FREEZE

"Ты думаешь, я куплюсь на этот детский лепет? Феликс, какого хрена он делал за городом, когда на нас охотится какой-то психопат?! Вы что, меня разыгрываете?!.." Лино расхаживал по террасе в футболке-поло и штанах из лёгкой ткани, которая развевалась на ветру, будто сам мужчина раскачивал море своими гневными фразами; скрипя зубами, пустым взглядом сквозь солнечные очки-мандаринки он наблюдал за прибоем, слушая жалостливые всхлипы подчинённого в трубке. "Вы все под домашним арестом до моего прилёта; если узнаю, что кто-то выехал из штаба до моего возвращения, закопаю в саду одного и другого, рука об руку! Вези его домой - и пусть только попробует мне сейчас позвонить... Соберись, Феликс! Выполнять." Лино с раздражением запустил телефон в сторону ближайшей кушетки - Джисон, лениво загорающий неподалёку на одном из лежаков, вдруг подал голос: 'Остынь, папочка. Подумаешь, ускользнул на часок-другой? Это далеко не первый раз, когда он сбегает от тебя, хён.' 'Сон-и, давай не сейчас, иначе твои дурацкие парные очки окажутся на дне океана.' 'Хэй!.. Они, вообще-то, очень модные.' Джисон спустил свои очки с переносицы и театрально подмигнул суровой фигуре мафиози, невольно переключая его внимание с дурных мыслей на своё природное очарование. Минхо раздражённо взмахнул руками, потом с возмущением, молча, показал на выключенный телефон, словно именно он был источником всех проблем. 'Нет, ну ты слышал!..', дальше, Лино в дразнящей манере повторил слова телохранителя из трубки. ' "Он хотел побыть в одиночестве, попросил его не беспокоить-" Какого хрена?! Феликс или идиот, или предатель, вот он кто. Ему конец, когда я доберусь домой. Чёртов Чеджу, чёртовы ублюдки, портящие мне жизнь- Тц!..' Джисон кивнул так, словно был солидарен с каждой эмоцией своего Господина. Минхо вымученно простонал и упал на кушетку рядом с телохранителем, закрывая лицо руками от усталости. 'Сон-и, зачем Ликс позволил ему разгуливать по Сеулу?.. Я чуть с ума не сошёл, когда увидел сигнал посреди какого-то... села? Что он забыл в этой глуши... Инни даже не восстановился, чтобы совершать такие далёкие поездки, какого хрена он там искал?..' Мужчина продолжил бормотать под нос, перечисляя все дела, которые он должен был сделать, чтобы убедиться в невиновности своих приближенных. Джисон снова подал голос, и эта фраза вмиг прервала тихую тираду Лино: '...Может, у кого-то небольшая проблема с чрезмерной любовью к дорогому Инни?' Минхо злобно глянул на Хана, так, что мог бы прожечь взглядом чужую щёку. Парень на кушетке, не пошевелив и мускулом, не снимая очков, приглушенно рассмеялся: 'Хён, не прожги во мне дыру, пожалуйста. Не бери на свой счёт, Феликс тоже обожает Господина Яна, он из вас двоих верёвки вьёт... Как я понял, всё оказалось в порядке? Господин Ян цел, Феликс просит прощения...' 'Я слишком мягок с вами всеми. И я всё ещё зол на них обоих... Так или иначе, их ждёт допрос. Не дерзи мне, Сон-и, иначе за очками полетишь ты сам.' Минхо насупился, потом и вовсе обиженно фыркнул и поднялся из кресла. 'Зря я отпустил Бина в отпуск, он бы не допустил никаких самоволок... Как всё не вовремя.' 'Хочешь вернуть его?' Джисон закончил принимать солнечные ванны - парень поднялся с места и подошёл к мужчине, обнял его со спины, согревая тёплым обнажённым торсом. Минхо заметно расслабился и даже заинтересованно схватился за чужие тонкие запястья на своём животе: 'Нет, это будет нечестно, хотя и очень неудобно. Мы вернёмся, и я разберусь с делами лично...' 'Лино-хён...', Джисон потёрся подбородком о широкое плечо и вздохнул, мягко и многообещающе. 'Ты не должен делать всё в одиночку, знаешь ли... Чанбин не единственный надёжный человек, ведь так?' Лино пробурчал в ответ, пытаясь не поддаваться на провокации подчинённого: 'Ещё час назад я мог сказать такое и о Феликсе, а теперь эти двое на мушке моего пистолета...' Хан вдруг игриво прикусил оттопыренную мочку чужого уха и потянул, пока Лино не развернулся в раздражении, чтобы встретиться лицом к лицу с просящим взглядом. 'Господин Ли... Чаги. Позволь помочь тебе - я смогу раскусить Феликса в два счёта, он точно всё расскажет.' Лино знал, что это правда, и всё равно не мог поверить, что Джисон готов так далеко зайти в своей дерзкой игре на чувствах, чтобы спасти друга от гнева их общего босса. Мужчина выдохнул, пытаясь не съесть Хана на месте, когда, наконец, нужные слова выпали из его рта: 'Уговорил, чертёныш... Чтобы без ответов не смел выпускать Ликса из виду, понял?' 'Так точно!' Джисон счастливо улыбнулся, готовый помочь своему Господину, искренне радостный, что ему доверили очередную важную миссию. Оставалось только вернуться домой, к родному поместью, скрытому в тени покрытых первой позолотой деревьев.

***

Феликс сидел, обняв колени, в гостиной, глядя на потрескивающий огонь в огромном камине. Стёртая временем каменная табличка издевательски блестела в оранжевом свете, напоминая, как мигающий над головой знак эвакуации, "Каждый сам кузнец своей судьбы". Какой же он дурак, что повёлся на ласковые взгляд и улыбку совсем юного на вид Господина Яна, на его добрые слова. Как Феликс мог допустить всё это? Само собой, он не нанимался в няньки - проще сказать, парень никогда не был из тех, кто умел говорить "нет". Ни с Чаном, его врагом, которого он когда-то порядочно ранил, но сам же и подлатал; ни с Джисон-и, которого мучала неразделённая любовь; ни с Чанбином, когда тот просил тройную порцию пончиков; ни тем более со скромными просьбами своего любимого Господина Ли, Ли Минхо, который подарил ему не только фамилию, но и кров, работу и самое главное - настоящую семью. Феликс обнял колени крепче - нет, ему не было оправданий. Господин Ли наверняка в бешенстве - он выгонит его? Убьёт за подобный промах?.. Феликс это заслужил - Чонин, который вопреки наказу отправился к друзьям, был под его ответственностью. Ничего не случилось - но могло. Господин Ян в безопасности, отдыхает в своей комнате, а более вероятно, крушит её в ярости перед приездом брата - всё из-за того, что Феликс был плохим телохранителем. Слишком доверчивый, слишком наивный - он что, снова окажется у моря, с бетонной плитой на ногах и последними словами под горлом? Феликс всхлипнул - за прошедший в нервном ожидании день слёзы совсем кончились, сменившись судорожными приступами внезапно накатывающей тревоги. Господин Ян в порядке - это главное. Феликс обещал ему, что не станет раскрывать имён тех, с кем имел честь познакомиться сегодня... Скорее всего, Господин Ли не захочет слушать любые его оправдания и сразу устранит его. Парень вздрогнул, стоило знакомому хрусту гравия под новенькими шинами раздаться эхом перед входом в поместье. Послышалась возня, и прыгучая поступь за спиной, как и лёгкий голос друга, оповестили Феликса - хозяин дома. Он моментально вскочил со своего места, развернулся и сбежал с помоста, на котором стоял диван. Господин Ли вошёл следом за Ханом, взгляд усталый, лицо - с признаками загара. Феликс подбежал к своему Господину - без слов, он упал на колени и низко поклонился, зажмурившись, ожидая чего угодно, только не прощения. В огромном холле воцарилась тишина. Охранник, вошедший следом, торопливо попятился назад и суетливо прикрыл за собой главные двери. Джисон молчал - он смотрел на Господина, едва дыша, боясь любой реакции из тех, что когда-то видел и знал в его непредсказуемой, жёсткой натуре. 'Г-Господин Ли, мне очень жаль... Я не справился.' '...Верно.' Минхо стоял, глядя чёрным холодным взглядом прямо на белоснежную макушку, покатые от вины плечи своего личного повара и одного из лучших универсальных помощников. Мужчина небрежно откинул в сторону пиджак, который пришлось надеть по приезде в промозглый Сеул - Хан резво поймал вещь и снова замер, как если бы его функционал вдруг сузился до простой вешалки. Лино выдохнул - за несколько часов в ожидании полёта, он успел выместить своё подавленное состояние в сексе с Джисоном, поэтому рациональное давно сидело на чаше весов большим многозначительным разговором не с несчастным Феликсом, но с упрямым и нечестным братом. 'Феликс, я надеюсь, впредь у тебя будет меньше поводов расстраивать меня подобным образом - я решу, каким будет наказание, после твоего разговора с Джисоном. Я всё сказал.' Минхо не терял больше ни секунды - сердце мужчины, всё же, сжалось, когда он увидел благодарность в глубине глаз Хана, бросившегося к дрожащему телу друга на полу зала. В спину послышались тихие, успокаивающие слова: 'Господин никогда бы не избавился от тебя, Ликс... Ты что, забыл? Он ведь любит тебя, всех нас...'

***

'Брат, ты это серьёзно?!..' Чонин стоял, раздражённо всматриваясь в тени, пляшущие по стенам его погружённой в полумрак комнаты. Они танцевали в причудливом рисунке ветвей дерева, а лунный свет создавал атмосферу, которой мог позавидовать любой граф из прошлых столетий, такой эфемерной и неясной была молочная слякоть, в которой двое плавали, не в силах выкарабкаться. У клана Ли всегда плохо шли серьёзные разговоры о чувствах. 'Инни, ты второе лицо нашего клана, моя главная опора... Повторяю - где ты был? Что делал?' Минхо наступал - мягкой поступью охотника, загонявшего жертву в угол, вот только ему шли навстречу, расправив плечи пошире, задрав нос повыше. Чонин упрямо повторил, глядя с вызовом: 'Брат, ты серьёзно?! По-моему, мне уже давно стоит дать тебе знать, что я достаточно взрослый, чтобы самому решать, что делать со своим свободным временем-' Глаза Лино распахнулись; блеск в них был словно взмах ножа, и Чонин застыл, пытаясь выдержать этот по-настоящему тяжёлый взгляд, так напоминающий отца в моменты расправы над врагами клана. Минхо заговорил, тихо, со спокойствием, которое, по правде, внушало настоящий ужас даже в родную кровь: ' "Свободным временем." Свободным временем? Хочешь сказать, у тебя - отпуск? Пока ты лежал, как тряпичная куколка, исколотый своей же непривязанной псиной', мужчина поморщился, произвёл взмах рукой, такой, что Чонин невольно вздрогнул - выглядело так, будто Лино мог раздавить этой самой ладонью чьё-то горло. 'Я день и ночь тружусь над тем, чтобы найти безымянного ублюдка, который не даёт мне покоя, а ты в это время смеешь вести себя так, будто я не знаю, что ты от меня что-то прячешь?' Лино снова двинулся вперёд - как кошка, неслышно, и если бы Чонин не видел, что его брат прямо перед ним, он бы никогда не понял, в какой момент когти вопьются в его лицо, а глаза окажутся слепы к тому, что его брат - такой же, каким был его отец. Справедливый?.. Не способный простить. Наконец, поняв своё положение, Чонин торопливо попятился назад - адреналин бешено застучал в висках, кровь забурлила под кожей, руки затряслись, невесомо пытаясь схватиться за оружие, которого не было при себе перед отходом ко сну в его дорогом пижамном комплекте. Лино практически танцевал в совершённом рукопашном приёме - он так быстро и бесшумно повалил не сопротивлявшегося ему брата, что Чонин не успел сделать и одного вдоха, прежде чем оказался прижат к ковру, пригвождённый чужим мощным телом и рукой на горле, у самых артерий, которые сейчас часто пульсировали под тёплыми пальцами, выдавая чужое волнение. Минхо продолжил, не отрывая немигающего взгляда. Словно удары, каждое слово резало по живому: 'Ты забыл, что такое быть частью клана Ли? Твоя прошлая попытка поиграть в войнушку была такой жалкой, что хватило сожрать одну пешку, чтобы ты сдался. Почему же сейчас ты решил, что если - если - я узнаю, что за моей сделкой с Хваном и твоим истязанием стоишь ты сам, я не сожру ещё пару фигур с шахматной доски?' Стало трудно дышать, и Чонин в беспомощности схватился за чужое запястье, пытаясь поймать воздух, глядя раненым зверем на Лино, словно он, наконец, услышал то, что так давно сидело в его голове. 'Я не знаю, о чём ты, брат-' 'Дай мне только повод, Инни, дай только добраться до твоей вонючей псины, и я сделаю с ним то, что нужно было сделать с самого начала... Так, как с Каем, больше не будет. Ты уже взрослый мальчик - и если я узнаю, что ты плохо себя вёл, то и наказывать буду по-взрослому.' Лино отпустил горло, которое сохранило отпечатки его власти над братом - юноша закашлялся, всхлипывая от злости, глядя на брата с чувством не иначе, чем кровная, смертельная обида. 'Если ты узнаешь, что это был я - я больше не буду тем, кого можно было бы наказать, брат.' Лино зарядил брату пощёчину - наотмашь, чёткую, жестокую, страшную. Она закончила разговор; мужчина поднялся и медленно двинулся к двери, задумчиво сжимая кулак, где тлел отпечаток его ошибок. 'Я так ненавижу тебя...' Голос Инни прошелестел откуда-то с пола. Минхо повернул голову, бросил вслед: 'Напоминаю, брат, что ты под домашним арестом. Твой телефон будет конфискован в рамках внутреннего расследования, как только мы получим официальное разрешение... Советую провести ночь с пользой. Приятных снов, Инни...' 'Прочь.'