которого я осознала, что в них такого особенного. Важно то, с кем целуешься и какие чувства это вызывает. И вот в момент этого поцелуя я поняла, что он волнует меня сильнее, чем мне казалось. Даже, может быть, сильнее, чем мне хотелось.       Морену тянуло стать частью этой всепоглощающей страсти, но она ужасно опасалась стать мотыльком, который рискует сгореть в лучах испепеляющего огня.       Так же у неё в мыслях есть коробка с названием: «возможно когда-нибудь» в ней преимущественно мысли о родословной.       Морена почти не знакома со своей бабушкой Константой, она даже её не видела и не знала, как она выглядит. Но глядя на Ровену, ведьма предполага, что стоило ей узнать о бабушке больше, это будет сплошное разочарование.       Она была связана с Люцифером, и я не хочу знать, какого рода дела их связывали. У любознательности есть свои пределы, мои заканчиваются на моей матери. Все, что было до, я не хочу знать. С меня достаточно. Кроули её убил и этого достаточно. Возможно, когда-нибудь я решу узнать что-то еще, но не в ближайшем будущем.       Когда Морена и Никлаус были в Париже, Майклсон заметил на её плече родимое пятно в форме полумесяца. Он сказал, что уже видел его у членов стаи оборотней, процветающих как-то в Луизиане.       Прежде у Морены не было родимого пятна до того момента, пока Никлаус не разрушил проклятье. Ведьма предполагала, что магия, сдерживающая её волчью сущность так же была связана с маскирующими чарами, скрывающими принадлежность к клану оборотней. Морене пришлось вновь зачаровать родимое пятно, чтобы оно не мозолило глаза. Она не рвалась узнать о них больше, потому что вся её семья — ходячее проклятье. Хорошего понемногу, особенно общения с родственниками.       Что Морену действительно волновало так это то, что матушка забеременела от оборотня, родила её и помыкала тем, что она превратится в адскую смесь, которую Земля ещё не видела.       Она, наверное, тоже пыталась исправить свою ошибку, когда связала меня заклинанием с лунным камнем, ограничивающим мою волчью сущность. И я этого не понимаю. Почему просто было от меня не избавиться сразу? Она же чертовски умная ведьма, наверняка узнала о том, от кого вынашивает ребенка. Если я была ей противна, почему нельзя было что-то сделать с этим сразу?       Морена запрокинула голову на спинку лавочки и сделала глубокий вдох. В организм поступает кислород и помогает бедному сердцу нести кровь, обогащенную им по всему телу. В том числе до моего мозга, вечно занятого тяжелыми мыслями.       Какая длинная ночь. Я за нее словно успела прожить целую жизнь. Но это всего один день. Завтра будет новый. И я очень надеюсь, что он будет легче, чем сегодняшний.       Как там было? Не проси у Господа легкой жизни, проси твердых плеч, чтобы вынести все, что уготовано тебе судьбой? В таком случае — мои плечи это две скалы. И я лишь надеюсь, что дальше меня не ждет разрушение горной породы. Потому что тогда всё же придется начать просить себе ноши полегче.       Морена сделала ещё один вдох, чтобы найти в себе силы на последний заход. Её ждала Эстер, и ведьма решила, что прошло достаточно времени для того, чтобы к ней присоединиться.       Эстер находилась в кабинете с Финном. Морена успела как раз к тому моменту, как она наносила на бумагу имена всех детей. Их испугало внезапное появление Морены.       — Прошу меня извинить за небольшую задержку, — с легкой улыбкой проговарила ведьма. — Мне жаль, что Сальваторе испортил ваш вечер, — с сочувствием добавила она.       Эстер выглядит задумчиво.       — Ребекка и Кол тоже хороши, — в спокойном тоне заметно недовольство. — Благодаря тебе наш план не потерпел крах, — в карих глазах благодарность.       Морена слегка кивнула в знак соглашения.       — Мама, ты поступаешь правильно, — поддерживает её Финн.       — Ты же понимаешь, что это значит? Это заклинание соединит вас всех вместе, — поясняет Эстер, застыв взглядом на листке с именами.       Она поднимает на него голову.       — Я понимаю, — уверенно подтверждает Финн. — Когда придет время я буду готов умереть.       — Тогда мы должны закончить ритуал, — подытоживает ведьма и поднимается с места.       Она вкладывает в руку Финна тонкий острый клинок и одним уверенным движением рассекает его ладонь, чтобы его кровь оказалась поверх листка. Эстер протягивает Морене руку, и они вместе читают заклинание. Одновременно с этим они следили как кровь Финна перемещалась по бумаге, настигая каждое имя по очереди. Кровь оставляла за собой следы и перекрывала нанесенные имена. На листке постепенно формировалась древесная крона.       Кол. Ребекка. Финн. Элайджа. Никлаус.       Ведьмы прекратили читать заклинание и глядели на получившийся результат.       — Ритуал завершен, — объявила Эстер. — Вы связаны, — она предупредила Финна.       Лист бумаги воспламеняется. И она с удивлением изучала это явлением. Морене тоже приходится изображать удивление.       Что это? Так любопытно. Нет, что вы это вовсе не моё вмешательство, делающее это заклинание не прочным. Нет, Эстер, я ничего не сделала для того, чтобы его легко можно было разрушить.       Морена была удивлена, что это сработало. Она повела себя очень дерзко — решила, что у Эстер было не так много в жизни ситуаций, чтобы обращаться к этому заклинанию, от этого ей должно было плохо знакомо то, какие у него должны быть последствия. И это сработало.       Наглость второе счастье. Может, поэтому хорошие девочки получают, что заслуживают, а плохие — что захотят. Мы не боимся рисковать.       Ведьма наконец отправилась домой. Морену сильно клонило в сон от усталости, но из-за того, что у неё появилось время, чтобы расслабиться, беспокойные мысли решили, что пришел их звездный час. Морене пришлось прибегнуть к помощи снотворного.

***

      Сразу по пробуждению, Морена собрала на кухне все необходимые ингредиенты для святого масла. Стол заняла внушительная куча из сорока видов трав. Её предстояло сделать отвар. Варить, который придется в течение нескольких часов и вместе с тем читать вслух библию.       А это значит, никаких демонов в доме. Им этот процесс не понравится.       — Мне уже нужно составить маршрут для продолжительной прогулки? — с улыбкой интересуется Ксавье. — Или есть ещё немного свободного времени, чтобы посплетничать? — интригующе продолжает он.       Любопытство не порок — решила Морена, устраиваясь на стуле напротив Ксавье.       — Я вся во внимании, — с улыбкой отозвалась она.       В этот момент на кухне появилась Иззи. У неё одна цель — обратить на себя внимание. Это очевидно. Демонам не нужна еда для жизни. Приготовление святого масла её особо не заботит. Но она появляется тут, чтобы взять из холодильника банку газировки.       На самом деле Иззи появляется, чтобы пройти мимо Ксавье в одной футболке, едва прикрывающей её попу. Ну, или она пытается завлечь Морену, но Ксавье всё же больше заинтересовывается.       Они затихли на время появления Иззи, Морена заметила их загадочные переглядывания, а потом перевела взгляд на стол, рассматривая травы, чтобы справиться со скукой до того момента, пока Иззи не уйдет.       Наконец бесстыдница покидает кухню. Морена заметила на лице Ксавье появление легкой улыбки, что он попытался скрыть, делая глоток кофе.       — Вы переспали? — спокойным тоном поинтересовалась ведьма.       Из-за этого он удивляется и кофе попадает не в то горло. Морена расценивает это как положительный ответ. Ведьма всё верно поняла. Она неволей улыбнулась и слегка похлопала его по спине.       — Будет некрасиво с твоей стороны, если ты умрешь сразу после ночи с ней. Выжди хоть пару дней для приличия, — отшутилась ведьма.       Ксавье слегка неловко, но это быстро проходит, потому что он знает, что это было неизбежно. Морена в любом случае об этом узнала, не сдай они себя столь очевидным поведением, она нашла для этого другие признаки.       — Ей просто захотелось проверить мое кровообращение, — со смешком парирует Ксавье.       — Очень мило, — поддела его Морена. — Вы хоть предохранялись? — беззлобно поинтересовалась она.       Ксавье кивает с важным видом.       — При мне был клинок.       Морена раскатисто смеётся. Это лучшее начало дня. У ведьмы хорошее настроение.       Просмеявшись, Ксавье рассказал ей о брате Иззи. Его звали Александр или Алек, так его звали чаще и они с сестрой были очень близки. Оба выросли в семье охотников и, как обычно это бывает, продолжили семейное дело.       Кроули извратил душу Иззи, чтобы наказать за попытки покушения на его жизнь. Никлаус обратил Алека в вампира по той же причине. Позже Алек умер и Иззи была озабочена его возвращение. Она злилась на Майклсонов, потому что из-за них не знала, в каком потустороннем мире искать брата.       Иззи обратилась за помощью к Кроули, но он так и не успел ей помочь, потому что был занят борьбой с Дьяволом. Сейчас она научилась жить дальше без брата. И Морене стало понятно, почему она забросила охоту — в какой-то момент Иззи потеряла всякую надежду и перестала бороться. Это трагично.       Морена задумалась о том, что если вернуть кого-то к жизни было бы так же просто, как собрать ингредиенты для святого масла, их жизнь была бы гораздо счастливее. Но, к сожалению, процесс возвращения кого-то к жизни имеет повышенную сложность. У тебя нет никаких подсказок и инструкций, указывающих, как тебе следует поступить.       Но Морена-то не сдавалась. И в этом огромное преимущество. Ведьма верила, что и на её улицу придет праздник. Кроули вернется. У Ровены не вышло, но Морена не она. Мать все же сложила руки, хотя заверяла Элайджу в другом. Ведьма так не поступит.       Выслушав рассказ Ксавье, Морена решила приступить к приготовлению святого масла. Иззи и Ксавье пришлось покинуть дом, чтобы их не вывернуло наизнанку при процессе зельеваренья.       Ведьма поставила на плиту большую кастрюлю и начала варить в ней зелье. От чтения библии и постоянного помешивания её саму затошнило уже во второй час, но она не сдавалась, потому что впереди еще четыре часа. Все мысли были заняты зачитываемым фантастическим чтивом.       Ветхий Завет. Новый Завет. Бытие. От Матфея. Исход. От Марка. Левит. От Луки. И дальше по списку. В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. Родословие Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Авраамова. Вот имена сынов Израилевых, которые вошли в Египет с Иаковом, вошли каждый с домом своим: Рувим, Симеон, Левий и Иуда.       Все в голове уже смешалось и превратилось в кашу. Вот до чего доводит религия! Люди теряют возможность нормально соображать и превращаются в легко внушаемых последователей.       «Пожалуйста, я сделаю все, что угодно. Только никаких священных текстов. Пусть Дьявол заберет мою душу!».       Сто долларов, что так и было.       Когда наконец прошло заветные шесть часов Морена отбросила библию в сторону, точно обожглась ей. За окном солнце уже стремится к горизонту. Ведьма устало потёрла лицо и рассмотрела получившееся варево. Выглядит ничего для того, что было получено путем её страданий. Когда остынет, его можно будет использовать для нанесения на пули. Морену эта мысль радует.       Ведьма поднялась в комнату и ненароком обратила внимание на свой внешний вид в зеркале. Выглядела она по меньшей мере, как городская сумасшедшая. Все волосы растрепаны, лежат как попало. На лице следы усталости от бесконечного повторения одного и того же. Если бы сейчас кто-то крикнул ей: «ведьма», это можно было бы счесть за оскорбление.       Морена решила, что ей нужен душ и последний пакетик крови. Но ведьме даже душ не удалось принять нормально. Стоило ей намылить голову, Морена почувствовала всем телом заклинание призыва.       Оно буквально ощущалось, как притяжение в то место, где использовали заклинание. И сейчас это Мистик Гриль.       Такой призыв себе мог позволить только Никлаус. Морена не спешила к нему явиться, потому что: А — она голая в душе и не появится при нем в таком виде и Б — это похоже на очередное развлечение.       Но все же, интерес взял вверх. Наспех смыв с себя остатки шампуня, Морена оделась и решила ответить на его призыв. Проявляя осторожность — не могла же она вырасти из-под земли в центре Мистик Гриль. Зато в его уборной вполне себе могла.       Морена вышла в главный зал, сбрасывая с лица мокрые пряди и вместе с тем, искала взглядом Никлауса. Ведьма заметила его возле барной стойки с Колом и направилась прямиком к нему, чтобы узнать, чего он хотел на этот раз. Никлаус при виде неё улыбнулся. Морена отмахнулась от воспоминаний о вчерашней ночи.       — Я помню её, она была у нас, — комментирует Кол. — Весьма аппетитная штучка, — поганец похотливо улыбается, проговаривая это.       — Еще слово и я вырву твою печень, — сквозь зубы грозит ему Никлаус.       В этот момент улыбунулась уже Морена.       — А вот и лиса, — со смешком объявляет её появление Никлаус, когда расстояние между ними значительно сократилось.       Морена слегка приседает в реверансе в качестве приветствия. Лиса звучит приятнее плутовки. К тому же, ей вполне подходит. Это действие у вампиров вызывает улыбку.       — Присоединишься к нам? — вальяжно предлагает Никлаус, рассматривая её мокрые волосы.       — Нет, бурбон на меня плохо влияет, — с ухмылкой ответила она.       В зелёно-голубых глазах гибрида пробегают озорные огоньки. А улыбка становится такой самодовольной. Никлаус тянется во внутренний карман куртки и достает из него стило. Морена улыбается, но теперь беззлобно.       Майклсон протягивает его ведьме, и она берётся за второй конец, чтобы забрать. Никлаус продолжает удерживать стило, и Морена очень надеется, что он не решил поиграть в игру с перетягиванием. У них был уговор.       Морена подняла на Никлауса взгляд.       — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — серьезным тоном проговаривает он, а затем опускает стило, позволяя оказаться в моей руке.       — Время от времени, — небрежно отвечает ведьма, рассматривая инструмент в руках.       Даже с предметами внешность обманчива. Эта небольшая магическая палочка способна свести с ума, если оставить ей руны не на том теле.       — Если нужен будет помощь, ты знаешь к кому обратиться, — мягким тоном напоминает гибрид.       Морена слегка кивает, убирая стило в карман своей куртки. Ведьма бросила взгляд на настенные часы. До полнолуния оставалось два с половиной часа. Она чувствовала прилив сил, что увеличивался с каждым часом, приближающим полную луну. Благодаря примеси крови вампира у неё есть возможность остаться в своём теле без вынужденного обращения в волка.       Ведьме нужно время, чтобы настроить себя на ежемесячное обращение. А его у неё осталось не так много. Энергия небесного тела будет использована сегодня в ритуале. Уже через два с половиной часа. Тут уже ситуация из разряда «у меня не было выбора, пришлось привыкнуть».       — Спасибо, — тепло поблагодарила Морена Никлауса.       Ей нужно отправиться к Эстер. Она ждет её подставы. Ой, подстраховки на тот случай, если что-то пойдет не так. А что-то пойдет не так, Морена об этом позаботится.       Едва ведьма успела сделать шаг в противоположную от них сторону, её внимание привлек Кол.       — Ты забавная, точно не хочешь остаться? — лукаво интересуется он.       Морене хотелось ударить его с размаха, но вместо этого она улыбнулась.       — Хочешь обсудить мою матушку? — дружелюбно поинтересовалась Морена. — Давай, — она слегка наклонила голову в бок, шире улыбаясь.       Никлаус хмурится, раскусывая её притворство.       — Я с удовольствием узнала бы о других свойствах твоего языка, помимо словоблудия, — продолжила Морена тем же дружелюбно-язвительным тоном. А затем резко убирала с лица притворную улыбку. — Например, каков он на вкус, — вместе с этим она продемонстрировала светящиеся глаза оборотня.       От неожиданности Кол отшатывается назад и врезается спиной в барную стойку. На его лице удивление вперемешку с легким испугом. Он переводит взгляд на Никлауса, надеясь увидеть в нём поддержку. Но вместо этого натыкается на его хмурое выражение лица. Кол выставляет перед собой руки для защиты и делает небольшой шаг назад.       — Я пытался быть дружелюбным, — с долей тревоги в голосе быстро оправдывается он. Вампир переводит на Морену взгляд. — Ровена правда была со мной очень дружелюбна и любезна, я не знал обо всей этой истории с её сыном, — тон его голоса слегка взвинчен, но звучит искренне.       Это позволяет Морене по-другому взглянуть на его слова на балу. Кол неосознанно прошелся по её больному месту. Ему хотел, как лучше, а вышло всё через зад. Это всё меняет. Морене больше не хотелось, чтобы он получил по морде. Пока что.       — Может, если бы мои братья были так любезны поделиться со мной происходящим в их жизнях, я бы не чувствовал себя сейчас, как кретин, — язвит Кол, с упреком глядя на Никлауса.       Он уходит сердитым в другую часть бара. Зелёно-голубые глаза гибрида с недовольством провожают его спину.       — А может, в чем-то он и прав, — задумчиво протянула Морена.       Никлаус внимательно всматривался в неё. Ведьма развернулась и поплелась к выходу. Майклсон пошёл следом и это слегка затрудняет ей возможность переместиться сразу же на выходе из Мистик гриль.       — Теперь мне нужна новая компания. Твоя мне подходит, — отшучивается Никлаус, когда они выходят на улицу.       — В другой раз. Я немного занята, — с улыбкой предупредила Морена, переходя дорогу.       — Да брось, дай мне шанс, — просит он завлекающим тоном, — Давай поговорим. Прошу тебя, — голос его становится мягче.       В этот момент он с надеждой смотрел на Морену. Она могла отказать, но не хотела этого. Чуть меньше двух с половиной часов, у неё есть пару свободных минут, чтобы его послушать.       — Хорошо, — просто согласилась она. — Давай поговорим, — Морена устроилась на скамейке, взглядом приглашая поступить так же.       — Я подумал над твоими словами, Морена. Во сне, — с усмешкой добавляет он.       Морена улыбнулась. Никлаус в задумчивости отвёл взгляд и у неё появилось время обратить внимание на то, какой свежий сегодня воздух. И то, как комфортно ей на самом деле в этот момент.       Ведьма так себя чувствует только с теми, кому доверяет. А ему она доверяет, иначе не предоставила свой локон. Его вполне можно использовать в каком-нибудь ритуале против неё. Но Морена знала, что Никлаус так не сделает.       — Не знал, что после нашей разлуки ты станешь той, кто поймет мой сложный характер, — бархатистый голос наконец прерывает тишину. Они устанавливают зрительный контакт. И Морена осознаёт, что этот разговор из тех, что называется «по душам». — Помимо этого, тебе во многом удалось меня сильно удивить, — со смешком добавляет Никлаус.       И это снова её забавляет. Ему самому нравится то, какой эффект оказывают его слова.       Морена задумывается о том, как бы сложилась её жизнь, если бы Никлаус попытался её соблазнить в прошлом. Ведьма поддалась. Без задней мысли. Тогда в её сердце ещё не было такой мороки, как искалеченная любовь к Деймону.       — Ты изменилась. Круче, чем я мог себе представить, — его тон становится слегка отрешенным.       Морена внимательно смотрела на него. Ей интересно, куда ведет этот разговор.       — Но это тебя не испортило, — оживленно продолжает Никлаус. — Значит, не испорчу и я, — из-за довольной улыбки на его щеках выступают ямочки.       Он делился своими переживаниями о том, что мог её испортить собой. Эту роль взяла на себя её мать и она изменила Морену.       И теперь, надо же, мои травмы так отлично подходят к его. От чего бы не построить на этом своё долго и счастливо? Потому что с меня достаточно ста пятидесяти лет борьбы. Мы в роли друзей с Ником не можем договориться. Наши отношения будут похожи на постоянное перетягивание каната. Он обладатель волевого характера и я тоже.       Я буду пытаться убедить его в том, что путь жестокости — не лучший вариант, он будет доказывать мне обратное. И через несколько столетий, если к тому времени мы друг сами друга не переубиваем, я устану от постоянных пререканий. Я соглашусь с ним. И моя дурная репутация станет правдивой. Я легко могу представить себя в горе трупов с нескрываемым наслаждением на лице. Выкошенные города, все жители которых были иссушены до дна, а сам город сгорел дотла.       Все закончится тем, что весь мир выйдет на нас на охоту. Может, этого не потерпят даже Небеса. И конец однозначно будет печальный. Мои тревоги не о том, какой он плохой и безудержный убийца. А о том, как легко я могу разом потерять то, что было для меня важно.       Морена осознала, что ничего не сказала за этот разговор. Весь мир — театр, а люди в нем — актеры. ЕЙ кажется, что она забыла свою реплику.       Никлаус резко меняется в лице и подскакивает с места. Морена догадалась, что что-то не так. И это «что-то» выбивающееся из её плана. Он хватается за сердце и взгляд его становится тревожным.       — Что случилось? — обеспокоенно интересуется Морена.       — Что ты сделала? — резко спрашивает он.       — Ничего, — твердо отвечает ведьма. — Ник, уверяю, что к этому, — она указывает на его грудь. — Я не имею никакого отношения. А к тому, в чем я замешана, мне нужно твоё полное доверие и по возможности абсолютное безучастие, — наспех пояснила она.       Это очень плохо. Морена переместилась в лес к Эстер. Ей нужно убедиться в том, что она не приступила к делу раньше времени. Ведьма готовилась к совершению ритуала. Финн лежал без сознания. Это означало, что проблема вызвана не её действиями и Эстер тоже это осознает.       Ведьма просит Морену занять ожидающую позицию и ей приходится с ней согласиться. Бонни и Эбби должны быть в месте сожжения ведьм. Нужно лишь дождаться полнолуния и вмешаться в заклинание Эстер.       Финн приходит в себя и через некоторое время рядом с символом из соли на земле появляются Элайджа, Кол и Никлаус.       Чёрт. Это снова не вписывается в план. Они прознали о задуманном и намерены этому помешать. Я лишь надеюсь на то, чтобы не случилось никакого форс-мажора.       Пентаграмма из соли на земле становится неприступным барьером для Майклсонов. По его периметру пять факелов, усиливающих магию. Стихия Морены. Она всегда может обратиться к ней в случае чего.       Ведьмы слышала их разговор и по-прежнему дожидалась нужного момента.       — Мило, мы торчим тут, пока маменькин сынок осуществляет жертвоприношение. Ты жалок, Финн, — со злобой и презрением выговаривает Кол.       — Помолчи, Кол, у него есть мужество, которое тебе и не снилось, — твердо возражает ему Эстер.       — Чтобы ты о нас не думала, убийство собственных детей — это жестоко, — уверенно проговаривает Элайджа и сердце Морены из-за его слов невольно сжимается.       — Я лишь сожалею, что не позволила вам умереть тысячу лет назад, — грубо оповещает Эстер.       Морена чувствовала нарастающее волнение и старалась держать себя в руках.       — Хватит, мне наскучила эта болтовня, — прямо заявляет Никлаус. — Заканчивай, мама, или я верну тебя в Ад, — грозно предупреждает он.       Не знаю, согласиться ли с ним, потому что для Эстер Ад подходящее место или возразить, потому что в таком случае знакомство с Ровеной будет неизбежным. Две больные матери-ведьмы станут большей проблемой, чем одна.       — Тысячу лет мне приходилось наблюдать за вами. Чувствовать боль каждой жертвы. Страдать, пока вы проливали кровь, — с горечью в голосе рассказывает Эстер. — Даже ты, Элайджа, с твоими претензиями на благородство ничем не лучше, — её голос звучит с нескрываемым презрением. — Все вы — сущие проклятья, растянувшиеся на многие столетия. Если вы пришли молить о пощаде, простите, но вы пришли зря.       Меня это выводит из себя. Я решаю приступить к делу. Я хочу, чтобы она заткнулась. Я хочу увидеть её лицо в тот момент, когда до неё дойдет, что она связалась не с той ведьмой.       К моменту, когда Морена обнародует своё присутствие случается нечто неожиданное. Это выдает разбушевавшееся пламя факелов.       Эстер падает на колени. Связь, что она черпала с рода Беннет разорвалась. Случился тот самый форс-мажор, и Морена силилась отгонять от себя мысль о том, что что-то произошло с Бонни. Ей не нужны лишние тревоги. Страх не должен руководить в магии. Душа должна быть тверда.       Морена прошла сквозь барьер из соли и провела в воздухе рукой, успокаивая пламя. Эстер с глазами полными надежды взглянула на неё. Ведьма не могла передать словами то, как тяжело ей сохранять невозмутимость на лице в тот момент, когда она слегка повернула голову в бок и увидела на лицах Майклсонов удивление вперемешку с тревогой.       Они поняли, что Морена пошла против них и была в сговоре с их матерью. Кол и Элайджа её не знают, они могут на веру принять её участие здесь, как факт того, что Морена в самом деле решила пойти против них. Но Никлаус её знает. Поэтому его лицо выглядит больше озадаченным при виде неё, но оттенки беспокойности тоже присутствуют.       Морена протянула Эстер руку, помогая подняться на ноги.       — Я же объяснил тебе, что совсем не то имел ввиду, говоря о твоей матери, — в смятении напоминает Кол. — Не будь злобной стервой, присоединяясь к моей маме, чтобы нас убить, — просит он с надеждой.       — Кол, закрой рот, — грубо указывает ему Никлаус.       — Ты сказал, что работаешь над тем, чтобы Морена была на нашей стороне, — с беспокойством обращается к нему Элайджа.       — Видимо, я ошибся, — строгим тоном отвечает гибрид.       Никлаус смотрел на Морену. И от того, насколько холоден его взгляд её прошибает насквозь.       Молю тебя, ради всего святого и грешного, не верь тому, что видишь.       — Моровена не могла остаться в стороне, когда узнала о возможности избавить мир от мерзости природы, она согласилась помочь мне исправить свою ошибку, — Эстер слегка улыбается, протягивая к ней руки.       Морене приходится выдавить из себя улыбку, и она надеялась, что она выглядит правдоподобно. Ведьма взяла Эстер за ладони и почувствовала, как она стала подпитываться её магией. Морена выступает в роли энергетической батареи для её магического баланса. Ровно так же, как и Финн.       Эстер читает заклинание. Морена закрывает глаза и пытается сконцентрироваться на потоке магии. Одновременно с тем, как Эстер направляет магию в Финна, Морена незаметно вклинивалась в этот поток, чтобы сделать по-своему.       Пламя разгорается сильнее. Морене нужен его жар. Нужны отвлекающие факторы, чтобы вмешательство было не таким очевидным.       Ведьма начала чувствовать себя иначе. И ей это нравится. Нравится, что всё идет, как изначально было задумано.       Эстер завершает заклинание. Разрушив магию, создавшую вампиров, у неё появилась возможность убить своих детей.       Морене не хотелось встречаться взглядом ни с кем из Майклсонов за барьером, поэтому она держала голову в направлении Эстер. Ведьма взяла в руки тонкий клинок, которым намерена убить своего ребенка.       — Финн теперь смертный, — она взяла его ладонь и нанесла на него порез в знак подтверждения. — И его жертва — поступок, что я никогда не забуду.       Морена не могла сдержать улыбку, наблюдая за тем, как порез Финна затягивается под действием вампирской крови. Она подняла взгляд на Никлауса и заметила на его лице легкую ухмылку.       То-то же. Никогда во мне не сомневайся.       Эстер прерывается, замечая, что порез зажил. Ведьма поворачивается к Морене с явным негодованием на лице.       — Вы не осведомлены о связи моей родословной с Адом? Меня вроде как даже Дьяволом за спиной называют. А он, как известно, сотворил ложь, — усмешливо делится Морена.       Эстер злится из-за её слов и резко хватает её за лицо. И вот теперь клинок в её руке ощущается для Морены как угроза, потому что от вампиризма в ходе ритуала избавилась она. И она теперь смертна.       Эстер наспех проговаривает какое-то заклинание, Морена не успела его разобрать, потому что занята тем, чтобы найти способ защититься. И он находится сам. Ведьма почувствовала резкую боль в нижней части лица из-за того, что с него началось обращение.       Появление клыков и светящихся волчих глаз пугает Эстер. Она одергивает от Морены руку. От боли ведьма неволей заставляет факелы сильнее разгореться. Жар пламени разгорается со страшной силой. Морена валится на землю и теперь плохо воспринимает происходящее.       Она слышала свой собственный крик вперемешку с рычанием. Морене вновь приходится столкнуться с тем, как все её кости ломаются внутри и видит всё живое на этом свете — Морена этого не хотела.       Но из двух зол: потеря контроля из-за интенсивности эмоций и вынужденным обращением раз в месяц, Морена выбрала второе.       К тому моменту, как она пережила пытку обращением и наконец приняла волчье обличье из Майклсонов остается только тот, кому не о чем переживать, потому что её укусы ему не страшны. Эстер и Финн исчезли сразу после того, как Морена начала обращаться. С ней остался только Никлаус.       Морена подняла на него голову и встретилась с тем самым горделиво-нежным взглядом, что присутствует на его лице в особенные моменты, ценность которых для него, видимо, выше, чем у любых других.       — Именно этот момент я считаю подходящим для того, чтобы внести важно уточнение: я тогда сказал, что ты мне нравишься, — расслабленно напоминает он. — Теперь я убедился в том, что люблю тебя. И я никому не позволю считать себя своей, кроме себя самого, Морена, — твердо заверяет гибрид.       Ведьма почувствовала, как шерсть становится дыбом. Его непоколебимость её настораживает, потому что она знает, что его не остановят никакие запреты. Они лишь будут подогревать интерес.       Я точно сделаю для тебя отворотное зелье, Ник.       После того, как воздействие полной луны становится не таким сильным, Морена возвратилась в привычное для себя состояние. Никлаус сопровождал её до дома.       На его вопрос о том, почему Морена скрыла замысел его матери, ей нечего ответить, кроме того, что она не знает, как правильно заводить разговоры о том, что ничего не вечно, кроме материнской жестокости. На смену тяжелого молчания приходит разгоряченный спор.       Они стали спорить о верности её решения. Никлаусу не понравилось, что Морена добровольно отказалась от вампиризма, но он благодарен за её вмешательство. Его беспокоит, что Морена утратила бессмертие и неуязвимость.       Это он еще не знает о том, сколько опасностей в её жизни. Если Никлаусу было известно о том, что на Морену неоднократно нападали, пытаясь лишить жизни, у него появился бы весомый аргумент для того, чтобы она вновь обрела бессмертие.       Морена разделяла эту тревогу, поэтому собственную уязвимость отправила в корзинку «я подумаю об этом позже».       Но зато теперь Морена знала, что она не поддастся его влиянию и внушению. Ей больше не нужна будет кровь для выживания. И самое главное — у Морены будет больше контроля над тем, что она чувствует.       — Придется привязать тебя к себе и никогда больше от тебя не отходить, — самодовольно оповещает Никлаус, когда они подошли к двери её дома.       — Изыди, одержимый, я сама могу о себе позаботиться, — с долей тревоги отшутилась Морена.       Они застыли на пороге дома, и Морене не хотелось провоцировать ситуацию из дурацких романтических фильмов.       — Ты можешь войти, потому что так или иначе найдешь способ, как это сделать. А я не хочу, чтобы ты разнес мне дом, — с упреком предупредила Морена.       — Я говорил, что больше всего мне нравится твоя сообразительность? — игриво интересуется он.       — Проходи и задержись настолько, насколько сможешь, мне нужно немного времени, чтобы найти рецепт отворотного зелья, — поддела его ведьма, проходя внутрь.       — Боюсь, что это тебе не поможет, пташка, ты же меня не приворажила, — уверенным тоном возражает он, устраиваясь на барном стуле.       Морена включила чайник и повернулась к нему, опираясь руками на стол.       — Ты в этом уверен? — её тон намеренно заговорщический.       — Ты без слов и дел ярче других, думаешь, потребовалась бы магия, чтобы я тебя заметил? — вальяжно парирует Никлаус. Это звучит так знакомо, но Морена не помнила, чтобы хоть кто-то ей так говорил. — Но я был бы польщен, если бы ты приложила все усилия для того, чтобы меня заинтересовать, — на щеках его проступают ямочки.       Морена подумала, что стоило позволить ему разнести свой дом вместо того, чтобы приглашать его внутрь.       — Что в итоге сделала Эстер, когда схватила тебя за лицо? — любопытствует Никлаус. — Какую-нибудь гадость, вроде ваших любимых ведьмовских проклятий? — в его тоне слышно пренебрежение к ведьмам.       Морена с недовольством посмотрела на него.       Дорогой, ты часом не ошибся с тем, кому высказываешь своё пренебрежение к ведьмам?       — Скорее всего, прокляла, это не так страшно, когда привыкаешь, да? — съязвила она.       Никлаус в ответ на подкол смеется. А когда Морена разливала чай, он нашёл в этом моменте причину для того, чтобы подколоть её в ответ.       — «Не пей чай, там, где тебя ненавидят», — передразнивая её, проговаривает Никлаус. — Я тогда заведомо знал, что ты говоришь не о себе.       Морена вспомнила этот момент. Никлаус тогда сразу указал на Маргарет. От недовольства ведьма поджала губы. Возникший в голове образ Маргарет тормошит её рану, и ведьма решила умыть лицо холодной водой, чтобы отвлечься от накатившей тоски.       Ведьма отлучилась ненадолго в ванную. Опустила лицо к раковине и погрузила его в ладони с холодной водой. Когда подняла голову обратно, Морена наткнулась в зеркале на образ Маргарет. От неожиданности она отшатнулась назад. Ведьму её появление сильно пугает.       Глаза Маргарет заполнены черной дымкой. Но Морена точно знала, что она смотрит прямо на неё.       — Это твоя вина, — ее голос звучит холодно. — И ты это знаешь.       — Нет, — машинально возразила Морена.       Сердце ведьмы пропустило удар. Ей слишком тяжело видеть тётю в сущности демона. Морена гнала от себя эти мысли прочь. Чувство вины имеет слишком разрушительное воздействие.       Видение Маргарет сменяется образом Иштар. Её шея в человеческом обличии повернута в неестественном положении.       Морена оцепенела и дыхание её участилось.       — И моя смерть случилась по твоей вине, — грубо проговаривает фамильяр.       Почему они говорят об этом? Это невероятно больно слышать. Я этого не вынесу.       Её состояние становится настолько мятежным из-за видений, что Морена не выдерживает. Кулак летит в зеркало прежде, чем она успевает это осознать.       Осколки режут ей руку, выпуская кровь. И когда Морена слышит в своей голове тревожную мысль о том, что ей нужно быть осторожнее, становится слишком поздно.       Морену окружают тысяча собственных отражений. Магия работает в этом месте странным образом, она буквально проходит сквозь гладкую поверхность исчезая в никуда.       Ведьма провела рукой по холодному стеклу и на нём из-за этого остались следы её пальцев. Морена осознала, что попала в ловушку. Она решила, что это и есть тот прощальный подарок, которым наградила её Эстер.       Морена посмотрела в череду бесконечных отражений и пыталась придумать способ, что поможет ей выбраться из западни.